Кодификация законов под руководством сперанского

12 февраля 1833 года вышел манифест Николая I, которым провозглашалось издание нового Свода законов страны, сменявшего устаревшее Соборное уложение 1649 года. Появление Свода означало успешное окончание более чем вековых попыток свести воедино, систематизировать и скорректировать разрозненное российское законодательство.

Предыдущие попытки

Потребность в упорядочении законодательной сферы возникла ещё в начале XVIII века. Пётр Великий, издавший за первые годы правления множество новых указов, пришел к мысли о необходимости создания свода, который включал бы в себя действующее Соборное уложение и новые акты. Созданная в 1700 году Палата об Уложении заседала с перерывами до конца 1703 года, но выработанная ею Новоуложенная книга не удовлетворила Петра. Однако монарх не оставлял надежд. Составлялись сенатские комиссии 1714-1717 и 1720-1727 годов. Последняя из них опиралась в своей работе на опыт скандинавского законодательства, однако со смертью Петра I в 1725 году её деятельность постепенно сошла на нет.

Первая страница проекта Сводного уложения 1718 года. Источник: https://ru.wikipedia.org/

До воцарения Екатерины Великой попытки создания сводного Уложения предпринимались не раз, но все они были неудачными.

Знаменитая екатерининская Уложенная комиссия была учреждена в конце 1766 года и качественно отличалась от своих предшественниц. В ней заседали не только чиновники, но также избранные депутаты от дворянства, мещанства, крестьянства, казачества и инородцев. Все они должны были сообщать на заседаниях о нуждах своих сословий, а комиссия в целом должна была руководствоваться составленным самой царицей «Наказом», который был написан под влиянием идей французских просветителей. Однако достаточно громоздкая и нечеткая по структуре комиссия большую часть времени тратила на вычитку законов и делопроизводственные тонкости. Начавшаяся же в 1768 году война с Турцией фактически прекратила работу комиссии, хотя официально орган с таким названием существовал ещё несколько десятилетий.

Екатерининская комиссия 1767 г. Источник: https://ru.wikipedia.org/

Комиссия для составления законов Российской империи появилась сразу после вступления Павла I на престол – в декабре 1796 года. В неё вошли всего несколько чиновников. Чехарда в составе комиссии и недостаточная её компетентность сделали и эту попытку неудачной.

Некоторые успехи по систематизации законодательства имели место при сыне Павла Александре I. Комиссия составления законов, обновленная в 1801 году и руководимая правоведом Г.А. Розенкампфом, преследовала две цели: собрать вместе российские законы последних столетий, выявить из них действующие, которые в свою очередь следовало упорядочить и скорректировать. Свои задачи эта комиссия выполняла достаточно успешно, но медленно. Это привело к вхождению в ее состав в 1808 году М.М. Сперанского, которому тогда благоволил Александр. Через два года блестящий государственный деятель стал во главе комиссии, которая была реорганизована под сенью Государственного совета. В 1812 году подвергшийся опале Сперанский покинул её, вернувшись после ссылки в 1821 году.

В 1815-1822 годах был создан Систематический свод существующих законов Российской империи, выполнявший роль базы для выработки отдельных уложений. Однако ко времени кончины императора Александра Павловича в 1825 году уложения эти не были составлены до конца.

Систематический свод существующих законов Российской империи. Источник: https://ru.wikipedia.org/

Новое начало

Военный по призванию, любящий во всём ясность и чёткость, новый государь Николай I стремился навести порядок и в сфере законодательной. Царившая здесь путаница и противоречивость нисколько не упрочивали, по его справедливому мнению, государственный строй и саму законность. В 1826 году по инициативе Николая I работавший в александровской комиссии Сперанский предоставил императору свой план работ. Основные его пункты, а именно составление полного собрания законов империи и нового свода действующих законов, стали базой для работы Второго отделения, созданного в рамках Собственной Его Императорского Величества канцелярии. В это кодификационное учреждение вошло несколько десятков чиновников, его официальным руководителем стал М.А. Балугьянский, фактическим же – всё тот же Сперанский.

В создании Полного собрания законов помог опыт предыдущей комиссии, составившей реестр разбросанных по департаментам и архивам актов. Длительная работа с этим и другими реестрами, выявление и сверка огромного количества законодательного материала увенчались успехом. К 1830 году Полное собрание законов Российской империи было опубликовано.

М.М. Сперанский. Портрет кисти Дж.Доу Источник: d1825.ru

Подготовка к изданию Свода действующих законов была не менее тщательной. Первым ее этапом было историческое обозрение: в хронологическом порядке описывались законодательные акты, разделяемые также по предметному принципу (гражданские, судебные и т.д.). Исторические своды же становились основой для свода общего, который систематизировался по правилам исключения не употребляемых законов и всяческих повторений, а также устранения громоздкости форм действующих актов. В общем своде законы делились на государственные и гражданские (каждая категория также делилась на акты определительные и охранительные) и записывались в виде статей с указанием их источников, что придавало своду серьезность и достоверность. Благодаря принятым в 1831 году «Правилам, наблюдаемым при исправлении Сводов», некоторые статьи можно было немного менять и корректировать. Действенное руководство Сперанского, самолично проверявшего каждую строку очередного тома и нередко заставлявшего переделывать части свода заново, позволяло работе кодификационного отделения не затухать, как бывало в истории подобных учреждений не раз. Итогом активных трудов Второго отделения и лично Михаила Михайловича стало окончание Свода к январю 1830 года. Однако Свод ждало еще одно испытание, задуманное Сперанским, – ревизия его положений и внесение вследствие этого необходимых исправлений. К 1832 году всё было закончено, а 15 томов Свода закона – напечатаны. Манифестом от 12 февраля 1833 года Николай I известил об издании нового Свода и определил время повсеместного его вступления в силу – им стал 1835 год.

Свод законов Российской империи стал шагом вперёд. На место запутанного, противоречивого и разрозненного законодательства пришла стройная, продуманная и четкая система изложения законов, выработанная Сперанским. Новый свод систематизировал, сделал широко доступным к использованию и более четким, чем прежде, законодательный материал, а также впервые обобщил некоторые правовые понятия, тем самым повышая русскую правовую культуру в целом.

Свод законов Российской империи. Издание 1893 г. Источник: bp.blogspot.com

С другими не менее важными историческими документами нашей страны вы можете ознакомиться благодаря проекту Российского военно-исторического общества «100 главных документов российской истории».

Обложка: А.Кившенко. Николай I награждает Сперанского за составление свода законов. Источник: https://ru.wikipedia.org/

«Зависти и злобе удалось взять верх…»

Государственные преобразования первой четверти XIX века, на которые выпали годы правления Александра I, в первую очередь связаны с деятельностью Михаила Сперанского. Его сочинения не только стимулировали развитие законодательства, но и повлияли на общественные взгляды прогрессивно мыслящего служилого дворянства и офицеров, участвовавших в Отечественной войне 1812 года и заграничных походах.

