А 100 девелопмент руководство

Секрет успеха «А-100 Девелопмент» заключается в нашем непоколебимом стремлении вперед. Однако столь уверенное развитие, которое демонстрирует компания, невозможно без такого ключевого компонента, как дружная команда профессионалов. Все наши сотрудники без исключения являются высококвалифицированными специалистами в своем деле.

Секрет успех «А-100 Девелопмент» заключается в нашем непоколебимом стремлении вперед. Однако столь уверенное развитие, которое демонстрирует компания, невозможно без такого ключевого компонента, как дружная команда профессионалов. Все сотрудники «А-100 Девелопмент» без исключения являются высококвалифицированными специалистами в своем деле. Именно они «заряжают» энергией движение вперед всей компании. А компания, в свою очередь, отвечает им взаимностью: мы чтим, уважаем, поддерживаем и гордимся своими сотрудниками!
Именно такое отношение к своим сотрудникам позволило «А-100 Девелопмент» стать одним из самых влиятельных, надежных и прогрессивных застройщиков в Беларуси. На текущий момент компания насчитывает в своем штате 108 человек. Каждый из них – профессионал своего дела с большим потенциалом. И мы делаем все возможное, чтобы поддерживать сотрудников в их профессиональном развитии. Вовлечение каждого из них в общее дело и умение руководства признавать командные и личные заслуги позволяют поддерживать высокий уровень мотивации персонала. Все это обеспечивает параллельное и непрерывное развитие как сотрудников, так и компании «А-100 Девелопмент».
Наша команда – это самый ценный ресурс компании.

Со Светланой Шевлик мы встретились в 6:40 утра, а расстались в 19:35 вечера. Все это время директор «А-100 Девелопмент» находилась под прицелом камеры Realt.by. Ее встречи записывались, разговоры прослушивались, а секреты раскрывались. В статье выжимка дня и то, чего ранее не было в прессе: личная жизнь и новости проектов. В репортаже — правдивый день из жизни женщины, которая возглавляет строительного гиганта.

Один день из жизни директора «А-100 Девелопмент» — в ролике Realt.by:

Главный редактор CityDog.by Сергей Сахаров встретился с директоркой группы компаний «А-100 Девелопмент» Светланой Шевлик. Поговорили о Новой Боровой, спальных районах Минска и о том, как совмещать успешную профессиональную карьеру и личную жизнь.

Краткое содержание интервью

• Про комментаторов и личные выпады
• Почему у «А-100 Девелопмент» получаются проекты
• Почему с белорусскими архитекторами так плохо
• Про скандальные проекты: «Не-Кемпински» и здание на Октябрьской площади
• Где живет сама Светлана Шевлик
• Про родной Юго-Запад
• Про претензии к Новой Боровой
• Что собираются строить в районе площади Победы (и немного про Зеленый Бор)
• Что Светлана делала на совещании у Лукашенко
• Про личные жертвы
• Это же потолок карьеры – что дальше?

Про комментаторов и личные выпады

– А когда вы собрались включать комментарии?

– Уже включили. Светлана, вы любите читать комментарии?

– Я спокойно отношусь к этой теме.

– Не читаете?

– Лично – нет. Как минимум из-за того, что нет времени. А как максимум – какая полезная информация там может появиться?

Но у нас есть целая служба, которая занимается мониторингом инфополя. Понятно, что, если появляется серьезный вопрос, на который нужно обратить внимание или который может повлиять на ситуацию, тогда мы начинаем с этим работать.

– А на личные выпады вы вообще как реагируете?

– Что вы имеете в виду?

– Я читал ваше интервью на realt.by – там большая часть комментариев касается вас лично.

– Хорошо, что я не читаю (смеется). Люди почему-то считают, что можно уколоть комментарием.

– То есть вас личными комментариями не уколешь?

– Уколешь. Но сейчас это сделать сложнее. Особенно если речь идет о профессиональной деятельности.

Я понимаю, когда ты становишься мало-мальски публичным человеком, будут люди, которые тебя поддерживают, и люди, которые чем-то недовольны и высказывают свои замечания. В душе тебе неприятно, но, включив голову, понимаешь: а зачем реагировать? Ты же ничего не можешь сделать с человеком.

Мне важно мнение тех людей, с которыми взаимодействуешь каждый день. Если они начинают обижаться или от них появляются комментарии, вот тогда есть смысл с комментариями работать. Тут можно и поплакать, и посмеяться, и понервничать, и попереживать, но все равно нужно решать вопрос.

Почему у «А-100 Девелопмент» получаются проекты

– Вы действительно спите по 3-4 часа, как про вас говорят?

– Не всегда, конечно. Иногда по 3-4, иногда по 5. Встаю я действительно очень рано – в 5-5:30, потому что жесткий план и график. Еду в офис, по утрам несколько раз в неделю занимаюсь с репетитором по английскому, с репетитором по сценической речи.

Потом начинается такой стандартный рабочий день. Обычно это встречи с топ-менеджерами по направлениям. Мы обсуждаем основные задачи на неделю, на месяц, на квартал.

Каждую неделю есть совещания по блокам, например по коммерческому – он один из основных. Есть так называемый архитектурный день, он проходит по четвергам. Тогда целый день посвящен только встрече с архитекторами.

– В смысле «целый день»?

– Мы обсуждаем проекты. С учетом того, что сейчас их очень много, на это нужно выделять целый день.

– И вы погружаетесь в каждый проект?

– Да, очень плотно – начиная от концептуальных вещей и заканчивая архитектурной концепцией дома, например.

– Погодите. Я, конечно, понимаю, что у нас в стране все отлично разбираются в политике, в кино и дизайне. Но где та грань, за которой вы чувствуете, что вы – профан? Ведь вы же не только берете на себя смелость утверждать «вот это архитектурное решение классное». Вы же еще влияете на то, как архитектурно будет выглядеть Минск.

– Это командная работа, и очень важно вовлекать профессионалов в этот процесс.

Уж точно я не беру на себя ответственность «это красиво, а это некрасиво». Я могу сказать «это нравится мне». Но я не архитектор, а больше стратег, концептуалист, который понимает, что происходит с рынком, какой покупатель есть сейчас, какие у него потребности. С другой стороны, я понимаю, как развивается отрасль в других странах. Я знаю, что происходит в урбанистике, в формировании городов, пространств. Я езжу, общаюсь, учусь. Плюс я работаю в компании 14 лет, причем шесть из них – директором.

Моя основная задача – собирать классных архитекторов, которые знают, что такое классная архитектура, аналитиков, которые понимают рынок, проектировщиков, которые понимают, что вообще в строительной сфере Беларуси есть еще и нормы. И многих других профессионалов-звезд. А дальше как в оркестре – дирижировать ими и получать из их талантов максимум.

Смотрите: сейчас мы активно развиваем жилой комплекс Зеленая Гавань у гольф-полей. Концепцию разрабатывали вместе с английским архитектурным бюро JTP. Они очень круты именно в разработке концепций проектов для гольф-недвижимости, которая сегодня трендовая.

Они приехали, просидели с нами несколько дней, наложили свой опыт и идеи на наши реалии и нормативы. В итоге мы получили классный проект квартала в лесу, а еще посмотрели и послушали, как они думают, как рассуждают, почерпнули их опыт работы с гольф-недвижимостью.

А могли бы потратить уйму времени и изобретать велосипед.

Почему с белорусскими архитекторами так плохо

– В одном из интервью вы говорили, что белорусские архитекторы сейчас вроде бы видят на Западе, как строить, но не могут совладать с белорусскими требованиями и реалиями. Поэтому часто получается не очень – и приходится сотрудничать с иностранцами.

– Мне кажется, каждой индустрии нужно пройти определенные этапы развития. Хороший архитектор не может появиться просто так. Для того чтобы он появился, ну как минимум нужно сначала где-то поучиться.

– Но есть же университеты, колледж. В том же интервью вы говорили, что школы белорусской архитектуры нет. Но она же тоже есть.

– Вопрос в том, чему учат и не учат в белорусских вузах.

– А чему принципиально важному не учат?

