Эуфорбиум композитум инструкция по применению для детей при аденоидах

Контакты для обращений

ХЕЕЛЬ РУС ООО
(Россия)

125040 Москва, Ленинградский пр-т, д. 15, стр. 12, эт. 3, пом. IV, комн. №2-4 Тел.: +7 (495) 937-78-25 E-mail: info@heel-russia.ru

Если вы хотите разместить ссылку на описание этого препарата — используйте данный код

    Введение

    Неинфекционные заболевания имеют тенденцию к росту во всем мире [1]. Заболевания органов лимфоглоточного кольца занимают 1-е место по распространенности среди всех ЛОР-заболеваний в детской оториноларингологии. Для хронического аденоидита характерно затрудненное прохождение воздуха через нос за счет разрастания гипертрофированной ткани миндалин. При этом блокируется носовое дыхание, нарушается вентиляция, нормальная функция глотки, возникают застойные явления в носу и придаточных пазухах. Развивается хроническое воспаление слизистой оболочки носовой полости, скапливается вязкая слизь в просвете носа. Эти изменения приводят к гипоксии головного мозга и ухудшению общего состояния ребенка (упорный рефлекторный кашель по ночам, трудное пробуждение по утрам, не приносящий облегчения сон, головные боли). В процессе прогрессирования болезни лимфоидные миндалины постепенно полностью закрывают отверстия слуховых труб, в результате чего снижается слух, появляется тугоухость, обостряются хронические отиты и синуситы. Ребенок начинает отставать в развитии, плохо успевать в школе, появляется задержка развития речи [2–5].
    В настоящее время не вызывает сомнения тот факт, что в возникновение хронического воспаления значимый вклад вносят токсины, как эндогенного, так и экзогенного происхождения, и, следовательно, необходима детоксикация органов и выведение токсинов, что обеспечит ауторегуляциию [6–9]. Столь же необходима и активация органов, отвечающих за дренаж, особенно если они вовлечены в воспалительный процесс, как это происходит со слизистыми оболочками при аденоидите [6, 10, 11]. У детей с хроническими аденоидитами, как правило, в анамнезе отмечаются частые эпизоды острой респираторной инфекции (ОРИ) [12, 13]. 
    Подбирая патогенетическую терапию при хроническом течении воспаления, целесообразно учитывать ведущие изменения в организме ребенка. Так, для регенерации слизистых оболочек рекомендуется препарат Мукоза композитум, который способен корригировать функциональные, органические и дисбиотические нарушения во всех локусах слизистой оболочки, независимо от очага поражения [14, 15]. Для лечения детей с гиперплазией лимфоидной ткани показан универсальный дренажный препарат Лимфомиозот [14, 15], с целью восстановления слизистых оболочек носовой полости и купирования симптомов острого воспаления может применяться препарат Эуфорбиум композитум [14, 15]. 
    Антигомотоксическая терапия отличается высокой клинической эффективностью, возможностью осуществления индивидуального подхода, практически полным отсутствием противопоказаний и побочных эффектов, устойчивостью и длительностью полученного эффекта, экологической целесообразностью, возможностью снижения дозы аллопатических препаратов, экономической целесообразностью [16]. Большинство из указанных аспектов антигомотоксического лечения полностью совпадают с требованиями к фармакологическим препаратам и методам терапии, используемым в педиатрии. 
    Учитывая рецидивирующий характер течения хронических аденоидитов, нельзя исключить снижение способности организма к ауторегуляции. Именно в таких ситуациях необходима терапия, базирующаяся на трех основных принципах гомотоксикологии: детоксикация, дренаж, иммуномодуляция [14–17].
    Цель исследования: оценить эффективность лечения хронического аденоидита антигомотоксическими лекарственными средствами у детей дошкольного возраста. 