Молодые люди наблюдали результаты буржуазных революций на Западе, и на фоне прогрессивных реформ, проводимых в Европе, им казалось очевидной отсталость России. Передовые круги дворянства настаивали на проведении в стране коренных реформ. Особенно остро встал вопрос об отмене крепостного права, получивший развитие в деятельности декабристов. Но чаще всего молодые люди выступали за введение в России конституционного правления по европейскому образцу.

В этот момент на политической арене появился Михаил Сперанский — сын церковнослужителя, быстро поднявшийся по карьерной лестнице благодаря личным дарованиям и огромной трудоспособности.

Прогрессивные проекты реформ Сперанского поначалу соответствовали взглядам Александра I. Идеи реформатора базировались на основных положениях западноевропейского государственного устройства при сохранении самодержавной власти.

Однако не многие из проектов государственных преобразований Сперанского воплотились в жизнь. Некоторые реформы были невыгодны чиновному дворянству, которое бездельничало или занималось рутинной работой в подлежавших модернизации бюрократических учреждениях. Преобразования Сперанского противоречили всей существовавшей тогда в верхах системе патрон-клиентских отношений. Ситуация осложнялась тем, что всех этих чиновников поддерживали их высокопоставленные родственники.

Консервативное дворянство пошло на всё, чтобы опозорить «выскочку-поповича» Сперанского в глазах императора. Молодого законотворца обвиняли во взяточничестве, в членстве в масонских ложах, в измене родине и даже в попытках создать некий теневой комитет для управления делами России за спиной государя.

Сам Александр поначалу не верил клевете, но в конце концов под влиянием крупных чиновников сдался. В марте 1812 года у государя и Сперанского состоялся жёсткий разговор, завершившийся фразой Александра: «Обстоятельства требуют, чтобы на время мы расстались». Открыто в защиту чиновника высказался герой Отечественной войны М.Б. Барклай-де-Толли: «Итак, зависти и злобе удалось-таки взять верх над правдой!» Но никакие слова уже не могли спасти Сперанского.

По приказу императора опальный реформатор был в тот же день отправлен в Нижний Новгород, а спустя ещё пару дней — в Пермь. Через три года Сперанский был назначен генерал-губернатором Сибири. Подав пару прошений об отставке, вскоре он вместе с дочерью отправился в своё крохотное имение в Новгородской губернии, но приезжать в Петербург реформатору запретили.

Сперанский вернулся в столицу почти через 10 лет после ссылки. В марте 1921 года Александр I назначил его членом Государственного совета и пожаловал ему хорошее имение в Новгородской губернии. Император также согласился на несколько предложений Сперанского об улучшении управления Сибирью. Однако мечтам бывшего советника Российской империи сблизиться с государем и вновь начать с ним сотрудничать уже не суждено было осуществиться. Вскоре, во время поездки на юг России Александр неожиданно скончался в Таганроге.

После внезапной смерти царя необходимо было как можно скорее назначить наследника престола. Предполагалось, что им станет следующий по старшинству сын Павла I Константин. Но тот, будучи женат по обряду католической церкви и выполняя обязанности наместника Польши, твёрдо отказался от российской короны. Николай Павлович также отказался от титула императора в пользу Константина. Однако секретным решением Александра I именно Николаю предстояло стать следующим самодержцем. Этой неразберихой воспользовались декабристы, поднявшие восстание 14 декабря 1825 года, когда весь народ должен был присягнуть новому императору Николаю Павловичу.

Полупрощённый сибирский губернатор

Подавив вооружённое выступление декабристов, Николай стал опасаться революционных идей и всю свою дальнейшую деятельность направил на то, чтобы не допустить каких-либо проявлений свободомыслия у образованной части общества.

С первых дней Николай озаботился сохранением незыблемости самодержавия в Российской империи. Начатые Александром I реформы были свёрнуты.

Вместе с тем нового императора очень беспокоила запутанность российского законодательства. Предыдущие попытки его кодификации в течение более века заканчивались провалом. Создание полного собрания законов России Николай поручил Сперанскому, его законотворческая деятельность вновь оживилась.

Но самый жёсткий экзамен для бывшего советника Александра I на верность Николаю заключался в том, что реформатору предстояло разработать проект Манифеста о Верховном уголовном суде по делу декабристов.

Отношение Николая к Сперанскому было весьма неоднозначным. Главный биограф Сперанского Модест Корф писал: «Несравненно замечательным обстоятельством можно считать то, что император Николай избрал Сперанского для дела, столь близкого его сердцу, отнюдь не по какому-либо особому доверию к образу его мыслей и действий, а только по необходимости, не находя вокруг себя никого к тому более способного. В другом случае, назначая начальником Второго отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии проф. М.И. Балугьянского, прямо наставлял его: «Смотри, чтобы он не наделал таких же проказ, как в 1810 году: ты у меня будешь за него в ответе».

Лишь впоследствии, оценив блестящие способности Сперанского, обеспечившего успешный ход работы царской канцелярии и ответственное выполнение доверенных ему поручений, Николай совершенно изменил свой взгляд на прошлое законотворца. И постепенно Сперанский стал ближайшим доверенным лицом Николая I.

Свод законов Российской империи

Российское законодательство начала XIX века было крайне запущенным — во многом из-за наследия Петра I. Пытаясь преобразовать Россию на европейский лад, император составил сотни указов и уставов, почти всегда заимствованных из западноевропейских законодательств. Однако свести разобщённый материал в единую систему законодательства так и не удалось.

За масштабную кодификацию многочисленных указов и законов впервые взялся Сперанский. Он предложил издать два взаимодополняющих собрания российских законов: 1) Полное собрание отечественных законов, изданных с 29 января 1649 года по 12 декабря 1826 года, 2) Свод законов Российской империи, охватывающий всё действующее законодательство на день его издания в 1826 году, с последующими изменениями и дополнениями, вносимыми в свод.

Эта трудная работа, с которой не смогла справиться ни одна предыдущая комиссия, была начата в 1826 году и доведена до конца в 1833 году под руководством Сперанского и наблюдением Николая I.

Наконец 12 февраля 1833 года Николай I опубликовал Манифест об издании Свода законов Российской империи. А 1 января 1835 года император ввёл его в качестве единственного источника общеимперского права.

Появлением в России нового свода законов заинтересовались политики и юристы из Европы. Для них оказалось неожиданностью, что именно в России удалось реализовать мечту многих стран. По выражению современников, законодательство России наконец-то вышло из мрака «чиновных канцелярий и делопроизводства».

За создание свода законов Сперанский был отмечен высшей наградой Российской империи — орденом Андрея Первозванного. Девиз ордена — «За веру и верность» — оказался созвучен пути, которому реформатор следовал всю жизнь. И теперь его заслуги были наконец оценены.