– Тому, как комплексно смотреть на проект, учитывая и психологию людей, и влияние окружающей среды на рынок, и финансовую сторону проекта, и актуальные тренды, и потребности людей.

Взять ту же Новую Боровую, которая изначально в проекте планировалась совсем другой – очень похожей на многие другие застройки Минска. В проекте не было ни зеленых дворов, ни эксплуатируемых крыш, ни террас, ни малоэтажных домов, ни площадей, ни каких-либо общественных пространств. Более того, на каждую из этих идей я стабильно слышала: так нельзя, это невозможно, у нас не получится. В итоге – все можно, все получается. Да, иногда на старте всплывают какие-то косяки, но мы быстро учимся в процессе.

Разумеется, мне как руководителю компании нужна определенная смелость и свобода для маневра. Мне в этом плане повезло с собственником «А-100 Девелопмент» Александром Центером. Это большая удача – работать с человеком, которому хватает мудрости и доверия давать полную свободу для моих идей и решений, поддерживать и не интегрироваться в детали. Он доверяет и знает, что только при таком подходе я готова полностью отдаваться компании и нашим проектам.

А еще какое-то время назад я поняла, что у любого нового решения есть риск. Но и у риска есть цена. Принимая то или иное решение, я всегда задаю себе вопрос: в случае неудачи готова ли компенсировать это деньгами? Если да – принимаю это решение.

Про скандальные проекты: «Не-Кемпински» и здание на Октябрьской площади

– На ваш взгляд, здание «Не-Кемпински» возле цирка – это хорошая или плохая архитектура?

– Это провокационный вопрос, потому что на это здание можно смотреть по-разному.

– Посмотрите, пожалуйста, на него с точки зрения директора «А-100 Девелопмент».

– Я бы сказала, что это хорошая архитектура и хороший проект. Вопрос – место, в котором этот проект появился.

– Вы говорите сейчас как директор или как обычная минчанка?

– Я говорю сейчас и так, и так.

– А если бы вам предложили выкупить этот объект?

– Нам предлагали.

– Почему вы отказались?

– Потому что, принимая решение, мы исходим из экономических, финансовых моделей. Смотрим, насколько это может или не может работать.

– Не работало?

– На тот момент нет.

– Еще один «провокационный» объект. Оцените проект Dana Holdings на Октябрьской площади.

– Даже не буду обсуждать и судить.

– А сейчас как кто говорите? Как минчанка или как директор?

– И как директор, и как минчанка.

– Почему как директор вы не хотите дать оценку этому проекту? Это же нормально – обсуждать проекты конкурентов и коллег.

– Конкуренты же не просили этой оценки. Вот если бы ко мне пришел директор и сказал: «Светлана, оцените. Давайте с вами посмотрим». Иначе получается «а судьи кто?» Я совсем не хочу выступать судьей и говорить, что кто-то делает хорошо, кто-то делает плохо, у кого-то получается, а у кого-то нет.

Я точно знаю, что за любым решением стоит какая-то история. И, пока ты не знаешь этой истории, очень сложно сказать, это хорошее решение или плохое. Это непрофессионально и некорректно.

Пока ты не обладаешь всей информацией, как можно оценить? Чтобы получить комментарии на CityDog.by? Или от коллег: «Чего она так про вас сказала? Зачем?» У меня есть свои задачи, которые я решаю.

Где живет сама Светлана Шевлик

– Где вам в Минске очень приятно находиться?

– В Новой Боровой. Недавно закончили первую очередь в Пирсе – и я просто влюблена в это место. Езжу туда каждые выходные просто погулять. Представляю, как здорово там будет, когда вся зелень распустится.

– А где живете, если не секрет?

– В Зеленом Бору. Это проект, который мы строили.

– Сколько у вас комнат?

– Две.

– Мансарда?

– Да.

– Не течет?

– Нет, не течет (смеется). Я сама не думала, что туда перееду. Когда был сдан дом, осталась последняя квартира, самая дорогая. Я приехала туда, посмотрела, и мне захотелось там жить.

– А где вы до этого жили?

– Тоже в Зеленом Бору. А давным-давно на Юго-Западе с родителями.

Про родной Юго-Запад

– Прожить все детство и юность в классическом спальном районе с элементом каменных джунглей – это травма?

– Вы меня снова провоцируете. Юго-Запад – обычный спальный район, который строился так, как строился. Который сейчас эксплуатируется так же, как в годы моего детства.

Там нет выдающейся архитектуры. Там нет общественных пространств, куда тебе хочется выйти вечером и провести время. Я не могу сказать, что питаю к нему большую любовь и теплые чувства.

Я понимаю, что это не та среда, в которой мне хочется жить. Мне не хочется, чтобы там жили мои родители. Мне удалось за несколько лет переубедить их, что жить нужно в комфортных местах. Потому что для них это место, где они живут уже давно, привыкли.

– Юго-Запад оказал сильное влияние на ваши взгляды и убеждения, как не надо жить?

– Когда я приезжаю к родителям, иду по району, захожу в старый обшарпанный подъезд, то понимаю, что вот так не должно быть ни при каких обстоятельствах. Это отличный пример, как не нужно делать.

Хотя, с другой стороны, уже сейчас, когда смотришь на район, он достаточно старый, обжитый. Мне кажется, плюс таких районов в том, что они за многие годы позеленели. Эти большие, раскидистые дубы, каштаны, какие-то другие деревья. Конечно, зимой Юго-Запад менее симпатичен.

– Что случится через 10–15 лет со старыми минскими «спальниками»?

– Мне кажется, что в большей степени это зависит от государственной политики, политики властей. Понятно, что не придет коммерческая организация и не начнет там что-то менять.

Наверное, там все может оставаться так же еще 10–15 лет. А есть варианты реноваций по примеру Москвы – другой вопрос, что делают и как.

Мне кажется, что отношение берлинских властей к спальным районам – очень хороший пример, который стоит брать за основу. Если раньше была парковка, то сейчас становится, например, благоустроенная территория, дворовая территория. Если раньше не было лифтов, например, добавляют их – причем делают это так архитектурно и органично, что смотришь и думаешь: он всегда здесь был!

Это государственная политика, госпрограмма.

Про претензии к Новой Боровой

– Давайте поговорим про претензии к Новой Боровой. Помните, у нас был материал – да и в частных разговорах слышишь: люди приезжают в Боровую, первое ощущение – класс, вообще круто! А когда человек начинает жить тут, возникают вопросы. И что вываливаются окна, и крыша протекает…

– Сейчас в Боровой уже 7000 человек. И буквально через полгода она вырастет еще на 5000 человек.

– Это, кстати, элита?

– Элита – это категория людей, у которой есть определенные ценности, для которой важны какие-то вещи. Вещи, которые они могут получить в нашем проекте. В меньшей степени, мне кажется, это касается какого-то социального статуса. Новая Боровая – это про определенный образ жизни, про определенные ценности, про сообщество близких по духу людей.

Ни в одном продукте не может быть стопроцентной удовлетворенности от ожиданий, потому что наши ожидания всегда индивидуальны. Если вы знаете, можете мне рассказать о такой сфере. Но вот я не представляю, потому что много факторов, которые оказывают влияние в том числе на решения человека.

Так вот, в материале были три истории, а в районе живет 7000 человек… И каждый день мы получаем от них обратную связь, благодарность за то, что застройщик для них делает. Это очень ценно и очень вдохновляет.

Мы ведь правда стараемся для людей. И в центре внимания у нас – человек. Кстати, сегодня об этом – о приоритете человека и его потребностей – говорят самые прогрессивные девелоперские компании Европы. А мы это делаем с самого начала Новой Боровой.

– Постойте, давайте не говорить о 7000. Для нас ведь важен конкретный человек. Все-таки демократия – это еще и мнение меньшинства.

– Наша реакция на статью была такой: сдержанной и максимально дипломатичной.

Но, мне кажется, тут важно говорить и про журналистскую ответственность. Почему ваш журналист взял на себя ответственность написать статью, не опросив всех жителей, которые живут?

– Вы серьезно считаете, что реально опросить 7000 человек?

