Когда чингисхан объединяет под своим руководством монгольские племена

Ванхан оказался очень недальновидным политиком, он не принял совершенно никаких мер против Темучина, и даже был доволен, что сын его анды принял титул хана. «Весьма хорошо, — сказал он, когда получил известие от Темучина о случившемся, — что Чингис сделан каганом; как вы, монголы, могли бы обойтись без кагана? Не изменяйте же того, что вы порешили с общего согласия». Вначале и с Джамугой у Чингисхана продолжались недурные отношения, но вскоре разрыв их перешел в открытую борьбу. Младший брат Джамуги захватил табун коней у одного из сподвижников Чингисхана. Тот ночью один настиг похитителя, убил его, а коней угнал назад. Тогда Джамуга собрал своих ратников и двинулся против Чингиса. Темучин со своими воинами вышел было навстречу, но был отброшен и должен был отступить к реке. Джамуга же не преследовал его, но зато варварски расправился с несколькими попавшими в его руки аристократами. Это сейчас же возымело свое действие: несколько аристократических родов со своими людьми отделились от Джамуги и перешли к Чингису; среди них находился и Мунлик, которому умирающий Есугей-багатур завещал позаботиться о своей семье; один из семи сыновей Мунлика был прославленный шаман-волхв, звали его Кэкчу.

Между тем цзиньцы нашли удобный момент для того, чтобы снарядить военную экспедицию против татар. Цзиньское войско должно было напасть на них с одной стороны, а Ванхан кереитский — с другой. Чингис с радостью принял участие в этом походе, который предоставлял ему удобный случай отомстить татарам за убийство отца, Есугей-багатура, и доказать свою преданность могущественному Ванхану. Вместе с тем, Чингис надеялся и поживиться вместе со своими приближенными за счет татар. Разбитые уже цзиньцами, татары подверглись нападению с двух сторон, со стороны Ванхана и Чингиса, и потерпели полное поражение.

Между тем в 1201 году вокруг Джамуги собрались разные роды и племена, которые не желали подчиняться Чингисхану. На берегах реки Аргуни Джамуга-сечен был избран главою этой новой коалиции племен и родов с титулом гуркаган (всенародный государь).

Вскоре между Джамугой, с одной стороны, и Ванханом и Чингисом, с другой, начались враждебные действия, которые на этот раз приняли для Джамуги неблагоприятный оборот; ратники его начали разбегаться, и он должен был со своими улусами поспешно кочевать вниз по реке Аргуни, преследуемый Ванханом. Чингисхан же воспользовался случаем напасть на своих родичей и давних врагов — тайчиутов. Битва с тайчиутами оказалась не очень удачной для Темучина, ему не удалось смять неприятеля, сам он был ранен в шею и упал в глубокий обморок. Рассказывают о подвиге прислужника и сподвижника Чингисхана, Джельме, который высосал из раны своего хана запекшуюся кровь, а потом прокрался в стан врагов, тайчиутов, и раздобыл там ведро айрана (кислого молока), чтобы облегчить жажду Чингисхана.

Но воины тайчиутов оказались нестойкими, большинство их рассеялось, и Темучину нетрудно уже было захватить народ и истребить часть своих врагов. Тогда, между прочим, к Чингисхану явился молодой человек из рода Есут, попавший к тайчиутам в качестве вассала, звали его Джиргуадай. Придя к Чингисхану, он сознался, что был с Джамугой и в битве подстрелил коня Темучина. «Теперь, если ты, хан, повелишь убить меня, то замараешь только клочок земли, не больше как с ладонь; а коли оставишь меня живым, то я поусердствую тебе; глубокую воду остановлю и крепкие камни разобью в куски!» Чингис дал ему такой ответ: «Когда враг убивает человека, то он обыкновенно таит и не высказывает этого; ты же теперь не утаил от меня; будь же моим сподвижником». Приняв его к себе, Чингис переменил его имя и назвал его Джебе (стрела), в память его проступка; это был тот самый Джебе, который впоследствии стал одним из самых замечательных и талантливых полководцев Чингисхана; в битве с русскими при Калке, он, между прочим, был одним из двух главнокомандующих.

Между тем силы Чингисхана продолжали расти, количество переходящих на его сторону родов все увеличивалось, так что он мог, продолжая пользоваться расположением Ванхана, окончательно разгромить татар, отомстить им за все старое и обеспечить себе тыл для будущих возможных походов против племен, населяющих Среднюю Монголию. Татары были разбиты. Чингисхан, после совещания со своими родичами, произвел страшное избиение среди татар, желая с корнем вырвать старых врагов своего дома; оставшихся в живых — распределили по разным родам и улусам, так что с той поры племя татар перестало существовать как самостоятельное целое. Чингис взял себе в жены двух красивых татарок, Есуй и Есуген; у него, таким образом, стало три жены. Каждая его жена имела, по обычаю кочевников, особую ставку (орду) со своим особым штатом.

После разгрома татар Чингис продолжал, несмотря на свое усиление, подчиняться Ванхану, помогать ему и быть до известной степени вассалом кереитского владыки, хотя тот, по-видимому, стал относиться уже хуже к Темучину; он, например, вошел в соглашение с Джамугой, не уделял Чингису ничего из захваченной добычи. Вместе с Ванханом Чингис ходил против найманов. Возвращаясь из победоносного набега, Ванхан и Чингисхан наткнулись на свежие войска найманов, собранные одним из их предводителей. Ночью Ванхан коварно покинул Чингиса и двинулся в путь, направляясь в свои кочевья. Джамуга искусно поддерживал настроение Ванхана против Темучина, он указывал ему, что тот сносится с найманами и готов изменить. «Я — это постоянно живущий на одном и том же месте жаворонок, а Темучин — перелетная птица, кричащая в поднебесье», — говорил он.

Узнав о вероломном уходе Ванхана, Чингис очень искусно отступил к своим кочевьям, не потерпев никакого урона. Ванхан же, наоборот, был сильно ограблен найманами, которые захватили богатую добычу.

Несмотря на ряд удачных походов, Темучин не думал тогда еще состязаться с Ванханом кереитским. В ту пору в глазах всех Темучин был не более чем ловкий и искусный предводитель нескольких аристократических родов, добившихся успеха благодаря тому, что они составляли хорошо сплоченную шайку; Темучин все-таки был случайным человеком. Между тем Ванхан был государем обширного, хотя и слабо организованного государства, был представителем древнего царствующего дома, в его кочевых ставках была известная роскошь, сам цзиньский государь, владыка богатого Северного Китая, почтил его титулом вана; все это обольщало простых степняков и возвышало Ванхана по сравнению с другими кочевыми владетелями тогдашней Монголии. Темучин поэтому стал просить дочь Ванхана, Чаурбеги, в жены своему старшему сыну, Джучи; свою же дочь, Коджин, он предложил в жены внуку Ванхана, отцом которого был сын кереитского государя, известный под китайским титулом сенгун. Темучин получил отказ, и «сердце его оттого охладело», как выразилось монгольское «Сокровенное сказание». Вскоре Чингису пришлось пережить и другие разочарования.

Сенгуну и его приспешникам удалось, наконец, убедить Ванхана в том, что Чингисхан сносится с его врагами, найманами, и готовит недоброе. Ванхан скрепя сердце решил выступить против Темучина.