    Материал и методы исследования

    Проводилось ретро- и проспективное исследование в условиях детской поликлиники № 1 г. Самары. Под наблюдением находились 80 детей в возрасте от 4-х до 6 лет с диагнозом «хронический аденоидит средней тяжести». 
    Продолжительность болезни составляла 2,0±0,6 года.
    Критериями включения пациентов в исследование были: 
    • диагноз «хронический аденоидит»;
    • средняя тяжесть заболевания;
    •  отсутствие признаков других инфекционных заболеваний;
    •  завершенность случая (улучшение в результате лечения).
    Пациенты наблюдались в 2-х группах.
    I группа – дети, получавшие в составе комплексной терапии антигомотоксические лекарственные средства (АГЛС);
    II группа – дети, получавшие стандартное лечение.
    В анамнезе жизни детей обеих групп отмечены такие отягощающие факторы, как искусственное вскармливание, однообразное (в основном углеводистое) питание, диатезы (в основном аллергического типа), переохлаждения, аллергии.
    Изучалась эффективность антигомотоксических лекарственных средств (АГЛС): Мукоза композитум, Лимфомиозот, Эуфорбиум композитум в комплексной терапии хронического аденоидита у детей по сравнению с эффективностью общепринятых методов терапии (местное лечение антимикробными и противовоспалительными препаратами в виде капель и спреев местно, антигистаминные препараты, физиотерапевтические процедуры) с учетом возможности развития осложнений.
    Препарат Мукоза композитум назначался по 0,5 ампулы внутримышечно 2 раза в неделю в течение 5 нед. Препарат Эуфорбиум композитум С назначался в виде спрея, 1–2 впрыскивания 3–5 раз в день в периоды обострений и при ОРВИ. Препарат Лимфомиозот назначался внутрь по 6–8 капель, в 100 мл воды, 3 раза в день в течение 30 дней.
    Основным критерием оценки эффективности терапии служили клинически значимые результаты лечения (клинические исходы – КИ). Выбор КИ основывался на оценке клинической картины болезни.

    Изучаемые клинические исходы

    «Наличие затрудненного носового дыхания за счет заложенности и отделяемого из носа» (1)
    «Наличие ночного кашля» (2)
    «Наличие храпа во время ночного сна» (3)
    «Наличие заложенности в обоих ушах без потери слуха» (4)
    «Наличие длительного (до 2-х недель) субфебрилитета – 37,7 °С» (5)
    «Наличие частых острых респираторно-вирусных инфекций (каждые 2 мес.) с осложнениями в виде туботита» (6)
    «Наличие симптомов интоксикации (снижение аппетита, быстрая утомляемость и общая слабость, беспокойный сон)» (7)
    «Наличие гнойного отделяемого из носовых ходов во время ОРВИ» (8). 
    Подробнее КИ представлены в таблице 1. 

    Рассчитывались ключевые показатели вмешательства:
    ЧИЛ – частота исходов в группе лечения. Рассчитывали по формуле А/(А+В), где А – количество пациентов с наличием изучаемого исхода, В – количество пациентов с отсутствием изучаемого исхода;
    ЧИК – частота исходов в группе сравнения. Рассчитывали по формуле С/(С+D), где С – количество пациентов с наличием изучаемого исхода, D – количество пациентов с отсутствием изучаемого исхода;
     ОР – относительный риск (отношение рисков) – соотношение частоты изучаемых исходов среди больных, подвергавшихся воздействию лекарственного препарата. Рассчитывали по формуле ЧИЛ /ЧИК. Позволяет определять степень связи между воздействием лекарства и изучаемым исходом. При ПОП (повышение относительной пользы − относительное увеличение частоты благоприятных исходов в группе лечения по сравнению с контрольной группой; рассчитывается как (ЧИЛ −ЧИК)/ЧИК, приводится с 95% ДИ) ≥1,0 – высокая вероятность исхода в результате лечения. При ПОП<1,0 вероятность исхода снижается;
    ЧБНЛ – число больных, которых необходимо лечить определенным препаратом, чтобы получить (или предотвратить) изучаемый исход у одного больного. Рассчитывали по формуле 1/ЧИЛ-ЧИК;
    ДИ – доверительный интервал. Отражает ошибку выборки. 95% доверительный интервал показывает, что существует 95% вероятность того, что при повторном эксперименте получится первоначальная величина;
    ОШ– отношение шансов. Показывает, во сколько раз вероятность изучаемого исхода в основной группе выше (или ниже), чем в группе сравнения. Рассчитывали по формуле (А/В)/(С/D). ОШ<1 соответствует низкой вероятности. ОШ>1 соответствует высокой вероятности. ОШ=1 означает такой же, как и в группе сравнения, результат.
Эффективность вмешательства оценивалась при помощи таблиц сопряженности [18–20] (см. табл. 1). 
    Для объективизации оценки эффективности лечения использованы методологические стандарты доказательной медицины. Значимость различий связи двух признаков в группах обследуемых рассчитывалась непараметрическими методами с критерием χ2 [18, 19, 20]. 

    Результаты исследования и их обсуждение

    Ключевые показатели вмешательства представлены в таблице 2 и на рисунке 1.