– А зачем писать статью, которая не отражает реальность? Опросите не всех, есть же как минимум репрезентативная выборка. Опросите 100 человек. И если из этих 100 человек 99 скажет «ребята, все, что написано в статье, – это полная ерунда»…

– Истории трех конкретных человек – это полная ерунда?

– …тогда я соглашусь с вами. А если из 100 только трое…

Я в курсе всех тех немногочисленных сложностей, которые возникают у людей в Новой Боровой. И для меня нет более важных или менее: каждый случай индивидуально разбираем и решаем. В стороне не остаемся.

– Возьмем историю про человека, который приехал в Новую Боровую и хотел, чтобы тут, как и по всему городу, аншлаги были на белорусском языке.

– Ну, мы же, когда предлагаем проект, даем обещание. А вот этого обещания Новая Боровая как бренд не давала. Понимаете, в чем вопрос?

Если мы пообещали, мы сделаем. Даже несмотря на то, что, может быть, в первоначальной концепции этого не было, что может повлечь какие-то дополнительные затраты – и не раз это бывало. Потому что менеджер мог ошибиться, перепутав большое количество проектов, и пообещать клиенту, что у вас вот это будет.

Но конкретно в данном случае мы не давали такого обещания.

Это такая обратная сторона открытости компании: здесь ты открыт и готов слышать каждого и с каждым коммуницировать. И обратная сторона: «Ага, вот здесь вы нам не пошли навстречу, сейчас мы вас начнем шантажировать и пойдем в СМИ!»

Ну вы же понимаете, что такое потребительское отношение может приводить к очень неприятным последствиям. Поэтому мы решили реагировать дипломатично и сдержанно.

Что собираются строить в районе площади Победы (и немного про Зеленый Бор)

– Как вам в свое время удалось продать район Зеленый Бор? Там же, по большому счету, кроме бора ничего и нет.

– Есть архитектура, есть решения, которые человек покупает глядя на картинку, как и мы все. А дальше наступает процесс пользования этим продуктом.

Мы уже тогда думали не только о том, как просто построить дома, а думали, как создать комфортную среду. Да, понятие «комфортная среда» даже для нас тогда и сейчас было абсолютно разным. Но в тот момент мы уже думали о том, что должны быть красивые зеленые убранные дворы, решения, которые позволят создать красивую среду вокруг.

Сейчас, конечно, мы думаем об этом с другой перспективой и с учетом современных тенденций. Например, зеленые дворы без автомобилей. Это, кстати, пару лет назад казалось революционной идеей. А сейчас ни один наш сотрудник не может предложить другое решение, потому что все понимают, что это стандарт – дворы должны быть зеленые и закрытые.

Плюс эксплуатация. Мало просто построить жилой квартал и сделать его концептуальным, красивым, благоустроенным. Важно, чтобы все это поддерживалось и сохранялось долгие годы.

Начиная с Новой Боровой, а дальше в Пирсе и Зеленой Гавани у нас работает своя эксплуатирующая компания «А-100 Комфорт». Чтобы у людей не болела голова, как убрать снег, пересадить туи, организовать праздник и многое другое. Все это решает управляющая организация, а люди просто наслаждаются тем, что мы для них создали.

И мы давно говорим рынку и коллегам по сфере: нужно серьезно заниматься и благоустройством, и его поддержанием. Недавно увидела, что лед тронулся. И другие застройщики тоже начали об этом задумываться. А некоторые даже стали делать первые шаги в вопросах организации эксплуатации на своих проектах. Конкуренция? Да. Но мне важнее, что люди выиграют. И сфера получит новый толчок для развития.

– Вы готовы сейчас поговорить о депо (площадку бывшего депо на площади Победы компания «А-100 Девелопмент» купила в сентябре 2017 года за $8,8 млн. – Ред.)?

– Я могу дать общую информацию, но точно не буду рассказывать, что там будет.

– Что вы там собираетесь делать? И почему это будет элитная застройка в самом центре города? Как так можно?

– Можно. А можно иначе, имея участок в центре города?

– Одна из идей – давайте сделаем открытое общественное пространство.

– Мы подключились к этому проекту, когда увидели, что там есть возможность реализовать жилой комплекс. Рассуждать сейчас о жилом, нежилом – это не уровень компании. Это уровень города, который определяет градостроительную политику. И когда там появилась эта функция, нам стало интересно.

– А как вы будете создавать там городскую жизнь? Как будете привлекать горожан – или это будет закрытый район?

– Это уже рассказ про район. Сейчас мы думаем, как сделать, чтобы это был не просто жилой комплекс в центре города. Важно понять, как интегрировать этот комплекс в городскую среду как для жителей, так и для города.

– Насколько проект, который пошел или пойдет в работу, будет отличаться от рендеров (в 2018 году московская архитектурная студия Сергея Скуратова опубликовала рендеры комплекса. – Ред.)?

– Он будет отличаться. Какая-то часть останется в том виде, в котором показана на рендерах, какую-то мы уже меняем и поменяем в будущем.

– У вас были какие-то требования со стороны города по отношению к этой площадке?

– Все они зафиксированы при проведении аукциона. Все они учитываются. И требования по площади, и по социальным объектам, и по парковкам. Все это мы сейчас учитываем при разработке концепции.

– Все здания останутся?

– По-моему, там одно-единственное здание административное, это культурная ценность, кстати, двухэтажная, она не попадает в границы нашего участка, а сохраняется.

Что Светлана делала на совещании у Лукашенко

– Вы как раз выступали на совещании у президента, когда он говорил про Новую Боровую. Расскажите, как так получилось.

– Наверное, сейчас мы один из лучших примеров, где можно посмотреть все: и архитектуру, и благоустройство, и атмосферу, и концептуальность, и заботу о людях, и дружное сообщество. Потому что Новая Боровая – это уже не новый проект, это проект с историей. И по времени, и с количеством объектов, которые построены.

– Когда вы сидели в зале среди чиновников и застройщиков, слушали доклады, почувствовали, что у застройки «с человеческим лицом» есть хоть какие-то шансы?

– Я человек, который верит в то, что шансы есть всегда. Вопрос, кто берет этот шанс и что с ним делает. Есть посыл – наверное, это уже немало, когда об этом начинают говорить. И если об этом начинают говорить, значит вопрос рано или поздно будет не то чтобы реализован, а ему придадут ускорение.

Не факт, что сейчас это будет происходить очень быстро и мы через год проснемся, а вокруг все поменялось. Скорее нет, потому что это очень длительные процессы.

– Что вас удивило во время совещания?

– Я не могу сказать, что меня что-то сильно удивило. Мне было просто интересно. Мне бы хотелось больше вовлеченности тех людей, которые присутствовали на этом совещании. Открытости новым вещам, идеям и переосмыслению тех задач, которые ставятся.

– А вы сама авторитарный или демократичный руководитель?

– Это зависит от ситуации, от вопросов, которые решаются. В некоторых вопросах нужна скорость для быстрого принятия решения. Ты понимаешь, что нет времени на то, чтобы применять демократичные и либеральные методы управления. Можно сказать, что да, это авторитарно.

А есть вещи и вопросы, обсуждение которых проходит очень демократично. Это скорее формат обсуждения, мозговых штурмов, когда нужно вытянуть из людей максимальное количество идей, положить их на стол, обсудить, посмотреть.

Еще есть совещания с теми же строителями – там, где не нужно обсуждать, где нужно четко ставить задачу и требовать ее исполнения.

– Вы тоже ругаетесь матом?

– Опять такой провокационный вопрос. Я не ругаюсь матом. И не приветствую, и очень много разговариваю на эту тему со строителями, которые в порыве страсти могут забываться.

– Я строитель, я ругнулся матом. Как вы меня осадите?

– Я не буду вас осаживать. Опять же, все зависит от ситуации. Кому-то я могу сказать, мол, моя бабушка всегда говорила: «Если человек ругается, значит он вас не уважает». Вы меня не уважаете?

Все зависит от того, с кем ты разговариваешь.

– Я сижу вас слушаю – вы какая-то идеальная. А где вы неидеальны как руководитель? Где у вас есть слабые места, на ваш взгляд?

