Как звали конструктора под руководством которого был спроектирован лучший танк войны

История создания танка Т-34 пришлась на период «большого террора» и во многом была трагичной для его создателей. Согласно канонической советской историографии, создание Т-34 связывают исключительно с именем главного конструктора Михаила Кошкина, сменившего в декабре 1936 года репрессированного Афанасия Фирсова. Следует отметить, что для разработки прорывной конструкции танка нужен был конструкторский гений, а Кошкин таковым не был.

Начало разработки первого советского танка

Для объективной оценки вклада каждого из них необходимо вернуться в то время, когда только начинала формироваться советская танковая школа. До конца 20-х годов в Союзе не было танков собственной разработки, только в 1927 году военные выдали требования на разработку первого советского «маневренного танка» с пулеметно-пушечным вооружением. Разработку танка Главное конструкторское бюро Орудийно-арсенального треста передало в Харьков на ХПЗ им. Коминтерна (завод №183), где для разработки танка была создана специализированная конструкторская группа (преобразованная в 1929 году в танковое конструкторское бюро Т2К), которую возглавил молодой талантливый конструктор Иван Алексенко (1904), руководивший КБ до 1931 года. В группе работали такие же молодые конструкторы, в том числе и будущий главный конструктор Александр Морозов.

В короткое время конструкторы разработали документацию на танк, и в 1929 году был изготовлен опытный образец танка Т-12. По результатам испытаний танк был переработан в танк Т-24, изготовлена опытная партия в количестве 25 машин, по результатам испытаний началась доработка их конструкции, но в июне 1931 года работы было приказано прекратить и начать проектирование колесно-гусеничного танка БТ.

Это было связано с тем, что военное руководство решило не вести «с нуля» разработку отечественных танков, а заимствовать опыт западных конструкторов и производить по лицензии зарубежные танки: американский «Кристи» М1931, ставший прототипом быстроходного БТ-2, и английский « «Виккерс шеститонный», ставший прототипом легкого Т-26. Производство БТ-2 разместили на ХПЗ, а Т-26 — на Ленинградском заводе «Большевик». Так в Союзе начали складываться две школы танкостроения.

В Харькове руководство ХПЗ и конструкторы противились такому повороту событий, не спешили внедрять в производство БТ-2 и старались завершить доводку Т-24. Москва настояла на своем решении, и работы по БТ-2 медленно стали набирать обороты. Начальник конструкторского бюро Т2К Алексенко считал, что копировать иностранную технику непатриотично, надо создавать свою танковую школу, и в знак несогласия подал заявление и уволился.

В КБ работала только молодежь, в основном без высшего технического образования, поддерживавшая устремлениями Алексенко довести свой танк Т-24. Для усиления КБ решением коллегии ОГПУ в декабре 1931 года начальником КБ был назначен талантливый и опытный инженер Афанасий Фирсов, сидевший в одной из московских «шарашек», приговоренный к пяти годам заключения за «вредительскую деятельность». Назначение Фирсова сыграло судьбоносную роль для КБ и советского танкостроения.

Кто такой Фирсов

Фирсов родился в 1883 году в семье бердянского купца, после окончания железнодорожного училища высшее образование получал в высшей технической школе в Митвайде (Германия) и политехническом институте в Цюрихе (между прочим, его заканчивал и Альберт Эйнштейн), специализировался на проектировании дизелей. Получив высшее образование, работал конструктором на заводе «Зульцер».

В 1914 году вернулся в Россию, на Коломенском машиностроительном заводе стал работать над созданием дизелей для подводных лодок, потом главным механиком завода «Красная Этна» в Нижнем Новгороде, а в 1927 году на Николаевских заводах имени Андре Марти — главным инженером по дизельному строительству.

В 1929 году как представитель «старорежимных сословий» проходил по делу о контрреволюционной вредительской группе на заводе, свою вину не признал, и ее не доказали, но в связи с такими подозрениями он в 1929 году уволился и переехал в Ленинград, где его как специалиста пригласили на завод «Русский дизель».

Шел 1930 год, начался процесс над членами Промпартии, среди обвиняемых оказался близкий знакомый Фирсова, ему припомнили «николаевское дело», арестовали и приговорили к пяти годам заключения. Квалифицированный специалист, он работал в одной из московских «шарашек» под непосредственным руководством Орджоникидзе, здесь он стал заниматься проблемами танкостроения, и в 1931 году под охраной был отправлен в Харьков возглавлять «непокорное» танковое КБ.

Вначале коллектив создателей Т-24 не очень приветливо встретил назначенца «сверху», но одаренный и разносторонне развитый Фирсов, инженер с энциклопедическими знаниями, быстро завоевал авторитет и уважение. По свидетельству современников, находясь под круглосуточным контролем ОГПУ и живя при заводе, поскольку семья осталась в Ленинграде, он с головой окунулся в работу. Фирсов умел хорошо и четко организовать труд своих подчиненных, выдержанный, уравновешенный в общении, он стремился передать свой опыт подчиненным. Вместе с ними изучал технические новинки зарубежных фирм, поощрял изучение иностранных языков.

Разработка семейства танков БТ и дизельного двигателя В2

Перед Фирсовым была поставлена задача организовать на заводе качественное производство танков БТ-2, которые имели много недоработок и дефектов в основных агрегатах, силовой установке и узлах ходовой части. Двигатель «Либерти», покупаемый в США, был капризным, нередко перегревался, при пуске были случаи его возгорания. Освоение серийного производства этих танков шло с трудом также в связи с отсутствием на заводе базы, способной освоить производство нового танка в таких количествах, из армии часто приходили рекламации о выходе из строя коробок передач.

Фирсов с коллективом молодых конструкторов приложил много труда для доработки конструкции танка и совершенствования технологии его производства. Постепенно проблемы уходили, под его руководством были разработаны танки БТ-5 и БТ-7, продолжившие линейку машин этого семейства. В 1935 году за разработку танка БТ-7 Фирсова наградили орденом Красного Знамени.

На заводе с 1932 года под руководством начальника дизельного одела Константина Челпана велась разработка 400-сильного танкового дизельного двигателя БД-2 (быстроходный дизель), будущего В2. Челпан не раз свидетельствовал, что квалифицированный специалист по дизелям Фирсов внес большой вклад в создание этого двигателя. Военные и лично Сталин внимательно следили за ходом работ по дизелю. Первый образец БД-2 был продемонстрирован руководству страны в 1934 году. За эту разработку завод, директор Бондаренко и Челпан были удостоены орденов Ленина.

Концепция нового танка и репрессии

Занимаясь совершенствованием колесно-гусеничных танков семейства БТ, опытный инженер Фирсов видел, что это тупиковое направление, здесь не может быть прорыва. Он начал искать пути создания принципиально нового танка, под его руководством небольшая группа в составе Александра Морозова, Михаила Таршинова и Василия Васильева в течение 1935 года вела проработки такого танка.

Фирсов заложил первичный технический облик будущего Т-34 и его основные технические характеристики. Васильев вспоминал:

Уже в конце 1935 г. на столе главного конструктора лежали проработанные эскизы принципиально нового танка: противоснарядное бронирование с большими углами наклона, длинноствольная 76,2-мм пушка, дизельный двигатель В-2 , масса до 30 т…

От танка семейства БТ новый танк получил «в наследство» полностью сварной корпус и «подвеску Кристи», от колесно-гусеничного движителя отказались в пользу чисто гусеничного.

В 1936 году ХПЗ им. Коминтерна переименовывают в завод №183, а КБ Т2К присваивают индекс КБ-190, в конструкторском бюро ведется проработка узлов и агрегатов нового танка, но летом 1936 года на заводе начинаются репрессии. Причиной послужили массовые рекламации из войск по причине выхода из строя коробок передач танков БТ-7. В конструкции танка действительно были конструктивные недостатки, к тому же в войсках увлеклись эффектными прыжками на этом танке с трамплина, что, естественно, влияло на работоспособность БТ-7. Машину стали называть «вредительским танком», Фирсова отстранили от должности, но оставили работать в КБ.

Вместо Фирсова в декабре 1936 года Орджоникидзе, хорошо знавший Михаила Кошкина, переводит его из Ленинграда в Харьков и назначает начальником КБ-190. Нового главного конструктора встречал лично Фирсов, продолжавший работать в КБ вплоть до ареста и кропотливо вводивший его в курс дела.

За короткое время Морозовым под руководством Фирсова была разработана новая коробка передач, внедрена в производство, и вопрос был закрыт, но приближались 1937 год и «большой террор». Фирсову не забыли его «вредительскую деятельность» в Николаеве и Ленинграде. В марте 1937 года его вновь арестовали и отправили в тюрьму в Москву. Некоторое время он там содержался вместе с еще одним «вредителем» — авиаконструктором Туполевым.

Репрессии коснулись не только Фирсова, которого вскоре расстреляли, а многих руководителей и инженеров завода и КБ. В 1937 году на завод из Москвы направили комиссию для выяснения причин низкого качества двигателей БД-2, которая выявила недоработки в конструкции двигателя и несоблюдение технологии его производства.

По результатам работы комиссии двигатель доработали, внеся в него до двух тысяч изменений, но оргвыводы были сделаны. Челпана отстраняют от работы и в декабре 1937 года арестовывают вместе с конструкторами: дизелистами Трашутиным, Аптекманом, Левитаном и Гуртовым, всех, кроме Трашутина, расстреливают за «вредительство», последнего в 1939 году освобождают. Арестовывают главного инженера завода Ляща, главного металлурга Метанцева и многих других инженеров и военпредов. В мае 1938 года был арестован и вскоре расстрелян директор завода Бондаренко.

По воспоминаниям Васильева, репрессии вызвали настоящую фобию в КБ-190. Он вспоминал:

«Надо сказать, лично я перенёс эту фобию очень тяжело, спал и прислушивался к звукам приближения «чёрного ворона» с парой людей в штатской одежде, приглашающих вас в вежливой форме следовать за ними».

В таких условиях страха и ожидания ареста продолжалась разработка нового танка.

Кто такой Кошкин

После Фирсова КБ-190 принял Кошкин. Кем он был до этого? Кошкин был партийным функционером и зарекомендовал себя хорошим организатором. Был лично знаком с Орджоникидзе и Кировым. За два года до назначения в Харьков он закончил Ленинградский политехнический институт и потом работал конструктором в танковом КБ Ленинградского завода им. Кирова. На этом его опыт в разработке танков заканчивался. Орджоникидзе направил его в КБ-190 как опытного организатора для разрешения тяжелой ситуации, сложившейся на танковом заводе.

