Что руководство должно было разместиться в башне татлина

Башня Татлина – Вавилонская башня коммунизма

Советская архитектура и ее направления до сих пор являются неиссякаемым источником вдохновения не только для архитекторов по всему миру, включая и обитателей Geektimes. Заразившись космическими идеями Захи Хадид и уникальной конструкцией Шуховской башни, мы решили вспомнить о проекте, находящемся на стыке футуризма и конструктивизма — Башне Татлина.

Эпоха «великого социалистического государства» наступила после революции 1917 года и положила начало сильным переменам. Изменения коснулись и искусства: царившие некогда буржуазные пережитки стали отражением неприемлемого прошлого и попали в немилость, а революционные течения получили полную свободу действий, если, конечно, относились к новой идеологии. Так появилось течение конструктивизма, не слишком оцененное у нас, но очень влиятельное и уважаемое для западного искусства и по сей день. Родоначальником советского конструктивизма стал Владимир Татлин — создатель модели башни, невероятной и уникальной по своей конструкции даже в наше время. Она должна была стать главным символом коммунизма и вдохновлять будущие поколения на такие же невероятные свершения, как и она сама. Но этого не случилось. Ей было предначертано пережить коммунизм и найти свое предназначение на другой части света.

Первый памятник из стали, стекла и коммунизма

Модель 1919 года

Проект монументального памятника, посвященного III Интернационалу. Такое название получила башня Татлина в первоначальном варианте. Татлин планировал начать строительство в Ленинграде и приурочить возведение своего детища к победе Октябрьской революции 1917 года. Сооружение должно было символизировать воссоединение человечества, разделенного после разрушения Вавилонской башни. В 1924 году проект получил золотую медаль на Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже.

Проект башни состоял из трех геометрических структур, вращающихся вокруг своей оси. В основании здания находился куб (законодательная власть). В нем планировалось проводить заседания, съезды и конференции. В центральной части — пирамида (исполнительная власть). А на самой вершине в цилиндре и полусфере отводилось место для «информационной власти». Радиомачты и антенны тоже были частью памятника — как и лучи прожекторов, вырисовывающих текст на облаках. Несущую мачту собирались направить к Полярной звезде.

Другие детали строения тоже были пронизаны символикой. Наклон башни — такой же, как и у оси Земли. Вращающиеся конструкции соотнесены с оборотом нашей планеты. Высота башни — 400 метров, кратная земному меридиану (1: 100 000). А форма спирали олицетворяла движение освобожденного человечества.

Башню Татлина в Ленинграде собирались построить здесь

Конструкция башни: двойная спираль и наклонная мачта очень сильно опередили свое время, а вращающиеся детали стали мечтой для архитекторов, подобной фантастике; эта мечта воплотилась в жизнь лишь через 80 лет — в проекте дома Suite Vollard в Куритибе (Бразилия).

Suite Vollard, один из первых вращающихся жилых домов в мире

Но в конце 1920-х отношение руководства страны к конструктивизму очень сильно изменилось, а здание так и не построили. Символ революции остался не у дел. Башня Татлина превратилась в утопию и вошла в историю не как символ коммунизма, а как символ конструктивизма и источник вдохновения для множества архитекторов XX века и современности.

Макеты башни Татлина

Выставка «Советский авангард» в Лондоне

Татлин создал три модели башни, но все они утрачены. Современные реконструкции сделаны по сохранившимся чертежам и фотографиям. Вот где можно увидеть некоторые макеты башни:

• Третьяковская галерея (Москва);
• Центр Помпиду (Париж);
• Музей современного искусства (Стокгольм);
• Художественное училище им. К. А. Савицкого (Пенза);
• Королевская академия художеств (Лондон);
• Главная столовая Оксфордского университета.

Макет в Третьяковской галерее (Москва). Источник

Макет в Пензенской картинной галерее. Источник

Макет в Центре Помпиду (Париж). Источник

Макет в Музее современного искусства (Стокгольм). Источник

Будущее проекта башни

Новое поколение архитекторов и развитие технологий позволили наконец-то реализовать этот проект. За работу взялось индонезийское архитектурное бюро PHL Architects. Они предложили новый проект башни Татлина, позволяющий восстановить разрушенную экосистему застроенного и засоренного района на берегу самой длинной и загрязненной реки в Джакарте — Чиливунг. Эта башня станет не просто высоким зданием, а экологичным и автономным городом будущего.