– Я могу быть очень требовательной и давить, иногда не замечая, что реально продавливаю.

Я перфекционистка. Это, с одной стороны, хорошо, когда можешь достигать значимых задач и делать это здорово. А с другой стороны, в этом перфекционизме я могу не учитывать какие-то личные аспекты.

И это плохо, потому что я очень трепетно отношусь к людям. Особенно когда понимаю, что кого-то обидела.

Про личные жертвы

– Вы когда-нибудь думали, чем жертвуете ради работы? Чем пожертвовали? Чем жертвуете сейчас?

– Это хороший вопрос…

Я много раз думала, жертвую или не жертвую. Во-первых, мне не нравится понятие «жертва». Потому что для себя я уже давным-давно определила эту ситуацию по-другому. Это не жертва, это выбор. Если ты делаешь выбор, ты понимаешь, что у этого выбора есть преимущества, но в то же время есть вещи, которые будут вот такими. Иначе не может быть.

Не бывает такого, что здесь ты будешь очень успешен и в то же время во всех остальных сферах жизни у тебя получится. Я не знаю, как такого достичь. Может, кто-то понимает и умеет, но мне кажется, что это невозможно. Ты всегда делаешь выбор и концентрируешься на нем. Поэтому для меня это точно не жертва.

– А что для вас сейчас на десятом месте? На что, грубо говоря, вы махнули рукой?

– Все, что связано с домашним бытом и уютом. Я не буду тратить время на то, чтобы готовить и создавать уют дома, потому что я создаю уют в других местах.

Хотя есть вещи, которые связаны с семьей, с отношениями. Они для меня будут на первом месте – вот сейчас, в этот момент жизни. Но в какой-то период, где была карьера, я понимала, что нужно двигаться именно так. Очень важно чтобы люди, которые тебя окружают, понимали твои приоритеты. Но и как максимум принимали.

– Вы находите время для личной жизни?

– Я не знаю, как сейчас ответить на этот вопрос. У меня все хорошо с личной жизнью. Даже более чем хорошо. И благодаря этому, мне кажется, я нахожу и силы, и энергию, и ресурсы для того, чтобы быть успешной и в профессиональной деятельности.

Это же потолок карьеры – что дальше?

– Вы часто задаете себе вопрос «а дальше что?» Вы директор одной из самых успешных компаний Беларуси. Что вас ждет дальше? Потолок ведь.

– Наивно полагать, что можно достичь совершенства в какой-то профессии. Даже самые крутые профессионалы продолжают совершенствоваться и накачивать свои скиллы. Поэтому в профессиональной сфере у меня есть миллион разных возможностей.

– Вы думаете, что с вами случится, если вдруг все рухнет – я имею в виду вашу карьеру? Чем вы будете заниматься?

– Я думаю об этом. Иногда, когда есть на это время. Первое – точно: я буду месяц спать и отдыхать. А дальше я думаю об этом очень философски.

Я точно знаю: если человек хочет, он может достичь успеха в любой сфере, которую для себя выбирает. И тут вопрос не каких-то профессиональных знаний.

Я точно не боюсь начинать все сначала, с нуля. Иногда мне это даже интереснее, чем продолжать.

Конечно, большого смысла в таких саморефлексиях сейчас нет, но вообще это интересная история.

Есть у меня маленькая даже не мечта, а, скорее, развлечение: было бы прикольно поработать месяц или два в разных профессиях. Как в программе «Грязная работенка». Но я даже не про грязное – просто прочувствовать, каково это, работать журналистом, например.

Это в меньшей степени про какие-то достижения, а в большей степени про новые ощущения, понимание того, почему так происходит. Поэтому для меня это не страшно, и я понимаю, что точно нигде не пропаду.

– То есть для вас карьерная катастрофа не будет трагедией?

– Нет. Важно понять: в любой работе, какой бы ты ни занимался, нужно любить то, что делаешь. И тогда точно будешь успешным.

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

Фото: Павел Хадзінскі для CityDog.by.

Светлана Шевлик просит называть ее директором, а не директоркой, работает за десятерых мужчин и 24 часа в сутки думает о работе, а не о гендерном равноправии.

— Светлана, вы директор или директорка?

— Для моего уха приятнее звучит «директор», «юрист», «секретарь», «пиар-специалист». На мой взгляд, проблема директорок, юристок и т. д. искусственно накручена, если это вообще можно назвать проблемой. В любой профессии ты сначала профессионал и только потом представитель какого-то пола. Для меня важнее быть профессионалом, чем говорить, что я женщина (или мужчина), и поэтому у меня есть больше прав. Да, во многих обществах есть устоявшиеся представления о роли мужчины и женщины. Можно, конечно, рвать на себе майку и кричать, что у женщины есть такиеже права, как и у мужчины. А можно просто брать и делать — и работой доказывать свой профессионализм.

— Так все-таки как к вам лучше обращаться?

— Ко мне лучше обращаться «директор» (улыбается).

— Роли мужчины и женщины в вашей семье, в вашем мироощущении — какие они?

— У меня достаточно традиционные взгляды на семью. Несмотря на современный контекст этого вопроса, для меня мужчина должен быть мужественным, сильным, надежным, чтобы я могла рядом с ним расслабиться и понимала, что мне не нужно думать о каких-то вопросах — их решение может взять на себя мужчина. Да, в бизнесе я сильная женщина, я руководитель, который решает проблемы и организовывает работу подчиненных. Но когда я возвращаюсь домой, мне хочется быть просто женщиной.

В семье в какие-то моменты я могу отключать голову. Например, сейчас мы строим дом в «Зеленой Гавани». Я вообще не занимаюсь этим. Мы вместе с мужем продумали эстетику, дизайн-проект — и больше я не углубляюсь ни в один вопрос, зная, что муж полностью замыкает на себе все проблемы. Теперь у него каждый вечер недоумение: «Как ты работаешь в этой стройке? С ними так сложно общаться!» Ну, теперь ты можешь почувствовать, что я испытываю каждый день (улыбается).

Мне не хочется быть сильной там, где я могу быть слабой, мне не хочется замещать собой мужскую роль, когда речь идет о личной жизни. В бизнесе же другой подход. Здесь уже не важно, мужчина ты или женщина. Если ты занимаешь позицию директора, у тебя должны быть определенные профессиональные и личностные компетенции, и только потом ты можешь вспомнить о вопросах гендера. У мужчин будет одна история, у женщин — другая. Когда ты директор в сфере строительства, где в основном мужчины, конечно, где-то ты используешь и обаяние, и улыбку, иногда управляешь ситуацией, прибегая к женским уловкам. Не без этого. Но это не может срабатывать каждый раз, если ты не профессионал.

— Гендер помогает вам в работе, но меня больше интересует вопрос семьи. Вы часто плачетесь мужу по вечерам, обсуждая какие-то рабочие вопросы? Или чаще плачется муж?

— Я бы не сказала, что я сильно изливаю душу и загружаю своими рабочими вопросами мужа. Рядом со мной сильный, умный мужчина. Если я дома включаю директора и начинаю показывать когти, он говорит мне: «Подожди! Мы сейчас не на работе, давай на равных». И я реагирую, потому что люблю и уважаю человека, который рядом. Я понимаю, что его мнение почти всегда оказывается правильным.

— В каких ситуациях муж однозначно сильнее? Где он начинает решать?

— У нас не бывает таких ситуаций, где кто-то однозначно сильнее. Все же мы привыкли быть равноправными партнерами. Бывает, где-то он ведет. Бывает, где-то я. Например, в путешествиях всегда он главный, потому что я страдаю географическим кретинизмом, вообще ничего не понимаю (смеется). В вопросе покупки дома он главный. Мы определились с выбором — и теперь это его зона ответственности, я не вмешиваюсь.

— Вы с мужем обсуждаете семейный бюджет?

— Все как-то само собой происходит, без дополнительных обсуждений. У нас нет брачного контракта, мы, наверное, какие-то неправильные (смеется). Бюджет в семье общий, но у каждого есть и свои финансы. Мне не нужно отчитываться о моих тратах, я трачу столько, сколько хочу.