Впервые о необходимости введения юридического образования в России заговорил император Петр I, считавший, что службу государству должны нести не только родовитые соотечественники, как это было заведено его предшественниками, но и специально обученные люди, вышедшие из дворянского сословия.

Однако обучение юриспруденции началось не сразу.

Предтеча юридического обучения

В то время, когда царствовала императрица Анна Иоанновна, сенатским указом от 11 мая 1737 года «Об определении недорослей в Сенат и в другие присутственные места; о порядке обучения их приказным делам и наукам и о смотрении за успехами их и нравственностью» при Правительствующем Сенате была основана школа для обучения юношей «приказным делам» (канцелярскому делопроизводству) и дисциплинам, формирующим понимание основ государства. Несколько позднее каждая правительственная коллегия учредила собственную школу «коллежских юнкеров».

Вместе с тем в период 1737-1763 годов подготовка служащих протекала зачастую формально, по мнению историков это связано с тем, что в указанный отрезок времени Российское государство переживало нестабильность в работе государственного аппарата – «бироновщина» способствовала скорее развитию правового нигилизма в обществе, нежели вдохновляла на познание правовых идеалов.

С приходом к власти императрицы Елизаветы Петровны школы «коллежских юнкеров» не преобразились, несмотря на то, что её правление отмечено возрождением традиций и идеалов Петровского периода, восстановлением власти Сената, учреждением Московского университета и строительством грандиозных памятников архитектуры. Юридическое образование так и не получило огранку – внимание монарха было приковано к иным вопросам развития государства, подогревавшимся «фаворитизмом». Так, в резолюции Кабинета министров Её Величества от 6 марта 1957 года доклад Сената «О правилах определения недорослей к приказным делам» получил одобрение, Кабинет министров поставил задачу продолжать подготовку «коллежских юнкеров» и приобщать их к работе правительственных учреждений, какими бы «должности оных ни назывались».

Воцарение Екатерины II повлекло серьезные изменения во всех областях жизни государства и общества. Указом Её Величества от 26 декабря 1763 года Сенат лишился законодательных полномочий и инициативы, вся законодательная власть в государстве сосредоточилась в руках императрицы и статс-секретарей, при её особе состоящих. За Сенатом Екатерина II оставила лишь судебные и контрольные функции, разделив его работу на 6 департаментов. Преобразования коснулись и «коллежских юнкеров» — вследствие того, что подготовка большинства из них, причисленных к правительственным учреждениям для обучения, оказывалась неудовлетворительной, императрица упразднила данную систему образования, закрыв сенатскую и коллежские школы, открыв юридические классы в кадетских корпусах и поручив единственному на тот момент Московскому университету увеличить набор на юридический факультет.

Таким образом, в 1763-1797 годы правоведение преподавалось в следующих учреждениях:

— Императорском Сухопутном шляхетном кадетском корпусе, основанном 29 июля 1731 года указом Анны Иоанновны по идее генерал-прокурора Сената П.И. Ягужинского и открытом для обучения 17 февраля 1732 года – в юридических классах корпуса;

— Артиллерийском и инженерном шляхетском кадетском корпусе, преобразованном 25 октября 1762 года указом Екатерины II из Артиллерийской и инженерной шляхетской школы по предложению её директора, полковника М.И. Мордвинова, добившегося отличной подготовки военных инженеров и артиллеристов – в юридических классах корпуса;

— Императорском Московском университете, основанном 12 января 1755 года указом Елизаветы Петровны по проекту обер-камергера Её Величества И.И. Шувалова и члена Императорской академии наук, профессора М.В. Ломоносова – на юридическом факультете университета.

Но главный научно-образовательный центр по праву в России по-прежнему отсутствовал. Открытие юридических классов при кадетских корпусах обуславливалось тем, что кадетские корпуса являлись местом обучения юного дворянского сословия, которое на тот момент было более расположено к достойной и благородной службе Отечеству, нежели юноши из иных слоев населения.

Доклад генерал-прокурора Сената А.Н. Самойлова от 14 января 1797 года «Об учреждении школы при Канцелярии Санкт-Петербургских департаментов Сената для обучения юнкеров» произвел на новоиспеченного императора Павла I серьезное впечатление, в результате чего Павел I своим указом восстановил порядок обучения «коллежских юнкеров» при департаментах Сената в Петербурге и Москве, а также во всех правительственных коллегиях, кроме военных. Сенатская и коллежские школы возродились. Сенатская школа получила наименование «Юнкерской школы при Правительствующем Сенате». Система обучения юнкеров сохранилась.

Назначенный 7 июля 1799 года на должность генерал-прокурора Сената А.А. Беклешов, получивший значительный кредит доверия Павла I, в 1801 году по итогам личной инспекции резко раскритиковал порядок подготовки юнкеров. Но вопрос о ликвидации или преобразовании сенатской юнкерской и коллежских (с 1802 года – министерских) школ оставался открытым вплоть до 1805 года.

19 декабря 1801 года Александр I издал указ, которым предписал, что «главный предмет Юнкерской школы» должен состоять в преподавании российского правоведения «и к оному приличных познаний» (словесности, логики, бухгалтерии, общих дисциплин, французского и немецкого языка). Государь перестроил систему подготовки юнкеров, введя в образовательный процесс контрольно-методический аспект со стороны Сената.

1 августа 1805 года министр юстиции России П.В. Лопухин представил императору доклад «Об учреждении вместо Юнкерского Института Высшего Училища Правоведения». В нем ведомство приходило к выводу о том, что Юнкерская школа (институт) при Сенате, «оставаясь в прежнем положении, ныне для всех состояний не соответствует главной её цели», т.к. преподаваемые в ней предметы правоведения составляют лишь общие теоретические познания, «кои можно получить и в университетах или гимназиях, при судебных местах учрежденных». Министерство юстиции сочло, что на базе Юнкерской школы надлежит учредить «Практическое училище правоведения», призванное готовить кадры, способные именно к практической юридической работе в правительственных ведомствах и судах, и «присовокупить» названное училище к Комиссии составления законов Российской империи, «состоящей при Особе Государя Императора» для целей кодификации законодательства.

Доклад получил высочайшее утверждение, и в тот же день указом Александра I на базе Юнкерского училища учредилось Высшее училище правоведения при Комиссии составления законов Российской империи под методическим контролем Министерства юстиции России. Первым директором училища по совместительству император назначил главного секретаря Комиссии Г.А. Розенкампфа, выпускника факультета философии и права Лейпцигского университета 1785 года.

Училище приступило к работе в 1806 году, совершив первый набор воспитанников на трехлетний цикл обучения.