Кошкин действительно оказался талантливым руководителем, он достойно оценил молодой коллектив конструкторов и уникальность предложенной Фирсовым концепции нового танка. До этого он работал на достаточно высоких административных и партийных должностях и был вхож в высшие инстанции, там он сумел доказать перспективность работы над новым танком и убедил не продолжать репрессии против сотрудников КБ. Под руководством Кошкина работы над танком в той сложной ситуации продолжились.

Противостояние Кошкина и Дика

Для усиления КБ-190 в июне 1937 года направляется адъюнкт московской Военной академии механизации и моторизации военинженер 3-го ранга Дик с не совсем понятными целями. Ему подчинили часть конструкторов, и в бюро воцарилось двоевластие, которое ничем хорошим закончиться не могло. В этот период КБ работало над модернизацией танка БТ-7 и разработкой нового танка БТ-9, отличавшегося наличием шести ведущих колёс, дизельным двигателем, конической башней с 45-мм или 76-мм пушкой и наклонной бронёй. Совместная работа Кошкина и Дика не складывалась, они обвиняли друг друга в неправильных конструкторских решениях, в срыве, а иногда и саботаже работ. Количество взаимных претензий росло, а работа не двигалась.

Московскому руководству надоели конфликты, и в сентябре 1937 года танковое КБ-190 разделили на два. Отдельное ОКБ во главе с Диком подчинили непосредственно главному инженеру завода, начальниками секций в ОКБ стали Дорошенко, Таршинов, Горбенко, Морозов и Васильев. ОКБ должны были пополнить 50 выпускниками военной академии, а в качестве консультанта привлекли известного испытателя танков капитана Кульчицкого.

Кошкин остался начальником КБ-190, которое должно было заниматься исключительно разработкой модернизированных вариантов БТ-7, а ОКБ должно было разрабатывать новый танк БТ-9 (БТ-20), сопровождение серийного производства на заводе осуществляло КБ-35.

В октябре 1937 года было выдано ТТТ на новый колесно-гусеничный танк с тремя парами ведущих колес, толщиной лобовой брони 25 мм, 45-мм или 76,2-мм пушкой и дизельным двигателем.

В основу разработки нового танка была положена концепция Фирсова, которая далее развивалась Морозовым и Таршиновым. Прокатившаяся в ноябре-декабре 1937 года волна арестов на заводе дезорганизовала работу по новому танку, в срыве работ обвинили Дика, которого в апреле 1938 года арестовали и осудили на десять лет, на этом его карьера закончилась.

Кошкин завершает разработку танка

Дальше не совсем понятно, как Кошкин в тех условиях создает КБ-24 и продолжает работы по новому танку. По крайней мере, в середине марта 1938 года на заседании коллегии Автобронетанкового управления и в конце марта на заседании Комитета обороны проект колесно-гусеничного танка представляли Кошкин и Морозов. Эскизный проект танка был утвержден с замечаниями увеличить бронирование до 30 мм и установить 76,2-мм пушку. Одновременно под руководством Кошкина в конце 1938 года был разработан и запущен в серийное производство танк БТ-7М с двигателем В2, подтвердивший возможность применения на танке нового дизельного двигателя.

Кошкин продолжал биться за гусеничный вариант танка, и в сентябре 1938 года завод получил задание на разработку двух вариантов танка: колесно-гусеничного А20 и гусеничного А-20Г (А32).

Для объединения усилий все три конструкторских бюро завода объединяются в одно КБ-520 во главе с Кошкиным, заместителем главного конструктора стал Морозов, а заместителем начальника КБ — Кучеренко. В кратчайшие сроки образцы танков были изготовлены, и в июне-августе 1939 года прошли на полигоне в Харькове испытания. Оба танка выдержали испытания, но конструкция А-32 была намного проще за счет отсутствия сложного колесного движители и имела запас по весу.

В сентябре при показе бронетанковой техники руководству Минобороны участвовали А-20 и А32, где последний выступил очень эффектно. По результатам испытаний и показа было принято решение остановиться на гусеничном варианте танка А-32, усилив его бронезащиту до 45 мм.

На заводе началось срочное изготовление двух танков А-32. Узлы и детали танка тщательно изготавливали и придирчиво собирали, резьбовые соединения пропитывались горячим маслом, тщательной отделке подвергались внешние поверхности корпуса и башни. Опытный аппаратчик Кошкин отлично понимал, что при показе танков высшему руководству мелочей не бывает.

Дальше произошел хорошо известный пробег танков из Харькова в Москву, успешный показ в Кремле танков Сталину, пробег обратно в Харьков, болезнь и трагическая смерть Кошкина. После показа на высшем уровне танки прошли испытания на Кубинке и на Карельском перешейке, танк получил высокую оценку самого Сталина, ему была дана путевка в жизнь.

Так конструкторский гений Фирсова и организаторские таланты Кошкина смогли в условиях развернувшихся репрессий и недопонимания военными перспектив развития танков создать машину, ставшую символом Победы в той страшной войне. Оба они, несомненно, внесли громадный вклад в создание этой машины, но приписывать все лавры только Кошкину несправедливо.

Концепция танка и его компоновка была задумана Фирсовым, под его руководством основные узлы танка были проработаны в подразделениях КБ, а завершали разработку танка специалисты, начавшие его проектировать под руководством Фирсова. Костяк ведущих конструкторов был сохранен, и Кошкин в той трагической ситуации организовал работу по завершению разработки танка и добился принятия его на вооружение. Фамилии Фирсова и Кошкина как главных конструкторов Т-34 могут достойно стоять рядом.

Средний… cтавший лучшим! Как в СССР создали танк – легенду Второй мировой войны

В музейно-мемориальном комплексе «История танка Т-34» рассказали о том, как создавалась знаменитая «тридцатьчетверка», почему ее собирали женщины и дети и чем эта боевая машина ужаснула фашистов в боях под Москвой и Сталинградом.

В своих планах мирового господства нацистская Германия особое внимание уделяла танковым войскам. «Стальные тараны» блестяще зарекомендовали себя в дни порабощения Европы. Вторая мировая война стала «войной моторов», причем с явным преимуществом германских танковых войск. В сочетании с механизированной пехотой, авиацией и артиллерией немецкие танки господствовали в любой операции. Начало вторжения в СССР летом 1941 года, казалось бы, предвосхищало Третьему рейху традиционную «молниеносную победную войну». Но этого не случилось…

Одним из камней преткновения для Германии со всеми ее союзниками стал советский средний танк Т-34, который, между прочим, немецкая разведка «проспала». С машиной этой вермахту пришлось знакомиться непосредственно на поле боя.

О том, как создавалась и одерживала свои легендарные победы эта машина, порталу «История.РФ» рассказал Владимир Горбунов, сотрудник музейно-мемориального комплекса «История танка Т-34» – единственного в мире военно-исторического музея, который целиком посвящен конкретному образцу вооружения.

Танк, которого не было даже в чертежах

– Владимир Викторович, расскажите, когда танк Т-34 был принят на вооружение, что стало его главной особенностью?

– В начале 1930-х годов в Советском Союзе приступили к выпуску легких колесно-гусеничных быстроходных танков, широко известных по аббревиатуре БТ. Машины оказались весьма удачными – казалось бы, есть задел на многие годы. Но на поле боя во все большем объеме стала применяться специальная противотанковая артиллерия. И стало ясно, что противопульная броня «Бетушек» (так ласково назвали танки БТ-5 и БТ-7 советские танкисты) – это уже вчерашний день. Появилась государственная необходимость в создании танка, способного выдержать удар противотанковой пушки, танка с противоснарядным бронированием.

Выполняя, как сейчас говорят, государственное задание, конструкторы харьковского завода № 183 разработали два опытных танка. Модель А-20 стала прямым продолжением линейки колесно-гусеничных танков. А в модели А-32 от колесного движителя отказались, оставив только гусеничный ход. После весьма жарких обсуждений и всесторонних испытаний на вооружение Красной Армии 19 декабря 1939 года был принят танк… А собственно говоря, какой? Дело в том, что, отдав предпочтение А-32, военное руководство страны в своем постановлении сразу же дало поручение еще больше усилить броню и вооружение танка, и вот этой, изначально преобразованной, модели был присвоен индекс Т-34. Говоря по большому счету, приняли на вооружение танк, которого еще и в чертежах не было. В конце 30-х годов прошлого века в нашей стране это была достаточно распространенная практика.

Довоенные танки производства завода № 183. Слева направо: А-8 (БТ-7М), А-20, Т-34 обр. 1940 года с пушкой Л-11, Т-34 обр. 1941 года с пушкой Ф-34.

Что же представила собой «тридцатьчетверка» – танк нового типа? В глаза сразу бросаются наклонные борта, машина напоминает собой усеченную пирамиду. Тем самым конструкторы при толщине лобового листа в 45 мм вынудили вражеский снаряд, летящий горизонтально, пробивать броню по толщине, равной уже 90 мм. Броня, между прочим, для танков Т-34 и КВ была создана новая – особой прочности. Следующее очевидное отличие Т-34 – широкий «нос». Кстати, первоначально для усиления носовой части танка применялась броневая балка, своеобразный таран, позволяющий машине громить ударом корпуса вражеские тяжелые танки, бронепоезда, фортификационные сооружения. Широкие гусеницы в сочетании с 500-сильным дизелем обеспечили танку уверенную проходимость и в грязи, и по снежным заносам. А само применение дизеля сделало танк более экономичным по потреблению топлива и менее пожароопасным в случае поражения вражеским снарядом. Добавим мощную по тем временам танковую пушку калибром 76,2 мм с универсальным комплектом выстрелов: и для борьбы с вражеской бронетехникой, и с пехотой, и с фортификационными сооружениями. И, конечно же, то, что ныне именуют высоким уровнем технологичности. Танк оказался относительно простым: в изготовлении, эксплуатационном обслуживании, освоении экипажем, ремонте. Все эти прелести в полной мере в начале Великой Отечественной войны испытал на себе вермахт – от рядовых солдат до военачальников!

– А правда, что в мае 1942 года начали поступать жалобы на бракованные «тридцатьчетверки», из-за чего Государственный комитет обороны СССР даже принял специальное постановление об улучшении танков Т-34. В чем там было дело?

– Выпуск Т-34 был начат в 1940 году в Харькове и Сталинграде. Машина – совершенно новая. Параллельно идет освоение серийного производства, подготовка кадров и одновременно улучшение конструкции танка. Весьма непростая ситуация. Тем не менее к началу Великой Отечественной войны в Красную Армию поступили 1066 танков Т-34. 