    Анализ исходов 1–5
    По исходам 1–5 получены близкие по значимости результаты. Поэтому приводим групповой анализ эффективности АГСТЛ по данным исходам.
    Как видно из приведенной таблицы и рисунка, у детей, получавших АГЛС, неблагоприятные исходы наблюдались достоверно реже, чем в группе пациентов, получавших стандартное лечение. Показатели ЧИЛ по всем КИ колебались в пределах от 8,5% до 17,5%, в то время как значения ЧИК находились в интервале 52,5–77,5%. Достоверность статистических различий подтверждается значениями критерия χ2 и величиной р. Снижение абсолютного риска и соответствующее значение ЧБНЛ в исходах 1–5 равно 2 при ДИ 0–9, что означает, что у каждого 3-го больного при лечении АГЛС можно ожидать положительного результата лечения. Показатель ОР (0,10–0,23 при ДИ 0,03–0,44) показывает более низкую вероятность неблагоприятных исходов в основной группе пациентов, т. к. он значительно ниже единицы. ОШ 0,06–0,19 (ДИ 0,02–0,21; 0,06–0,51) достоверно (р≤0,005) показывает, что риск возникновения неблагоприятного исхода при лечении АГЛС уменьшается в различных КИ в 5–12 раз. 
    Таким образом, показана значимая эффективность АГЛС при ОРВИ у детей по КИ: «Наличие затрудненного носового дыхания за счет заложенности и отделяемого из носа» (1); «Наличие ночного кашля» (2); «Наличие храпа во время ночного сна» (3); «Наличие заложенности в обоих ушах без потери слуха» (4); «Наличие длительного (до 2-х недель) субфебрилитета – 37,7 °С» (5). 
    Анализ исхода 7
    По исходу «Наличие симптомов интоксикации» (7) можно отметить самую высокую эффективность применения АГЛС. Положительный результат был получен в 90% случаев (10% – отрицательный). В группе сравнения только у 17,5% детей был получен положительный результат лечения (χ2–39,4; р=0,0005 – разность статистически достоверна).
Показатель ОР был значимо ниже единицы (0,12 при ДИ 0,04–0,29), что свидетельствовало о самой низкой вероятности развития неблагоприятного исхода при использовании этих препаратов. Значения показателя ОШ много ниже единицы (ОШ–0,02 при ДИ 0,01–0,10) свидетельствуют о том, что риск реализации интоксикационного синдрома при применении АГЛС уменьшается в 50 раз.
    Число больных, которых необходимо лечить для того, чтобы предотвратить развитие одного неблагоприятного исхода, было равно 1 (ДИ 0–5), это означает, что благоприятный исход наблюдается у каждого второго больного, и свидетельствует о высокой эффективности АГЛС при данном заболевании. Обращают на себя внимание узкие границы ДИ показателя ЧБНЛ, что подтверждает высокую клиническую и статистическую значимость. 
    Высокая эффективность АГЛС в отношении интоксикационного синдрома обусловлена, по всей видимости, наличием в схеме препарата Лимфомиозот с выраженным дренажным механизмом. 
    Анализ исходов 6 и 8
    Сравнение эффективности терапии АГЛС и стандартного лечения по КИ «Наличие частых ОРВИ с осложнениями в виде туботита» (6) и «Наличие гнойного отделяемого из носовых ходов во время ОРВИ» (8) показало, что в целом эффективность применения АГЛС по КИ6 и КИ8 ниже, чем при других КИ. Показатели ОР (0,41 при ДИ 0,17–0,92 для КИ6; 0,53 при ДИ 0,23–1,18 для КИ8) и ОШ (0,29 при ДИ 0,09–0,89 для КИ6; 0,42 при ДИ 0,14–1,26 для КИ8) выше, чем при других исходах. То есть вероятность реализации гнойных осложнений при использовании АГЛС снижается только в 2,5–3,0 раза. Для предотвращения развития одного отрицательного исхода нужно лечить 4-х пациентов для КИ6 и 6 пациентов − для КИ8, что значимо больше, чем при других исходах. 
    Показано отсутствие значимых различий по ключевым показателям вмешательства (χ²=4,82 и 2,2; р=0,03 и 0,14  – разность статистически недостоверна). 
    Эффективность рассматриваемых схем лечения в отношении синдромов «наличие частых ОРВИ с осложнениями в виде туботита» и «наличие гнойного отделяемого из носовых ходов во время ОРВИ» можно оценить как равную, что, возможно, связано с отсутствием прямого противобактериального действия у рассматриваемых АГЛС. 

    Выводы

    Данное исследование показало, что применение АГЛС совместно с общепринятой терапией хронических аденоидитов можно считать эффективным.
    Использованные АГЛС (Мукоза композитум, Лимфомиозот, Эуфорбиум композитум) хорошо переносились, не имели побочных реакций. 
    АГЛС в данном исследовании способствовали дезинтоксикации, что дает возможность не применять дополнительное лечение с этой целью.
    Комплексные гомеопатические препараты Мукоза композитум, Лимфомиозот, Эуфорбиум композитум можно рассматривать как альтернативу стандартной терапии хронического аденоидита средней степени тяжести у детей и рекомендовать для лечения данной патологии.

