Какой из подходов к ее осуществлению был реализован на практике руководство ссср

Внешняя политика СССР в годы перестройки

К 1980-м  гг. Советский Союз, несмотря на обеспечение обороноспособности, индустриальное развитие и несомненные достижения в области образования, науки, культуры, выглядел на международной арене все менее убедительно. Успехи Запада в построении социального государства, расширение демократических начал в управлении, переход к постиндустриальному развитию – все это превращалось в исторический вызов теряющему динамизм и внешнюю привлекательность СССР. Сказывались и последствия холодной войны: прямые военные расходы СССР с 1947 г. по 1991 г. составили в долларах США (по курсу 1993 г.) 10 трлн 39 млрд, что равнялось 12,6 % национального дохода страны в эти годы. Американцы же потратили 9 трлн 471 млрд или 5,6 % своего национального дохода – им соревнование с СССР обходилось дешевле. Утративший способность к саморазвитию, измотанный гонкой вооружений Советский Союз остро нуждался во внутренних реформах, что было невозможно без преодоления конфронтации начала 1980-х гг., названной «новой холодной войной».

В этих условиях в марте 1985 г. страну возглавил М. С. Горбачев, которому предстояло решать беспрецедентные по масштабам и сложности задачи, связанные с поиском новой модели социального развития СССР и выстраивания отношений с внешним миром. Введение принципов «нового мышления» во внешней политике СССР, по сути, привело к изменению всего мирового порядка. В 1989–1991 гг. произошли главные события, связанные с окончанием «новой холодной войны»: «бархатные революции» в странах Восточной Европы, объединение Германии, уход СССР из зоны конфликтов в странах «третьего мира», радикальные сокращения обычных и ядерных вооружений, роспуск Организации Варшавского договора и Совета экономической взаимопомощи.

«Мирное наступление» СССР

Уже в первых выступлениях Горбачев заявлял, что СССР намерен проводить конструктивную внешнюю политику, учитывающую интересы каждого государства, и не будет стремиться к военному превосходству. Серьезность намерений Москва подтвердила тем, что с весны 1985 г. пошла на ряд односторонних шагов. Впоследствии Горбачев назовет это «тактикой стимулирования партнера».

Важным сигналом перемен стало назначение в июле 1985 г. на должность министра иностранных дел СССР бывшего руководителя компартии Грузии Э. А. Шеварднадзе, ранее не имевшего опыта в международных делах. Горбачеву был нужен человек, не связанный с прежним главой МИД А. А. Громыко ни профессиональными, ни личными обязательствами. Пост заведующего международным отделом ЦК КПСС занял А. Ф. Добрынин, до этого в течение двадцати пяти лет бывший послом СССР в США. Горбачев, с одной стороны, желал воспользоваться связями Добрынина в американском истеблишменте, а с другой – демонстрировал новые приоритеты. Однако намного более значимым было стремительное возвышение А. Н. Яковлева, с лета 1985 г. ставшего, по сути, главным советником Горбачева. Им разрабатывалась концепция перестройки, предусматривавшая революционные изменения (а по сути – демонтаж) советской системы. По свидетельству Е. М. Примакова, именно Яковлеву принадлежала и идея «нового политического мышления». Во внешнеполитическую команду входили также А. С. Черняев, В. А. Медведев, Г. Х. Шахназаров, И. Т. Фролов, Г. А. Арбатов, Е. М. Примаков.

Вначале, в период консолидации власти, Горбачев действовал осторожно. Но по мере укрепления своих позиций, как вспоминал А. Ф. Добрынин, стиль руководства генсека становился всё более авторитарным: «От подробного рассмотрения и принятия решений и обязывающих директив Горбачев стал переходить к тому, чтобы использовать максимальную свободу рук на переговорах с главами других государств. Постепенно Горбачев достиг своей цели – практически самостоятельно определял и осуществлял внешний курс страны. Всё это стало особенно очевидным с 1989 г.».

Одной из «новаций» советской дипломатии середины 1980-х гг. стала попытка начать диалог не с Соединенными Штатами, а с Европой. В МИД рассчитывали, договорившись с европейцами без США, произвести на американцев «отрезвляющий эффект перехвата инициативы». Поэтому первый зарубежный визит нового лидера КПСС был сделан в октябре 1985 г. во Францию, которая демонстрировала бóльшую, чем другие союзники Вашингтона, самостоятельность. В Париже Горбачев выдвинул ряд важных инициатив. Он выразил готовность заключить соглашение по ракетам средней дальности в Европе отдельно от договоров по космическим и стратегическим вооружениям, что являлось отступлением от «пакетного» подхода А. А. Громыко. Советский лидер также соглашался пойти с Западом на обмен планами уведомляемой военной деятельности. Это было беспрецедентное по тем временам решение, против которого всегда возражали в Министерстве обороны. В Париже он обратился к руководству США с призывом к взаимному сокращению ядерного оружия на 50 %. И, наконец, там же была высказана увлекавшая Горбачева идея строительства «общеевропейского дома».

Выдвинутые во Франции предложения советский лидер обсуждал 19–21 ноября 1985 г. с американским президентом в Женеве. Если в Москве искали новые подходы, то в Вашингтоне, напротив, придерживались преемственности стратегических задач. Возглавивший в 1980 г. США Р. Рейган исходил из уверенности в экономическом ослаблении Советского Союза. В программной речи в январе 1984 г. от СССР предлагалось добиваться исключения угрозы и применения силы при урегулировании международных конфликтов, сокращения огромных арсеналов, укрепления доверия в мире через расширение контактов между странами и свободный обмен информацией и идеями. По инициативе государственного секретаря Дж. Шульца, к этому было добавлено положение о необходимости соблюдения в СССР прав человека. Реализация этой программы должна была, по мнению ее разработчиков, стать для СССР условием прекращения «новой холодной войны».

В Женеве Горбачев, в соответствии с рекомендациями советских военных экспертов, настаивал на разоруженческой проблематике, критиковал американскую Стратегическую оборонную инициативу (СОИ). Р. Рейган столь же твердо следовал логике своего «пакета». Ни о чем договориться не удалось, но итоги встречи казались обнадеживающими: лидеры установили личный контакт и отказались от практики длительных предварительных консультаций. Рейган впервые в истории советско-американских отношений на столь высоком уровне заговорил о проблеме с соблюдением прав человека в СССР. Тогда Горбачев отверг обвинения в их нарушении, указав, что это является внутренним делом страны. Столь же уверенно он уходил и от предложений разобраться с международными конфликтами в регионах, где США и СССР поддерживали противостоящие силы. Таким образом, к концу 1985 г. советско-американский диалог был возобновлен, а СССР вновь сделал ставку на приоритетность взаимодействия с США.

В 1986 г. Москва продолжила «мирное наступление». 15 января Горбачев выступил с программным заявлением о ликвидации ядерного оружия в мире к 2000 г. На первом этапе (в течение 5–8 лет) следовало вдвое сократить ядерные запасы СССР и США, а также их ракеты средней дальности в Европе. На втором этапе (5–7 лет) к разоружению подключились бы другие державы, а на третьем – завершилась ликвидация всех оставшихся ядерных средств. Сам Горбачев высоко оценивал эту программу. Большинство же западных экспертов считало, что в полной мере она неосуществима. Мнение многих советских военных и дипломатов выразил руководитель делегации СССР на Стокгольмской конференции по безопасности и разоружению в Европе О. А. Гриневский: «Эффективно для публики, но несерьёзно для дела».

Свобода выбора без внешнего давления

Ключевой вехой в становлении новой советской внешнеполитической доктрины стал XXVII съезд КПСС, на котором идеи «нового мышления» были представлены в виде хорошо выстроенной концепции. Ее основой стала идея целостного взаимозависимого мира, единство которого обусловлено глобальным характером существующих вызовов и угроз. Это резко контрастировало с традиционным представлением о том, что мировое развитие определяется борьбой двух систем. Основную тревогу у Горбачева вызвало наличие ядерного оружия и гонки вооружений. Поэтому безопасность следовало обеспечивать предельно низким уровнем военного баланса, из которого необходимо полностью исключить любое оружие массового уничтожения. Вооруженные силы следовало сократить до пределов «разумной достаточности», что требовало принятия государствами исключительно оборонительных военных доктрин.

Горбачев выступал за многовекторную внешнюю политику, не замыкавшуюся на отношениях с какой-то одной, пусть даже очень важной, страной. При этом требовалось руководствоваться соблюдением баланса интересов, отказавшись от «дипломатии с нулевой суммой», когда победа одной стороны оборачивается поражением другой. Тем самым Западу демонстрировалось, что СССР готов не только вернуться к разрядке, но и перейти к сотворчеству, со-развитию. Отталкиваясь от идеи целостности и взаимозависимости мира, Горбачев призвал к созданию всеобъемлющей системы международной безопасности, что предусматривало осуществление на взаимной основе комплекса мер не только в военной, но и в политической, экономической и гуманитарной сферах. Одной из ключевых была идея свободы выбора, в соответствии с которой все страны могут определять свой внутренний курс и международную политику без внешнего давления.

После съезда разработка новых подходов продолжилась. Смелые и резкие формулировки прозвучали 23–24 мая 1986 г. на закрытой конференции в МИД. Горбачев подчеркнул, что без направления в гражданские отрасли средств, идущих на военные расходы, развивать отечественную экономику невозможно и время работает против СССР. Перед МИД ставилась задача искать компромиссы и занимать более гибкую позицию на переговорах.

На конференции генеральный секретарь резко критиковал структуры, отвечавшие за внешнюю политику, и сетовал, что те «идут не в ногу, отстают от замыслов и практических шагов нового руководства». Недовольство вылилось в серьезные кадровые изменения. С мая 1986 г. перестановки в МИД стали массовыми, приобретя характер «кадровой чистки»: к маю 1987 г. были заменены 7 из 9 заместителей министра, 7 из 10 послов по особым поручениям, 8 из 16 заведующих территориальными отделами, 68 из 115 послов. Дипмиссии в ведущих странах Запада возглавили новые люди.

С середины 1986 г. политика уступок вызвала существенные подвижки на всех переговорных площадках. Это казалось важным, поскольку после Женевы советско-американские отношения оставались напряженными. Поэтому подготовке встречи с Рейганом в Исландии, намеченной на осень 1986 г., придавалось особое значение. Горбачёв рассчитывал ошеломить Рейгана смелостью предложений. Советская сторона выступала за действительно серьезные – на 50 % – сокращения каждого из трех видов стратегических наступательных вооружений (межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет на подводных лодках, тяжелых бомбардировщиков). При этом Советский Союз соглашался оставить за рамками переговоров американские ядерные средства передового базирования. СССР готов был пойти на полную ликвидацию советских и американских ракет средней дальности в Европе. Уступкой здесь стал отказ от учета ядерных сил Великобритании и Франции, входивших в общий с США блок НАТО. В космической сфере стороны должны были взять на себя обязательство соблюдать Договор по ПРО 1972 г. Однако накануне встречи Москва уже допускала возможность выхода из него через 15 лет. Все эти предложения носили пакетный характер и были жестко взаимосвязаны.

На прошедшей 11–12 октября 1986 г. встрече в Рейкьявике удалось разрешить большинство спорных вопросов, касавшихся сокращения ядерного оружия, но эпохальные соглашения не были подписаны из-за отказа Рейгана ввести ограничения на СОИ. Между тем исландский саммит стал возможен лишь потому, что еще на стадии подготовки американцы увязали его проведение с обязательным обсуждением «гуманитарных» вопросов. Поэтому в Рейкьявике работали уже две экспертные группы: одна занималась контролем над вооружениями, другая – региональными конфликтами и правами человека в СССР.

Формально рейкьявикская встреча не была успешной, но она убедила советское руководство, что для сближения с США необходим конструктивный диалог по всему спектру проблем. И то, что в СССР с начала 1987 г. особое внимание уделялось прежде всего реформам общественно-политического устройства, возможно, не было просто совпадением. Позднее М. Тэтчер называла этот саммит поворотным пунктом всей «новой? холодной войны». Едва ли случайно памятник в честь ее завершения впоследствии установили именно в столице Исландии.

Для решения новых задач создавались специальные структуры. В МИД СССР было образовано Управление по международному гуманитарному сотрудничеству и правам человека, в ЦК КПСС появился сектор по правам человека. Важным шагом по налаживанию практического сотрудничества стало создание в апреле 1987 г. совместной советско-американской комиссии, которую возглавили замминистра иностранных дел А. В. Адамишин и помощник государственного секретаря США Р. Шифтер. Формально речь шла о взаимодействии в самом широком смысле, фактически же комиссия обсуждала использование в СССР психиатрии для репрессивных целей, положение политических заключенных, свободу слова в СМИ, ограничение прав граждан публично выражать свое мнение и участвовать в религиозной жизни, расширение культурных и научных обменов и особенно – упрощение эмиграции из СССР. По мнению американцев, перемены в СССР шли в правильном направлении: имелись в виду документы XIX конференции КПСС (28 июня – 1 июля 1988 г.), где определялись параметры радикальной реформы политической системы в СССР.

Важнейшим итогом диалога с США стало подписание 8 декабря 1987 г. в Вашингтоне двустороннего Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД). Для этого Москве пришлось пойти на серьезные уступки: в феврале, вопреки возражениям военных, было принято решение не связывать единым «пакетом» переговоры о РСМД и других видах вооружения. Кроме того, сокращение носило асимметричный характер: СССР уничтожал 1846 единиц, а американцы – 846. В СССР это объясняли неодинаковой ценностью ракет с точки зрения их стратегического расположения, а также расчетом на то, что это лишь первый шаг в реализации намеченной СССР в январе 1986 г. планетарной программы ликвидации ядерного оружия к 2000 г.

Новое мышление как основа международных отношений

Большой международный резонанс в конце 1987 г. вызвала книга Горбачева «Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира», изданная тиражом в 5 млн экземпляров на 64 языках в 160 странах. В ней «новое мышление» рассматривалось как всеобщая, универсальная основа международных отношений. Эта концепция нашла отражение и в выступлении Горбачева в ООН 7 декабря 1988 г. Оно задумывалось как своеобразный «анти-Фултон» – символ окончания «новой холодной войны». Основное внимание в речи уделялось созданию нового мирового порядка на основе всеобъемлющей системы коллективной безопасности при руководящей роли ООН. Готовность двигаться к такому миру подкреплялась заявлением о сокращении в одностороннем порядке Вооруженных Сил СССР, о выводе из Восточной Европы более 40 % танковых дивизий и уменьшении количества советских войск вдоль границы с Китаем.

На Западе речь Горбачева встретили с интересом и пониманием. В прессе ее сравнивали с «политическим Перл-Харбором», поскольку советскому руководителю удалось одномоментно сделать то, что оказалось не под силу странам НАТО: радикально снизить степень угрозы Вооруженных Сил СССР. В США Горбачеву был оказан восторженный прием: его приветствовали ликующие толпы жителей Нью-Йорка, в солидных западных СМИ появилось немало хвалебных статей. Однако официальный Вашингтон отреагировал сдержанно, назвав речь Горбачева очередным пропагандистским шагом. В советско-американском диалоге с начала 1989 г. наступила пауза, вызванная сменой руководства в США.

Середина 80-х годов ХХ столетия принесла СССР радикальные изменения. Идеология общественного сознания по отношению к социальной структуре и собственности, государственного и политического строя претерпевала глубинные преобразования. Коммунистический режим рушился.

Новая идеология

Распад Советского Союза привел к образованию независимых государств на базе бывших республик. Россия не являлась исключением. Происходило становление идеологии нового гражданского общества, классовых пластов и политического плюрализма. Началом этих преобразований в истории считается март-апрель 1985 года.