— Чем вас покорил муж?

— Надежностью в первую очередь. Я могу положиться на этого человека в любой ситуации.

— Муж подшучивает над вашим образом жизни? Это ведь страшная работа — вставать каждый день в 5 утра, как вы.

— Не припомню, чтобы он шутил, он реагирует по-другому. Он уважает мой образ жизни, очень хочет, чтобы я больше заботилась о себе. Его комментарии скорее в эту сторону. Я всегда шучу: «Слушай, мы с тобой встретились прямо после того, как я составила список «Каким должен быть настоящий мужчина». Недавно я была в Хельсинки на конференции и там открыла свои старые заметки, где как раз был этот список. Я читала и не могла поверить, насколько написанное совпадает с реальностью. Я позвонила мужу и говорю ему: «Ты попал во все мои пункты! Ты просто идеальный мужчина!»

— Как выглядит для вас роль женщины в семье?

— Быть женщиной — это быть красивой, умной, заботливой. Но для меня это не значит стоять у плиты и готовить. В нашей семье никто не готовит, в современном мире можно не тратить на это время. У нас пока нет детей, мы можем вести более свободный образ жизни. Есть масса кафе, ресторанов, да и доставку еды никто не отменял.

— Вы не готовите, но кто у вас дома делает уборку?

— Робот-пылесос.

— Вы не приглашаете клининговую службу?

— Один раз приглашали после ремонта. А так работает робот-пылесос и мы с мужем.

— Ваша компания всегда предлагает людям новые сервисы и возможности, до которых еще не добрался беларуский рынок. Может быть, вы предложите домохозяйку на каждый подъезд — все скидываются, а она убирает в квартирах, что-то готовит по запросу?

— Это то, о чем мы сейчас думаем, развивая нашу управляющую компанию. Несколько лет назад мы создали ее в рамках наших проектов. Сейчас следующий этап — развитие консьерж-сервиса. Он предусматривает услуги, которые нужны людям. Кому-то нужно помыть окно, а кому-то — отнести вещи в химчистку, убрать квартиру или приготовить ужин. Прежде чем запускать такой сервис, надо проработать все моменты и понять, что сейчас нужно клиенту и как мы можем оказывать необходимые услуги качественно. Мы должны не просто предлагать уборку, мы должны сделать уборку настолько качественно, чтобы люди в дальнейшем заказывали у нас услугу каждый раз, когда в ней возникает необходимость. Поэтому сейчас мы тратим много времени на разработку сервиса.

— Вы были отличницей?

— Конечно! Отличницей, перфекционисткой. С одной стороны, перфекционизм можно рассматривать как какую-то негативную сторону человека: ему надо только на 100 процентов, а на 99 не подходит — значит, у него в голове какой-то таракан пробежал. С другой стороны, можно смотреть на эту черту как на движущую силу. В основном люди добиваются чего-то, потому что у них внутри есть мотор. Я с детства привыкла к достаточно напряженному, активному графику. Не помню себя гуляющей на улице, но помню себя занимающейся музыкой, танцующей в ансамбле, где-то выступающей. Это привычный для меня образ жизни.

— Многие отличники и отличницы обычно застревают на каком-то уровне — или внизу, или в серединке. Почему люди застревают и почему вы не застряли?

— Есть два важных момента. Первый — это удача. В жизни важно оказаться в нужное время в нужном месте — и чтобы рядом были правильные люди. Я оказалась в нужной компании, в которой проработала уже почти 15 лет и благодаря которой у меня появилась возможность развиваться личностно и профессионально. Но я не верю только в один момент. Второй момент — чтобы двигаться вперед, надо работать. Надо учиться, развиваться, делать чуть-чуть больше, чем делают остальные, и не важно, на какой ты должности — на позиции директора, секретаря или менеджера по продажам. Делай немного больше, чем тебе сказали, чтобы немного превосходить ожидания. Еще раз — и ты превзойдешь ожидания еще больше. Это постоянный процесс, это большая работа над собой. Только тогда появляется вероятность, что тебя заметят. Крайне редко хватает одной лишь удачи, чтобы раз — и все загорелось.

— Вы руководите большой компанией, наверняка строите планы на сотрудников, определяете траектории их развития. Сколько процентов ваших подчиненных обладают способностью делать чуть-чуть больше и лучше, чем остальные?

— Я верю, что эта способность есть у каждого человека, но она мало у кого проявляется. Только 10–15% сотрудников любой компании сразу заряжены на то, чтобы делать лучше и больше, чтобы проявлять себя. Но у остальных сотрудников эта возможность тоже где-то кроется. Вопрос, кто рядом с ними, и готовы ли эти люди (в основном это руководители) тратить свое время на то, чтобы выявлять позитивные черты в людях. Готовы ли они вдохновлять таких сотрудников? Ведь это очень непросто, руководитель должен тратить на это свое время. А ведь еще далеко не факт, что самому сотруднику надо, чтобы в нем что-то зажигали. Кому-то надо, а кто-то скажет: «Да зачем вы трогаете меня?» Задачи руководителя — во-первых, видеть тех, кто уже горит, и помогать им. Во-вторых, пытаться увидеть тех, в ком не горит, но может загореться. В-третьих, оставить в покое тех, кому не нужно развитие, дать таким работникам задачи, для выполнения которых достаточно их навыков.

— На пути по карьерной лестнице могут встречаться руководители, которые видят, что если тянуть талантливого сотрудника все выше и выше, то в какой-то момент он может занять его место. Встречались ли у вас на пути такие люди и как вы обходили эту преграду?

— Для человека, который пытается подняться и встречает на пути такого руководителя, это серьезная преграда. То, насколько реально обойти такую преграду, во многом зависит от культуры компании. Если для компании важен рост сотрудников, в ней обязательно будут процедуры, которые помогут продвигаться талантам. Будет предусмотрена оценка персонала и обратная связь, чтобы вышестоящие руководители видели, что происходит внизу, и могли влиять на менеджеров, которые никого не пускают наверх.

— Но как вы со своей высоты можете разглядеть проблему в каком-то отделе? Это же невозможно…

— Это очень сложно в большой компании, но возможно. На это нужно тратить время, нужно общаться с людьми не только на уровне твоего непосредственного подчинения. Понятно, что я чаще всего общаюсь с топ-менеджерами, с руководителями направлений, но ведь под ними — еще по 60–80 человек. Поэтому я стараюсь постоянно опускаться на уровни ниже. Например, я могу приехать в офис продаж и поговорить не только с руководителями, но и пообщаться и попить кофе с сотрудниками. Со многими ребятами я общаюсь по Viber и могу задавать какие-то вопросы. Многие сотрудники есть в «Инстаграме» — и это еще один способ прощупать человека. Понять, что он представляет собой, можно по комментариям, его реакциям и действиям в социальной сети.

— Кто в вашей компании был инициатором того, чтобы давать людям нечто большее, чем стандартное жилье?

— Мне кажется, это идет из философии компании, а философию формирует собственник. Он собирает вокруг себя людей, которым она близка, люди начинают смотреть еще дальше, думают, как можно реализовать идеи. Моя задача сейчас — видеть и понимать, как трансформировать философию в реальные действия.

— Все ваши проекты идут с ореолом расширенной сметы — экосреда, хороший пиар, развлечения для жителей квартала. В этом облаке всегда летает 10 позиций, которые можно было бы уверенно вычеркнуть, тем самым повысив маржинальность бизнеса. Маржинальность бизнеса «А-100 Девелопмент» выше или ниже, чем у конкурентов? И как удается зарабатывать, имея такие обременения?

— Очень сложно рассуждать, выше наша маржинальность или ниже, потому что данная информация у всех предприятий закрытая. Все зависит от стратегии компании. Я рада тому, что в «А-100 Девелопмент» вопрос маржинальности не стоит на первом месте. Он, конечно, и не в самом конце, ведь мы все-таки занимаемся бизнесом, а не благотворительностью. Думаю, это скорее вторая или третья позиция. На первом месте для нас — создание ценностей, мы думаем, как можем поменять мир вокруг нас, и только потом начинаем думать о финансовой составляющей. И это круто! Я, например, не смогла бы работать в компании, где сначала думают о цифрах, а только потом — об идеях.