Концепт новой башни Татлина в Джакарте. Источник

Центр башни будет состоять из жилой зоны для 9 тысяч человек, а между ее отсеками устроят сады и фермы. Это обеспечит местных жителей кислородом и продуктами. На одной ферме можно выращивать овощи и рис, на другой — съедобных насекомых, на третьей — домашний скот. Основная часть продуктов достанется жителям здания, а остатки будут продавать на рынке, расположенном на первом этаже.

Расположение садов и ферм внутри здания

Чтобы обеспечить хорошее качество воздуха внутри небоскреба, на его вершине расположат систему очистки воздуха. Электричество будет производиться двумя способами: с помощью речной воды, протекающей по спирали вокруг конуса, и — дополнительно — с помощью фотоэлектрических панелей на стенах. Это обеспечит башню полной автономностью в плане еды, электричества и водоснабжения.

Проект не только станет визитной карточкой Джакарты, но и принесет много пользы. Возведение комплекса избавит 19 гектаров земли от малоэтажной застройки и снизит нагрузку на электросети. Помимо этого, специалисты бюро отмечают, что здание замедлит вырубку лесов и загрязнение воды в Чиливунге.

Так сложилась судьба архитектурной жемчужины эпохи конструктивизма — доказав, что гениальная идея способна пережить все политические режимы, идеологии и обрести иные формы и черты, вдохновляя новые поколения последователей. Проект много раз хотели реализовать в России, но пока сталкивались либо с недостатком финансирования, либо со сложностями поиска места для постройки. В архитектурных кругах проект башни Татлина очень почитают. Он повлиял на архитектуру последующих течений. Одними из многих поклонников таланта Татлина были выдающиеся современные деконструктивисты Рем Колхас и Заха Хадид.

Советская история знает немало примеров масштабных проектов, которые по той или иной причине не были воплощены в жизнь. Самым известным из них по праву считается Дворец Советов – монументальное здание в центре Москвы, строительство которого началось в 1930-х годах, но так и не было завершено. Однако еще за десять лет до этого, когда в советской архитектуре царил конструктивизм, архитектор и художник Владимир Татлин предложил нечто, поражающее воображение современников. Татлинская башня стала символом смелой мечты, которой, увы, не суждено было сбыться.

«Памятник из железа, стекла и революции»

Владимир Евграфович Татлин оставил богатое творческое наследие. Он занимался живописью, дизайном и архитектурой, создавал эскизы театральных декораций и костюмов. Изобретение, в будущем известное как «Татлинская башня», он назвал «Памятником III Коммунистическому Интернационалу». Татлин мечтал совершить переворот не только в культуре, но и в науке и технике. У конструкции, изобретенной им, на тот момент не существовало аналогов. Несмотря на то, что архитектору удалось создать лишь модель башни, оригинальный замысел получил высокую оценку как его советских коллег, так и зарубежных специалистов. В 1925 году башня Татлина отправилась на международную выставку декоративных искусств во Францию, где была выставлена рядом с бюстом В.И. Ленина в советском павильоне. Работа Владимира Татлина получила золотую медаль, а сам архитектор – мировое признание.

Башню Татлин планировал выполнить из стекла и стали – простых, утилитарных материалов. Собирать модель архитектор начал в 1919 году в мастерской Петроградской Академии художеств. Наблюдать за созданием шедевра можно было «в режиме реального времени». Замысел Владимира Татлина оказался глубоко символичным. Предполагаемая высота башни – 400 метров – одна стотысячная длины экватора. Наклон – 23,5 градуса – как у оси Земли. Части башни должны были постоянно вращаться. Внутри здания Татлин собирался разместить три стеклянных помещения, возведенных по сложной системе вертикальных стержней и спиралей. Их архитектор планировал подвесить внутри металлического каркаса башни. Казалось, едва ли кто-то, кроме самого Татлина, понимает, как можно реализовать столь сложный проект. Динамическая архитектурная форма была в те годы непостижимой новинкой. Нарком просвещения Анатолий Луначарский шутливо называл Татлинскую башню «первым советским памятником без бороды».

Каждое из помещений башни отличалось от другого формой и дизайном. Нижнее (обозначенное в схемах буквой «А») имело форму куба. Оно должно было двигаться вокруг своей оси со скоростью одного оборота в год. Это помещение Татлин отводил под «цели законодательные». Помещение «В» имело форму пирамиды и полный оборот совершало бы за месяц. Там архитектор, по всей видимости, собирался разместить Исполком Интернационала. Самым «скоростным» было верхнее помещение, выполненное в форме цилиндра. Оно предназначалось под «центры характера уведомительного» – например, телеграф и радио. Помещение «С» должно было вращаться со скоростью одного оборота вокруг собственной оси в день. Радиомачты и свет прожекторов расходились бы от башни вверх подобно лучам.