Страна взяла курс, который получил название «Стратегия ускорения», направленный на социально-экономическое развитие. Главной темой развития был научно-технический прогресс в сочетании с техническим перевооружением машиностроения и активизацией человеческого фактора.

М. Горбачев призывал широко использовать скрытые резервы, максимально загрузить производственные мощности, организовать их многосменную работу, укрепить трудовую дисциплину, привлечь рационализаторов, усилить контроль за качеством продукции, внедрять и развивать соцсоревнования.

Кроме того, чтобы стратегия ускорения работала эффективно, была внедрена антиалкогольная кампания. Такие меры должны были обеспечить общественную трезвость и повысить производительность труда.

Контроль

С целью контроля и повышения качества продукции была создана новая инстанция – госприемка. Безусловно, это потребовало увеличения управленческого аппарата и роста материальных затрат. Хотя, если смотреть правде в глаза, качество продукции от таких мер намного лучше не стало.

Время показало, что стратегия ускорения использовала не экономические стимулы, а традиционную ставку на энтузиазм работников, что не принесло большого успеха. Кроме того, усиленная эксплуатация оборудования, которая не была подкреплена новым квалификационным уровнем специалистов, готовых к техническим нововведениям, привела к увеличению случаев аварий на производствах.

Одним из таких катастрофических последствий стал взрыв на Чернобыльской АЭС. Это был апрель 1986 года. Под радиоактивное заражение попали миллионы людей.

Что такое стратегия ускорения?

Это определение экономического курса страны, которое включает в себя довольно сложный комплекс мероприятий, направленных на планомерное и всестороннее совершенствование сфер жизнедеятельности социума. Для того чтобы все осуществилось по задуманному плану, нужен был прогресс общественных отношений. Прежде всего должны были обновиться формы и методы работы идеологических и политических институтов.

Кроме того, стратегия ускорения – это определение такого государственного курса, который направлен на решительное разрушение застоя, консерватизма и, как следствие, углубление социалистической демократии.

Любая инерция сдерживает общественный прогресс. Необходимо было разбудить в массах живое творчество, заставить общество максимально использовать огромные возможности и преимущества социалистического строя.

Провал

Спустя год после того, как в стране была провозглашена стратегия ускорения, стало ясно, что одни призывы, пусть даже очень привлекательные, исправить экономическое положение в государстве не смогут.

Было принято решение работать над программой экономической реформы. К ее разработке были привлечены известные экономисты, давно выступавшие за преобразования (Л. Абалкин, Т. Заславская, П. Бунин и др.). Шел 1987 год. Экономистам в короткий срок пришлось разработать и предложить проект реформы, который предполагал такие изменения:

• больше самостоятельности для предприятий, внедрение принципа хозрасчета, самофинансирования;
• развитие кооперативов, как путь к возрождению частного сектора в экономике;
• прекращение монополизации во внешней торговле;
• развитие глубокой интеграции в мировой рынок;
• сокращение министерств, ведомств и укрепление партнерских отношений;
• равенство колхозов, совхозов, агрокомбинатов, арендаторов, кооперативов, фермерских хозяйств.

Новый проект

Учитывая видимые причины провала стратегии ускорения, руководство страны одобрило новый разработанный проект, правда, с некоторыми коррективами. Это было лето 1987 года. Тогда же приняли закон, регулирующий работу государственных предприятий. Он стал ключевым документом новой реформы.

Каковы же причины провала стратегии ускорения, направленной на глубокие преобразования в экономической сфере? К ним относятся:

• снижение цены нефти и нефтепродуктов, что повлияло на наполнение бюджета страны;
• долговая кабала по внешним займам;
• кампания, названная «антиалкогольной».

После того как началась новая реформа 1987 года, реальных сдвигов в экономике снова не произошло. Само провозглашение стратегии ускорения не завело тот механизм, который предполагалось включить. Но можно сказать, что одним из итогов стало начало реформации, приведшее к зарождению частного сектора. Стоит отметить, что процесс этот был долгим и трудным. В мае 1988 года для частной деятельности были созданы законы, которые открыли возможность работать в более чем 30 видах производства. Уже весной 1991 года на работу в кооперативах было устроено более 7 млн человек, а 1 млн вел индивидуальную трудовую деятельностью.

Отмывание средств

Одним из фактов того времени стала легализация теневой экономики. Особое место в ней заняли представители номенклатуры, которые скопили средства благодаря коррупции и казнокрадству. Даже по самым скромным оценкам, тогда ежегодно в частном секторе «отмывали» до 90 млрд руб. за год. Насколько это ошеломляющие слух суммы, можно судить, если посмотреть на цены, которые существовали до 01.01.1992 г.

Несмотря на провал, стратегия ускорения – это в истории постсоветского государства решающий курс, открывший, благодаря последовавшим за ним реформам, дорогу в новый экономический мир. По мере того как неудачи преследовали госсектор, Горбачев все более и более ориентировался на рыночную экономику. Однако все то, что он предлагал, не имело системного характера.

Возможно, выбор изначально правильный: стране нужна была стратегия ускорения. Это в истории дальнейшего развития государства должно было сыграть роль сильного стимула для экономического рывка. Однако результат не только разочаровал, но и привел к роковым последствиям. До сих пор чувствуются отголоски этого выбора Горбачева.

Переход к рыночной экономике

Вернемся к событиям тех времен. Июнь 1990 года. Верховный Совет СССР. Принято постановление, утверждавшее концепцию перехода к регулируемой рыночной экономике. После этого были приняты соответствующие законы, предусматривающие перевод промышленных предприятий в аренду, децентрализацию, создание акционерных обществ, разгосударствление собственности, развитие предпринимательства и других подобных направлений.

Однако стратегия ускорения социально экономического развития с последующими реформами не работала так, как было задумано. Реализация большинства мероприятий была отложена: что до 1991 года, что до 1995 года, а что и на гораздо большие сроки.

Что мешало?

Горбачев опасался консерваторов и социального взрыва. Реформация кредитной и ценовой политики постоянно задерживалась. Все вело к углублению кризиса в экономике государства. Недолго страна шла курсом, который предлагала стратегия ускорения. Год, всего лишь год такой экономической политики, и вся структура затрещала по швам.

Реформирование носило половинчатый характер. Сельское хозяйство не было исключением. Арендный подряд земли предполагал заключение договоров на 50 лет с возможностью полностью распоряжаться полученной продукцией. В то же время колхозы, которым принадлежала земля, не были заинтересованы в развитии конкурентов. Например, по состоянию на начало лета 1991 года согласно арендных условий обрабатывалось лишь 2% земель. Относительно скотоводства, разница была лишь в 1%. Содержалось всего 3% поголовья скота. Более того, даже сами колхозы не получали реальной самостоятельности. Они оставались под постоянной опекой районных властей.

Более активное использование человеческого фактора – это составная часть, которую подразумевает понятие стратегии ускорения. Социально-экономическое развитие отставало. Базой такой стратегии должна быть интенсификация всей общественной и производственной системы.

Задача, которую подразумевает само понятие стратегии на пути поиска своего решения, проходит практически через все уровни управления. Поэтому здесь необходимо учитывать работу всех подразделений. Именно поэтому внедрение такой стратегии – это очень сложная и трудоемкая работа, тем более, когда государство имеет такие масштабы.

Ошибок в управлении экономикой страны было много. Таким образом, ни одна из реформ, начало которым положила стратегия ускорения, результаты в положительную сторону за годы перестройки так и не дала.

С 1988 года было сокращено производство в сельском хозяйстве, а с 1990 года подобный процесс наблюдается в промышленности. С 1947 года люди не помнили, что такое нормированное распределение продовольствия. А тут даже в Москве была нехватка элементарных продуктов питания, что и привело к введению норм на их распределение.

Уровень жизни населения стал стремительно падать. В таких условиях люди верили все меньше и меньше в способность управленческого аппарата страны решить возникшие проблемы. В 1989 году уже начинаются первые забастовки. Стало наблюдаться такое явление, как обострение национального сепаратизма, которое не могло не сказаться на экономическом положении государства.

Понятие стратегии

Сегодня студентам экономических, социологических и политологических специальностей для того, чтобы ответить на вопрос: «Дайте определение понятиям стратегия ускорения», достаточно указать на комплекс действий, способствующих повышению активности в деловой, финансовой и организационной сферах, разработке соответствующей политики, созданию мотивационных рычагов и социальной культуры, направленных на максимальное достижение намеченного результата. В наше время эти понятия уже рассматриваются не только в разрезе государственного управления, но и как важнейшая часть менеджмента в отдельно взятых организациях.

Понятно, что во времена перестройки и сейчас должны использоваться разные рычаги стратегии. Ускорение тогда – это провозглашенный мотивационный лозунг Горбачева. Сегодня такой термин применяется гораздо шире, вплоть до сферы информационных технологий и программного обеспечения.

Само понятие имеет различные трактовки. Вот некоторые из них, объясняющие что такое реализация стратегии:

• это преобразование стратегических результатов в план оперативных действий;
• это непосредственное отношение к практике маркетинга, организационным процессами, к разработке конкретных маркетинговых программ и их реализации;
• это управленческое вмешательство, которое направлено на обеспечение скоординированной и согласованной организационной деятельности с учетом всех стратегических намерений;
• это совокупность всех видов деятельности, выбора возможностей для реализации стратегического плана с учетом политики организации.

Задача любой реализации стратегии заключается в четком понимании того, что нужно, чтобы все работало и были соблюдены сроки исполнения намеченных действий.

Искусство управления состоит в том, чтобы правильно оценить действия по определению места, профессионального исполнения и полученные результаты. Работа по реализации стратегии – это изначально административная сфера.

Если рассматривать времена перестройки с современной позиции, то начинаешь понимать, что тогда основной причиной провала стратегии ускорения стала непоследовательность действий главного руководства страны, его неуверенность в правильно взятом курсе, различные опасения и излишняя осторожность. Курс заявлял о громких результатах, но не имел четко слаженной работы каждого механизма. К тому же, как было сказано выше, был существенный недостаток в подготовке профессионалов: как руководителей, так и узконаправленных специалистов в разных сферах производства.

В те времена стратегия ускорения включала в себя не столько реальные указания к действию, сколько мотивирующие лозунги общественного сознания. Четкого плана действий не было. Экономисты находились в напряжении, изыскивая реальные варианты выхода из критической ситуации. Старое умирало, а новое не было способно жить и плодить. Переход к рыночной экономике можно было сравнить с затяжными и мучительными родами, которые принимали плохо подготовленные специалисты.

Современные положения стратегии

Сегодня накопленный опыт совместно с анализом информации дают возможность выделить основополагающие шаги, необходимые для осуществления намеченной стратегии. Основные этапы ее реализации, следующие:

• признание факта о необходимости стратегических изменений относительно структуры организации, культуры социума и применяемых технологий;
• определение ключевых задач в управлении;
• управление реализацией задач стратегии, которые включают в себя планирование, бюджетирование, действия персонала и руководителя и всю политику организации;
• организация стратегического контроля;
• оценка эффективности результатов.

Подразумевается, что руководство в любой структуре играет решающую роль, и не только в разработке, но и в самой реализации задуманной стратегии. Высшее звено несет всю ответственность за меры реагирования на внешние и внутренние условия, а также за практическую реализацию поставленных целей. Безусловно, иногда высшее руководство вынуждено сталкивается с необходимостью принимать непростые решения и делать нелегкий выбор. Одновременно с этим оно вовлечено в управление повседневными действиями. А это, в свою очередь, придает в совокупности определенную форму всей структуре организации и оказывает влияние на характер, сложность возникающих проблем и альтернативных вариантов.

От того, как менеджеры руководят всем процессом выполнения стратегии, и зависит конечный результат. Кроме того, на него еще влияют некоторые факторы:

• их опыт и знание своего дела;
• руководитель — новичок или ветеран в этой сфере деятельности;
• личные взаимоотношения с другими сотрудниками;
• навыки диагностики ситуации и разрешения проблемных моментов;
• навыки межличностных отношений и администрирования;
• полномочия и власть, которой они обладают;
• стиль руководства;
• видение своей роли во всем процессе реализации стратегии.

На основе исследований было предложено пять основных подходов для того, чтобы поставленная цель была реализована. Эти подходы подобраны таким образом, чтобы выбрать от самого простого, когда сотрудники получают указания, до самого сложного, когда необходимо подготовить специалистов, способных к формулировке и реализации самой стратегии.

В каждом из подходов руководитель играет разную роль и использует разные методы стратегического управления. Подходы имеют следующие названия:

• командный;
• организационная перемена;
• коллаборативный;
• культурный;
• кресцивный.

При командном подходе руководитель концентрирует усилия на формулировании стратегии с применением строгой логики и анализа. После выбора варианта управленец доводит поставленные задачи до подчиненных с четкими указаниями на действия. Такой подход помогает сфокусировать все действия на стратегической перспективе.

Подход организационных перемен делает акцент на том, как заставить всю структуру организации реализовать поставленную стратегию. Управленцы исходят из того, что стратегия сформулирована изначально правильно. Они видят свою задачу в направлении деятельности организации на достижение новых целей.

Коллаборативный подход предполагает то, что менеджер отвечает за стратегию, собирает группу других управленцев для проведения мозговой атаки с целью формулировки и реализации поставленных задач.

Культурный расширяет возможности коллаборативного посредством включения в работу нижних уровней организации.

Кресцивный подход предполагает, что руководитель занимается одновременно формулировкой и реализацией стратегии.

Западные политики и дипломаты назвали внешнеполитический курс СССР 60-80 годов минувшего века доктриной Брежнева. Год конкретно назвать не представляется возможным, так как политика, как уже указывалось, проводилась на протяжении 60-80 годов ХХ века, но само понятие появилось в 1968 году. Коротко говоря, СССР оставлял за собой право вмешательства в дела стран социалистического лагеря, чтобы обеспечивать политическую стабильность и тесное сотрудничество. Кроме того, планировалось активное взаимодействие по военным вопросам со странами третьего мира, лояльными к Советскому Союзу.

Политика предшественников Брежнева

Появление доктрины Брежнева нельзя рассматривать отдельно от политических действий его предшественников. Так, Ленин делал упор на защите от внешних противников и считал необходимостью воспитание нового (пролетарского) офицерского состава, а Сталин организовал крупнейшую в мире армию, оснащенную необходимым вооружением и военной техникой.

Политику Никиты Сергеевича Хрущева во внешней политике можно охарактеризовать словами «наращивание сил». Руководитель коммунистической партии делал упор на развитии ядерного оружия, военном освоении космоса и начале военной помощи странам третьего мира. Брежневская политика — продолжение наращивания сил.

Общее понятие о доктрине Брежнева

После хрущевской оттепели началось «закручивание гаек» при руководстве Брежнева. Это один из самых сложных для анализа и спорных периодов в советской истории. Каждый генсек СССР отличался своими особенными методами ведения государственных дел. Леонид Ильич Брежнев фактически стал главой государства, когда ему было уже 58 лет. Его взгляды на развитие страны, методы ведения внутренней и внешней политики впоследствии иностранными политиками и общественными деятелями были названы доктриной Брежнева.

Доктрина впервые была изложена в известной советской газете «Правда» в 1968 году. Основная суть и второе название политического курса — доктрина ограниченного суверенитета, то есть ликвидация и устранение горячих мировых конфликтов, коллективность в принятии решений.