Все аналоги

Комплексная терапия ринитов и риносинуситов: особенности применения спрея эуфорбиум композитум

Статьи

Опубликовано в журнале: «ПРАКТИКА ПЕДИАТРА»; март; 2016; стр.26 А.А. Марьяновский, д. м. н., профессор кафедры госпитальной педиатрии № 2 ГБОУ ВПО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, г. Москва

Ключевые слова: ринит, синусит, натуральные компоненты, спрей

Key words: rhinitis, sinusitis, natural ingredients, spray

В статье представлен обзор клинических исследований эффективности и безопасности спрея Эуфорбиум композитум. Спрей для назального применения представляет альтернативу традиционным препаратам, используемым для лечения ринитов и синуситов, не имеющую характерных для этих препаратов побочных эффектов и ограничений. Лучшая переносимость по сравнению с ксилометазолином позволяет рекомендовать Эуфорбиум композитум в качестве средства для длительной терапии хронических синуситов. Комплексный механизм действия препарата обеспечивает его противовирусную и противовоспалительную активность.

Ринит и синусит — распространенные заболевания, которые часто развиваются и протекают совместно [14, 15]. Они вызывают выраженные физические симптомы, влияют на качество жизни, могут снижать повседневную активность и качество жизни больных. По статистике, распространенность аллергического ринита в США составляет 9-42%, 19 млн человек страдают от неаллергического ринита и 26 млн имеют смешанную форму [18]. Более того, можно полагать, что число случаев аллергического ринита растет, если судить по увеличению числа обращений в медицинские учреждения США с 1995 по 2007 год [20]. Существуют географические различия в распространенности этого заболевания между странами, однако имеются данные о высоком уровне аллергического ринита в Европе [2124]. По статистике, от хронического синусита страдают 4,9-12,5% населения США [19, 25] и 6,9-27,1% Европы [26].

Как ринит, так и синусит несут риск возникновения серьезных осложнений. Оба заболевания часто сопровождаются астмой [14, 27-29], снижением контроля и эффективности терапии бронхиальной астмы [30, 31]. Корреляция с астмой особенно выражена у пациентов, страдающих как аллергическим ринитом, так и хроническим синуситом [27]. Аллергический ринит также ассоциирован с гнойным средним отитом [28], что иногда приводит к потере слуха. Хотя это случается редко, острый синусит может приводить к осложнению в виде сепсиса, который характеризуется высокой температурой, общим недомоганием, периорбитальным отеком, снижением зрения, и требует неотложной медицинской помощи [15]. Среди других осложнений острого синусита -тромбоз пещеристых вен, абсцесс головного мозга, менингит, локализованный остеомиелит (воспаление кости) и орально-антральный свищ (в случае которого формируется проход между ротовой полостью и придаточной пазухой носа) [14]. Осложнения хронического синусита включают локализованный остеомиелит, орально-антральный свищ, мукоцеле (слизистая киста) и абсцесс головного мозга [14]. Ринит и синусит серьезно влияют на качество жизни, главным образом из-за связанной с ними утомляемости и нарушений сна [15, 3234]. Заложенность носа вызывает затруднение дыхания во время сна у большинства пациентов, страдающих этими заболеваниями [34], что приводит к сонливости в дневное время, которая негативно сказывается на работоспособности. Аллергический ринит отрицательно влияет на когнитивные функции [25, 33, 35] и в свою очередь снижает успеваемость в школе. Как ринит, так и синусит в значительной мере влияют на снижение продуктивности в работе и учебе [14]. В США с аллергическим ринитом связывают 20%-е снижение производительности труда среди взрослых при наиболее выраженных симптомах [36]. Каждый год в США теряется 3,5-10,7 млн рабочих [25, 37] и 2 млн школьных дней, что отрицательно сказывается на успеваемости [38, 39]. По причине хронического синусита потеря рабочих дней составила в США 11,5 млн суток [25]. И хронический синусит, и аллергический ринит также вызывают ограничение активности и социальной жизни [25], что самым существенным образом снижает качество жизни затронутых данными патологиями пациентов.

