Политическое руководство ссср после 1953 года

Борьба за власть в СССР после смерти Сталина

5 марта 1953 г. скончался И.В. Сталин – глава советского государства. Он обладал непререкаемым авторитетом и сосредоточил в своих руках фактически неограниченные полномочия. Ни один человек из его ближайшего окружения не обладал такой силой влияния, чтобы претендовать на абсолютную власть. Поэтому еще до момента его кончины начались переговоры по поводу разделения властных полномочий.

Состояние здоровья Сталина стало резко ухудшаться с 1948 г. Он резко терял работоспособность. В качестве своих возможных преемников он рассматривал А.А. Кузнецова и Н.А. Вознесенского. В это время резко обострилась внутриполитическая борьба, в ходе которой было инициировано «Ленинградское дело».

По надуманным обвинениям Кузнецов и Вознесенский были арестованы и вскоре расстреляны. Инициаторами сфальсифицированного уголовного дела считается группировка Маленкова-Берии.

Осторожно! Если преподаватель обнаружит плагиат в работе, не избежать крупных проблем (вплоть до отчисления). Если нет возможности написать самому, закажите тут.

1 марта 1953 г. у Сталина произошел инсульт, сразу после этого среди верхушки советского руководства начались совещания. Никто не хотел брать на себя ответственность за лечение вождя. В ноябре 1952. в рамках «Дела врачей» был арестован личный врач И.В. Сталина профессор В.Н. Виноградов. Ранее были репрессированы еще несколько десятков медицинских работников, заподозренных в заговоре, шпионаже и покушениях на убийство.

Совещания по поводу передачи власти продолжались до 21 ч 40 мин 5 марта 1953 г. 10 минут спустя была зафиксирована смерть И.В. Сталина.

Во время болезни вождя верхушка руководства СССР перераспределила главные государственные должности. Совет Министров СССР возглавил Г.М. Маленков. Это высший исполнительный и распорядительный орган страны, который с момента создания в 1946 г. и до самой смерти возглавлял И.В. Сталин.

Н.С. Хрущев, который был главой Московского областного и городского комитета партии, стал Секретарем ЦК КПСС с правом председательствовать на собраниях. Маршал Н.А. Булганин возглавил Министерство обороны. Л.П. Берия получил пост министра внутренних дел.

Во время прощания с вождем на трибуне Мавзолея в центре стоял Берия, по бокам от него – Маленков и Хрущев. Это были сигналы советской номенклатуре, что именно эти 3 человека являются лидерами, претендующими на власть. 

В результате давки на прощальных мероприятиях погибли несколько сотен человек. Информация об этом была засекречена. Точное число жертв до сих пор неизвестно. Называется цифра от 300 до 2-3 тыс. человек. Никто из советских руководителей не взял на себя за это ответственность.

Начальные этапы, основные участники

Период с марта 1953 г. по январь 1955 г. часто называют периодом «коллегиального правления».  Президиум Центрального Комитета КПСС был сокращен в 2 раза. В его состав вошли:

• Берия Л.П.;
• Булганин Н.А.;
• Ворошилов К.Е.;
• Каганович Л.М.;
• Маленков Г.М.;
• Микоян А.И.;
• Молотов В.М.;
• Первухин М.Г.;
• Сабуров М.З.;
• Хрущев Н.С.

Фактически страной стал править «триумвират» Берия-Маленков-Хрущев. Л.П. Берия контролировал силовые ведомства, Г.М. Маленков стоял во главе Совета Министров, Н.С. Хрущев – возглавлял партийное руководство.

Сразу после похорон Сталина начались процессы либерализации. 10 марта 1953 г. на заседании Президиума ЦК КПСС Г.М. Маленков предложил прекратить пропаганду культа личности. Остальные члены правления также понимали необходимость перемен, но по-разному видели дальнейшую стратегию преобразований.

Либерализация в 1953-1954 гг. шла по 3-м направлениям:

• реформирование репрессивной системы;
• облегчение жизни простых людей;
• корректировка внешнеполитического курса.

Как руководитель силового ведомства ее либерализацией руководил сам Л.П. Берия. Он же во времена Сталина активно поддерживал репрессии.

По инициативе Берии 27 марта 1953 г. была объявлена амнистия для лиц, осужденных на срок до 5 лет. В результате на свободу вышло более 1 млн человек. В апреле 1953 г. было прекращено «Дело врачей». Впервые была предана гласности информация о злоупотреблениях силовых органов. Следователи по этому делу были преданы суду.

29 мая 1953 г. официально были реабилитированы все обвиняемые по «Авиационному делу». Было прекращено «Мингрельское дело», начали возвращаться в Грузию незаконно выселенные с этой территории люди.

По предложению Г.М. Маленкова в период с 1953 г. по 1954 г. был предпринят ряд мер по улучшению качества жизни простых людей:

• аннулированы долги колхозов;
• снижены налоги с крестьянства;
• увеличен выпуск потребительских товаров.

Н.С. Хрущев, избранный первым секретарем ЦК КПСС, в 1953-1954 гг. изменил стиль и содержание работы партийных органов. Заседания посвящались новым перспективам развития, искались пути решения накопившихся проблем. Хрущев взял курс на реабилитацию жертв сталинского террора и отмену культа личности.

Несмотря на заявленное единство, коллегиальное управление не могло быть длительным. Уже к середине 1953 г. между советскими лидерами начинается ожесточенная борьба за власть.

Ликвидация Берии и свержение Маленкова

Наиболее опасным соперником был Берия. Члены партии с тревогой наблюдали, как активно он взялся за процессы либерализации, с каждым днем приобретая все большую популярность. Но именно он был одним из главных организаторов репрессивных дел 1940-х – начала 1950-х гг. Поскольку Берия курировал силовые ведомства, его опасались все основные политические силы. Они выступили широким фронтом и организовали против него заговор.

26 июня 1953 г. Берия был арестован. Это произошло прямо на заседании Президиума ЦК КПСС. Инициаторами ареста были Маленков, Хрущев, Булганин, непосредственными исполнителями – Жуков и Москаленко. Сразу после ареста Берия был лишен всех должностей и званий. Ему был предъявлен ряд обвинений:

• участие в антисоветском заговоре;
• попытка реставрации капитализма;
• шпионаж в пользу Югославии;
• разжигание межнациональной розни;
• поддержание преступных связей с грузинской эмиграцией;
• подрыв действий советской разведки;
• попытка начать сепаратные переговоры с Гитлером в 1941 г.;
• фабрикация политических дел;
• преступления против человечности.

Часть из этих обвинений была надуманной и не имела отношения к реальности.

2–7 июля 1953 г. на Пленуме ЦК КПСС обсуждался вопрос о преступной и антигосударственной деятельности Берии. Из него пытались сделать виновника всех преступлений сталинской репрессивной машины. Тем самым остальные партийные функционеры стремились оправдать себя, но они тоже были причастны к политическим репрессиям и злоупотреблениям властью.

10 июля 1953 г. новость об аресте Берии была опубликована во всех основных советских средствах массовой информации. Он объявлялся врагом народа и агентом международного империализма.

23 декабря 1953 г. Берия был приговорен к высшей мере наказания. Вместе с ним были осуждены и расстреляны его ближайшие сторонники. Поскольку до сих пор не опубликованы полные материалы дела, а ход следствия содержит много противоречий и ошибок, точная дата расстрела неизвестна.

Предположительно, приговор был приведен в исполнение в день его оглашения. Существует мнение, что Берия мог быть убит в момент ареста. До полного рассекречивания архивов опровергнуть или подтвердить эту версию невозможно.

После казни Берии продолжались преследования его сторонников. В марте 1954 г. был арестован его ближайший друг глава Компартии Азербайджана Багиров. Спустя 2 года он также был расстрелян.

После смещения Берии начался второй этап борьбы за власть. В ней главными соперниками выступали Маленков и Хрущев. Вокруг каждого из них сгруппировались остальные представители советского руководства.

Ошибкой Маленкова было недостаточное внимание к интересам партийного аппарата. Он выступил с критикой чиновников, упрекая их в оторванности от народа и пренебрежении нуждами простых людей. Приход к власти Маленкова мог привести к началу разграничения между партийными и государственными органами и некоторому ослаблению влияния КПСС.

Хрущев же, напротив, сделал ставку на поддержку со стороны партии. 7 сентября он был избран Первым секретарем КПСС. Первое прямое столкновение между Хрущевым и Маленковым состоялось на Пленуме ЦК в сентябре 1953 г. Они заняли разные позиции по поводу программы выведения страны из сельскохозяйственного кризиса.

Хрущев предполагал, что аграрную проблему можно решить за счет увеличения закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию и освоения новых земель. Маленков делал упор на том, что нужно развивать сферу народного потребления, снижая цены и увеличивая количество продукции легкой промышленности.

Наблюдалось значительное разногласие и по поводу стиля руководства. Маленков заявил о необходимости сохранения коллективного управления, Хрущев стремился к единоличной власти.

В декабре 1954 г. был расстрелян бывший министр госбезопасности СССР В.С. Абакумов и 4 его заместителя. Им ставилась в вину фабрикация «Ленинградского дела». Это сильно пошатнуло позиции Маленкова. В 1949-1952 гг. он был одним из главных инициаторов репрессий против ленинградских советских деятелей.

В январе 1955 г. на Пленуме ЦК Хрущев обрушился с резкой критикой экономической деятельности правительства. В феврале 1955 г. Маленков был освобожден от должности Председателя Совета министров. Его место занял сторонник Хрущева Булганин.

Назначение Хрущева, укрепление его власти

Третий эпизод внутрипартийной борьбы продолжался с февраля 1955 г. по март 1958 г. Отправленный в отставку с должности главы правительства, Маленков сохранял свое место в Пленуме ЦК. Он сумел объединиться с Молотовым и Кагановичем и сделал попытку сместить Хрущева с поста Первого секретаря. Это произошло в июне 1957 г. на заседании Президиума ЦК. Хрущева обвинили в дискредитации власти и волюнтаризме.

Несколько дней продолжалась острая политическая борьба, в ходе которой сторонники Маленкова проиграли. Большое значение имело то, что на сторону Хрущева стал маршал Г.К. Жуков, возглавлявший Министерство обороны. Победившая сторона не стала подвергать проигравших чрезмерно суровым репрессиям. Они лишились своих постов, были выведены из состава ЦК и отправлены в «ссылку»:

• Маленков был назначен директором электростанции в Усть-Каменогорске;
• Молотов – переведен послом в Монголию;
• Каганович – стал директором горно-обогатительного завода в Асбесте.

Важным событием на пути укрепления популярности Хрущева стало его выступление с секретным докладом на закрытом заседании XX съезда КПСС в феврале 1956 г. С этой речи принято отсчитывать начало «оттепели», которая повлияла не только на политические процессы, но и на все сферы общественной жизни в СССР.

Опасаясь популярности Жукова, в октябре 1957 г. Хрущев сместил его со всех постов, вывел из состава Президиума ЦК.

Позиции Хрущева еще больше укрепились в марте 1958 г., когда он одновременно с постом Первого секретаря ЦК КПСС стал председателем Совета министров. Был сформирован новый состав правительства. Хрущев фактически стал править единолично, самостоятельно принимая решения по всем ключевым вопросам.

Итоги борьбы за власть после смерти Сталина

В политической борьбе 1953-1957 гг. решительную победу одержал Хрущев. Он умело маневрировал между разными группировками и играл на столкновениях интересов. Многими он рассматривался как компромиссная фигура. Партийная элита опасалась быстрых перемен и не готова была к решительным процессам демократизации и либерализации.

Главная причина победы Хрущева состоит в том, что его поддержал партийный аппарат и силовые структуры.

В ходе борьбы выявились проблемы, с которыми столкнулось советское общество и власть. Необходимо было осуществить десталинизацию, навести порядок в силовых ведомствах, улучшить качество жизни простых людей, наладить более качественный диалог с другими странами. Поскольку Хрущев стал после 1957 г. единоличным правителем, то он решал эти проблемы волюнтаристскими методами. 

Внутрипартийная борьба за власть после смерти И.В.Сталина

Смерть Сталина и перераспределение власти.

5 марта 1953 года умирает И. В. Сталин. Смерть вождя стала для одних трагедией, а для других — счастливым спасением. Для партийных же функционеров смерть Генерального секретаря могла значить только одно – старт безжалостной борьбы за власть и за «место под солнцем». Претендента на полноту власти было три: Г. М. Маленков, Л. П. Берия и Н. С. Хрущев.

Первоначально посты между ними распределились следующим образом: Г.М. Маленков стал главой правительства (председателем президиума Верховного совета), а Л.П. Берия занял должность Министра внутренних дел. Н.С. Хрущев, первоначально не получивший значимых государственных постов, с осени 1953 занял высшую партийную должность — стал Первым секретарем ЦК КПСС (до этого должность именовалась «Генеральный секретарь»).

Этапы борьбы за власть после смерти И. В. Сталина.

1. Первый этап (весна-лето 1953 года).

Весной 1953 года Л.П. Берия, опираясь на силовые ведомства, сосредоточил в своих руках всю полноту власти. У него была своя политическая программа, он выступал за:

1. Пересмотр репрессивной политики, проводимой при Сталине (так, он прекратил «Дело врачей» и «Мингрельское дело», инициировал принятие указа «Об амнистии», по которому из мест заключения было освобождено более 1 миллиона человек и способствовал запрещению пыток при допросах);

2. Лишение ЦК партии права руководить экономикой страны, ограничение его лишь политической деятельностью;

3. Расширение прав союзных республик;

4. Сокращение военных расходов;

5. Пересмотр внешнеполитического курса (например, он предлагал отказаться от поддержки ГДР и был согласен не ее объединение с ФРГ);

6. Критику культа личности И.В. Сталина.

Руководство КПСС по инициативе Никиты Хрущёва выступило против усиления влияния Берии. Он, как опасная политическая фигура, был арестован, предан суду и расстрелян по обвинению в организации сталинских репрессий и шпионаже в пользу Великобритании.

2. Второй этап (лето 1953 – 1955 годов).

В этот период происходила борьба между Г.М. Маленковым и Н.С. Хрущевым.

У Маленкова тоже были свои идеи по преобразованию страны. Этот политический деятель выступал за:

1. Отказ от политики культа личности и переход к коллективному управлению страной;

2. Развитие легкой и пищевой промышленности (еще в 1953 году Маленков выступил на сессии Верховного Совета, где провозгласил курс на проведение хозяйственных реформ, «направленных лицом к человеку»);

3. Борьбу с бюрократизмом в партийных и государственных органах власти (критиковал взятничество и пренебрежение нуждами народа со стороны номенклатуры).

Г. М. Маленков, как конкурент Хрущева, в 1955 году был подвергнут критике и снят с поста главы Совета министров, но не арестован и не расстрелян.

3. Третий этап (1955 – 1957 годы).

Третий этап характеризуется усилением Хрущева и провалившейся попыткой его смещения «Антипартийной группой» в 1957 году.

К 1955 году Н.С. Хрущеву удалось избавиться от своих главных конкурентов – Берии и Маленкова. Он начал выступать за широкомасштабные реформы, его основными политическими идеями были:

1. Открытая критика культа личности Сталина (что он и сделает позднее на XX съезде КПСС в 1956 году);

2. Приоритетное развитие тяжелой, а не легкой промышленности;

3. Экстенсивные методы развития экономики (что впоследствии воплотится в программу освоения целины);

4. Изменение внешнеполитической доктрины (не конфронтация, а мирное сосуществование с капиталистическим западом).