Эпоха Сперанского.
Переплетение судеб выдающегося идеолога отечественного права
и российского юридического образования

Разработав в 1808 году проект учреждения специального лицея для подготовки «государственных просвещённых чиновников высокого и высшего рангов», товарищ Министра юстиции России, член Комиссии составления законов М.М. Сперанский представил его Александру I, который поручил энергичному вельможе обдумать план реформы образования в России. Выполнив эту задачу, М.М. Сперанский внес императору программный документ «Об усовершенствовании общего народного воспитания». 

Практика преподавания в Высшем училище правоведения попала в поле зрения М.М. Сперанского, получившего неограниченное доверие Александра I. Видный правовед выявил в работе училищных преподавателей ряд неслыханных недостатков. По его требованию, произведя первый выпуск в 1809 году, училище прервало деятельность.

В сей год вниманию императора Сперанский представил «Общее введение к уставам академических, семинарских, уездных и приходских училищ», заложившее начала системного духовного образования в России. В контексте идей Сперанского на высшем правительственном уровне задумывалось поступательное проведение комплексной реформы юридического образования.

Тем временем подготовкой юридических кадров занимались императорские Московский (открыт в 1755 году), Дерптский (открыт в 1802 году), Виленский (открыт в 1803 году), Казанский (открыт в 1804 году) и Харьковский (основан в 1805 году) университеты, вдохновленные подаренной по Университетскому уставу 1804 года автономией и свободой преподавания.

1 января 1810 года манифестом Александра I, рожденным из под пера Сперанского, учредился высший законосовещательный орган при императоре – Государственный Совет Российской империи. С подачи императора М.М. Сперанский стал государственным секретарем Российской империи – фактически вторым лицом в государстве. Свершившийся факт дал молодому реформатору широкие возможности для воплощения своих идей.

Указом Александра I от 12 августа 1810 года по замыслу Сперанского, высказанному еще в 1808 году, был создан Императорский Царскосельский лицей. Устав и образовательную программу лицея подготавливал лично М.М. Сперанский, положивший в основу его деятельности помимо гуманитарно-юридическую направленность воспитания и образования зачисленных учеников. Воспользовавшись своим политическим влиянием, Сперанский завершил второй этап министерской реформы и разработал «Общее учреждение министерств», получившее монаршее утверждение 25 июня 1811 года.

А императорский двор, известный своими интригами, не спал. Из-за непринятия родственниками императора активной политики Сперанского, бурного недовольства дворянского олигархата проведенными реформами и высказанными, но невоплощенными идеями вельможи, изложенными в Плане всеобщего государственного преобразования в Российской империи 1809 года, «немноговольный» Александр I, опасающийся  насмешек и пересудов за спиной, 17 марта 1812 года объявил Сперанскому о его отставке. Так и не дошедший до реформы юридического образования Сперанский усилиями министра полиции России А.Д. Балашова и директора политического сыска Я.И. де Санглена в срочном порядке был выслан в Нижний Новгород.

Член Комиссии составления законов Г.А. Розенкампф попытался восстановить работу Высшего училища правоведения, но начавшаяся 12 июня 1812 года война с Францией откложила инициативу в «долгий ящик».

15 сентября 1812 года ссыльный М.М. Сперанский из Нижнего Новгорода с супругой был перевезен в Пермь, где с 23 сентября 1812 года по 19 сентября 1814 года продолжил отбывать ссылку, а с 20 сентября 1814 года он перевелся на проживание под полицейским надзором в Великополье Новгородской губернии.

В 1816 году специальным монаршим указом Высшее училище правоведения ликвидировано как не оправдавшее своих задач.

Возвращенный по указу Александра I от 30 августа 1816 года на государственную службу М.М. Сперанский был назначен Пензенским губернатором. Предприняв энергичные меры по наведению в губернии надлежащего порядка, Сперанский, по свидетельствам М.А. Корфа, завоевал любовь пензенского населения и обрел славу «благодетеля края». Вследствие существенной занятости государственными делами, он «не нашел времени и желания» на подготовку проектов новых преобразований.

22 марта 1819 года М.М. Сперанский получил новое назначение на должность Сибирского генерал-губернатора и поручение Александра I на проведение всесторонней ревизии в Сибири.

6 мая 1819 года, завершив дела в Пензе, он отправился в Иркутск.

Местное привилегированное сообщество ожидало, что Сперанский возвратится в Петербург, где постоянно находился его предшественник – И.Б. Пестель (отец будущего декабриста П.И. Пестеля), и будет управлять генерал-губернаторством из столицы, однако к своему большому удивлению узнало о намерении Сперанского посетить с инспекцией Тобольск и перевести управление в Иркутск.

И как утверждали потом источники, известие о поездке Сперанского настолько потрясло первых лиц Иркутской губернии, что привело одного помощника Иркутского губернатора в сумасшествие, а второго – в белую горячку, в которой он «бросился в Ушаковку и был впоследствии вытащен из воды в полумертвом состоянии». Супруга Иркутского губернатора Н.И. Трескина по неясным причинам покончила жизнь самоубийством, узнав о приезде Сперанского. В Иркутске Сперанский записал свою знаменитую фразу:

Если в Тобольске я отдал всех под суд… то здесь оставалось всех повесить.

По итогам ревизии он отдал под суд 807 чиновников из разных сибирских городов, из числа которых 432 — осудили и приговорили к лишению свободы, а 375 – оправдали по различным основаниям. Пользуясь широкой властью генерал-губернатора, реформатор лично привлек к дисциплинарной ответственности 262 служащих, избрав для них увольнение, понижение по службе, выговор и прочие меры наказания.

Занимаясь делами Сибири, проводя местные реформы, Сперанский сосредоточился на разработке «Сибирского уложения», «Учреждения для управления Сибирских губерний», «Устава об управлении инородцев», «Устава о сибирских киргизах» и «Подтвердительных правил о свободе внутренней торговли». Свои идеи он частично воплощал в сибирскую жизнь настолько, насколько позволяли ему полномочия местного руководителя.

Чуткому уму Сперанского принадлежала идея о разделении огромной территории Сибири на два отдельных генерал-губернаторства – Западно-Сибирское (с центром в Омске) и Восточно-Сибирское (с центром в Иркутске). По его мнению, такое разделение отвечало целям эффективного управления, а главное – следовало логике расселения ментально разного населения Сибири (западного и восточного).

30 января 1820 года, когда все столичные интриги улеглись, М.М. Сперанский направил императору отчет о результатах своей работы на посту генерал-губернатора Сибири, в ответ на что Александр I предписал Сперанскому прибыть в Петербург к 30 марта 1821 года.

11 июля 1821 года по указу императора М.М. Сперанский был назначен на должность председателя Комиссии составления законов Российской империи с правом действительного членства в Государственном Совете. Александр I поручил ему возобновить работы по составлению гражданских и уголовных уложений.