В связи с многообразием факторов, влияющих на патогенез ринитов и синуситов, а также наличием побочных эффектов, противопоказаний и других ограничений на использование традиционных лекарственных препаратов можно говорить об отсутствии «золотого стандарта» в терапии этих заболеваний. Например, в отношении назначения противоотечных препаратов, кортикостероидов, муколитиков и орошения солевым раствором в настоящее время имеется недостаточное количество контролируемых клинических исследований [17]. Применение интраназальных кортикостероидов сопряжено с выраженными побочными эффектами и низкой готовностью пациентов, особенно в случае терапии хронических синуситов с полипами и без них. Распространенным нежелательным эффектом антигистаминных препаратов, особенно первого поколения, служит выраженная сонливость (препараты второго поколения в меньшей степени проникают через гематоэнцефалический барьер и поэтому реже вызывают данную реакцию). При смешанных формах аллергического ринита антигистаминные средства неэффективны [16]. Симпатомиметики эффективно устраняют заложенность носа, но не оказывают действия на чихание, зуд и ринорею, которые во многом определяют качество жизни больных ринитами [40]. Местные противоотечные средства не показаны для регулярного ежедневного использования из-за риска развития медикаментозного ринита (заложенность носа в результате синдрома отмены, наступающая вследствие злоупотребления интраназальными альфа-адренергическими противоотечными средствами), поэтому могут применяться лишь в течение непродолжительного времени [16].

Указанные ограничения обусловливают интерес практикующих специалистов к поиску новых лекарственных препаратов, в том числе созданных на основе натуральных компонентов. Одним из подобных средств является препарат Эуфорбиум композитум Назентропфен С («Биологише Хайльмиттель Хеель ГмбХ», Германия), выпускаемый в виде спрея для интраназального применения. Применение спрея Эуфорбиум композитум предлагает пациентам, страдающим синуситом, ринитом и риносинуситом, натуральную альтернативу традиционным методам лечения, не имеющую характерных для них побочных эффектов и ограничений. Эффективность препарата подкреплена многочисленными исследованиями на пациентах всех возрастов при синусите/ рините/риносинусите различной этиологии [1-9]. Результаты показали, что препарат безопасен и хорошо переносится, сочетается с другими лекарственными средствами [1-9]. Эуфорбиум композитум показал такую же, как и ксилометазолин, эффективность при рините и синусите, но при этом характеризовался лучшей переносимостью [7]. Эуфорбиум композитум не вызывает синдрома отмены, привыкания и тахифилаксии [7, 9]. Неизвестно случаев взаимодействия с другими лекарственными средствами, противопоказания к препарату и побочные эффекты Эуфорбиум композитум редки. Он также показан к долговременному лечению [1, 7, 9]. Знание всего комплекса действия компонентов препарата Эуфорбиум композитум важно для его правильного назначения при острых и хронических формах ринитов и риносинуситов.

Проведенные за последние годы in vitro исследования показали достоверную эффективность препарата и его компонентов растительного происхождения в отношении вирусов, чаще вызывающих риниты [10-12]. В частности, Эуфорбиум композитум достоверно ингибирует размножение риносинцитиального вируса, не уступая по данному показателю рибавирину, известному своей активностью по отношению к данному типу вирусов. Подобное выраженное действие также отмечено в отношении вирусов герпеса (HSV-1) по сравнению с ацикловиром, аденовируса типа 5 и вируса парагриппа типа 2. Несколько меньшая активность была зафиксирована в отношении вируса гриппа типа А и риновируса. Таким образом, ключевым преимуществом препарата Эуфорбиум композитум остается наличие у него противовирусного эффекта в отношении основных возбудителей инфекционных заболеваний верхних дыхательных путей.

В слизистой оболочке носа клетки, участвующие в регуляции иммунной системы, расположены достаточно близко к поверхности. Когда определенные субстанции попадают непосредственно на слизистую оболочку носа и обладают фармакологическим эффектом, они непосредственно и относительно легко вступают в контакт с иммунокомпетентными клетками. В особенности это относится к воспалительным реакциям, когда слизистая оболочка характеризуется повышенной проницаемостью [13]. Все адаптивные процессы основаны на способности различных типов клеток иммунной системы взаимодействовать друг с другом. На клеточном уровне это происходит посредством цитокинов, которых в настоящее время известно более 100 типов. В зависимости от состава медиаторов, с которыми постоянно взаимодействуют клетки, клеточная активность может приспосабливаться к фактической ситуации [13]. Переменная активация иммунной системы наблюдается при хронических воспалительных заболеваниях и рассматривается в качестве важной первичной и/или вторичной причины заболеваний, которые находятся в числе ведущих показаний к применению терапии препаратами на основе растительных компонентов (экстрактов), к числу которых относится и спрей Эуфорбиум композитум [13].

Проведенные исследования показали, что компоненты Эуфорбиум композитум характеризуются достоверным действием на ряд компонентов иммунной системы. В частности, такие ингредиенты препарата, как Euphorbium, Hepar sulfuris, Argentum nitricum, Mucosa nasalis suis и Sinusitis-Nosode, оказывают выраженное фармакологическое воздействие на гамма-интерферон и фактор некроза опухоли-альфа, активирующие (стимулирующие) моноциты и макрофаги. Другие компоненты препарата -Hydrargyrum biiodatum, Hepar sulfuris, Luffa operculata, Argentum nitricum — действуют на интерлейкин-10, обладающий ингибирующим для вирусов действием [13].