По стопам одаренного творца

Проект Владимира Татлина, к сожалению, не был реализован. Сначала на него, вероятно, не хватило средств. Затем на смену конструктивизму пришли соцреализм и так называемый «сталинский ампир». Архитектурные представления о прекрасном сильно изменились. Ни одна из оригинальных деталей Татлинской башни до сих пор не обнаружена. Архитектор и сам не знал, куда поместили его творение. Владимир Евграфович лишь предполагал, что макет башни находится в запасниках Третьяковки вместе с другими его работами. Советский художник Элий Белютин однажды побывал у Татлина в гостях и увидел висевший на стене эскиз легендарной башни.

В дальнейшем макет «Памятника III Интернационалу» неоднократно воссоздавали. Художники новых поколений отдавали дань уважения смелому изобретению Владимира Татлина. Поначалу идея о вращении зданий казалась утопией, однако и она со временем была претворена в жизнь. Так, по схожей схеме выстроен ресторан «Седьмое небо» в Останкинской башне, открытый в 1967 году. За 40 минут комплекс совершает оборот на 360 градусов. Труд Владимира Татлина не забыт и спустя сто лет. В 2010 году Союз архитекторов России учредил премию имени Татлина. Лауреатам вручают приз в виде легендарной башни. В наши дни с помощью VR-технологий можно увидеть, как выглядело бы «детище» Владимира Татлина, если бы его установили рядом с Петропавловской крепостью в Санкт-Петербурге.

Прототипом динамичной архитектурной формы можно назвать башню, построенную Владимиром Татлиным в начале XX века. Он назвал свое изобретение «Памятником III Коммунистическому Интернационалу», посвятив его не только социальной революции начала XX века, но создав, таким образом, символ революционного переворота в развитии человечества — переворота в науке, технике, промышленном производстве, информационном пространстве и социальном устройстве современного общества.  

Владимир Евграфович Татлин (1885–1953)
в начале XX века стал одним из лидеров русского авангарда,
родоначальником художественного конструктивизма. Это одно из течений
в рамках искусства нового времени — модернизма. Татлин был художником
широкого спектра действия, он стал в итоге первым советским дизайнером, но
можно его назвать архитектором, который построил свою башню. Его метод создания
«Памятника III Коммунистическому Интернационалу», однако, сильно отличается
от традиционных методов архитектурного проектирования и до сих пор до
конца не разгадан. Татлин создал лишь модель башни, не воплотив ее в реальном пространстве города. Тем не менее, непостижимым образом его
башня стала памятником архитектуры международного, вселенского уровня. 

Модель Башни автор не сопроводил ни
одним чертежом. Эта новая, сложная архитектурная форма была словно выращена по
наитию. Впрочем, существует «проект» башни в виде эскизов двух
фасадов, которые Татлин неоднократно экспонировал на выставках вместе с моделью
башни. Они были опубликованы и в брошюре Николая Пунина, ставшей
своеобразным манифестом этого грандиозного проекта. 

Но макетная реализация «проекта» по данным фасадам, выполненная уже после Татлина, показывает, что представленная на них форма сильно отличается от пространственной модели башни, что позволило сделать предположение об изготовлении Татлиным эскизов уже после изготовления модели. Башня Татлина была выставлена художником
прямо в мозаичной мастерской Академии художеств в Санкт-Петербурге,
где он ее начал собирать в 1919 году. 

Впрочем, в 1920 году, когда
открывалась эта выставка, город уже назывался Петроградом, а на базе академии
художеств был организован ВХУТЕМАС, профессором которого и стал В. Е. Татлин. Жизнь найденной новой
архитектурной формы оказалась короткой. Та же башня, выставленная в Москве
в декабре 1920 года, имела уже несколько другую по пропорциям форму.
Подвижная решетка модели под нагрузкой приобрела другой вид. Она вся как бы
села, в результате чего внутренние тела башни уже не могли вращаться,
сжатые покосившейся решеткой. 

Татлин повторил в 1924 году свой проект башни, но уже в упрощенной модели «Памятника» для выставки в Париже. Эта новая версия была выполнена художником по заказу в кратчайший срок — к 1 февраля 1925 года. На его просьбу сопровождать модель в Париж ответили отказом. Башня Татлина была выставлена рядом с бюстом Ленина в павильоне СССР на международной выставке декоративных искусств. Именно там Владимир Татлин впервые получил международное признание — золотую медаль за «Башню III Коминтерна», хотя с 1930-х годов в советской России вспоминать об этом стало уже не принято.