С началом войны к чисто техническим проблемам добавились массовая эвакуация предприятий западных областей СССР в центральную часть страны, нарушение производственной кооперации, лишение заводов части квалифицированных кадров, мобилизованных в Красную Армию.

К выпуску танка с началом войны привлекли новые заводы – в Горьком (ныне – Нижний Новгород), Омске, Свердловске (ныне – Екатеринбург), Челябинске.

Все это, разумеется, негативно отразилось на качестве выпускаемых танков. И соответствующие решения государственных и военных инстанций были достаточно жесткими. Но необходимо отметить и другое. Официальная дисциплина в годы войны оказалась дополненной патриотическим порывом самих рабочих – дать фронту как можно больше качественных танков. Отсюда масса рационализаторских предложений по улучшению конструкции машины, по наиболее эффективным технологиям производства. Проводились даже специальные всесоюзные конференции по вопросам улучшения производства танков. Передовой опыт молниеносно распространялся по всем предприятиям!

Были и выдающиеся прорывы. Так, благодаря созданной под руководством академика Е. Патона технологии автоматической сварки под флюсом, удалось свести к минимуму человеческий фактор и почти десятикратно увеличить производительность сборки танков.

Т-34 собирали женщины, старики и подростки

– Превосходство Т-34 признавали и сами нацисты, включая генерал-полковника Гудериана, создателя танковых войск Германии. Можно ли сказать, что Т-34 был лучшим танком из всех, что принимали участие во Второй мировой войне?

– Вопрос не простой… Во-первых, танки ХХ века не зря классифицировали как малые, легкие, средние и тяжелые. У каждого типа – свое боевое предназначение. И сравнивать достоинства легкого танка, преследующего отступающего противника, с качествами тяжелого танка, который в самом начале боевой операции обеспечил прорыв вражеских боевых порядков, говоря мягко, – глупо.

Во-вторых, если послушать жаргон современных поклонников танковых баталий, то применительно к Т-34 мы узнаем о «пирожках», «гайках», «головастиках». Так послевоенные моделисты окрестили различные башни «тридцатьчетверки» – отражение различных конструкций в годы Великой Отечественной войны: от Т-34 до Т-34-85.

Кстати, если бы не начало войны, то история Т-34 реально завершилась бы осенью 1941 года. Машину эту на заводах должен был заменить танк Т-34М, который даже по внешнему виду разительно отличается от своего предшественника.

Между прочим, то, что первый вариант «тридцатьчетверки» далек от совершенства, в предвоенные годы прекрасно знали и танкостроители, и танкисты. Но явно приближалась большая война, и подобная машина была нужна стране как воздух!

В-третьих, надо четко представлять каноны отечественного танкостроения. Танк Т-34 создавался с максимальной эффективностью для боевого применения при минимальных удобствах для его экипажа. Хорошо ли это? Однозначно не скажешь. Во всяком случае, во множестве воспоминаний танкистов подчеркнуто, что они прощали Т-34 многие недостатки, ибо танк обеспечил главное для них: возможность остаться в живых!

Существует и четвертый момент. А что сравнивать – Т-34 или Т-34-85? Добавим вопрос о сравнении между собой танков Т-34 и Т-34-85. Название-то фактически одно, а возможности машин весьма различные…

В нашем музее есть специальный стенд, позволяющий сравнить Т-34 и Т-34-85 с танками Второй мировой войны из Великобритании, Германии и США по огневой мощи, подвижности и защищенности. Так вот главная «изюминка» заключается в том, что в эпоху Второй мировой войны по совокупности этих наиважнейших боевых свойств «тридцатьчетверка» оказалась лучшим средним танком. А на день сегодняшний три десятка достижений машины по-прежнему остаются в ранге мировых рекордов.

– Кто же создавал легендарный танк в годы Великой Отечественной войны?

– Исторический факт: на смену призванным в Красную Армию мужчинам пришли женщины, рабочие-ветераны, подростки! Квалификация большинства новичков измерялась нулевым уровнем. И тогда технологи разбили производственную цепочку на отдельные замкнутые операции, к которым и готовили новичков. Честь конструкторам: их детище оказалось доступным для рабочих такой категории.

С другой стороны, те же подростки всячески стремились повысить свою квалификацию. За счет времени для личного отдыха девушки и юноши изучали премудрости производства. В Нижнем Тагиле в годы войны в создании «тридцатьчетверок» отличился, к примеру, Анатолий Смирнов. Произошло это, когда передовому рабочему было всего 15 лет! Его сверстницы добились почетного звания «гвардейской бригады». Получили его девушки потому, что ежедневно трехкратно перевыполняли производственную норму.

 Кошкин появился в Харькове в жутчайшее время

– Применительно к Т-34 в чем персональная заслуга Кошкина?

– Михаил Кошкин прибыл в Харьков в начале 1937 года после окончания Ленинградского машиностроительного института и практической работы по разработке танков Т-29 и Т-46-5 на Ленинградском заводе № 185, качество которой было отмечено орденом Красной Звезды.

На харьковском заводе начались жуткие времена: произошла большая беда с коробками передач на танках БТ, прозвучало обвинение во вредительстве и начались повальные аресты.

В этих условиях Михаилу Ильичу удалось сохранить личный состав конструкторского бюро. Главную задачу своим соратникам Кошкин сформулировал предельно просто: работать не вдогонку, а на обгон; в конструировании использовать не аналог, а тенденцию; внедрить такой танк, который был бы длительное время перспективным…

Из многих вариантов начальник конструкторского бюро, а затем главный конструктор завода № 183 выбрал наиболее эффективный. Модель эту он сумел отстоять вплоть до самого высшего государственного руководства.

За этот танк Михаил Кошкин буквально отдал свою жизнь. В сентябре 1940 года, за несколько месяцев до начала Великой Отечественной войны, выдающегося организатора не стало. Но идея уже была воплощена в металл!

– Как смерть Кошкина повлияла на дальнейший выпуск танка?

– Танку Т-34, говоря по большому счету, очень повезло. Над созданием этой машины трудились заядлые энтузиасты. Был настоящий коллектив единомышленников, для которых главным было дело, конкретный результат, причем непременно наиболее эффективный.

Смерть Кошкина стала потрясением, причем не только для конструкторского бюро. Харьковские ветераны танкостроения вспоминали, что на похоронах главного конструктора собрался фактически весь город. А ведь подавляющее большинство участников траурной церемонии даже имени усопшего не знали. «Шестое чувство» сработало?..

Но для глубоких переживаний времени не было. Эстафету принял Александр Морозов, конструктор от Бога, будущий дважды Герой Социалистического Труда, с чьим именем связано большинство самых известных советских танков. Другой коллега Кошкина – Николай Кучеренко – стал бессменным начальником КБ в годы работы завода № 183 в Нижнем Тагиле. Со своими единомышленниками-конструкторами они обеспечили модернизацию танка Т-34, создание Т-34-85, а затем и танка Т-44. Можно сказать, что «кошкинский задел» конструкторское бюро сохранило до самого конца Великой Отечественной войны.

Танк на медали

– Первое серьезное поражение немцы потерпели в Битве под Москвой. Какую роль в этом сыграли танки Т-34?

– Танк увековечен на медали «За оборону Москвы». Причем сделано это было в 1944 году, когда на полях Великой Отечественной войны уже прошло немало жесточайших сражений, появилась возможность сравнить успехи и недостатки Т-34.

Зимой 1941–1942 годов мощная машина на широких гусеницах запросто преодолевала снежные заносы. Немцы были в шоке, что-либо противопоставить нашему танку они не могли чисто физически! Кстати, следующей зимой под Сталинградом подобное пришлось испытать венгерским, итальянским, румынским и финским союзникам Германии.

Под Москвой «тридцатьчетверки» впервые стали применяться достаточно крупными силами – отдельные батальоны, танковые бригады. Большое распространение получили танковые десанты: на броне танка располагались автоматчики, бойцы с ручными пулеметами. Опыт этот пригодился во все последующие годы войны. А в Сталинграде конструкторы даже разработали специальные поручни на корпус и на башню Т-34, чтобы «бронепехам» было удобнее во время стремительного перемещения по бездорожью.

Так что не зря Т-34 увековечен на государственной награде, посвященной защите столицы!

– А немецкие танки как вели себя в подобных условиях?

– В нашем музее есть возможность воочию сравнить трак Т-34 с траком германского среднего танка. Последний размером невелик. Вот почему давление на грунт у немецких машин было гораздо большим. Потому-то они безнадежно вязли: в грязи и в мягком грунте летом, в сугробах зимой.

– Можно ли сказать, что это именно под Москвой было главное сражение «тридцатьчетверки»?

– Волею судьбы «тридцатьчетверка» в обличье Т-34 и Т-34-85 участвовала во всех основных сражениях Великой Отечественной войны. От Москвы к Берлину танк шел через Сталинградскую битву, через огненную Курскую дугу, через освобождение Украины, Молдавии, республик Прибалтики, а затем стран Восточной Европы. В Красной Армии он стал самым массовым танком. Причем основная часть «тридцатьчетверок» была сосредоточена вовсе не в танковых армиях, как ныне думают весьма многие, а в общевойсковых соединениях. Машина шла в бой вместе с пехотой, поддерживая «царицу полей» своим огнем и защищая броней.

После победного мая 1945 года «тридцатьчетверку» ждали испытания на Дальнем Востоке. Преодолев знаменитые Хинганы, 6-я гвардейская танковая армия под командованием генерала А. Кравченко приняла участие в разгроме японской Квантунской армии.

– Как определить, какое из всех перечисленных сражений стало для «тридцатьчетверки» главным?

В решении данной проблемы, на мой взгляд, существует один весьма неожиданный ракурс. Возьму на себя ответственность за утверждение, что главное свое сражение Т-34 выиграл у… чертежной доски! Лучшее тому подтверждение таково: в годы Второй мировой войны в Третьем рейхе знаменитые «Пантеры», «Королевские тигры», несостоявшиеся «Маусы» создавались под впечатлением от нашей «тридцатьчетверки». Вот так история расставила всех по реально заслуженным местам!

Для тех, кому интересна история Т-34, напоминаем, что в апреле этого года на экраны вышел художественный фильм «Танки» режиссера Кима Дружинина. Фильм рассказывает вымышленную приключенческую историю тайного пробега на танках Т-34 конструктора Михаила Кошкина в Москву с целью утвердить производство новых танков, которые впоследствии помогли Советскому Союзу победить в Великой Отечественной войне. Картина создана при поддержке Министерства культуры Российской Федерации и Российского военно-исторического общества. Подробности можно узнать здесь: https://www.culture.ru/s/tanki/.