26 января 1822 года император объявил о начале реформы управления Сибирью: своим указом Государь разделил Сибирь на Западно-Сибирское и Восточно-Сибирское генерал губернаторства и утвердил «Устав о сибирских киргизах», ликвидировавший марионеточную ханскую власть в Младшем и Среднем казахских жузах, находившихся под юрисдикцией Сибири.

19 ноября 1925 года Александр I скончался.

13 декабря 1925 года М.М. Сперанский составил манифест Николая I о вступлении на престол и в январе 1826 года подал императору «Предположения к окончательному составлению законов», в ответ на что новый монарх поручил Сперанскому главное дело его жизни — проведение беспрецедентной по масштабам кодификации российского законодательства за последние 180 лет.

Указом Николая I от 4 апреля 1926 года в структуре Собственной Его Императорского Величества Канцелярии было образовано Второе отделение во главе со М.М. Сперанским, получившим все необходимые полномочия министра.

1 июня 1826 года Николай I подписал подготовленные Сперанским манифест и указ Сенату об учреждении Верховного уголовного суда по делу декабристов, одобрив общий порядок судопроизводства. Так, Сперанский оказался организатором судебного процесса над декабристами, автором процедуры принятия решений суда на основе классификации подсудимых по степени их вины, определяемой на основе записок с извлечениями из материалов персональных следственных дел.

Реформатор вошел и в состав Верховного уголовного суда, который к 5 июля 1926 года приговорил: к смертной казни — 36 человек, к пожизненной каторге — 17, к различным срокам каторжных работ и затем к пожизненной ссылке — 40, к пожизненной ссылке в Сибирь — 18, к разжалованию в солдаты — 9. Под воздействием убеждений Сперанского Николай I  10 июля 1826 года заменил 25 осужденным (из 36) смертную казнь вечной каторгой, а Верховный уголовный суд назначил организаторам восстания П. Пестеля, К. Рылеева, С. Муравьева-Апостола, М. Бестужева-Рюмина и П. Каховского в качестве наказания вместо смертной казни через мучительное четвертование смертную казнь через более снисходительное повешение. Остальные 6 декабристов были повешены по приговору суда.

Работа Сперанского в деле декабристов позволила Николаю I оценить его как одного из самых преданных престолу и государству людей, «не идущих на поводу у своих человеческих эмоций».

21 января 1830 года М.М. Сперанский сообщил Николаю I о том, что работа Второго отделения по составлению «Полного собрания законов Российской империи» завершена.

Занимаясь кодификацией законов, Сперанский не упускал возможности готовить новое поколение правоведов.

В 1828 году по его предложению ко Второму отделению были прикомандированы по 3 студента Санкт-Петербургской и Московской духовных академий для подготовки к профессорскому званию по праву. В 1829 году для той же цели вызваны ещё 6 студентов этих же академий, к которым присоединились ещё 3 студента из Императорского Санкт-Петербургского университета: все они слушали в университете римское право и латинскую словесность и, кроме того, занимались практически. Пробыв около полутора лет при Втором отделении, студенты подверглись экзамену во Втором отделении, затем направились (в 1829 и 1831 годах) в Берлинский университет, где под руководством немецкого историка и философа права Ф.К. фон Савиньи, лично знавшего Сперанского, три года слушали лекции по юридическим наукам, а по возвращении в Петербург вновь подверглись экзамену комиссии под председательством М.М. Сперанского и получили степени докторов права в различных его областях (в возрасте 30-35 лет).

В дальнейшем выпущенные правоведы (кроме доктора гражданского права В.П. Знаменского и доктора государственного права А.А. Благовещенского, рано ушедших из жизни) заняли юридические кафедры в императорских Санкт-Петербургском, Киевском, Московском, Казанском и Дерптском университетах и произвели переворот в преподавании юриспруденции в России, принеся с собой знакомство с европейской наукой и основательное знание естественного права.

Из них наиболее выдвинулись своими научными заслугами:

— доктор энциклопедии права К.А. Неволин, ставший членом-корреспондентом Императорской Академии наук, профессором и деканом юридического факультета Санкт-Петербургского университета;

— доктор римского права Н.И. Крылов, ставший заслуженным профессором Московского университета;

— доктор уголовного права С.И. Баршев, ставший ректором Московского университета, его заслуженным профессором, первым председателем Московского юридического общества;

— доктор уголовного права Я.И. Баршев, ставший деканом юридического факультета Санкт-Петербургского университета;

— доктор государственного права П.Д. Калмыков, ставший профессором Императорского училища правоведения, директором Первой Санкт-Петербургской гимназии;

— доктор энциклопедии права А.И. Кранихфельд, ставший почётным профессором Санкт-Петербургского университета, профессором Императорского училища правоведения, учителем выдающегося правоведа и историка К.П. Победоносцева;

— доктор философии права П.Г. Редкин, ставший ректором Санкт-Петербургского университета, организатором Петербургского педагогического общества, наставником видного юриста К.Д. Ушинского – основоположника научной педагогики в России.

Так, Второе отделение под руководством Сперанского фактически основало в России сильное академическое сообщество в области права.

19 января 1833 года состоялось специальное пленарное заседание Государственного Совета. М.М. Сперанский совместно с коллегами, среди которых уже были и его ученики, представил императору и совету 45 томов «Полного собрания законов Российской империи» (сосредоточившего узаконения России за последние 180 лет её существования, «разбросанные по местам и учреждениям») и 15 томов вновь изложенного «Свода законов Российской империи». Николай I, в присутствии всех членов Государственного Совета сняв с себя звезду ордена Святого Апостола Андрея Первозванного, возложил её на руководителя Второго отделения, отличив тем самым приложенный им кропотливый труд.

Именно Сперанский подготовил 16-летнего наследника престола Александра Николаевича (будущего императора Александра II Освободителя) к присяге цесаревича, состоявшейся 22 апреля 1834 года, а затем – к принятию обязанностей сенатора для погружения в государственные дела в учреждениях Сената.

23 апреля 1834 года Николай I назначил своего племянника – принца П.Г. Ольденбургского, сына великой княгини Екатерины Павловны (дочери Павла I) и Ярославского генерал-губернатора Г.П. Ольденбургского, в состав Сената. Принц П.Г. Ольденбургский, окончивший юридический факультет Берлинского университета, в возрасте 22 лет возвратился в Россию и, поступив на службу Государю, плотно ознакомился с деятельностью государственных органов и судебной практикой.

Молодой сенатор заметил вопиющий недостаток в работе отечественных судей, который ,с его точки зрения, просто нивелировал идею правосудия как такового. Единственным решением проблемы принц видел учреждение специального юридического вуза, призванного готовить кадры для правительственных канцелярий и судов. Он понимал, что упраздненное в 1816 году Высшее училище правоведения, не отвечавшее своей миссии, возрождать бесполезно – необходимо новое учебное заведение, обучающее по качественно иной программе.