Еще более простой вариант Башни выполнен
в виде «Изо-установки: Памятник Интернационала» для демонстрации 1 мая
в Ленинграде (1925). Здесь преобладали вертикальные и горизонтальные
элементы. Верх оставлен открытым — «для возможного роста», украшен
плакатами. 

Проекту «Памятника III Интернационалу»
художника В. Е. Татлина
была посвящена брошюра Н. Пунина, изданная в Петербурге Отделом
изобразительных искусств Н. К. П. в 1920 году. Это единственная известная нам работа, подробно
описывающая идею «Памятника». 

Николай Пунин, будучи членом Народного
комиссариата Просвещения, сообщает, что в 1919 году «было поручено худ.
В. Е. Татлину
выработать проект памятника Третьему Интернационалу. Художник Татлин немедленно
приступил к работе и исполнил проект. Затем художники В. Е. Татлин, И. А. Меерзон, М. П. Виноградов и Т. М. Шапиро, объединившиеся
в «Творческий Коллектив», детально разработали проект и построили модель». На выставке
«Памятника» в 1920 году были вывешены в простенках окон два фасада
башни и несколько плакатов в качестве агитационных призывов —
строить новую форму: 

«Инженеры-мостовики, делайте расчеты изобретенной новой
формы», «Рабочие металлисты всех стран, изготовляйте части новой формы
в память III Коммунистического Интернационала», «Ставим глаз под
контроль осязания», «Мастерская матеръяла, объема, конструкции» и
др. 

Идея памятника, отличного от
традиционной формы, разъяснялась и в брошюре Н. Пунина: «Основная
идея памятника сложилась на основе органического синтеза принципов архитектурных,
скульптурных и живописных и должна была дать новый тип монументальных
сооружений, соединяющих в себе чисто творческую форму с формой
утилитарной. В согласии с этой идеей проект памятника представляет собой
три больших стеклянных помещения, возведенных по сложной системе вертикальных
стержней и спиралей». 

Эти помещения, а точнее — целые здания,
должны были быть подвешены внутри пространственного металлического несущего
каркаса «Памятника». Кроме того, они должны были вращаться, став, таким образом,
прототипом новой архитектурной формы — динамической. «Помещения эти
расположены одно над другим и заключены в различные гармонически связанные
формы. Благодаря особого рода механизмам, они должны находиться в движении
различных скоростей. Нижнее помещение (А), представляя по своей форме куб,
движется вокруг своей оси со скоростью одного оборота в год и
предназначено для целей законодательных. <…> Следующее помещение
(В), в форме пирамиды, вращается по оси со скоростью одного полного
оборота в месяц и предназначено для целей исполнительных (Исполком
Интернационала <…>). Наконец, верхний цилиндр (С), вращающийся со
скоростью одного оборота в день, имеет в виду центры осведомительного
характера <…> телеграф, проекционные фонари для большого экрана,
помещающегося на осях сферического отрезка (а1–в3), и радио, мачты которого
поднимаются над памятником» [там же]. Все тела зданий предлагалось
связать между собой и с землей «электрическими подъемниками сложной конструкции». 

Новая форма памятника противопоставлялась
здесь традиционным, т. е. греко-итальянским фигурным памятникам, которыми пользуются до сих пор.
Пунин писал, что они «находятся в двойном противоречии с
современностью. 

Они культивируют индивидуальный героизм, сбивают историю: торсы
и головы героев (и богов) не соответствуют современному пониманию истории.
<…> В лучшем случае они выражают характер <…> и
мысли героя, но кто выразит напряжение чувствований и дум коллективной тысячи.
Тип? Но тип конкретизирует, ограничивает и нивелирует массу. Она богаче, она
живее, более сложна, более органична». 

Второе противоречие в том, что «фигурные
памятники еще больше противоречат современности ограниченностью
средств выражения, своею статичностью. Агитдействие таких
памятников чрезвычайно мало: среди шума, движения и размеров улиц
<…> их не видят. Они скованы формой, которая сложилась, когда
процветали лоджии, транспорты на мулах <…>. Памятник должен жить <…> жизнью
города и город должен жить в нем. Он должен быть нужным и динамичным,
тогда он будет современным». 

Здесь же Пунин дает характеристику
нового художника, который создает эту новую форму. Он «не искалечен
феодально-буржуазными традициями Ренессанса», а работает «как рабочий,
над тремя единицами современного пластического сознания: материалом, конструкцией
и объемом» [там же]. Проект Татлина Пунин видит как «явление современной
художественной жизни», как «глубокий прорыв в мертвом кольце
перезрелого упадочного искусства нашего времени». 