Основное положение политического курса заключалось в том, что Советский Союз оставляет за собой право любыми способами вмешиваться в дела любой страны соцлагеря. Целью возможного вмешательства объявлялось стремление не допустить отклонений от строительства социализма, в том числе и военным путем. Речь шла о Румынии, Чехословакии, Польше, Югославии, ГДР, Венгрии и Болгарии. Несколько раз советское правительство оказывалось на грани применения военной силы. Доктрина Брежнева также включала обещание военной, финансовой и прочего рода помощи государствам третьего мира.

Военное вмешательство в Чехословакию

С какими событиями связана доктрина Брежнева? Одним из примеров применения курса на практике стал ввод военных сил СССР в Чехословакию в 1968 году. Операция «Дунай», которая положила конец реформам Пражской весны, началась 21 августа 1968 года. Со стороны СССР было выделено около 500 тысяч человек, около пяти тысяч БТР и танков. Командовал контингентом генерал Павловский.

Боевые действия на территории Чехословакии практически не велись. Отдельные случаи нападения со стороны военных все же были, но местные жители не оказывали сопротивления. В ходе вторжения были убиты 108 граждан, ранены более 500.

Причиной военной агрессии являлась Пражская весна — период либеральных реформ в Чехословакии, связанный с изменениями, направленными на децентрализацию власти, расширение прав и свобод граждан. «Социализм с человеческим лицом» гарантировал гражданам Чехословакии свободу слова, передвижения, практически отменял цензуру в СМИ. Этот курс не был одобрен СССР, в результате чего в государство были введены союзные войска.

Сегодня доктрина Брежнева обросла карикатурами и полностью изжила себя, но в семидесятые годы минувшего столетия это был стратегически грамотный и правильный шаг, который позволил направить внешнюю политику Советского Союза в мирное русло и избежать потенциальных военных конфликтов у границ страны и даже на ее территории.

Доктрина Синатры при М. Горбачеве

Доктрина Брежнева оставалась в силе до конца восьмидесятых. При следующем руководителе СССР, Михаиле Сергеевиче Горбачеве, ей на смену пришел другой подход, который современники в шутку называли доктриной Синатры. При этом подразумевалась знаменитая песня американского певца под названием My Way. Политический курс характеризовался отказом от удержания в сфере своего свлияния зависимых от Советского Союза стран.

Встреча Горбачева с президентом США

Фактическим окончанием доктрины принято считать встречу Михаила Горбачева с президентом США Дж. Бушем в 1989 году. Во время Мальтийского саммита главы двух держав официально провозгласили окончание холодной войны, хотя этот факт до сих пор остается предметом споров. СМИ тогда называли встречу второй по важности после Ялтинской конференции 1945 года, в ходе которой Сталин, Черчилль и Рузвельт обсудили планы послевоенного устройства мира.

Содержание:

Введение

Проблемы экономических преобразований второй половины 1960-х годов до сих пор привлекают внимание исследователей. Активный реформаторский курс, начавшийся в 1965 году, по ряду причин начал серьезно трансформироваться на рубеже 1960-1970-х годов, постепенно уступая место иной экономической ситуации, которая уже была неотъемлемой частью такого явления, как «застой». Период «перестройки» существенно обновил изучение этой проблемы, тем более что появился вполне обоснованный повод для проведения исторических аналогий. Именно тогда сформировалось несколько основных подходов к объяснению причин отказа от экономических преобразований, тесно связанных с именем А. Н. Косыгина. 

Очень часто большинство исследователей связывали сворачивание экономических реформ с внешнеполитическими действиями советского руководства. Печально известные события в Чехословакии в 1968 году послужили важным сигналом отказа от активной реформистской политики, и не только в рамках СССР. По свидетельству К. Н. Потенца, «Брежнев, когда чувствовал себя прекрасно, говорил о реформах, но после чехословацких акций все эти мысли оставил.» Как отмечают исследователи, одной из главных причин военного вмешательства был страх перед «заражением» советского общества «заразой», переход экономических преобразований за пределы, допускаемые советской системой. Вероятно, события в Чехословакии показали советскому руководству возможные последствия продолжения реформы. Соответственно, под лозунгом борьбы с «реставрацией капитализма в странах социализма» реформистский курс А. Н. Косыгина был фактически свернут.

Такой подход заставил некоторых исследователей обратить внимание на социальные и политические последствия экономической реформы 1965 года. Соответственно, некоторые из них (С. Брукан, С. Г. Кордонский, С. Ю. Андреев, Е. З. Майминас и др.) рассматривали особенности социальной структуры советского общества, в которой центральной фигурой советской идеологии был объявлен» работник физического труда», как «механизм торможения» реформы А. Н. Косыгина.  По мнению С. По мнению Брукана, в большей степени эта реформа затронула слои низкоквалифицированных рабочих, занятых ручным трудом, и партийный аппарат, » неформальный союз которого был главной социальной опорой Л. И. Брежнева при сворачивании преобразований Н.С. Хрущева и А. Н. Косыгина.» Любые изменения, потенциально грозившие утратой этими социальными категориями социального статуса и привилегий, встречали достаточно серьезное сопротивление, которое советское руководство просто не могло игнорировать. Для преодоления возникших противоречий элита была вынуждена избрать стратегию «сбалансированного консенсуса», которая требовала жертвовать экономической эффективностью и прогрессом ради достижения внутренней стабильности.

Представители следующего подхода искали причины отказа от косыгинской реформы в политической сфере. По мнению Э. Амбарцумова, » попытки экономических реформ 1950-х и 1960-х годов ушли в песок именно потому, что не были поддержаны реформой политической системы.» Как показывают многочисленные научные и публицистические работы, советское руководство также опасалось политических последствий экономической реформы Косыгина.  Допущение рыночного механизма, пусть даже очень ограниченного, привело бы к необратимым изменениям в «политической надстройке» – прежде всего к ограничению роли партии в обществе. Не следует забывать о потенциальной опасности превращения партийных организаций в своего рода придаток хозяйственных органов как логического следствия экономической реформы 1965 года.

Однако эти подходы не лишены некоторых существенных недостатков. Во — первых, исследователи не всегда обращали внимание на региональную специфику реформы, иногда делая выводы лишь на основе источников, характеризующих деятельность центральных органов власти и управления. Это может привести к неадекватной оценке ситуации на местах.

Во-вторых, при выявлении сторонников и противников косыгинских реформ многие исследователи ограничились констатацией факта, упустив из виду сложный комплекс противоречий, приведших к социальному расколу и даже внутри определенной группы общества. Естественно, это не могло не сказаться на некотором упрощении оценок.

В-третьих, нам представляется, что по ряду причин наименее изученным было противоречивое отношение правящей элиты к реформистскому курсу А. Н. Косыгина.  Эта проблема актуальна еще и потому, что сворачивание экономической реформы 1965 года не случайно совпало с наступлением так называемого «золотого века» партийно-государственной элиты. Положение этих ветвей элиты сыграло важную роль в судьбе преобразований А. Н.Косыгина.  Поэтому значительный круг проблем, связанных с восприятием реформы элитой, по-прежнему требует более пристального внимания.

Изучение этого явления еще ждет своего исследователя, но отметим несколько причин этого процесса. Во-первых, это далеко не идеальная система показателей, которая «никоим образом не побуждает предприятия искать резервы повышения производительности труда и экономии заработной платы, так как предприятия, повысившие производительность труда и сохранившие фонд заработной платы, находятся в худших условиях на следующий период, чем те, которые не выполнили план производительности труда дальше и растратили фонд заработной платы.» Вторая причина-развитие «теневой» экономики, которая была практически бесконтрольна. Некоторые специалисты Госплана утверждали, что социальное возрождение села невозможно без некоторой свободы предпринимательской деятельности. Однако идея даже ограниченной свободы предпринимательской деятельности в деревне, естественно, стала объектом постоянной жесткой критики со стороны партийных и советских органов, имевших идейное преимущество: свобода предпринимательской деятельности не соответствовала сущности социализма. Помимо идеологического противоречия, они указывали на следующий недостаток: свобода предпринимательской деятельности, даже в форме ремесел, не поддается привычному контролю, а это может приносить незаработанный доход. Откровенно говоря, пугала и возможность превращения «кустарей» в конкурентов промышленных министерств.

Более того, архивные материалы позволяют расширить трактовку этого противоречия до конфликта между городом и деревней, обострившегося реформистским курсом А. Н. Косыгина. Некоторые сельские партийные и советские органы указывали на потенциальную опасность резкого отставания деревни из-за ее неготовности полностью принять реформы. Поэтому с самого начала они выражали сомнения в планируемых изменениях. Результаты этой неготовности не замедлили сказаться: доля прибыльных колхозов и совхозов составляла 30-35% от их общего числа, а убыточность значительной их части нередко была связана с плохим хозяйствованием.

Помимо упомянутого выше конфликта между промышленностью и сельским хозяйством, серьезные противоречия развивались и внутри самой промышленности.

Актуальность темы исследования определяется тем, что в современных условиях, как и в послевоенные годы, экономическая политика провозглашается одним из приоритетных направлений в деятельности государства.
В 2003 году Президент Российской Федерации Владимир Путин в своем послании Федеральному Собранию обозначил важнейшие направления социальной политики, предполагающие повышение уровня жизни населения. «Политика экономического роста не может быть противопоставлена социальной политике. Я хотел бы подчеркнуть, что экономический рост нужен нам прежде всего для повышения благосостояния наших граждан. Это напрямую связано с решением ряда насущных проблем. Это и качественное питание, и качественное, комфортное жилье, и бесперебойная подача электричества и горячей воды. Это хорошее образование и современное здравоохранение. Это защита от несчастных случаев и стихийных бедствий. Это, наконец, более высокая продолжительность жизни. А значительные экономические выгоды и дополнительные доходы, получаемые государством, должны быть использованы для повышения уровня жизни наших граждан.»
В Конституции, принятой в 1993 году на всенародном референдуме, в седьмой статье провозглашается, что «Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий для достойной жизни и свободного развития человека», а в восьмой «В Российской Федерации гарантируются единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых ресурсов, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности.

Научная актуальность проблемы заключается в анализе исторического прошлого советского государства, в реализации экономической политики 60-х годов по отношению к населению страны. Построение нового правового, социал-демократического государства в России может быть успешно осуществлено только на основе изучения накопленного опыта. Подлинно научное, объективное знание исторического пути поможет избежать ошибок и упущений в реализации экономической политики на этапе современной модернизации России.
Объектом исследования является изучение влияния модернизационных процессов на экономическую сферу страны в целом.

Предметом исследования являются формы и методы реализации экономической политики советского государства по отношению к своим гражданам. Хронологическими рамками исследования 1965-1970 — х годов является переход советского государства к новым экономическим реформам, связанный с мартовским пленумом (1965), изменившим подходы к социальной политике.

Цель: характеристика усилий правительства по реорганизации социалистической экономики и повышению ее эффективности с учетом роли и влияния экономической политики советского государства в 60 — е годы XX века.

Исходя из поставленной цели и степени изученности проблемы, ее научной и социальной значимости, ставятся следующие задачи:

• Разъяснение цели и сущности экономической реформы 1065-1967 гг.
• Раскрытие сущности «нового» подхода к управлению народным хозяйством СССР (реформа 1965 г.).
• Раскрытие основных направлений государственной политики по восстановлению сельского хозяйства в 60-е годы.
• Изучение причин неудач и последствий экономических реформ.
• Изучение экономических факторов развития национальной экономики и выявление их влияния на социальную политику государства и повышение уровня жизни населения;,
• Анализ экономического развития СССР в 60-80-е годы.

На пути к экономической реформе в 1965-1967 гг.

Анализ развития страны в 60-е годы ХХ века.

Анализ развития страны в 60-е годы достаточно сложен. Это один из самых противоречивых периодов в истории Отечества, полный драматических событий, повлиявших как на русскую, так и на мировую историю.

Новая экономическая ситуация определялась начавшейся в стране научно-технической революцией. Приобретение атомной энергии, первые шаги в освоении космоса, автоматизация производства и развитие науки придавали Программе коммунистического строительства особый колорит, подпитывали иллюзию скорого достижения коммунистического идеала.

В конце 50-х-первой половине 60-х годов наблюдается рост социальной активности населения. Люди с интересом и энтузиазмом принимают планы коммунистического строительства. Ростки нового, коммунистического, как тогда говорили, появляются в трудовых коллективах, размножаются и размножаются. Ярким проявлением этого были коммунистические трудовые бригады, которые стремились к повышению производительности труда, экономии энергии и ресурсов. Демонстрируя доверие к товарищам, рабочие сняли замки с кабинок и ящиков, где хранились вещи и инструменты. В некоторых командах практиковалось получение зарплаты без кассира и т. д. В то же время к середине 60-х годов в стране сложились серьезные противоречия. Главным из них был спад производства. Если основные производственные фонды страны в 1959-1965 годах увеличились примерно в 2 раза, то объем промышленного производства увеличился лишь на 84%. Снижение производительности капитала постепенно превращается в хроническую проблему отечественного производства. Общие темпы развития страны также последовательно и резко падали. Если за годы восьмой (1966-1970) пятилетки национальный доход государства увеличился на 41%, девятой (1971-1975)-на 28, десятой (1976-1980) — на 21, то одиннадцатой (1981-1985) — только на 16,5%.
Преимущественно экстенсивный путь развития народного хозяйства привел к расширению производственных площадей, увеличению числа рабочих, занятых в промышленном производстве. Вторая по численности населения держава мира постоянно испытывала нехватку свободных рабочих. Экономическая модель СССР приобрела ярко выраженный характер затратной экономики. Лучшей пятилеткой был период 1966-1970 годов. Экономисты назвали восьмую пятилетку «золотой», которая стала последним всплеском коммунистической эйфории и иллюзии.

Экономической реформе 1965 года предшествовала широкая дискуссия ученых, руководителей предприятий и рабочих. В общественное сознание проникли убеждения, ранее считавшиеся чуждыми советской идеологии. Было признано, что товарно-денежные отношения присущи социалистическому способу производства, закон стоимости действует в различных общественных формациях, а плановые органы должны создавать оптимальные условия для функционирования предприятий. 

Реформа 1965 года выдвинула на первый план методы хозяйствования. Это не означало отказа от административной экономики. Администрация получила рычаги влияния на производство за счет использования интересов трудовых коллективов. Сверху на предприятие сошло всего пять показателей: реализация продукции, ассортимент основных продуктов, фонд заработной платы, прибыль и рентабельность. В 1965— 1967 годах были повышены цены на промышленную и сельскохозяйственную продукцию, увеличена прибыль производителей, выровнены уровни рентабельности отдельных отраслей. Но дальше реформы дело не пошло. Восстановленные в 1965 году отраслевые министерства быстро разгромили вновь возникшие самостоятельные предприятия и восстановили всесторонний контроль над трудовыми коллективами. Административная экономика продемонстрировала удивительную устойчивость и устойчивость к изменениям. Она не допускала радикальных изменений в экономическом механизме и стремилась любой ценой сохранить отношения собственности.

Основой экономической модели была так называемая общественная собственность на средства производства в форме общественной, кооперативной и муниципальной собственности. Существование частной собственности на средства производства и рыночных отношений в их цивилизованном понимании было отвергнуто. Вопреки здравому смыслу, успешное развитие советской экономики предполагало сближение, а в дальнейшем слияние всех форм в единую национальную собственность.

Административные методы исказили саму модель социалистического производства. Собственность, называемая национальной собственностью, на практике была собственностью номенклатуры. Рабочие были отчуждены от средств производства и процессов распределения. Не случайно в рабочей среде сформировалось отношение к государственной собственности как к ничейной земле, находящейся в государственной собственности. В результате реформа 1965 года также носила в основном косметический характер.