Сенгун вначале хотел заманить к себе Чингисхана, притворно согласившись вдруг на его сватовство: когда эта хитрость не удалась, Ванхан со своими союзниками решил произвести внезапное нападение на Темучина и захватить его. Но и этот план не удался, потому что Чингис был вовремя извещен двумя пастухами из стана врагов и успел собрать своих верных сподвижников.

Отступив на известное расстояние и несколько пополнив свои силы, Чингис послал людей к Ванхану с предложением мира и покорности. Чингисхан и его приближенные в ту пору не знали грамоты; вести поэтому передавались изустно, при помощи лиц, которые обладали хорошей памятью, а для того, чтобы лучше было запомнить и точнее передать, послания обычно у монголов составлялись стихами и бывали пересыпаны иносказаниями и пословицами. Чингис велел передать Ванхану, между прочим, следующее: «Отец! За что ты прогневался и навел на меня страх? Коли корить меня, то корить бы спокойно, а не губить моего достояния… Хоть я и мал, но стою многих; хоть я дурен, но стою хороших. Притом мы с тобой — что две оглобли у кибитки; когда поломится одна, быку не свезти кибитки; мы с тобой — что два колеса у кибитки; сломайся одно, ей не двинуться; разве мне нельзя сравнить тебя с оглоблей и колесом?»

Но враги Чингиса не вняли его словам и предложениям: «Тайный смысл его речей я разгадал, — заявил сенгун, — битва — это самое верное слово… Поднимите большое знамя и откормите меринов на пастбище. Нечего более сомневаться». Чингису пришлось скочевать к болотистым берегам озера Балджуна, где он мог укрыться и чувствовать себя в достаточной безопасности от внезапных нападений. Но положение его было самое тяжелое, которое усугубилось необходимостью стоять среди топи и болот.

Между тем число верных приверженцев и cподвижников Чингисхана начало возрастать, стали приходить к нему те, кто веровал в его судьбу, считал для себя выгодным следовать за ним. Между прочим, явились к Чингису и мусульманские купцы, которые тогда держали в своих руках торговлю в Средней Азии, проникая в самые отдаленные места. Благодаря общению с этими мусульманами, Чингис имел возможность значительно расширить свой горизонт, многое узнать о том, что делается в мире, о разных странах и народах. Мусульманских же купцов Чингис вначале привлекал, вероятно, своей щедростью, недаром о нем говорили в народе: «Этот царевич Темучин снимает платье, которое носил, и отдает; с лошади, на которой сидел, сходит и отдает».

Пришел к Чингисхану, между прочим, и его родной брат Касар, жена и дети которого остались у Ванхана. Чингис увидел возможность тотчас же использовать это обстоятельство для своих целей.

Он послал к Ванхану кереитскому двух людей от имени Касара и приказал сообщить следующее: «Я нигде не видел тени моего брата; исходил дороги и не нашел его; звал его, но он не слышал меня. Ночью я сплю, смотрю на звезды, а голо­вой на земле. Моя жена и дети теперь у тебя, отец каган! Если ты пришлешь ко мне доверенного чело­века, то я приду к тебе». Ванхан поверил и отпра­вил с посланцами одного своего доверенного челове­ка. Чингисхан же двинулся вперед со своими вой­сками; получив от своих посланцев, известие о том, что в ставке владыки кереитов идут пиры и что мер осторожности не принимают, Чингис про­шел со своими воинами форсированным маршем до стана кереитов, окружил Ванхана и напал на него. Застигнутые врасплох кереиты, хотя и оказали долгое и упорное сопротивление, все-таки были разбиты наголову. Ванхан и его сын бежали; Ванхан вскоре был убит на границе найманов, а сенгун должен был бежать в отдален­ные страны, где и погиб.

Так, одним ударом Чингисхану удалось сокру­шить самого могущественного владетеля в тогдашней Монголии и сразу встать на его место. Народ кереитов Чингисхан роздал своим сподвижникам, а знать кереитскую принял в число своих вассалов или сделал вассалами своих сторонников.

Чингисхан — легендарный основатель и первый великий хан Монгольской империи. Множество земель было собрано под единым началом при жизни Чингисхана — он осуществил много побед и разбил много врагов. При этом надо понимать, что Чингисхан — это титул, а собственное имя великого завоевателя — Тэмуджин. Появился на свет Тэмуджин в долине Делюн-Болдок либо около 1155 года либо в 1162 году — насчёт точной даты и поныне ведутся споры. Отцом его являлся Есугей-багатур (слово «багатур» в данном случае можно перевести как «доблестный воин» или «богатырь») — сильный и влиятельный вождь нескольких племён монгольской степи. А матерью была женщина по имени Оулэн.

Суровое детство и юность Тэмуджина

Будущий Чингисхан рос в обстановке постоянных распрей между вождями монгольских племён. Когда ему было девять лет, Есугей подобрал ему будущую жену — десятилетнюю девочку Бортэ из племени унгират. Есугей оставил Тэмуджина в доме рода невесты, чтобы дети получше познакомились друг с другом, а сам поехал домой. В дороге Есугей, согласно некоторым историческим источникам, посетил стоянку татар, где его подло отравили. Промучившись ещё несколько дней, Есугей умер.

Будущий Чингисхан довольно рано потерял отца — его отравили враги

После смерти Есугея его вдовы и дети (в том числе и Тэмуджин) оказались без какой-либо защиты. И глава конкурирующего рода тайчиут Таргутай-Кирилтух воспользовался ситуацией — он изгнал семью из обжитых районов и отобрал всю их скотину. Вдовы и их дети несколько лет находились в полнейшей нищете, скитались по степным равнинам, питаясь рыбой, ягодами, мясом пойманных птиц и зверей. И даже в летние месяцы женщины и дети жили впроголодь, так как приходилось заготавливать запасы на холодную зиму. И уже в это время проявился жёсткий характер Тэмуджина. Один раз сводный брат Бектер не поделился с ним едой, и Тэмуджин убил его.

Таргутай-Кирилтух, приходившийся Тэмуджину дальним родственником, объявил себя владыкой земель, некогда контролировавшихся Есугеем. И, не желая возвышения Тэмуджина в будущем, стал преследовать юношу. Вскоре вооружённый тайчиутский отряд обнаружил укрытие вдов и детей Есугея и Тэмуджин был пленён. На него нацепили колодку — доски из дерева с дырами для шеи. Это было жутким испытанием: у пленника не имелось возможности самостоятельно пить или есть. Даже смахнуть комара со лба или с затылка было нельзя

Маленький Тэмуджин попал в плен и был на волосок от смерти

Но в одну из ночей Тэмуджин каким-то образом смог ускользнуть и затаиться в озере неподалёку. Тайчиуты, отправившиеся на поиск беглеца, были в этом месте, однако не сумели обнаружить юношу. Сразу после бегства Тэмуджин отправился к Бортэ и официально женился на ней. Отец Борте подарил юному зятю как приданое роскошную шубу из соболя, и этот свадебный подарок сыграл большую роль в судьбе Тэмуджина. С это шубой молодой человек отправился к наиболее могущественному на тот момент вождю — главе племени кереитов Тоорил-хану и поднёс ему эту ценную вещь. Кроме того, он напомнил, что Тоорил и его отец являлись побратимами. В конечном счёте Тэмуджин приобрёл серьёзного покровителя, в партнёрстве с которым начал свои завоевания.