Таким образом, Пунин
выводит проект Татлина за рамки ХХ века и квалифицирует его «как
международное событие в мире искусства. <…> Мы утверждаем,
что настоящий проект есть первая революционная художественная работа, которую
мы можем и посылаем Европе».

Описывая новую художественную форму,
Пунин видит ее «динамический образ, нагруженный мощным напряжением вечно
волнующихся и сталкивающихся осей. Вся форма колеблется, как стальная змея,
сдержанная и организованная одним общим движением всех частей — подняться
над землей. Преодолеть материю, силу притяжения хочет форма: сила сопротивления
велика и грузна; напрягая мышцы, форма ищет выхода по самым упругим и бегущим
линиям, какие только знает мир — по спиралям. Они полны движения, стремления,
бега и они туги, как воля творящая и как мускул, напряженный молотом» [там
же].  

Кроме композиционных
законов движения спирали Пунин следующим образом объясняет и ее символическое значение: «Спираль есть идеальное выражение освобождения;
своей пятой упираясь в землю, бежит с земли и становится как бы знаком
отрешения всех животных, земных и пресмыкающихся интересов. <…> Дом-жилище
и общественное место переносится в слои над землею — выражение
современности и содержание современной жизни. Вместе с тем это — содержание
большой художественной формы». Обращаясь не только к утилитарной
составляющей формы, но и к ее бытийной составляющей, Пунин утверждает, что «само
бытие — есть ритмы. <…> 

Чистота и наполненность
ритмов определяет степень одаренности, но я не знаю более чистых и полных
ритмов, чем ритмы в работах Татлина» [там же]. 

Так выражает Пунин свое видение творческой потенции этого художника. «Он обладает глазом
наибольшей чувствительности в отношении материала и, именно,
сопоставлением материалов определяет границы ритмических волн».
Выделяя материалы, из которых строится современная форма, Пунин так характеризует
их: «Мы принимаем, как основание, за единицу ритма отрезок волны,
заключенный между качествами стекла и качествами железа. <…> Отношение
стекла к железу есть мера материального ритма. <…> Эти
материалы — элементы современного искусства. Форма, определяемая их
сопоставлением, дает ритмы такого широкого и мощного колебания, что кажется
рождением океана. Осуществить эту форму значит воплотить динамику с таким же
непревзойденным величием, с каким воплощена статика пирамидой» [там же],
построенной из такого древнего материала, как камень. 

Башня Татлина как материальный объект
была утрачена. До сих пор не обнаружена ни одна деталь модели, выполненной
В. Татлиным. 

Сам Татлин до конца дней своих был
уверен, что башня находится в запасниках ГТГ. Дома же у мастера
в сороковых годах, по воспоминаниям молодого тогда художника
Э. Белютина, посетившего Татлина, на стене, рядом с эскизом погребального
катафалка В. Маяковского, была помещена «Башня III Интернационала. Совсем
небольшая. Скорее памятка». Лишь некоторые художники в то сложное
предвоенное и послевоенное время, в эпоху «соцреализма» понимали смысл
башни так же, как сам Татлин, видели в образе этой новой формы
«прорыв во вселенную. Это не мечта, а овеществлённый прорыв человека,
который материализован с помощью средств пластики. <…> Словно внутри
человека рождается неукротимая вера в правду, в свободу» [там же]. 

Сегодня,
на последней ретроспективной выставке работ художника Татлина (Швейцария, Базель, 2012), нашими современниками Башня
Татлина видится как один из самых известных в мировом искусстве
артефактов. Наряду с «Джокондой» Леонардо и «Подсолнухами» Ван
Гога. Но в отличие от великих картин памятник не сохранился, он исчез,
сметенный бурной и противоречивой эпохой строительства соцреализма в одной
отдельно взятой стране. Впрочем, в данном случае уместна поговорка
«рукописи не горят». Башня возродилась — и неоднократно. Благодаря
исследованиям искусствоведов, художников и ученых разных стран ее и
сегодня можно увидеть на выставках. Это — модели-реконструкции, выстроенные
копии утерянного оригинала, одной из которых является и плакат, посвященный
Башне Татлина.