Нормальная реакция поверхности эпителия дыхательных путей на инвазию или инфекции включает каскад реакций на клеточном уровне. Они варьируются от нарушения целостности поверхности эпителия до частичного удаления эпителия или даже полного обнажения базальной мембраны. После такого повреждения эпителий должен восстановиться и регенерироваться, чтобы функционировать в полном объеме. Есть несколько механизмов реализации этого процесса, включая распространение и миграцию базальных клеток, за которыми следует пролиферация и дифференциация эпителиальных клеток [41]. В восстановление и регенерацию эпителия дыхательных путей вовлечено несколько клеточных и молекулярных факторов. Эти факторы находятся под контролем протеаз (металлопротеиназ), цитокинов и факторов роста, которые высвобождаются эпителиальными и мезенхимальными клетками. Проведенные исследования указывают на то, что Эуфорбиум композитум, обладающий противовирусным и противовоспалительным действием, обеспечивает стимуляцию функций слизистых оболочек, что приводит к повышению их сопротивляемости вирусным инфекциям и ускоренному восстановлению после них.

Комплексный механизм действия многокомпонентного препарата Эуфорбиум композитум объясняет его клиническую эффективность, показанную в различных проведенных ранее клинических исследованиях. В частности, препарат показал статистически достоверные результаты по сравнению с плацебо (как по всей совокупности симптомов, так и по параметру обструкции дыхательных путей) при хроническом синусите в рамках рандомизированного двойного слепого плацебо-контролируемого исследования [1]. В ходе сравнения эффективности терапии ринитов и синуситов в рамках открытого исследования с активным контролем Эуфорбиум композитум показал сравнимые с ксилометазолином результаты по 10 контрольным параметрам (симптомам), при этом продемонстрировав существенно лучшую переносимость по сравнению с исследованным симпатомиметиком [7].

Также обращает на себя внимание возможность длительного назначения препарата Эуфорбиум композитум при хронических формах заболеваний. Данное обстоятельство позволяет назначать продолжительные курсы лечения при ряде хронических патологий лор-органов и получать хорошие клинические результаты. Например, при хроническом синусите через 2 недели после начала курса терапии достоверные улучшения симптоматики были отмечены у 74,9% пациентов [3], а при хроническом медикаментозном рините — у 70,5%, при атрофическом рините — у 73,9% [2]. При этом в ходе длительных клинических наблюдений за пациентами, проходившими курс лечения атрофического и сухого ринита и озены, у 55 пациентов не было отмечено ни одного случая побочных реакций на фоне 6-12-месячной терапии препаратом Эуфорбиум композитум [5], а общее состояние пациентов, симптоматика заболевания и параметры носового дыхания достоверно улучшались [9].

Таким образом, основываясь на результатах многочисленных опубликованных научных и клинических исследований, можно отметить, что препарат Эуфорбиум композитум (назальный спрей):