Тэмуджин объединяет племена

Именно при покровительстве Тоорил-хана он осуществлял набеги на другие улусы, увеличивая поголовье своих стад и размер владений. Число нукеров Тэмуджина тоже непрерывно росло. В те годы он, в отличие от прочих вождей, старался в процессе боя оставить большое число бойцов из улуса врага в живых, чтобы затем переманить их к себе.

Известно, что именно при поддержке Тоорила Тэмуджин в 1184 году разгромил племя меркитов на территории современной Бурятии. Эта победа сильно повысила авторитет сына Есугея. Потом Тэмуджин ввязался в длительную войну с татарами. Известно, что одно из сражений с ними случилось в 1196 году. Тогда Тэмуджину удалось обратить своих противников в бегство и заполучить огромную добычу. Руководство влиятельной тогда Чжурчжэньской империи за эту победу присвоило вождям степей (находившимся в вассальной зависимости от чжурчжэней) почётные титулы и звания. Тэмуджин стал обладателем титула «Джаутхури» (комиссар), а Тоорил — титула «Ван» (с тех пор он начал именоваться Ван-ханом).

Тэмуджин совершил много побед, ещё до того, как стать Чингисханом

Вскоре между Ван-ханом и Тэмуджином произошёл разлад, впоследствии приведшей к очередной межплеменной войне. Несколько раз кереиты во главе с Ван-ханом и отряды Тэмуджина встречались на поле боя. Решающая схватка произошла в 1203 году и Тэмуджин, проявив не только силу, но и хитрость, смог одолеть кереитов. Опасаясь за свою жизнь, Ван-хан попытался сбежать на запад, к найманам, ещё одному племени, которое пока Тэмуджин не подчинил своей воле, но его убили на границе, приняв за другого человека. А год спустя были повержены и найманы. Таким образом, в 1206 году на большом курултае Тэмуджин был объявлен Чингисханом — повелителем над всеми существующими монгольскими родами, правителем общемонгольского государства.

На Курултае Тэмуджин был признан Чингисханом — абсолютным правителем всех монголов

В это же время появился новый свод законов — Яса Чингисхана. Здесь были изложены нормы поведения в войне, торговле и мирной жизни. Положительными качествами провозглашались смелость и верность руководителю, а малодушие и предательство считались недопустимыми (за это могли и казнить). Всё население, вне зависимости от родов и племён, было разделено Чингисханом на сотни, тысячи и тумены (тумен был равен десяти тысячам). Руководителями туменов назначались люди из приближённых и нукеров Чингисхана. Эти меры позволили сделать монгольское войско поистине непобедимым.

Основные завоевания монголов под предводительством Чингисхана

Прежде всего Чингисхан захотел установить своё владычество над прочими кочевыми народностями. В 1207 году он смог завоевать большие по площади территории возле истока Енисея и севернее от речки Селенги. Конница покорённых племён была присоединена к общему войску монголов.

Далее наступил черёд весьма развитого на тот период государства уйгуров, которое располагалось в Восточном Туркестане. Гигантская орда Чингисхана вторглась на их земли в 1209 году, стала завоёвывать богатые города, и вскоре уйгуры безоговорочно признали поражение. Интересно, что в Монголии и поныне используется алфавит уйгуров, внедрённый как раз Чингисханом. Всё дело в том, что многие уйгуры перешли на службу к победителям и стали исполнять в монгольской империи роль чиновников и преподавателей. Вероятно, Чингисхан хотел, чтобы в будущем места уйгуров заняли этнические монголы. И поэтому он распорядился, чтобы монгольским подросткам из знатных семей, в том числе и его отпрыскам, преподавали письменность уйгуров. По мере распространения империи монголы охотно прибегали к услугам знатных и образованных людей из захваченных государств, в частности, китайцев.

В 1211 году мощнейшее войско Чингисхана двинулось в поход на Север Поднебесной. И даже Великая Китайская стена не оказалась для них непреодолимой преградой. В этой войне было множество боёв, и лишь через несколько лет, в 1215 году, после долгой осады пал город Пекин — главный город Севера Китая. Известно, что в ходе данной войны хитрый Чингисхан перенял у китайцев продвинутую для того времени боевую технику — тараны для битья стен и метательные механизмы.

Монголам во главе с Чингисханом не было равных на поле боя

В 1218 году монгольское войско двинулось в Среднюю Азию, в тюркское государство Хорезм. Поводом для этого похода стал инцидент, произошедший в одном из городов Хорезма — там была убита группа монгольских купцов. Навстречу Чингисхану выступил шах Мухаммед с двухсоттысячным войском. Грандиозное побоище в конечном счёте случилось в окрестностях города Караку. Обе стороны здесь были так упорны и яростны, что к закату победитель так и не был выявлен.

Поутру шах Мухаммед не решился продолжать сражение — потери были слишком значительными, речь шла чуть ли не о 50% войска. Впрочем, Чингисхан и сам потерял многих людей, поэтому тоже отступил. Однако это оказалось лишь временным отступлением и частью хитрого плана.

Не менее (и даже более) кровопролитной выдалась битва в хорезмском городе Нишапур в 1221 году. Чингисхан со своей ордой уничтожил около 1,7 миллионов человек, причём всего за день! Далее Чингисханом были завоёваны и прочие поселения Хорезма: Отрар, Мерв, Бухара, Самарканд, Ходжент, Ургенч и т. д. В общем, ещё до окончания 1221 года хорезмское государство сдалось на радость монгольским воинам.

Чингисхан был действительно очень жестоким полководцем

Последние завоевания и гибель Чингисхана

После расправы над Хорезмом и присоединения среднеазиатских земель к Монгольской империи Чингисхан в 1221 году отправился в поход на Северо-Запад Индии — и эти весьма обширные земли ему также удалось захватить. Но дальше вглубь полуострова Индостана Великий хан не пошёл: теперь он стал задумываться о неизведанных странах в той стороне, где заходит солнце. Тщательно спланировав маршрут очередной военной кампании, Чингисхан отправил в западные земли своих лучших военачальников — Субэдея и Джебе. Их дорога пролегала через территорию Ирана, территории Северного Кавказа и Закавказья. В результате монголы оказались в степях Дона, недалеко от Руси. Здесь в тот период кочевали половцы, которые, впрочем, давно не обладали мощной военной силой. Многочисленные монголы победили половцев без серьёзных проблем, и те были вынуждены бежать на север. В 1223 году Субэдей и Джебе разгромили в сражении на речке Калке объединённое войско князей Руси и половецких вождей. Но, одержав победу, орда двинулась назад, так как приказа задерживаться в далёких землях не поступало.

В 1226 году Чингисхан начал поход на государство тангутов. А одному из своих официальных сыновей он в это же время поручил продолжать покорение Поднебесной. Вспыхнувшие в уже завоёванном Северном Китае бунты против монгольского ига заставляли тревожиться Чингисхана.

Умер легендарный полководец в ходе кампании против так называемых тангутов 25 августа 1227 года. В это время монгольская орда под его управлением осаждала столицу тангутов — город Чжунсин. Ближайшее окружение великого вождя решило сразу не сообщать о его гибели. Его труп перевезли в монгольские степи и похоронили там. Но достоверно и сегодня никто не может сказать, где конкретно погребён Чингисхан. Со смертью легендарного вождя военные походы монголов не прекратились. Сыновья Великого хана продолжили расширять империю.