26 октября 1834 года принц П.Г. Ольденбургский обратился к Николаю I c письмом, в котором отметил:

Учебные заведения, существующие ныне, не удовлетворяют сей потребности государства. Молодые люди, получив в оных образование на собственный счет и потому пользуясь свободою избирать род гражданской службы, обыкновенно стремятся в министерские департаменты, где и виды честолюбия, и способы содержания более льстят их надеждам. По прошествии нескольких лет они перемещаются в высшие звания по судебным и исполнительным местам, и, таким образом, минуют канцелярские должности, не получив надлежащего сведения о порядке делопроизводства… Убеждение в сих истинах возродило во мне мысль о пользе учреждения особенного Училища правоведения.

В дополнение принц заверил императора в том, что все расходы по организации училища он возьмет на себя. Спустя несколько дней Николай I передал это письмо М.М. Сперанскому с надписью:

Достопочтенный сударь! Благородные чувства принца достойны уважения. Прошу, прочитав, переговорить с ним и мне сообщить, как Ваши замечания, так и то, что Вами с принцем условлено будет.

Подробно обсудив все вопросы с инициатором, 24 января 1835 года М.М. Сперанский представил Государю записку «Специальные училища», в ней он изложил свое мнение о предложении принца создать в России специальное учебное заведение для подготовки молодых людей к судебной деятельности:

Для судей везде нужны способные и благовоспитанные делопроизводители, у нас они нужнее, нежели где-нибудь: ибо у нас нет и долго еще не будет ни ученых судей, ни ученых адвокатов. Судьи у нас, в нижних и средних местах избираются из дворян, большею частию военных, а в высших определяются из чинов, также военных и гражданских. И нет причины изменять сей порядок, если бы изменить его и было возможно. При добром делопроизводителе судья, избранный доверием сословия, с здравым смыслом и чистою совестию, хотя и без технического знания, вообще может быть полезнее, нежели судья простоученый. Но тот же избранный доверием судья, при худом производстве, будет прикрывать только собою его пристрастие или невежество.

Университеты наши не могут доставить судебной части добрых делопроизводителей, во-первых, потому что там студенты учатся, а не воспитываются; во-вторых, потому что они выходят и в военную, другие роды службы и не обязаны следовать определенному назначению; то же можно сказать и о лицеях; воспитанники их, коих впрочем, и число незначительно, расходятся по всем родам гражданской службы и редко служат по судебной части.

Из сего видно, что учреждение специального училища для судебной части, в коем бы воспитанники теориею и практикою приготовлены были предпочтительно к прохождению сего рода службы, представляет неоспоримую пользу.

Завершение работ по систематизации российского законодательства действительно обострило проблему подготовки квалифицированных чиновников, способных на деле применять это законодательство.

29 мая 1835 года Государственный Совет рассмотрел разработанные М.М. Сперанским совместно с принцем П.Г. Ольденбургским устав и штат училища, одобрил их, после чего Николай I издал указ об учреждении Училища правоведения, в котором возложил контрольно-методическое руководство училищем на главноуправляющего Второго отделения М.М. Сперанского и министра юстиции России, генерал-прокурора Сената Д.М. Дашкова.

Для размещения училища принц планировал сначала построить роскошное здание на берегу Невы, близ Таврического сада. Был уже начертан план и эскиз фасада этого сооружения, но потом он, не захотев, по видимости, ждать открытия училища несколько лет, решил купить для него трехэтажный дом И.И. Неплюева, расположенный на берегу Фонтанки, напротив Летнего сада (Фонтанка, 6). Объект обошелся принцу в 700 000 руб. Для размещения в нем училища правоведения дом был перестроен архитекторами А.И. Мельниковым и В.П. Стасовым. Обустройство здания заняло всего несколько месяцев — к 1 декабря 2035 года здание приведено в необходимый порядок, расходы принца на эти мероприятия составили около 400 000 рублей. В здании когда-то находился Пажеский корпус, потом проживал генерал-фельдмаршал М.Б. Барклай де-Толли. По возвращении из Сибири в этом доме снимал помещения М.М. Сперанский: его кабинет с огромной библиотекой располагался в месте, где впоследствии была устроена церковь училища правоведения — во имя Святой Екатерины, названная так в память матери принца.

12 октября 1835 года по высочайшему указу Его Величества М.М. Сперанский с подачи В.А. Жуковского был назначен наставником и преподавателем юридических и политических наук к уже 17-летнему цесаревичу Александру Николаевичу, что было воспринято при Дворе Его Величества как некоторое восстановление прежних позиций некогда самого влиятельного лица в империи.

При помощи Сперанского цесаревич Александр Николаевич влился в работу Святейшего Синода в качестве представителя императора. Преподавательствовал и наставничествовал он у наследника до 10 апреля 1837 года – тех пор, когда совмещение обязанностей стало невозможным по состоянию здоровья.

27 ноября 1835 года завершились приемные экзамены в Училище правоведения. Из 292 участвовавших в них молодых людей дворянского происхождения было зачислено 54 юноши: 34 — на казенный и 20 — на собственный счет. Таким образом, конкурс в училище оказался таков: 6 человек на 1 место.

5 декабря 1835 года состоялась торжественная церемония открытия училища. Для участия в ней прибыли император Николай I, его сын — цесаревич Александр Николаевич, брат императора — великий князь Михаил Павлович и руководитель Второго отделения, член Государственного Совета М.М. Сперанский. Попечитель училища принц П.Г. Ольденбургский встретил почетных гостей у подъезда и вручил Государю рапорт о состоянии открывавшегося учебного заведения. Занятия в классах училища начались через день после его открытия — 7 декабря 1835 года.

Первым директором училища был назначен статский советник С.А. Пошман, а первым инспектором классов — профессор Царскосельского лицея барон Е.В. Врангель.

Училище правоведения явилось закрытым учебным заведением, что обусловило особое в нем отношение к нравственному развитию воспитанников. В училище принималось не более 100 человек из сословия российского потомственного дворянства; поступающие должны были быть не моложе 12-ти и не старше 17-летнего возраста. Полный курс обучения в училище по его уставу 1835 года (замыслу его разработчиков) составлял шесть лет. Он предполагал разделение времени учебы на два курса: начальный – двухлетний и окончательный – четырехлетний.

Программа общего образования училища включала в себя широкий набор предметов – закон божий и церковную историю, географию и статистику, всеобщую историю, российскую историю, математику, естественную историю, физику, русский и славянский язык, латинский, немецкий и французский языки, логику и психологию. Кроме того, воспитанникам училища предписывалось приобретать навыки в чистописании, рисовании и черчении, а также в пении, танцах и гимнастике. Учебная же программа предполагала изучение лишь пяти предметов: энциклопедии правоведения, истории правоведения, российского законоведения, римского законоведения и практического судопроизводства.