Некоторые политические деятели, такие как Молотов и Каганович, были несогласны с проводимой Никитой Сергеевичем политикой. Они были за сохранение сталинской политики во всех сферах и считали, что Первый секретарь ЦК КПСС слишком далеко зашел в разоблачении культа личности Сталина, чем подорвал авторитет СССР на международной арене (например, произошло охлаждение отношений с Китаем, где в это время Мао Цзэдун создавал свой собственный культ личности). К Молотову и Кагановичу примкнул и Маленков (был несогласен со своим отстранением с поста председателя Совета Министров).

Эти деятели, получившие в итоге название «Антипартийной группы», попытались сместить Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС, но их действия закончились неудачей. По решению июньского Пленума ЦК КПСС участники группы были выведены из состава ЦК КПСС, а в 1962 — исключены из партии.

В результате борьбы за политическую власть после смерти Сталина Никита Сергеевич Хрущев сумел одержать победу. С марта 1958 года он стал председателем Совета Министров, то есть совместил в одних руках высшую партийную и государственную должности, получив, тем самым, почти безграничную власть в стране.

Анализ государственных переворотов и заговоров является очень сложной задачей, так как те, кто в результате приходит к власти, пытаются максимально скрыть истинные цели и методы переворота, реальные роли заговорщиков, а также причины участия каждого из них в заговоре

Политическая борьба после смерти Сталина. Свержение Берии (Продолжение)

В одно время с проведением амнистии, которая смягчала наказание осужденным, но не ставила под сомнение законность приговора, Берия начал проводить реабилитацию незаконно осужденных, а также останавливать громкие политические процессы, которые начались при Сталине. В частности, в МВД были созданы специальные группы для проверки и пересмотра «дела врачей», «мингрельского дела», «дела МГБ» и других. Уже в апреле 1953 года вышли Постановления «О фальсификации дела в так называемой мингрельской группе», о реабилитации и отмене приговора по «делу врачей» и «делу авиапрома». Касательно «дела врачей» Берия подал в Президиум ЦК записку «О привлечении к уголовной ответственности лиц, виновных в убийстве С. М. Михоэлса и В. И. Голубева», в которой утверждал, что подлинными организаторами убийства являются Сталин, Абакумов, Огольцова и Цанаева. Ряд исследователей, например Прудникова, считают эту записку поздней фальсификацией, направленной против Берии.

Павел Судоплатов отмечает, что Хрущев как минимум помог Берии в прекращении «мингрельского дела», проведя это решение через ЦК. Как уже упоминалось выше, «мингрельское дело», начатое в ноябре 1951 года, было направлено против Берии. Судоплатов свидетельствует, что Берия лично отправился в Тбилиси после того, как с грузинской партийной организации было снято обвинение в национализме.

Юрий Жуков отмечает, что, проводя реабилитацию в отношении сотрудников МГБ, Берия руководствовался не столько принципом справедливости, сколько принципом политической целесообразности: реабилитацию и восстановление в звании получали те, кого Берия хорошо знал по совместной работе, то есть те, на кого Берия мог полностью положиться. При этом в тюрьме оставался, например, бывший министр госбезопасности Абакумов. Берия также отправил в тюрьму в марте 1953 года бывшего заместителя министра госбезопасности Рюмина, который был одним из инициаторов «дела врачей» и который способствовал падению Абакумова. Юрий Жуков считает, что Берия планировал через обвинения Абакумова и Рюмина в фальсификации «дела врачей» и «мингрельского дела» снять с себя все подозрения к причастности к этим делам. А основания для таких подозрений, как считает Жуков, имелись. Более того, начав расследование в отношении Рюмина о фальсификации политических дел, Берия выходил на непосредственного начальника Рюмина — Игнатьева, бывшего министра государственной безопасности, при котором раскручивалось «дело врачей» и «мингрельское дело».

В апреле 1953 года Берия смог привести соответствующие факты, чтобы провести через ЦК решение об освобождении Игнатьева от обязанностей секретаря ЦК, а затем о выведении его из членов ЦК «в связи с выявленными новыми обстоятельствами неправильного и нечестного поведения бывшего министра госбезопасности… скрывшего от Правительства ряд важных государственных документов». Более того, 25 июня, за день до своего ареста, Берия направил Маленкову материалы допроса Рюмина, из которых следовало, что Игнатьев непосредственно виновен в фальсификации политических дел, причем не только «дела врачей», но и «ленинградского дела». Юрий Жуков и Рудольф Пихоя отмечают, что Маленков был одним из инициаторов «ленинградского дела» и поэтому имел все основания опасаться после ареста Игнатьева, что тот даст показания на Маленкова.

Интересно отметить, что действия Берии по разоблачению политических дел и преступлений в МГБ получали одобрение в Президиуме ЦК и в самом ЦК. Это может свидетельствовать о том, что как минимум большинство членов Президиума не были на тот момент (апрель 1953 года) против Берии. Юрий Жуков, в частности, утверждает, что Хрущев, выбирая между Маленковым и Берией как наиболее вероятными кандидатами на единоличную власть, до последнего дня делал выбор в пользу Берии.

Касаясь темы реабилитации, необходимо также отметить еще несколько фактов. Возглавив МВД и получив доступ к делам, которые касались политических репрессий, Берия издал постановление, в котором поручил рассылать результаты проверки этих дел в первичные партийные организации, а также старался максимальным образом освещать деятельность МВД по реабилитации в печати. Такая «просветительская» политика приносила свои плоды — она формировала соответствующее восприятие Берии как в народе, так и в партийном и государственном аппаратах. Например, в своей книге «КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы» Леонид Млечин пишет о том, как трижды Герой Социалистического Труда академик Зельдович, узнав об освобождении врачей, реабилитированных Берией, с гордостью сказал Сахарову: «А ведь это наш Лаврентий Павлович разобрался».

Еще одной из инициатив Берии, которую необходимо упомянуть, был запрет носить портреты руководителей партии и правительства на демонстрациях. Как отмечают Пихоя и Сухомлинов, именно благодаря Берии 9 мая 1953 года Президиум ЦК КПСС принял постановление «Об оформлении колонн демонстрантов и зданий предприятий, учреждений и организаций в дни государственных праздников», которое отменяло существовавшую до этого практику использовать портреты вождей. По мнению исследователей, это решение Берии было направлено против возникновения нового «культа личности» потенциальных претендентов на единоличную власть, особенно тех, кого народ хорошо знал в лицо, — Молотова, Ворошилова, Кагановича и Маленкова. Многие из политических соперников Берии усмотрели в этом подготовку к смене руководства страны.

Таким образом, в середине весны 1953 года сложилась ситуация, при которой Берия, останавливая громкие политические дела и реабилитируя осужденных, во-первых, закрывал дела, материалы которых явно были направлены против самого Берии (например, «мингрельское дело»). Во-вторых, приобретал имидж «либерализатора» репрессивного аппарата. В-третьих, снимал с себя все подозрения в участии в политических делах (например, в «деле врачей»). В-четвертых, убирал из своего окружения ненадежных людей и освобождался от их опеки (например, Рюмина и Игнатьева). В-пятых, используя показания Игнатьева, Берия получал в руки инструмент, с помощью которого мог впоследствии начать атаку на своих политических конкурентов. Наиболее уязвимым при такой стратегии Берии становился Маленков, на которого Берия мог бы потенциально начать атаку через Игнатьева и обвинить в участии в фальсификации политических дел, что означало бы политическую смерть Маленкова.

Берия как заместитель Председателя Совета Министров СССР и как член Президиума ЦК начал активно включаться в принятие политических решений в различных сферах государственной политики, причем и в таких сферах, которые непосредственно не были в его компетенции, — например, в международной политике. При этом шаги, предлагаемые Берией, были нацелены на кардинальное изменение политики, проводившейся лидерами СССР прежде.

Одним из главным пунктов позиции Берии во внешней политике было отношение к построению социализма в Германии и странах народной демократии.

Подробная история германского вопроса и вопроса объединения и разделения Германии по итогам Второй мировой войны выходит за рамки данной работы. Однако некоторые события, происходившие незадолго до смерти Сталина, упомянуть всё же необходимо.

В марте 1952 года СССР выпустил «мирную ноту Сталина», в которой всем оккупационным державам (при участии общегерманского правительства) предлагалось разработать проект мирного договора с Германией. При этом СССР соглашался на объединение двух Германий и даже на существование немецкой армии и военной промышленности при условии внеблокового статуса Германии. Как считают некоторые историки, Сталин был действительно готов пойти на объединение Германии в 1952 году и на ликвидацию ГДР, так как восстановленную и объединенную Германию можно было противопоставить силам Запада и заставить ее искать союза с СССР. В итоге Запад отверг предложения Сталина, так как западные политики настаивали на принятии Западной Германии в НАТО. В ответ на такую позицию Запада Политбюро в июле 1952 года приняло окончательное решение о строительстве социализма в ГДР и сняло вопрос об объединении Германий с повестки дня.

Тем не менее, ситуация с построением социализма в ГДР была сложная. У руководства Восточной Германии стоял коммунист левого толка Вальтер Ульбрихт, который в своей политике ускоренного построения социализма во многом копировал ранний советский опыт: коллективизация, приоритетное развитие тяжелой промышленности. Внутренняя обстановка в ГДР постепенно начала накаляться. Впервые после смерти Сталина Кремль отреагировал на ситуацию в ГДР 20 апреля 1953 года, когда в Москву был вызван политический советник Советской контрольной комиссии в Германии (СКК) Семенов.

Вопросом о будущем Германии наиболее активно занимались Берия и Молотов. Молотов к этому времени смог значительно усилить свои позиции в МИДе. Он ввел на должности своих замов и заведующих отделами наиболее лояльных к нему людей, например, Громыко, а также заменил послов в нескольких странах. Усиление позиций в МИДе, а также политического веса Молотова, одного из старейших членов Политбюро, явно означало, что он собирается претендовать на активное участие в политической жизни СССР.

8 мая 1953 года Молотов направил на имя Маленкова и Хрущева записку, где резко критиковал выступление Ульбрихта несколькими днями ранее, в котором тот выдвигал тезис о ГДР как о государстве «диктатуры пролетариата».

18 мая Берия подготовил проект постановления Президиума Совета Министров по «Вопросам ГДР», в котором предлагалось Маленкову, Берии, Молотову и Булганину выработать предложения по исправлению политического и экономического положения ГДР. В проекте Берии основной причиной неблагополучного положения ГДР назывался «ошибочный в нынешних условиях курс на строительство социализма, проводимый в ГДР». Такое заявление Берии означало явный откат назад от решения Политбюро в отношении ГДР осенью 1952 года. Интересно также отметить, что проект Постановления Берии завизировали Маленков, Булганин и Хрущев. Однако против него выступил Молотов, который принципиально изменил текст Постановления, добавив слово «ускоренный». То есть критиковать предлагалось не сам курс на построение социализма в ГДР, а его «ускоренность». В конце мая 1953 года Президиумом Совета Министров СССР было принято Постановление по Германии, в котором осуждалось ускоренное строительство социализма в ГДР.

Павел Судоплатов, работавший в это время под руководством Берии, отмечает, что в начале мая Берия поручил ему разработать разведывательные мероприятия за рубежом для зондирования западных элит на возможность воссоединения Германии. Судоплатов также пишет, что Берия говорил ему тогда, что объединенная нейтральная Германия под руководством коалиционного правительства укрепит положение СССР в мире и станет своеобразным буфером между США и СССР в Западной Европе. Как отмечает в своих мемуарах Судоплатов, работы по зондажу западных элит по отношению к объединению Германии были остановлены после ареста Берии.

Касательно вопроса о Германии интересно отметить, что Берия также работал над программой реабилитации поволжских немцев, высланных в начале Великой Отечественной войны в спецпоселения.

Алексей Филитов, профессиональный историк в области международных отношений и внешней политики СССР, в своей публикации «СССР и ГДР: год 1953-й» анализирует воспоминания Хрущева, Молотова, Судоплатова, Микояна, Громыко и Семенова и архивные документы, рассекреченные после 1991 года. Он приходит к выводу, что после смерти Сталина политика СССР в отношении Германии не была четко сформулирована и несколько раз принципиально менялась ввиду борьбы в высшем руководстве СССР между позицией Берии, который представлял реформаторов (или «государственников», как утверждает Филитов) и позицией реакционеров или «партаппарата», представлявшейся Молотовым. Впоследствии главными ревнителями этой позиции стали Хрущев и Суслов.

В июне 1953 года выступление рабочих ГДР против политики Ульбрихта в Берлине переросли в политическую забастовку по всей стране. В Берлин вначале были отправлены люди Берии, а затем и он сам. Берия потребовал жесткого наведения порядка. Было введено чрезвычайное положение. В итоге во второй половине июня ситуация полностью нормализовалась. 26 июня, когда еще не было известно об аресте Берии, в Германии состоялся Пленум Социалистической единой партии Германии (СЕПГ), на котором упразднялся пост генерального секретаря, который занимал Ульбрихт, и вводилось коллегиальное руководство, при этом недавний берлинский кризис объяснялся «справедливым недовольством рабочих». Однако уже в июле 1953 года состоялся еще один пленум СЕПГ, на котором все политические противники Ульбрихта были сняты со своих постов, а июньское выступление рабочих уже называлось «фашистской провокацией, инспирированной Берия и его прихвостнями». Необходимо отметить, что люди Берии — Сергей Гоглидзе и Амаяк Кобулов — в конце июня 1953 года находились в ГДР и, видимо, исполняли стратегию Берии по аппаратному отстранению Ульбрихта от власти, что и произошло 26 июня. 27 июня, после свержения Берии, Сергей Гоглидзе и Амаяк Кобулов были уже арестованы.

Во внешней политике Берия касался не только проблемы построения социализма в Германии, он в целом критиковал политику, проводимую Советом Экономической Взаимопомощи (СЭВ) в странах народной демократии. В своей записке в Президиум Совета Министров от 1 июня 1953 года на имя Маленкова он предлагал ликвидировать СЭВ и Военно-Координационный комитет и создать вместо них единый орган, который бы включал представителей стран народной демократии и СССР. Можно считать, что это было первой попыткой объединить страны Восточной Европы по модели, которая через два года легла в основу Варшавского Договора.

В этой же записке Берия характеризовал предыдущую политику СССР в отношении стран народной демократии как неправильную, так как она основывалась на недостаточной информированности о политическом и экономическом положении дел в этих странах. Например, Берия критиковал требования Координационного комитета, которые тот предъявлял к промышленности Советского Союза и стран народной демократии. Целью пересмотра политики СССР в отношении этих стран Берия считал более тесную увязку экономики стран народной демократии с экономикой СССР. Анализируя действия и предложения Берии по вопросу СЭВ, можно сделать вывод, что Берия был готов к значительному пересмотру политики СССР в отношении Польши и Чехословакии, особенно в области экономики.

Берия был также сторонником примирения СССР с Югославией. По свидетельству Судоплатова, именно Берия убедил Маленкова пойти на примирение с Тито. Берия послал в Белград своего представителя, полковника Федосеева, чтобы тот установил контакт с югославским руководством и намекнул ему о новом курсе СССР на сближение. 6 июня 1953 года Совет Министров СССР и Президиум ЦК КПСС выступили с предложением Югославии обменяться послами.