From Wikipedia, the free encyclopedia

Monument to the Third International
Памятник III Интернационалу
Vladimir Tatlin and a model of his Monument to the Third International, Moscow, 1920.
Alternative names	Tatlinʼs Tower
General information
Status	Proposed
Type	Monument, Communications, Conferences, Government, etc.
Architectural style	Constructivism
Location	St. Petersburg, Russia
Height	400 m (1,300 ft)
Design and construction
Architect(s)	Vladimir Tatlin
Architecture firm	Creative Collective

Tatlinʼs Tower, or the project for the Monument to the Third International (1919–20),^[1] was a design for a grand monumental building by the Russian artist and architect Vladimir Tatlin, that was never built.^[2] It was planned to be erected in Petrograd (now St. Petersburg) after the Bolshevik Revolution of 1917, as the headquarters and monument of the Comintern (the Third International).

Plans[edit]

Tatlinʼs Constructivist tower was to be built from industrial materials: iron, glass and steel. In materials, shape and function, it was envisaged as a towering symbol of modernity. It would have dwarfed the Eiffel Tower in Paris. The tower’s main form was a twin helix which spiraled up to 400 m (1,300 feet) in height,^[3] around which visitors would be transported with the aid of various mechanical devices. The main framework would contain four large suspended geometric structures. These structures would rotate at different rates. At the base of the structure was a cube which was designed as a venue for lectures, conferences and legislative meetings, and this would complete a rotation in the span of one year. Above the cube would be a smaller pyramid housing executive activities and completing a rotation once a month. Further up would be a cylinder, which was to house an information centre, issuing news bulletins and manifestos via telegraph, radio and loudspeaker, and would complete a rotation once a day. At the top, there would be a hemisphere for radio equipment. There were also plans to install a gigantic open-air screen on the cylinder, and a further projector which would be able to cast messages across the clouds on any overcast day.^[4]

Evaluations[edit]

There are serious doubts about the tower’s structural practicality, had it ever been built—which it was not because of the gigantic amount of steel required, which was impossible to obtain in bankrupt post-revolutionary Russia, in the context of housing shortages and political turmoil.^[4]

Tatlin’s tower was critical to Soviet propaganda. Symbolically, the tower was said to represent the aspirations of its originating country^[3] and a challenge to the Eiffel Tower as the foremost symbol of modernity.^[5] Soviet critic Viktor Shklovsky is said to have called it a monument «made of steel, glass and revolution.»^[3]

Models[edit]

There are models of Tatlinʼs Tower at the Moderna Museet in Stockholm, Sweden, at Tretyakov Gallery in Moscow, and at Musée National d’Art Moderne at the Centre Georges Pompidou in Paris. A 1:42 model was built at The Royal Academy of Arts, London in November 2011. In September 2017, the same 1:42 model was erected as part of the ʻRussian Seasonʼ at the Sainsbury Centre for Visual Arts in Norwich. Since the exhibition closed in February 2018,^[6] the tower is expected to continue as a feature of the University of East Anglia’s ‘sculpture park’ until the end of 2021.^[7]

Ai Weiweiʼs 2007 sculpture Fountain of Light, currently on display at the Louvre Abu Dhabi, is modelled on the Tatlin Tower.^[8][9]

See also[edit]

• Shukhov Tower
• Tower Bawher, an abstract short film inspired by Tatlin’s Tower.
• Disco Elysium, the Mazovians build a model eerily similar to Tatlin’s Tower.

References and sources[edit]

References

Sources

• Tatlinʼs Tower: Monument to Revolution, Norbert Lynton, Yale University Press, 2008
• Art and Literature under the Bolsheviks: Volume One – The Crisis of Renewal Brandon Taylor, Pluto Press, London 1991
• Tatlin, edited by L.A. Zhadova, Thames and Hudson, London 1988
• Concepts of Modern Art, edited by Nikos Stangos, Thames and Hudson, London 1981
• Vladimir Tatlin and the Russian avant-garde, John Milner, Yale University Press, New Haven 1983
• Nikolai Punin. The Monument to the Third International, 1920

External links[edit]

• Tatlinʼs Tower and the World — Artist group’s web site on the project of building Tatlin’s Tower in full scale.
• Architecture and the Russian Avant-garde (Pt 2 Tatlins Tower) on YouTube – using computer graphics, archive footage and locations in Moscow, this film illustrates Tatlin’s contribution to world architecture and how his tower may have looked in Moscow had it been built after the revolution; by Michael Craig; 3:37.
• Photographs of Tatlin and his assistants constructing the first model for the monument to the Third International, Petrograd, 1920, Canadian Centre for Architecture (digitized items)

Научитесь: Право архитекторов
Узнать больше

Так и не построенная башня Татлина была одним из самых смелых экспериментов в советской архитектуре в первые послереволюционные годы. Сегодня она стала одним из символов невоплощенного социалистического рая на территории СССР.