Обострение кризиса советской экономики

На пленуме ЦК КПСС, где Хрущев был отстранен от руководящих постов в партии и государстве, в выступлениях обвинителей прозвучало много критики недостатков в развитии советской экономики. Косыгин, ранее возглавлявший Госплан СССР, знал, конечно, что экономическая ситуация не блестящая. Но для него, который сейчас возглавляет правительство, многое было совершенно неожиданным.

Советский народ был уверен, что экономика страны развивается успешно, так как все пятилетние планы, утвержденные Верховным Советом СССР, были успешно (и даже с опережением графика) выполнены. Однако они не знали, что планы осуществлялись только на «валу», но ни один из них не был близок к осуществлению в натуре.

Что это за зверь такой — «вал», который затмил реальную картину состояния экономики?

Органическим недостатком расчета выпуска по «валу» является многократный подсчет элементов себестоимости одного и того же продукта. По мере специализации производства и усложнения экономических отношений между предприятиями разрыв между» валом » и реальным состоянием экономики становился все глубже. Предприятия, отчитывавшиеся о выполнении производственных планов по «валу», находили всевозможные способы его увеличения. Например, на хороший дешевый детский костюм повесили бархатный галстук, в результате чего цена выросла почти вдвое. Семьи со средним достатком не могли позволить себе такие вещи, они оставались непроданными, и вся система выродилась в пустую трату труда, денег и материальных ресурсов. «Валовая продукция» в народном хозяйстве быстро росла, но в действительности почти все товары становились дефицитными.

Единого народнохозяйственного органа в стране фактически не существовало, она была раздираема на закрытые хозяйства монополий — министерства и ведомства, каждое из которых заботилось исключительно о своих групповых интересах. Поэтому одно министерство перевозило кирпич со «своих» заводов из Керчи в Вологду, а другое-из Вологды в Керчь, что порождало встречные и излишне дальние перевозки, усугублявшие и без того острый дефицит транспортных мощностей.

Стремясь улучшить работу своих подразделений, производители продукции часто игнорировали интересы потребителей.

приравниваясь к «валу», задачей предприятия было только производить продукцию, и будет ли она покупаться потребителем или нет, его мало интересовало, для этого существовала система органов снабжения и сбыта. Поэтому запасы произведенной, но не реализованной продукции в стране росли тревожными темпами.

С точки зрения «вала», одни рабочие места были более, а другие менее прибыльными. В строительстве, например, было выгодно рыть рвы и закладывать фундаменты зданий: трудозатраты минимальны, а «вал» велик. А отделочные работы были крайне нерентабельны: работ много, да и стоят они дешево. Поэтому строительные организации всеми правдами и неправдами стремились получить деньги на новое строительство и неохотно доводили строительные проекты до завершения. По всей стране были вырыты котлованы и заложены фундаменты, росло «недостроенное», медленно росли реальные производственные мощности и жилье.

Косыгину стало ясно, что необходимо коренным образом усовершенствовать хозяйственный механизм, прежде всего, избавиться от диктата «вала». Из множества предложений, направленных на решение этой проблемы, он, наконец, выбрал концепцию Либермана.

Сущность экономической реформы 1965-1967 гг.

Экономическая реформа 60 — х годов.

Потенциал реформ и преобразований при Н. С. Хрущеве был достаточно высок, несмотря на то, что эти реформы встречали серьезное противодействие. К концу правления Н. С. Хрущева в советской экономике накопилось много негативных черт, вызванных как добровольными преобразованиями руководства, так и исчерпанием резервов экстенсивного управления. Это выразилось в снижении темпов экономического роста в 1963-1964 годах, в нехватке продовольствия, что вызвало рост розничных цен на мясо и молочные продукты. Эти и другие факты (например, политика сокращения вооруженных сил) были использованы консервативным руководством КПСС для свержения Н.С. Хрущева.

Одним из первых и очень заметных событий нового руководства страны во главе с Л. И. Брежневым стало проведение экономической реформы. Об этом говорилось в решениях сентябрьского (1965 г.) пленума ЦК КПСС. Его проектирование и формирование в то время, конечно, приписывалось новому руководству, но это было не совсем так. Идеи таких преобразований возникли в годы правления Хрущева. Ведь Н. С. Хрущев чутко относился ко всякого рода нововведениям, хорошо их воспринимал и поддерживал.

Еще в 1962 году газеты «Правда» и «Известия» опубликовали статью харьковского профессора Е. Либермана «План, премия, прибыль», которая вызвала бурную дискуссию как в печати, так и среди экономистов о возможности и необходимости широкого использования товарно-денежных отношений в хозяйственном управлении СССР. Эти идеи были подхвачены либерально настроенными экономистами: В. В. Новожиловым, В. С. Немчиновым, Г. С. Лисичкиным, Я. А. Кронродом и др.

Новое руководство не очень сочувствовало этим идеям. Между Л. И. Брежневым и новым премьер-министром А. Н. Косыгиным возникли некоторые противоречия в оценке идей и значения реформы. Премьер-министр в целом разделял пафос и направленность реформы, и именно ему, а не Первому секретарю ЦК КПСС было поручено выступить на сентябрьском пленуме с изложением концепции и основных направлений реформы. Поэтому в народе реформу окрестили «Косыгинской».

Ключевой задачей экономической реформы был переход от административных методов управления народным хозяйством к экономическим. Для того чтобы вдохнуть живительные потоки в ветхий механизм административного управления, предлагалось усилить влияние и роль стоимостных инструментов: цен, прибыли, займов, процентов, премий и т. д.

В этой связи реформистские преобразования строились на теоретической основе, смысл которой заключался в признании товарного характера социалистического производства. Впоследствии эта точка зрения преследовалась официальной наукой и властями. Но во время «второй хрущевской оттепели», продолжавшейся примерно до 1967 года, были и возможные точки зрения, которые затем осуждались как проявления «рыночного социализма». Такие мысли высказывал, например, молодой тогда экономист, а ныне академик Российской академии наук Н. Я. Петраков. Он считал, что прибыль является наилучшим показателем экономической эффективности общественного производства.

Еще одной важной задачей реформы было укрепление операционной и экономической самостоятельности предприятия. Реформа провозгласила предприятия главным звеном социалистической экономики. Повышение независимости означало значительное сокращение централизованно планируемых целевых показателей. Это позволило усилить заинтересованность предприятий и отдельных работников в результатах своей работы.

Наконец, реформа заложила идею перевода всех предприятий на полный хозяйственный учет. Это включало управление бизнесом с помощью экономических стимулов. Для предприятий были установлены долгосрочные экономические нормативы и налоговые платежи, определяющие взаимоотношения с государственным бюджетом: оплата фондов, рентные платежи, нормативы формирования фондов развития и экономические стимулы. Личные стимулы были тесно связаны с результатами всего предприятия.

Постепенно распространялись новые формы и методы управления. Сначала они обкатывались в рамках отдельных предприятий: еще в 1963-1964 годах по-новому в качестве эксперимента работали Московский автомобильный завод № 1, Московское швейное объединение «Большевичка», горьковское объединение «Маяк».

Затем на новые условия были переведены 40-50 крупных предприятий ряда ведущих отраслей, затем-целые отрасли. Активизировались министерства электротехнической промышленности, приборостроения, автомобильной промышленности. Их руководители, такие как А. К. Антонов, В. Н. Руднев, были активными сторонниками новых методов управления, отстаивали идею перевода целой отрасли, в том числе и аппарата управления министерства, на самофинансирование.

В области управления Экономическая реформа освободила государственные органы от мелочной опеки предприятий, сосредоточив централизованное управление на решении важнейших задач. перспективные вопросы развития производства, а также вопросы более широкого применения методов хозяйственного управления, позволяющих обеспечить рост эффективности производства за счет воздействия на интересы хозяйственных коллективов производителей. Большое значение в ходе экономической реформы имело восстановление и укрепление отраслевого управления, сокращение управленческих звеньев путем создания производственных мощностей. и научно-производственных, всесоюзных (республиканских) производственных объединений. Управление возросшими фондами предприятий повысило реальное значение хозяйственной деятельности профсоюзов и других рабочих организаций на предприятиях. Экономическая реформа способствовала развитию социалистического соревнования.

В ходе экономических реформ была усилена роль централизованного планирования. Совершенствование и сокращение количества централизованно утверждаемых плановых показателей деятельности предприятий позволило сосредоточить усилия органов государственного планирования на обеспечении народнохозяйственных пропорций и темпов экономического развития, основных направлений научно-технического прогресса, рационального размещения производства. Расширились плановые функции предприятий (объединений) и министерств, повысилась оперативно — хозяйственная самостоятельность и инициативность производственных подразделений. Введение новых показателей и нормативов [платы за фонды, фиксированные (арендные) платежи, нормативы формирования стимулирующих фондов] обеспечило органическую связь между системой планирования и экономическими стимулами.

Важной составляющей Экономической реформы является реформа оптовых цен. Введение эффективного самофинансирования потребовало более полного отражения в ценах общественно необходимых затрат труда на производство продукции, устранения нерентабельности отдельных отраслей народного хозяйства, усиление стимулирующего влияния цен на повышение качества выпускаемой продукции, изменение ее ассортимента. Реформа оптовых цен (1967) позволила перейти к планированию цен с учетом капиталоемкости производства. В ходе Экономической реформы значительно расширилось использование товарно-денежных отношений и стоимостных категорий в народном хозяйстве. Ссылаясь на это, буржуазные экономисты пытались исказить содержание реформы, истолковать ее как отказ от фундаментальных основ социализма, от марксистско-ленинских принципов хозяйственного строительства нового общества, эволюцию в сторону капитализма или некоторую «либерализацию» социализма, как свидетельство «сближения» двух систем. Жизнь, однако, показала, что экономическая реформа-это дальнейшее развитие специфических форм организации социалистического производства, направленное на совершенствование и последовательное осуществление принципов хозяйствования, разработанных В. И. Лениным и обогащенных практикой хозяйственного строительства в СССР и других социалистических странах.

Осуществление экономической реформы стало фактором повышения эффективности общественного производства, роста экономического потенциала страны на этапе развитого социализма. В то же время совершенствование экономических отношений не ограничивается деятельностью, проводимой в рамках экономической реформы в ходе коммунистического строительства, происходит дальнейшее совершенствование управления экономикой, механизма и методов управления. 

Экономическая реформа в действии

Косыгин понимал, что надо уходить от засилья «вала» в экономике. Ему казалось, что если вместо вала установить показатель реализации продукции, то предприятия перестанут выпускать продукцию, не пользующуюся спросом. Его воодушевили результаты экономического эксперимента. Помню, что тогда на всю страну прогремело руководство Щекинского химического завода, которое уволило значительную часть рабочих, а сэкономленную ими зарплату поделило между оставшимися (но так, чтобы наибольшая ее часть досталась властям).

Еще более удивительный результат был получен в результате «эксперимента в Акчи» — в казахском совхозе, где выдающийся экономист-практик Иван Никифорович Худенко на тех же принципах добился роста производительности труда не на процент, а в несколько раз, а каждый из оставшихся рабочих заработал столько, что мог сразу купить легковой автомобиль. Я уже писал об этом самородке, которого чиновники посадили в тюрьму по фиктивному обвинению, где он и умер.

Предприятия, которые были переведены в новые экономические условия в качестве эксперимента, действительно показали хорошие результаты. Но никто не хотел признавать, что эти достижения были во многом результатом искусственно созданной для них благоприятной среды. Эти фавориты реформы напомнили мне сцену из американского фильма «Мистер Крут», где мафиозный боксер «соревновался» с Джеки Чаном, связанным по рукам и ногам. Все остальные предприятия по-прежнему были связаны десятками плановых показателей, а предприятия, переведенные в новые экономические условия, свободные от многих пут, могли «снимать сливки», фактически паразитируя на несовершенстве производственных отношений.