Еще одной страной, в отношении которой Берия повлиял на внешнюю политику СССР, была Венгрия. Берия, по свидетельству Судоплатова, планировал поставить на пост премьер-министра вместо Матьяша Ракоши Имре Надя, который с 30-х годов являлся агентом НКВД. Надь занял пост главы правительства 27 июня и сразу взял курс на либерализацию в политике и экономике. В апреле 1955 он был смещен с поста премьер-министра, а в 1956 году возглавил антисоветский мятеж в Венгрии, который удалось подавить только вводом советских войск. Нельзя не отметить, что Берия, выдвигая Надя на пост премьера Венгрии, прекрасно понимал, какие действия в экономике и политике он предпримет, придя к власти. Значит, эти действия прекрасно вписывались в видение Берии в отношении стран народной демократии.

Также интересно отметить, что на Пленуме ЦК КПСС 2–7 июля 1953 года, на котором состоялась политическая расправа над арестованным на тот момент Берией, Хрущев вменял Берии в вину разговор с Ракоши, в котором на вопрос Ракоши о разделении власти в СССР Берия якобы заявил, что решения должен принимать Совет Министров, а ЦК должен заниматься только кадрами и пропагандой. Никаких подтверждений подобным высказываниям Берии, кроме слов Хрущева на Пленуме, найти не удалось.

Однако необходимо заметить, что в руководстве страны в период с марта по июнь 1953 года действительно обсуждалась идея разделения партийного и государственного аппарата. Одним из свидетельств этого является статья «Совершенствовать работу государственного аппарата» от 8 мая 1953 года на первой полосе в «Правде». В ней, в частности, подвергались критике партийные комитеты, которые «подменяют и обезличивают советские органы, работают за них» и «берут на себя несвойственные им административно-распорядительные функции».

Описывая участие Берии во внешней политике, необходимо также обратить внимание на тот факт, что в марте 1953 года Берия созвал совещание резидентов и сотрудников внешней разведки, на котором начал свертывать разведывательную деятельность советской внешней разведки на территории стран Восточной и Юго-Восточной Европы. Свои действия Берия обосновывал решением Политбюро и Совета Министров СССР от 13 апреля 1950 года, в котором было предписано прекратить разведку в странах Восточной Европы, «исходя из единства политических целей и задач, а также взаимного доверия между СССР и странами народной демократии». Берия также приказал сократить аппараты МВД СССР при органах государственной безопасности в этих странах. Более того, Берия заменил всех руководителей представительств МВД СССР в странах народной демократии.

Анализируя участие Берии во внешнеполитических решениях СССР, можно точно сказать, что, во-первых, Берия очень активно включился в обсуждение и решение соответствующих вопросов. Во-вторых, политика Берии в отношении стран «народной демократии» явно была направлена на послабление или даже смену прежнего политического и экономического курса в сторону либерализации в этих странах. Берия хотел пойти на объединение Германии на определенных условиях (внеблоковый статус и компенсация СССР) для того, чтобы использовать объединенную Германию как буфер между СССР и США и, возможно, затем включить Германию в политическую орбиту СССР. Учитывая неоформленность новой внешней политики СССР после смерти Сталина, Берия, проявив инициативу, судя по документам, получал вначале явное одобрение Маленкова и Хрущева. Однако затем он встретил сопротивление со стороны Молотова, особенно по вопросу ГДР. Инициативы Берии в отношении Польши, Чехословакии, Венгрии и Совета Экономической Взаимопомощи, вероятно, только усилили расхождение позиций Молотова и Берии.

Так же решительно, как и во внешнеполитические дела, Берия начал вмешиваться и в политику по делам национальностей. Берия ставил своей целью «кореннизацию» населения советских национальных республик. В частности, он предполагал отменить институт вторых секретарей, которые во всех республиках были русскими по национальности и назначались из Москвы, а также перевести всё делопроизводство в республиках на национальные языки. Под давлением Берии Президиум ЦК КПСС 26 мая 1953 года принял два секретных Постановления ЦК по национальным вопросам «О политическом и хозяйственном состоянии западных областей Украины» и «О положении в Литовской ССР», в которых критиковалась работа советской власти в отношении коренного населения в этих республиках.

Павел Судоплатов, работавший в то время под начальством Берии и готовивший докладные записки, данные из которых Берия впоследствии использовал для принятия упомянутых выше Постановлений ЦК, в своих мемуарах подробно описывает отношение Берии к национальному вопросу: «Берия всячески настаивал на развитии национальных традиций в области культуры и языка. В частности, его заботила проблема воспитания нового поколения национальной интеллигенции, для которой были бы по-настоящему близки социалистические идеалы. Помню предложение Берии ввести в республиках собственные ордена и награды — это, считал он, поднимет чувство национальной гордости».

Свое видение национальной политики Берия также реализовывал в республиканских МВД. В Белоруссии министром МВД и его замами вместо русских по национальности были назначены белорусы. На Украине министром МВД стал Мешик, украинец по национальности, который на заседании украинского ЦК, на котором было принято говорить по-русски, обратился ко всем присутствующим на украинском языке, а шокированным русским порекомендовал учить украинский язык. Как вспоминает Судоплатов, Мешика на том же заседании ЦК поддержал писатель Александр Корнейчук, который также выступил на украинском языке. Судоплатов, который был лично знаком с Мешиком, также свидетельствует, что Мешик считал шаги Берии в национальном вопросе абсолютно правильными. Интересно также отметить один курьезный случай, который произошел с новым министром внутренних дел Литвы (литовцем по национальности), назначенным Берией, который в первое время после своего назначения направил донесение в МВД СССР, в Москву, на литовском языке.

Серго Берия в своих воспоминаниях также упоминает, что его отец обсуждал с Жуковым возможность создания национальных армейских соединений. Жуков убеждал Берию, что создание подобных воинских образований будет концом и армии, и СССР. На что Берия возражал: «Мы должны подвести всю структуру государства к тому, чтобы остаться едиными для внешних систем, но не давить на республики». В итоге национальные части Берии создать не дали.

Анализируя действия Берии по отношению к национальному вопросу, можно твердо сказать, что они были нацелены на глобальное изменение существовавшей до этого национальной политики. Как отмечает Юрий Жуков, Сталин уже в 30-е годы ставил своей целью создание «единой советской нации». Для этого, например, вводилось преподавание русского языка во всех школах национальных республик. Появление института вторых секретарей — русских по национальности — было также идеей Сталина. Однако возникновение ООН, большинство в которой имел проамериканский блок, заставило руководство СССР пойти на изменение национальной политики, чтобы хотя бы формально придать национальным республикам больший статус в составе СССР, чтобы затем также включить их в ООН. Так, в январе 1944 года в каждой республике были созданы наркоматы внутренних дел и обороны. Как отмечает Юрий Жуков, усиление роли националистических влияний заставило Сталина отказаться в первое послевоенное время от значительного ослабления роли партии и отделения ее от государства, так как только партия как центростремительная сила могла противостоять ожившим националистическим центробежным тенденциям. По мнению Юрия Жукова, Маленков и Молотов с 1951 года начали наступление на республиканские партийные организации и стремились усилить роль союзных министерств.

Таким образом, политика Берии в отношении национальных республик была полностью противоположна политике, проводимой в последние годы жизни Сталина, а также видению национального устройства СССР Молотовым и Маленковым, которые стремились постепенно добиться ликвидации суверенности союзных республик.

Как уже отмечалось, после смерти Сталина в марте 1953 года в СССР сложилось «коллективное руководство», в основе которого лежала не общность целей и средств развития страны, а минимальный достаточный компромисс между претендентами на единоличную власть в СССР. Наиболее влиятельными политическими фигурами в это время стали Маленков, Берия, Хрущев, Булганин и Молотов. Маленков и Берия считались наиболее вероятными лидерами, при этом позиции Маленкова как председателя Совета Министров СССР были наиболее сильными.

Борьба за власть внутри коллективного руководства впервые проявилась через несколько дней после смерти Сталина, а именно 14 марта 1953 года, на внеочередном Пленуме ЦК КПСС. Тогда, как уже объяснялось выше, вероятнее всего произошел сговор Берии, Хрущева и Молотова против Маленкова, чтобы вынудить его оставить пост секретаря ЦК и «сконцентрироваться» на работе Правительства.

Анализируя этот факт, а также дальнейшее развитие событий в СССР, можно сделать вывод, что коллективное руководство было очень неустойчивым и в момент сильного усиления одного из его участников другие начинали кооперироваться против него с целью сбалансировать его влияние.

Анализируя действия и позиции Берии в период с марта по июнь 1953 года, можно сделать несколько выводов.

Во-первых, изначальные политические позиции Берии уступали позициям Маленкова.

Во-вторых, Берия имел свою политическую программу развития СССР во внешней и внутренней политике, которую очень действенно претворял в жизнь, при этом активно вмешиваясь в некоторые области политики СССР, которые не входили в зону его персональной ответственности. Его программа носила черты либерализации силового аппарата СССР, политической и экономической либерализации в странах народной демократии, идею (или очередную попытку) объединения Германии и кардинального пересмотра национального вопроса СССР в сторону большей свободы национальных республик. Внешняя и внутренняя политика, которую начал проводить Берия, шла полностью наперекор видению Молотова и Маленкова. Они были сторонниками «унитарного» советского государства и не были готовы пойти на полное сворачивание курса на строительство социализма в Германии и странах Восточной Европы.

В-третьих, расследование Берией фальсификаций в «ленинградском деле» и «деле Еврейского антифашистского комитета», а также намерение арестовать Игнатьева ставили, в первую очередь Маленкова, который был явно причастен к этим политическим делам, в очень незащищенную позицию, при которой он мог быть впоследствии либо обвинен в непосредственном участии в фальсификации политических дел, либо попасть в сильную политическую зависимость от Берии.

Если бы в схватке с Маленковым Берия одержал победу, то он бы занял лидирующую позицию в коллективном руководстве и смог бы гораздо проще «продавить», отстоять свою политику в национальном вопросе и вопросе построения социализма в странах народной демократии.

Таким образом, можно сказать, что Маленков и Молотов ощущали угрозу не просто усиления Берии, а проведения в жизнь такой политики СССР, которая, по их мнению, не была совместима с развитием страны, каким они его себе представляли. Поэтому Маленков и Молотов вполне могли скооперироваться, чтобы блокировать политику Берии, причем блокировать не просто тактически (отдельные решения), а стратегически. «Стратегически» в данном случае означало бы лишение Берии возможности влиять на политику развития СССР на высшем уровне, а также прекращение «дела о фальсификациях» в отношении Рюмина и Игнатьева. Очевидной составляющей «стратегического решения» являлась отставка Берии с позиции министра МВД и заместителя Председателя Совета Министров.

В итоге можно предположить, что основным заговорщиком против Берии был Маленков, к которому по идеологическим соображениям присоединился Молотов. Изначальной целью заговора было смещение Берии с поста министра внутренних дел.

Однако для реализации подобного плана необходимо было выполнение как минимум еще трех условий. Первое и самое главное — это поддержка партийного аппарата. Второе — это силовой компонент, так как МВД имело в своем подчинении собственные вооруженные дивизии, которые могли быть использованы для подавления заговора против шефа МВД. И третье — это большинство голосов в Совете Министров и Президиуме ЦК, без которого любая инициатива о смещении Берии была бы не просто проиграна, но и обращена против самих же заговорщиков.

Что касается вопроса о роли партаппарата, можно с уверенностью сказать, что Маленков был сторонником отделения партии от государства. Сталин в последние годы (или даже десятилетия, как отмечает Юрий Жуков) проводил политику ослабления роли партии в СССР и смещения центра власти к государственному аппарату. Маленков активно участвовал в реализации такой политики еще при жизни Сталина и продолжал проводить ее в жизнь, став Председателем Совета Министров. Свидетельством этому, например, является упомянутая в предыдущей главе статья от 8 мая 1953 года в «Правде», которая критиковала партийные органы за попытку вмешательства в административно-хозяйственные функции государства. Такая статья появиться без прямого участия Маленкова просто не могла. Другим свидетельством такого намерения Маленкова, как уже отмечалось ранее, являлся отказ от увеличения доплаты в конвертах для партийных чиновников (это решение было позже отменено Хрущевым). Ну и, наконец, третьим свидетельством того, что после смерти Сталина роль партии была ниже роли государственного аппарата и такую расстановку сил не планировали в скором времени изменять, является то, что Маленков, столкнувшись с мини-заговором против себя 14 марта 1953 года, выбрал именно пост Председателя Совета Министров, а не роль секретаря ЦК.

Однако необходимость отставки Берии требовала, чтобы Маленков в той или иной мере оперся на партаппарат. Если бы он этого не сделал, то у Берии был бы шанс попытаться самому в момент заговора или позже, на Пленуме, найти поддержку у членов ЦК. Кроме того, Маленков бросал вызов не просто Берии, но и МВД, поэтому власти только госаппарата могло не хватить для укрощения силового министерства, что означало возможность реванша со стороны силовиков. Поэтому для окончательной победы над Берией Маленкову пришлось, вовлекая партию в заговор, пойти на усиление ее роли. Поэтому, вероятно, Маленков явно одобрил последовавшее выступление Хрущева на Пленуме 2–7 июля, в котором Хрущев упомянул высказывание Берии, что решения должен принимать Совет Министров, а ЦК должен заниматься только кадрами и пропагандой. Как будет показано в дальнейшем, начавшийся рост влиянии партии позволил Хрущеву позже победить сначала Маленкова, а затем Молотова, Булганина и Кагановича.

Относительно мнения Берии о роли партии необходимо заметить, что нет явных документов, которые бы неопровержимо доказывали, что Берия хотел отстранения партии от власти. И хотя подобные намерения ставились Берии в вину на Пленуме 2–7 июля, в частности Хрущевым, подтверждение слов Хрущева найти не удалось. При этом нужно заметить, что Берия с 1938 года был занят на государственных постах в НКВД и ГКО, а как член Политбюро курировал отрасли оборонной промышленности, связанные с разработкой ядерного оружия и ракетной техники. Таким образом, прямой политической опоры на партаппарат он не имел и был больше связан с «государственниками», а учитывая тот факт, что с марта по июнь 1953 года Берия никоим образом ни в речах, ни в записках в Президиум Совета Министров или Президиум ЦК не пытался поставить вопрос об увеличении роли партии, можно предположить, что он как минимум не был против того курса, который в отношении партии проводил Маленков. Можно также отметить, что, например, вопросы внешней политики Берия вносил на рассмотрение Президиума Совета Министров, а не Президиума ЦК. А значит, явно считал, что Совмин важнее ЦК.

Интересно заметить, что при такой позиции Берии к роли партии его национальная политика заключалась в передаче большей независимости национальным республикам. А как уже отмечалось ранее, партия после создания ООН как раз и играла роль той центростремительной силы, которая удерживала СССР в рамках де-юре Союза, а де-факто — «унитарного» государства. Соответственно, политика, направленная на увеличение полномочий республик при невмешательстве Берии в политику давления на партию (или при полном согласии Берии с такой политикой), позволяет думать, что Берия имел некий план по изменению формы государственного устройства Советского Союза в сторону более мягкой и децентрализованной федерации.

Следующим важным пунктом анализа является выяснение политической позиции Хрущева в отношении тандема Берия–Маленков и оценка его роли в Секретариате ЦК.

В марте–июне 1953 года политические позиции Хрущева были гораздо слабее, чем у Маленкова и Берии. Он был одним из четырех секретарей ЦК. После ухода Маленкова с поста секретаря ЦК 14 марта 1953 года Хрущев стал председательствовать на заседаниях ЦК, не являясь официально первым секретарем. При этом два других секретаря ЦК — Поспелов и Шаталин — были людьми, связанными с Маленковым. Оценивая непосредственно политическую позицию Хрущева, исследователи и свидетели той эпохи высказывают совершенно разные мнения. Серго Берия в своих мемуарах упоминает о дружбе (не только личной, но и политической) между Берией, Маленковым и Хрущевым. Елена Прудникова считает, что Хрущев изначально был против Берии. По ее мнению, именно Хрущев являлся центром заговора. Так же считает и Андрей Сухомлинов. Юрий Жуков, наоборот, полагает, что Хрущев, проявляя политическую симпатию одновременно и к Маленкову, и к Берии, до последнего момента сторонился делать окончательный политический выбор между ними, однако в итоге 16 апреля 1953 года встал на сторону Берии. Павел Судоплатов также считает, что Хрущев, маневрируя между различными центрами сил в высшем руководстве СССР, политически больше тяготел именно к Берии и поддерживал его.

Маленков и Молотов смогли каким-то образом привлечь на свою сторону Хрущева. Вероятнее всего, пользуясь отсутствием Берии в Москве в июне 1953 года, они могли поставить Хрущева перед выбором: присоединиться к ним или оказаться вместе с Берией «отрешенным от власти». Причем такая угроза явно имела под собой основания: Маленков имел наиболее сильные политические позиции в стране, причем позиции Маленкова были так же сильны и в Секретариате ЦК, а значит, в случае несогласия Хрущева с заговорщиками Поспелов и Шаталин могли попытаться заручиться большинством в ЦК и без Хрущева. Конечно, такой вариант развития событий был гораздо опаснее для Маленкова, но он, однако, должен был демонстрировать Хрущеву, что его шансы противостоять заговорщикам очень малы и грозят ему полным политических крахом. Кроме того, Берия не осуществлял никакой подготовки к захвату власти (помимо подготовки к аресту Игнатьева), что будет подтверждено в результате анализа «дела Берии» ниже. Соответственно, Хрущеву для политического выживания было гораздо выгоднее присоединиться к заговору, чем оказаться в одиночестве, организуя контрудар. Также можно думать, что Хрущев, вероятно, понимал, что Маленкову для борьбы с Берией придется опереться на партию и усилить ее роль, а значит, политический вес Хрущева возрастет, что даст ему основания для более активного участия на следующих этапах борьбы за власть.

Описывая механизм привлечения Хрущева к заговору, интересно отметить свидетельство Дмитрия Суханова, помощника Маленкова, записанные Владимиром Карповым. По свидетельству Суханова, Маленков накануне 26 июня вызвал Хрущева и Булганина в свой кабинет и предъявил им «доказательства» их участия в заговоре Берии, который, по мнению Суханова, должен был арестовать всех членов Президиума ЦК 26 июня. Как будет показано дальше, никаких доказательств существования заговора Берии в материалах уголовного дела Берии нет, однако возможность привлечения Хрущева и Булганина к заговору против Берии (в версии помощника Маленкова — очень прямолинейным путем) подтверждается Сухановым.

Следующим компонентом для успешного проведения заговора против Берии являлось привлечение силовиков. Так как МВД, включавшее в себя также и МГБ, было в подчинении Берии, главной альтернативой оставались военные. При этом, как уже отмечалось выше, Серов — заместитель Берии по МВД, был связан с Хрущевым, а значит, успешное привлечение Хрущева к заговору могло также помочь привлечь Серова. По всей видимости, помимо Серова к заговору удалось в итоге привлечь и другого заместителя Берии — Круглова. Круглов и Серов либо явно участвовали в заговоре, либо полностью поддержали его постфактум, так как, во-первых, они не предприняли никаких действий, чтобы противостоять аресту Берии, а по некоторым свидетельствам из мемуаров участников событий, даже помогали арестовывать охрану Берии и отключать связь в его особняке. А, во-вторых, они остались на своих постах после свержения Берии и проводили политику чистки бериевских кадров в МВД.

Среди военных были как люди, близкие Берии (например, командующий войсками Московского округа генерал-полковник Артемьев), так и те, с кем Берия был связан по работе над ядерным и ракетным оружием. Очевидно, что для успешности заговора нужно было, с одной стороны, аккуратно привлекать тех военных (причем из высшего генералитета), кто не входил ни в одну из этих групп, а с другой стороны — нейтрализовать возможные действия военных из числа сторонников Берии. Одновременно нужно было по возможности блокировать силовые действия со стороны МВД, в подчинении которого находилось несколько боевых дивизий, расположенных под Москвой.

Наконец, последним пунктом, который определял успешность заговора, было численное превосходство сторонников снятия Берии в Президиуме ЦК, который состоял из десяти человек: Маленкова, Берии, Ворошилова, Хрущева, Булганина, Кагановича, Сабурова, Первухина, Молотова и Микояна. При учете поддержки генералитета и партаппарата, а также принимая во внимание существовавшую расстановку политических сил, при которой наиболее влиятельной фигурой был Маленков, достаточно было иметь четыре–пять голосов из десяти, чтобы провести решение о снятие Берии. При этом Маленков, Хрущев и Молотов — это уже три голоса.

Булганин, как отмечают все исследователи, был политически близок к Хрущеву, поэтому занял бы в заговоре такую же позицию, как и он. Позже и на Пленуме ЦК КПСС 2–7 июля, и в своих мемуарах Хрущев свидетельствовал, что привлекал Булганина к заговору против Берии якобы с самого момента смерти Сталина. Интересно, что Булганин на том же Пленуме подтвердил слова Хрущева о том, что он и Хрущев с момента смерти Сталина решили объединяться против Берии. При этом важно отметить, что никакими своими действиями Хрущев своей вражды к Берии за весь 1953 год не показывал (а по версии Юрия Жукова, даже сделал выбор в пользу него против Маленкова), поэтому слова Хрущева на Пленуме следует интерпретировать как попытку преувеличить свою истинную роль в заговоре. В своих мемуарах, записанных 70-х годах, Хрущев также изображает себя главным заговорщиком в деле свержения Берии и описывает, как уговаривал Маленкова разглядеть в Берии врага.

Другой член Президиума ЦК — Сабуров, — как считает Юрий Жуков, своим возвышением на политический олимп был обязан Маленкову, а значит, намерение Маленкова по свержению Берии он бы поддержал. Можно также выдвинуть гипотезу, что Молотов, используя свой авторитет в партии, участвовал в привлечении к заговору «старой гвардии большевиков», а именно — Ворошилова, Кагановича и Микояна.

Таким образом, группу Маленков, Молотов, Хрущев и Булганин можно считать основными заговорщиками в свержении Берии, из которых главную роль сыграли Маленков и Молотов. При этом в число заговорщиков также входили военные, привлеченные на самом последнем этапе заговора.

Интересно, что исследователи той эпохи выдвигают совершенно разные версии организации заговора против Берии. Юрий Жуков считает, что в июне 1953 года основная борьба происходила между двумя группами: Маленков–Первухин–Сабуров против Берии–Молотова–Хрущева–Булганина. По его мнению, Маленков заручился поддержкой Круглова и Серова — заместителей Берии по МВД — и Жукова, а во время отъезда Берии в Берлин Маленков поставил Хрущеву, Булганину и Микояну ультиматум: либо они поддержат позицию Маленкова по смещению Берии, либо Маленков предъявит доказательства их участия в антипартийных действиях совместно с Берией.

Елена Прудникова полагает, что основной фигурой в заговоре был Хрущев, который уговорил Маленкова и военных (через Булганина) свергнуть Берию. Основным мотивом свержения Берии, по мнению Прудниковой, было противодействие намерению Берии отстранить партию от власти. Абдурахман Авторханов выдвигает версию, что Маленков, Хрущев и Булганин были основными заговорщиками, так как были против попытки Берии «уничтожить сталинскую систему власти» через проводившуюся Берией «десталинизацию политической жизни», изменение национальной политики и попытки перемещения власти от партийного аппарата к государственному.

Итак, группа заговорщиков в составе Маленкова и Молотова сложилась, вероятно, уже к концу мая, когда стали понятны дальнейшие шаги Берии в национальной политике и в вопросе о странах народной демократии. В то же время Маленков понимал, что Рюмин дает в МВД показания, которые неуклонно вели к аресту Игнатьева, а его арест и показания, в свою очередь, могли в скором времени привести к краху Маленкова (причем вне зависимости от того, кто бы стал новым министром внутренних дел после Берии). Поэтому, начиная с конца мая, заговорщикам было необходимо использовать любую возможность для свержении Берии. Такая возможность вскоре представилась — отъезд Берии в Берлин 18 июня 1953 года для подавления там антисоветских выступлений. Вернулся Берия из Берлина через неделю, 25 июня. Видимо, в течение этой недели к заговору привлекли Хрущева, а через него — Булганина.

Перед Булганиным как министром обороны и Хрущевым как секретарем ЦК была поставлена задача по привлечению к заговору военных, которые должны были блокировать дивизии МВД, расположенные под Москвой, и предотвратить попытку отбить Берию силами Министерства внутренних дел. А вариант вмешательства частей МВД исключать было нельзя, так как было очевидно, что вслед за Берией своих чинов, званий и даже свободы лишатся многие силовики, единственным шансом на спасение которых будет попытка отбить Берию и «раскрыть» заговор против него.

Булганин привлек к участию в заговоре маршала Жукова. В своих воспоминаниях, часть из которых была издана в книге «Берия: конец карьеры» под редакцией Владимира Некрасова, Жуков утверждает, что Булганин вызвал его 26 июня в Кремль, незадолго до проведения Президиума ЦК, и в присутствии Маленкова, Молотова, Микояна и «других членов Президиума» поставил задачу ареста Берии. Жуков должен был вместе с Москаленко, Неделиным, Батицким и адъютантом Москаленко дожидаться условного сигнала в комнате помощника Маленкова, в то время как в кабинете Маленкова проходило заседание Президиума ЦК.

В этом же сборнике Некрасова опубликованы воспоминания генерала Москаленко. Согласно им, Хрущев вызвал Москаленко в Кремль и приказал явиться с оружием (что являлось крайним нарушением пропускного режима Кремля, о чем не мог не знать Москаленко). Позже Булганин, позвонив Москаленко, подтвердил приказ, исходивший от Хрущева, секретаря ЦК. По описанию Москаленко, Булганин провез его в Кремль в своей машине, которая не подлежала досмотру, что позволило им провезти в Кремль оружие. Далее Москаленко описывает, что на другой машине в Кремль приехали Жуков, Брежнев, Шатилов, Неделин, Гетман и Пронин. Все вместе они собрались перед кабинетом Маленкова, где перед ними выступили Хрущев, Булганин, Маленков и Молотов, которые объявили, что им предстоит через несколько часов арестовать Берию на заседании Президиума ЦК.

Жукову и Москаленко была поставлена задача ввести войска в Москву, чтобы блокировать возможные действия со стороны Внутренних войск. При этом оставалась опасность того, что командиры дивизий могли не выполнить приказ или выполнить его в неполном объеме, учитывая тот факт, что приказ о вводе войск в Москву и возможных столкновениях с дивизиями МВД, вероятнее всего, был отдан устно. Еще одной проблемой, которую необходимо было решить, была нейтрализация военных, которые могли выступить в защиту Берии. В первую очередь следовало решить вопрос с командующим войсками Московского военного округа генерал-полковником Павлом Артемьевым, который до армии работал в системе МВД–НКВД и в конце 30-х годов был командиром дивизии Дзержинского.

В итоге для решения обеих проблем с 26 июня под Тверью (180 км от Москвы) были организованы командно-штабные учения Московского военного округа (МВО). Таким образом, и командующий МВО Артемьев, и командиры Кантемировской и Таманской дивизий были под официальным предлогом устранены из Москвы. По мнению Андрея Сухомлинова, это позволило Булганину впоследствии отдавать приказы (вероятнее всего, устные) о вводе войск в Москву не непосредственным командирам этих дивизий, а их заместителям, которые по определению должны были задавать меньше вопросов по поводу приказа министра обороны. Забегая вперед, можно сказать, что Артемьев, узнав о том, что 26 июня в Москву введены войска, вернулся к утру 27 июня, однако его уже не пустили в штаб МВО, так как он был снят с должности.

Итак, заговор был технически полностью готов к 26 июня 1953 года. Именно на этот день было назначено заседание Президиума Совета Министров СССР, на котором должен был присутствовать Берия, только что вернувшийся из Берлина.

26 июня 1953 года вместо запланированного заседания Президиума Совета Министров, на котором, по воспоминаниям Серго Берия, должно было обсуждаться дело товарища Игнатьева, состоялось заседание Президиума ЦК. Что в действительности происходило на том заседании, точно не известно, так как стенограмма не велась, а участники заседания и лица, которые были свидетелями ареста Берии или участвовали в нем, оставили очень разные воспоминания, которые часто противоречат друг другу. Со слов Хрущева, Маленков открыл заседание и предложил обсудить важные партийные вопросы, после чего Хрущев выступил с большой критикой Берии и предложил вывести его из партии. Маленков при этом, по словам Хрущева, пребывал в растерянности и даже не поставил вопрос на голосование, а просто нажал секретную кнопку и вызвал в зал заседания военных, которые арестовали Берию.

По словам Дмитрия Суханова, помощника Маленкова, которые приводит в своей книге Владимир Карпов, первым на заседании выступил Маленков и сразу же поставил вопрос об аресте Берии. «За» проголосовали только Маленков, Первухин и Сабуров, «против» — Молотов, Ворошилов и Каганович, а Хрущев, Булганин и Микоян воздержались. После этого, по сигналу Маленкова, вошли военные, при которых все единогласно проголосовали за арест Берии. При этом, как утверждает Суханов, Жуков предложил Маленкову арестовать и Хрущева с Булганиным — как людей, бывших в сговоре с Берией. Суханов также добавляет, что в кабинете Берии (не уточняется, в каком именно, но, видимо, в кремлевском) был позже найден листок, на котором было написано слово «Тревога» (этот лист впоследствии оказался у Суханова), и, по словам Суханова, Берия на следствии признался, что это было предупреждение от Хрущева и Булганина, которые участвовали в заговоре Берии против Маленкова.

Версия, изложенная Сухановым, кажется странной по двум причинам. Во-первых, Андрей Сухомлинов, который в 2000 году был в составе комиссии по реабилитации Берии и ознакомился со всеми материалами 45 томов уголовного дела, не сообщает ни о каких признательных показаниях Берии об участии Хрущева и Булганина в заговоре вместе с Берией. Во-вторых, Хрущев и Булганин, если они хотели предупредить Берию и любым способом избежать его ареста, могли бы избрать и более тонкий ход, чтобы его проинформировать.

Еще одним важным свидетелем тех событий является Молотов. В своих воспоминаниях, записанных Феликсом Чуевым, Молотов отводит Хрущеву главную роль в организации заговора против Берии, при этом именно Хрущев, по словам Молотова, привлек самого Молотова к заговору. Хрущев и Молотов изначально хотели просто снять и исключить Берию из состава Президиума ЦК, а уже непосредственно перед самым заседанием приняли решение о его аресте. При этом интересно отметить, что Молотов в своих воспоминаниях уточняет, что после открытия заседания он выступал с обвинениями в адрес Берии в числе первых, сам Берия тоже получил слово и защищался, а в конце заседания просил, чтобы его не исключали из Партии.

Интересным для анализа документом является черновая записка, найденная в архиве Маленкова. В ней излагается критика Берии и предлагается снять его с поста министра внутренних дел, вместо него назначить Круглова, а Берию назначить министром нефтяной промышленности. На документе есть приписка: «Из архива Маленкова по описи № 179».

Еще одно свидетельство о существовании плана назначении Берии министром нефтяной промышленности приводит в своих мемуарах Анастас Микоян. Он вспоминает, что именно Хрущев привлекал его к заговору против Берии 26 июня по дороге в Кремль (их дачи были недалеко друг от друга). По свидетельству Микояна, Хрущев сказал, что он уже переговорил с Маленковым и Молотовым и они приняли решение снять Берию с поста министра внутренних дел и назначить его министром нефтяной промышленности. Эти два свидетельства позволяют сделать предположение, что у заговорщиков была программа-минимум, которая заключалась в отстранении Берии с поста министра внутренних дел и поста заместителя Председателя Совета Министров, де-факто — в устранении от высшей политической власти. Однако что-то пошло не так, и была задействована программа-максимум, которая включала арест Берии военными, суд и расстрел. Либо Берия 26 июня, когда получил слово, начал угрожать своим политическим противникам и просто так сдавать политические позиции не захотел, либо еще до заседания Президиума ЦК 26 июня 1953 года Берия был убит. Эта версия будет подробно рассмотрена ниже.

Очень интересны воспоминания маршала Жукова о тех событиях. Необходимо отметить, что в самих мемуарах, которые вышли отдельной книгой при жизни Жукова, нет упоминания о его участии в аресте Берии. Мемуары посвящены в основном Великой Отечественной войне. Однако в других книгах, которые вышли пос­ле смерти Жукова, приводятся рассказы, записанные свидетелями со слов Жукова. В своей книге Владимир Карпов анализирует два рассказа Жукова о тех событиях, изложенные в книгах «Берия: конец карьеры» и «Жуков: полководец и человек» 1988 года. Карпов приходит к выводу, что даже во многих важных деталях о событиях 25 и 26 июня две версии Жукова противоречат друг другу. Например, кто именно отдавал приказ об аресте Берии, где это происходило, как именно происходил арест и так далее.

Итак, согласно мемуарам Жукова, Хрущева, Молотова, Микояна и Суханова, через несколько часов после начала заседания Берия был арестован военными во главе с Жуковым и Москаленко, которые вошли в зал заседания, когда Маленков нажал на секретную кнопку. Арестованного Берию через несколько часов на одной из машин членов Президиума в наручниках и в сопровождении военных вывезли на московскую гарнизонную гауптвахту «Алешинские казармы». Берию не поместили в тюрьму или следственный изолятор, потому что заговорщики боялись, что держать его в системе МВД слишком опасно. По воспоминаниям Москаленко, 27 июня на гауптвахту приезжали заместители Берии по МВД Круглов и Серов с целью допросить Берию. Однако Москаленко их не пустил к Берии, сославшись на устный приказ Жукова. В этот же день Берию перевели в бункер при Штабе Московского военного округа, где он пробыл до суда. Во двор, где находился бункер, поставили усиленную охрану, состояшую из офицеров штаба МВО и четырех танков.

Юрий Мухин, проанализировав воспоминания Хрущева, Молотова, Кагановича, Москаленко, Жукова и Суханова и сопоставив факты, изложенные в них, приходит к выводу, что по всем важным деталям ареста Берии 26 июня показания участников событий не совпадают. Мухин полагает, что на самом деле Берия не был арестован 26 июня в Кремле, а участники событий врут о произошедшем. Возможным объяснением такого расхождения в свидетельствах Мухин считает версию, согласно которой Берия был убит 26 июня 1953 года. И хотя фактов, подтверждающих версию об убийстве, меньше, чем фактов в пользу версии об аресте Берии в Кремле, эти факты необходимо также привести.

Другим возможным объяснением принципиальных расхождений в воспоминаниях участников событий является то, что кто-то из них хотел преувеличить свою роль в заговоре, а кто-то — приуменьшить. К тому же, некоторые детали заговора могут изображать заговорщиков в невыгодном свете, поэтому они в своих мемуарах и опускают или перевирают их.

Первым версию об убийстве Лаврентия Павловича Берии в его особняке в Москве 26 июня 1953 года высказал его сын Серго Берия. В своих мемуарах и интервью он приводит следующие факты.

Заседание Правительства 26 июня отменили, и его отец в этот день был дома. Сам Серго во второй половине дня 26 июня находился в кабинете Бориса Ванникова, руководителя атомного проекта, когда ему позвонил летчик-испытатель Амет-Хан Султан, с которым он был хорошо знаком по работе, и сообщил, что в доме Лаврентии Берии была перестрелка. Серго Берия и Борис Ванников, приехав к особняку Берии, чтобы выяснить детали произошедшего, обнаружили там БТР и группу военных. При этом один из охранников Лаврентия Берии сообщил Серго, что солдаты после перестрелки вынесли из дома закрытый брезентом труп.

Слова Берии о том, что он и Ванников ездили в тот день домой к Лаврентию Берии, где узнали о вооруженном вторжении, подтверждает генерал Петр Бургасов, академик Академии медицинских наук СССР, главный государственный санитарный врач СССР в 1965–1986 годы. Он свидетельствует, что видел в тот день, как Серго Берия и Борис Ванников во второй половине дня неожиданно уехали из Кремля. Позже в этот день Бургасов зашел к Ванникову и спросил о причинах неожиданно отъезда в середине рабочего дня. На что Ванников сообщил Бургасову, что он ездил домой к Лаврентию Берии и стал свидетелем того, что дом окружили военные, стекла кабинета Берии были разбиты пулями, а сам Берия, по всей видимости, был убит.

Серго Берия в своих мемуарах также приводит ряд свидетельств других лиц, которые якобы подтверждали, что Лаврентий Берия был убит до суда, который состоялся в декабре 1953 года. В частности, слова маршала Жукова: «Если бы твой отец был жив, я был бы вместе с ним…», слова Николая Шверника, кандидата в члены Президиума ЦК, который входил в состав специального суда над Берией: «Могу одно тебе сказать: живым я твоего отца не видел. Понимай, как знаешь, больше ничего не скажу», слова другого члена суда над Берией, Михайлова, который во время разговора намекнул Серго Берии, что в зале суда сидел двойник, а не сам Лаврентий Берия.

Юрий Мухин в своей книге «Убийство Сталина и Берия» в подтверждение версии об убийстве приводит слова Николая Байбакова, который был в 1953 году министром нефтяной промышленности и членом ЦК КПСС. По словам Мухина, он был знаком с Байбаковым и в одном из телефонных разговоров в 90-е годы прямо спросил его, знал ли он о том, что во время июльского Пленума ЦК в 1953 году Берия был уже убит. На что Байбаков ответил: «Нет, я тогда ничего не знал. Но факт в том, что он оказался убитым».

Еще одним интересным свидетельством об убийстве Берии в его особняке являются воспоминания генерал-лейтенанта Андрея Веденина, которые были опубликованы в 1997 году в еженедельнике «Неделя» и которые приводит в своей статье Александр Кочуков. По свидетельству Веденина, Круглов (заместитель Берии по МВД) приехал на армейскую базу (скорее всего, 27-го гвардейского стрелкового корпуса) в первых числах июня и поставил задачу на проработку варианта ликвидации Берии. В течение следующих нескольких недель группе, в которой состоял Веденин, поступали агентурные материалы на Берию. Было разработано несколько сценариев ликвидации: «Автокатастрофа», «Особняк». В итоге рано утром 26 июня группа получила приказ на ликвидацию Берии в его особняке в Москве. В тот день Круглов позвонил Берии и договорился о том, что ему привезут секретные документы, которые будет сопровождать вооруженная охрана из трех человек. Под видом охраны группа ликвидаторов была пропущена в дом Берии, где и совершила его убийство.

Как видно из всех приведенных свидетельств, версия об убийстве Берии 26 июня 1953 года в его особняке тоже имеет право на существование. Следуя логике этой версии, в заговоре против Берии участвовали военные и заместитель Берии по МВД Круглов, которые были привлечены основной группой заговорщиков в начале июня 1953 года. Как будет показано ниже, материалы уголовного дела над Берией также вызывают много вопросов и могут являться косвенными подтверждениями того, что 26 июня 1953 года Берия был убит.

Однако даже среди исследователей и свидетелей той эпохи нет однозначного мнения на счет версии об убийстве Берии 26 июня. Елена Прудникова, Юрий Мухин, Абдурахман Авторханов и Арсен Мартиросян считают, что Берия действительно был убит в тот день. Юрий Жуков, Андрей Сухомлинов и Павел Судоплатов придерживаются позиции, что Берия был арестован.

Еще до ареста Берии у него на даче была отключена вся связь. Как отмечает Сухомлинов, заместитель Берии по МВД Серов руководил 26 июня операцией по изолированию охраны Берии и выключению связи. Также еще до ареста Берии, в середине дня 26 июня, были подняты по тревоге Кантемировская и Таманская дивизии, командиры которых, как уже отмечалось выше, были в этот день на учениях. Сухомлинов приводит в своей книге воспоминания ветеранов-кантемировцев. В 14 часов 26 июня временно исполняющему обязанности командира Кантемировской дивизии Парамонову позвонил Булганин и, ничего не объясняя, приказал поднять три танковых полка и через 40 минут войти в Москву с полным боекомплектом. Когда части вошли в Москву, один полк занял позицию на Ленинских горах, другой перекрыл Горьковское шоссе, чтобы блокировать внутренние войска, третий полк занял позиции около вокзалов, почты и телеграфа. В это же время девяносто танков Таманской дивизии окружили Кремль и заняли позиции в центре Москвы. В воздух также по тревоге были подняты военно-воздушные силы Московского военного округа. Как отмечает Сухомлинов, командование войсками в Москве велось уже Жуковым и Москаленко. В итоге никакого сопротивления армейские части не встретили и через три дня вернулись на базы.

Таким образом, можно сделать вывод, что первая и самая важная часть плана по ликвидации Берии удалась. Он был арестован и конвоирован на военный объект — московскую гарнизонную гауптвахту «Алешинские казармы», а действия со стороны его сторонников из МВД и армии были успешно блокированы силами Таманской и Кантемировской дивизий при поддержке войск МВО.

Сразу же после ареста Берии 26 июня издается Указ Президиума Верховного Совета СССР «О преступных антигосударственных действиях Берии», который подписывают Председатель Президиума Верховного Совета Ворошилов и секретарь Пегов. В преамбуле документа указано, что Президиум Верховного Совета СССР рассмотрел сообщение Совета Министров СССР об антигосударственных действиях Берии, направленных на подрыв Советского государства в интересах иностранного капитала. Этим Указом Берию лишают всех наград и должностей, снимают со всех постов и лишают полномочий депутата Верховного Совета. В этом Указе от 26 июня дело «о преступных действиях Л. П. Берия» уже предлагается передать на рассмотрение Верховного суда СССР. Как отмечает Сухомлинов, еще не возбуждено уголовное дело, не начато следствие, а дело уже собрались передавать в Верховный суд.

Вместе с Берией в следующие несколько дней были арестованы несколько человек, которым позже предъявили обвинения в антигосударственном заговоре: Меркулов, министр государственного контроля СССР, Деканозов, министр внутренних дел Грузинской ССР, Кобулов, заместитель министра внутренних дел СССР, Мешик, министр внутренних дел Украинской ССР, Гоглидзе, начальник 3-го управления МВД СССР, Влодзимирский, начальник следственной части по особо важным делам МВД СССР.

Следующим шагом заговорщиков в политическом уничтожении Берии стала организация следствия. Кандидатура действующего Генерального прокурора Григория Сафонова не устроила заговорщиков, и 29 июня он был заменен Романом Руденко, который до этого занимал пост прокурора УССР. Как отмечают свидетели и исследователи той эпохи, Руденко политически был близок к Хрущеву. Интересно отметить, что в Постановлении Президиума ЦК о назначении Руденко Генеральным прокурором его обязывают приступить к расследованию антипартийной и антигосударственной деятельности Берия «с учетом данных на заседании Президиума ЦК указаний». Это является явным свидетельством вмешательства заговорщиков в ход расследования «дела Берии».

30 июня Руденко возбуждает уголовное дело, в рамках которого организуется следствие, а 3 июля дает санкцию на арест Берии. Таким образом, восемь дней (с 26 июня по 3 июля 1953 года) Берия находился под арестом незаконно (это не говоря уже о том, что арестован он был в результате заговора с участием военных).

После того как заговорщики организовали арест Берии и ближайших к нему людей из МВД, они стали проводить политику «чистки» силового министерства. Павел Судоплатов вспоминает, как 27 июня 1953 года в МВД прошло совещание всех руководителей самостоятельных отделов и управлений МВД, на котором председательствовали Круглов и Серов. Они сообщили об аресте Берии и еще нескольких человек, которые имели с ним «преступную связь», и обязали сотрудников МВД сообщить Круглову о всех известных провокационных шагах Берии. Впоследствии из МВД стали увольнять всех, кто был в той или иной степени связан с Берией. В частности, тех, кто был арестован по делу Абакумова, но восстановлен Берией в МВД в марте 1953 года. Одновременно с этим в МВД возвращались кадры бывшего министра государственной безопасности Игнатьева, уволенные Берией в марте 1953 года. Руководство МВД подготовило 22 августа 1953 года докладную записку в Президиум ЦК на имя Маленкова и Хрущева, в которой описывало мероприятия в МВД по «искоренению последствий вражеской деятельности Берия». Со своих должностей были сняты десятки генералов, их заместители и помощники. Часть из них, включая Павла Судоплатова, были сразу же арестованы. Упоминая арест Судоплатова, интересно отметить, что его вызывали на Президиум ЦК, где Маленков, Молотов, Булганин и Хрущев настойчиво рекомендовали ему клеймить Берию и выставить его единственным организатором политических убийств в СССР и за рубежом. Судоплатов отказался делать это в явной форме, сказав, что Берия действительно давал ему приказы на организацию политических убийств, однако такие же приказы он получал и от других «инстанций», в число которых входили Молотов, Хрущев и Булганин. Судьба Судоплатова после этого была решена.

Позже, по показаниям арестованных в 1953 году сотрудников МВД, было создано еще одно уголовное дело — «дело Рапава, Рухадзе и других», по которому проходили бывшие министры госбезопасности Грузии Рапава и Рухадзе, их заместители, а также высшие сотрудники силовых ведомств Грузии. В сентябре 1955 года они были осуждены и почти все расстреляны. Параллельно были созданы и более мелкие дела, обвиняемыми в которых проходили сотни генералов и полковников МГБ–МВД. Как отмечает Сухомлинов, уголовные дела в МВД тянулись еще несколько лет, и делалось это умышленно, чтобы ослабить силовое министерство и держать его в постоянном напряжении и под контролем со стороны партии.

После того как заговор был успешно реализован, и началось следствие, заговорщикам было необходимо совершить «политическое убийство» Берии, а именно — созвать срочный Пленум ЦК и объяснить руководству партии, какие конкретные преступления совершил Берия и какой будет новая конфигурация политического олимпа СССР. Пленум проходил шесть дней: со второго по седьмое июля 1953 года. Стенографический отчет этого Пленума не издавался в открытых источниках и был засекречен до 1991 года.

Основным докладчиком на Пленуме был Маленков, тема его доклада была следующая: «О преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берия». В первую очередь Маленков обвинил Берию в попытке поставить МВД над партией и правительством, а точнее, «поставить ЦК и Правительство под контроль МВД». В доказательство этого приводилась политика Берии в национальных республиках, в которых Берия стремился усилить роль местных национальных кадров в МВД и пытался противопоставить их местным секретарям ЦК. Далее Маленков упомянул о том, что Берия через персональную охрану лидеров страны вел за ними систематическую слежку. Следующим пунктом обвинения со стороны Маленкова стала международная политика Берии, а именно — попытка нормализации отношений с Югославией в обход ЦК и намерение Берии прекратить строительство социализма в ГДР. Далее Маленков упомянул о массовой амнистии заключенных и сказал, что эта мера была правильной, но Берия использовал ее в своих целях. При этом сами цели Маленков не раскрыл. Последним обвинением Берии в речи Маленкова было то, что Берия ответственен за «неправильные и ошибочные характеристики» Молотова и Микояна, данные им Сталиным на XIX съезде партии.

Закончив с обвинениями Берии, Маленков перешел к выводам и урокам, которые партия должна была извлечь, учитывая, что опасность подчинения партии власти МВД кроется не только в личности Берии. Во-первых, Маленков предложил укрепить руководящую роль партии и повысить значение партийного руководства в работе государственного аппарата. Во-вторых, чтобы уменьшить роль МВД, оно должно было полностью перейти под контроль партии через подчинение ЦК КПСС и Правительству СССР. Далее Маленков призвал к повышению революционной бдительности в рядах партии. Для этого он предлагал оценивать партийных работников не только с точки зрения их деловых качеств, но и с учетом их преданности партии и советскому народу и умения подчиниться воле партии. Четвертым выводом в докладе Маленкова было усиление партийной воспитательной работы, в частности, чтобы коммунисты «всей душой, умом и сердцем усвоили существо великого революционного учения Маркса–Энгельса–Ленина-Сталина.., его колоссальную преобразующую силу». Последним выводом была незыблемость принципа коллективности и сплоченности партийного руководства, а именно его Центрального Комитета.

Анализируя выступление Маленкова, нельзя не прийти к выводу, что в своей борьбе с Берией он сделал большую ставку на партийный аппарат. Как отмечалось в предыдущих главах, Маленков ранее вел политику уменьшения роли партии или даже отстранения партии от власти. Соответственно, с его стороны это был разворот на 180 градусов. И именно для этого ему нужна была поддержка Хрущева, влияние которого в партии было значительно укреплено — в сентябре 1953 года он был назначен Первым секретарем ЦК КПСС. Основные претензии Маленкова к Берии сводились к его национальной политике и усилению роли объединенного Министерства внутренних дел, на которое Берия мог опереться в борьбе с партией и лично с Маленковым для продвижения своей национальной и международной политики. Обвинения в «натаскивании» Сталина против Молотова и Микояна, конечно же, несостоятельны. Маленков пытался официально «обелить» и увеличить политический вес Молотова и Микояна и заручиться их поддержкой.

После доклада Маленкова начались прения, в которых первым выступил Хрущев. Интересно, что в своем выступлении Хрущев несколько раз противоречил сам себе. Хрущев начал с того, что у него были опасения по поводу Берии и его действий как министра объединенного МВД еще перед смертью Сталина. Однако тогда Хрущев, по его словам, не решился открыто высказать свои опасения, потому что Хрущев боялся проиграть политическую борьбу («Товарищи могли сказать: воспользовался смертью товарища Сталина и сразу вносит раскол и смятение в руководство партии»). Далее Хрущев обвинил МВД и МГБ в плохой работе потому, что этими министерствами за последние 10 лет не было раскрыто ни одного реального заговора, а были только сфабрикованы «дутые» политические дела, в частности, «дело врачей» и «мингрельское дело». При этом в вину Берии Хрущев ставил то, что, реабилитируя людей, проходивших по этим фальсифицированным делам (то есть де-факто исправляя ошибки в работе министерства), Берия возвращал им звания и давал высокие должности в МВД. Тем самым, по мнению Хрущева, он окружал себя людьми, на которых мог опереться, чтобы поставить партию под контроль МВД.

Следующим пунктом обвинения Берии со стороны Хрущева была попытка или намерение Берии разделить государственную и партийную власть. В доказательство этому Хрущев приводит ранее упомянутое высказывание Берии венгерскому премьер-министру Ракоши о роли ЦК. В своем выступлении Хрущев говорил о том, что МВД стал властью, параллельной партийной и государственной, с опорой на которую Берия хотел «уничтожить партию». Хрущев также обвинил Берию в абсолютно неправильной национальной политике в советских республиках и желании ликвидировать ГДР. Интересно отметить, что Хрущев также упомянул массовую амнистию, проведенную Берией, и назвал ее «дешевой демагогией», целью которой было поднятие авторитета Берии. Хрущев отметил и то, что Берия прослушивал высших руководителей СССР, а также пытался настроить их друг против друга. В конце своего выступления Хрущев подчеркнул, что необходимо усилить роль партии и особенно партийный контроль за МВД.

В своей речи Хрущев не только использовал различные уничижающие определения и сравнения для описания Берии (например, сравнил его с Гитлером), но и пытался свалить на Берию все ошибки последних лет, например ответственность за массовые репрессии. Интересными для анализа являются также слова Хрущев а о том, что «…при решении вопроса о Берии все мы были единодушны — товарищ Маленков, товарищ Молотов, товарищ Булганин, товарищ Каганович и все другие товарищи». Закончил свое выступление Хрущев словами, что после «изгнания» Берии «ленинско-сталинское руководство» укрепится, а партия дальше пойдет «по пути, указанному Лениным и Сталиным».

После Хрущева выступил Молотов. Говоря о преступных действиях Берии, он в самом начале своего выступления подчеркнул, что Берия стремился перенести центр принятия властных решений от партии к государственному аппарату. Первым примером такой политики Молотов назвал предложение о назначении на сессии Верховного Совета Маленкова Председателем Совета Министров, которое исходило не от секретаря ЦК Хрущева, а от Берии. Другим примером Молотов назвал идею Берии издавать решения Президиума ЦК КПСС не за подписью одного из секретарей ЦК, а просто Президиума ЦК КПСС. Третьим примером игнорирования Берией Президиума ЦК, который привел Молотов, было то, что обсуждение вопросов международной политики перешло в Президиум Совета Министров и перестало обсуждаться в Президиуме ЦК. Этим, по мнению Молотова, «отстранились от обсуждения международных вопросов тт. Ворошилов, Сабуров, Первухин, которые не входят в состав Президиума Совета Министров». То, что Молотов уделил этому такое внимание, да еще и в самом начале своей речи, является свидетельством того, что он уже на этом Пленуме предлагал политический союз Хрущеву с опорой на партийный аппарат для борьбы с Маленковым. Более того, упомянув о факте назначения Маленкова на пост Председателя Совета Министров по предложению Берии, Молотов делал явную попытку использовать политическую дружбу Маленкова и «врага народа» Берии для последующей политической борьбы с Маленковым.

Далее в своей речи Молотов критиковал Берию за его капитуляцию перед империалистическими державами и «чуждую партии» позицию по Германии. Национальная политика Берии была охарактеризована Молотовым как направленная на увеличение националистических настроений в республиках СССР. В своей речи Молотов также указал на то, что Берия имел негативное влияние на Сталина, что привело к ухудшению товарищеской атмосферы в ЦК уже в конце 30-х годов и к тому, что «пленумы ЦK перестали собираться по нескольку лет». В этих словах Молотова видно его стремление переложить всю вину, которую партия могла теоретически предъявить «старой гвардии большевиков» (Молотову, Ворошилову, Кагановичу) и самому Сталину, на Берию.

Из других выступлений на пленуме интерес вызывают речи Кагановича, бывшего члена политбюро Андреева, министра металлургической промышленности Тевосяна и Булганина. Булганин, как и предыдущие выступающие, обвинил Берию в попытке нанести удар ленинско-сталинской национальной политике, в буржуазной позиции по ГДР, в использовании МВД для захвата власти. Интересным представляются его слова о тех, кто именно, по мнению Булганина, сыграл главную роль в разоблачении и аресте Берии: «товарищ Маленков, Хрущев и Молотов, которые хорошо организовали это дело и довели его до конца». На эту фразу Булганина Хрущев, сидевший в Президиуме, сразу отреагировал и попросил Булганина не умалять своей роли в организации свержения Берии.

После Булганина слово получил Каганович. В начале выступления он упомянул, что во время решения об аресте Берии находился на Урале и явной роли в «решении» по поводу Берии не играл. Его сразу же поправил Маленков, который сказал, что Каганович «безоговорочно, сразу же принял такое же решение, как и мы все». Касаясь национального вопроса, Каганович обвинил Берию в том, что он уменьшал роль русского народа и старался натравить нации, проживающие в СССР, друг на друга. Делал всё это Берия, по мнению Кагановича, чтобы остановить коммунистическое строительство в СССР и совершить буржуазное перерождение государственного строя. Также упомянул Каганович о том, что Берия пытался выстроить «систему противопоставления МВД партии». В речи Кагановича, однако, в отличие от других выступающих был еще один важный пункт критики Берии. По словам Кагановича, Берия еще во время похорон Сталина «начал свергать мертвого Сталина», а после смерти Сталина стал его дискредитировать, изображать его неприятными и оскорбительными словами. Каганович сказал, что из-за Берии имя Сталина стало сходить со страниц печати. При этом Каганович заметил, что действительно был перегиб в культе личности Сталина и Сталин сам упрекал Политбюро за это, но это не означает, что нужно «сделать крутой перегиб в другую сторону, в сторону замалчивания таких вождей, как Сталин». По мнению Кагановича, Берия хотел не исправления отдельных аспектов курса, который проводился при Сталине, а его полной ревизии.

Мысль Кагановича о предательстве Берией Сталина продолжил в своем выступлении Андреев. Андреев обвинял Берию в том, что он начал дискредитировать имя Сталина и «наводить тень на величайшего человека после Ленина», чтобы самому легче прийти к власти. Андреев также возмущался действиями Берии в разоблачении сфальсифицированных политических дел, которые бросали тень на Сталина. Дальше Андреев заявил, что этими действиям Берия хотел похоронить имя Сталина, а также «преемника товарища Сталина — товарища Маленкова». На эту фразу Маленков сразу же возразил, что все они (не уточнив, кто именно) являются преемниками Сталина, и одного преемника у Сталина нет. На что Андреев ответил Маленкову: «Вы являетесь Председателем Совета Министров — пост, который занимал товарищ Сталин». После чего, как свидетельствует стенограмма Пленума, были «бурные аплодисменты».

Следующим выступал Тевосян. Он также упомянул о попытках Берии очернить имя Сталина в записках МВД по «делу врачей» и «мингрельскому делу», которые были разосланы всем партийным организациям и в которых указывалось, что избиения арестованных производились по прямому указанию Сталина. Тевосян также еще раз отметил, что после смерти Сталина его имя начало исчезать из печати. При этом он, ссылаясь на выступление Кагановича, связал это именно с действиями «мерзавца Берии». В конце выступления Тевосян заверил Пленум, что «имя нашего учителя товарища Сталина навсегда останется в сердцах членов нашей партии и всего народа», а партия, сплотившись вокруг ленинско-сталинского Центрального Комитета партии, пойдет по намеченному Лениным и Сталин пути к коммунизму.

Из выступлений Кагановича, Андреева и Тевосяна, а также по той поддержке Пленума, которую получали их слова о Сталине, видно, что у членов партии вызывала недовольство политика в отношении Сталина, проводимая в СССР после его смерти. Виновным в проведении этой политики Каганович, Андреев и Тевосян попытались объявить Берию. Однако решение о приостановке политики возвеличивания Сталина в том масштабе, как она проводилась до этого, как минимум разделяли Маленков и Хрущев. Еще 10 марта 1953 года на Президиуме ЦК Маленков выступил с критикой советской печати и потребовал «прекратить политику культа личности». При этом секретарь ЦК по пропаганде Поспелов должен был контролировать прессу, а Хрущев отслеживать все материалы, которые публиковались о Сталине.

Можно предположить, что Берия также как минимум не был против такой политики. Во-первых, потому что он никоим образом не выражал недовольство, во-вторых, так как в записках МВД действительно говорилось об участии Сталина в фальсификации дел, а в-третьих, так как это давало Берии и Маленкову несомненные политические выгоды: можно было списать на Сталина не только ошибки в политике СССР в начале 50-х, но и шаги, направленные Сталиным против Берии и Маленкова, на «позднего» Сталина, который много болел и который отошел от принципа коллективного руководства. Более того, критика Сталина позволяла наибольшим образом ослабить позиции «старой большевистской гвардии» — Молотова, Кагановича и Ворошилова.

Маленкову необходимо было противодействовать наметившейся на Пленуме с подачи Кагановича попытке отменить курс на десталинизацию, которую в легкой форме начали проводить уже с марта 1953 года. Иначе, во-первых, Маленков мог быть позже обвинен в пособничестве Берии в осквернении имени Сталина, а во-вторых, возникала возможность опасного усиления Молотова, Ворошилова и Кагановича. Именно поэтому в заключительном выступлении на Пленуме Маленков осудил попытку остановить критику Сталина. Маленков упомянул выступления Андреева и Тевосяна, при этом явно умолчав о Кагановиче. Маленков не только раскритиковал культ личности Сталина, который «в повседневной практике руководства принял болезненные формы и размеры», но и предложил записать в решение этого Пленума, что культ личности являлся в последние годы «отступлением от марксистско-ленинского понимания вопроса о роли личности в истории». Маленкова короткой фразой поддержал Хрущев, который, однако, детально не раскрыл своего отношения к культу личности.

Можно сделать предположение, что, критикуя на этом Пленуме культ личности Сталина, Маленков помимо целей, изложенных выше, хотел также обезопасить себя от увеличения роли главы партии. А роль главы партии и самой партии непременно возрастала, так как Маленков оперся на поддержку партийного аппарата (и, в частности, Хрущева) для успешного устранения Берии. Маленков не зря много говорил на Пленуме о «коллективности» нового руководства, при котором первенство принятия ключевых решений оставалось бы за государственными должностями, в частности за Председателем Совета Министров. Маленков, говоря о повышении роли партии, ни разу не сказал, что центр политической силы должен перейти от государственных структур к партийным.

Также очевидно, что на этом Пленуме первенство в политических позициях оставалось за Маленковым. Он открывал и закрывал Пленум, его называли преемником Сталина. Все выступающие ссылались на тезисы его доклада, подчеркивая их правильность и важность. Пост Председателя Совета Министров также явно признавался на Пленуме главным. Очевидно, что Молотова не устраивал такой расклад политических сил, и он, де-факто, начал на Пленуме первую атаку на Маленкова как Председателя Совета Министров и предложил поддержку Хрущеву в борьбе с Маленковым с опорой на партийный аппарат.

По итогам Пленума 7 июля 1953 года было единогласно принято постановление «О преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берии». Берия был выведен из состава Президиума ЦК и исключен из партии. Постановление было разослано во все партийные организации страны в виде закрытого письма. 10 июля «Правда» опубликовала Информационное сообщение о Пленуме ЦК КПСС, в котором сообщалось о разоб­лаченных на Пленуме антипартийных и антигосударственных действиях Берии.

Анализируя выступления на Пленуме, можно подтвердить сделанное ранее предположение о том, что основную роль в заговоре против Берии сыграли Маленков, Молотов, Хрущев и Булганин. Это они проговаривали явно в своих речах. При этом объективных доказательств существования заговора Берии против коллективного руководства они не приводят. Скорее, наоборот — создается впечатление, что коллективному руководству не нравилась политика Берии, но они боялись вступить с ним в полемику и поэтому решили вероломно его арестовать. В своих выступлениях они не приводили никаких весомых фактов о существовании заговора Берии. На Пленуме о роли военных в заговоре против Берии они также умолчали. Жукова, тем не менее, перевели из кандидатов в члены ЦК.

Политическая критика Берии на Пленуме сводилась к следующим пунктам. Во-первых, к его попытке за счет усиленного МВД перенести центр принятия решений от партийного аппарата в государственный аппарат или вовсе в МВД. Во-вторых, в «неправильной» национальной политике увеличения роли республик. В-третьих, в попытке ликвидации построения социализма в ГДР. При этом еще одним из итогов Пленума стало то, что Берию делали виновным во всех без исключениях ошибках, совершенных политическим руководством СССР в последние годы. Берия оказался виновен в том, что в Политбюро при жизни Сталина появились разногласия, что Сталин критиковал Молотова и Микояна, что не собирались пленумы ЦК. Это позволяло членам коллективного руководства снять с себя всю вину и ответственность за свои ошибки и переложить их на Берию.

Еще одним из итогов Пленума стало возвращение Игнатьева в ЦК и де-факто снятие с него всех обвинений в участии в фальсификации политических дел. Это также выводило Маленкова из-под удара со стороны нового министра внутренних дел (и тех, кто мог с ним потенциально объединиться) в обвинении о причастности к «ленинградскому делу» и «делу Еврейского антифашистского комитета».

Таким образом, Маленков как основной заговорщик смог добиться всех своих целей. Он политически уничтожил своего главного оппонента. Он смог снять с себя все обвинения в участии в политических репрессиях. Маленков остановил национальную политику Берии, направленную против «унитарного» советского государства. Он смог протащить через Пленум решение о продолжении критики «культа личности» для борьбы с Молотовым, Кагановичем и Ворошиловым. Однако цена победы была также очень большая. Значительно усилилась роль партийного аппарата и Хрущева. Маленков в лице Берии потерял важного союзника в борьбе с партаппаратом. Против самого Маленкова начал образовываться союз Молотова и Хрущева с опорой на партию и Секретариат ЦК.

Политическое убийство Берии окончательно состоялось на Пленуме 2–7 июля 1953 года. После этого никаких шансов на оправдательный приговор и на помилование он уже не имел. Следствие и суд были последними, чисто техническими этапами заговора по свержению Берии. Тем не менее, некоторые обстоятельства того, как именно они проходили, представляются важными.

Первым таким обстоятельством является то, что уголовное дело Берии до сих пор является засекреченным. Как уже отмечалось ранее, Андрей Сухомлинов, заслуженный юрист Российской Федерации, бывший военный прокурор, входил в 2000 году в состав комиссии по реабилитации Берии и ознакомился со всеми материалами 45 томов его уголовного дела. В 2004 году он выпустил книгу «Кто вы, Лаврентий Берия», в которой с юридической точки зрения проанализировал ход следствия и законность приговора Берии.

Дело на Берию завели 30 июня, постановление об его аресте было выписано 3 июля, при этом процедура регистрации арестованного, которую проводил следователь прокуратуры СССР Цареградский, была проведена с грубейшими нарушениями закона. В анкете отсутствуют отпечатки пальцев Берии, а также фотографии в профиль и анфас. При этом в деле есть фотография Берии в 3/4, на которой он запечатлен очень спокойным, если не сказать расслабленным. Копию страницы анкеты арестованного с фотографией Берии можно найти в книге Сухомлинова.

Андрей Сухомлинов объясняет неправильность составления анкеты арестованного тем, что в штабе МВО у военных не было опыта оформления документов на арестованного. Поэтому, например, фотограф не знал, какие фото нужны для подобных документов. Однако при этом очень сложно объяснить отсутствие отпечатков пальцев, так как на последней странице анкеты заключенного, где располагается фотография и где должны быть отпечатки пальцев, присутствует текст «отпечаток указательного пальца правой руки (от одной кромки ногтя до другой)». В любом случае возникает вопрос, как мог упустить такое прокурор Цареградский и Генеральный прокурор Руденко? Они в полной мере обладали необходимыми знаниями и не могли не знать и не заметить, что анкета оформлена с грубейшими нарушениями. Более того, такая ошибка давала впоследствии повод любому человеку усомниться в правильности ведения следствия. Елена Прудникова объясняет эти и другие существенные ошибки в уголовном деле Берии тем, что он сам был убит 26 июня, а в бункере МВО находился двойник Берии.

Как пишет Сухомлинов, период нахождения Берии в бункере штаба МВО с 27 июня по 23 декабря 1953 года нигде не описан, и о пребывании Берии там можно судить только по воспоминаниям очевидцев и материалам уголовного дела.

Следующим уникальным фактом в деле Берии является то, что Генеральный прокурор Руденко составил лично около тридцати допросов Берии. Как замечает Сухомлинов, который сам является военным прокурором, это исключительное явление, так как задачей Генерального прокурора является организация следствия и контроль над ходом его исполнения, а не участие в непосредственных допросах. Возможным объяснением может являться то, что Маленков, Молотов и Хрущев боялись либо определенных показаний, которые может дать Берия, либо того, что он может сговориться с другим прокурором и убедить его в том, что произошел государственные переворот. Эта версия, однако, не очень убедительна, так как, во-первых, в допросах участвовали и другие прокуроры, например, Цареградский. А, во-вторых, в других подобных делах, где могли «всплыть» ненужные показания (например, как происходило на допросах Судоплатова), прокуроры и следователи просто не включали такие показания в материалы дела. В-третьих, первый допрос Берии состоялся 8 июля, после окончания Пленума, когда он уже был «политически мертв», поэтому убедить кого-либо в своей правоте он вряд ли мог.

В рамках уголовного дела Берии не было проведено ни одной очной ставки ни с одним из подозреваемых, ни с одним из свидетелей. Очная ставка не проводилась даже в тех случаях, когда подозреваемые и свидетели противоречили друг другу и, таким образом, нельзя было точно установить, кто говорит правду.

Помимо прочего против Берии выдвигалось обвинение в моральном разложении. Фактом для подтверждения этого был список охранника Берии Саркисова, в котором фигурировали контактные данные и имена 200 женщин. При этом следствием рассматривался только один-единственный эпизод по этой части обвинения — изнасилование 16-летней гражданки Дроздовой В. С. в 1949 году. Согласно материалам уголовного дела, 11 июля 1953 года Валентина Дроздова обратилась к Генеральному прокурору СССР с заявлением о том, что была изнасилована Берией в 1949 году. При этом, как отмечает Сухомлинов, ее «собственноручное заявление нигде не зарегистрировано, никаких резолюций и иных отметок на нем нет, об уголовной ответственности за заведомо ложный донос (в те годы это тоже было предусмотрено) она не была предупреждена». Саркисов выступал свидетелем по этому эпизоду. Он подтверждал факт изнасилования Берией Дроздовой и то, что от Берии у нее родился ребенок, а один раз она делала аборт (при этом Берия устраивал ее в Кремлевскую больницу). Допрос Саркисова и Дроздовой, по мнению Сухомлинова, был составлен так непрофессионально, что не позволяет точно установить, имело ли место изнасилование или нет. Тем не менее, именно в такой форме данный эпизод был передан следствием в суд, который признал Берию виновным по данному пункту обвинения. Приговор суда впоследствии был также усилен следующим абзацем: «Судебным следствием установлены также факты иных преступных деяний Берия, свидетельствующих о его глубоком моральном падении. Будучи морально разложившимся человеком, Берия сожительствовал с многочисленными женщинами, в том числе связанными с сотрудниками иностранных разведок». Часть про иностранные разведки обсуждать не имеет смысла, никаких доказательств этому в деле нет, но важно отметить, что сожительство с женщинами, а также утрата морального облика не являлись уголовными преступлениями даже по тем временам, а значит, не могли считаться судом преступлениями.

Причиной, почему подобные обвинения попали в материалы уголовного дела и суда, является то, что 17 сентября 1953 года Президиум ЦК КПСС издал Постановление, в котором Президиум ЦК поручал Генеральному прокурору с учетом правок, принятых на заседании Президиума, доработать проект обвинительного заключения. Более того, тем же Постановлением члену ЦК Суслову поручалось «принять участие как в подготовке Генеральным прокурором СССР проекта обвинительного заключения по делу Берия, так и проекта Сообщения Прокуратуры СССР». 10 декабря 1953 года Президиум ЦК утвердил проект обвинительного приговора, представленный Генеральным прокурором СССР Руденко. В том же Постановлении утверждалось, что обвинительное заключение по делу Берии должно быть разослано «для ознакомления членам и кандидатам в члены ЦК КПСС, а также первым секретарям обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик». То есть заговорщики Маленков, Молотов и Хрущев явным образом участвовали в работе следователей и корректировали работу прокуратуры даже в составлении обвинения. Сухомлинов как военный прокурор отмечает, что обвинительное заключение написано не в стиле прокуратуры, а так, как будто является партийным документом, изданным под редакцией ЦК.

Еще более интересным фактом в уголовном деле Берии является то, что на девяносто процентов все листы уголовного дела являются не подлинниками, а машинописными копиями, заверенными майором административной службы Главной военной прокуратуры Юрьевой. Получается, что почти все материалы дела являются перепечатанными позже текстами без подписи следователя и арестованного, но с подписью майора Юрьевой, которая «заверила» правильность копий. Сухомлинов очень удивлен этому обстоятельству и даже делает вывод, что «ни один прокурор не позволит представить ему дело без оригиналов. Это неписаное правило прокуратуры. И нарушил его Руденко».

После завершения следствия в декабре 1953 года для рассмотрения дела Берии Указом Президиума Верховного Совета СССР была учреждена специальная судебная процедура, которая была разработана в 1934 году в связи с убийством Кирова и применялась для рассмотрения дел о терроризме. Суд над Берией и другими обвиняемыми проходил в штабе МВО. Было назначено восемь судей, из которых только двое (Е. Л. Зейдин и Л. A. Громов) были профессиональными судьями, а остальные представляли различные структуры: Конев и Москаленко — армию, Н. А. Михайлов — партию, Н. М. Шверник — профсоюзы, М. И. Кучава и К. Ф. Лунев — МВД. Председателем специального судебного присутствия был маршал Конев. Заседания этого временного органа проходили с 18 по 23 декабря 1953 года.

Как уже было отмечено выше, по одному делу с Берией проходили Мешик, Меркулов, Деканозов, Кобулов, Влодзимирский и Гоглидзе. Причем они все содержались в Бутырской тюрьме, откуда каждый день привозились в «зал суда», в штаб МВО. В ходе суда велись допросы обвиняемых, им также давалась возможность задать друг другу уточняющие вопросы. Согласно материалам уголовного дела, это была для них первая возможность встретиться вживую, так как очных ставок во время следствия не проводилось.

23 декабря 1953 года был вынесен приговор. Судебным следствием полностью подтверждались материалы предварительного следствия и обвинительного заключения. Всех обвиняемых признали виновными и приговорили к расстрелу. Берию суд признал виновным в измене Родине, организации антисоветской заговорщической группы в целях захвата власти и установления господства буржуазии, в совершении террористических актов против преданных Коммунистической партии и народу политических деятелей, а также активной борьбе против революционного рабочего движения в Баку в 1919 году. Оригинала приговора суда в материалах дела также нет, присутствует только машинописная копия, не подписанная судьями. Как отмечает Сухомлинов, «по правилам судебного делопроизводства во всех уголовных делах, на каком бы уровне они ни рассматривались, оригинал приговора должен храниться в материалах дела и должен быть подписан всеми членами суда».

Приговор был приведен в исполнение в тот же день. При этом Мешика, Меркулова, Деканозова, Кобулова, Влодзимирского и Гоглидзе расстреляли в Бутырской тюрьме в 21:20, а Берию — в бункере штаба МВО в 19:50. Акт о расстреле Берии написан от руки и подписан Батицким, Москаленко и Руденко. В нем, однако, отсутствует подпись врача, который должен был констатировать смерть Берии. Согласно акту, исполнителем приговора был генерал-полковник Батицкий, а сам расстрел происходил в присутствии Генерального прокурора Руденко и генерала армии Москаленко. Тела шестерых расстрелянных в Бутырке были затем кремированы, о чем в уголовном деле имеется соответствующий акт. Акта о кремации тела Берии в уголовном деле нет, поэтому нельзя сказать, что именно произошло с его трупом.

Первым итогом свержения Берии с политического олимпа стала отмена всех его политических решений в области национальной и внешней политики. Как уже отмечалось выше, после устранения Берии в ГДР в июле прошел Пленум Социалистической единой партии Германии, в результате которого с учетом новой политики Москвы позиции Ульбрихта в СЕПГ были усилены, а курс на социалистическое строительство в ГДР продолжился. Национальные настроения в республиках, которым Берия начал придавать силу в 1953 году, были снова поставлены под партийный контроль, что остановило в этих республиках потенциальные центробежные тенденции.

Следующим итогом краха Берии стало то, что из него сделали главного и единственного виновного во всех ошибках высшего руководства страны, причем даже во время Сталина. Маленков и Хрущев, а также другие списывали на Берию все то, к чему сами они были причастны: создание «политических дел» и участие в массовых репрессиях. На десятилетия за Берией в партии и народе закрепился образ кровавого палача и коварного негодяя.

Другим важным следствием свержения Берии стало значительное ослабление роли силовых ведомств. Функции МВД–МГБ были значительно урезаны, им запретили вести контроль за деятельностью партийных органов. По сути МВД стало чисто исполнительным органом. Теперь силовое ведомство было поставлено под прямой контроль партии, то есть Центрального Комитета, что в реальности означало контроль со стороны Секретариата ЦК. Таким образом, партийный аппарат избегал практически любой угрозы со стороны силовых ведомств, так как теперь без одобрения партийного аппарата ни один член партии не мог быть арестован. Политику подчинения МВД сделали максимально гласной. Уже в начале июля 1953 года в «Правде» была опубликована статья, которая подробно описывала необходимость систематического контроля за МВД как в центре, так и на местах со стороны партийных организаций, потому что это «не только их право, но настоятельная и непосредственная обязанность». В МВД произошла «чистка» бериевских кадров. Было уволено более сотни генералов и полковников. Если при Сталине и Берии МВД–МГБ обладало значительными возможностями и позволяло использовать их как средство политической борьбы за власть, то после июля 1953 года Маленков как главный претендент на власть был лишен возможности опереться на МВД–МГБ для политической борьбы с партийным аппаратом.