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Weiser M., Clasen B.P.E. Randomized placebo controlled double-blind study of the clinical efficacy of the homeopathic Euphorbium compositum S-Nasal Spray in cases of chronic sinusitis. Forsch Komplementärmed Klass Naturheilkd, 1994; 1: 251–59. English translation in: Biol. Therapy, 1995; 1: 4–11.
2. Zenner S., Metelmann H. Therapeutic Experiences with a Homeopathic Nasal Spray // Hufeland Journal, 1992; 3: 67–74.
3. Gottwald R., Weiser M. Antihomotoxic treatment of chronic sinusitis: results of a drug monitoring study with Euphorbium compositum S Drops. Translated from Medicina Biológica, 2000; 13 (3): 84–7.
4. Sprenger F. A study with Euphorbium compositum nasal drops (metered dose spray without propellant gas) // Journal for the General Practice, 1984; 60 (27): 1164–68.
5. Connert W.D., Maiwald J. Therapie chronisch-medikamentös und vasormotorisch bedingter rhinopathien. Erfahrungen mit einem biotherapeutischen nasenspray. Therapiewoche, 1987; 37: 1179–86. English translation available in: Connert W.D., Maiwald J. The therapy of rhinopathy: results of application of a biotherapeutic nasal spray. Biol. Therapy, 1991; 9 (4): 182–92.
6. Weiser M., Gottwald R. Homöopathische Nasentropfen lassen bei Kindern Rhinitis und Sinusitis schneller abklingen. Therapeutische Mitteilungen. Gesundes Leben, 1999; 6: 63.
7. Ammerschläger H., Klein P., Weiser M., Oberbaum M. Treatment of inflammatory diseases of the upper respiratory tract – comparison of a homeopathic complex remedy with xylometazoline. Forsch Komplementärmed Klass Naturheilkd, 2005; 12: 24–31.
8. Urlea-Schön M.I. Effectiveness and tolerability of Euphorbium comp SN for the symptomatic treatment of rhinitis in children aged 2–6 years // Eur. J. Int. Med., 2009; 1: 236 (Abstract PO-023).
9. Data on file, Raab V. Practice report. Further therapeutic experience with Euphorbium compositum nasal drops (metered dose spray without propellant gas) in ENT practice. Biologische Medizin, 1982; 4: 176–79.
10. Glatthaar-Saalmüller B., Fallier-Becker P. Antiviral action of Euphorbium compositum and its components. Forsch Komplementärmed Klass Naturheilkd, 2001; 4: 207–12.
11. Glatthaar-Saalmüller B. et al. Euphorbium compositum: viruses of the upper respiratory tract inhibited. Biologische Medizin, 2002; 4: 194–95.
12. Metelmann H., Glatthaar-Saalmüller B. Antiviral action of a homeopathic medication. Biomed Ther., 2000; 18 (1): 160–64.
13. Schmolz M., Metelmann H. Modulation of cytokine synthesis in human leukocytes by individual components of a combination homeopathic nasal spray. Biol. Therapy, 1999; 17 (2): 61–63:75.
14. Dykewicz M.S., Hamilos D.L. Rhinitis and sinusitis // J. Allergy Clin. Immunol., 2010; 125 (2 suppl. 2): S103–15.
15. Fokkens W.J., Lund V.J., Mullol J., Bachert C., Alobid I., Baroody F., Cohen N., Cervin A., Douglas R., Gevaerts P., Georgalas C., Goossens H., Harvey R., Hellings P., Hopkins C., Jones N., Joos G., Kalogjera L., Kern B., Kowalski M., Price D., Riechelmann H., Schlosser R., Senior B., Thomas M., Toskala E., Voegels R., Wang D.Y., Wormald P.J. EPOS, 2012: European position paper on rhinosinusitis and nasal polyps 2012. Rhinology, 2012; 50 (suppl. 23): 1–298.
16. Wallace D.V., Dykewicz M.S., Bernstein D.I., Blessing-Moore J., Cox L., Khan D.A., Lang D.M., Nicklas R.A., Oppenheimer J., Portnoy J.M., Randolph C.C., Schuller D., Spector S.L., Tilles S.A. Joint Task Force on Practice; American Academy of Allergy; Asthma & Immunology; American College of Allergy; Asthma and Immunology; Joint Council of Allergy, Asthma and Immunology. The diagnosis and management of rhinitis: an updated practice parameter // J. Allergy Clin. Immunol., 2008; 122 (2 suppl.): S1–84.
17. Rosenfeld R.M., Andes D., Bhattacharyya N., Cheung D., Eisenberg S., Ganiats T.G., Gelzer A., Hamilos D., Haydon R.C. 3rd, Hudgins P.A., Jones S., Krouse H.J., Lee L.H., Mahoney M.C., Marple B.F., Mitchell C.J., Nathan R., Shiffman R.N., Smith T.L., Witsell D.L. Clinical practice guideline: adult sinusitis. Otolaryngol. Head Neck Surg., 2007; 137 (3 suppl.): S1–31.
18. Settipane R.A., Charnock D.R. Epidemiology of rhinitis: allergic and nonallergic. Clin. Allergy Immunol., 2007; 19: 23–34.
19. Hamilos D.L. Chronic rhinosinusitis patterns of illness. Clin. Allergy Immunol., 2007; 20: 1–13.
20. Mattos J.L., Woodard C.R., Payne S.C. Trends in common rhinologic illnesses: analysis of U.S. healthcare surveys 1995-2007. Int. Forum Allergy Rhinol., 2011; 1 (1): 3–12.