— Какими цифрами может похвастаться «А-100 Девелопмент»? Я пока нигде не видел информации, во сколько раз вырос ваш бизнес за последнее время.

— В целом компания за последние 8 лет выросла по объемам почти в 10 раз.

— Вряд ли какая-то другая организация-застройщик выросла настолько…

— Это правда. На рынке есть изначально крупные компании, и есть небольшие, которые даже не претендуют на серьезное развитие, занимаются реализацией небольших проектов.

В нашей бизнес-модели на первом месте стоят ценности и философия. Думаю, именно в этом и есть секрет нашего успеха. Сначала ты думаешь о том, что должен ощущать человек, который будет жить в созданном нами доме. Потом ты придумываешь, как можно это монетизировать. С одной стороны у тебя стоят интересы клиентов, с другой — интересы акционеров и собственников.

— По-моему, это называется «между молотом и наковальней»…

— Вопрос в том, как вы воспринимаете это. Для вас это — между молотом и наковальней, но не для меня.

— То есть вы приходите к акционерам и говорите: «Вы могли бы заработать миллион, но заработаете 800 тысяч, потому что 200 уйдет на пиар, экосреду и т. д.». Это выглядит так?

— Разрабатывается несколько моделей, в каждой из которых описывается, что мы сделаем и что мы получим. На первый взгляд вариант заработать миллион выглядит лучше. Но надо еще посмотреть, что в долгосрочной перспективе. Возможно, там как раз выиграет вариант с 800 тысячами, и если мы пойдем по этому пути, то даже финансовый результат в будущем превзойдет все наши ожидания. Мы обсуждаем несколько моделей. Я высказываю свое мнение, говорю, какой вариант ближе для меня, и объясняю почему. Конечно, окончательное решение все равно принимает собственник.

— Вы его убеждаете?

— Да, это моя задача.

— Вы выступаете за гуманитарные проекты либо все-таки за деньги?

— Я не называю такие проекты гуманитарными. Для меня это проекты с ценностным подходом, которые приносят хороший финансовый результат.

— Судя по всему, вам повезло с собственником.

— Это классно, когда собственник смотрит с тобой в одном направлении. Тогда тебе не нужно каждый день бороться, у вас партнерские отношения, и вы нацелены на один результат. Вы понимаете друг друга и находите наиболее эффективное для компании решение.

— Современный Минск уродливый или красивый?

— Современный Минск такой, какой он есть. Это странная оценка — уродливый или красивый. Потому что уродливость и красота — в глазах смотрящего. На Минск можно смотреть по-разному. В последнее время я много наблюдаю за Минском. У меня появилась такая возможность, потому что я стала меньше ездить за рулем, а больше — на месте пассажира. Для меня современный Минск очень красивый, особенно в определенные поры года. Например, в золотую осень или летом. В современном Минске есть много возможностей и потенциала, чтобы становиться еще лучше. Я надеюсь, что люди, которые застраивают столицу, начнут больше думать о том, как не просто застраивать площадки какими-то коробками, а как создавать среду. Я вижу, что движение в этом направлении уже происходит. С одной стороны, мне, конечно, хочется, чтобы оно происходило еще быстрее и у нас появлялось бы все больше интересных проектов и мест для людей, куда им захочется приезжать. Но, с другой стороны, если смотреть на вопрос с позиции директора, а не жителя города, то, конечно, мне хочется, чтобы у нашей компании сохранялось конкурентное преимущество. Хотя, если все начнут думать не только про коробки и квадратные метры, а еще и про комфорт, красоту и среду, это подстегнет нас двигаться еще дальше и открывать для себя и города все новые и новые возможности.

— Вы где-то учились давать дипломатические ответы? Может, проходили какие-то курсы психологии для руководителя? Или это пришло само собой?

— Я много учусь в принципе. Конкретно этому навыку я не училась, думаю, он сформировался с годами. Сейчас я учусь в «Сколково» на программе Executive Coaching. Это в меньшей степени про дипломатические ответы, а в большей — про использование коммуникационных технологий в управлении людьми с позиции их развития, а не с позиции постановки задач. На мой взгляд, это очень интересная и перспективная отрасль, которая мало применяется сейчас в беларуских компаниях. В большей степени такие технологии используются в Европе и Америке. Они раскрывают потенциал в людях и позволяют тебе по-другому посмотреть и на себя как на руководителя, и на команду, с которой ты работаешь.

— Вернемся к Минску. Если бы вас сделали самым главным человеком в Минске, что бы вы изменили в архитектуре города?

— Все, конечно, думают, что может прийти один человек — и все поменяется. Но такого же не бывает.

— Пример Грузии показывает, что можно все поменять довольно быстро.

— Как минимум не быстро, потому что цикл в девелопменте и градостроительстве очень длительный, по меньшей мере год-полтора.

— Все же представьте: вы самый главный человек в Минске, все зависит от вас. Первая планерка, перед вами — новая команда. Какие задачи вы будете ставить перед ней, какие шаги сделаете, чтобы горожанам было комфортно? Ведь вы живете в этом городе.

— Я живу за городом (улыбается). Сначала нужно изменить подход к работе в этой сфере, изменить мышление людей. Поэтому первое, что я бы сделала, — определила бы новые стандарты и ценности. Второй важный вопрос — это инфраструктура. Можно создавать классные архитектурные объекты, но если они не объединены спланированной транспортной, строительной, инженерной инфраструктурой, то работа будет бесполезна. Это как затыкать дырки в бочке, которую все равно в итоге прорвет, потому что энтузиаст, который взялся за дело, не видит стратегических вопросов. Я бы сразу смотрела в сторону умного города. Сейчас такие технологии актуальны во всем мире. Я уделила бы большое внимание развитию общественных пространств.

Например, в Хельсинки много внимания уделяется как раз этому вопросу. Там есть понимание, что основной пользователь в городе — это человек. Поэтому главная задача — сформировать комфортную городскую среду для человека. Например, у них появилась новая библиотека. Это просто колоссальный объект в центре города — это и библиотека, и развивающий центр, и коворкинг, и просто место, где ты можешь зависнуть на целый день.

— Назовите несколько точек на планете, куда нужно обязательно съездить, чтобы посмотреть, каким должен быть современный интересный город.

— Суперсовременные, наверное, Эмираты — Дубай, Абу-Даби. Они уделяют много внимания IT-технологиям, продумывают целые стратегии в этом направлении, создают умные города. В Европе много городов, куда можно съездить, если хотите окунуться в комфортную среду. Например, Швеция и Финляндия. Там классная архитектура соединяется с заботой о человеке. Ты попадаешь туда и чувствуешь, что тебе хорошо и не хочется уезжать. Речь идет не только об архитектуре, но и о правильном подходе к формированию среды. Потому что архитектура — это только один из элементов, это просто красивая визуальная составляющая. Но если неправильно спланировано зонирование, то архитектура не спасет. Важно, чтобы были предусмотрены разные функциональные зоны, разработана утилизация мусора (представьте, в Финляндии на улице не стоят контейнеры для мусора, они спрятаны под землей, процесс утилизации автоматизирован). Современный город соткан из множества деталей, и это не только красивые фасады.

«Пирс», «Зеленая Гавань», «Новая Боровая» — все эти жилые кварталы от «А-100 Девелопмент» хорошо известны. В 2020 компания начала строительство нового квартала Depo — в самом центре и по совсем не кризисным ценам. Как бизнесу быть выше кризиса и какая «магия» помогает создавать необычные проекты — в интервью с генеральным директором компании Светланой Шевлик.

— Вызовы кризиса заставили бизнес действовать быстрее, и это непросто. По вашему опыту, как руководителю «ускорить» команду и в этом темпе принимать правильные решения?

— Я думаю, что нет универсального рецепта, а все успешные решения генерируются не одним человеком.

Как показал наш опыт прошлого года, только команда способна к быстрому аналитическому подходу в выработке концепций и преодолению той или иной проблемы. Моя роль лидера в данном случае — сохранять холодный разум, спокойно реагировать на различные ситуации и, конечно, брать ответственность за все предпринятые шаги. Я говорю коллегам, что нет ничего невозможного — мы просто пока не знаем, как это сделать, и наша задача — найти этот способ.