На сентябрьском (1965 г.) пленуме ЦК КПСС Косыгин выступил с докладом «О совершенствовании управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства». В докладе признавалось, что ранее применявшееся самофинансирование в промышленности оказалось во многом формальным, в связи с чем предлагалось устранить излишнее регулирование хозяйственной деятельности предприятий и усилить экономические стимулы производства за счет таких средств, как цена, прибыль, премия, кредит, а вместо «вала» установить показатель реализации продукции. В целом реформа, суть которой освещалась ссылками на труды Ленина, проводилась в духе концепции Либермана.  Было решено упразднить совнархоз и вернуться к отраслевому принципу управления. Были переформированы Союзно-республиканское и всесоюзное министерства промышленности. Следующим важным направлением этой реформы было изменение всей системы планирования и экономического стимулирования. Считалось необходимым устранить излишнее регулирование хозяйственной деятельности предприятий. Для этого мы сократили количество целей, поставленных сверху. В отличие от прежней системы, ориентированной на рост валовой продукции, теперь основным показателем стал рост объема реализованной продукции предприятия. Предполагалось оценивать результаты хозяйственной деятельности исходя из полученной прибыли (рентабельности производства) и выполнения задач по поставке важнейших видов продукции. Среди обязательных параметров были установлены следующие: основной ассортимент продукции, фонд оплаты труда, платежи в бюджет и ассигнования из бюджета, в части централизованных капитальных вложений и эксплуатации производственных мощностей и основных фондов, выполнение работ по внедрению нового оборудования и материально-технического обеспечения. Все остальные показатели хозяйственной деятельности должны были устанавливаться предприятиями и организациями самостоятельно, без согласования с министерствами и ведомствами. В соответствии с постановлением было решено расширить экономические права предприятий, развивать прямые отношения между производителями и потребителями на принципах взаимной финансовой ответственности и заинтересованности. Было предложено ввести в практику отношения, основанные на хозяйственных договорах между предприятиями. Для повышения роли экономических стимулов была предпринята попытка совершенствования системы ценообразования в пользу низкорентабельных отраслей. Дело в том, что в советской экономике, наряду с высокорентабельными заводами и фабриками, всегда было много убыточных предприятий (например, вся угольная промышленность). Нередко некоторые высокорентабельные предприятия имели участки, производившие продукцию, необходимую населению, но убыточную. Поэтому сами предприятия не хотели выпускать эту продукцию и всячески старались от нее избавиться. В связи с этим возросла стоимость таких инструментов, как цена, прибыль, премия, кредит, которые были возвращены к их первоначальной стоимости. Предполагалось усовершенствовать систему оплаты труда, увязать ее не только с централизованным повышением тарифных ставок, но и с материальным стимулированием работников за счет использования части доходов предприятия, увязать оплату труда с общими результатами труда. На предприятиях за счет прибыли разрешалось создавать (по определенным нормативам) фонды экономического стимулирования: материального стимулирования, социально-культурных мероприятий и жилищного строительства, а также фонд развития производства. За счет этих средств можно было награждать работников в соответствии с трудовыми показателями, строить жилье и учреждения культуры, расширять производство. Все это называлось экономическим расчетом. Это означало, что предприятиям предоставлялась оперативная и экономическая самостоятельность (в установленных пределах), что они должны работать на принципах окупаемости, рентабельности, материальной заинтересованности и материальной ответственности за достигнутые результаты, в условиях денежного контроля со стороны государства за использованием материальных, финансовых и трудовых ресурсов. Считалось, что новые принципы планирования и экономического стимулирования должны создать у коллективов предприятий заинтересованность в принятии более высоких плановых заданий, более полном использовании факторов производства, достижений научно-технического прогресса, повышении качества выпускаемой продукции. Экономическая реформа началась очень активно. Уже в январе 1966 года первые 43 предприятия в 17 отраслях промышленности были переведены на новые условия труда. В октябре 1965 года было утверждено Положение о Социалистическом государственном предприятии, которое устанавливало его права в области производственно-хозяйственной деятельности, строительства и капитального ремонта, в области материально-технического обеспечения, финансов, труда и заработной платы, а также круг обязанностей и степень ответственности за их нарушения. Отношения между предприятием и государством существенно изменились. Была введена плата за производственные фонды, земельные и водные ресурсы. Было разрешено продавать излишки оборудования другим предприятиям. Связь между размером производственных фондов предприятия и его отчислениями в государственный бюджет устанавливалась с целью заинтересовать предприятие в наилучшем использовании этих средств. Заметные изменения произошли и в системе ценообразования: оптовые цены стали более объективно отражать реальные издержки производства, и предприятия уже могли получать прибыль от реализации своей продукции. Из этой прибыли предприятия должны были производить платежи в бюджет за производственные фонды, фиксированные (арендные) платежи, а также могли формировать собственные стимулирующие фонды. Для предприятий, переведенных на новую систему управления, был установлен государственный знак качества для наиболее важных серийных и массовых производств. Этот знак подтверждал стабильность качества данного продукта, высокую культуру производства и т. д. В 1967 году целые отрасли стали переводиться в новые экономические условия, и к концу года 15% предприятий, на долю которых приходилось 37% промышленного производства, работали по-новому. Вскоре строительные и торговые предприятия стали переходить на новый порядок планирования и экономического стимулирования. В рамках экономической реформы были предприняты конкретные шаги по повышению производительности труда и материальной заинтересованности коллективов предприятий в результатах своей работы. Так, в 1967 году появился Щекинский эксперимент, согласно которому на химическом заводе в Щекино Тульской области был определен стабильный фонд оплаты труда на 1967-1970 годы. Все сбережения этого фонда, полученные за счет повышения производительности труда и сокращения количества людей, работающих на заводе, шли в распоряжение трудового коллектива. В первые два года работы по новой схеме выпуск продукции на одного работника значительно увеличился, а заработная плата увеличилась. Освобожденные люди были переведены на новые мощности. Всего за два года было освобождено 870 человек. За счет прибыли завода в городе строились жилые и культурно-бытовые предприятия. Опыт Щекина стал распространяться по всей стране, но этот процесс шел медленно. Через два года только 200 предприятий перешли на этот метод. Постепенно эксперимент застопорился. На самом заводе стали увольнять не только работников средних профессий, но и ведущих специалистов. Все больше средств из прибыли выводилось в вышестоящие организации, заводу стало просто невыгодно работать на полную мощность, и через несколько лет эксперимент закончился. И дело тут не в общем консерватизме и непонимании инноваций, а в том, что все это не укладывалось в суть командной экономики. Экономическая реформа затронула и сельское хозяйство. В марте 1965 года на пленуме ЦК КПСС была поставлена задача ликвидировать негативные последствия хрущевских «экспериментов» в деревне.  Отменялись обязательные массовые посевы кукурузы, больше внимания уделялось Центрально-черноземным и Нечерноземным районам страны, восстанавливались приусадебные участки и т. д. Изменилась система закупок сельскохозяйственной продукции: были введены твердые (неизменные) и относительно низкие планы закупок на несколько лет вперед до 1970 года включительно. Были повышены закупочные цены на пшеницу, рожь и другие культуры, обеспечена дифференциация цен в разных зонах и регионах страны. В случае сверхплановой продажи зерна государству устанавливалась 50-процентная надбавка к основной закупочной цене (так называемая «полуторная цена»). Были приняты меры по усилению экономического расчета в сельскохозяйственных предприятиях. Резко возросло финансирование аграрного сектора. В 1966-1980 годах, по официальным данным, туда было направлено 383 миллиарда рублей, что составило 78% всех инвестиций в сельское хозяйство за все годы советской власти. За счет этих средств началась реализация грандиозных программ комплексной механизации, электрификации сельского хозяйства, мелиорации и химизации почв. В 1960-е годы вновь возродилась идея организации системы сельскохозяйственных единиц с целью повышения заинтересованности рабочих в результатах их труда. Предполагалось перейти от больших бригад (до 100 человек) к небольшим подразделениям, которые будут отвечать за весь технологический цикл, а оплата будет производиться в зависимости от количества и качества выпускаемой продукции. Тем не менее результаты восьмой пятилетки были весьма обнадеживающими. В первые годы были достигнуты хорошие результаты. Темпы роста производительности труда и средней заработной платы работников, занятых в промышленности, сошлись. Доля интенсивных факторов в общем росте национального дохода страны значительно возросла с 34% в 1966 году до 40% в 1970 году. Именно в период восьмой пятилетки были введены в эксплуатацию уникальные промышленные объекты: Западно-Сибирский и Карагандинский металлургические заводы, Красноярская ГЭС, началось создание Томинского нефтегазового комплекса, в I960-1970 годах построен Волжский автомобильный завод (ВАЗ) в Тольятти и др. В какой-то мере были решены проблемы с производством товаров народного потребления: обуви, радиопродукции, мебели, холодильников, основных продуктов питания и т. д. Как объяснить прогрессивные изменения в экономике? Влияние реформы, конечно, было велико, но не решающим, тем более что очевидные улучшения в экономике произошли в первой половине восьмой пятилетки, когда еще разворачивался массовый переход к новой системе. Реальная причина иная: в период возвращения из совнархоза в министерства предприятия получили некоторую свободу маневра, некоторое время их не сдерживали строгие регламенты, что давало временный положительный результат. Следует также отметить, что к подготовке восьмой пятилетки были привлечены профессиональные экономисты, которые стремились заложить в план наиболее оптимальные параметры экономического развития страны. Но уже в 1968 году рост заработной платы в промышленности опередил рост производительности, а это означало, что было трудно достичь долгосрочного экономического роста, принимая только косметические меры. Хотя какой-то эффект от экономической реформы проявился довольно быстро, он оказался очень недолгим. Если в течение восьмой пятилетки, по официальным данным, рост объемов производства в промышленности по сравнению с предыдущей пятилеткой составлял примерно 50 %, а в сельском хозяйстве-21 %, то в дальнейшем он стал сокращаться: 43 и 13% соответственно в годы девятой пятилетки (1971-1975), 24 и 9% в годы десятой пятилетки (1976-1980), 20 и 6% в одиннадцатом плановом периоде (1981-1985). Причина этого явления заключается в следующем. Прежде всего, командная система быстро выхолостила даже те робкие и непоследовательные меры, которые были заложены в экономическую реформу. Например, для предприятий один из важнейших показателей был установлен сверху — норма прибыли. Достичь этой цели можно было двумя путями: снижением себестоимости продукции или искусственным завышением цен. Первый путь был очень труден для предприятий, так как требовал от руководителей постоянного совершенствования организации производства, а это было практически невозможно в условиях рутинного оборудования. Поэтому многие менеджеры предпочитали идти по второму пути, тем более что цены устанавливались не на основе рыночного соотношения спроса и предложения, а в высоких кабинетах волевым решением чиновников. Началось постепенное, никогда не афишируемое повышение оптовых цен. Только в машиностроении за восьмую пятилетку цены выросли более чем на 30%. Даже Госплан не мог уследить за этим ползучим ростом цен, потому что не имел на это полномочий. Есть много примеров абсурдности командной экономики. Таким образом, в соответствии с инструкциями Министерства финансов СССР, необходимо было платить в государственный бюджет не за фактически использованные производственные средства, а за плановые. И даже если предприятие ликвидировало ненужные машины и оборудование в течение года, оно все равно было обязано оплатить его до следующей ревизии, то есть часть прибыли автоматически уходила в бюджет на несуществующие средства. В результате коэффициент достаточности капитала одного работника постоянно увеличивался, а эффективность использования средств (доходность капитала) падала. С 1965 по 1985 год доля оборудования, замененного из-за морального и физического износа, сократилась вдвое. В конце 1960-х — начале 1970-х годов положительный потенциал экономических реформ начал исчерпываться, и народное хозяйство вернулось к традиционным источникам экономического роста за счет топливно-энергетического и военно-промышленного комплексов (до 80% машиностроительных заводов страны располагалось в пределах ВПК).  

Попытки внедрения в массовое производство наукоемких технологий (радиоэлектроника, информатика, вычислительная техника, биотехнологии и др.) не принесли ожидаемых результатов. Структура советской экономики становилась все более иррациональной, односторонней, с уклоном в сторону тяжелой промышленности и с минимальным доступом к непосредственным потребностям людей. К началу 1970-х годов, когда экономика еще ощущала на себе влияние реформы 1965 года, стало ясно, что она постепенно сворачивается, хотя никто не отменял методов хозяйствования, а в партийных документах постоянно подчеркивалась необходимость повышения производительности труда, снижения себестоимости и капиталоемкости производства и т. д. К концу 1970 года более 41 тысячи из 49 тысяч промышленных предприятий были переведены на новую систему управления, на долю которой приходилось 95% прибыли и 93% общего объема промышленного производства. Была даже предпринята попытка перевести аппарат Министерства приборостроения, автоматики и систем управления на хозрасчетные принципы.. Однако все чаще стали появляться различные ограничения и регламенты, которые подрывали саму идею самофинансирования. Таким образом, были введены ограничения на создание фондов экономического стимулирования, за пределами которых даже высокорентабельные предприятия не могли увеличить эти фонды. Вся дополнительная прибыль в виде «свободного остатка» должна была быть перечислена в государственный бюджет. Таким образом, хорошее функционирование предприятия не поощрялось, а фактически наказывалось за хорошие результаты. Однако на следующий плановый период задачи для них были поставлены с учетом этих высоких достижений. Наиболее уязвимой частью экономической реформы, пожалуй, были отношения между относительно независимыми предприятиями и государственными структурами управления, которые все больше опирались в своей деятельности на административные методы. Штат министерств постепенно расширялся, появлялись новые подразделения. Фактическое принятие решений распределялось по многочисленным инстанциям партийно-хозяйственной иерархии, где все документы должны были быть «увязаны» и «согласованы». Реформа А. Н. Косыгина с самого начала была обречена на провал, так как оставляла неизменными глубинные производственные отношения — отношения собственности. Реформа заложила несовместимые принципы: расширение прав предприятий и усиление централизации. Хотя предприятия формально становились более независимыми, они не имели права самостоятельно устанавливать цену на свою продукцию. То же самое происходило и с правом предприятия самостоятельно распоряжаться рабочей силой, нанимать необходимых работников, увольнять лишних или плохо работающих людей. Здесь руководители предприятий столкнулись с ожесточенным сопротивлением со стороны профсоюзов и партийного аппарата, которые боялись вызвать малейшие признаки недовольства среди рабочих. 

Скрытая сущность экономической реформы Косыгина

Реформа была встречена в стране, как сейчас принято выражаться, неоднозначно. Многие бизнес-менеджеры и просто люди, которые быстро сориентировались в том, на чем в данный момент можно получить прибыль, сразу же нашли в этом способ улучшить жизнь коллектива предприятия и одновременно увеличить собственное состояние. В конце концов, многое из того, что раньше приходилось делать тайно, теперь можно было делать открыто и даже получать за это вознаграждение. Другие лидеры бизнеса предсказывали крах экономики, и когда они сильно пострадали от инноваций, через некоторое время они забили тревогу. А в экономике в целом реформа создала ситуацию, которую можно было бы определить народной поговоркой «из огня да в полымя».

Деньги, как известно, нужны всем. Предприятия, получившие значительную экономическую самостоятельность, искали новые возможности для увеличения прибыли и фонда финансового стимулирования. У руководства Госплана усилились головные боли. Даже частичное введение такого показателя, как прибыль, сразу же подтянуло национальную экономику к инфляции.

Ведь прибыль предприятия была заработана, и ее можно было использовать только для повышения заработной платы. Зачастую его невозможно было использовать, например, для увеличения производства, реконструкции предприятия или строительства жилья, поскольку планы не предусматривали выделения дополнительных ресурсов ни от поставщиков сырья, ни от строительных организаций. И неизвестно было, найдут ли сбыт произведенные дополнительные продукты.

В результате заработная плата стала расти гораздо быстрее, чем производительность труда. Дефицит товаров стал еще острее, или, как говорят, «увеличился отложенный спрос». Тот факт, что невозможно было купить товар, даже если бы были деньги, вызывал растущее недовольство в народе.

Больше денег стало оставаться у предприятий – меньше уходило в госбюджет. А расходы росли, надо было найти дополнительный доход. Пришлось прибегнуть к проверенному спасению-увеличить производство водки. Сам Косыгин через год после начала реформы вынужден был признать: «Предоставив предприятиям свободу маневра ресурсами, мы не смогли установить над ними эффективного контроля.»

Далее высвобождавшуюся рабочую силу при переходе предприятий на «щекинский метод» приходилось куда-то пристраивать, а средств на создание новых рабочих мест не было. Перед страной маячила угроза безработицы, которая тогда казалась советскому народу совершенно немыслимой вещью.

Одним словом, куда ни кинь, всюду клин: выгоды от реформ получили находчивые руководители бизнеса, а все причиненные им убытки должно покрывать государство.

Но тогда никто из «верхов» не осмелился сказать, что, допустив прибыль в качестве главного критерия эффективности предприятий, мы тем самым подчинили народное хозяйство закону максимальной прибыли со всеми вытекающими из этого последствиями, которые не заставят себя долго ждать.

Кажется, никто не сумел так ясно изложить основные пороки косыгинской реформы, как это сделал А. А. Зверев в своей упомянутой ранее книге «Трезво о политике». Вот как он анализирует цепочку рассуждений о прибыли, за которыми скрывалась информационная и финансовая агрессия против основ социалистической экономики.

Первое. Любое предприятие, если оно действительно работает нормально, производит товары, которые нужны людям.

Второе. Если людям действительно нужны эти товары, если они имеют отличное качество, то такие товары не задерживаются, спрос на них растет, предприятие может постоянно расширять свое производство и, конечно, его прибыль будет постоянно расти.

Третье. Чем выше прибыль предприятия, тем лучше оно работает, тем полнее удовлетворяет потребности людей.

Четвёртое. Если два примерно одинаковых предприятия работают в одинаковых условиях, то предприятие с более высокой прибылью работает лучше. Его продукция лучше отвечает потребностям людей, пользуется большим спросом и находит большие продажи.

Пятое. Поэтому, чтобы судить о том, насколько эффективно работает компания, достаточно знать только один обобщающий показатель-прибыль.

А валовая прибыль (то есть полученная от реализации не одной, а всей произведенной предприятием продукции), как общий показатель, вообще включает в себя все. Вот сумма продаж всех товаров, произведенных компанией. Он также отражает спрос на продукцию компании, чем он выше, тем выше может быть цена ее продукции, и этот момент также отражается на сумме прибыли.

Кроме того, как известно, прибыль-это разница между доходами и расходами, поэтому она так или иначе отражает уровень затрат. Чем ниже себестоимость, тем выше прибыль. Это значит, что себестоимость с помощью прибыли тоже попадает под контроль.

Для того чтобы полностью контролировать и управлять предприятием, чтобы не утруждать его мелочной опекой, которая одинаково истощает и плановый орган, и предприятие, достаточно ввести прибыль в качестве основного и обобщающего показателя. И спланируй это. Остальные показатели должны идти как дополнительные. А выполнение плана прибыли должно быть главным показателем эффективности предприятия. Все финансовые (внимание: здесь информационная агрессия превращается в финансовую) и стимулирующие механизмы должны быть связаны с реализацией этого показателя. А если был «завал» с планом прибыли, то должен быть и штраф.