2 апреля 1838 года М.М. Сперанский получил назначение председателем департамента законов Государственного Совета, сохранив за собой совмещение обязанностей главноуправляющего Вторым отделением.

27 июня 1838 года император Николай I утвердил новый и окончательный вариант устава Училища правоведения, выработанный Сперанским на основе опыта трехлетней деятельности учреждения.

Оказался он намного объемнее предыдущего – 272 параграфа против 135 в уставе 1835 года – и содержал целый ряд весьма существенных нововведений. В его параграфе 1 было провозглашено, что

Училище правоведения имеет целью образование благородного юношества на службу по части судебной,

то есть назначение этого заведения осталось прежним, но воспитанники его были названы не простым юношеством, а «благородным». В параграфе 2 нового устава объявлялось, что

Училище сие состоит под особенным покровительством Его Императорского Величества и именуется Императорским,

в продолжение чего параграф 194 устанавливал, что

Императорское училище правоведения состоит в первом разряде учебных заведений, и в правах и в преимуществах своих равняется с Императорским Царскосельским лицеем.

Так, Училище правоведения в 1838 году стало Императорским училищем правоведения, введенным в число первейших высших учебных заведений государства.

Существенное нововведение во внутреннее устройство этого училища вносил параграф 3 устава 1838 года, гласивший:

прием воспитанников в сие заведение дозволяется только из сословия древнего потомственного российского дворянства, внесенного в шестую часть родословной книги, также детей: военных чинов не ниже полковника, а гражданских 5-го класса или статского советника,

притом, что в уставе 1835 года ранее говорилось лишь о том, что

прием воспитанников в Училище правоведения дозволяется только из сословия потомственного российского дворянства.

Главное начальство над училищем вверялось, как и в прежнем уставе, высочайше назначенному попечителю училища – принцу П.Г. Ольденбургскому. Непосредственное управление училищем призван был осуществлять подчиненный ему директор училища, имеющий заместителя – инспектора классов. Как и в университетах, в училище учреждался ученый совет: его председателем выступал директор, а членами — инспектор классов и профессора.

Изменилась и образовательно-воспитательная система училища: полный курс обучения в училище с 1838 года увеличивался до 7 лет с подразделением на два этапа: младший – гимназический (VII, VI, V и IV классы) и старший – университетский (III, II и I классы). На младшем этапе полностью проходили классическую гимназическую программу (но греческий язык был заменен естествоведением), а на университетском – энциклопедию права, церковное, римское, гражданское, торговое, уголовное и государственное право, гражданское и уголовное судопроизводство, историю римского права, международное право, судебную медицину, полицейское право, политическую экономию, законы о финансах, историю вероисповеданий, историю философии, философию права, латынь и английский язык, а также дополнительный язык по выбору воспитанника – немецкий либо французский.

Директора и воспитатели училища стремились поддерживать у воспитанников практически военную дисциплину, установив строгий распорядок дня (по 42 звонкам).

Выпускники, окончившие училище с отличием, получали чины IX и X классов (титулярного советника и коллежского секретаря) и направлялись преимущественно в канцелярии Министерства юстиции России и Сената, прочие направлялись в судебные места по губерниям, в соответствии с успехами каждого.

М.М. Сперанский активно покровительствовал училищу в Государственном Совете, Канцелярии Его Величества и Министерстве юстиции, поддерживал связь с П.Г. Ольденбургским, время от времени справляясь о процессе воспитания и обучения его воспитанников.

Возможно 66-летний Сперанский понимал, что в руках принца находится бесценная кузница молодых правоведов, пусть в начале своего пути громко о себе и не заявившая, но в будущем однозначно способная принести небывалые плоды правового просвещения. Как отмечали современники, опытный и дальновидный реформатор, вложив в учреждение училища душу, знал и верил, что оно станет «меккой» отечественного права.

1 января 1839 года, в день своего 67-летия, М.М. Сперанский за выдающиеся заслуги перед Отечеством высочайшим указом императора Николая I был возведен в графское Российской империи достоинство.

Уже 11 февраля 1839 года он скончался от продолжительной простуды и был упокоен в некрополе Александро-Невской лавры, оставив великое наследие в виде общепризнанных трудов и идеологии подлинного права, повлиявшей на юношеское сознание будущего Александра II, который, дождавшись престола, запустил беспрецедентное по масштабам проведение Либеральных реформ второй половины XIX века, подаривших крепостному сословию личную свободу и заложивших начало строительству правового государства и созданию гражданского общества в России.

М.М. Сперанский вошел в историю как основоположник юридической науки в России.

По заветам Сперанского со временем Императорское училище правоведения ознаменовалось как «альма-матер» столпов отечественного права, выпустив в российское общество свыше 2 000 профессионалов. Для преподавания в училище приглашались лучшие специалисты Петербурга и России:

доктор энциклопедии права К.А. Неволин, доктор уголовного права Я.И. Баршев, доктор государственного права П.Д. Калмыков и доктор энциклопедии права А.И. Кранихфельд (известные ученики М.М. Сперанского), доктор государственного права И.Е. Андреевский, доктор финансового права Э.Н. Берендтс, доктор гражданского права А.И. Вицын, доктор гражданского права А.Э. Вормс, доктор уголовного права Г.А. Гизетти, доктор судебного права А.Ф. Гольмстен, доктор государственного права А.Д. Градовский, доктор международного права М.Н. Капустин, доктор уголовного права А.Ф. Кони, доктор истории государства и права В.Н. Латкин, доктор международного права Ф.Ф. Мартенс, доктор международного права М.А. Таубе (ученик Ф.Ф. Мартенса), «отец русского гражданского права» Д.И. Мейер, доктор государственного права С.В. Пахман, доктор уголовного права В.Д. Спасович, магистр права Н.И. Стояновский, доктор уголовного права Н.С. Таганцев, доктор уголовного права И.Я. Фойницкий, доктор уголовного права А.П. Чебышёв-Дмитриев, доктор римского права В.В. Шнейдер, доктор философии права Ю.А. Штекгардт;

магистр истории, профессор И.К. Кайданов, доктор истории, академик И.П. Шульгин; протиерей, профессор М.И. Богословский, магистр богословия А.П. Парвов; доктор богословия, профессор психологии В.С. Серебреников; доктор русской и латинской словесности П.Е. Георгиевский, драматург, магистр русской словесности А.В. Иванов; доктор философии, профессор политической экономии и статистики И.Я. Горлов; доктор медицины, профессор судебной медицины В.К. фон Анреп, доктор медицины, хирург и физиолог А.П. Загорский, доктор медицины, профессор судебной медицины И.Т. Спасский; доктор медицины, эпидемиолог С.М. Лукьянов; доктор минералогии, естествоиспытатель А.Ф. Постельс; дирижер, виолончелист К.Б. Шуберт; композитор, хормейстер Г.А. Казаченко.