На карте Монгольская империя при жизни Чингисхана обозначена жёлтым

Значение личности Чингисхана и его наследие

Чингисхан, безусловно, был очень жестоким полководцем. Он разрушал до основания населённые пункты на завоёванных землях, поголовно истреблял дерзкие племена и жителей укреплённых городов, посмевших сопротивляться. Эта жестокая тактика устрашения давала возможность ему с успехом решать задачи военного характера и удерживать покорённые земли под своим началом. Но при всём этом его можно назвать и достаточно умным мужчиной, который, например, ценил реальные заслуги и доблесть больше, чем формальный статус. По этим соображениям он нередко принимал в нукеры смелых представителей вражеских племён. Как-то раз лучник из рода тайджиутов чуть не попал в Чингисхана, выбив у него из-под седла коня меткой стрелой. Затем этот стрелок сам признался, что выстрел совершил именно он, но вместо казни получил высокий чин и новое имя — Джебе.

В некоторых случаях Чингисхан мог миловать своих врагов

Также Чингисхан прославился тем, что учредил безупречную систему почтово-курьерского сообщения между разными точками империи. Эта система получила название «Ям», она состояла из множества стоянок и конюшен возле дорог — это позволяло курьерам и гонцам за день преодолевать по 300 с лишним километров.

Чингисхан действительно очень сильно повлиял на мировую историю. Он основал самую огромную в человеческой истории континентальную империю. В пору своего расцвета она занимала 16,11% от всей суши на нашей планете. Монгольское государство простиралось от Карпат до Японского моря и от Великого Новгорода до Кампучии. А ещё, как считают некоторые историки, по вине Чингисхана погибло около 40 миллионов человек. То есть он истребил 11% от тогдашнего населения планеты! И это в свою очередь изменило климат. Так как людей стало меньше, то и выбросы CO2 в атмосферу тоже уменьшились (по подсчётам учёных, примерно на 700 миллионов тонн).

Чингисхан вёл очень активную половую жизнь. Он имел много детей от женщин, которых он брал в наложницы в завоёванных странах. И это привело к тому, что на нынешний день число потомков Чингисхана просто не поддаётся подсчёту. Генетические исследования, проведённые не так давно, показали, что около 16 миллионов жителей Монголии и Средней Азии являются, очевидно, прямыми потомками Чингисхана.

Сегодня во многих странах можно увидеть памятники, посвящённые Чингисхану (особенно много их в Монголии, где его считают национальным героем), о нём снимают фильмы, рисуют картины, пишут книги.

Огромный памятник Чингисхану на коне в окрестностях Улан-Батора

Однако вряд ли хоть одно нынешнее изображение Чингисхана соответствует исторической действительности. В реальности никому не известно, как выглядел этот легендарный человек. Некоторые специалисты полагают, что у великого вождя были нехарактерные для его этноса рыжие волосы.

ЭТНОГЕНЕЗ И ОБЪЕДИНЕНИЕ МОНГОЛЬСКИХ ПЛЕМЕН. ВОЗВЫШЕНИЕ ЧИНГИСХАНА

ЭТНОГЕНЕЗ И ОБЪЕДИНЕНИЕ МОНГОЛЬСКИХ ПЛЕМЕН. ВОЗВЫШЕНИЕ ЧИНГИСХАНА

Дальними предками монголов были отуз-татары (кит. шивэй). Они обитали на территории Восточной Монголии и Забайкалья. Среди названий шивэйских племен упоминаются такие этнонимы, как татань (дадань), мэньу (мэнгу). После крушения Уйгурского каганата в середине IX в. монгольские номады постепенно заселили большую часть монгольских степей. На рубеже I–II тысячелетий в китайских летописях они выступают под обобщенным этнонимом цзубу. Существует легенда о прародине, согласно которой когда-то предки монголов бежали в недоступную местность Эргуне-кун («Крутой хребет», возможно производное от Аргунь). Постепенно они там размножились и приобрели славу мастеров кузнечного дела. Собрав много дров и принеся жертвы, они расплавили гору и смогли выйти в степи.

На рубеже ХІІ-ХІІІ вв. в монгольских степях обитали самые различные народы. В восточной части территории современной Монголии в долинах Онона и Керулена кочевали племена, которые условно можно назвать монголами. В их числе были дарлекины, нируны, тайджиуты, кунгираты и другие группы. К востоку от них в Забайкалье и Внутренней Монголии обитали татары. В Центральной Монголии в предгорьях Хангая и в долинах Орхона и Толы проживали кереиты. Их вождество во главе с ханом Тоорилом (Ван-ханом) было одним из наиболее могущественных объединений кочевников в указанный период. В Северной Монголии по берегам Селенги жили меркиты. Западную часть Монголии занимали найманы, которых многие исследователи относят не к монголоязычным, а к тюркоязычным кочевникам.

Быт и культура средневековых кочевников монгольских степей мало чем отличались от образа жизни номадов более раннего времени. Особенно большое значение имела облавная охота, которая являлась хорошим способом выработки военных навыков: номады разделялись на две группы и охватывали в кольцо многокилометровую территорию; постепенно сжимая кольцо, они загоняли в круг множество диких животных. В обязанности мужчин входило наблюдение за домашними животными, изготовление стрел, луков и прочей утвари. Остальное время они занимались охотой, стрельбой из лука, ходили в военные походы. На женские плечи выпадала вся остальная ноша — работа по дому, воспитание детей. Когда мужчины отсутствовали, они выполняли и их работу. Однако роль женщины в монгольском обществе не сводилась к положению домашней рабыни. Женщины могли иметь большее значение в публичной жизни. Особенно высока была роль вдовы после смерти мужа. Достаточно напомнить, какое влияние на сыновей имела Оэлун, жена Есугай-баатура и мать Чингисхана, а также впоследствии другие ханши.

У монголов существовали различные формы семьи. Для небогатых скотоводов, по всей видимости, это была малая нуклеарная семья, состоящая из родителей и малолетних детей. Старшие сыновья при женитьбе получали свою долю скота и имущества. Младший сын (отчигин) оставался с родителями, чтобы заботиться о них в старости. Ему же впоследствии доставался родительский гэр (юрта), имущество и домашний скот. Для более богатых монголов была характерна так называемая расширенная полигиническая семья. Те, кто мог заплатить калым, имели по нескольку жен. Во время набегов и военных походов можно было также взять себе наложниц, которые выполняли и работу по хозяйству. Кочевники монгольских степей придерживались шаманизма, верили в культ Неба (Тэнгри). Кроме «Вечного синего Неба» они почитали богиню Земли (Эшуген), духов огня, гадали по бараньим лопаткам. Только кереиты и найманы были знакомы с несторианством.

Обычно скотоводы кочевали айлом — группой из 5-10 семей. При необходимости номады могли образовывать более крупные объединения (курень), но с природно-хозяйственной точки зрения это было нецелесообразно: резко возрастала нагрузка животных на пастбища. Многие этнографы фиксируют, что для этих уровней характерны минимальные конфликты между членами группы. Как только возникает напряжение внутри коллектива, недовольные сразу откочевывают. Айлы группировались в общества более высокого таксономического уровня — линиджи (урук), экзогамный род (обок), племя, вождество (иргэн, улус). Для народов того времени характерно совпадение этнической и потестарной терминологии. Одни и те же термины могли обозначать как ту или иную этнополитическую группу, так и составляющие ее сегменты.