За этот год мы переоборудовали большинство рабочих мест в зону коворкинга и практически ушли от традиционной работы в офисе. Интересно, что мы довольно давно думали об этом, но сложно было поверить в эффективную работу вне офиса. Коронакризис дал классный пинок и заставил нас в кратчайшие сроки перевести на «удаленку» почти 200 человек.

При этом никаких специализированных систем для перевода сотрудников на удаленный доступ создавать не пришлось. Необходимые меры защиты были внедрены раньше. Компания не потеряла на этом время и средства. И на выполнении обязательств перед клиентами удаленная работа офиса никак не сказалась — а это наша основная задача сегодня и всегда: выполнение обязательств перед клиентами и партнерами. Технически готовы оказались и средства коммуникации: еще в начале 2020 года мы перешли на корпоративный чат MS Office — Teams.

Конечно, на первом этапе были очень важны мотивация, поддержка, информирование сотрудников, и мы много над этим работали. Проводили прямые включения расширенным составом, чтобы привычка и опыт общения онлайн охватили большинство сотрудников в кратчайший период. Кроме рабочих проектов придумали и проводим до сих пор внутренние онлайн-мероприятия по истории, литературе, искусству, изучению английского языка.

— В своих проектах вы продаете не просто квадратные метры, но и атмосферу места, сообщество соседей, инфраструктуру. По каким критериям оцениваете удачность проекта до того, как начинаете его воплощать?

— Создавая сбалансированные, продуманные, глубоко пропитанные идеей и красивые жилые комплексы, мы всегда ориентируемся на тех, кто будет в них жить. Думаем о потребностях людей, их образе жизни, ценностях, интересах.

Как бы громко ни прозвучала следующая фраза, именно она в корне всех наших проектов: цель «А-100 Девелопмент» — делать людей счастливыми. Мы не работаем на потоке. За всеми нашими решениями стоят исследования, опросы, эксперименты. Кроме того, над проектами работают не только архитекторы, но и многие другие подразделения компании, делая свой вклад в общий успех.

Мы убеждены, что окружение — в том числе дизайн, архитектура — влияет на людей, их жизнь и развитие. По сути, не так важно, какая строительная технология применена. Важно, что внутри — качество пространства, планировок, архитектуры. Мы стараемся максимально гармонизировать пространство, привнося в него элементы арта, создавая среду для общения, спорта, игр для детей разного возраста, в том числе для подростков. Создаем комфортную среду для жизни.

Плюс мы изучаем лучший мировой опыт создания таких пространств и реализуем самые современные, зачастую инновационные, решения. Еще 7−10 лет назад никто и не думал о том, что могут быть закрытые дворы без машин, «уличные офисы», террасы, квартиры с мансардами, pet friendly-среда, USB-розетки на остановках, единство архитектурной концепции, общественные места, точки притяжения внутри кварталов, где люди будут с удовольствием собираться. А сейчас благодаря «А-100 Девелопмент» это реальность.

И, думаю, секрет в том, что все, что мы делаем, мы делаем для себя: многие сотрудники компании живут в жилых комплексах, построенных «А-100 Девелопмент». И я в том числе.

— Вы действительно выделяетесь на рынке такими интересными решениями. Но в вашей команде нет должности креативного директора — вы отдаете креатив на аутсорс? Или как происходит эта «магия» внутри компании?

— Это правда. Мы задаем определенные стандарты, и сегодня каждый белорусский девелопер в своем ТЗ на новые проекты обязательно указывает, что должно быть, как у «А-100». И я рада тому, что стою во главе команды, которая может достигать таких высот. Наши проекты — не труд одного креатора, а воплощение протестированных идей, созданных большой командой.

Здесь необходимо пояснить, чем отличается девелоперская компания от строительной. Мы создаем дома, бизнес-центры, автосалоны — среду, в которой люди работают и живут. Мы — люди, которые придумывают и управляют проектом. И это принципиальное отличие. Главная компетенция «А-100 Девелопмент» — это ум и креативность. Нестандартные подходы, инновационные решения, постоянный поиск чего-то нового — наши основные задачи. Наши архитекторы, маркетологи постоянно что-то придумывают, горят идеями. Это люди творческих профессий. Вместе с тем у нас много подрядчиков, и мы стараемся прислушиваться к каждому. Ведь иногда секрет креативности в том, чтобы не отказываться от странной на первый взгляд идеи, а подумать, во что еще ее можно превратить. Внутри компании также есть инновационный комитет, куда входят представители разных подразделений.

И мы постоянно работаем над тем, что повышает компетенции сотрудников. Обучение — процесс, который не заканчивается в компании никогда. У нас есть внутренние конференции, вебинары. Есть LMS-платформа, где находится база знаний. Мы постоянно прокачиваем профессиональные навыки. До пандемии много ездили на международные выставки, посещали разные страны. Английский изучали прямо в офисе. Сейчас, чтобы не терять форму, все совещания топ-менеджмента ведем на английском, в этом году выбрали его для общения и презентаций.

— Какие изменения в подходе к клиентам произошли за полтора года? Какие методы повышения лояльности клиентов работают?

— Секрет лояльности не только в качественном обслуживании здесь и сейчас, это создание процессов, пропущенных через клиентский фильтр.

Основная задача — понимать потребности клиента заранее, а не когда он чем-то недоволен. Предвосхищать события — наша политика клиентского сервиса, которая пронизывает все функции внутри компании.

Почти все мы пропускаем через клиентский фильтр: какие эмоции человек получил? Будет ли рекомендовать? Что понравилось, а что нет? Нам важно понимать, насколько клиент удовлетворен сервисами. Чтобы улучшить качество обслуживания, мы замеряем и анализируем все процессы в режиме реального времени. Используем свою метрику и превращаем данные в результат. Делаем все, чтобы клиент понимал, что ему здесь рады, и чтобы мы в свою очередь были уверены, что он будет счастлив, приобретя наш продукт.

Мы идем от принципа не client to client, а human to human. Регулярно анализируем ошибки. Контролируем выполнение стандартов обслуживания, в том числе с помощью «тайного покупателя».

Во всем этом очень важна цикличность: исследование, выделение точек «боли», новые процессы, обучение, внедрение, контроль. Именно изучение и использование клиентского опыта позволяет в перспективе создать идеальный клиентский сервис и задавать те вау-эффекты, которые понравятся клиентам.

— Почему именно депо стало концептуальным прототипом вашего нового квартала Depo? По каким критериям вы отобрали проект московского архитектора Сергея Скуратова?

— В 2018 году мы провели конкурс, в котором участвовали три английские и две российские компании. В результате мы получили ряд совершенно разных архитектурных концепций, выполненных на основе одинакового технического задания. Решение, предложенное архитектурным бюро Сергея Скуратова, наиболее органично вписывается и дополняет ткань города. Нам удалось создать гармоничный и современный жилой комплекс бизнес-класса, который очень аккуратно интегрирован по стилю и масштабу в сложившийся контекст городского центра.

По замыслу архитекторов застройка сформирована отдельно стоящими домами. Это придает пространству много воздуха, создает сложные живописные ракурсы. Обычно в архитектурной концепции жилые дома ориентированы либо по сторонам света, что значительно улучшает их инсоляционные характеристики, либо подчинены осям окружающих улиц, что очень важно в соблюдении гармоничного диалога с городом. В Depo будут реализованы оба эти подхода, что сохранит гармонию снаружи и сделает застройку комфортной внутри.

Как ответственный застройщик мы считаем своим долгом построить свой первый жилой комплекс в центре Минска так, чтобы удовлетворить не только взыскательные запросы будущих жителей квартала Depo, но и архитектурное сообщество Беларуси. Наша цель — сделать Минск более уютным, человечным и европейским, не разрушая сложившийся облик и масштаб. Предложенная Сергеем Александровичем Скуратовым концепция полностью соответствует нашему запросу.