Назначение башни

После Октябрьской революции новая власть старалась увековечить свою победу в самых смелых по тем временам формах. Конец 10-х – начало 20-х гг. был периодом авангардизма и других новаторских течений в культуре, искусстве и архитектуре. Пропагандистские проекты реализовывались даже несмотря на гражданскую войну и тяжелое положение на фронтах.

Главной кузницей таких идей стал народный комиссариат просвещения. В 1919 году Отдел Изобразительных Искусств, бывший частью наркомата, поручил известному передовому художнику Владимиру Татлину взяться за проект памятника Третьему Интернационалу. Большевики еще грезили мировой революцией и считали, что именно эта международная организация станет их главным инструментом в достижении великой цели. Через несколько лет пролетарский поход закончится поражением от Польши. Пока же Интернационал занимал в государственной идеологии одну из главных позиций.

Личность Владимира Татлина

Названная в честь своего автора, башня Татлина могла родиться такой, какой она была задумана, только в его голове. Этот живописец и художник был одним из самых оригинальных авангардистов своего времени. В царскую эпоху он много путешествовал по Европе, впитывая в себя все популярные тогда зарубежные веяния. Большое влияние на Татлина оказал Пабло Пикассо. Отчасти именно идеи этого мэтра сделали молодого русского заезжего адептом конструктивизма.

Башня Третьего Интернационала Татлина была создана им в самое подходящее время. В Советской России еще не устоялась идеологическая оценка искусства. Уже в сталинскую эпоху все модные веяния вроде конструктивизма, авангардизма и кубизма окажутся под запретом. Восторжествует социалистический реализм. Этому кондовому стилю будут чужды формы и идеи, которые воплотила в себе башня Татлина.

Деконструктивизм, конструктивизм и другие школы были живы именно в начале 20-х годов. Как раз тогда Татлин вернулся на родину, надеясь воплотить в жизнь свои самые смелые мечты. Этим настроениям была подвержена вся тогдашняя творческая интеллигенция — от писателей до архитекторов. Для них Советская Россия стала утопией – новым миром, противопоставившим себя старым и надоевшим европейским порядкам.

Передовой архитектурный проект

Готовившаяся башня Татлина должна была стать чем-то абсолютно новым и невиданным. Ее проект родился как синтез смелых творческих и в то же время утилитарных и монументальных форм. Основой памятника были три стеклянных «башенки», установленные друг на друга с помощью сложной системы спиралей и стержней. Несмотря на то что изначально помещения были отдельными, все вместе они создавали уникальную композицию из сочетания разных геометрических форм.

Башня 3 Интернационала Татлина была амбициозной затеей еще и потому, что, согласно плану «творческого коллектива» (так сам Татлин называл авторское объединение), каждая часть постройки должна была получить новейшие механизмы. Они позволили бы помещениям двигаться вокруг своей оси, что было инженерным вызовом для той эпохи.

Нижний и средний ярусы

Скорость вращения ярусов увеличивалась с каждым «этажом». Самое нижнее помещение в форме куба должно было совершать один оборот в год. Оно предназначалось для законодательной власти. Здесь могли проходить съезды Интернационала, на которых обсуждали бы конституции, указы и т. д.

Средняя пирамида вращалась со скоростью одного оборота в месяц. Она стала бы домом для исполнительной власти. В помещении должны были проходить заседания исполнительного комитета, секретариата, а также других административных органов.

Верхний ярус

Верхний цилиндр совершал один оборот в день. Здесь находились бы все СМИ: газеты, информационные бюро, центры издания брошюр, прокламаций и манифестов. Это место по задумке архитекторов должно было стать кузницей агитматериалов для пролетариев всего мира. Цилиндр был и самым хорошо оборудованным помещением. В нем располагался телеграф, радио и все новейшие технологии передачи информации. Снаружи на улице висел настенный огромный экран, освещенный фонарями. Это были только наброски, касавшиеся оборудования. Дальнейшая судьба помещений должна была быть обсуждена на заседаниях специальных комиссий, которые так и не приступили к работе из-за закрытия проекта.

Для вращения ярусов планировалось создать невиданную по сложности электросеть, снабжавшую здание всей необходимой энергией. Башня Татлина была бы не только удивительной для прохожих, но и комфортной для людей, работавших и заседавших в ней. Стеклянные стены должны были быть двойными, по аналогии с устройством обычного термоса, что позволило бы поддерживать внутри комфортную для деятельности температуру.