Монгольское общество было знакомо с неравенством и иерархией. Во главе племен и вождеств стояли ханы, которые имели дружины нукеров. Социальное господство в монгольском обществе конструировалось в соответствии с терминологией родового общества как противопоставление между старшим и младшим родственниками («отец-сын», «старший брат-младший брат»), генеалогическим, в том числе и фиктивным, неравенством между отдельными линиджами и сегментами («белая» и «черная» кость); более низкие по статусу родственники обозначались в терминах рабства (богол).

Племена кочевников постоянно нападали друг на друга с целью угона скота, захвата в плен женщин и детей. Анонимный монгольский летописец красочно охарактеризовал тяжелые времена монгольского Средневековья: «Звездное небо поворачивалось — была всенародная распря. В постель свою не ложились — все друг друга грабили (забирали добычу). Вся поверхность земли содрогалась — всесветная брань шла».

Именно в таких условиях родился будущий основатель монгольской империи Чингисхан. Его отцом был один из потомков монгольского правителя Хабул-хана по младшей линии Есугай-баатур. Матерью являлась Оэлун из племени олхонутов. Она была отдана в жены одному из меркитов, однако Есугай силой умыкнул ее и сделал своей супругой. При рождении ребенка нарекли именем Темучжин в честь одного из поверженных его отцом врагов.

В девятилетием возрасте отец повез Темучжина свататься к унгиратам, где ему в качестве невесты была выбрана Борте, дочь местного вождя Дайсечена. На обратном пути Есугай встретил татар, которые напоили его отравленным питьем. После смерти отца Темучжин был вынужден вернуться домой к матери. К этому времени большинство сподвижников Есугая решили бросить его семью и откочевать, поделив его стада. Это был типичный вариант распада вождества у кочевников-скотоводов. Измена соплеменников нанесла юному Темучжину глубокую психологическую травму. Впоследствии он всегда с подозрением относился к родственникам, даже к самым близким, и стремился опираться на верных друзей и преданных воинов-нукеров. На долю матери Темучжина и ее семьи выпала нелегкая судьба — выжить без скота в суровых условиях монгольского климата. Оэлун пришлось заниматься собирательством, а детям — ловить рыбу, неслыханное дело для кочевников, потомки которых и до сих пор с опаской смотрят даже на рыбные деликатесы.

Именно в этот период развился конфликт между Темучжином и Бектером, его сводным братом от другой жены Есугая. Возможно, оба подростка чувствовали, что кто-то из них должен был со временем возглавить семью. Конфликт закончился драмой, Бектер был застрелен из лука. Это преступление не осталось без внимания со стороны дальних сородичей. Темучжин был захвачен тайджиутами и в качестве наказания закован в колодки. Проявив чудеса смекалки и храбрости, юноша смог убежать из плена и вернуться в семью.

Через некоторое время он совершил еще один храбрый поступок — погнался за конокрадами и отбил табун своих лошадей. В этом ему помог юноша из соседнего кочевья — Боорчу. Фактически он стал первым нукером Темучжина и в будущем одним из его ближайших сподвижников.

Поощренный этой победой, Темучжин отправился к Дай-сечену за невестой. В качестве приданого Борте получила роскошную соболиную доху. Эта доха была отвезена Темучжином в ставку кереитов и поднесена в качестве дара вождю конфедерации кереитов Тоорилу (Ван-хану). Взамен сметливый юноша попросил покровительства. Растроганный Ван-хан вспомнил о былой дружбе с Есугаем и пообещал молодому человеку поддержку.

Однако Темучжину недолго пришлось наслаждаться объятиями юной супруги. На его лагерь внезапно напали меркиты, которые долгие годы вынашивали план мести Есугаю или его родственникам. Темучжин был вынужден бросить молодую жену и скрываться в чащобе священной горы Бурхан-Халдун. Его спасла дружба с сильным покровителем. Темучжин обратился за помощью к Ван-хану и другому влиятельному монгольскому вождю, Чжамухе, своему ровеснику и побратиму (монг. анда). Еще в детстве мальчики обменялись подарками и пообещали друг другу хранить верность всю жизнь. Меркиты не ожидали набега и были разгромлены. Коалиции досталась богатая добыча, но Темучжину была нужна только его возлюбленная. Это один из самых трогательных эпизодов его биографии. Однако так случилось, что к моменту освобождения из плена Борте ожидала первенца. Несмотря на щекотливость ситуации Темучжин признал Джучи (букв, «гость») своим сыном.

Некоторое время после победы над меркитами Темучжин кочевал вместе с другом детства Чжамухой. Как в детстве, они спали, укрываясь одним одеялом. Однако постепенно между ними началась конкуренция за первенство, и Темучжин откочевал от «анды» (впоследствии они стали врагами). Еще через некоторое время сподвижники Темучжина решили провозгласить его ханом. Именно тогда он получил новое имя-титул Чингисхан. Вокруг него стали собираться верные нукеры. Первый небольшой «аппарат» состоял всего из 26 дружинников, а возглавляла его тройка ближайших сподвижников Чингисхана: Боорчу, Чжельме и Субутай-баатур.

К сожалению, история ранних монголов от середины 80-х годов XII в. до 1204 г. не имеет точной хронологии. Разные источники по-разному описывают ход событий. Можно реконструировать только наиболее важные события, однако их даты и даже последовательность до сих пор являются предметом дискуссий для ученых. Известно, что вскоре после размолвки во время набега за скотом был убит младший брат Чжамухи. Это стало причиной вооруженного конфликта между побратимами. Чингисхан был разбит, но сумел даже из поражения извлечь пользу. Чжамуха в качестве устрашения приказал сварить живьем в котлах 70 вождей из монгольского рода чоносов. Это оттолкнуло от него многие племена, которые откочевали от него к «анде». К этому времени Чингисхан прослыл справедливым и весьма щедрым вождем, который раздавал своим сподвижникам большую часть добычи. Кроме того, его опора на верных нукеров, а не на родственников, давала возможность выходцам из других племен достичь высокого социального положения.

Дальнейшая история степи — это калейдоскоп набегов и войн между различными вождествами и племенами номадов. Несколько раз Чингисхан находился на грани полного разгрома. Однако он смог выстоять — пали его соперники. Сначала погиб Ван-хан, потом была разгромлена коалиция найманов и Чжамухи, тот бежал, но вскоре был предан своими нукерами. Чингисхан жестоко расправился с изменниками и предал «анду» почетной казни — ему сломали позвоночник без пролития крови.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Миниатюра из «Сборника летописей» («Джами ат-таварих») Иран. XIV в. Берлин.

В этой статье я расскажу о современных научных взглядах, основанных на политологических и антропологических теориях, объясняющих, каким образом могло произойти объединение монгольских племен под предводительством Чингисхана и как монголы достигли таких результатов.

Статья написана в рамках цикла, посвящённого ситуации на территории Китая в канун монгольского вторжения и в период его завоевания.

Как возникла кочевая империя?

Кочевые империи, которые казались сторонним наблюдателям, особенно послам из земледельческих стран, мощными государственными образованиями, судившим об империях по харизматичным и экстравагантным вождям кочевников, на самом деле были племенными конфедерациями, построенными на консенсусе и договоренностях.

Единого монгольского улуса, в форме государства или ранней формы государства, не могло существовать до конца XII века. Как только происходила гибель вождя, объединение распадалось, а члены его откочевывали в поисках более выгодных комбинаций. Даже улус не означал какого-то потестарного объединения. Улус или иргэн – это всего лишь народ, простонародье или племя. Именно люди и только люди составляют улус, всё остальное производное.