Для нас также очень важно сохранить то, что называется «памятью места». Архитектурная концепция квартала Depo, решения по благоустройству, выбор отделочных фасадных материалов, отсылка к индустриальной архитектуре, сохранение некоторых артефактов — все это важно для нас как для девелопера. Это, безусловно, более сложная, но в то же время более интересная и увлекательная задача. Надеемся, что будущие жители и гости нашего квартала это оценят.

— В квартале необычный для Минска формат квартир — высокие потолки, большой метраж, окна в пол и даже структура квартир указана не в комнатах, а с количеством спален. Исходя из каких соображений выбраны такой формат и подача?

— Указывать количество спален — общепринятая мировая практика. Квартиры в квартале Depo отличаются большой площадью и соответствующими формату планировочными решениями. Кроме жилой (приватной) зоны и общественной (гостевой) в них предусмотрен ряд вспомогательных помещений, таких как отдельная постирочная, гардеробная, несколько санузлов. Указывая количество комнат, можно запутать клиента. Поэтому мы выбрали более информативный вариант — с количеством спален и указанием общей площади.

Что касается калькулятора, сейчас на сайте можно ознакомиться только с актуальными предложениями. В первых строящихся домах действительно предлагаются квартиры с площадью от 90 м². Но в квартале предусмотрены квартиры и меньшей площади, следите за обновлениями и следующими стартами продаж.

— Цена от $ 3500 за «квадрат» — одна из самых высоких по Минску. Исходя из каких расчетов она формировалась?

— Комплексной застройки такого уровня в Минске и Беларуси до сих пор не было. Это уникальное предложение и расположение в самом центре города — на площади Победы.

Качество архитектуры, технических решений, отделки квартала Depo будет соответствовать лучшим европейским образцам застройки бизнес-класса. Стоимость формируется исходя из ценности продукта.

Концепция квартала предполагает создание тихих, утопающих в зелени дворов с детскими площадками, зонами для отдыха и занятий спортом. Системы безопасности предусматривают видеонаблюдение и возможность доступа на территорию по чипам, системе распознавания лиц или QR-коду. Входы в подъезды будут с уровня земли. Среди преимуществ комплекса — собственная инфраструктура, дизайнерские входные группы, 3-метровые потолки, панорамные окна в пол, авторское благоустройство. В квартале также появятся пешеходная улица с искусственным прудом, магазины, рестораны, кафе, частный детский сад.

Комплекс будет стоять на стилобате, под которым разместится подземный паркинг для жилой и коммерческой части с местами для зарядки электромобилей. Высота зданий составит 5−7 этажей. Фасады зданий будут облицованы клинкерным кирпичом, кроме того, будет применено уникальное для Беларуси радиальное остекление. Для квартир предусмотрены индивидуальные вентканалы, внутрипольные конвекторы, заложены электрические нагрузки выше нормативных. Часть квартир будет сдаваться с отделкой. В качестве сервиса для покупателей мы также предложим мебельные пакеты в разной стилистике.

Так получилось, что мы вышли с премиальным продуктом в сложном 2020 году, но это символ sustainability компании. Не бывает идеальных условий, время всегда подходящее. — Сейчас у вас действуют программы кредитования (под 10% годовых) и непродолжительная рассрочка. Можно ли ожидать других программ уменьшения финансовой нагрузки для покупателей?

— Мы, скорее, говорим про продукты, которые будут актуальны в момент, нежели сделают покупку дешевой. Мы не стремимся сделать жилье доступным в ущерб качеству. Вместе с тем мы постоянно анализируем потребности аудитории и рынок, стараемся предлагать гибкие и актуальные финансовые продукты, к которым относится рассрочка. Что касается кредитования, это сторона банков.

— Вы не раз говорили, что вы очень системный человек. Как планируете свою работу в условиях сильной неопределенности? Как удается сохранять энергию?

— Системность — это не про действия в ограниченных условиях, иначе внешние условия и неопределенность сыграют против вас. Системность — это дисциплина, работа в рамках правил, где у каждого есть четкие задачи для достижения больших целей. Я всегда сосредоточена именно на цели, определение которой — одна из моих задач как руководителя. И тогда условия неопределенности — это всего лишь переменная общего уравнения.

С точки зрения экономики мы перераспределили ресурсы на объекты первостепенной важности. «А-100 Девелопмент», как правило, сдавала объекты с опережением сроков, что позволило распределить ресурсы без потери качества.

В остальном мы, как и прежде, анализируем, действуем, трансформируемся и вносим корректировки в решения, если этого требует результат экспериментов и нововведений. Кроме системности мне в этом очень помогают целеустремленность, упорство, гибкость и эффективная коммуникация.

— Какие личные цели вы ставите на ближайшее будущее?

— Мои жизненные ценности — это развитие, честность, быть счастливой и делать людей, которые меня окружают, счастливыми. Мне важно, чтобы то, что я делаю и буду делать, приносило пользу, меняло жизнь людей к лучшему.

Мне всегда хотелось быть лидером, который помогает другим быть эффективными, делать так, чтобы люди по максимуму открывались и использовали свой потенциал. А это не столько про умение рассуждать, анализировать и рассчитывать, сколько про способность заряжать энергией себя и окружающих.

Я продолжаю обучение в кондитерской школе Coup de Coeur. Это существенно отличается от бизнес-образования, но в то же время дает очень много инсайтов, которые помогают и в сфере бизнеса. А еще это стало занятием по душе и создало дополнительную ценность для моих близких и сотрудников компании, которым я теперь периодически готовлю космические десерты.

Я также учусь на новой программе в бизнес-школе «Сколково». FLOW — программа для женщин по формированию стратегии личного и профессионального развития. Она объединяет лучшие современные подходы в образовании, теории лидерства и практики персонального развития.

Читайте также

• Как не потерять бизнес в погоне за клиентами? Эксперты решили дилемму мебельной компании

• Клиенты поменялись — а вы им еще нужны? Пройдите тест и узнайте

• «Придется работать с тупыми людьми» — этот парень выбрался из нищеты и запустил необычный бизнес в США

Деятельность компании «А-100 Девелопмент» включает полный спектр операций по созданию и эксплуатации объектов недвижимого имущества — от разработки концепции объекта и строительства до реализации и управления жилой и коммерческой недвижимостью.

Компания «А-100 Девелопмент» входит в состав Группы компаний «А-100» и работает на рынке Республики Беларусь более 10 лет.

Портфель проектов «А-100 Девелопмент» включает:

• Объекты жилой недвижимости.

• Объекты коммерческой и торговой недвижимости.

• Объекты логистической и производственной недвижимости.

• Комплексы дорожного сервиса.

Каждый из проектов компании уникален, однако, основные принципы работы одинаковы — качество, надежность и экологичность.

В сфере жилой недвижимости основную свою задачу компания видит в создании новой комфортной среды проживания и общения для своих жителей.

Сегодня «А-100 Девелопмент» реализует следующие инвестиционные проекты:

Жилой квартал «Зеленый бор» (150 000 кв.м. жилья, торговый центр, школа, детский сад, парковки, инженерная инфраструктура).

Жилой квартал в р-не д.Боровая (350 000 кв.м. жилья, инженерная инфраструктура, спортивно-оздоровительный комплекс и торгово-развлекательный центр, детские сады и школы, спортивные площадки, стоянки и паркинги).

Многофункциональный комплекс в д.Сеница (40 000 кв.м жилья, торговый центр, АЗС).

Сеть многофункциональных комплексов дорожного сервиса (расположение – пересечение МКАД с основными магистралями на выезде из Минска, площадь участков от 5 до 40 га, предполагается строительство АЗС, торговых центров и ритейл-парков, бизнес-парков, логистических комплексов, гостиниц, автоцентров).

С проектами компании можно познакомиться на сайте www.dev.a-100.by

Член Правления группы компаний «А-100» — Матвеенок Надежда Владимировна.

Контактная информация:

Почтовый адрес: 223053, Республика Беларусь,

Минский р-н, д. Боровая,д.7

Тел./факс: +375-17-233-33-33

e-mail:
Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

www.dev.a-100.by, www.zelbor.by, www.dev.a-100.by