Учебное заведение вырастило таких звезд, как композитор и драматург П.И. Чайковский, идеолог и ученый-правовед К.П. Победоносцев, всемирно известный шахматист А.А. Алехин, композитор и критик А.Н. Серов (отец художника В.А. Серова), поэт и сатирик А.М. Жемчужников, поэт А.Н. Апухтин, критик и историк искусства В.В. Стасов, доктор медицины Н.Я. Кетчер, геолог и палеонтолог В.О. Ковалевский, режиссер и драматург Н.Н. Евреинов, драматург и критик М.И. Чайковский, правовед, сенатор А.И. Чайковский, сенатор В.А. Арцимович, видный адвокат К.К. Арсеньев, обер-прокурор Сената В.К. Случевский, предприниматель, основоположник отечественного туризма, учредитель Русского горного общества А.К. фон Мекк, премьер-министр России И.Л. Горемыкин, обер-прокурор Святейшего Синода князь А.Д. Оболенский, сенатор А.И. Гамм, генерал от инфантерии принц А.П. Ольденбургский, министры юстиции России Д.Н. Набоков и И.Г. Щегловитов, судебный оратор, прокурор Н.Б. Якоби, депутат и священник В.П. Шеин, дипломат, посол Р.Р. Розен, композитор и писатель Н.Ф. Христианович, композитор и дирижер Н.М. Стрельников, аккомпаниатор и мелодекламатор Г.А. Лишин, предприниматель и меценат П.Г. фон Дервиз, статс-секретарь Александра II, сенатор А.Н. Маркович, адвокат, общественный деятель А.А. Герке,  славянофил, публицист И.С. Аксаков, министр внутренних дел России А.Г. Булыгин, статс-секретарь Николая II, сенатор И.Я. Голубев, член Государственного Совета, создатель «Русской Палестины» Б.П. Мансуров, редактор и издатель В.П. Мещерский, гражданский губернатор П.П. Шиловский.

Вот уж воистину, подлинное учение праву и добротное нравственное воспитание открывает двери во все профессии, позволяя еще оставить наследие и память.

Как написал В.А. Томсинов, Императорское училище правоведения являлось не просто учебным заведением, в котором можно было получить хорошее общее образование и юридические знания, необходимые для административной и судебной деятельности. Оно стало еще и школой воспитания, в которой взращивалась когорта деятелей нового типа – образованных, честных и неподкупных, видящих свое призвание в служении Закону и Отечеству. Выпускники училища отличались от студентов, окончивших университеты, не только своей аристократичностью, но и братством, которое хранилось ими всю последующую жизнь. Девизом этого правоведческого братства была строка из стихотворения Горация:

Quidquid agis prudenter agas et respice finem.

Позднее к этому девизу добавили еще одну фразу:

Честно жить, никого не обижать, каждому воздавать свое.

Училище просуществовало 82 года, оставив яркий след в истории русского права, науки и культуры – такой след, что не стереть никому.

18 июня 1918 года решением Наркомата просвещения РСФСР учебное заведение было ликвидировано, а его здание на набережной Фонтанки передано Петроградскому агрономическому институту, в 1947-1956 годы в здании размещался Всесоюзный НИИ телевидения, а в 2003 году в нем обосновался Ленинградский областной суд.

* * *

Шанс построить в России правовое государство «не на бумаге» имелся, но вследствие преступного жонглирования «народной властью» был умышленно упущен, а его верные проводники – уничтожены либо выдворены в Европу.

Попытки
кодификации законов в Российской империи
были начаты ещё в XVIII в. и продолжались
при Александре I.

Но только
Николаю I, который привлек к кодификационной
работе М. М. Сперанского, возглавившего
Второе отделение С.Е.И.В. Канцелярии,
удалось осуществить это начинание.

Новые
задачи кодификации формулировались
следующим образом: а) законы должны
утверждаться на «непоколебимых
основаниях права»; б) они должны
определять все части государственного
управления, пределы компетенции
государственных органов, права и
обязанности подданных в соответствии
с «духом правления, политическим и
естественным положением государства
и народным характером»; в) они должны
располагаться по строгой системе; г)
они должны содержать в себе правила для
отправления правосудия.

Под
руководством Спиранского была проведена
огромная работа по розыску, сличению и
упорядочению отдельных законодательных
актов и правительственных распоряжений
и подготовило два крупных издания. В
1830 г. вышло 46- Полное собрание законов
Российской империи (ПСЗ), которое вобрало
в себя свыше 80 тысяч актов, начиная с
Соборного Уложения, которым открывался
1 том, и заканчивая законами 1825 г. (концом
царствования Александра I), помещенными
в последнем томе. Законодательные акты
располагались в нем в хронологическом
порядке (то есть по мере выхода).

В дальнейшем
ПСЗ было продолжено и выпущено ещё два
издания. Третье издание обобщило
законодательство, начиная с 1881 г. и
заканчивая 1913 годом. Наряду с ПСЗ был
подготовлен – Свод законов Российской
империи.

Государственный
совет рассмотрел все подготовленные
пятнадцать томов Свода и пятьдесят
шесть томов Полного собрания законов.
Было принято решение ввести в действие
Свод законов Российской Империи с 1
января 1835 г. В нем увидели свет действующие
законы, объединенные в 15 томов и
расположенные в них уже не в хронологической
последовательности, а по тематическому
принципу Таким образом, работа, начатая
еще Екатериной II, была завершена.

В основу
структуры Свода положено деление права
на публичное и частное, Сперанский
называл эти две группы законов
государственными и гражданскими. В
первой группе располагались Основные
государственные законы, в которых
характеризовалась организация публичной
власти (высшие органы власти, учреждения
центральные и местные, устав о
государственной службе). Затем шли
законы, характеризующие организацию
управления и устройство казны ( уставы
казенного управления, о повинностях,
таможенный, монетный, горный и др.).
Третью группу составляли законы об
организации сословного строя (о
состояниях). В четвертую входили уставы
государственного благоустройства
(кредитный, торговый, промышленности,
путей сообщения, сельскохозяйственный,
почтовый, телеграфный и др.).

В особую
группу выделялись Уставы благочиния,
объединявшие законы о народном
продовольствии, общественном призрении,
организации врачебной помощи и др. Сюда
же относились помещенные в отдельном
томе (14-м) уставы о паспортах, о цензуре,
о ссыльных, о беглых и др., определявшие
законодательное поле деятельности
полиции.

Наконец,
впервые в российском законодательстве
были отделены друг от друга помещенные
в разных томах законы гражданские и
законы уголовные

Так, в первой
половине XIX в. была оформлена система
российского права, дожившая в своей
основе до последних дней империи.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #