Крестьянская война под руководством степана разина век

Рост населения.
Развитие производительных сил. После
ликвидации татарских ханств в Среднем
и Нижнем Поволжье прекратились
междо­усобные войны, наступила мирная
жизнь, стало быстро развиваться
земледелие, животноводст­во, промыслы,
ремесло, торговля. Началось строительст­во
сел и городов, регулярное движение по
Волге и ее притокам. Постепенно стала
распространяться грамотность.

Среднее и Нижнее
Поволжье было передано в ведение
специально созданного Казанского
дворца. Чувашей, ма­рийцев, мордву,
казанских татар и башкир обложили
ясаком, то есть налогами в пользу казны,
и обратили в ясашных, которые не являлись
собственностью помещи­ков, а составляли
категорию государственных крестьян.

Иван Грозный
указывал воеводам: «к татарам и чу­вашам
и черемисам (марийцам) и ко всяким
иноземцам ласку и привет держати, и во
всех делах татар, чуваш и черемису для
своей корысти отнюдь не жесточити,
приста­вы смотрети и беречи накрепко…
при сборе налогов обид и тесноты никакой
не делать… И делати всякие государевы
дела в правду и во всем государю искати
при­были и посулов и поминков ни у
кого ни от чего не имати».

Иван IV,
а потом Борис Годунов хорошо понимали
необходимость быть осторожными с местным
населением. Всякие беззакония могли
вызвать возмущение народных масс, что
было особенно тревожным, учитывая
опасность, грозящую со стороны Турции.
Но с этими указаниями воеводы мало
считались. Ясак равнялся примерно 1
рублю 50 копейкам с двора, что для того
времени являлось боль­шой суммой. ¹

С ясашных людей
взыскивали также торговые пош­лины,
налоги за перевозы и т. п.

Воеводы и служилые
люди царя получали поместья, доходы с
которых шли в их пользу. Они забирали
земли, ранее принадлежавшие татарской
знати, захватывали так же и принадлежащие
крестьянам пашни, сенокосы, борт­ные
места и наиболее выгодные рыболовные
участки.

Вскоре после
ликвидации Казанского ханства и
Но­гайской орды кроме помещиков
получили земельные вла­дения церковные
феодалы. Одним из первых был Троицко-Свияжский
монастырь. Вслед за ним в 1594 году крупные
участки земли и леса получили Богородицкий
и Преобра­женский монастыри и казанский
митрополит. В 1606 году московскому Чудову
монастырю был предоставлен гро­мадный
участок волжского побережья ниже
Самарской Луки до устья рек Елань —
Иргиз. За Чудовым монасты­рем потянулся
московский Новоспасский монастырь,
ко­торый взял рыбные ловли по Иргизу,
уплачивая за них в казну 20 рублей в год.

Мордовский народ
с древних времен до присоединения его
в XV
веке к Российскому государству занимал
тер­риторию между реками Окой, Сурой
и Мокшей. В период борьбы Русского
государства с Казанским ханством земли
мордвы стали ареной боевых действий.

После ликвидации
Казанского ханства часть мордвы
переселилась в Среднее Поволжье.
Одновременно росло число русских
поселенцев, чуваш и других. Они строили
деревни и села. Основным занятием их
было земледелие, животноводство, рыбный
промысел.

Первыми селениями
на Самарской Луке, возникшими около
1570 года, были: Усолье, слободы Переволокская
(Переволоки), Нижне-Усольская,
Верхне-Усольская, Жи-гулевка, Шоркин
Буерак (Березовка). Несколько позд­нее
возникли села Рождествено, Выползово,
Ильинское, Ново-Караульная, Осиновый
Буерак, Моркваши, Мордово.

Кто же были эти
первые поселенцы Самарской Луки? Данные
переписи 1646 года относятся к более
позднему периоду, но дают некоторое
представление об этом.

Во время переписи
жители деревни Выползово, живу­щие
здесь десятки лет, сообщали:

«Во двор Микитка
Олексеев Арзамасец, у него сын Гришка,
а у Гришки сын Ивашко, а прежде сего жил
он Микитка в Арзамасском уезде в селе
Красном во крестья­нах… Во двор Гришка
Яковлев, у него внук Петрунка Онаньев,
да у Гришки живут в захребетниках Савка
Ива­нов, Ондрюшка Савельев; а Ондрюшко
и Савка сказали: жили они прежде сего в
Темникове… Во двор Бориско Михайлов,
а у него живут в захребетниках два зятя
его Микифорко Федоров, Тимошка Игнатьев,
а прежде сего жили они в Нижегородском
уезде…¹

Из 53 домохозяев
этой деревни 37 совсем не указали, откуда
они пришли в Выползово, очевидно боялись
воз­вращения их помещикам или
монастырям. Из 16 указав­ших прежнее
местожительство четверо оказались
выходцами из Арзамасского уезда, два —
Темниковского, два — Тетюшского, три —
Алатырского, один — Нижегородского,
один — Балахонского, три — из слободы
Барышской.

Сообщения крестьян
из других сел и деревень также
свидетельствуют о том, что они переселились
из централь­ных, более развитых в
хозяйственном отношении районов страны.
Рост поселений вызвал изменения в
хозяйственной жизни края.

Татаро-монгольские
и ногайские хищники лишь час­тично
использовали для кочевого скотоводства
степные и луговые пространства. К богатым
черноземным почвам, приволжским лесам,
рекам и озерам, изобилующим рыбой и
птицей, не прикасалась рука человека.
Недра земли не использовались. Промыслы
и ремесла были не развиты.

Под влиянием
русских поселенцев изменилась
хозяйст­венная жизнь и тех жителей
Самарской Луки и северной части Заволжья,
которые вели оседлую жизнь. Татары,
мордва, чуваши, марийцы воспринимали
более высокую технику земледелия,
которой достиг русский народ к этому
времени.

«Наш народ, —
говорит Г. М. Маленков, — издавна славится
своей творческой инициативой, сметкой,
изобре­тательностью».¹

Русские мастера-кузнецы
изготовляли железные лемеха, косы,
серпы, вилы, железные грабли и т. п.
Деревянная соха сменилась сохой с
железным лемехом, что позволяло перейти
от подсечной к залежной системе,
производить более глубокую вспашку.
Кроме проса, ячменя, пшеницы гороха и
ржи, теперь стали засевать гречу, коноплю,
лен и другие культуры.

Русские поселенцы
на приусадебных участках разводили
огурцы, морковь, капусту и другие овощи.
От них научи­лись заниматься
огородничеством и другие народы
По­волжья.

Крестьяне строили
водяные и ветряные мельницы, что облегчало
помол зерна. Совершенствовались орудия
охоты и рыбной ловли: изготовлялись
лодки, сети, верши, стали применяться
капканы, силки и огнестрельное оружие.

Изменялся и быт
населения. Юрты, глинобитные избы,
землянки заменили деревянные избы,
построенные русскими плотниками. Широко
распространялись пред­меты домашней
утвари: столы, скамьи, деревянные кровати
и т. п.

Развивались
ремесла. Кроме производства глиняной
посуды, стали выделывать овчины, грубые
шерстяные тка­ни, полотна, шить сапоги
и одежду, изготовлять сани, те­леги,
колеса, дуги, сбрую и т. д.

С конца XVI
столетия приступили к использованию
естественных богатств и недр земли.

В 1583 году Иван
Грозный пожаловал купца Семена Строганова
«большой и малой солью, еже есть на
Волге». Этот предприимчивый купец
нанимал на работу беглых крестьян,
привез мастеров соляного дела из Камского
Усолья. Они построили соляные варницы
на реке Усолке и на левом берегу Волги
около Куньей Воложки, в районе нынешнего
Ставрополя.

Развитие
производительных сил края способствовало
росту торговли. Население втягивалось
в рыночные от­ношения. Крестьяне-промысловики
сбывали шкуры зве­рей, рыбу, икру, мед,
овчины, шерсть, сало и т. д. Из Усолья
вывозилась в
верхневолжские
города соль. В пределы края из центральной
части России ввозились металлические
изделия, ткани и предметы ремесла.

Росло экономическое
значение Самарской крепости. В 1588 году
в ней была учреждена таможня, а в 1600 году
построена соляная пристань. Непрерывно
увеличивалось население, в том числе
ремесленники и торговцы.

Росла культура
населения. Искусная резьба по де­реву,
живопись, главным образом иконопись,
архитек­турные украшения при
строительстве церквей и крепо­стей,
древнерусские музыкальные инструменты,
напевы русских песен распространялись
все шире и шире.

Чуваши, мордва,
марийцы и другие народы Поволжья
воспринимали быт, культуру русских
поселенцев. Обы­чаи этих народностей,
унаследованные от язычества, по­степенно
уступали место более культурным формам
жизни. Начинала распространяться
грамотность. Кроме мона­стырских
служителей и чиновного люда, присылаемого
из Москвы, грамотными были и некоторые
крестьяне, бе­жавшие в Поволжье из
центральной России.

После освобождения
края от татаро-монгольских за­хватчиков
феодальные отношения в Поволжье, как и
во всей России, стали господствующими.

У славян феодальные
отношения зародились еще в VI—XI
веках, в процессе разложения
первобытно-общин­ного строя. В
древнерусском государстве в период
фео­дальной раздробленности они
полностью сложились.

Основой феодализма
являлась собственность на землю и
неполная собственность феодала на
работника — крепост­ного крестьянина.

Живя на земле,
принадлежащей феодалу, крестьянин часть
времени работал на своем наделе на себя,
а другую, большую часть — на землевладельца,
который таким об­разом взимал с
крестьянина отработочную ренту. С
те­чением времени крестьянин стал
нести повинности в поль­зу феодала
не отработками, а продуктами. Рента
отрабо­точная сменилась рентой
продуктами, которая в свою очередь
постепенно, по мере развития товарно-денежных
отношений, сменялась денежной.

Формы ренты
переплетались, изменялись, но сущность
оставалась все та же — феодал присваивал
для своего паразитического потребления
прибавочный продукт, эксплу­атируя
зависимых крестьян.

При отработочной
ренте крестьянин был непосредствен­но
заинтересован в том, чтобы то время,
которое он рабс­ил на себя, использовать
с максимальной производитель­ностью.

При продуктовой
или денежной ренте, уплачивая
зе­млевладельцу определенную норму
продуктами или день­гами (оброк),
крестьянин был заинтересован в том,
чтобы больше произвести продукции, так
как чем больше он производил, тем больше
у него оставалось в личном поль­зовании.

Несмотря на то,
что крепостническая зависимость,
крепостной гнет мало чем отличались от
рабства, феодаль­ный способ производства
давал некоторый стимул для по­вышения
производительности труда. По сравнению
с перво­бытно-общинным и рабовладельческим
строем это был шаг вперед. Феодальный
способ производства способствовал и
те времена росту и развитию производительных
сил. Этим и объясняется более быстрое
развитие производительных сил у русского
народа по сравнению с другими народно­стями
Поволжья, еще сохранившими черты родового
строя.

При феодализме
крестьянин своим инвентарем обра­батывает
как свою надельную землю, так и землю
феодала. Следовательно, феодалу необходимо
прикрепить крестья­нина к земле и к
своей личности, приобрести право
рас­поряжаться личностью и трудом
крестьянина.

Это закрепощение
совершалось постепенно. Различные
категории крестьян попадали все в
большую кабалу к крупным землевладельцам.
Зависимость их от землевла­дельцев
с течением времени оформлялась феодальным
го­сударством в законодательном
порядке.

Крупным шагом к
закрепощению крестьян за помещи­ками
были правила «Юрьева дня», введенные в
1497 году Судебником Ивана III.
Судебник ограничивал право кре­стьянина
переходить от одного феодала к другому
или уходить на общегосударственные
земли так называемым Юрьевым днем — за
неделю до и неделю после 26 ноября, то
есть когда заканчивался сельскохозяйственный
год и, разумеется, когда крестьянин
производил полный расчет с землевладельцем.

При Иване IV
в 1581 году введены были «заповедные
годы», лишавшие крестьян права уходить
от землевла­дельца.

В 1592—1597 годах при
Федоре Ивановиче провели приписку
крестьян к земле и землевладельцам,
установив пятилетний срок сыска беглых.

Таким образом, к
началу XVII
века крепостная за­висимость крестьян
возросла, а крепостной гнет усилился.

Голод 1600—1603 годов
поставил массы крестьян в совершенно
невыносимые условия. В стране начались
крестьянские восстания.

.Обострением
социальных противоречий внутри
госу­дарства воспользовались польские
феодалы — старые враги русского народа.
Проходимца и авантюриста Гришку Отрепьева
они назвали сыном Ивана Грозного —
Димитрием и, прикрываясь его именем,
начали интер­венцию.

Лжедимитрий дал
польским магнатам обязательство отдать
Смоленск, Чернигов, Новгород-Северск,
Псков и Новгород с землями, обеспечить
польским купцам бес­пошлинную торговлю
на Руси, подчинить всю внутрен­нюю и
внешнюю политику Московского государства
их интересам. За помощь, оказываемую
римским папой, авантюрист обязался
содействовать распространению
ка­толичества.

Польский король
Сигизмунд III,
не разрывая офи­циальных отношений
с Россией, оказывал Лжедимитрию помощь
и разрешил набирать польских добровольцев,
которые и составили основу его армии.

Осенью 1604 года
польские паны вторглись в Россию и
заняли несколько русских городов.

Борис Годунов не
сумел организовать отпор, а неко­торые
бояре из ненависти к Годунову даже
содействовали Лжедимитрию и дезорганизовали
русскую армию.

После внезапной
смерти Годунова часть русских войск
перестала сопротивляться. В июне 1605
года интервенты заняли Москву и посадили
русским царем Лжедимитрия I.
Польские паны грабили Москву и другие
русские го­рода, грубо и высокомерно
вели себя с населением, ос­корбляли
и унижали его. Неистовству польских
магнатов не было предела. Русский народ,
горячо любящий свою отчизну, не стерпел
насилия и 17 мая 1606 года поднял вос­стание.
Лжедимитрий I
и паны, засевшие в Москве, были убиты.

Этим воспользовались
бояре. Они захватили власть, посадили
царем боярина Василия Шуйского. Он издал
ряд законов, еще более ухудшивших
положение народных масс.

Произвол бояр и
помещиков усилился. Возмущенные холопы,
крестьяне, холопы и казаки подняли
восстание. Оно началось в северных
районах Украины и вскоре перебросилось
в центральные районы России. Во главе
восставших стал энергичный и храбрый
Иван Исаевич Болотников, выходец из
холопов князя Телятевского.

Восставшие требовали
уничтожения крепостнических порядков,
истребляли бояр и воевод. Повстанческая
ар­мия успешно подвигалась к Москве.

Тульские и рязанские
дворяне, руководимые Истомой Пашковым
и Прокопием Ляпуновым, чтобы свергнуть
Шуйского и захватить власть, решили
использовать крестьянскую войну. Они
первое время поддерживали Болотникова.
Но когда повстанцы стали подходить к
Москве и создалась угроза всем помещикам
и боярам, дворяне перешли на сторону
Шуйского, предали кресть­ян. В сражении
у деревни Котлы 2 декабря 1606 года
крестьянская армия потерпела поражение
и отошла в Калугу.

На помощь Болотникову
приближался казацко-крестьянский отряд
под руководством Ильи Горчакова. Илья
Горчаков родом из города Мурома, в
молодости работал приказчиком, работным
человеком в городах По­волжья. В
Астрахани он примкнул к казацкому отряду
и участвовал в походах на Терек.

Смелого, энергичного,
бывалого человека казаки из­брали
атаманом, провозгласив его «царевичем
Петром» — никогда не существовавшим
сыном царя Федора Ивано­вича.

Горчаков, заняв
Самару, пополнил отряд недовольны­ми
крестьянами, а город превратил в опорный
пункт.

Ранней весной 1607
года отряд Горчакова выступил из Самары
на Дон, где к нему примкнуло много казаков
и беглых крестьян. С отрядом почти в 10
тысяч человек Горчаков пошел на Тулу и
в мае на реке Пчельне разбил войска
Шуйского. Воеводы с остатками войск
бежали в Боровск. Повстанческая армия
Болотникова вышла из Калуги и, соединившись
с отрядом Горчакова, заняла Тулу.

Василий Шуйский
собрал все свои вооруженные силы и
двинул их на Тулу. Повстанцы четыре
месяца защищали город, отбивая атаки
царских войск, но боярам и дворянам
удалось перегородить плотиной реку Упу
и затопить пороховые погреба. К тому же
в это время повстанцы ощу­щали
недостаток продовольствия. Болотников
вынужден был начать переговоры. В ходе
их Василий Шуйский по­клялся сохранить
жизнь всем сдавшимся, но клятву не
сдержал. Началась жестокая расправа:
большинство без­оружных повстанцев
убили, Илью Горчакова повесили, а
Болотникова ослепили и утопили.

Борьба крестьян
против бояр и помещиков в разных частях
страны еще продолжалась, но основные
силы были разбиты.

В это время польские
феодалы, прикрываясь именем другого
авантюриста — Лжедимитрия II,
предприняли второй поход против Русского
государства. Они опять дошли до Москвы
и, расположившись лагерем в деревне
Тушино, под самой Москвой, осадили город,
но взять его не могли. В 1609 году польские
феодалы окончательно сбросили маску.
Они начали открытую интервенцию. Во
главе армии интервентов встал сам король
Сигизмунд III.

Группа московских
бояр изменила родине. Их испугал гнев
народа, и они решили «лучше польскому
королеви­чу служить, чем быть побитыми
от своих холопей». Эти бояре вступили
в сделку с королем, и поляки заняли
Москву. Паны грабили население, считая
Россию своей ко­лонией.

На северо-западе
в это время бесчинствовали шведы. Они
захватили Псков, Новгород и ряд других
горо­дов. Над Русским государством
нависла смертельная опасность.

В эти грозные дни
на защиту родной страны поднялся народ.
Ополчение, руководимое Мининым и
Пожарским, в 1612 году разгромило польских
магнатов и выгнало их за пределы России.

В ополчении были
и жители Самары. Под Москвой и Смоленском
они принимали активное участие в боях
с интервентами.

Русский народ
отстоял свою самостоятельность и
на­циональную независимость. Но
сбросить крепостнический гнет не смог,
страной по-прежнему правили бояре и
поме­щики.

В 1613 году обстановка
в Поволжье оставалась еще весьма
напряженной. Сюда с отрядом своих
сторонников передвинулся известный
авантюрист Заруцкий. Опираясь на помощь
крымского хана и ведя переговоры с
персидским шахом, Заруцкий решил
организовать так называемое «понизовое
государство», отторгнуть от России
Поволжье и Причерноморье и передать их
под протекторат Турции или Персии. Заняв
Астрахань, он установил там жесто­чайший
террор против сторонников единства с
Москвой. «Пока из Москвы люди придут, —
похвалялся Заруц­кий, — я и Самару
возьму и над Казанью промысел учи­ню».
Но замысел его провалился. Население
Поволжья не поддержало авантюриста.

На Самарской Луке
для наблюдения за бандами Заруцкого
гарнизоном Самары были построены
наблюдательные пункты — один недалеко
от устья Усы, дру­гой — около села
Переволоки. Под напором правитель­ственных
войск авантюрист бежал на реку Яик и
там на Медвежьем острове был схвачен и
казнен.

Нападение
калмыков. В
30-х годах XVII
века из Цен­тральной Азии в заволжские
степи прикочевали калмыки. Они вытеснили
ногайцев и заняли степи в верховьях
Яика. Продвигаясь к Волге, калмыки
встретили сопротивление ногайцев. Между
кочевниками произошла битва. Калмы­ки
разбили ногайцев, часть их ушла в
приазовские степи, а оставшиеся 40 тысяч
ногайских семей принуждены были признать
власть калмыков.

В 1639 году
десятитысячный отряд калмыков вместе
с ногайцами напал на Самару, но был
разбит; большая часть нападавших была
потоплена в реке. Однако опас­ность
калмыцких набегов на окраины Русского
госу­дарства и особенно на новопоселенцев
в северной части Заволжья не была
ликвидирована. Время от времени кал­мыки
совершали набеги на русские поселения
по рекам Бездна, Чертык, Майна и подходили
к окрестностям Самары.

Правительство
принимало некоторые меры: оно прислало
в город вестовой колокол весом около
15 пудов, чтобы при приближении калмыков
бить в набат и предупреждать окрестное
население об опасности, а в 1644 году оно
дало приказ уфимскому и самарскому
воеводам выступить против калмыков.
Соединенными сила­ми гарнизонов под
руководством воеводы Плещеева калмыки
были разбиты и отогнаны в глубь степей.
Но это была непрочная победа. Орды
калмыков в любое время могли вновь
появиться под Самарой и на севере
Заволжья. Поэтому решено было строить
укрепленную линию. Первоначально
построили три острожка: Ахтачинский —
на реке Ахтай, Шешминский — на реке
Шешме и Мензелинский — на реке Мензеле.
Острожки предназнача­лись для
«обережения Закамской стороны от
воровских людей, от башкирцев и калмыков».

В 1645 году калмыки
приняли подданство русскому царю. Он
обещал им «повольный торг в государевых
горо­дах» и обязал калмыков «войною
на государевы города и уезды не приходить».
Но это соглашение положения не изменило,
калмыки по-прежнему нападали на русские
по­селения. В этот же период обострились
отношения с баш­кирами. Некоторые
башкирские роды, жившие по реке Белой
с ее притоками, рассматривали продвижение
рус­ских поселений за Каму как
непосредственную угрозу своим владениям.

Закамская черта.
Царь Алексей
продолжил строитель­ство укрепленных
городков. В 1650 году был построен город
Челны (Набережные Челны, Татарской
республики), а в 1652 году началось
сооружение Закамской оборо­нительной
линии (Закамская черта). На левом берегу
Волги, против Сенгилея (в 88 саженях от
Волги), по­строили крепость Белый Яр.
Она представляла собой почти правильный
четырехугольник, обнесенный рвом и
зем­ляным валом в сажень вышины. Над
валом возвышалось восемь башен, под
тремя из них находились ворота. В Белый
Яр перевели 100 конных служилых казаков
из Лаишева, 29 человек «половников» из
Тетюш, несколько посадских людей из
Самары, Чебоксар и Цивильска.

От крепости Белый
Яр Закамская черта шла к Ерыклинскому
острогу, построенному при впадении реки
Ерыклы в Большой Черемшан. Линия состояла
из лесных за­сек, рва и вала, деревянных
надолб в семь рядов. От Ерыклинского
острога Закамская черта тянулась к
Тиинскому острогу, от него — к устью
Малого Черемшана, затем по Малому
Черемшану к Билярску и от Билярска к
реке Шешме, на которой был построен
Ново-Шешминский ост­рог. От
Ново-Шешминского острога линия укреплений
шла по направлению к реке Кичуй, к
Кичуйской крепости. От этой крепости
лесная засека, перемешиваясь с тройны­ми
надолбами, шла к реке Зай, где по типу
Белого Яра был построен город Заинек,
от которого засеки, ров и вал протягивались
к реке Ик. Недалеко от впадения реки
Мензелы в Ик укрепленная линия примыкала
к Мензелинскому острогу (город Мензелинск,
Татарской республики). Постройка этой
линии была закончена в сентябре 1656
го­да. Ее строили и русские и нерусские
крестьяне Поволжья.

В города и остроги,
так же как и в Белый Яр, были поставлены
гарнизоны, на содержание которых
отводи­лись прилегающие земли.

Помещичье и
монастырское землевладения.
С построй­кой
Закамской черты усилилось проникновение
в этот край помещиков и церковных
феодалов. В 1655 году игу­мен костромского
Богоявленского монастыря получил от
правительства за Камой, около устья Ик,
«порозжую» землю с лесом, сенными
покосами и рыбной ловлей. Через не­сколько
лет тот же игумен «обыскал» в Казанском
уезде, вниз по Волге, против города
Симбирска, «порозжую» зем­лю. В своей
просьбе правительству он указывал, что
«та земля, луга и лес — место степное,
лежит впусте никому не отдана». Монастырю
были отданы и эти земли. Вслед за
предприимчивым игуменом стал «обыскивать
порозжие земли» патриарх, и он нашел
такие земли на реках Майне и Утке, перевел
сюда крестьян из других своих владений,
заложил Майнский и Уткинский остроги.

В 1661 году служилый
татарин – мурза Янганайка Кадышев
выхлопотал у царского правительства
пахотные и сенокосные угодья на реке
Урень. На владениях этого помещика
образовалась деревня Янганайка. За
полученное поместье Кадышев нес военную
службу русскому царю.

В район Закамской
черты в 1668 году была переведена так
называемая «полоцкая шляхта». В войне
с Польшей за Украину русские войска
взяли старинные русские города Смоленск,
Полоцк и другие. По Андрусовскому
перемирию 1668 года, Полоцк был возвращен
Польше, однако часть местных дворян
(шляхтичей), 532 человека во главе с
полковником Гаврилой Гаславским,
отказались служить польскому королю и
выразили желание переселиться в Россию.
Для поселения им отвели район Закамской
черты, где ранее, в 50-х годах, было
поселение нескольких смоленских
шляхтичей. Из полоцких шляхтичей
«Гаврилова полку Гаславского» в район
Закамской черты в два срока переселилось
всего 72 человека.

По приказу царя в
Заволжье из Казани были отправлены
служилый дворянин Михаил Барков и
подьячий Анисим Чередеев. Они отмерили
на реках Майне и Утке земли для усадеб
шляхтичей, отвели пашни, луга и лес. В
сентябре 1668 года царь послал казанскому
воеводе гра­моту, в которой говорилось:
«Государь указал и бояре приговорили
всю полоцкую шляхту Гаврилова Полку
Гаславского с товарищами всех разобрать
по статьям в Ка­зани и устроить их
землями в Казанском уезде по Закамской
черте, а на те земли взять крестьян из
Казанского, Свияжского, Царевококшайского
и из Еранского (Яранского) уезда из
дворцовых сел великого государя с
два­дцати дворов по крестьянину с
женами и с детьми и со всех их животом
и с хлебом».

«Служилые люди»
из Казани разъехались по дворцовым
селам. Они переписывали крестьян,
собирали их и за­ставляли тянуть
жребий. Те, кому выпадал жребий, остав­ляли
свое обжитое хозяйство и со всей семьей
и скарбом тянулись за десятки и сотни
верст в район Закамской черты, чтобы
стать крепостными холопами полоцких
шляхтичей.

Крестьяне
сопротивлялись. Переписчик доносил,
что и Свияжском уезде в Теньках и Ключице
старосты и все крестьяне указу великого
государя не послушали, к книгам рук не
приложили и сказов за руками не дали.
Правительственные чиновники направляли
крестьян силой. Они должны были переселить
несколько сот дворов и распределить их
так: полковнику – 12 дворов, ротмистру
10, поручику, хорунжему и рядовому по
шести дворов Но отправили они только
31 крестьянина так что большинство
«породной шляхты» осталось без холопов.

Вскоре крестьянская
война под руководством Степана Разина
прервала эту разбойную вербовку дворцовых
крестьян в холопы.

По другую сторону
Волги в 1648 году правительство приступило
к постройке Симбирской оборонительной
черты. Она шла от вновь построенного
города Симбирска на Тагай — Карсун —
Сурск — Саранск — Ипсар — Нижний и
Верхний Ломов, от которого начиналась
другая линия укреплений, шедшая на
Тамбов.

Природа и население
Самарской Луки.
Одновременно
со строительством Симбирской и Закамской
черты шло даль­нейшее заселение
Самарской Луки, которая являлась важным
районом в смысле освоения Среднего
Поволжья, так как отсюда открывалась
перспектива дальнейшего продвижения
не только в Правобережье, но и в заволжские
степи. Самарскую Луку окаймляют овеянные
легендами Жигулевские горы. Это один
из живописнейших уголков нашей страны.

Волга в среднем
течении внезапно встречает горный кряж
и круто поворачивает на восток. Подъезжая
к этому повороту, на правом берегу реки
видишь возвышающуюся за широкой волжской
поймой вершину Караульной горы («Усольской
светелки»), северный склон которой
покрыт густым лесом. Поднимаясь усеченным
конусом на 200 метров над уровнем Волги,
гора служила наблюдательным пунктом.
Первые поселенцы села Усолья поставили
на горе сторожевой пост, предупреждавший
население о гро­зящей опасности.

Народное предание,
литературно обработанное Д. Н. Садовниковым,
сообщает:

При Грозном на Волгу, к подошве холмов,

Точивших соленую воду,

Сошлись поселенцы на выгодный зов,

Почин положили заводу.

Срубили жилье, окружили стеной,

И скоро возник городок соляной

На дальней границе востока,

Где степь расстилалась широко.

Усолье росло: заезжали купцы,

Рабочие шли на варницы;

Приставлены царские были стрельцы,

И пушки глядели в бойницы.

Нередко в долину с соленой водой

Сбегались кочевники дикой ордой,

Скакали по русскому полю,

Людей уводили в неволю.

Кругом еще лес был да темени гор;

Пониже — селенье и пашня,

А самый высокий венчала бугор

В лесу караульная башня.

Чуть ночью по степи затопает конь,

На ней зажигали сигнальный огонь,

И местные жители знали,

Что надо готовить пищали.

Недалеко от
Караульной горы, в трех километрах от
села Усолья, находится небольшой
каменистый хребет Чуваш­ский Бугор,
в окрестностях которого сохранились
остатки древних городищ. Здесь же
расположено так называемое «рубленое
место», где по преданию происходили
жестокие схватки с ногайцами, нападавшими
на русские поселения.

Ниже по течению
Волги виднеется Грунинагора, около ее
подножья — село Березовка, а дальше —
знаменитый Усинский курган, или гора
Лепешка. Покрытая мохом и лишайниками,
гора Лепешка поднимается из воды
отвес­ной каменной стеной. Во время
половодья вода подходит к самому кургану,
и кажется, что река Уса здесь впадает в
Волгу, хотя на самом деле она огибает
курган и в летнее время узкой лентой
тянется еще на три километра.

В устье Усы на 200
метров над уровнем Волги возвы­шается
Молодецкий курган.

«Молодецкий курган,
— пишет Скиталец, — отвесный, как стена
крепости, утес. Он встает прямо из воды
и ка­жется сложенным циклопами из
огромных слоистых кам­ней. Из расщелин
растут ели и березы, охватывая своими
корнями голые твердые камни.

Позади кургана
еще выше его поднимаются самые вы­сокие
Жигулевские горы, амфитеатром окаймляя
устье реки Усы. Страшные скалы висят
над водой с вечной не­изменной угрозой.

Высоко на соседней
горе виднеются причудливые кам­ни,
похожие на развалины замка с зубчатыми
стенами и острыми башнями, с неясными
сказочными фигурами лю­дей и небывалых
зверей.

Все здесь широко,
привольно и романтично: природа словно
дышит героическим настроением.

Над этими горами
еще носятся величавые тени далекого
прошлого. Хоровод окружающих гор, шевеля
своими куд­рявыми лесами, шепчет все
еще прежние величаво-печаль­ные
истории.

Чуткая торжественная
тишина охватывает девствен­ные горы
и Волгу, и только слышится журчание
быстро мчащейся воды, да горные ключи
бьют из камней и, звучно струясь, падают
в реку.

Тишина и необъятная
ширь!»

Рядом с Молодецким
курганом, как сестра около стар­шего
брата, приютилась Девья гора, повернувшись
к Волге пятидесятиметровым неприступным
обрывом. Об этой горе сложено немало
легенд. Одну из них передает писатель
Н. Степной: «И вот перед нами вплотную
она, та самая Девья гора, с которой за
измену бросила (девица) никто милого в
Волгу… А на заре и сама вслед за ним
просилась в Волгу… Вот с тех пор по
заре, раз в год в эту мочь, только и
слышно, как плачет, причитая, на Девьей
горе девушка…»

За Молодецким
курганом — овраги. Среди них вы­деляется
Яблоновый. Он на 12 километров уходит в
глубь Самарской Луки.

За оврагами —
Могутова гора, возвышающаяся на 220 метров
над уровнем Волги. На вершине ее два
утеса — «Два брата». По преданию, на
горе жили два брата, по­любившие одну
девушку. В пылу раздора братья поклялись,
что скорее каждый из них обратится в
камень, чем уступит другому любимую. И
заклятие исполнилось.

Недалеко от горы
Могутовой, за живописным Морквашинским
оврагом, находится Лысая гора. На вершине
ее сохранились пещера и остатки древнего
городища.

На 4 километра ниже
Морквашинского оврага стоит невысокий
утес Шелудяк, за ним Бахилова поляна и
Вахилова гора, достигающая 250 метров
над уровнем Волги. У верховьев одного
из отрогов Ширяевского оврага самая
высокая точка Жигулевских гор — 350
метров над уровнем Волги.

Один из утесов
известен как Утес наблюдателя.

В гряде Жигулевских
гор самый большой овраг — Ширяевский,
по окраинам его спускаются к Волге горы
Попова и Монастырская. Неподалеку две
скалы — Козьи Рожки, а ниже их — Крестовая
поляна, изрезанная овра­гами.

Но вот Волга вновь
поворачивает к югу и подходит к Жигулевским
воротам. Справа Жигули, слева Сокские
горы. Река как бы стиснута горными
массивами с обеих сто­рон. Налево,
близ устья реки Сок,— овеянный легендами
Царев курган. На 80 метров куполом
поднимается он из волжских вод. У подножья
кургана — Волга, видны Сок, Сокские горы
с их вершинами Тип-Тяв, вдали за
Волгой—­Жигули.

Много легенд,
сказаний и преданий связано с этим
кур­ганом.

Ученый XVIII
века, исследователь Самарского края
Лепехин записал:

«Наименование
сего бугра происходит, как сказывают,
от некоего касимовского царевича,
который при сем месте имел свою усадьбу,
почему и до днесь находящееся при нем
село Царевщиною называется».

На вершине кургана
Лепехин видел «остатки неболь­шого
земляного вала».

Есть и другие
предания, по которым Царев курган
образован Иваном Грозным.

Рядом — Волга… Плещет… льнет,

Про бывалое поет…

Супротив — Царев курган —

Память сделал царь Иван… ¹

На правом берегу
против Царева кургана — Серная гора,
ниже ее — обширная Гаврилова поляна.
Дальше, в трех километрах, Белая гора,
поднимающаяся над уров­нем Волги на
180 метров, за ней — горы Манчиха, Плаксиха
и Печера.

Слева гряду Сокских
гор пересекают овраги Коптев, Студеный.

Ниже впадения реки
Самары Волга круто поворачивает на
запад. Левый берег ее — пойменный,
луговой. На пра­вом берегу Жигулевские
горы отодвигаются в глубь Са­марской
Луки, и только километров через 30
начинаются Винновские горы. Самая
высокая точка их — Давыдова гора, 120
метров над уровнем Волги. В этих горах
много пещер, оврагов, ущелий.

Жигулевские и
Винновские горы были покрыты не­проходимыми
лесами. В гуще их — бортные угодья и
много, пушного зверя. Волга с притоками
и озера изоби­ловали рыбой. В поймах
рек и долинах были тучные луга. В горах
местами выходила горючая сера, бежали
ключи, насыщенные солью. Черноземные
почвы центра Самар­ской Луки были
пригодны для земледелия. Естественно,
этот район издавна привлекал поселенцев.

В административном
отношении Самарская Лука была приписана
к крепости Самаре и числилась в дворцовом
ведомстве. Первоначально жителям Самары
отводились земли на Самарской Луке и
на волжских островах, непо­далеку от
крепости.

На Самарской Луке
имел крупные земельные владения патриарх,
центром их было село Рождествено. В 1647
году в селе проживало 306 крестьян,
выходцев из Арзамасского, Алатырского
и Тетюшского уездов. В селе жили также
«патриарший служка и наемные люди
служебники» (приказ­чики). «Служка»
и «служебники» надзирали за крестьяна­ми,
взыскивали с них повинности в пользу
патриарха.

Недалеко от села
Рождествено, в селе Ильинском, со­стоявшем
в дворцовом ведомстве, к моменту переписи
1647 года жило 255 человек. Население несло
повинности в пользу дворцовой казны. К
селу Ильинскому были при­писаны
деревни Выползово с населением в 195
человек и Новая Караульная — 140 человек.
Крестьяне этих де­ревень были выходцами
не только из упомянутых трех уездов, но
также из Нижегородского и Балахонского.

В 1647 году на
Самарской Луке помещику Филатову
принадлежала деревня Ширяев Буерак
(Ширяево) с на­селением в 67 человек,
помещику Порецкому — деревни Осиновый
Буерак с семью крестьянскими дворами
и Моркваши — два двора. Крестьяне
занимались земледелием, скотоводством,
рыбной ловлей и другими промыслами.

Близ Усольского
острожка, построенного в 1614 году,
действовали соляные варницы, которые
с 1632 года перешли к купцу Надею
Светешникову. Светешников нанял работ­ных
людей и расширил варницы. Он сбывал соль
в Москву и верхневолжские города.

В 1660 году царь
Алексей Михайлович за 6500 рублей приказал
выкупить у Светешникова «Усолье с
варницы и с варнишными заводы и со
крестьяны и с бобыли и с рыбными ловлями
и всякими угодьями» и отдал их во владение
звенигородского Саввы Сторожевского
мона­стыря. Монастырь этот пользовался
большими привиле­гиями. Работные люди
на соляных варницах освобождались от
податей в пользу казны и были отданы в
распоряжение монастыря. Монастырь
владел Лопатинскими и Васильчиковскими
«ловлями» — большими островами на Волге
между Самарой и Сызранью. Он расширил
добычу соли и рыбные промыслы, переводил
сюда крестьян из других владений,
принимал беглых крестьян, захватил
деревню Мордово с ее землями и земли,
отведенные городу Самаре. На землях
монастыря были построены деревни:
Архан­гельская (Новинки), Торновская,
Старый Теплый Стан, Новый Теплый Стан,
Жигулевка. Монастырю принадле­жало
село Усолье и острожек.

Вместе с русскими
возникали поселения и нерусских народов
— чувашей, мордвы. В лесных дебрях они
зани­мались бортным и охотничьим
промыслами, в реках и озе­рах ловили
рыбу, платя оброк в казну.

В конце 1652 года
четыре чувашина обратились с прось­бой
о разрешении им поселиться «на диком
поле в Брусяных вершинах у ключа». Это
разрешение было дано. В 50-х годах возникла
чувашская деревня Аскул, из которой в
1661 году двое чуваш переселились «на
пустовую землю на дикое поле, на Сосновый
Солонец, за Аскулу реку, на другую
сторону, у семи сосен».

Выше было указано,
что уже в 1606 году московский Чудов
монастырь получил от царя Василия
Шуйского грамоту на право рыбной ловли
«по реке Волге, ниже Самарской Луки, в
Самарских тихих водах, от Черного затону
вниз по Волге на 45 верст, до устья Елань
— Иргиз». Эти права монастыря подкреплялись
особыми грамотами царей Михаила и
Алексея. Вслед за Чудовым монастырем в
1632 году московский Новоспасский монастырь
получил от царя Михаила Федоровича
грамоту на право рыбной ловли в Иргизе.
В 1653 году владения Новоспасского
мо­настыря были расширены — по рекам
Большому и Малому Иргизу, Терсе, Волге,
от устья Малого Иргиза до устья Большого
Иргиза, с уплатой в казну 17 руб. 7 алтын
го­дового оброка. Монастыри переводили
своих крестьян из других вотчин,
находившихся под Москвой, и они осно­вали
два села — Малыковку (Вольск) и Терсу.

Обширные владения
имел московский Новодевичий мо­настырь.
Игуменья добилась того, что ей были
пожалованы «атрубские воды», бывшие
ранее на оброке у разных лиц. Она перевела
крепостных крестьян из других владений,
и на берегу Волги появилось повое село
— Новодевичье.

В Левобережье, к
югу от Закамской черты, князья Трубецкие
Иван и Юрий в 40-х годах XVII
века захватили земли по реке Утке, куда
перевели крестьян из других владений.
Их крестьяне основали деревню Зеленовку.
Большие земельные угодья имел стольник
царя Андрей Нарышкин. На его землях
возникла деревня Волостниковка.

Мордва, выселившаяся
из Нижегородского и Казан­ского
уездов, основала деревни Матвеевку,
Кременки, Помряскино и несколько других.

По верхнему течению
реки Майны поселилась большая группа
служилых татар из Казани, которые
построили село Верхнюю Майну и деревню
Богацкую. Они селились также в деревнях
Чердаклы, Кандала и Уренбаш.

Во второй половине
XVII
века земли до реки Черемшан занимали
помещики, монастыри и крестьяне —
пе­реселенцы из Симбирского, Казанского,
Свияжского и других уездов. А заволжские
степи оставались еще во власти кочевников
— калмыков и ногайцев. Соседство с ни­ми
было опасно, но раскольники, скрывающиеся
от же­сточайших преследований царизма,
не боялись селиться в степи. Они основали
деревни Титовку, Борму и Красное
поселение.

Усиление
крепостнической эксплуатации.
Во второй
половине XVII
века положение крестьянства в Русском
государстве резко ухудшилось.

Соборным «Уложением
1649 года» юридически оформля­лось
потомственное и наследственное
закрепление кре­стьян за помещиком.
Закреплялся сам крестьянин, его дети,
внуки, правнуки и все последующее
потомство и не только за данным помещиком,
но и за его потомством. «Отъезд»
крестьянина запрещался под страхом
тяжелого телесного наказания, а пойманный
беглый крестьянин после соот­ветствующего
наказания возвращался помещику.
Кре­стьянин обязан был «помещика во
всем слушать и всякое дело на него
делать».

Современники
сообщают, что в середине XVII
века «бояре, и думные, и ближние, и всяких
чинов люди по­мещики и вотчинники,
ведают и судят своих крестьян во всяких
их крестьянских делах, кроме разбойных
и иных воровских дел».

Помещик судил
крестьян сам или через своих приказ­чиков
и «пользовался правом сажать в тюрьму,
в колоду, в железа, бить батогами и кнутом
и мог подвергать под­судимых пытке».

От светских феодалов
не отставали и церковные. В Саввы-Сторожевском
монастыре соборный старец Леон­тий
Маренцов был полновластным хозяином.
Он подвергал безмерной эксплуатации
крестьян и работных людей на соляных
варницах, распоряжался не только
имуществом, но и жизнью населения. В
жалобе патриарху повар Иг­натьев
писал: «Он (Маренцов) взял жену его
(Игнатьева) в Надеино Усолье в коровницы
и, забыв страх божий, он старец взял ее
поневоле и живет с нею блудно, а самого
(Игнатьева) бил и мучил и на цепь сажал
и морил голодной смертью. Да он же старец
прежде того племянницу жены (Игнатьева)
тоже взял поневоле и держал на дворе и
блудно жил с нею и ныне живет».
Самоуправство, бесчинство и разврат
Маренцова приняли такие размеры, что
от него не стало житья не только
крестьянам, ко и служилым ка­закам
Усольского острожка. Казаки обратились
с жалобой к царю. «Он (Маренцов), — писали
они, — своим насилием и озорничеством,
забыв страх божий, жен от мужей у нас
сирот ваших отлучил блудным насильством.
Да он же ста­рец у многих наших братьи,
для блудного воровства, де­виц у отцов
отняв и растля блудом, выдает замуж
на­сильством… отнимает лошадей, емлет
взятки, посулы и поминки беспрестанно
и многих бьет и мучает напрасно».
Жалобщики приводят факты, — называют
имена казаков (Федка, Савостка Иванов
и др.). Свою челобитную казаки заканчивают
словами: «И от него злого озорничества
и разорения мы с женами и детьми
погибаем… а ныне многие разбежались».

Грустную песню-сказ
сложил в то время народ про свою тяжелую
долю.

Горе-горемычное на гору идет,

Горе-горемычное котомочку несет.

Одежда на горюшке изорванная,

Обувка на горюшке истоптанная,

Веревочкой горе подпоясано.

Голова у гор юшки повсклокочена,

Брови-то у горя понасупились,

Щеки-то у горя понаморщились,

Головой-то горе покачивает,

Ногами-то горе прихрамывает,

Знать, что тебе, горюшко, знакома печаль.

Крепостнический
гнет, рост налогов и всяких сборов
вызывали обнищание крестьян. Многие из
них убегали от помещиков на Дон и Волгу.
По нижнему течению Дона домовитые
казаки, находясь на службе царя, захватили
в свои руки пастбища, рыбные ловли и
торговлю. Беглых крестьян они жестоко
эксплуатировали. Положение «го­лытьбы»,
жившей на Дону и его притоках, было очень
тяжелым. Царь посылал вооруженные отряды
для ловли беглецов. Они отбивались от
царских войск и, доведенные до отчаяния,
сами переходили в наступление, разоряя
близлежащие усадьбы, истребляя воевод
и приказных чиновников. Так на Дону
началась крестьянская война.

Аналогичное
положение было и в Среднем Поволжье.
Строились новые города-крепости,
усиливались их гар­низоны. Беглых
крестьян вылавливали и после тяжких
телесных наказаний возвращали помещикам,
боярам или монастырям. Земли и промысловые
угодья захватили по­мещики и монастыри.
Торговые суда охраняли отряды стрельцов.
В степях бесчинствовали калмыки и
ногайцы. Беглому люду, крестьянской
голытьбе не было никакой возможности
найти средства к существованию. Росло
недовольство народа. Так же как и во
всей стране, на Дону и в Поволжье
социальные противоречия обострились
до крайнего предела. Созрели условия
для стихийного крестьянского восстания.

Крестьянская
война под водительством Степана Разина.
Обострение
классовых противоречий вылилось в
крестьян­скую войну в XVII
веке против феодалов, возглавил которую
Степан Тимофеевич Разин.

Родом из Зимовейского
Верхнего городка на правом берегу Дона,
Степан Разин принадлежал к домовитым
казакам, но он видел невыносимое положение
крепост­ного крестьянства, стонавшего
от помещичьего гнета, и связал свою
судьбу с голытьбой. Беззаветная удаль,
смелость и решительность, широта
замыслов, большой ум, находчивость,
твердая воля и настойчивость в защите
перед властями простого народа создали
Разину громкую славу. Суровый, но
справедливый к товарищам и беспо­щадный
к врагам, ненавидящий бояр и воевод,
Степан Разин стал вождем стихийно
вспыхнувшего крестьянского восстания,
направленного против феодального гнета.

Степан батюшка

Ходит бережком,

Зовет детушек

Голых бедныих.

Вы слетайтесь ко мне,

Собирайтесь скорей,

Кто в нужде и труде

Слеза горькая…

Слеза горькая глаза выела.

На Руси уж давно

Правды нетути

Одна кривдушка

Ходит по свету. ¹

Крестьянская война
под руководством Степана Разина началась
на Дону. После похода «за зипунами», к
берегам Персии в 1669 году, разинцы
вернулись на Дон и построили укрепленный
лагерь — Кагальницкий земляной городок.
Весть об успехах Разина облетела верховья
Дона и По­волжья. К нему стали стекаться
все новые и новые толпы голытьбы.

Во темном лесу собиралися,

Во дубравушке во зелененькой,

Ночевали тут добры молодцы,

Под березынькой становилися,

Красну солнышку поклонилися:

«Ты взойди, взойди, красно солнышко,

Над горой взойди над высокою,

Над дубравушкой над зеленого.

Над урочищем добра молодца,

Что Степана свет Тимофеевича,

По прозванию Стеньки Разина.

Ты взойди, взойди, красно солнышко.

Обогрей ты нас, людей бедньщх,

Добрых молодцев, людей беглыих,

Мы не воры, не разбойники,

Стеньки Разина мы работнички,

Есауловы все помощнички.¹

В апреле 1670 года
повстанческий отряд Разина пе­редвинулся
с Дона на Волгу. Покорив Царицын, разинцы
двинулись вниз по Волге и 23 июня заняли
Астрахань, где истребили воевод и дворян,
создали казацкую форму правления,
превратив Астрахань в опорный пункт
вос­стания. Они пополнили отряд
присоединившимися к дви­жению
стрельцами и работными людьми, захватили
ору­жие и боеприпасы и в июле 1670 года
двинулись вверх по Волге. В начале
августа разинцы заняли Саратов.

У Саратова под
командой Разина было уже десяти­тысячное
войско. Оно непрерывно пополнялось
беглыми крестьянами и городской беднотой
Поволжья. В Саратове Разина встречали
с колокольным звоном, с хлебом и со­лью.
Введено было казацкое устройство.
Население де­лилось на сотни и десятки.
Власть становилась выборной. Избирал
круг — общее собрание горожан.

Разведывательные
отряды появились под Самарой еще 31 мая
1670 года. Они подступили к крепости по
Волге и по Левобережью из степи. Захватив
Вознесенскую слободу, отряды начали
штурм крепости. Им удалось сжечь две
башни, однако крепостью они не овладели.
Отряды встали в степи, километрах в трех
от города, окружили крепость, поджидая
главные силы повстанческой армии.

Повстанцы засылали
«прелестные письма» Разина, в которых
призывали население Самары перейти на
их сто­рону, истребить воевод и
приказной люд.

В середине августа
1670 года к Самаре двинулись глав­ные
силы. Степан Разин перед наступлением
остановился около Переволокской слободы
и расположился лагерем в лесу, в овраге
Сухая Брусяна, недалеко от села Большая
Рязань.

В летописи села
Усолья говорится: «Постоянное при­станище
Разина или городок Разина был среди
леса, в одной версте от нынешнего села
Рязани; признаки его — заросшие уже
большим лесом — до сих пор тут видны…»

Лагерь расположился
на небольшом, обособленном холме,
опоясанном земляным валом. Отсюда войска
по­шли по долине реки Усы, пересекли
Самарскую Луку,¹
заняли село Усолье и вышли на Волгу выше
Самары, от­резав крепость от
верхневолжских городов. Другая часть
повстанцев в конце августа 1670 года также
подошла к Са­маре. Жители города и
часть стрельцов подняли восстание. Они
схватили воеводу, приказных людей и
дворян и открыли крепостные ворота,
встретив повстанцев хлебом-солью и
колокольным звоном. После занятия
крепости воевода Алфимов, подьячие и
дворяне были «посажены в воду», то есть
утоплены, а их имущество отобрано.
Городом стал управлять казацкий атаман
Иван Константинов. Часть городского
населения примкнула к разницам и вместе
с ними двинулась к Симбирску. В начале
сентября 1670 года Степан Разин с отрядом
в 20 тысяч человек по­дошел к городу и
занял его. Шедшее на выручку Симбир­ска
царское войско под командованием Юрия
Барятин­ского было разбито. Но в
Симбирской крепости заперся воевода
Милославский с отрядом верных царю
стрельцов и боярских детей. Разин
вынужден был начать осаду Симбирска.

Успешный поход
разинцев по Нижнему и Среднему Поволжью
являлся сигналом к выступлению широких
масс крестьян против помещиков.

На помощь крестьянам
направлялись отряды разинцев. В район
городов Карсун, Инсар, Саранск, Пенза
ушел отряд Харитонова; отряд Максима
Осипова — в район города Алатыря и т.
д. В Среднем Поволжье и при­легающих
к нему уездах заполыхал огонь крестьянской
войны. Крестьяне жгли помещичьи усадьбы,
убивали по­мещиков и приказных людей.
Восстание докатилось до Нижнего Новгорода
и Рязани, охватило всю слободскую
Украину. Но движение крестьян и голытьбы
носило сти­хийный и локальный характер.
Восставшие не могли создать единой
повстанческой армии. Они не хотели
уходить за пределы своих сел и уездов,
не имели ясно выраженной программы
социальных преобразований.

Среди нерусского
населения Поволжья, примкнувшего к
движению, тоже не было единства действий.
Старшины, тарханы и прочие зажиточные
слои населения в большин­стве своем
не только не примкнули к движению, но
играли предательскую роль. Царь Алексей
Михайлович и бояре, напуганные огромным
по силе и размаху народным вос­станием,
охватившим почти половину государства,
моби­лизовали все силы для его разгрома.
Была сформирована дворянская армия в
60 тысяч человек.

К началу октября
1670 года к Симбирску подошел с отборными,
хорошо обученными войсками Юрий
Баря­тинский. Завязался жестокий бой.
Повстанцы потерпели поражение и вынуждены
были отступить вниз по Волге.

Поражение Разина
под Симбирском явилось тяжелым ударом
для повстанцев. Многочисленные отряды
разинцев, ушедшие на помощь восставшим
крестьянам Поволжья, оказались
предоставленными самим себе. Хотя и
раньше они не имели постоянной связи с
Разиным, действовали на свой риск и
ответственность, но они чувствовали в
лице Разина опору. Разрозненные, плохо
вооруженные кре­стьянские отряды,
лишенные организующего центра, не­смотря
на величайшую храбрость, не могли
противостоять царским войскам.

Дважды раненный
в боях под Симбирском, Степан Ра­зин
с небольшим отрядом отошел вниз по Волге
и остановился около села Большая Рязань,
ниже Самары. После короткой передышки
он направился на Дон, надеясь сформировать
новый отряд из казаков и голытьбы для
продолжения борьбы. На Дону Степан Разин
с ближайшими товарищами остановился в
городке Кагальник.

Другой отряд
разинцев, в две тысячи человек, ушел от
Симбирска через Усолье на реку Урень.
Отряд под руководством Максима Бешеного
и Михаила Насосного дошел до села
Рождествено, против Самары. Оба отряда
не знали, как им действовать, и участники
их разбрелись в разные стороны.

14 апреля 1671 года
в городке Кагальник Разин был схвачен
домовитыми казаками и выдан царским
властям.

Федор Шелудяк,
стоявший в Астрахани во главе вос­ставших,
пытался повторить поход по Волге. В
Самаре его отряд соединился с отрядом
Ивана Константинова и дви­нулся в
Симбирск. Но отряд был разбит царскими
войска­ми и отошел на Самарскую Луку.
На одном из утесов, четыре с половиной
километра от села Моркваши, Шелу­дяк
устроил наблюдательный пункт. Этот утес
и поныне носит славное имя сподвижника
Разина.

Заняв Самару,
Шелудяк повел переговоры с правитель­ством
о прекращении движения на условиях
предостав­ления казацких льгот всей
поволжской голытьбе. Пере­говоры
преднамеренно затягивались, а в это
время к Самаре стягивались войска.
Шелудяк был вынужден оставить Сама­ру
и отойти в Астрахань, где в 1672 году его
схватили и каз­нили. В Среднем Поволжье
и на Дону до 1675 года держал­ся отряд
атамана Семена Буянки, но и он был разбит.

Мощное крестьянское
восстание, направленное против феодального
гнета, было жестоко подавлено. Только
от рук палачей погибло свыше 11 тысяч
человек. Всего же было сожжено, замучено,
четвертовано, повешено свыше 100 тысяч
человек. Долго по Волге плыли плоты с
висели­цами, на которых висели трупы
повешенных участников восстания. 6 июля
1671 года в Москве, на Красной площа­ди
Степан Разин был казнен (четвертован).

1 мая 1919 года в
речи, посвященной Степану Разину, В. И.
Ленин говорил: «Это Лобное место
напоминает нам, сколько столетий мучились
и тяжко страдали трудящиеся массы под
игом притеснителей, ибо никогда власть
ка­питала не могла держаться иначе,
как насилием и надру­гательством,
которые даже и в прошедшие времена
вызыва­ли возмущения. Этот памятник
представляет одного из представителей
мятежного крестьянства. На этом месте
сложил он голову в борьбе за свободу».¹

Несмотря на
поражение, крестьянская война под
ру­ководством Разина имела громадное
значение. Как одна из попыток крестьян
сбросить господство бояр и помещи­ков,
она расшатывала и ослабляла феодальный
строй.

«Крестьянские
восстания, — говорит И. В. Сталин, —
мо­гут приводить к успеху только в
том случае, если они сочетаются с рабочими
восстаниями, и если рабочие руко­водят
крестьянскими восстаниями. Только
комбинирован­ное восстание во главе
с рабочим классом может привести к
цели».¹

Строительство
Сызрани.
После подавления
крестьян­ского восстания царское
правительство усилило мероприя­тия
по упрочению своей власти. В Среднем
Поволжье строи­лись новые крепости,
укрепленные линии, расширялось помещичье
землевладение, крестьяне из центральных
рай­онов страны переводились на новые
места.

Летом 1683 года
симбирскому воеводе Козловскому было
поручено сформировать полк служилых
людей и приступить к постройке нового
города. С полком, состояв­шим из
симбирских и карсунских дворян, боярских
детей и служилых татарских мурз,
стрельцов, воевода отправился на юг
Самарской Луки. В гористой местности,
между реч­ками Сызранкой и Крымзой,
на самом высоком берегу Сызранки начали
строительство города Сызрани, принуж­дая
участвовать в этом местное население.
Крепость пред­ставляла собою стену
из толстых бревен, окруженную глу­боким
рвом и высоким земляным валом.

В 1684 году на
постоянное жительство в новую крепость
из Казани и Тетюш перевели 236 солдат с
женами и детьми, а позднее к ним
присоединили 236 человек из Чебоксар.

Поселенцам нового
города отвели земли по Симбир­ской,
Карсунской и Самарской дорогам и сенокосы
на ближайшем к городу острове. Вскоре
после постройки крепости за ее пределами
был основан монастырь, которому отвели
около тысячи десятин земли.

Одновременно с
сооружением города строилась новая
укрепленная линия. Начиналась она от
Усолья, шла к слободе Печерской на
Самарской Луке, проходила далее через
Сызрань по реке Сызранке до реки Луевки,
впадающей в Суру, и подходила к Пензе.

В 1687 году недалеко
от Сызрани было построено Каш­мирское
укрепление, состоящее из дубового кремля
на земляном валу и нескольких башен. На
постоянное житель­ство в укрепление
из гарнизонов соседних городов было
переведено 188 солдат.

Самара в конце
XVII
века. По
переписи 1646 года в Самарской крепости
числилось посадских дворов 137, из них
81 в крепости и 56 дворов в Болдырской и
Вознесен­ской слободах, находившихся
за крепостными стенами. В крепости была
канцелярия воеводы, церкви, лавки,
кабаки, дома стрельцов, дворян и боярских
детей, не во­шедших в перепись. В
слободах — дворы Нижегородского,
Благовещенского и московского Чудова
монастырей, ко­нюшенный двор
Преображенского монастыря, две церкви
(Троицкая и Никольская), ветряные
мельницы, кабаки, лавки. С 1639 года через
Волгу существовал регулярный перевоз.
Числилось общее количество мужских
душ: по­садских жителей 356, около 400
стрельцов, подьячие, дворяне, духовенство,
всего примерно полторы тысячи человек.

Посадские люди
частью находились на службе при царских
кабаках, таможне, перевозах через Волгу
и реку Самару. Многие из них занимались
торговлей, ремеслами и сельским
хозяйством.

Стрельцы несли
сторожевую службу, провожали и охраняли
суда, сопровождали арестованных. Они
полу­чали жалованье и вместе с тем
занимались земледелием, скотоводством,
различными промыслами и ремеслами.
Среди них были плотники, печники, мелкие
лавочники и т. д.

Росло экономическое
значение Самары.

В город привозили
соль из Усолья, с озер Эльтон и Баскунчак,
много рыбы с реки Яик, сало, овчины,
шерсть. Приезжали торговцы из верхневолжских
городов и Средней Азии. Развивались
промыслы: выделка холстов, сукон,
обработка дерева, плотничество, выделка
кож и т. п. Кре­пость становилась
крупным торговым пунктом.

В 1688 году крепость
переименовали в город, оставив по-прежнему
в ведении Казанского дворца. Через год
жителям Самары отвели в окрестностях
города 120 тысяч десятин зем­ли. «Велено
было эту землю распределить между
жителями, сообразуясь с происхождением,
занимаемой должностью по военной и
гражданской службе и по усердию».

Значительная часть
этой земли была пожалована князю
Долгорукому, отдана монастырям, приказным
людям, дво­рянам, детям бояр, наиболее
зажиточным посадским лю­дям. За
остальным населением города осталось
около 42 тысяч десятин.

Несмотря на
жесточайший крепостнический гнет,
ме­нее чем за сто лет Среднее Поволжье
преобразилось.

Вся северная часть
Заволжья и Самарская Лука были заселены
главным образом русскими, мордвой и
чувашами, казанскими татарами.

Упорным трудом
русские крестьяне, мордва и чуваши
вывели край из разорения и одичания. Им
помогали ка­заки, защищавшие поселенцев
от набегов ногайцев и калмыков. Трудовой
народ строил села и города, развивал
земледелие, животноводство, огородничество,
промыслы, ремесла, поднимал производительные
силы края.

Степан Разин

Предводитель крестьянского восстания 1670 года — донской казак Степан Тимофеевич Разин, родился в 1632 году. Дата приблизительна, она взята из письменных трудов путешественника Яна Стрейса из Голландии, который встречался в 1670 году с предводителем восстания. По свидетельству путешественника, Разину тогда было около сорока лет.

Точное место рождения также не установлено. Известно, что родился будущий казачий предводитель на Дону. В описаниях биографии Разина упоминается версия о том, что место его рождения — станица Зимовейская на Дону, которая сегодня называется Пугачёвская и располагается в Котельниковском районе Волгоградской области. Примечательно, что эта же станица является родиной Емельяна Пугачёва.

Однако утверждение одних историков о месте рождения народного героя ставится под сомнение другими исследователями. Тем более, что городок этот — Зимовейская станица, упоминается в исторических источниках только через год после гибели народного героя. Согласно другой версии, родиной предводителя восстания был город Черкасск (сегодня это станица Старочеркасская Аксайского района Ростовской области).

Прослеживаются разночтения и несоответствия относительно родины народного героя в старинных сказаниях и преданиях, кратко отражавших его биографию. Однако наиболее часто встречается название Черкасский городок. Упоминается это место и в 15 песнях о Степане Разине, датированных XVII веком.

Впервые в исторических источниках упоминание о предводителе казачества появляется в 1652 году. К этому времени молодой человек уже имел определённый военный опыт и достаточный авторитет в своих кругах. Упоминался он в качестве одного из полномочных представителей донского казачества.

Отношения с властями не складывались уже тогда. Поводом явилось то, что в 1665 году царский воевода приказал казнить старшего брата Степана. Это неизбежно повлияло на дальнейшую деятельность уполномоченного представителя донских казаков, который задался целью отомстить воеводе.

Основной идеей Разина было распространение на всё Российское государство военно-демократического строя, имеющего место в донском казачестве.

Предпосылки народного бунта

Крестьянская война под предводительством Степана Разина явилась итогом социального кризиса в областях, заселённых казаками. Это произошло после 1649 года, когда было принято Соборное уложение и полное закрепощение крестьян. На Дону был зафиксирован приток беглых крестьян.

По законам сообщества, прибывший в этот край крестьянин становился казаком. Такие казаки, не имея корней в этой местности, не располагали имуществом. Постепенно таким образом сформировалось сообщество так называемых «полутвенных» казаков, стоявших особняком относительно старожилов края.

1667 год был ознаменован становлением Степана Разина как предводителя казаков, численность которых в Волго-Донской переволоке достигала 500−800 человек. Кроме того, сюда прибывали все новые люди, что вскоре привело к возрастанию численности населения до 2000.

География походов началась на Нижней Волге. Основной их идеей было неповиновение московскому управлению. Такие выступления казаков полностью заблокировали Волжский торговый путь, что закономерно привело к столкновениям отряда казаков с царскими войсками.

Начало этого похода датируется маем 1667 года. Поначалу выступления характеризовались ограблениями торговых судов, купцов и расправой над приказчиками и чиновниками. Кроме того, казаки активно набирали себе в войско так называемых важных людей: работных, бурлаков, гребцов.

Бунт нарастал постепенно. До разгрома стрельцов на протоке Бузан и взятия Яицкого городка действия казаков вписывались в пределы их традиционного поведения. Однако указанные события резко изменили отношение к их похождениям, сделали действия полностью антиправительственными. Весной следующего года ряды разинцев пополнились за счёт примкнувших к ним жителей русских уездов, черкесов, донских казаков.

Разин не останавливается на достигнутом. Ещё через год, укрепившись, многочисленная армия казаков выдержала ряд боёв в «Трухменской земле» вблизи Баку. В одном из боёв войско под командованием астаринского хана окружило казачьи корабли, однако победы этот манёвр не принёс.

Очередной поход состоялся весной 1670 года. Теперь казачий предводитель уже открыто призывал на свою сторону всех недовольных центральным управлением, ищущих свободы, желающих служить ему. Этот поход носил характер уже открытого восстания, которому предшествовали единичные выступления.

Восстание 1670 года

Свержения монаршей власти в лице царя Алексея Михайловича Романова лидер восстания добиваться не собирался, по крайней мере, на словах.

Идеология его восстания основывалась на радикальном противодействии представителям официальной администрации государства:

• воеводам;
• представителям церкви;
• дьякам.

Представителей этих категорий единомышленники предводителя обвиняли в измене государю, что являлось государственным преступлением. Эти идеи и объявлялись причиной восстания Степана Разина.

По городам и крепостям страны прокатился ряд восстаний, в ходе которых представителей городской государственной администрации убивали, архивы уничтожались. В населённых пунктах вводился казачий уклад, купцов, встречавшихся при передвижении по Волге, задерживали и грабили.

В недавно закрепощённых областях волжский поход Разина спровоцировал ряд массовых выступлений крепостных крестьян. Руководили этими бунтами местные казачьи лидеры. Наиболее известной из них является Алёна Арзамасская — монахиня, уроженка казачьей слободы Выездной. Подхватив идею неповиновения, к восстанию примкнули многочисленные группы народов Поволжья:

• марийцы;
• чуваши;
• татары.

Осенью 1670 года после успешного захвата Астрахани, Саратова, Самары, Царицына и других крепостей войско Разина постигла неудача при осаде Симбирска. Его сторонники потерпели жестокое поражение от царского войска. Сам лидер восстания с тяжёлым ранением был вывезен казаками на Дон.

Отсюда, из Кагальницкого городка, казаки под предводительством атамана начали новый поход. Однако расчёт лидера вновь собрать войско из своих сторонников не оправдался. Весной 1671 года домовитые оседлые казаки, опасаясь царского гнева, штурмом взяли Кагальницкий городок и пленили предводителя восстания, после чего выдали его царским воеводам.

Казнь предводителя восстания состоялась летом 1671 года да на Красной площади в Москве. После казни атамана война продолжалась, остановить мятежи удалось только в конце 1671 года.

Значение в истории и оценки

Пристальное внимание европейцев к восстанию под предводительством Степана Разина объясняется их опасениями за сохранность торговых путей на Волге, по которым в Европу поставлялся русский хлеб. Были, кроме того, затронуты интересы Персии.

Крестьянский бунт под руководством Разина вошёл в историю и литературу ещё до окончания: в Англии, Голландии и Германии издавали статьи и даже книги, описывающие восстание. Их исследования нередко содержали, наряду с информацией о предводителе, достаточно фантастические подробности.

Были среди иностранцев и очевидцы, присутствовавшие при прибытии пленного Разина в Москву и его казни. В присутствии иностранных граждан было заинтересовано правительство: ведь иноземные гости увезут весть о казни бунтаря и окончании восстания в свои страны. Царь рассчитывал, что очевидцы казни уверят Европу в окончательной победе правительства в войне, хотя на тот момент это действительности не соответствовало.

Восстание под руководством казачьего предводителя стало предметом изучения историков не только на Руси, но и за рубежом. В частности, в августе 1674 года, спустя совсем немного времени после подавления бунта, в одном из университетов Германии состоялась защита диссертации об этом событии. Позднее эта работа была многократно переиздана в XVII—XVIII вв.

В российскую историю Степан Разин вошёл в качестве персонажа народных песен. В текстах образ атамана то идеализируется и приобретает некие фантастические черты, то вырисовывается с документальной точностью. Тексты к нескольким песням о казачьем предводителе написал Александр Сергеевич Пушкин. Они стилизованы автором в народном стиле.

Анализ события

С точки зрения современных историков, причиной поражения восстания под руководством Стеньки Разина являются следующие обстоятельства:

• стихийность возникновения бунтов;
• неорганизованность разрозненных групп восставших, отсутствие возможности чётко координировать их действия для выступления в одно и то же время;
• несогласованность выступлений участников, которые нередко ограничивались разгромом собственного барина;
• отсутствие у повстанцев чётко сформулированных целей.

Относительно того, считать исторические события 1670−1671 годов крестьянско-казачьим восстанием или войной, современные историки не достигли согласия до сих пор. На сегодняшний день преобладающим признаётся термин «восстание».

Читайте также про другие восстания:

• история тамбовского восстания;
• восстание Кенесары в Казахстане.

Ситуация накануне восстания

Одним из самых крупных социальных выступлений второй половины XVII века стоит считать бунт казаков, крестьян и посадских людей, которое в истории России получило название восстания Степана (Стеньки) Разина 1670–1671 годов.

Предпосылкой данного восстания можно считать нарастание внутреннего недовольства в широких слоях населения нашей страны, что было обусловлено:

• окончательным закрепощением людей согласно Соборному уложению 1649 года;
• поиском и жестокими наказаниями беглых крестьян со стороны правительства;
• военные конфликты со Швецией и Речью Посполитой;
• увеличение числа и объема налоговых сборов.

Стоит отметить, что отмечалось ухудшение положения не только крестьян и посадских людей, но и многих слоев населения служилых людей по прибору: стрельцов в городах, пушкарей (они были обложены налогами на занятия ремеслом и торговлей), однодворцев, а также людей не русских, а иных национальностей Поволжья. Участились случаи бегства крестьян от своих хозяев, в особенности в район реки Дон, который с давних времен характеризовался тем, что выдавал беглецов властям. Большая часть вновь прибывших людей сталкивалась с тяжелым положением: они стали образовывать собой голутвенное, то есть бедное казачество.

В тот период, люди, проживающие в районе реки Дон, не имели права на занятия землевладением, именно по этой причине казаки находились в сильной зависимости от обозов с товарами из центральной части России. Казаки перманентно нуждались в хлебе, сукне, оружии, боеприпасах, а предоставляемого «государева жалованья» не доставало.  Это провоцировало организованные походы казачества «за зипунами», то есть за добычей в районы реки Волги или во владения Турции и Крыма на берегах Азовского и Черного морей.

Однако время шло, а осуществлять данные вылазки становилось только сложнее, ибо с трех сторон казачьи земли окружали владения царя, на Волге были построены крепости, а на пути в Каспийское море путь преграждал город Астрахань. Выход по Дону в Азовское море тоже становился невозможен, ибо его блокировала знаменитейшая и сильнейшая турецкая крепость Азов. Более того, в 1660 году турки решили перегородить Дон цепями, что практически полностью исключало возможность казаков вырваться в море.

Домовитые, то есть более зажиточные казаки могли похвастаться более прочными связями с московским правительством, а посему всячески стремились к тому, чтобы сохранить и не испортить эти отношения. Конечно, бывали случаи, когда они становились лидерами и организаторами походов «за зипунами», в которых чаще всего принимали участие голутвенные казаки, а более зажиточные слои получали часть добычи, при этом никак не рискуя ни своей репутацией, ни своей жизнью.

Неудивительно, что такое положение дел приводило к разногласиям между голытьбой и зажиточными слоями казачества. 

С ходом военных конфликтов крупные группировки, так называемые станицы, возглавляемые атаманами, становились наемниками на службе и принимали участие в военных действиях, получая за это жалование из Москвы. Однако к середине 1660-х годов ситуация на Дону обострилась, собравшиеся здесь массы беглых крестьян оказались в крайне тяжелой ситуации, как никогда стала реальной ситуация голода.

Первый всплеск недовольства казаков был связан с именем атамана Василия Уса. Дело состояло в следующем: в 1666 году сотни казаков под его руководством пришли к Туле, где казаки думали примкнуть к государевой службе, однако, им было отказано. Мирный поход получил характер восстания, где к казачеству примкнули значительные группы безземельных крестьян, холопов. Для подавления восстания, царь был вынужден отправить правительственные войска, что побудило Василия Уса отправиться обратно на Дон, куда вместе с ним двинулись тысячи беглых крестьян и холопов.

Дальнейшее развитие событий имеет связь с именем Степана Разина, к которому примкнули люди Василия Уса.

Становление как атамана и военные успехи Степана Разина

Степан Тимофеевич Разин относился к домовитому казачеству из станицы Зимовейской (рисунок 1). Его отец, Тимофей Разя, по мнению исследователей, был уроженцем Воронежа и имел связи с казачьим старшиной, а крестным отцом Степана был известный и уважаемый атаман Корнила Яковлев. 

К концу 1660-х годов сорокалетний Разин был довольно известен на Дону, неоднократно посещал Москву, бывал в знаменитом Соловецком монастыре. Бытует мнение, что предвзятое отношение со стороны царских властей к Степану Разину, было сформировано, вероятнее всего, из-за судьбы его старшего брата Ивана, который был казнен за некие проступки в конце войны с Речью Посполитой.

Рис.1 – Степан Разин

В 1667 году Разин возглавил большой отряд казаков на пути «за зипунами», причиной которого стал недостаток хлеба на Дону.

Изначально казаки планировали выйти в Азовское море, но домовитое казачество не пропустило разинский отряд к низовьям Дона: в связи с запретом московского правительства провоцировать турок и татар. Разин вместе с отрядом был вынужден повернуть свое войско вверх по Дону и остановиться неподалеку от Паншина городка, а спустя какое-то время, в мае с крупным тысячным отрядом казаков оказался на берегах Волги. Они разграбили крупный торговый караван, в который входили суда, являющиеся собственностью самого царя. Стрельцы, которые охраняли данный караван, не только не оказали стоящего сопротивления, но часть из них даже примкнула к отряду Разина, ссыльных людей освободили, а всех, кто стоял во главе каравана – казнили. Минув Царицын, Разин свернул в один из волжских протоков и обошел Астрахань, получив доступ к Каспийскому морю. Откуда войско повстанцев смогло повернуть к устью реки Яик (Урал) и к Яицкому городку. Разин захватил этот город с помощью военной хитрости, а стрелецкий гарнизон почти целиком уничтожили.

Успехи отряда Разина спровоцировали присоединение к нему и отдельных казаков, и целых станиц с атаманами. По окончанию зимы, проведенной в Яицком городке, в марте 1668 году Разин с войском в количестве нескольких тысяч казаков смог выйти к Каспийскому морю и отправиться к западным и южным берегам. Это окончилось тем, что в течение 1668 года подверглись ограблению города и населенные пункты от Дербента до Решта. Вместе с тем, Степан Разин проявил себя еще и как дипломат, так как вел переговоры с персидским шахом о выделении казачеству земель для постоянного поселения.

Некоторое время персидские власти находились в раздумьях, однако, потом получили сообщение от русского правительства о ненадежной репутации казаков. После этого шах казнил парламентеров от казачьей стороны и стал готовиться к борьбе с Разиным и его силами.

Между тем, сам атаман Разин остановился зимовать на полуострове Миян-Кале, что было довольно непродуманным и неудачны решением, так как возникли проблемы с пресной водой и продовольствием. Это стало причиной того, что весной 1669 года отряд Разина вовсю пытался действовать на восточном берегу Каспия, однако наткнулся на сопротивление персидских войск. Казаки были вынуждены вернулись к западному берегу и остановиться на Свином остров, что неподалеку от Баку. Спустя несколько месяцев, а именно в июле 1669 года к острову подошла флотилия персов, которая была разгромлена в ходе упорного морского сражения. 

Персы выдвинули от 50 до 70 судов против 20-30 казачьих, однако допустили стратегическую ошибку. Они связали все свои корабли цепями, таким образом, намереваясь охватить казачий флот как бы гигантским неводом, чтобы ни один корабль не смог от них ускользнуть. Но казаки просто подожгли артиллерийским огнем флагманский корабль, который начал тонуть и увлекать за собой соседние суда, привязанные к нему. Поднялась паника, результатом которой стало полное поражение персидского флота. В руках казаков оказалась довольно богатая добыча и большое количество пленных, в том числе дочь Мамед-хана, знаменитая персидская княжна, которая впоследствии стала героиней народных песен о Стеньке Разине.

Битву у Свиного острова в июле 1669 года можно по праву считать первой в истории морской победой русских, то есть казачьего флота, над военным флотом какой-либо иностранной державы.

В августе 1669 года Разин принял решение вернуться к устью Волги. Царские власти, наслышанные об успехах казаков в море, решили проявить милосердие и простить казаков, оставив в их руках трофеи, однако, с одним условием – сдачей пушек и судов. Казаки, в свою очередь, пообещали в будущем верно служить московскому царю. 

Разин вместе со своими людьми вступил в Астрахань, где пушки были сданы, но большая часть вооружения так и осталась у казаков. В период нахождения в городе атаман и его казаки пользовались большой популярностью у местного населения, тратили много денег, хвастались богатством одежд. В глазах голытьбы, то есть бедного и неискушенного казачества, Разин стал настоящим богатырем из былин; люди то и дело говорили о его могучей силе, неуязвимости, «заговоренности», удачливости. Спустя месяц жизни в Астрахани казаки Разина покинули город и отправились на земли около Дона. В дороге они занимались грабежом торговых суден, принимали в свои ряды всех желающих людей.

Начало восстания и ход событий

Прибыв на Дон, казаки приняли решение держаться вместе и обосновались на острове неподалеку от Кагальницкого городка. Численность их войска постепенно увеличивалась за счет присоединения все новых людей. Сам Разин отправился в столице донских казаков Черкасск, где его поведение было очень вызывающим: он перечил старшине, в том числе и своему крестному отцу — атаману Корниле Яковлеву. Разин настаивал и добился того, что был убит царский посланец Герасим Евдокимов, которого он объявил боярским шпионом. Все эти действия бесповоротно отвернули от Степана Разина зажиточное казачество, впредь он мог рассчитывать лишь на голытьбу.

Началом восстания Разина принято считать май 1670 года, когда атаман вместе с пятитысячным войском вновь оказался на берегу Волги. Казаки заявили о желании «вывести боярскую измену» из державы и развязали боевые действия против властей поволжских городов. Первым городом, который сдался под натиском восставших, стал Царицын.

Гарнизон Царицына почти не оказывал сопротивления, лишь его воевода Тургенев вместе с небольшим количеством людей спрятался в башне и отбивался до последнего. Позднее был разгромлен попавший в засаду отряд стрельцов под командованием Лопатина. Часть стрельцов была перебита, оставшихся в живых посадили в качестве гребцов на судах. 5 июня под Черным Яром на сторону Разина перешел другой стрелецкий отряд под командованием князя Львова, все командиры и служилые иноземцы были казнены.

22 июня 1670 года отряд Разина перешел к штурму Астрахани. Стрельцы защищались без особого рвения, и город довольно быстро был захвачен. Раненого воеводу города Прозоровского сбросили с городской стены, погибших либо казненных насчитывалось более пятисот человек, в том числе 16-летний сын-подросток воеводы. Владения хозяев города и богатейших людей, торговые склады, церкви подверглись разграблениям, а богатства поделены между членами войска. Руководить городом стал выборный круг, который был создан по подобию казачьего круга. Несмотря на это, реальная власть была сосредоточена в руках самого Разина и приближенных к нему атаманов.

В июле того же года Степан Разин с огромным по тем временам войском выдвинулся вверх по течению Волги, а спустя уже месяц без сопротивления были захвачены Саратов и Самара. Большая часть, охраняющих их гарнизонов, встала на сторону повстанцев. Вместе с Разиным плыли на стругах самозваные «царевич Алексей» и «патриарх Никон». Ключевыми целями данного движения была объявлена борьба со «злыми боярами» и освобождение «черных», то есть бедных, слоев людей. Напрямую против царя-батюшки повстанцы не выступали.

По ходу следования Разин отправлял так называемые «прелестные письма», в которых призывал крестьян поднимать восстания против своих помещиков. Надо отметить, что его призывы упали на плодотворную почву: восстание стало выходить за рамки лишь казацкого движения и охватило обширные территории Поволжья, Слободской Украины, южные и юго-восточные уезды. Охотно принимали участие в восстании не только крестьянские массы, но и служилые люди по прибору, городские низы, нерусские народы Поволжья (марийцы, чуваши, мордва, татары).

4 сентября 1670 года войско Разина подошло к довольно укрепленному гарнизону Симбирска, которым командовал родственник царя по линии жены И. Б. Милославский. Кроме того, несколькими днями ранее на подмогу Симбирску прибыл князь Барятинский, командующий двумя полками рейтар и несколькими сотнями дворян.

Численность войска повстанцев к тому времени сильно увеличилась, изменился и его качественный состав. Если ранее большую часть составляло казачество, то теперь в нем преобладали крестьяне, не имевшие ни привычки, ни навыков к военному делу. Между крестьянами и казаками нарастали противоречия, так как казаки не хотели рисковать и проливать свою кровь за новоиспеченных товарищей. В условиях таких разногласий и начались боевые действия под Симбирском.

Для того, чтобы подавить данное восстание, быстро формировалась сильная армия. Возглавить ее решили поручить одному из опытнейших и талантливейших воевод царя Алексея Михайловича — князю Ю. А. Долгорукому. Но в связи с тем, что подготовка царского войска затянулась, воевода Барятинский потерпел разгром под Симбирском и был вынужден отойти к Тетюшам. Следовательно, долгое время войска государя не могли поддержать Милославского.
5 сентября начались бои за Симбирск. Основной острог был покорен довольно быстро, но Милославский увел оставшиеся силы в кремль, взятие которого стало очень сложной задачей. Оборонявшиеся понимали, что Разин скор на расправу и не склонен к пощаде покоренных, поэтому и приняли решение сражаться до последнего. Всего защитники Симбирска отбили несколько штурмов, в том числе и ночной, однако, захватить крепость за месяц осады восставшие так и не сумели.

В это же время от Симбирска в разные стороны начали расходиться отряды повстанцев, действия которых помогали расширить территорию, охваченную восстанием. Например, на северо-запад отправился атаман Максим Осипов, на юго-запад – Михаил Харитонов. Были захвачены такие населенные пункты как Алатырь, Саранск, Козьмодемьянск, Макарьевский Желтоводский монастырь, Пенза, Нижний и Верхний Ломов, Керенск.

Как раз в это время на помощь сражающемуся Симбирску прибыли силы правительства. Несколько дней продолжались упорные бои, однако 4 октября казаки были вынуждены отступить, отплыв на своих стругах вниз по Волге и оставив людей у стен города на произвол судьбы.

Стоит отметить, что под Симбирском Разин потерпел свое первое крупное поражение. Сформированные силы царя медленно, но верно приступили к подавлению восстания. После поражения под Симбирском раненый Разин оказался на Дону, где рассчитывал собраться с силами, однако, по мере того, как подавляли восстание, на Дону усиливалась влиятельность зажиточного казачества. Самого Степана Разина предали анафеме.

14 апреля 1671 года атаман Корнила Яковлев, крестный отец Степана, отдал приказ арестовать и Степана Разина, и его брата Фрола. Более того, верхушка казачества заявила, что с этих пор Донское войско будет давать присягу государю: этим они надеялись обелить свою репутацию в глазах властей.

В июне 1671 года братья Разины были доставлены в Москву и подвергнуты пыткам. Через несколько дней Степан Тимофеевич Разин был казнен на Красной площади в центре столицы. К весне 1671 года все главные очаги восстания были подавлены, а тысячи его участников — казнены. Дольше всего сопротивлялись бойцы в Астрахани, однако, и ее удалось взять 27 ноября 1671 года.

Оценка восстания Разина

В историографии советского периода (В. И. Буганов, В. И. Корецкий, А. А. Зимин и прочие авторы) была создана концепция крестьянских войн, и восстание Стеньки Разина 1670–1671 годов относили к числу подобных войн. В постсоветский период от этой концепции историки стали постепенно уходить – в основном потому, что источниками не подтверждается оценка крестьянства в качестве главной движущей силы данного рода восстаний. Требования восставших также не были специфически «крестьянскими». Движущей силой восстания Степана Разина были главным образом казаки. Поддержавшие восстание крестьяне и посадские люди начинали массово бунтовать против своих господ, однако, не выступали одним фронтом, единой движущей силой. Это было разрозненное массовое стихийное течение, пусть и происходившее одновременно.

Восстание под руководством Степана Разина стало одним из крупнейших народных движений богатого на события «бунташного века». В памяти народа Степан Разин остался в качестве легендарного казачьего атамана, защитника угнетенных, борца за правду и справедливость.