Рядовые члены зачастую попросту не могли существовать, чтобы не получить продукты извне, поэтому они частенько были инициаторами походов. При Чингисхане до 40 % добычи поступала именно рядовым воинам, а захваченное раздавалась дочиста.

Монгольский улус попадает под антропологическое понятие вождество: здесь присутствует неравенство, наличие разноподчинённых племенных групп, где преобладает одна с вождем во главе, а также неравенство членов объединения.

Вождество – это социально-политическая организация, в которую включены или тысяча (простое вождество), или десятки тысяч членов (сложное вождество), наличие региональной иерархии поселений, центральное управление, наличие теократических наследственных вождей и знати, где есть социальное неравенство, но нет государственных механизмов принуждения и репрессий.

Именно это и можно сказать про монгольские улусы конца XII – начала XIII веков. При этом вождь может действовать только «во блага» всему сообществу, а не во имя личного интереса. Чем больше он действует в этом направлении, тем больше растет его «улус».
Но если и есть что-то от государства в этой структуре, то государством как таковым она не является.

Вожди не имели полицейских и других государственных механизмом давления и должны были действовать в интересах всех, перераспределять материальные ценности и обеспечивать общество идеологически. Это правило универсально и для земледельческих обществ, и для кочевых. В этой связи Чингисхан – типичный удачливый кочевой вождь, жестокий для врагов и щедрый, обеспечивающий соплеменников. Он ничем не отличался как от его последователей и преемников, так и от других кочевых этносов. Такую власть можно назвать «консенсуальной» или держащейся на авторитете.

И именно в таких условиях у монголов произошло формирование империи.

Российская и западная историография конца ХХ – начала ХХI века считает, что причиной возникновения кочевых империй (и не только монгольской) стали жадность и хищническая натура степняков, перенаселение степи, климатические катаклизмы, потребность в материальных ресурсах, нежелание земледельцев торговать с кочевниками и наконец, предназначенное им свыше право завоевать весь мир (Флэтчер Дж.). В западной историографии также не сбрасывают со счетов личный фактор и харизму вождей (О. Притцак).

Хозяйство и структура кочевого общества

Вместе с тем хозяйственный тип кочевника практически мало изменился и имел такой же характер: что у скифов, что у гуннов, что у тюрок, да и что у калмыков и пр. А изменение климатических условий происходило более длительный период, чем существование монгольской империи, да и не могли они влиять на социальную структуру.

Кочевое хозяйство не могло производить излишков для поддержания иерархических формирований, не участвующих в производстве. Поэтому многие исследователи считают, что кочевники не нуждались в государстве (Т. Барфилд).

Вся хозяйственная деятельность велась в рамках рода, редко выходя на племенной уровень. Скот нельзя было накапливать до бесконечности, внешняя среда жестко регулировала этот процесс, поэтому выгоднее было раздавать излишки (и не только излишки) бедным родственникам для выпаса или на «подарки», для усиления престижа и авторитета в рамках системы «одаривания», для увеличения улуса.

Любое притеснение, тем более постоянное, вызывало откочёвки, и такой вождь мог проснуться однажды, оказавшись один в голой степи.

Но существование кочевника исключительно в рамках своей хозяйственной системы было невозможным, требовался обмен с земледельческим обществом для получения иного вида еды, вещей, которые полностью отсутствуют у кочевников.

Получить эти материальные ценности не всегда представлялось возможным, так как соседние земледельческие государства иногда прямо препятствовали этому по разным причинам (экономическим, фискальным, политическим).

Но кочевое общество одновременно было естественным милитаризированным образованием: сама жизнь делала из кочевника воина чуть ли не с рождения. Каждый кочевник проводил в седле и на охоте всю жизнь.

Ведение же боевых действий без военной организации невозможно. Поэтому некоторые исследователи пришли к выводу, что степень централизации кочевников прямо пропорциональна величине соседней земледельческой цивилизации, входящей с ними в одну региональную систему.

Тем не менее это еще ничего не объясняет. Монголы как раз усиливаются, когда недавно образовавшееся государство «разбойников чжурчжэней» уже испытывало внутренний кризис, да и само это образование государством можно назвать с трудом.

В то же время множество исследователей обращают внимание на личность Чингисхана, как определяющую в этом процессе. Знаменательно, что Чингисхан после событий детства, когда после смерти отца родственники откочевали от его юрты, не доверял родичам. А дружин не существует при родовом строе, род и есть «дружина» вождя.

Ниже колеса. Кадр из фильма «Монгол» реж. С. Бодров-старший

Представляется, что механизм вождества в любом случае находится в рамках более обширной структуры перехода от родового строя к соседско-территориальной общине. Произошел ли переход? Большой вопрос. С другой стороны, как раз этим и можно объяснить постоянное воспроизводство кочевых «империй», так как процесс перехода от родового общества к территориальной общине не удавался.

О роли основателей «династий» можно писать много, да и не все «вождества», как отметил исследователь вопроса Н. Н. Крадин, превращаются в потестарные или раннегосударственные структуры.

Важно, что именно в образе Чингисхана сосредоточилась не только верховная власть в монгольском союзе: напомню, что законы «Яссы» были приняты не единолично ханом, а на собрании соплеменников и с их одобрения.

Он также являлся носителем традиции, которая хоть и была освящена стариной, сложилась в степи в ходе борьбы, которую лично осуществил сам Чингисхан. Несмотря на то, что он неукоснительно проводил свою линию управления, она была не плодом его авторитарных, «людоедских» устремлений, а результатом коллективных решений.

Наличие совета при командире не отменяет право командира отдавать приказания. А каждый член кочевой структуры понимал, что именно выполнение распоряжения единоначальника обеспечивает успех. Это было не то общество, где гражданина-воина нужно было убеждать в необходимости дисциплины. Каждый маленький охотник знал, как неповиновение на охоте распоряжениям отца приводило к гибели или серьезным ранениям: единоначалие на охоте и войне было прописано кровью.

Поэтому историки и называют кочевые орды готовым войском-народом, где начинали стрелять, скакать, охотиться, а часто и воевать с самого малолетства, в отличие от земледельческих обществ.

Собственность и степь

Если власть у земледельцев основана на управлении обществом с целью контроля и перераспределения прибавочного продукта, то у кочевого сообщества таких систем управления нет: нечего контролировать и распределять, нечего откладывать на чёрный день, нет никаких накоплений. Отсюда и разорительные походы на земледельцев, сметавшие всё, психология кочевника требовала жить сегодняшним днем. Скот не мог быть объектом накопления, зато его падёж затрагивал богатого сородича сильнее, чем бедного.

Поэтому власть у кочевников носила исключительно внешнюю сторону, была направлена не на управление своим обществом, а на контакты с внешними сообществами и странами, и принимала законченную форму, когда формировалась кочевая империя, а власть становилась, прежде всего, военной. Земледельцы черпали ресурсы для войн из своего социума, путем взимания налогов и поборов, степняки налогов не знали, а источники для войны добывали извне.