21. Punekar Y.S., Sheikh A. Establishing the incidence and prevalence of clinician-diagnosed allergic conditions in children and adolescents using routinely collected data from general practices. Clin. Exp. Allergy, 2009; 39 (8): 1209–216.
22. Ghouri N., Hippisley-Cox J., Newton J., Sheikh A. Trends in the epidemiology and prescribing of medication for allergic rhinitis in England // J. R. Soc. Med., 2008; 101 (9): 466–72.
23. Klossek J.M., Annesi-Maesano I., Pribil C., Didier A. [INSTANT: national survey of allergic rhinitis in a French adult population based-sample]. Presse Med, 2009; 38 (9): 1220–29.
24. Quercia O., Incorvaia C., Puccinelli P., Scurati S., Emiliani F., Frati F., Stefanini G.F. Prevalence of allergic disorders in Italy: the Cotignola population study. Eur. Ann. Allergy Clin. Immunol., 2012; 44 (1): 5–11.
25. Bhattacharyya N. Functional limitations and workdays lost associated with chronic rhinosinusitis and allergic rhinitis // Am. J. Rhinol. Allergy, 2012; 26 (2): 120–22.
26. Hastan D., Fokkens W.J., Bachert C., Newson R.B., Bislimovska J., Bockelbrink A., Bousquet P.J., Brozek G., Bruno A., Dahlén S.E., Forsberg B., Gunnbjörnsdóttir M., Kasper L., Krämer U., Kowalski M.L., Lange B., Lundbäck B., Salagean E., Todo-Bom A., Tomassen P., Toskala E., van Drunen C.M., Bousquet J., Zuberbier T., Jarvis D., Burney P. Chronic rhinosinusitis in Europe – an underestimated disease. A GA(2)LEN study. Allergy, 2011; 66 (9): 1216–23.
27. Jarvis D., Newson R., Lotvall J., Hastan D., Tomassen P., Keil T., Gjomarkaj M., Forsberg B., Gunnbjornsdottir M., Minov J., Brozek G., Dahlen S.E., Toskala E., Kowalski M.L., Olze H., Howarth P., Krämer U., Baelum J., Loureiro C., Kasper L., Bousquet P.J., Bousquet J., Bachert C., Fokkens W., Burney P. Asthma in adults and its association with chronic rhinosinusitis: the GA(2)LEN survey in Europe. Allergy, 2012; 67 (1): 91–8.
28. Skoner D.P. Complications of allergic rhinitis // J. Allergy Clin. Immunol., 2000; 105(6 Pt 2): S605–609.
29. Cruz A.A., Popov T., Pawankar R., Annesi-Maesano I., Fokkens W., Kemp J., Ohta K., Price D., Bousquet J. ARIA Initiative Scientific Committee. Common characteristics of upper and lower airways in rhinitis and asthma: ARIA update, in collaboration with GA(2)LEN. Allergy, 2007; 62 suppl. 84: 1–41.
30. de Groot E.P., Nijkamp A., Duiverman E.J., Brand P.L. Allergic rhinitis is associated with poor asthma control in children with asthma. Thorax 2012; Jan 2. [Epub. ahead of print]
31. Dixon A.E. Rhinosinusitis and asthma: the missing link. Curr. Opin. Pulm Med., 2009 Jan; 15 (1): 19–24.
32. Lunn M., Craig T. Rhinitis and sleep. Sleep Med. Rev., 2011; 15 (5): 293–99.
33. Meltzer E.O., Nathan R., Derebery J., Stang P.E., Campbell U.B., Yeh W.S., Corrao M., Stanford R. Sleep, quality of life, and productivity impact of nasal symptoms in the United States: findings from the Burden of Rhinitis in America survey. Allergy Asthma Proc., 2009; 30 (3): 244–54.
34. Craig T.J., Ferguson B.J., Krouse J.H. Sleep impairment in allergic rhinitis, rhinosinusitis, and nasal polyposis // Am. J. Otolaryngol., 2008; 29 (3): 209–217.
35. Hartgerink-Lutgens I., Vermeeren A., Vuurman E., Kremer B. Disturbed cognitive functions after nasal provocation in patients with seasonal allergic rhinitis. Clin. Exp. Allergy, 2009; 39 (4): 500–08.
36. Meltzer E.O., Gross G.N., Katial R., Storms W.W. Allergic rhinitis substantially impacts patient quality of life: findings from the Nasal Allergy Survey Assessing Limitations // J. Fam. Pract., 2012; 61 (2 suppl.): S5–10.
37. Nathan R.A. The burden of allergic rhinitis. Allergy Asthma Proc., 2007; 28 (1): 3–9.
38. Blaiss M.S. Pediatric allergic rhinitis: physical and mental complications. Allergy Asthma Proc., 2008; 29 (1): 1–6.
39. Vuurman E.F., van Veggel L.M., Uiterwijk M.M., Leutner D., O’Hanlon J.F. Seasonal allergic rhinitis and antihistamine effects on children’s learning. Ann. Allergy, 1993; 71 (2): 121–26.
40. Willsie S.K. Improved strategies and new treatment options for allergic rhinitis // J. Am. Osteopath. Assoc., 2002; 102 (6 suppl. 2): S7–14.
41. Puchelle E., Zahm J.M., Tournier J.M., Coraux C. Airway epithelial repair, regeneration, and remodeling after injury in chronic obstructive pulmonary disease. Proc. Am. Thorac. Soc., 2006 Nov; 3 (8): 726–33.

Комментарии

(видны только специалистам, верифицированным редакцией МЕДИ РУ)