19 декабря 1939 года Комитет обороны при Совете народных комиссаров СССР принял судьбоносное решение — поставить на вооружение разработанный харьковскими инженерами танк А-32 и присвоить ему серийный индекс Т-34. С этого дня началась история боевой машины, которую без всяких преувеличений можно назвать уникальной и легендарной. Впрочем, это совсем не означает, что знаменитый танк родился легко — за него была заплачена очень дорогая цена. «Известия» — о сложных судьбах создателей танка Победы.

«И танки наши быстры»

Долгое время считалось, что создание танка Т-34 связано исключительно с именем главного конструктора танкового КБ Харьковского паровозостроительного завода, позже переименованного в Завод № 183, Михаила Ильича Кошкина. Тот факт, что он скончался еще до запуска танка в серийное производство, лишь придавал его фигуре оттенок легендарности. А знаменитый марш-бросок опытных образцов, предпринятый ранней весной 1940 года, приобрел характер былинного подвига, в котором богатырь жертвует собой ради отечества. Этот рейд был описан в книгах, о нем снимались кинофильмы.

Когда советская эпоха завершилась, маятник качнулся в противоположную сторону — Кошкину припомнили, что в Харькове он появился, когда новый танк в основных чертах уже был разработан, а его реальные создатели были репрессированы. Вспомнили и то, что к тому времени Кошкин лишь два года как получил высшее техническое образование, ранее занимался партийной работой, а если и был как-то связан с промышленностью, то исключительно с кондитерской. Попробуем разобраться.

В середине 30-х основными танками Красной армии были Т-26 и БТ-5. Первый собирали в Ленинграде, второй — в Харькове. Заводы в Сталинграде и Челябинске тогда еще только возводили. Легкий танк Т-26 был, по сути, копией английского «Виккерса» с мотором менее 100 лошадиных сил и не имел потенциала к утяжелению. 400-сильный БТ подходил для этого лучше. В заводских КБ предвидели развитие ситуации и заранее двигались в этом направлении.

В Ленинграде конструкторская группа Семена Александровича Гинзбурга разрабатывала средние танки Т-28, Т-29, Т-46 и Т-100. Некоторые из них дошли до серии, другие остались опытными экземплярами. На основе этих машин ленинградская школа создаст тяжелый танк КВ, который хорошо проявит себя в годы войны. В Харькове тоже понимали, что будущее за большими танками. Прежде всего нужен был более мощный двигатель — для танков серии БТ («быстроходный танк») был адаптирован бензиновый авиационный мотор BMW. Но одновременно на заводе разрабатывали свой двигатель — дизельный 12-цилиндровый V-образный БД-2 («быстроходный дизель», позже переименованный в В-2) мощностью 500 «лошадок». Его созданием занималась группа Константина Федоровича Челпана, общее руководство проектом осуществлял главный инженер заводского КБ Афанасий Осипович Фирсов.

Советский дизель

Этот незаурядный человек появился в Харькове в 1931 году… под конвоем и в наручниках. Купеческий сын, еще до революции получивший отличное инженерное образование в Германии и Швейцарии, вернулся на родину с началом мировой войны и честно трудился над созданием дизелей для подводных лодок и кораблей. В 20-х Фирсов работал в Николаеве на верфи, потом был приглашен в Ленинград на завод «Русский дизель» (бывший завод Нобеля). В 1930-м был обвинен в участии во вредительской группе, которая якобы орудовала в Николаеве, и получил пять лет лагерей, но вместо ГУЛАГа его отправили на Харьковский завод. Супруга и трое детей конструктора остались в Ленинграде, сам же он жил под надзором в общежитии при заводе.

Фирсов и Челпан были уверены, что будущее танкостроения не за бензиновыми, а за более экономичными дизельными моторами. Проблемой была сложность в производстве, зато такие двигатели давали лучшую отдачу по мощности и были менее пожароопасными — дизельное топливо загорается только при высоких температурах. Именно с появлением нового двигателя В-2 стало возможным усилить бронирование и увеличить размер башни, чтобы оснастить ее более мощной пушкой. Идея новой машины была сформулирована уже в 1935 году, но путь к ней оказался тернистым.

В середине 30-х на смену БТ-5 в харьковском заводском КБ под руководством Фирсова был разработан танк БТ-7. В соответствии с новыми требованиями «семерка» была лучше защищена, из-за чего стала на 3 т тяжелее. Оснащена машина была более мощным двигателем — сначала на нее ставили уже упомянутый немецкий авиационный мотор, затем свой дизельный В-2. Делали новую машину в спешке, а госзаказ на 1935 год увеличили с 300 до 650 единиц. По воспоминаниям коллег, главный инженер Фирсов тогда говорил: «Мы между Сциллой и Харибдой. Сдадим сырой танк — жди беды. А не сдадим — головы полетят».

Взятые обязательства завод выполнил, за что был награжден орденом Ленина. Фирсова удостоили орденом Красного Знамени. Но вскоре из армии пошли рекламации на отказы коробки передач — в новых машинах использовали проверенные механизмы от БТ-5, но они не справлялись с возросшей мощью и весом. На заводе системы работали исправно, но когда в частях за рычаги садились не имевшие опыта молодые водители, начинались проблемы.

БТ-7 в печати стали называть вредительским танком. Начались поиски виновных: прислали комиссию, Фирсова отстранили. Оказалось, что подавляющее большинство конструкторских кадров в КБ — беспартийные, в том числе все заведующие секциями. Вот тогда-то, в декабре 1936 года, в Харькове и появился Кошкин.

Главный конструктор

Жизнь Михаила Ильича легкой не назовешь. Происходил он из многодетной крестьянской семьи в Ярославской области. Кошкины рано остались без трагически погибшего отца, и мать отправила 10-летнего Мишу к дальней родне в Москву. Устроился «мальчиком на побегушках» на кондитерской фабрике, где постепенно дорос до рабочего по обслуживанию карамельных автоматов. Потом была мировая война, ранение, Гражданская. В 1919-м 20-летний юноша вступил в партию большевиков, и дальше его карьера развивалась по партийной линии.

Несмотря на то что за спиной было всего три класса церковно-приходской школы, Кошкин еще в годы Гражданской окончил военно-политические курсы, а после войны был командирован на учебу в Москву в Коммунистический университет им. Я.М. Свердлова. Далее его направили на партийную работу в Вятку. В 1929 году, занимая перспективную должность заведующего агитационно-пропагандистским отделом в Губернском комитете ВКП (б), он по призыву партии поступил в Ленинградский технологический, потом перевелся в Политех. Специальность — «инженер-механик по конструированию автомобилей и тракторов», тема защищенной в 1934-м дипломной работы — «Коробка передач среднего танка». Далее работа в группе Гинзбурга и даже орден Красной звезды за участие в создании новых танков. И вот, накануне 1937 года его отправляют укрепить харьковский КБ. И как перспективного инженера, и, возможно, в первую очередь как преданного партии человека.

Кошкина в курс дела вводили «разжалованный» Фирсов, заменивший его в качестве исполняющего обязанности Николай Кучеренко и молодой конструктор Александр Морозов. Двое последних и станут главной опорой Кошкина, хотя им было всего около 30. Впрочем, Кошкин был не многим старше. В том же 1937 году при заводе было создано еще одно бюро, которое должно было целенаправленно заниматься новым проектом — танком БТ-7-БИС (заводской индекс А-20). Возглавил его адъюнкт Военной академии механизации и моторизации РККА военный инженер 3-го ранга Адольф Дик. Ему тоже только перевалило за 30. Идея состояла в том, чтобы создать здоровую конкуренцию и разделить сферы влияния — КБ Дика разрабатывает новую машину, а коллектив Кошкина исправляет недостатки стоящей на конвейере. Но в жизни всё оказалось сложнее — вместо конкуренции получилось противостояние.

В итоге обстановка на заводе обострилась, а вскоре начались репрессии: арестован и расстрелян директор завода Бондаренко, арестованы Фирсов (умер в заключении в 1943-м), создатель дизеля Челпан (расстрелян), его заместитель Трашутин (освобожден в 1939 году), конструкторы Г.И. Аптекман, М.Б. Левитан, З.Б. Гуртовой, главный инженер ХПЗ Ф.И. Лящ, главный металлург А.М. Метанцев и многие другие. Всего около 67 специалистов. В это же время в Ленинграде за решеткой оказался уже упомянутый конструктор Гинзбург (его позже отпустили), а в Москве — расстрелян начальник АБТУ РККА комдив Густав Бокис, которого связали с «группой Тухачевского».

Гусеницы или колеса

Дик по анонимному доносу тоже был арестован, а конструкторы его бюро перешли в объединенное КБ, которое возглавил Кошкин. Новым директором завода стал Юрий Маскарев, присланный с ленинградского Кировского. Работы по созданию новых машин продолжились. Основными направлениями были проекты легкого танка А-20 (продолжение работы КБ Дика) и А-32. В основных чертах модели были похожи: дизельный двигатель В-2, острые углы броневой обшивки (эта идея принадлежала конструктору Н.Ф. Циганову), сварная башня.

Но А-20 в соответствии с техническим заданием был колесно-гусеничным, как и его «предки» серии БТ. А-32 имел только гусеничный ход — он первоначально на чертежах даже именовался А-20Г, то есть «гусеничный». На тот момент ресурс танковых гусениц был очень мал, поэтому предполагалось, что по шоссе танк будет ехать на колесах, а в бой по пересеченной местности идти на гусеницах. Но конструкторам удалось увеличить ресурс, поэтому они по своей инициативе решили отказаться от колес. Благодаря этому появилась потенциальная возможность усилить броню и установить более мощную 76-миллиметровую пушку.

Чтобы самовольно выйти за рамки госзадания, нужны были большая смелость и вера в успех. На совещании в Кремле в феврале 1939 года, куда Кошкин и Юрий Максарев привезли проекты двух танков, конструктор даже посмел затеять спор с военными, не верившими в чисто гусеничный танк. В итоге решающим стало мнение Сталина, который поддержал инициативу харьковчан и предложил им сделать опытные образцы обоих танков. Под их персональную ответственность.

К маю опытный А-20 был готов и приступил к заводским испытаниям, А-32 делали следом, и его тестирование началось в середине лета. В августе обе машины поступили для испытаний в войска. Танки показали себя хорошо, но начальник АБТУ РККА Д.Г. Павлов высказал пожелание по существенному усилению брони. Тогда на танк А-32 было навешано 5 т груза, после чего он пошел на второй круг ходовых испытаний. Был риск, что повторится ситуация с БТ-7, когда некоторые узлы и агрегаты не справились с дополнительным весом, но и конструкторы теперь лучше понимали возможные «болевые точки» машины.

За время испытаний 19-тонный танк, догруженный до 24 тонн, прошел 1534 км со средней скоростью 28,2 км/ч. В зависимости от дорожно-грунтовых условий запаса топлива хватало на 235–333 км. В общем, танк справился — двигатель, ходовая часть и, главное, модернизированная группой Морозова коробка передач работала надежно. Теперь можно было вдвое усилить броневую защиту (с 20 до 45 мм), что позволило бы танку быть практически неуязвимым для полевых противотанковых орудий калибра 37 и 45 мм.

По результатам испытаний 19 декабря 1939 год Комитет обороны при Совете народных комиссаров СССР принял постановление № 443 о принятии танка А-32 на вооружение. В техзадании указывалось, что танк должен быть исключительно гусеничным, с лобовой броней в 45 мм. Новая машина получила серийный индекс Т-34. Теперь это был не легкий, а средний танк, а вооружение его даже превосходило запросы военных за счет установки новой танковой пушки Л-11. Скорость же осталась достаточно высокой — более 55 км/ч.

Танковый марафон

Началась война, армии нужны были новые танки. Уже в марте «тридцатьчетверки» должны были предстать перед Государственной комиссией на полигоне в Кубинке, после чего их можно было запускать в серийное производство. Но перед этим машинам необходимо было пройти полный цикл проверки, в том числе «накрутить» определенное количество километров. Времени для этого просто не было. Тогда Кошкин решил, что в общий километраж испытаний можно зачесть перегон до Москвы, и танки отправились в путь своим ходом.

Это не было новшеством — танки из Харькова и раньше так ходили в столицу, но зимние условия и новизна конструкции делали 750-километровый переход чрезвычайно рискованной затеей. К тому же из-за соображений секретности каравану приходилось избегать шоссейных дорог, а двигаться по проселкам и бездорожью. В путь отправились два танка и два гусеничных тягача, а возглавил «пробег» лично главный конструктор.

Всё прошло удачно, танки на полигон успели — пусть и после ремонта одного из них. На испытаниях они показали себя во всей красе — наклонная броня выдерживала прямые попадания противотанковых снарядов, на ходу машина чувствовала себя уверенно. Впрочем, недочетов тоже хватало — плохой обзор, слабая вентиляция, теснота в башне. Но с учетом устранения недоделок, можно было запускать танк в производство.

Заводской караван отправился назад — километров для полных испытаний всё равно не хватало. Кошкин, несмотря на сильную простуду, ехал вместе с машинами. При переправе через реку Северский Донец (недалеко от Белгорода) один из танков опрокинулся в воду — всем пришлось участвовать в его спасении. После купания в ледяной воде Кошкин вернулся в Харьков совершенно больным, однако еще несколько дней не выходил из КБ и цехов: нужно поставить производство. Началось воспаление, Кошкину пришлось удалить одно легкое. Конструктора направили на реабилитационный курс лечения в санаторий «Занки», где он вскоре и скончался. До начала войны оставалось девять месяцев.

Главным конструктором и руководителем КБ стал заместитель Кошкина А.А. Морозов. На его плечи и на плечи его товарищей ляжет запуск танка в производство, его доводка, устранение недочетов. А еще переезд в Нижний Тагил, создание там танкового гиганта. И все последующие модернизации «тридцатьчетверки» тоже выполнены Морозовым, Кучеренко и другими учениками Афанасия Фирсова.

В создание легендарной машины вложили свой труд тысячи людей, оно не было бы возможно без технических решений десятков конструкторов. Без изобретений Евгения Патона не было бы инновационных сварных технологий, а сердцем нового танка стал дизель Константина Челпана. Много нового принесли Адольф Дик и Николай Циганов. Базовые решения были взяты из опыта работы над прямым предком «тридцатьчетверки» — танков серии БТ, которые были созданы группой Фирсова. А Кошкин привез с собой наработки ленинградской школы и своего наставника Гинзбурга. Наверное, потому Т-34 и получился таким удачным, что на его создание работал научный и технический потенциал всей страны. А то, что этот танк действительно получился лучшим в мире, вскоре доказала война.

Вопреки мнению многих инженеров Кошкин был сторонником создания машины с гусеничным ходом. Благодаря этому можно, не меняя размеры машины и мощности её двигателя, увеличить толщину брони и усилить вооружение. Отстаивать своё мнение в условиях репрессий было опасно, но он был уверен в своей правоте, поэтому решился во что бы то ни стало убедить военное руководство в правильности такого конструкторского решения.

Путь от простого кондитера до главного конструктора Харьковского паровозостроительного завода

Михаил Ильич Кошкин – гений из кондитерской, инженер, создавший легендарный Т-34./Фото: pbs.twimg.com

Михаил Ильич родом из Ярославской области (село Брынчаги). Его большая семья рано осталась без кормильца. Поэтому четырнадцатилетний Михаил уезжает и устраивается учеником мастера на московскую фабрику кондитерских изделий. С 1917 года он участвует в боях как красноармеец. С 1921 года – студент университета на факультете управления, закончив который становится директором кондитерской фабрики в Вятке, а позже занят партийной работой в губернском комитете этого города.

С 1929 года учится в политехническом университете Ленинграда. Его специализация – транспортное машиностроение. После прохождения практики получает приглашение работать на Путиловском заводе (позже – Кировском), специалисты которого были заняты формированием танковой отрасли. М.И. Кошкин назначается на должность заместителя главного конструктора.

В 1936 году уже возглавляет КБ № 183 на базе Харьковского завода. В условиях массовых репрессий должность главного конструктора была не только ответственной, но и опасной. Но Михаил Ильич с честью выдерживает все испытания и трудности, а его отношения с коллективом складываются благополучно – он сумел найти подход к подчинённым благодаря своим личностным качествам: деловитости, трудолюбию, честности и простоте в обращении с сотрудниками.

Создание легенды и показательное выступление новой машины в Москве 17 марта 1940 года

М. И. Кошкин был назначен главным конструктором Танкового Бюро №183 на Харьковском паровозостроительном заводе в декабре 1936 года./Фото: s.057.ua

В конце зимы 1939 года результатом работы КБ становятся два опытных танка с гусеничным ходом. Их боевая масса, в отличие от предшествующих машин, стала больше на 10 тонн, а броня – толще на 20-25 мм – и всё это без ущерба для манёвренности и скорости. Сотрудниками КБ спроектирован дизельный двигатель В-2 мощностью 500 лошадиных сил, что позволило повысить экономичность машины и уменьшить риск её возгорания в случае прямого попадания вражеского снаряда.

Едва завершилось изготовление новых танков, их потребовали предоставить на показ высшему руководству страны. Но машинам нужна обкатка, да и по нормам допуска к показу пробег должен быть от 2000 км. Тогда М.И. Кошкин принимает решение отправить бронемашины в Москву своим ходом. Этот шаг был очень рискованным. Технику никто не должен был увидеть, чтобы сохранить секретность разработок. Перемещаться предстояло по пересечённой местности по заснеженным просторам на новой, не опробованной в достаточной мере технике. Но вместе с тем это был шанс испытать машину.

Т-34 – гордость российских бронемашин, отличающаяся простой и в тоже время гениальной конструкцией./Фото: upload.wikimedia.org

5 марта 1940 года была сформирована колонна из двух закамуфлированных опытных образцов, машин сопровождения и тягачей. В суровых условиях было тяжело и технике, и людям, осуществлявшим её ремонт и обслуживание. Но 12 марта пробег благополучно завершился. Испытания в Кубинке показали – образцы имеют высокую стойкость.

Демонстрация машин высшему военному руководству на Ивановской площади Кремля тоже прошла успешно. Элегантная, быстрая и манёвренная машина понравилась даже главкому армии Сталину.

М. И. Кошкин был простужен во время перегона техники в Москву, однако обратный путь он предлагает преодолеть снова своим ходом. Это был уже апрель месяц, весенняя распутица сильно усложнила эту задачу. Один из танков попал в болото. Михаил Ильич, сильно промокший и промёрзший при попытках спасти технику, серьёзно заболел. 26 сентября 1940 года Михаил Иванович умер, так и не оправившись после болезни.

Легендарная «Тридцатьчетвёрка» против «Тигра»

Немецкий танк имел превосходство перед Т-34 в броне, но это «Тридцатьчетвёрка» могла скомпенсировать своей большой манёвренностью и подвижностью./Фото: soldats.club

В начале войны наступление армии вермахта было успешным за счёт фактора внезапности и хорошо налаженной разведки. Советская армия не была готова к такому молниеносному нападению, а главная её проблема состояла в несогласованности действий её боевых частей. К тому же в ней плохо была организована разведка, ощущалась острая нехватка боеприпасов.

Руководство гитлеровской армии было уверено в превосходстве своей техники, эта уверенность сильно подкреплялась стремительным продвижением немецкой армии вглубь страны. Но их ожидал сюрприз – новый средний танк Т-34. Осуществить блицкриг, как в Европе, немцам не удалось во многом благодаря этой легендарной бронемашине. Сочетание таких её характеристик, как огневая мощь, надёжная бронезащита и хорошая подвижность стали залогом её боевого триумфа. Пушка с длинным стволом 76 калибра поражала противника за полтора километра. Броневые листы, расположенные не вертикально, а под наклоном, хорошо защищали корпус – снаряды противника часто не могли причинить машине большого вреда.

Военное руководство Германии всерьёз задумывается о создании танка нового образца. В ответ на Т-34 был создан тяжёлый танк Т-6 «Тигр». Его вес составлял 56 т, но управлять им было достаточно легко за счёт полуавтоматической коробки передач, руля и гидравлики. Детально обследовав захваченный «Тигр», советские военные приходят к выводу, что в своём обычном виде Т-34 не удастся противостоять этому страшному и мощному танку. Бронебойные снаряды отскакивали от их брони, а подкалиберных экипажу Т-34 выдавалось всего три. При этом поразить ими по-настоящему хорошо бронированного «зверя» можно было только с расстояния 500 метров, тогда как он своей 88-миллиметровой пушкой поражал Т-34 с расстояния в 1,5 км.

В декабре 1943 года на вооружение советской армии поступает модифицированная бронемашина – Т-34-85. В результате изменения формы башни в кабине помещались уже 5 человек, появился наводчик (раньше его функции входили в обязанности командира экипажа). Была установлена более мощная пушка калибром 85 мм.

Т-34 претерпел около 800 изменений, но все они были направлены больше на упрощение массового производства танка, а не на его радикальное изменение – такова была стратегическая линия военного руководства, во многом оправданная. Экипажу Т-34-85 было сложно противостоять мощной немецкой бронемашине, но при его умелых действиях обновлённый танк становился грозной силой, так как имел преимущество из-за своей манёвренности и высокой проходимости. Кроме того, советские танкисты быстро нащупали слабые места «Тигра» (борта, кормовая часть), где броня была намного тоньше.

Танковая дуэль Т-34 и «Пантеры» – против советской бронемашины у немцев не было шансов!

Немецкий танк Pz.Kpfw. V «Пантера» Ausf.G с установленным на командирской башенке прибором ночного видения «Шпербер» (Sperber FG 1250)./Фото: topwar.ru

Средний танк немецкой армии «Пантера» имел длинноствольное орудие 75 калибра, хотя его масса близка к тяжёлым советским танкам КВ и ИС, а по габаритам эта машина превосходила большинство существующих танков: длина корпуса – 6870 мм, ширина – 3270 мм, высота – 2995 мм. Внешний вид этого монстра наводил ужас, когда солдатам впервые доводилось видеть его.

Но, как выяснилось, выйти победителем из боя против Т-34-85 шансов у него было немного. Ходовая часть «Пантеры» (как и тяжёлого танка «Тигр») была её слабым звеном – если она ломалась, надо было снимать почти полборта для её ремонта. А чтобы вытащить неисправную коробку передач, надо было демонтировать башню. Так что в этом случае в условиях боя починить танк не представлялось возможным. Диски опорных катков эти двух немецких танков располагались в шахматном порядке, частично перекрывая друг друга. Зимой грязь между ними замерзала, и танк не мог сдвинуться с места.

В первые же дни Курской битвы большая часть «Пантер» вышла из строя из-за технических неисправностей. Сказалась спешка при выпуске этих машин – часть из них даже не дошла до передовой из-за возгорания бензинового двигателя или перегрева трансмиссии. Тогда как советский танк было несложно отремонтировать даже в боевых условиях. А манёвренность и высокая проходимость скоростного советского Т-34-85 сводила на нет мощную броневую защиту «Пантер» и «Тигров».

Танк впоследствии стал настолько легендарным, что про него сняли сотни документальных фильмов, притом не только в России. А совсем недавно вышел фильм известного режиссёра Алексея Сидорова «Т-34».

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

---

Пикуль В.С. «Площадь павших борцов». — М.: Изд-во «Голос», 1996 (Часть первая. «Барбаросса». Глава 18. Первые кризисы), с. 158-161)

Биографию подготовил: Уфаркин Николай Васильевич (1955-2011)

1898 — 1940 гг.

Михаил Ильич Кошкин — советский инженер-конструктор, создатель и первый главный конструктор танка Т-34, начальник КБ (конструкторского бюро) танкостроения Харьковского паровозостроительного завода имени Коминтерна.

У этого человека была удивительная судьба. В юности он и не помышлял о том, что впоследствии стало главным делом его жизни. Кошкин прожил недолго, успев построить всего один танк, которому отдал все силы и саму жизнь. Его могила не сохранилась, а имя никогда не гремело по всему миру. Зато весь мир знает его танк. Т-34 — лучший танк Второй мировой войны, танк, название которого неотделимо от слова «Победа».

Родился 21 ноября (3 декабря) 1898 года в селе Брынчаги (ныне Переславский район, Ярославская область). Семья жила бедно, земли было мало, и отец вынужден был заниматься отхожими промыслами. В 1905 году, работая на лесозаготовках, он надорвался и умер, оставив жену и троих малолетних детей. Из-за бедности мать Михаила идет батрачить. Михаил, закончив в 10 лет 3 класса церковно-приходской школы, подобно другому Михаилу – Ломоносову, отправляется пешком в Москву в надежде заработать для семьи деньги.

В столице у него были родственники по материнской линии, к ним он и шел. Мать снабдила его запиской с адресом, но эта важная бумажка была утеряна Михаилом раньше, чем он дошел до пункта назначения. По пути он увидел, что несколько взрослых мальчишек избивали одного помладше. Михаил заступился за слабого. В пылу драки и пропала заветная записка. Помог Михаилу случайный прохожий, рабочий Московской кондитерской фабрики. Он не только выходил нашего героя, но и помог устроиться подмастерьем в карамельном цехе кондитерской фабрики, ныне известной как «Красный Октябрь».

Работая на фабрике, юный Михаил зарекомендовал себя как способный и добросовестный работник. Спустя 8 лет он уже был мастером цеха, а ведь ему не было еще и 19 лет.

Зимой 1917 года, перед Февральской революцией, его призвали в царскую армию. Воевал на Западном фронте уже в армии Керенского. В августе 1917 года получил ранение, направился на лечение в Москву. Здесь застало его известие об Октябрьской революции, которую он принял сразу и полностью. Во время боев с юнкерами в Москве он сражался на стороне большевиков, а в апреле 1918 г. вступил добровольцем в Красную Армию. Октябрьская революция серьезно повлияла на судьбу Михаила Ильича. Он пошел служить добровольцем в железнодорожные войска и был зачислен в экипаж бронепоезда. Возможно, именно тогда в нем проснулся интерес к военной технике, который через много лет воплотится в главное дело его жизни – танк Т-34.

Воевал Михаил на фронтах Гражданской войны и принимал участие в отражении иностранной военной интервенции в России на разных участках фронта. В 1919 году, на Северном фронте, стал членом РКП(б) – Российской коммунистической партии большевиков, выбран секретарем партийной ячейки 3-й железнодорожной бригады. Кошкин был знаком с Блюхером Василием Константиновичем. Знаменитый командарм отзывался о Кошкине так: «Я был очарован душевностью этого человека. Он был идеалом многих. Бесстрашный боец с врагами советской республики, замечательный большевик, чудесный товарищ и талантливый командующий».

На Северном фронте Михаил воевал против английских интервентов под Архангельском. Там же Кошкин, вероятнее всего, впервые знакомится с бронетехникой: бронепоездами Красной Армии и английскими танками «Рикардо». По дороге на Польский фронт, куда перебрасывали их часть, Кошкин заболел тифом и был снят с эшелона. После лечения направлен в Киев, на Южный фронт, в 3-ю железнодорожную бригаду, для восстановления ж/д путей и мостов в полосе наступления.

После окончания службы в 1921 году с отличием оканчивает военно-политические курсы в Харькове, после которых командируется на учебу в Москву в Коммунистический университет имени Свердлова. Во время учебы он знакомится с С.М. Кировым и Г.К. Орджоникидзе.

В университете, готовили руководящие кадры для молодой Советской республики. Это было очень сильное учебное заведение, дававшее не только политическую, но и общеобразовательную подготовку. В 1924 году, по окончании университета, он получил назначение в Вятку на должность заведующего кондитерской фабрикой. Под его руководством фабрика вскоре из отстающей и нерентабельной превратилась в одно из лучших предприятий в городе.

В Вятке Михаил Кошкин женится на служащей Губпотребсоюза Вере Катаевой, рождается первая дочь Лиза (у Кошкина было 3 дочери). Семья Михаила Кошкина в то время проживала на территории Трифонового монастыря. Об этом времени Лиза позже расскажет много любопытных подробностей. Например, как отец занимался организацией курсов ликбеза, где и сам учился, и других учил. Или о том, как он выдавал зарплату своим служащим: в день получки Михаил Ильич приглашал в свой кабинет жен и детей своих сотрудников, дети получали сладости, а женам выдавалась зарплата. Это делалось для того, чтобы работники не имели возможности пропить необходимые семье деньги.

Организаторские способности Михаила Ильича заметили и в 1925 г. его перевели на работу в промышленный отдел райкома партии. В местном музейном фонде можно найти любопытный документ – протокол заседания заводского комитета, где указана просьба коллектива задержать Кошкина на должности, чтобы он успел подготовить себе хорошего преемника. Позже он работал заведующим губернской партшколой и заведующим агитационно-пропагандистским отделом Вятского губкома. Это позволило Михаилу Ильичу приобрести опыт руководителя и организатора.

Михаила Кошкина могла ждать блестящая партийная карьера, но он пишет письмо Кирову с просьбой оказать содействие в получении технического образования и в 1929 году получает вызов в Ленинград.

В годы первой пятилетки, когда в Советском Союзе чрезвычайно остро встал вопрос о создании собственных инженерно-технических кадров, руководство партии большевиков приняло решение о направлении в высшие технические заведения страны коммунистов, прошедших школу партийной работы. Кошкин, который давно мечтал стать инженером, засел за учебники – сам прошел весь школьный курс математики, физики и в 1929 году в числе «парттысячников» был направлен и поступил в Ленинградский политехнический институт на кафедру «Автомобили и тракторы». Учился он самозабвенно, хотя время было непростым. Денег все эти годы катастрофически не хватало – Кошкину уже было за 30 лет, он женат и имел уже двоих детей; всем им приходилось жить на одну его стипендию.

Сложно осваивать новое дело практически с нуля, но у Кошкина упрямства и целеустремленности хватило бы на двоих. Теория без практики мертва, и еще студентом Кошкин работает в конструкторском бюро Ленинградского Кировского завода, изучая модели иностранных танков, закупленные за рубежом. Он вместе с коллегами не только ищет пути совершенствования имеющейся техники, но и вынашивает идеи принципиально нового танка.

Производственная практика будущего инженера-механика по конструированию тракторов и автомобилей проходила на Горьковском автозаводе. Практикант сразу получил достаточно серьезную должность мастера дефектного отдела. Руководству ГАЗа так понравился молодой специалист, что в Наркомат тяжелой промышленности было направлено прошение вернуть Кошкина на предприятие после окончания университета.

Но судьба распорядилась иначе: преддипломную практику Михаил Ильич проходил на одном из ленинградских заводов в опытно-конструкторском бюро, занимавшемся проектированием танков. Проектирование танков так запало в душу Кошкину, что он решился идти на прием к Кирову и просить его предоставить возможность вернуться в конструкторское бюро и заняться проектированием танков. Там от рядового конструктора он дошел до заместителя начальника КБ. В это время КБ работает над танками Т-29 и Т-46-1, которые представляют собой модернизацию серийных Т-28 и Т-26 с переводом их на колесно-гусеничный ход. Работа проведена успешно, хотя танки оказались бесперспективными: из-за чрезмерной сложности и высокой стоимости не пошли в серийное производство.

11 апреля 1936 года М.И. Кошкин, в числе других конструкторов за отличную работу в области машиностроения награждается орденом Красной Звезды.

В конце декабря 1936 года народный комиссар тяжелой промышленности СССР Г.К. Орджоникидзе, обеспокоенный напряженной обстановкой в Танковом отделе Харьковского завода, сложившейся при модернизации серийного быстроходного легкого танка БТ-7, лично нашел М.И. Кошкина и направил его на Харьковский завод. Этот период жизни станет для инженера и изобретателя самым ярким и драматичным. Жена Кошкина уезжать из Ленинграда не хотела. В Ленинграде были родственники, культурная жизнь. Но жены не выбирают, и она уехала с мужем. Завод обеспечивал семью. Квартира Кошкиных была в заводском доме. В комнатах стояла мебель, сделанная в цехах, специальный отдел выдавал отрезы тканей. Рядом было ателье, где известный харьковский портной обшивал заводчан.

Назначение Кошкина на должность произошло при достаточно трагических обстоятельствах — прежний глава КБ Афанасий Фирсов и еще ряд конструкторов попали под дело о вредительстве после того, как выпускаемые заводом танки БТ-7 стали массово выходить из строя. Фирсов успел передать дела Кошкину, и потом это обстоятельство станет поводом для очернения имени конструктора. Мол, Т-34 разработал именно Фирсов, а не Кошкин, который-де был «карьеристом и бездарностью».

Встречали нового начальника настороженно – неизвестный человек, к тому же сам нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе наделил его широкими полномочиями. Но Михаил Ильич быстро завоевал доверие коллектива своим простым, человечным отношением к коллегам и высочайшим профессионализмом и конструкторским талантом. Михаилу Кошкину действительно приходилось нелегко. Кадровый состав КБ был слаб, а приходилось заниматься не только перспективными разработками, но и текущим серийным производством. Тем не менее под руководством Кошкина была проведена модернизация танка БТ-7, который был оснащен новым дизельным двигателем.

В том же 1936 году в Испании начинается республиканская война. Советский Союз помогает Испанской республике, отправляя своих специалистов и военную технику. В Москву начинают поступать отчеты с фотографиями сожженных и развороченных снарядами танков БТ и Т-26. Становится ясно, что немецкая противотанковая артиллерия, поставляемая генералу Франко, легко справляется с броней советских машин. Назревает общий кризис танкостроения в связи с появлением нового вида оружия — противотанковой пушки. Участие в боях в Испании легкобронированных БТ-7, Т-26 показала их высокую уязвимость для огня артиллерии и даже крупнокалиберных пулеметов. Эти танки являлись основными в Красной Армии, что означало необходимость срочной замены всего танкового парка.

В октябре 1937 года М.И. Кошкин возглавил новое конструкторское подразделение КБ-24, где менее чем за год был спроектирован колесно-гусеничный танк А-20 (БТ-20). Представители автобронетанкового управления РККА видели его более совершенным, чем БТ, но никаких принципиальных изменений он не имел. Кошкин быстро понял бесперспективность подобного подхода. Колесная техника отлично показывала себя на шоссе, но в условиях реальной войны по бездорожью не прошла бы. А БТ-7, прекрасно летавших через овраги, но обладавших только противопульной броней, немцы ехидно называли «быстроходными самоварами». Нужна была машина скоростная, с высокой проходимостью, выдерживающая огонь артиллерии и сама обладающая значительной ударной мощью. Поэтому Михаил Ильич на свой страх и риск создает параллельную конструкторскую группу, которая занялась разработкой гусеничной модели танка (индекс А-32). Вместе с Кошкиным работают его единомышленники, которые впоследствии продолжат его дело — Александр Морозов, Николай Кучеренко и конструктор двигателей Юрий Максарев.

Довоенные танки производства завода №183. Слева направо: А-8 (БТ-7М), А-20, Т-34 образца 1940 года с пушкой Л-11, Т-34 образца 1941 года с пушкой Ф-34.

На главном военном совете РККА заместитель Наркома обороны Г. Кулик запретил Кошкину упоминать о существовании параллельного проекта, но Кошкин не только проигнорировал этот запрет, но и пронес на заседание совета макет А-32. Более того, свое выступление автор разработки начал именно с гусеничного танка. Однако маршал Кулик резко оборвал выступление Кошкина, назвав гусеницы «калошами». Совет постановил — делать А-20. Но конструктора неожиданно поддержал сам Сталин, предложив не ограничивать инициативу завода. В результате Кошкину была предоставлена свобода действий, окончательное решение надлежало принять после сравнительных испытаний.

В КБ-24 приступили к разработке и изготовлению трех опытных танков (одного колесно-гусеничного танка А-20 и двух гусеничных — А-32). 16 декабря 1938 года М. Кошкин назначен главным конструктором трех объединенных КБ завода №183 в единое конструкторское бюро КБ-520 (КБ-24, КБ-190 и КБ-35 слиты в одно). В середине 1939 года в Харькове Кошкин представил опытные образцы А-20 и А-32. При испытаниях Государственная Комиссия отметила, что оба танка «по прочности и надежности выше всех опытных образцов, выпускаемых ранее». Колесно-гусеничный А-20 показывал большую скорость и тактическую подвижность, А-32 — лучшую проходимость и бронезащиту, имея резервы по ее усилению (обе машины изготавливались в одинаковом весе и изначально позиционировались как легкие танки), но ни одному из них не было отдано предпочтение. В КБ работа велась над обеими машинами параллельно.

На испытательном полигоне в 1939 году

В сентябре 1939 года М.И. Кошкин участвовал в показе членам правительства на Полигоне в Кубинке под Москвой опытных машин А-20 и А-32 вместе с перспективными танками других заводов. А-32 понравился необычно красивой формой и отличными ходовыми качествами. На последовавшем совещании Кошкин вновь активно выступает за А-32, позиционируя его уже как средний танк, вместо устаревшего Т-28, особо отмечая его простоту и большие резервы по дальнейшему улучшению, предлагая запуск машины в серийное производство.

Военные чиновники опять не сделали выбор, рассматривая вопрос об одновременном производстве А-20 и А-32. М.И. Кошкину пришлось убеждать руководство армии и страны, что танк на гусеничном ходу обладает дополнительными резервами для увеличения толщины брони, повышения боевой массы не в ущерб скорости и маневренности. В то же время у колесно-гусеничного танка такого запаса нет, а на снегу или пашне он без гусениц сразу же застрянет. Чтобы окончательно доказать правоту Кошкина, зимой 1939-1940 годов на заводе построили два опытных танка А-34, у которых гусеничный ход с пятью опорными катками позволил увеличить по сравнению с А-20 и А-32 боевую массу примерно на 10 тонн и поднять толщину брони с 20 до 40-45 мм. Это были первые прототипы будущего Т-34.

Начавшаяся Советско-финская война (1939-1940) снова показала плохую оснащенность РККА танками с мощным вооружением и бронезащитой. Совершенствование А-32 активизировалось, были проведены испытания с дополнительной нагрузкой, имитирующей увеличение толщины брони до 45 мм. Конструктор торопился, подгоняя других. Он видел — большая война уже на пороге, танк нужен как можно быстрее. Кошкин понимал, что новый танк должен быть быстроходным, обладать серьезной огневой мощью, высокой проходимостью и крепкой броней, способной выдержать артиллерийский огонь. В ходе работы над опытными образцами Кошкин решился еще на один эксперимент — сварная башня была заменена цельнолитой, что должно было значительно упростить серийное производство.

Вторая мировая уже началась. В 1939 году А-32 представили Государственной комиссии для ходовых испытаний. Весивший 26,5 тонн танк показал прекрасную проходимость. Скорость его достигала 55 км/ч. Это произвело впечатление даже на заведомых противников. Комиссия отметила, что новый танк «отличается надежностью в работе, простотой конструкции и легкостью в управлении». Но многим по-прежнему не нравился чисто гусеничный движитель.

Вскоре начавшаяся финская война заставила комитет обороны в середине декабря 1939 года принять новый танк на вооружение, при этом, как и задумывал изначально Михаил Ильич, предлагалось усилить толщину брони до 45 мм и установить на машине новую 76-мм пушку. В этом варианте танк А-32 получил новое наименование Т-34, под которым и вошел в историю. Испытания прошли успешно, и будущий танк формально приняли на вооружение до изготовления опытного образца под индексом Т-34. Объем работ был значительным, в результате всех модернизаций масса возросла на 6 тонн, усилен гусеничный движитель, увеличились размеры танка, перерасчет конструкции и чертежи делались заново.

Окружающие удивлялись фанатизму Кошкина — у него дома жена, дочки, а он только о танке думает. А конструктор, боровшийся за каждый день, каждый час, сам того не зная, уже вел войну с фашистами. Не прояви он упорства, рвения, самоотдачи, кто знает, как повернулась бы судьба нашей Родины?

Близкий друг Кошкина В. Васильев, который работал под его руководством в группе проектирования, где рождался Т-34, говорил: «Человек удивительной нравственной чистоты, живший в постоянном напряжении ума и воли, в активном и нетерпеливом действии, Кошкин был выдающимся конструктором и организатором, бесстрашным в достижении высокой цели – создать принципиально новый, небывалый в мире танк».

В феврале1940 года изготовлены два первых Т-34 и начаты их испытания. На 17 марта в Москве назначается показ танков членам правительства. По правилам перед тем, как предстать перед комиссией, танк должен был пройти не менее 3000 км. Времени для этого уже не было, и Кошкин решил вести танки в Москву своим ходом. Это было рискованное решение: сами танки являлись секретным изделием, которое никак нельзя было показывать населению. Один факт выезда на дороги общего пользования, правоохранительные органы могли расценить, как разглашение государственной тайны. На тысячекилометровом пути не обкатанная, толком незнакомая механикам-водителям и ремонтникам техника могла встать из-за любых поломок, попасть в аварию. К тому же начало марта – это еще зима. Но в то же время пробег предоставлял уникальный шанс опробовать новые машины в экстремальных условиях, проверить правильность выбранных технических решений, выявить достоинства и недостатки узлов и агрегатов танка.

Военные не верили, что танки дойдут своим ходом до Москвы. Кошкин лично взял на себя огромную ответственность за этот пробег. В ночь с 5-го на 6-е марта 1940 года из Харькова вышла колонна – два закамуфлированных танка в сопровождении тягачей «Ворошиловец», один из которых был загружен горючим, инструментами и запчастями, а на втором стоял пассажирский кузов наподобие «кунга» для отдыха участников. Часть пути Кошкин сам вел новые танки, садясь за их рычаги попеременно с заводскими механиками-водителями. Маршрут для секретности пролегал вне дорог по заснеженным лесам, полям и пересеченной местности Харьковской, Белгородской, Тульской и Московской областей. На бездорожье, зимой, агрегаты работали на пределе. Пришлось устранять немало мелких поломок, производить необходимые регулировки.