В этом случае компания будет иметь необходимую свободу для осуществления экономической инициативы. В то же время мы не капиталистическое общество и не можем позволить предприятиям грабить население высокими ценами. Чтобы избежать неоправданного роста цен, мы ограничим величину прибыли нормой, скажем, в 20 процентов (в каждой отрасли она будет разной) по отношению к себестоимости.

И окончательный вывод: такой механизм будет работать на благо всего населения, создавая оптимальные экономические и хозяйственные условия для производства.»

Ведь в модели Хрущева-Косыгина (Либермана), по сравнению со Сталинской, все было наоборот. В нем главное было получить прибыль (в рублях). Но сама прибыль формировалась в виде жесткого процента от себестоимости . И в результате получилась зависимость: чем выше себестоимость, тем больше прибыль. Значит, надо стремиться не к снижению, а к увеличению себестоимости.

Замечу, что из всех аспектов косыгинской реформы этот остался до сих пор. Об этом, в частности, свидетельствует письмо читателя М. Мишарина, который возмущен тем, что «прибыль исчисляется в процентах от затрат».

В Примере, который мы рассматриваем, то картина выглядела так. Команда снизила стоимость автомобиля в два раза – с 5000 до 2500 рублей – и его прибыль снизилась с 1000 до 500 рублей. Также невозможно увеличить прибыль за счет произвольного увеличения цены автомобиля: цена должна быть равна себестоимости плюс 20 процентов от нее, то есть 3000 рублей.

Так, если снизить стоимость автомобиля вдвое, то его цена будет одинаковой как для старых, так и для новых моделей – 3000 рублей. Но при прежней модели прибыль предприятия составляла 3500 рублей, а при новой-всего 500 рублей. А за счет прибыли содержались детские сады, спортивные сооружения, базы отдыха и базы отдыха, строилось жилье и т. д. Так, при новой модели были подорваны возможности социального развития предприятия. В результате все, кого раньше поощряли снижать себестоимость продукции и цены, теперь стали за это материально наказывать. Понятно, что команда по новой модели не будет бороться за снижение себестоимости производства, а значит, возможность снижения цен отпала. Работники завода, потребитель продукции, государство, население-все потеряли работу.

Но почему многие экономические лидеры встретили косыгинскую реформу «на ура!»? Потому что они открыли возможности для обогащения за счет «умного» организованного роста себестоимости продукции.

Допустим, предприятие производит продукт стоимостью 5 млн рублей, то при норме прибыли 20 процентов от себестоимости прибыль составит 1 млн рублей. Эта прибыль будет установлена в соответствии с планом компании. Перевыполнение плана прибыли будет вознаграждено, а невыполнение-наказано. Хозяйственник рассуждает: нужна ли вам, государству, максимальная прибыль? Мы удвоим себестоимость до 10 миллионов рублей, а затем прибыль удвоится до 2 миллионов рублей. Так получается миллион рублей прибыли сверх плана! Пожалуйста, вознаградите меня!

Но, конечно, такой «шоковый» темп роста себестоимости продукции был бы слишком заметен. Поэтому был введен механизм «ловли» увеличения прибыли. Если прибыль росла слишком заметно (более 1-2% в год), то это увеличение включалось в план, и в этом случае никаких бонусов за него не было. Предприятия и руководители быстро освоили эту систему и не допускали высоких темпов роста прибыли.

Так, с новой моделью нельзя было снизить себестоимость производства, потому что вместе с ней падала и прибыль. Это значит, что улучшать производство стало невыгодно. Но и резко увеличить себестоимость продукции было невозможно, поскольку значительное увеличение прибыли приводило к увеличению планового значения этого показателя, а значит, премии и другие стимулы не давались.

Благодаря этому хитрому механизму обвал оказался медленным, ползучим, но неизбежным. Так медленно и неотвратимо удав заглатывает жертву, и в дальнейшем это «заглатывание» легко было представить себе как некий «непонятный» процесс, «органически присущий тоталитарной системе». Например, вы можете просто назвать это «застоем».

Обывательская психология или саботаж

Необходимо отметить еще один важный аспект косыгинской реформы, на который до сих пор никто не обращал внимания.

Когда снижение затрат считалось самой важной задачей и поощрялось, к решению этой задачи привлекалась вся команда. Премии могли быть большими, они так или иначе распределялись между всеми участниками борьбы за улучшение производства. Когда премии давались фактически за дезорганизацию производства, возникла необходимость отстранить коллектив от организации производственного процесса. Ведь среди рабочих и специалистов было еще немало тех, кто привык ставить интересы дела, интересы Родины выше личной выгоды.

Примечательно, что драматург Александр Гельман написал пьесу «Премия», героям которой, рабочим, отказали незаслуженно, по их мнению, присужденную им за труд, не принесший пользы стране. Это встревожило партийный комитет и руководство предприятия, возникла дискуссия о том, является ли действующий хозяйственный механизм в стране правильным. Так литература заметила и то, что у нас еще остались рабочие, для которых труд не стал просто средством заработка, как для среднего человека, а остался служением делу социализма.

Театры отказались ставить пьесу, опасаясь обычных обвинений в «очернении действительности». Но сторонники постановки пьесы нашли возможность показать ее Косыгину, и он одобрил работу драматурга и театра.

Теперь давайте представим себе, какой оборот приняли бы дела, если бы такие работники были вовлечены в аферу «улучшения производства» путем увеличения себестоимости продукции. Они немедленно наделают ненужного шума руководству. К сожалению, именно среди хозяйственников было много простых людей. Реформа стала не общественным делом, а почти подпольной, хотя официально разрешенной деятельностью узкого круга управленцев разного уровня. Вот они от некоторых наград не отказались. И вот теперь весь фонд материального поощрения стал распределяться между узкой группой ведущих простых людей. А этой группе вполне хватало и премии, которая должна была увеличить прибыль на 1-2 процента.

Так новая модель расколола коллектив компании, погасила творческий порыв большинства сотрудников и противопоставила интересы «верха» и «низа». Все выгоды от «рационализации производства» теперь шли «наверх», и они направляли деятельность предприятий так, чтобы эти выгоды были как можно большими. Фактически это была уже неформальная приватизация предприятий их руководством, которое могло только ждать, пока эта передача средств производства в частную собственность будет оформлена законом. Косыгин, советский патриот и приверженец социализма, открыл дорогу ренегатам Горбачеву и Ельцину.

Более того, ведущие филистеры не просто сделали шаг к приватизации, в результате которой «эффективные собственники» могли бы стать собственниками средств производства, но сделали ставку на получение прибыли путем уничтожения производственного потенциала. Косыгинская реформа, таким образом, создала условия для легализованного саботажа.

Каковы были последствия для экономики в целом?

Если сталинская модель создавала условия для постоянного снижения цен, то Хрущевско-Косыгинская модель делала их рост неизбежным. И последствия не замедлили сказаться: в результате косыгинской реформы советская экономика пришла в смятение.

Выше было указано, что признание прибыли критерием эффективности предприятия означало переход советской экономики к функционированию по тому же закону максимальной прибыли, что и капиталистическая экономика. На самом деле ситуация была гораздо хуже. При капитализме существует конкуренция между товаропроизводителями, которая ограничивает потребителя от их произвола. Клиент, пострадавший от произвола товаропроизводителя, может подать на него в суд и получить существенную компенсацию. А у нас не было никаких условий для цивилизованной конкуренции, и те, кто был наглее, были самыми большими победителями. Если нынешнюю систему в нашей стране называют бандитским капитализмом, то условия для ее бандитского колорита были созданы косыгинской реформой.

Расширение самостоятельности предприятий на основе погони за прибылью по существу положило конец плановой системе в СССР.

Единое народное хозяйство страны распалось на во многом изолированные ячейки со своими корыстными целями. «Верхушка» практически утратила способность направлять деятельность предприятий в соответствии с интересами государства, поскольку для предприятия важнее было получить максимальную прибыль. Парадокс здесь заключался в том, что Косыгин, много лет возглавлявший Госплан СССР, разрушил плановую систему.

Но, пожалуй, косыгинская реформа нанесла еще более сильный удар по идейно-нравственным основам социалистического общества. Почти сорок лет советский человек привык чувствовать себя участником героических подвигов своей страны, имевших всемирно-историческое значение. Он был строителем небывалого в истории общества высшей справедливости, преобразователем планеты в прогрессивном направлении, его живо интересовало, что происходит в мире, куда движется история и какое место занимает наша страна в мировом процессе, в каком ранге стоит каждый из наших граждан. И вот вместо этого планетарного взгляда ему предложили местечковое мировоззрение (во второй раз в нашей послеоктябрьской истории-впервые это произошло во время перехода к ленинскому НЭПУ) и призвали сосредоточиться на поиске выгод для своей команды. Они решили сделать из гражданина-революционера обывателя. Если бы не было такой метаморфозы, вряд ли либералы смогли бы потом так легко уничтожить СССР.

Конечно, партийный аппарат не мог равнодушно смотреть на развал экономики и не мог остановить этот процесс, потому что руководители предприятий, получивших независимость, перестали ему подчиняться. Сопротивление партии реформам было проявлением как ее желания удержать власть в своих руках, так и страха перед экономическим крахом.

Анализ временных рядов статистических данных при изучении социальных последствий экономической реформы 1960-х годов

В связи с тяжелыми социальными последствиями реформ 90-х годов и утверждениями «молодых реформаторов» о неизбежности временного ухудшения уровня жизни населения при переходе от административно-командной системы (АСУ) к рыночной экономике автор предпринял попытку проверить универсальность этого утверждения, проанализировав наиболее близкие нам социальные последствия реформы рынка, т. е. Суть косыгинской экономической реформы состояла в том, чтобы ввести в нерыночную планово-административную среду мощные рыночные регуляторы (прежде всего такие, как прибыль, рентабельность). Важнейшим элементом реформы было повышение экономической самостоятельности предприятий, которым разрешалось создавать средства из части полученной прибыли: развитие, материальное стимулирование и социально — культурные фонды. Рациональное использование средств двух последних фондов предполагалось (по планам реформаторов) для повышения уровня и качества жизни советских людей. В развитии Косыгинской реформы можно выделить следующие периоды: 1) начало. Б0-х — 1965 — подготовка и разработка реформ; 2) сентябрь 65-го-август 68-го-максимальный интерес к реформам, поддержка политического руководства, большая часть отраслей промышленности к новым условиям работы (был деликатный компромисс, который должен был привести к трансформации АКС или к гибели рыночных регуляторов); 3) август 68 — го-конец 73 — го-развитие реформы «с трудом», обострение внутренних противоречий, падение поддержки политического руководства; 4) конец 73 — х-начало 80-х годов. — постепенное свертывание и выхолащивание реформы, появление мощного пополнения нефтедолларов.

Общая идея нашего анализа социальных последствий косыгинской реформы состояла в следующем. На основе статистических данных, характеризующих уровень и качество жизни советских людей, взятых нами из сборников ЦСУ «Народное хозяйство СССР», с помощью компьютерной программы STATISTICA были построены временные ряды — зависимость того или иного показателя от года. По возможности мы отбирали показатели, не связанные со сложным методом расчета или относительным измерением и не вызывающие серьезных возражений у современных статистиков. На графиках временных рядов были отмечены особые точки, то есть точки резкого изменения производной этого показателя во времени. Затем для различных сегментов временных рядов был проведен линейный трендовый анализ, позволяющий оценить тренды и среднюю скорость изменения параметра за определенный период времени. Если скорость изменения параметра во временной области Косыгинской реформы была выше, чем в предыдущем или последующих сегментах, то был сделан вывод о значительном социальном влиянии реформы на этот показатель.

Предполагалось, что выявленные изменения тенденций были в первую очередь результатом реформ, а не научно-технического прогресса или успехов топливно-энергетического комплекса (ТЭК). Проявления результатов научно-технического прогресса по определенным показателям, по мнению специалистов по математическому моделированию, не принимают форму резких скачков производной, а носят плавно экспоненциальный или кусочно-экспоненциальный характер. Топливно-энергетический комплекс стал основным бюджетообразующим фактором только после 1973 года. (период сворачивания реформы), после очередного арабо-израильского конфликта, приведшего к мировому энергетическому кризису, позволившему СССР занять прочные позиции в экспорте углеводородного сырья.

Рассмотрим результаты математического анализа временных рядов для различных групп показателей.  Особая точка во временном ряду приходится на 1964 год. Левая часть временного ряда (1958-64) описывается трендом y = 100,7+2,85 т, а правая часть (1965-85) характеризуется трендом y = 121,4+6,96 т, т. е. в специальной точке происходит скачкообразное увеличение производной почти в 2,5 раза. Именно на столько вырос средний темп роста заработной платы за время реформы. Реальная зарплата в 80-е годы составляла 232,7 рубля, тогда как при сохранении дореформенной тенденции она составила бы 166,3 рубля.2. Оборот розничной торговли. На временном ряду есть две особые точки — 65 и 81 год. Левая часть графика (1960-64) характеризуется низкой динамикой роста розничного товарооборота и описывает тренд y = 70,99+6,11 т; средняя часть (1965-81) — значительно более высокие темпы роста и тренд == 103,4+11,2 т; правая часть временного ряда (1981-85) — некоторое снижение динамики роста розничного товарооборота и тренд y = 285+9,71 т. Таким образом, центральная часть, наиболее полно отражающая эффект Косыгинской реформы, характеризуется средним довим приростом в 11,2 млрд. рублей, что в 1,8 раза больше прироста в левой части временного ряда и в 1,2 раза больше прироста в правой части числа, характеризующего эпоху «застоя». Потребление предметов быта. Были проанализированы временные ряды потребления одежды, обуви, тканей и трикотажа. В качестве примера рассмотрим временной ряд, характеризующий среднедушевое потребление трикотажных изделий. Отчетливо видны две особые точки — 65 и 70 лет. Левая часть (1960-65) описывается трендом y = 0,52+00,4 т (среднегодовой прирост составляет 0,04 продукции на душу населения); Центральная часть (1965-70) — трендом y = 0,8+0,2 т (среднегодовой прирост составил 0,2); правая (1970-85) описывает тренд y = l,89+0,12 т (среднегодовой прирост — 0,12 продукции). Таким образом, можно констатировать вялый рост потребления до 65 лет, быстрый рост потребления в самый активный период реформы (65-70) и снова медленный рост потребления до середины 80-х годов.  Проанализированы временные ряды продаж холодильников, телевизоров и пылесосов населению. Результаты анализа данной группы продуктов будут рассмотрены на примере холодильников. Временной ряд имеет особые точки: 64 и 73 года. Левая часть (1960-64) описывается трендом у = 442.3+109t, средняя часть (1964-73) — г = 614.5+440t; левая часть (1973-85) — тенденция, г = 4967-24. 77 т. Таким образом, за время успешного развития реформы среднегодовой прирост продаж холодильников увеличился со 109 тыс. единиц до 440, а за время сворачивания реформы в среднем закупалось на 25 тыс. холодильников меньше в год. 5. Автомобили. Особый интерес представляет временной ряд обеспеченности населения автомобилями. Есть три особых момента: 1967, 1970, 1980. Нет увеличения обеспеченности автомобилями в период времени до 1967 г.(12 автомобилей на тысячу человек), резкого увеличения в период с 1967 по 1970 г. (в конце периода было 21 автомобиль на тысячу человек), плавного роста до 1980 г. и затем снова резкого скачка показателя (с 30 до 45 автомобилей). В нашей интерпретации резкие скачки (не связанные напрямую с увеличением производства) объясняются тем, что руководство страны под давлением денежной массы старалось выделить больше такого привлекательного продукта, как автомобиль. 6. Жилье. Временной ряд ввода в эксплуатацию жилых домов в млн. м2 . показывает крах» жилищной революции «Хрущева (до 64 года ввод сократился в среднем на 1,63 млн. м2.), 1965, 66 гг. — резкий скачок (сокращение «недостроев»), а затем стабильный рост (среднегодовой прирост — 4,26 млн. м2 .) в основном за счет предприятий. Хотя жилищная проблема не была полностью решена, удалось преодолеть негативную тенденцию и возобновить рост ввода жилья.  Рекреация и досуг рассматривались на примере временных рядов 1) количества санаториев, пансионатов и домов отдыха (специальная точка-1969 г., среднегодовой прирост до 69 — 130 учреждений отдыха, после-390) и 2) количества массовых библиотек (специальная точка-1967 г.; снижение в среднем почти на 2 тыс. до 67 и увеличение на 0,5 тыс. после). За счет предприятий значительно улучшилась организация отдыха и досуга советских людей.