Противопоставление буржуазному искусству

Важным было не только эксплуатационное, но и художественное значение, которое несла в себе башня Татлина. Конструктивизм и другие смелые идеи архитектора противопоставлялись буржуазному искусству и градостроительству. Социалистический мегаполис будущего (первоначально возвести цитадель Третьего Интернационала планировалось в Петрограде) должен был стать полной антитезой европейских капиталистических столиц вроде Лондона и Парижа.

Революционность проекта подчеркивалась авторами в любом их начинании. Социалистические архитекторы утверждали, что старая привычка мещан вести свою жизнь на земле (она зародилась вместе с сельским хозяйством) была в корне неправильной. Поэтому башня и задумывалась как фантасмагорический небоскреб, где вся деятельность кипела бы буквально в воздухе. Согласно проекту высота здания должна была достигнуть 400 метров – невиданная цифра для начала 20-х годов.

Когда макет уже был готов, Советская власть выпустила несколько брошюр, посвященных башне, в том числе и очерк Николая Пунина. В нем восхвалялась идея построить небоскреб будущего, который стал бы символом победы социализма. Пунин на страницах своей работы заявил, что наконец-то искусство впервые послужило практическому назначению, приводя в пример три концептуально разных яруса.

Публичный успех

Впервые миниатюрная башня Татлина в Москве была представлена на заседании VIII Всероссийского съезда Советов в 1920 году. Этот проект вызвал восторг и вскоре уже был представлен на нескольких международных выставках как символ утопических намерений новой социалистической власти.

На Западе также получила известность башня Татлина. Факты о России и ее авангардном строительстве регулярно появлялись в европейской печати. Это был отличный инструмент пропаганды, затмевающий ужасы и преступления гражданской войны.

Отказ от строительства

Как показало время, вся идея о монументальном небоскребе будущего оказалась лишь пропагандистской кампанией большевистского правительства. Возможно, Советская власть действительно хотела воплотить в жизнь памятник III Интернационалу. Башня Татлина даже получила несколько воплощений в деревянных макетах. Однако в 1924 году Татлину, трудившемуся над своим грандиозным проектом несколько лет, был дан первый намек о сворачивании работы – его не пустили за границу на презентацию памятника.

Еще через несколько месяцев правительство окончательно отказалось от амбициозной затеи. Причин было несколько. Во-первых, страна переживала страшную экономическую разруху, когда денег не было буквально ни на что. Всему виной была затянувшаяся война. Чтобы выправить положение, большевики пошли на кардинальные меры, в том числе ввели продразверстку.

Накануне смерти больной Ленин согласился пойти на идеологический компромисс. Он стал вдохновителем новой экономической политики, и положение в стране постепенно начало выправляться. Однако в 1924 году вождь революции умер, и к власти пришел Сталин.

Наконец именно по инициативе Генерального секретаря ЦК ВКП(б) началась кампания террора против авангардистов, к которым принадлежал и Татлин. Идеи смелых художников-новаторов были слишком независимыми от центральной власти. Авангардистов, сразу после революции завладевших основными постами в государственных образовательных и пропагандистских учреждениях, начали под разными предлогами вытеснять с должностей. Кроме того, их идеи были совершенно непонятны простому народу и тому самому пролетариату, которому новаторы якобы служили. Для советской пропаганды нового образца нужны были простые мотивы и сюжеты, понятные рабочим. Так постепенно зарождался социалистический реализм, ставший государственной доктриной.

Судьба Татлина

Именно башня Татлина стала одной из первых жертв новой политики, направленной против авангардизма и конструктивизма. Сам архитектор оказался перед типичным выбором своих современников – пойти на конфликт с властью или принять новые догматы и творить уже в их рамках. Татлин решил уступить государству.

Правда, в дальнейшем он так и не создал ничего схожего по масштабу со своей башней. При жизни архитектор смог организовать всего лишь одну выставку. Он скончался в 1953 году, вслед за Сталиным. Интерес к творчеству Татлина возродился уже в период перестройки, когда было написано множество исследований о забытых и запрещенных течениях в русском искусстве.

Память о башне

Сегодня макет знаменитой башни Татлина можно увидеть в Третьяковской галерее, где в 2011 году прошла концептуальная выставка, посвященная 125-летию художника. Его монумент III Интернационалу остался и в европейской памяти. Модель башни есть в стокгольмском музее современного искусства. При этом оригинальный макет, представленный в 1920 году в Доме Советов, был утерян в спецхране, а возможно, и специально уничтожен.