Стабильность кочевых империй напрямую зависела от способности вождя получать продукты земледельцев и трофеи – в военное время, а также дани и подарки – в мирное.
В рамках всемирного явления «дара» способность верховного вождя одаривать и перераспределять подарки была важнейшей функцией, имевшей не только материальные свойства, но и идеологический контекст: дар и удача шли рука об руку. Редистрибуция была наиважнейшей функцией, которая привлекала к такому вождю людей. И именно таким предстает в «Сборнике летописей» молодой Чингисхан, можно думать, он оставался щедрым редистрибутором на протяжении своей деятельности.

Художественный образ Чингисхана, который мы знаем и по знаменитым романам В. Яна, да и по современным фильмам, как коварного и грозного правителя и полководца затемняет реальную политическую ситуацию, когда великий вождь обязан был быть и редистрибутором. Впрочем, и в наши дни рождаются мифы вокруг создания современных успешных проектов, где «слава» авторов часто скрывает, прежде всего, его редистрибуторскую функцию:

«Этот царевич Тэмуджин, – сообщает Рашид-ад-Дин, – снимает одетую [на себя] одежду и отдает ее, слезает с лошади, на которой он сидит, и отдает [ее]. Он тот человек, который мог бы заботиться об области, печься о войске и хорошо содержать улус».

Что касается степняков, сама система общества способствовала этому: захваченное у земледельцев в лучшем случае можно было просто съесть. Шелка и украшения шли, прежде всего, лишь на подчеркивание статуса, а рабы мало чем отличались от скота.

Как подметил писатель В. Ян, Чингисхан

«был честен только со своими монголами, а на всех других людей смотрел, как охотник, который играет на дудочке, приманивая козу, чтобы схватить и приготовить из неё кебаб».

Но именно фактор редистрибуции, наряду с боевыми удачами, способствовал созданию империи посредством эффекта масштабирования.

Одежда монгольской знати. XIII в. Музей истории Ирана. Тегеран.

После побед Чингисхана в степи образовалась огромная сила, состоящая из одиннадцати туменов. Сложившееся кочевое объединение было совершенно не нужно для жизни и борьбы в степи, а роспуск нукеров и богатуров был смерти подобен, дальнейшее существование было возможно исключительно при внешней экспансии.

Если после первых побед над империей тангутов Си Ся, к Чингисхану перешёл на службу многочисленный уйгурский каганат, то в ходе только первого этапа войны против империи Цзинь, который был прерван походом на запад, была сформирована армия, во много превосходящая монгольское воинство. Повторим вслед за многими исследователями: войско грабителей и насильников, предназначенное исключительно для военного грабежа.

На формирование кочевой империи начал работать эффект масштабирования.

И именно по отношению к этим, немонгольским войскам, и применялись жесточайшие методы управления и подавления нарушений воинской дисциплины.

Это воинство двинулось с монголами на запад и существенно увеличилось в период похода туда, а содержать такую армию можно было только за счет постоянной экспансии.
Сформировавшаяся после вторжения у границ русских княжеств орда только управлялась монгольской знатью и монгольским принцем, но состояла из кипчаков, половцев и пр., обитавших в этих степях до прихода татаро-монголов.

Но пока шли завоевания, существовала и редистрибуция, то есть в потестарной, доклассовой структуре монгольского общества, даже уже отягощённой «империей», эта функция оставалась важнейшей. Так, Угэдэй и его сын Гуюк, Мункэ-хан, Хубилай продолжали традицию, а во многом и превзошли самого Чингисхана. Впрочем, у него было, что дарить, так он говорил:

«Поскольку при наступлении смертного часа [сокровища] не приносят никакой пользы, и с того света возвратиться невозможно, то мы свои сокровища будем хранить в сердцах, и все то, что в наличности и что приготовлено или [то, что еще] поступит, отдадим подданным и нуждающимся, чтобы прославить свое доброе имя».

Удэгэй даже не мог понять разницы между взятками, столь популярными в системе чиновничьего управления империи Сунн, и подарками, дарами. «Дар» – подразумевал встречное одаривание, впрочем, это было обязательно не всегда, а взятка всегда подразумевала определенные действия со стороны получающего её должностного лица. А после похода в богатую Среднюю Азию, Иран и соседние с ними страны в Монголии оказалось, что раздавать уже и нечего, поэтому срочно начали войну с Золотой империей.

Война и кочевая империя

Тактика монголов, как и других кочевников, тех же гуннов, не баловала противников своими дебютами, а точно копировала систему охот и облав на зверей. Всё лишь зависело от величины противника и войска номадов. Так, монгольское племя киданей осуществляло охоту в составе 500 тыс. всадников.

Монгольский лучник. Миниатюра начала XIV в. Берлин.

Все вторжения монголов в империю Цзинь происходили по одной тактической и сакральной схеме: тремя крыльями, тремя колоннами, то же самое было и с Сун.

Первая проба сил на пограничье империи Си Ся была осуществлена таким же способом. При этом не всегда учитывалось соотношение сил. Так в первых походах монголов на Цзинь они часто существенно уступали войскам чжурчжэней. В этот период монголы слабо представляли ситуацию в государствах Китая, тем более в других странах. Претензии на покорение мира были пока только лишь частью амбиций хана Неба, вызванных в том числе и возлияниями кумыса, а не четкой программой.

При изучении побед монголов, их тактике и вооружению всегда уделялось особое внимание.

На протяжении последних 20 лет в реконструкторской и исторической среде возобладало мнение о том, что монголы сплошь имели тяжелое вооружение.

Конечно, археологические находки богатых захоронений монголов, например, такого снаряжения, которое хранится в Эрмитаже, как бы подтверждают это, вопреки письменным источникам, сообщающим, что изначально это были всадники-стрелки:

«Два или три лука, или по меньшей мере один хороший, – писал Плано Карпини, – и три больших колчана, полных стрелами, один топор и веревки, чтобы тянуть орудия… Железные наконечники стрел весьма остры и режут с обеих сторон наподобие обоюдоострого меча; и они всегда носят при колчане напильники для изощрения стрел. Вышеупомянутые железные наконечники имеют острый хвост длиною в один палец, который вставляется в дерево. Щит у них сделан из ивовых или других прутьев, но мы не думаем, чтобы они носили его иначе, как в лагере и для охраны императора и князей, да и то только ночью».

Первоначально главным оружием монголов был лук, он использовался и на войне, и на охоте. Более того, в ходе степных войн никакой эволюции этого вооружения не происходило, война шла с одинаково вооруженным противником.

Исследователи считают, что у монголов был необычайный по качеству лук, сравнивая его с английским луком, принесшим успех в битве при Кресси (1346 г.). Натяжение его было 35 кг, и он отправлял стрелу на 230 м. Сложносоставной монгольский лук обладал натяжением 40–70 кг (!) и ударной силой до 320 м (Chambers, Черикбаев, Хоанг).

Нам представляется, что монгольский лук прошел определенную эволюцию, и она совпала с периодом завоеваний. Такой лук не мог сформироваться до начала вторжений в земледельческую зону. Даже краткие сведения, которые мы знаем о применении луков в этой зоне, свидетельствуют, что лук тангутов уступал лукам империи Сун, и тангутам понадобилось время, чтобы добиться высочайшего качества.

Требование монголов о выдаче мастеров по производству луков от империи Цзинь, как раз и свидетельствует о том, что с более совершенными луками они познакомились уже во время вторжений, как в государства Китая, так и Средней Азии. Знаменитый мастер луков из Ся, Чан-ба-цзинь, был лично представлен при дворе хана. Суровый воин и защитник степных традиций, Субедэй, по монгольским законам хотел уничтожить всех жителей Кайфыня, столицы Золотой империи за многомесячное сопротивление. Но все закончилось выдачей именно мастеров по лукам, оружейников и золотых дел мастеров, а город был сохранен.

Для междоусобных войн в степи не требовалось сверхоружие, в вооружении существовал паритет, а вот при походах против Си Ся и Цзинь, монголы не только познакомились с более совершенными луками, но и быстро начали захватывать их в виде трофеев и использовать в бою. Аналогичная ситуация была и с арабами, которые в период экспансии добрались до иранских арсеналов, что резко изменило их военный потенциал.

Наличие 60 стрел у каждого монгола диктовалось, скорее всего, не особенностью боя, а сакральной цифрой «60». Исходя из расчетов, проведенных при осуществлении стрельбы с описанной в источниках скорострельностью, только каждая 4-я стрела могла достигать цели. Таким образом, монгольская атака: обстрел из лука стрелами со свистульками, говоря современным языком, носила больше характер психологической войны. Впрочем, массивный обстрел, атакующих волнами всадников, мог перепугать и стойких воинов.
А в тактическом плане монгольские вожди-полководцы всегда обеспечивали реальное или мнимое превосходство в количестве войск в период сражения: у страха глаза велики. В любом сражении. Чего им не удалось, например, в битве с мамелюками при Айн-Джалуте в 1260 году, когда они проиграли.

Но, повторимся ещё раз, в войнах с земледельцами монголы достигали подавляющего превосходства по линии удара, что, кстати, мы наблюдаем и со стороны татар в XV–XVI веков в походах против Руси-Русии.

В период завоеваний, повторимся, эффект масштабирования работал на их успех. Схему (на примере войны с империей Цзинь) можно выстроить таким образом. Вначале захват небольших крепостей: или с налета, или предательством, или измором. Сбор пленных в большом количестве для осады более серьезного города. Сражение с пограничной армией с целью уничтожения полевой защиты для последующего разграбления окрестностей.

По мере проведения таких действий – привлечение коллаборационистов и их армий для участия в борьбе против империи.

Знакомство с осадными технологиями, применение их, наряду с террором.

И постоянный эффект масштабирования, когда вокруг монгольского центра, собираются войска и силы, вначале сравнимые, а потом и превосходящие монгольские. Но жёстким и неизменным является монгольское ядро.

При Чингисхане – это система представителей, состоящая из близких ему людей. После его смерти власть получил его род, что сразу же и привело к распаду завоеванного единства, а объединение степи и земледельцев в рамках единой территории Китая привело к полному падению власти кочевников, которые не могли предложить никакой более совершенной системы управления, нежели той, что уже была у империи династии Южная Сун.

Я не являюсь сторонником мнения, что монголы в рамках огромной завоеванной территории создали «мир-систему» (Ф. Бродель), которая способствовала развитию дальней торговли от Европы до Китая, почтовой службе, обмену товарами и технологиями (Крадин Н. Н.). Да, это было, но не являлось ключевым в этой гигантской «кочевой» империи. Применительно к Руси–Русии, например, мы особо ничего такого не видим. Система «экзоэксплуатация» – «дань неимучая» затмевала любую ямскую службу.

Возвращаясь же к вопросу, а почему монголы не смогли создать настоящей державы, скажем, что в иррациональном и мифологическом представлении человека этого времени, а монголы, с точки зрения формационной теории, находились на этапе перехода от родового строя к территориальной общине, представление об «империи» не соответствовало нашим представлениям, от слова совсем. Если китайские или западноевропейские свидетели пытались как-то объяснить свой взгляд на «империю» монголов, да, впрочем, и персы с арабами, это не значит, что она была таковой, какой представлялась им. Так, при восшествии Удэгэя-хана на престол был проведен не монгольский, а китайский императорский церемониал с коленопреклонением, которого не было у кочевников.

Под империей кочевники подразумевали рабское или полурабское повиновение всех, кто встречается на пути. Цель скотовода состояла в получении добычи, будь то охота или война, для простого обеспечения семьи и пропитания, и к этой цели он шел без колебаний – «экзоэксплуатация». Используя известные ему алгоритмы: атака, обстрел, обманное бегство, засада, снова обстрел, преследование и полное уничтожение противника, как конкурента или как помеху на пути к пропитанию или наслаждению. Монгольский террор по отношению к населению из этого же разряда: уничтожение ненужных конкурентов по еде и размножению.

Всадник в кожаном чешуйчатом панцире и в остроконечном шлеме с шелковой подкладкой. Второй всадник – легковооружённый стрелок верхом на лошади Пржевальского. Рис. Ангуса Мак-Брайда. Реконструкция изд. «Оспрей»

В таком случае ни о какой империи или тем более государстве в полном смысле этого слова говорить не приходится.

Первые ханы совершенно искренне не могли понять, зачем нужна государственная казна? Если, как мы писали выше, в рамках монгольского общества «дар» был ключевым моментом взаимоотношения.

Мудрый киданин Елюю Чуцаю, «длинная борода», советник Чингиза, вынужден был объяснить, насколько выгодно обложить налогами технологически развитую империю Сун и Цзинь, нежели, как предлагали представители «военной партии», «поубивать всех», а китайские поля превратить в пастбища. Но монголов мало волновали вопросы посильности налогов или вопросы воспроизводства и жизни подданных. Напомню, что подданными были только монголы, все остальные были «рабами». Как в случае и с русской «данью неимучей», их интересовали просто продукты и чем больше, тем лучше, поэтому сборы налогов отдавались на откуп авантюристам с Ближнего и Среднего Востока.

Поэтому и утверждения о том, что Русь стала частью «мировой империи», не соответствуют историческим реалиям. Русь попала под иго степняков, вынуждена была взаимодействовать с ними, не более того.

По мере сокращения пределов военной экспансии, ограбления всех уже ограбленных и роста естественных боевых потерь, несоизмеримости издержек на войну и доходов от войны, а это время совпало с правлением Мункэ (ум. 1259 г.), налоги и постоянные поступления начинают волновать монгольскую верхушку. Образуется классический симбиоз кочевников и земледельцев: на Дальнем Востоке такой стала империя династии Юань. А за ней в течение ста лет последовал распад кочевой империи, так же как это и происходило со многими её предшественниками, значительно меньшими по масштабам.

Но в следующих статьях мы возвращаемся к монгольским завоеваниям в Китае.

Источники и литература:

Бичурин Н. Я. Записки о Монголии. Самара. 2010.
Древние культуры Монголии, Байкальской Сибири и Северного Китая: материалы VII Междунар. науч. конф.: в 2 т. Красноярск. 2016.
История России, Россия и Восток. СПб., 2002.
Крадин Н. Н. Кочевники Евразии. Алмааты. 2017.
Лии фон Паль. История Империи монголов: До и после Чингисхана. М., 2010.
Монгольская империя и кочевой мир. Сб. статей. Ответственные редакторы Б. В. Базаров, Н. Н. Крадин, Т. Д. Скрынникова. Книга 1. Улан-Удэ. 2004.
Монгольская империя и кочевой мир. Сб. статей. Ответственные редакторы Б. В. Базаров, Н. Н. Крадин, Т. Д. Скрынникова. Книга 3. Улан-Удэ. 2008.
Mongolica: К 750-летию «Сокровенного сказания». М., 1993.