Таким образом, можно сказать, что математическая обработка статистических данных свидетельствует о том, что экономические изменения 60-70-х годов сопровождались повышением уровня и качества жизни советских людей, что разрушает тезис о неизбежности временных негативных последствий рыночных реформ

Заключение

В чем причины просчетов Косыгина?

Все считают, что сила Косыгина в том, что он был выдающимся советским экономистом. Возможный. Но это было и его главной слабостью. Именно загвоздка в экономизме помешала ему, как и Ленину в свое время, найти правильный путь реформирования народного хозяйства СССР.

Вспомним, как Ленин, столкнувшись с необходимостью перехода от продразверстки к продналогу, решил перевести всю промышленность, в том числе и тяжелую, на самофинансирование, что тогда не имело никакого отношения к задаче «связывания» города и деревни. Результат известен: вместо «смычка» получилось восстановление капиталистических отношений.

Поэтому Косыгин, видя, что экономику СССР душит «вал», решил перевести все предприятия страны на показатели прибыли и реализации продукции, в которых не было необходимости.

Например, производство дамских шляпок нельзя планировать по количеству и стилям, потому что существует мода, которую невозможно предсказать. Значит, здесь производство должно быть поставлено на рыночную основу, равную соотношению спроса и предложения.

А Калужский турбинный завод производит мощные электростанции. Здесь и производитель, и потребитель связаны планом и контрактом, никаких изменений моды в этой области не ожидается и не может повлиять на производство. Зачем ставить их производство на ту же основу, что и производство дамских шляпок?

Очевидно, что в народном хозяйстве СССР должны были сосуществовать две отрасли, живущие по разным экономическим законам. Тяжелая промышленность должна была работать на строго плановой основе, а производство потребительских товаров и услуг – на рыночных принципах. И практика должна была показать, каково соотношение плана и рынка в каждой сфере производства, как эти два принципа должны там сочетаться. Это будет обсуждаться более подробно в заключительной главе настоящей статьи.

А догматики хотели полного социализма во всем и во всем и представляли советского человека существом, живущим строго по планам партии и правительства. Они забыли, что идеал в человеческом обществе вообще недостижим, политика должна строиться на основе компромисса между желаемым и возможным.

Косыгин, при всей своей эрудиции и деловитости, оказался неисправимым догматиком в вопросах экономики. И, конечно, он потерпел неудачу в своих реформистских устремлениях.

Реформа 1965-1967 годов сыграла важную роль в развитии социалистической экономики СССР. Пожалуй, ее можно считать самой крупной, целостной реформой, которой советская экономика не знала со времен НЭПА. Его результаты оцениваются неоднозначно, так как в его основе лежали внутренне несовместимые задачи: сочетать централизованное планирование с самостоятельностью хозяйственных единиц. Несмотря на то, что формально число плановых обязательных показателей для предприятий было значительно сокращено (до 5-7), все же централизованные решения в условиях социализма не могли не стоять выше экономической целесообразности.

Основным выводом, вытекающим из логики реформы и оценки ее последствий сегодня, является существование наивной веры реформаторов в то, что можно провести фундаментальные экономические преобразования, не перестраивая серьезно общественно-политическую жизнь общества. Реформа сразу же начала буксовать, а после 1970 года многие ее проявления полностью исчезли.

Отметим два неоспоримых положительных следствия реформы. Первая — это морально-психологический климат, который сформировался в обществе в связи с проведением реформы. Это вызвало новую волну надежд на перемены и дало некоторые намеки на свободу мысли и действий. Ее по праву называют «второй хрущевской оттепелью», закончившейся в 1968 году военным вторжением советских войск в Чехословакию. Известный экономист Г. Г. Попов называет это глотком воздуха, которым мы дышали в те дни.

Второе-положительное влияние реформы на экономическое развитие страны. Что бы там ни говорили, реформа оказала положительное влияние на показатели народного хозяйства СССР в 1967-1970 годах. В целом пятилетка (1966-1970 гг.) характеризовалась высокой динамикой роста производства: в промышленности примерно на 46-48, а в сельском хозяйстве — на 18-20%. Ни одна советская пятилетка не видела таких темпов. Хотя уже в те времена была заложена основа для замедления экономического роста и повышения эффективности советской экономики.

Однако в целом реформа не принесла ожидаемых результатов. Уже в конце 60-х-начале 70-х годов положительный потенциал экономических реформ стал исчерпываться, и народное хозяйство вернулось к традиционным источникам экономического роста за счет топливно-энергетического и военно-промышленного комплексов. Попытки внедрения в массовое производство наукоемких технологий (радиоэлектроника, информатика, вычислительная техника, биотехнологии и др.) не увенчались успехом. Структура советской экономики становилась все более иррациональной, односторонней, с уклоном в сторону тяжелой промышленности и минимальным доступом к насущным потребностям народа.

Причины функционирования тормозного механизма:

• Невосприимчивость производства к НТП;
• Низкий спрос на инновации;
• Принудительный характер нововведений;
• Чрезмерная инвестиционная активность государства;
• Работа компенсационной системы;
• Игнорирование цикличности развития при планировании;
• Чрезмерная милитаризация экономики.

Особое значение для свертывания реформы имела внешнеполитическая ситуация, а именно условия » холодной войны

Список литературы

1. История Отечества: люди, идеи, решения. — Очерки по истории советского государства. — М., 1991.
2. Зубкова Е. Ю. Опыт и уроки незавершенных поворотов 1956 и 1965 гг.-Страницы истории советского общества. — М.,1989.
3. Разуева Н. Н. Проблемы и трудности социально-экономического и политического развития СССР в 1961-1985 гг. — Вопросы истории КПСС.1988 № 9.
4. Осипов А. А. Крах административно-командной системы. — Л. 1991.
5. Свет. — 1988. — № 41. По словам Нильды Йотти, Пальмиро Тольятти, прибывший в Москву в августе 1964 года, незадолго до массивного инсульта,
6. Аргументы и факты. — 1989. — № 2;
7. Труд. — 1991. — 14 марта.
8. Труд. — 1989. — 20-21 нояб.; 1991 — — 14 марта;
9. Аргументы и факты. — 1988. — № 41-43;
10. Литературная газета. — 1986. — 24 февраля.;
11. Медведев Р. Личность и эпоха. Политический портрет Л. И. Брежнева. — Т. И.-М., 1991. — с. 100-102;
12. 12. XXIII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет (далее: XXIII съезд…). — Т. И.-М., 1966. — с. 54, 84-85.
13. 13. История Отечества. Выпуск 3: Курс лекций / Составители: Г. И. Ускова, В. Н. Селецкий, Ю. А. Синельников, А. В. Демидов.
14. М.: Изд-во МГУП, 1998. 
15. 14. Пленум ЦК КПСС, 24-26 марта 1965 г. Стенографический отчет, Москва, 1965; О созыве очередного XXIII съезда КПСС. О совершенствовании управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства. Постановление Пленума ЦК КПСС, принятое 29 сентября 1965 г., Москва, 1966 г.; Материалы XXIII съезда КПСС, Москва, 1966 г.; Материалы XXIV съезда КПСС, Москва, 1974 г.;

После смерти В.И. Ленина в высших эшелонах большевистской партии началась борьба за роль преемника вождя революции, сопровождавшаяся серьезными разногласиями, основанными на том, каким курсом вести страну в мирное время. Среди трех потенциальных претендентов — Льва Дави­довича Троцкого, Николая Ивановича Бухарина и Иосифа Виссарионовича Сталина — наиболее под­готовленным к внутриполитическим интригам был Иосиф Виссарионович, что и предопределило ис­ход этой борьбы. Сталин планомерно устранял своих оппонентов, используя различные политиче­ские и экономические ситуации. Так, хлебозаготовительный кризис 1927-1928 гг. позволил ему рас­правиться с Бухариным и его сторонниками, призывавшими придерживаться программы Новой эко­номической политики.

До этого другой его противник — Л.Д.Троцкий также был отстранен от политической деятель­ности. Троцкий со своей идеей «перманентной революции» являлся сторонником жесткой диктатуры государства над обществом и, естественно, был против рыночных отношений и НЭПа как государст­венной программы. Поскольку Троцкий и его сторонники сужали деятельность НЭПа и препятство­вали рыночным отношениям, то Н И.Бухарин выступил с острой критикой его позиции. Используя данный конфликт, Сталин освободил Троцкого от занимаемых должностей, а позже выдворил из страны.

Устранив оппозицию, Сталин приступил к ликвидации НЭПа в СССР. Надо иметь в виду, что изначально Новая экономическая политика, как эволюционное конструирование социализма пред­ставлялась Сталину опасной затеей, поскольку предполагала наличие элементарной свободы для граждан и в целом создавала в обществе основу для будущей либерализации режима. Это противоре­чило интересам существующей в стране однопартийной классовой диктатуры и, как он понимал, ис­торическому предназначению Советской республики в мировой революции.

В оправдание политики сворачивания НЭПа Сталин указывал, что НЭП был введен Лениным всерьез и надолго, но Ленин никогда не говорил, что он был введен навсегда [1; 171].

Считая себя учеником и последователем вождя революции, Сталин берет на вооружение мысль Ленина о том, что марксистскую теорию не должны рассматривать как «закостенелое» учение, а сле­дует адаптировать к конкретной политической ситуации. Согласно принятой логике Сталин, в зависи­мости от обстоятельств, вносил в ленинское учение о строительстве социализма в СССР коррективы, которые противоречили естественным законам экономического и социального развития общества.

В период сталинского правления плюрализм и партийная демократия фактически отсутствовали. Отстраняя от управления государством старых большевиков, Сталин сформировал новый кадровый аппарат, который беспрекословно подчинялся любой партийной директиве. О фракциях и группиров­ках в партии Сталин говорил следующее: «Свобода фракционных группировок есть разложение пар­тийных рядов, расщепление партии на отдельные центры, ослабление партии, ослабление диктатуры пролетариата»[2;146].

Не случайно сложившаяся из числа «левых» коммунистов оппозиция — Преображенский, Пята­ков и другие — обвинили Сталина в том, «…что партия превратилась по сути дела в организацию армейского типа, а партийная дисциплина — в военную» [3; 372].

В стране фактически была уничтожена свобода слова и печати. Данную ситуацию генеральный секретарь комментировал следующим образом: «Если речь идет о свободе печати для буржуазии, то ее нет у нас, и не будет, пока существует диктатура пролетариата., у нас нет свободы печати для меньшевиков и эсеров, которые представляют у нас интересы разбитой и свергнутой буржуазии» [4; 209,210]. Под последней советский лидер подразумевал оппозиционеров, являвшихся, по его мне­нию, противниками генеральной линии партии.

Применяемые Сталиным способы администрирования по жесткости превзошли подвергнутые критике троцкистские методы руководства обществом и управления экономикой, что привело к утверждению в Советском государстве полувоенного режима.

Критикуя бухаринскую политику рыночных отношений в аграрном секторе, Сталин деклариро­вал необходимость ликвидации кулачества, которое, по мнению руководителя партии, в силу своей классовой природы было противником существующей власти и вследствие этого не желало сдавать хлеб государству. Он писал: «Кулак все равно добровольно не сдаст хлеба при наличии политики за­готовительных цен и регулирования хлебного рынка органами государства», поэтому предлагал при­менять к кулакам крайние меры, вплоть до привлечения к уголовной ответственности. Генеральный секретарь считал, что поставить программу индустриализации в зависимость от кулацких капризов партия не может [5; 322].

Поэтому оправданным, с точки зрения правительства, шагом явилось изъятие собственности у крестьян, передача ее государству, ужесточение дисциплины в среде производителей сельскохозяй­ственной продукции, установление жестких сроков проведения коллективизации.

Сталинский вариант развития экономики страны был односторонним. По мнению партийного руководителя, «центр индустриализации, основа ее состоит в развитии тяжелой промышленности (топливо, металл и т.п.), в развитии, в конце концов, производства средств производства, в развитии своего собственного машиностроения». Таким образом, предполагалось развитие тяжелой промыш­ленности в ущерб другим отраслям производства. Сталин считал, что окружение Советского Союза враждебно настроенными капиталистическими странами диктует необходимость производства в го­сударстве всего необходимого, что позволило бы не зависеть от мирового капитализма [2; 120, 121].

Впоследствии искусственное насаждение политики автаркии в экономике пагубно отразилось на экономическом развитии Советского Союза и национальных республик, вызвав в предвоенные годы низкий уровень производства продукции и использование в промышленности отсталых технологий.

Вся экономическая, а вместе с ней социально-политическая жизнь страны при сталинском руко­водстве стала подчиняться пятилетним планам развития государства. Они, как показала жизнь, были далеки от реальной действительности, поскольку составлялись на максимальное опережение сроков решения тех или иных экономических неудач. Поэтому их выполнение на практике было невозможно без методов администрирования, использования бесплатного труда военнослужащих и политических заключенных и жестких способов наказания партийных и советских руководителей за невыполнение пятилетки в срок.

Более того, от лица трудовых коллективов партийные руководители выдвигали лозунги перевы­полнения пятилетки в четыре и в три года. Каким бы абсурдным это ни казалось, первые две пяти­летки действительно были выполнены за четыре года — ценой огромного усилия советского народа.

Несмотря на сложность экономической ситуации, население страны, как было показано, выпол­няло политико-экономические решения правительства. В Советской России была образована тяжелая индустрия, добывающая промышленность, позитивные сдвиги наметились и в сельском хозяйстве. В условиях экономического кризиса, разразившегося в начале 30-х годов в западных государствах, сложившееся состояние советской экономики имело важное политическое значение. Оно было «ко­зырем» в политических амбициях сталинского руководства.

Введение чрезвычайных мер при полном игнорировании законов экономического развития ста­новится основным методом строительства социализма в народном хозяйстве СССР.

Что же касается политической жизни страны, то главным ее принципом было усиление классо­вой борьбы по мере приближения общества к намеченной цели — социализму. Революционная бди­тельность и борьба с классовыми врагами становилась атмосферой жизнедеятельности советского общества. Поэтому такие мероприятия, как «партийные чистки», массовые политические репрессии стали обыденными явлениями в жизни страны, а карательные силовые структуры в этот период нача­ли играть роль мощного оружия существующей власти.

При сталинском руководстве в стране происходит дальнейшее сращивание партийного и госу­дарственного аппарата, Советы, как впрочем и другие общественные объединения, становятся при­датком государственного аппарата. Цензура и партийный контроль пронизывают все государствен­ные, советские и общественные учреждения. Без членства в партии было немыслимо достичь карьер­ного роста или занять руководящие должности. Партия решала практически все кадровые вопросы в Советском государстве. Огромное значение придавалось формированию позитивного восприятия на­селением партийных директив, на выполнение которых была нацелена идеологическая работа. Идео­логическому воздействию подверглось не только взрослое население, но и подрастающее поколение.