17 марта 1940 года оба танка Т-34 своим ходом прибыли в Москву и предстали перед комиссией, которую возглавлял сам Сталин. Показ стал триумфом новинки. Два танка, ведомые испытателями Н. Носиком и В. Дюкановым, разъехались по Ивановской площади Кремля – один к Троицким, другой к Боровицким воротам. Не доезжая ворот, они эффектно развернулись и понеслись навстречу друг другу, высекая искры из брусчатки, остановились, развернулись, сделали несколько кругов на высокой скорости, затормозили на прежнем месте. И.В. Сталину понравилась изящная быстрая машина. Восхищенный Сталин назвал Т-34 «первой ласточкой наших бронетанковых сил». Он приказал готовить машину к серийному производству. После показа оба танка подвергли испытаниям на полигоне в Кубинке, контрольному обстрелу из орудий разного калибра, который показал высокий уровень защищенности новинки.

Кашель Кошкина к тому времени звучал просто ужасно. Кремлевские врачи советовали срочно лечиться от пневмонии. Однако для серийного производства опытным моделям Т-34 не хватает до 3000 километров пробега. И больной конструктор снова лезет в машину, возглавляя колонну, идущую в Харьков. Под Орлом один из танков съезжает в болото, и конструктор помогает его вытаскивать, стоя в ледяной воде. Едва оправившийся от первой простуды конструктор сильно промок и замерз. На этот раз болезнь обернулась осложнениями. В Харькове Михаил Ильич надолго попал в больницу, его состояние ухудшалось.

Организация серийного производства Т-34, значительно отличающегося по конструкции от БТ-7, шла тяжело, нужны были доработки, кроме того, в это время в КБ-520 уже над следующей моделью — Т-34М и намечался перспективный танк с поперечным расположением двигателя Т-44. Михаил Кошкин выполнил все требования, отделявшие Т-34 от серийного производства, и добился официального решения о запуске танка в «серию». Даже серьезно больной Михаил Ильич продолжал трудиться на износ, дорабатывая Т-34.

Возможно, болезнь отступила бы, но недолеченный Кошкин убегал на завод, руководя доработкой танка и началом серийного производства. В итоге болезнь обострилась настолько, что спасать конструктора прибыли медики из Москвы. Ему пришлось удалить легкое, после чего Кошкина отправили на реабилитационный курс в санаторий «Липки» под Харьковом. Но было уже поздно — 26 сентября 1940 года Михаила Ильича Кошкина не стало.

Ему не исполнилось и 42 лет. Кошкин пожертвовал своей жизнью ради будущей Победы.
За его гробом шел весь коллектив завода, без него остались жена Вера и трое детей.

Михаил Кошкин был похоронен в Харькове на Первом городском кладбище (ныне Молодежный парк). 10 апреля 1942 года конструктору Михаилу Кошкину посмертно была присуждена Сталинская премия за разработку танка Т-34. Но лучшей наградой для Кошкина стала Победа. Победа, символом которой стал его Т-34.

Кошкин и его подчиненные максимально упростили танк, сохранив при этом выдающиеся боевые характеристики. Позднее эта простота сыграет решающую роль: во время войны производство Т-34 оперативно разворачивалось на эвакуированных заводах, а подготовка экипажей проходила в кратчайшие сроки. Серийное производство танков Т-34 началось через месяц после смерти его создателя. Главным конструктором к этому моменту стал А. Морозов. Он продолжил дорабатывать танк, но при этом всегда признавал, что появление столь совершенной для того времени боевой машины – заслуга Михаила Ильича Кошкина.

Пройдет меньше года, и немецкие танкисты в ужасе будут сообщать о невиданном русском танке, сеющем панику в их рядах. Т-34 был лучшим танком не потому, что он был самым мощным или тяжелым, немецкие танки в этом смысле его опережали. Но он был очень эффективным для той войны и позволял решать тактические задачи. Маневренные советские Т-34 «охотились стаями», как волки, что не давало шансов неповоротливым немецким «Тиграм». Кошкин не дожил до начала войны и поэтому не стал свидетелем колоссальной популярности своего танка. Единственной при жизни ему наградой был: «Орден Красной Звезды», боевой орден еще в мирное время за личный вклад в дело обороноспособности страны.

Как известно, Т-34 стал настоящей легендой Второй мировой войны, и ни одна из воюющих стран за пять лет так и не сумела создать более совершенного танка.

«Тридцатьчетверка прошла всю войну, от начала до конца, и не было лучшей боевой машины ни в одной армии. Ни один танк не мог идти с ним в сравнение – ни американский, ни английский, ни немецкий… До самого конца войны Т-34 оставался непревзойденным» (И.С. Конев).

Вся страна помогала производству «тридцатьчетверок», еще на пяти заводах наладили выпуск «чудо-машин», а на Сталинградском тракторном заводе продолжался выпуск Т-34 даже во вражеском окружении. Всего за годы Великой Отечественной войны было выпущено свыше 66000 этих танков. Согласно легенде, конструктора танка Т-34 Адольф Гитлер объявил своим личным врагом посмертно.

Могила конструктора не сохранилась — она была уничтожена гитлеровцами во время оккупации Харькова, причем есть основания считать, что намеренно. Впрочем, спасти их это уже не могло. Михаил Кошкин выиграл свой бой.

После окончания Второй мировой войны Уинстона Черчилля спросили, какое оружие было решающим в только что отшумевших военных действиях. Он ответил: «Английская линейная пушка, немецкий самолет «Мессершмитт» и советский танк Т-34. Но если о первых двух мне известно все, то я никак не могу понять, кто и как создал чудо-танк».

Не только Черчилль такой непонятливый. «Тридцатьчетверку» разбирали по винтикам и изучали под микроскопом специально обученные люди — лучшие конструкторы Германии, Англии, США … И благоговейно застывали в тупике: посмотреть можно — понять и повторить нельзя. И впрямь — ну как простому смертному скопировать загадочный механизм, рожденный иной цивилизацией? Да никак. Хоть расшибись — все равно какой-нибудь «Шерман» получается или, прости господи, «Тигр».

Потому что есть танк. А есть — русский танк. Это нечто большее, чем боевая машина — пускай даже лучшая боевая машина всех времен и народов. Чтобы сделать Т-34, надо было родиться в нужное время в нужной стране.

Елизавета Михайловна охарактеризовала жизнь отца так: «Яркая вспышка молнии – зигзаг, прорезавший все трудности на пути во славу Родины».

По мотивам книги «Сотворение брони» Я. Резника снят фильм «Главный конструктор». В основе сюжета – реальная история перегона первых опытных образцов Т-34 из Харькова в Москву для демонстрации в Кремле и обратно на завод в Харькове. Фильм вышел на экраны в октябре 1980 г.

Памятник М.И. Кошкину установлен в центре его родной деревни Брынчаги Ярославской области (дом в котором он родился и жил, сгорел во время большого пожара в 1938 году). В Харькове, недалеко от проходной Завода имени Малышева, в мае 1985 года Михаилу Ильичу Кошкину был торжественно открыт памятник. Также в Харькове в честь Михаила Ильича названа улица.

Памятник танку «Т-34», а фактически М.И. Кошкину, установлен на трассе М-8 рядом с указателем поворота на родное село Кошкина Брынчаги в Ярославской области.

Во время демонстрации опытных образцов танка Т-34 всё внимание собравшихся было приковано к Иосифу Сталину. Только от его решения зависела дальнейшая судьба машины. Оглядев танк, руководитель Советского Союза с одобрением произнёс: «Это будет ласточка в наших танковых войсках». Михаил Кошкин вздохнул с облегчением, сложная и кропотливая работа его команды была не напрасной.

Кадр из фильма «Т-34»

Первый шаг на пути к созданию Т-34 был сделан 27 февраля 1939 года. Тогда состоялось заседание комитета обороны СССР, в котором принимали участие Иосиф Сталин, нарком обороны Климент Ворошилов и другие военные и государственные деятели. Они обсуждали макеты двух танков — А-20 с колёсно-гусеничным движителем и просто гусеничную машину А-32. Их разработка началась ещё в сентябре 1938 года под руководством Михаила Кошкина. Во время заседания участники не могли долго решить, какой из макетов следует изготовить для испытаний.

В конечном счёте, Сталин дал добро на производство двух испытательных танков — и А-32, и А-20, чтобы в дальнейшем выбрать один из них.

Машины изготовили на Харьковском заводе за четыре месяца. Получившиеся танки имели одинаковую толщину брони в 20 мм, однако А-20 вооружили 45 мм пушкой, а А-32 — 76 мм. Затем машины передали специально созданной комиссии, которая должна была провести испытания и определить, какой из образцов утвердить.

Оба танка показали одинаковые надёжность и скорость, но предпочтение всё же отдали именно А-32.

Трейлер фильма «Т-34»

Михаилу Кошкину было поручено изготовить два опытных образца А-32, увеличив толщину брони до 45 мм, а калибр пушки — до 76 мм. С этого момента танку присвоили название Т-34 и приняли на вооружение Красной Армии. В феврале опытные танки были собраны и готовы к новому и самому главному испытанию. Они должны были преодолеть расстояние примерно в 700 км и добраться из Харькова до Москвы, так как на 17 марта 1940 года был назначен показ новых Т-34 в Кремле.

Как звучит «Т-34» — главный фильм новогодних каникул

5 марта 1940 года закамуфлированные танки отправились в путь. Пробегом руководил лично Михаил Кошкин, которому иногда приходилось даже заменять водителей-механиков. Маршрут пролегал вдали от населённых пунктов из-за секретности операции. Несмотря на сложную дорогу и мелкие поломки, демонстрация танков высшему руководству состоялась вовремя.

Кадр из фильма «Т-34»

После дополнительных испытаний Т-34 был принят на серийное производство, причём немедленное. Опытные образцы вернули на завод в Харьков. Сюда же прибыл и Михаил Кошкин, которому, в отличие от машин, испытание на пользу не пошло. Он заболел воспалением лёгких и ушёл из жизни 26 сентября 1940 года в возрасте сорока одного года. Это случилось через шесть дней после того, как Харьковский завод приступил к серийному производству Т-34.

ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКИЙ ЭКШЕН «Т-34», ГДЕ ПОКАЗАНЫ ВСЕ ВОЗМОЖНОСТИ ЛЕГЕНДАРНОГО ТАНКА, — В КИНО С 27 ДЕКАБРЯ.