В целом сталинская эпоха характеризовалась милитаризацией мышления общества, о чем свиде­тельствуют языковые реалии того времени, отразившие различные сферы жизнедеятельности обще­ства, например, «колхозный фронт» или «битва за хлеб» и т.д. Искусственно создавались образы ге­роев советской эпохи, боровшихся за выполнение и перевыполнение производственных планов и ставших образцами для поколений советских людей [6; 378]. Используя военные методы, управлять обществом было намного легче и эффективней, поскольку не требовалось осуществлять поиск ком­промиссных решений, удовлетворявших интересы различных сторон.

В свое время, когда Сталин еще не обладал абсолютной властью в стране, он критиковал Троц­кого за перенесение военно-административных методов в экономическую и культурную сферы жиз­ни Советского государства. Так, в контексте дискуссии о профсоюзах Сталин говорил: «Ошибка Троцкого состоит в том, что он недооценивает разницы между армией и рабочим классом, ставит на одну доску военные организации и профсоюзы, пытается… перенести военные методы из армии в профсоюзы, в рабочий класс» [3; 7].

В ходе строительства социализма в СССР Сталин вульгаризирует идею Ленина о противоборст­ве двух политических систем — капиталистической и социалистической и делает вывод, что их столкновение в будущем для страны Советов неминуемо [2; 66, 67]. Отводя Советской России веду­щую роль в грядущей мировой революции, Сталин особое внимание уделял развитию военной про­мышленности и созданию многочисленной боеспособной армии. Строительство кадровой армии со­провождалось военизацией всего общества, созданием многочисленных общественных организаций содействия армии и флоту, введением в программу общеобразовательных школ нормативов готовно­сти учеников к труду и обороне.

Сталин, поддерживая ленинскую идею возможности строительства социализма в одной стране, в СССР, с критикой которой выступали в свое время Троцкий и вся «левая» оппозиция, полагал, что по мере укрепления Советской власти партия должна приложить все усилия для экспорта социализма за границу. Поэтому СССР в этот период проводил активную политику вмешательства в дела сосед­них государств, используя для этого широко разветвленную сеть спецслужб и контрразведки. Руко­водство страны не останавливалось перед угрозой открытых вооруженных конфликтов, которые можно классифицировать как прямую агрессию против соседних государств. Например, война с Финляндией, захват стран Балтии, присоединение Западной Украины и Белоруссии и т.д. После Вто­рой мировой войны к их числу можно было отнести создание просоветских режимов в странах Вос­точной Европы. Все это преподносилось правящей идеологией как «священная» миссия российского пролетариата в освобождении народов этих стран от капиталистов и буржуазии. На самом деле, явно прослеживалось стремление партийного руководства СССР к мировому господству, прикрытое ло­зунгом мировой пролетарской революции.

Сталинская позиция в решении национального вопроса в период строительства социализма все­цело основывалась на ленинской классовой модели. Следует иметь в виду, что Сталин был компетен­тен в этом вопросе, подтверждением чему являются его значительные труды в этой области и долж­ность Наркома по делам национальностей, которую он занимал долгое время. До Октябрьского пере­ворота 1917 г. в период внутрипартийной дискуссии о культурно-национальной автономии он высту­пил в поддержку Ленина и пытался аналитически осмыслить и детально развить его подходы к реше­нию этой проблемы. В частности, в работе «Марксизм и национальный вопрос», написанной в 1913 г., он, соглашаясь с марксистско-ленинской теорией национального вопроса, отмечал: «Процесс ликвидации феодализма и развития капитализма является в то же время процессом складывания лю­дей в нации» [7; 303]. В частности, Сталин одним из первых большевистских идеологов дал теорети­ческое определение нации. В качестве признаков нации Сталин выделял исторически сложившуюся устойчивую общность людей, общность языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры [7; 293-296].

Исходя из классового понимания всех общественных явлений Сталин считал, что любое нацио­нальное движение, во главе которого стоит буржуазия, в условиях капитализма начинает борьбу за рынок. Ее главный интерес — это сбыть свои товары и выйти победителем в конкуренции с буржуа­зией другой национальности. Постепенно борьба из хозяйственной сферы переносится в политиче­скую. В этих условиях буржуазия угнетенной нации приходит в движение и начинает призывать свой народ к поддержке собственных интересов, оперируя такими словами, как Отечество, Родина и т.д. И простой народ, по мнению Сталина, как правило, поддерживает эту идею. Таким образом, по мыс­ли Сталина, зарождаются национальные движения [7; 305, 306].

Суммируя идеи Сталина о национальном вопросе, можно заключить, что в его представлении национальная борьба в условиях капитализма является борьбой буржуазных классов между собой. Поэтому сознательный пролетариат не должен поддерживать национальную буржуазию, а, напротив, должен быть заинтересован в слиянии в единую интернациональную армию. Социал-демократы про­возглашают принцип права нации на самоопределение, чтобы положить конец политике угнетения и прекратить борьбу между нациями [7; 310, 311].

Как видно, Сталин к вопросам национально-государственного строительства подходил с классо­вых и пролетарских позиций.

В упомянутой выше дискуссии по национальному вопросу, приведшей в 1913 г. к расколу пар­тии и формированию национальных фракций, Сталин, в противовес национальной автономии, пред­лагаемой Бундом (партией, объединявшей еврейских пролетариев), отстаивал идею областной авто­номии, которая учитывала интересы всех граждан, независимо от национальности проживающих на этой территории [7; 361, 362].

В то же время Сталин указывал, что ленинский лозунг «Право нации на свободное отделение» «.непозволительно смешивать с вопросом об обязательности отделения наций.», наоборот, для пользы этих же наций и пролетариата, в первую очередь, выгодней остаться в рамках большого и крепкого государства [8; 52, 53].

Развивая эту мысль на Апрельской конференции РСДРП 1917 г., Иосиф Виссарионович Сталин говорил, что оснований для отделения наций в настоящее время нет, потому что царизма, который угнетал их, уже не существует. Наоборот, именно сейчас должно расти тяготение малых наций к Рос­сии [8; 52, 53].

Большевики упорно старались сохранить целостность государства в рамках Российской Импе­рии, однако учитывали возможность выхода из нее только двух давно обособленных окраин, как Финляндия и Польша, что в общем произошло после Октябрьского государственного переворота в 1917 г.

Февральская революция 1917 г., которая активизировала национальные движения на окраинах, не отвечала теоретическим построениям национальной концепции коммунистов. В различных регио­нах многонациональной России стали зарождаться национальные государства буржуазно­демократического типа. Так, например, сформировались национальные правительства в Грузии, Ук­раине, Поволжье, Средней Азии, Прибалтике и т.д. Например, в Казахстане движением «Алаш» была образована буржуазно-демократическая автономия «Алаш-Орда». Лидеры автономии А.Букейханов,

А.Байтурсынов, Ж.Акбаев, М.Тынышбаев и другие в основу своей программы ставили цель создать Казахскую государственность в составе демократической России. Россия, по их мнению, предполага­лась обновленной федеративной республикой, во главе исполнительной власти которой должен был стоять Президент, законодательной — двухпалатный Парламент, избранный всенародным голосова­нием. В выборах, по их мнению, должны были обязательно участвовать все политические партии и движения, а избирательное право должно основываться на принципах всеобщности, равенства и тай­ности голосования.

Разумеется, такие национальные образования на постимперском пространстве не устраивали большевиков, поэтому Советская власть старалась всеми способами предотвратить в этих условиях распад государства, и от мирных переговоров она перешла к прямому применению военной силы. Подавление национальных движений официально отождествлялось с гражданской войной и подавле­нием старой власти, а любые попытки сопротивления на местах сопровождались жестокими репрес­сиями.

Выступая по национальному вопросу на III Всероссийском съезде Советов, проходившем в ян­варе 1918 г., Сталин настаивал на том, что большевики вынуждены «… продолжать так называемую гражданскую войну, являющуюся, по сути дела, борьбой между течением, стремящимся утвердить на окраинах власть коалиционную, соглашательскую, и другим течением, борющимся за утверждение власти социалистической, за власть Советов» [9; 35].

В политических условиях того исторического периода предполагалось реализовать ленинскую идею создания Российской Федерации. Сталин подчинился ей, но не мог отказаться от своих планов построения унитарного Советского государства. Еще в апреле 1918 г., беседуя с сотрудником газеты «Правда» как Нарком по делам национальностей, он отметил, что в России строительство государст­ва, в отличие от Западной Европы и Америки, идет в обратном порядке. Унитаризм царского периода сменился федерализмом для того, чтобы «. с течением времени федерализм уступил место такому же добровольному и братскому объединению трудовых масс всех наций и племен России». В конце беседы Сталин сделал вывод: «Федерализму в России. суждено. сыграть переходную роль к буду­щему социалистическому унитаризму» [9; 73].

В контексте проведенных фактов становится ясным его отношение к интересам национальных окраин, в частности, к государственному строительству Казахской автономии и других республик. Сталинское руководство систематически уничтожало «националистов» на окраинах с тем, чтобы пре­сечь естественное желание автономных и союзных республик получить какие-то реальные свободы от Центра.

По мнению Сталина, именно НЭП сыграл свою отрицательную роль в национальном государст­венном строительстве, взращивая национализм на окраинах и шовинизм в центре [3; 249].

К периоду образования СССР Сталин, как известно, выступил с идеей автономизации, предло­жив Украине, Белоруссии и Закавказской Федерации войти в состав нового государства на правах автономии. Однако Ленин выдвинул идею образования Союза Советских Социалистических Респуб­лик. Сталин и его соратники, готовившие проект договора, максимально сузили масштабы свобод для национальных окраин. После образования СССР общие тенденции национального государственного строительства, обоснованные Лениным, Сталин как руководитель партии был вынужден поддержать. Поэтому после принятия Конституции 1936 г. ряду автономных республик, в том числе и Казахстану, удалось получить статус союзной республики.

Корректируя теорию наций и национального государственного строительства, Сталин в эти годы отмечал, что нации при социализме еще не отомрут, равно как их языки, культура, традиции и быт, поскольку процесс их слияния в перспективе растянется на долгое время. Слияние наций и языков произойдет тогда, когда социализм победит в мировом масштабе [10; 4,5].

По мнению Сталина, в Советском Союзе нации становятся качественно иными, нежели в капи­талистической России: «… новыми, социалистическими нациями, возникшими на развалинах старых наций и руководимые интернационалистической партией трудящихся масс» [5; 353].

Оставаясь приверженцем марксистко-ленинской концепции мировой пролетарской революции, Сталин на протяжении всей своей государственной и политической деятельности считал образование СССР «.первым шагом к созданию будущей всемирной Советской республики труда» [3; 273].

Из изложенного выше можно заключить, что по мере удаления Ленина от политической и госу­дарственной деятельности в высших эшелонах власти Советского государства разгорелась борьба за лидерство в партии и государстве. Поэтому поиск путей дальнейшего строительства социализма в Советском государстве сопровождался острой политической борьбой. Опасения Ленина, что борьба за власть может угрожать единству партии, оправдались в полной мере.

Основными претендентами на роль главы государства и преемника вождя пролетарской рево­люции были Н.И.Бухарин, Л. Д.Троцкий и И.В.Сталин.

Н.И.Бухарин, в отличие от других, предлагал продолжить ленинский курс мирного эволюцион­ного пути развития Союза Советских Социалистических Республик. Одной из заслуг Бухарина и его соратников являлось их стремление защитить крестьян от сталинских чрезвычайных мер и бюрокра­тического произвола. Бухарин, опираясь на естественные законы экономики, обоснованно считал, что сверхиндустриализация, проводимая в стране в ущерб интересам крестьянства, неминуемо приведет к катастрофе не только аграрный сектор страны, но и всю экономику Советского государства.

Выступая в официальной печати и с трибуны различных форумов в конце 20-х годов, он неодно­кратно высказывался против сталинской генеральной линии. В статье «Политическое завещание Ле­нина» Бухарин напомнил большевикам о призыве вождя к осторожности, примирению и граждан­скому миру в стране [6; 365-367].

В отличие от сталинских сторонников пятилетнего планирования экономики Бухарин настаивал на том, чтобы план был гибким, учитывающим особенности такой отсталой агарной страны, как Рос­сия. Лишь при условии рационального использования ресурсов можно было добиться достижения поставленных первым пятилетним планом задач. По мнению Бухарина и его соратников, пятилетка не может быть «пятилетней библией». В силу этого Бухарин предлагал избегать в планировании чрезмерной централизации и бюрократизации экономики [6; 383, 384].

Как и предполагал Бухарин, сталинская пятилетка стала планом-директивой, который выполнял­ся партийными и советскими чиновниками на местах в установленный срок ценой больших жертв. Особенно тяжело сказывалось на положении тружеников сокращение сроков выполнения пятилетне­го плана до 4 или даже до 3 лет.

Кроме этого, Н И.Бухарин, отстаивая НЭП, боролся за внутрипартийную демократию, выступал против неизбежного скатывания политической системы общества к сталинской диктатуре.

Л.Д.Троцкий, в отличие от Бухарина, был сторонником крайне радикальных административно­властных мер строительства социализма в Советской России. Однако его уход с политической арены объясняется непримиримыми противоречиями со Сталиным в вопросах партийного главенства, а не излишне жестокими административными воззрениями.

Устранив своих политических оппонентов, и Троцкого, и Бухарина, Сталин, тем не менее, реа­лизует в процессе строительства социализма методы, предложенные Троцким.

Экономические планы форсированной индустриализации, принятые сталинским руководством, изначально предполагали дисбаланс между тяжелой промышленностью и другими отраслями эконо­мики и осуществлялись в ущерб интересам населения страны.

Такими же методами реализовывались коллективизация сельского хозяйства, культурная рево­люция и другие социально-экономические программы в СССР. Жесткое администрирование и откро­венные репрессии в условиях мирного строительства социализма стали нормой социальной жизни. Перекосы в экономике сопровождались деформацией политической системы, сосредоточением госу­дарственной власти в исполнительных и партийных структурах.

Сталин оставил большое количество трудов по вопросам национального государственного строительства и был знатоком этой проблемы. Возглавляя после смерти Ленина государство в тече­ние длительного времени, он был идеологом радикального курса в отношении национальных авто­номий и под лозунгом борьбы с национализмом пресекал любые попытки национальных республик получить политические права и свободы.

Казахстану, как и другим национальным республикам, пришлось пройти через сталинскую дик­татуру и семидесятилетний режим властвования однопартийной системы. Но, тем не менее, за эти годы был получен громадный опыт национального государственного строительства, процесс которо­го продолжается в сегодняшнем суверенном Казахстане.

References

1      Stalin I. V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1949. — Vol. 12. — 398 p.

2      Stalin I. V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1948. — Vol. 8. — 406 p.

3      Stalin I. V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1949. — Vol. 5. — 447 p.

4      Stalin I. V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1949. — Vol. 10. — 400 p.

5      Stalin I.V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1955. — Vol. 11. — 381 p.

6       Cohen S.Bukharin: Political Biography, 1888-1938 / Under ed. Gorelov I.Y. — Moscow: Progress, 1988. — 574 p.

7      Stalin I.V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1946. — Vol. 2. — 415 p.

8      Stalin I. V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1951. — Vol. 3. — 428 p.

9      Stalin I. V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1947. — Vol. 4. — 488 p.

10   Stalin I.V. Works collection. — Moscow: Gospolitizdat, 1949. — Vol. 13. — 402 p.