Контроль партии за МВД был не единственным изменением политической конфигурации в 1953 году. После свержения Берии политическая роль партии значительно возросла. Начавшаяся еще на пленуме попытка переноса центра принятия решений из государственной власти (Совета Министров) в партийный аппарат (Президиум ЦК) продолжилась и в итоге через несколько лет завершилась полной победой партаппарата. После июля 1953 года всё чаще стали появляться в печати и в выступлениях оценки «вредительской, антигосударственной и антипартийной деятельности Берии», которая была направлена на то, чтобы разграничить власть партийных и государственных органов. Отдельно нужно отметить, что возросла роль Секретариата ЦК.

При возрастании роли партии и Секретариата ЦК политический вес Хрущева, имеющего из всех секретарей ЦК самые сильные позиции, также значительно возрастал. Это является еще одним следствием свержения Берии. Как отмечают все исследователи той эпохи, с июля 1953 года Хрущев начал действовать гораздо активнее в борьбе за высшую власть. В августе 1953 года он восстановил «конверты», которые несколькими месяцами ранее отменил Маленков, и выплатил партийному аппарату всю «недополученную» разницу. Как отмечает Юрий Жуков, партаппарат начал усердно трудиться, чтобы еще больше усилить позиции Хрущева. В сентябре на Пленуме был введен пост Первого секретаря ЦК, на который выбрали Хрущева. Этот момент можно считать точкой уравновешивания государственной и партийной власти. Если в Президиум ЦК входили представители и государственной, и партийной ветвей власти, то теперь Секретариат ЦК стал главным органом власти партии, а Хрущев — главным выразителем интересов партии. В декабре 1953 года Хрущев стал также заместителем Председателя Правительства СССР.

Политическая позиция Маленкова ослабла. При всех существовавших разногласиях Берия был един с Маленковым в стремлении ослабить роль партии. Маленков лишился важного союзника. При этом против него самого уже начался сговор Молотова и Хрущева, которых, вероятно, уже тогда поддерживали Каганович и Ворошилов. Более того, Хрущев в ходе борьбы с Берией смог поставить в руководстве силовых ведомств своих людей, в МВД — Серова, в прокуратуру — Руденко.

Все это привело впоследствии к тому, что Хрущев в союзе с Молотовым и опорой на партийный аппарат через полтора года снял Маленкова с поста Председателя Совета Министров, а в 1957 году победил «антипартийную группу» Молотова, Маленкова, Кагановича и Шепилова (в которую на самом деле входили еще Булганин, Первухин и Сабуров) с помощью Жукова и Серова, опершись на секретарей обкомов и региональных членов ЦК. Через несколько месяцев Хрущев снял и Жукова. В итоге партийный аппарат одержал окончательную победу и стал главной властью в СССР.

Анализ государственных переворотов и заговоров является очень сложной задачей, так как те, кто в результате приходит к власти, пытаются максимально скрыть истинные цели и методы переворота, реальные роли заговорщиков, а также причины участия каждого из них в заговоре.

В рамках данного исследования был подробно разобран «дворцовый» переворот, совершенный в июне 1953 года в СССР, в результате которого был снят со всех постов, арестован и впоследствии расстрелян один из основных претендентов на высшую власть в СССР, министр внутренних дел Лаврентий Павлович Берия.

Заговор против Берии происходил в контексте политической борьбы в высших эшелонах власти в СССР после смерти Сталина. В марте 1953 года наивысшую власть в стране получили Маленков, Берия, Хрущев, Булганин и Молотов, которые образовали «коллективное руководство», в основе которого лежала не общность целей и средств развития страны, а минимально-достаточный компромисс. Берия, ставший министром объединенного МВД, и Маленков, получивший пост Председателя Совета Министров, были главными претендентами на власть.

Берия в марте-июне 1953 года осуществил реформу МВД, провел массовую амнистию заключенных и начал процесс реабилитации по сфабрикованным политическим делам последних лет. Помимо этого, Берия активно включился в принятие политических решений во внешней политике Советского Союза и национальной политике в СССР — сферах, которые не были непосредственно в его компетенции. Его политическая программа носила черты либерализации силового аппарата СССР, политической и экономической либерализации в странах народной демократии, она включала идею объединения Германии и кардинального пересмотра национального вопроса в СССР в сторону бóльших свобод и прав национальных республик.

Такая активная политика Берии шла вразрез с интересами большинства членов коллективного руководства, в первую очередь, Молотова и Маленкова, которые, во-первых, были сторонниками «унитарного» советского государства, а во-вторых, не были готовы пойти на полное сворачивание курса на строительство социализма в Германии и странах Восточной Европы. При этом Маленков также опасался в скором времени быть обвиненным Берией в участии в фабрикации дел.

Основным заговорщиком против Берии выступил Маленков, к которому по идеологическим соображениям присоединился Молотов. Маленков и Молотов привлекли к заговору Хрущева и Булганина, а на последнем этапе подключили военных. У заговорщиков было несколько программ отстранения Берии от власти. В итоге, согласно официальной версии, Берия был арестован военными 26 июня 1953 года на заседании Президиума ЦК в Кремле, но существует и другая версия, согласно которой Берия 26 июня 1953 года был убит военными в своем особняке.

В день ареста Берии военные, привлеченные к заговору, ввели в Москву танки Таманской и Кантемировской дивизий, а также подняли в воздух военно-воздушные силы Московского военного округа, при этом сторонники Берии в армии были накануне отправлены из Москвы на учения.

После того, как заговор был успешно реализован, заговорщики совершили «политическое убийство» Берии на внеочередном Пленуме ЦК. Далее заговорщики организовали следствие и суд на Берией, деятельность которых полностью контролировали с помощью вновь назначенного Генерального прокурора Руденко, а также явным образом вмешиваясь в ход следствия. По решению суда, Берия был признан виновным в организации антисоветской заговорщической группы в целях захвата власти и установления господства буржуазии и 26 декабря 1953 года расстрелян (если он не был убит за полгода до этого — 26 июня 1953 года — в своем особняке).

Одним из итогов свержения Берии с политического олимпа стала отмена всех его политических решений в области национальной и внешней политики. Помимо этого, заговорщики создали вокруг Берии черный миф, в котором Берия изображался кровавым палачом и коварным негодяем, на которого списали все ошибки высшего руководства страны. Еще одним важным следствием свержения Берии стало то, что функции МВД–МГБ были значительно урезаны, а силовое ведомство было поставлено под прямой контроль партии. При этом роль партии была усилена, и начался процесс переноса центра принятия решений из государственной ветви власти в партийный аппарат.

В результате заговора Маленкову как основному заговорщику удалось уничтожить своего основного политического конкурента, однако цена победы оказалась для него слишком высокой: в течение следующих нескольких лет Маленков, а также Молотов, Каганович, Ворошилов, Булганин и Жуков проиграли борьбу за власть партийному аппарату, возглавлявшемуся Хрущевым.

Председатель Совета министров СССР Иосиф Сталин скончался 5 марта в 21:50. С 6 по 9 марта страна была погружена в траур. Гроб с телом вождя выставили в Москве в Колонном зале Дома Союзов. В траурных мероприятиях приняли участие около полутора миллионов человек.

Для поддержания общественного порядка в столицу были стянуты войска. Однако власти не ожидали такого невероятного наплыва желающих проводить Сталина в последний путь. Жертвами давки в день похорон, 9 марта, по разным данным, стали от 300 до 3 тыс. человек.

«Сталин вошёл в российскую историю как символ величия. Главными достижениями сталинской эпохи стали индустриализация, победа в Великой Отечественной войне и создание ядерной бомбы. Фундамент, который оставил вождь, позволил стране достичь ядерного паритета с США и запускать в космос ракеты»,— отметил в беседе с RT доктор исторических наук, политолог Дмитрий Журавлёв.

В то же время, по словам эксперта, советский народ заплатил громадную цену за великие свершения в сталинскую эпоху (1924—1953). Самыми негативными явлениями, по оценке Журавлёва, были коллективизация, политические репрессии, трудовые лагеря (система ГУЛАГ) и грубейшее пренебрежение элементарными потребностями человека.

Загадка смерти вождя

Сталин отличался патологическим недоверием к врачам и пренебрегал их рекомендациями. Серьёзная деградация здоровья вождя началась в 1948 году. Последнее публичное выступление советского лидера состоялось 14 октября 1952 года, на котором он подвёл итоги XIX съезда КПСС.

Последние годы жизни Сталин проводил много времени на «ближней даче» в Кунцеве. 1 марта 1953 года вождя в неподвижном состоянии обнаружили сотрудники госохраны. Они сообщили об этом Лаврентию Берии, Георгию Маленкову и Никите Хрущёву.

Оперативной медицинской помощи Сталину оказано не было. Врачи приехали осматривать его только 2 марта. Происходившее в первые дни марта на «ближней даче» — загадка для историков. Вопрос о том, можно ли было спасти жизнь вождю, по-прежнему остаётся без ответа.

Сын Никиты Хрущёва уверен, что Сталин стал «жертвой собственной системы». Его приближённые и врачи боялись предпринять что-либо, хотя было очевидно, что вождь находится в критическом состоянии. По официальной информации, у Сталина диагностировали инсульт. О болезни не было объявлено, но 4 марта партийная верхушка, видимо, предчувствуя скорую кончину лидера, решила нарушить молчание. 

«В ночь на 2 марта 1953 года у И.В. Сталина произошло внезапное кровоизлияние в мозг, захватившее жизненно важные области мозга, в результате чего наступил паралич правой ноги и правой руки с потерей сознания и речи», — говорилось в статье в газете «Правда».

«Подобие дворцового переворота»

Полковник КГБ в отставке, контрразведчик Игорь Прелин считает, что окружение вождя понимало неизбежность его скорой кончины и не было заинтересовано в выздоровлении Сталина. 

«Эти люди были заинтересованы в том, чтобы он (Сталин. — RT) скорее ушёл, по двум соображениям. Они опасались за своё положение и благополучие, что он их уберёт, отстранит и репрессирует. И второе — конечно, они сами рвались к власти. Они понимали, что дни Сталина сочтены. Было ясно, что это финал», — сказал Прелин в одном из интервью.

Основными претендентами на роль лидера советского государства являлись бывший глава НКВД Лаврентий Берия, заместитель председателя Совмина Георгий Маленков, первый секретарь Московского обкома Никита Хрущёв и член Политбюро ЦК КПСС маршал Николай Булганин.

В период болезни Сталина партийная верхушка перераспределила высшие государственные должности. Было решено, что пост председателя Совмина, который принадлежал вождю, займёт Маленков, Хрущёв станет первым секретарём ЦК КПСС (высшая должность в партийной иерархии), Берия получит портфель министра внутренних дел, а Булганин — министра обороны.

Нежелание Берии, Маленкова, Хрущёва и Булганина спасать всеми возможными способами жизнь вождя и передел государственных постов породили широко распространённую версию о существовании антисталинского заговора. Заговор против вождя был объективно выгоден партийной верхушке, полагает Журавлёв.

«Гипотетически было возможно некое подобие дворцового переворота, так как открытое противостоянию вождю было полностью исключено. Тем не менее теория заговора и насильственной смерти Сталина не получила железобетонных доказательств. Любые версии на этот счёт — частные мнения, не основанные на документальном подтверждении», — констатировал в беседе с RT Журавлёв.

Крах главного претендента

Постсталинский режим в 1953—1954 годы часто именуется как «коллегиальное управление». Полномочия в государстве распределялись между несколькими партийными боссами. Однако историки сходятся во мнении, что под красивой ширмой «коллегиального управления» скрывалась жесточайшая борьба за абсолютное лидерство.

Маленков, будучи куратором важнейших оборонных проектов СССР, имел тесные связи с военной элитой страны (одним из сторонников Маленкова считается маршал Георгий Жуков). Берия обладал огромным влиянием на органы безопасности — ключевые институты власти в сталинскую эпоху. Хрущёв пользовался симпатиями партийного аппарата и воспринимался как компромиссная фигура. Наиболее слабые позиции были у Булганина.

На похоронах первыми гроб с вождём из Дома профсоюзов выносили Берия (слева) и Маленков (справа). На трибуне мавзолея, в котором похоронили Сталина (в 1961 году вождя перезахоронили у кремлёвской стены), Берия стоял в центре, между Маленковым и Хрущёвым. Это символизировало его доминирующее положение на тот момент.

Берия объединил под своей властью Министерство внутренних дел и Министерство госбезопасности. 19 марта он сменил почти всех глав МВД в союзных республиках и регионах РСФСР.

Однако Берия не стал злоупотреблять властью. Примечательно, что его политическая программа совпадала с демократическими инициативами, которые высказывали Маленков и Хрущёв. Как ни странно, но именно Лаврентий Павлович начал пересмотр уголовных дел тех граждан, которые были обвинены в антисоветских заговорах.

27 марта 1953 года министр внутренних дел подписал указ «Об амнистии». Документ позволял отпустить из мест заключения граждан, осуждённых за  должностные и экономические преступления. В общей сложности из тюрем вышли на свободу более 1,3 млн человек, уголовные производства были прекращены в отношении 401 тыс. граждан.

Несмотря на эти шаги, Берия прочно ассоциировался с репрессиями, которые проводились в сталинскую эпоху. 26 июня 1953 года главу МВД вызвали на заседание Совмина и задержали, обвинив в шпионаже, фальсификации уголовных дел и злоупотреблении полномочиями.

Во вредительской деятельности были уличены его ближайшие соратники. 24 декабря 1953 года Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР приговорило Берию и его сторонников к смертной казни. Экс-министра внутренних дел расстреляли в бункере штаба Московского военного округа. После гибели главного претендента на власть были арестованы и осуждены около десяти функционеров, входивших в «банду Берии».

Триумф Хрущёва

Устранение Берии стало возможным благодаря альянсу Маленкова и Хрущёва. В 1954 году развернулась борьба между главой Совмина и первым секретарём ЦК КПСС.

Маленков выступал за ликвидацию перегибов сталинской системы как в политике, так и в экономике. Он призывал оставить в прошлом культ личности вождя, улучшить положение колхозников и акцентировать внимание на производстве товаров широкого потребления.

Роковой ошибкой Маленкова стало безразличное отношение к партийно-государственному аппарату. Председатель Совмина уменьшил чиновникам зарплату и неоднократно обвинял бюрократию в «полном пренебрежении нуждами народа».

«Главная проблема сталинизма для деятелей КПСС заключалась в том, что под каток репрессий мог попасть кто угодно. Партийный аппарат устал от этой непредсказуемости. Ему нужны были гарантии стабильного существования. Как раз это пообещал Никита Хрущёв. На мой взгляд, именно такой подход стал залогом его победы», — сказал Журавлёв.

В январе 1955 года глава правительства СССР подвергся критике Хрущёва и товарищей по партии за провалы в экономической политике. 8 февраля 1955 года Маленков оставил пост главы Совмина и получил портфель министра электростанций, сохранив членство в Президиуме ЦК КПСС. Пост Маленкова занял Николай Булганин, а министром обороны стал Георгий Жуков.

Подобное отношение к политическому сопернику было призвано подчеркнуть начало новой эры, где царит щадящее отношение к советской номенклатуре. Её символом стал Никита Хрущёв.

«Заложник системы»

В 1956 году на XX съезде КПСС Хрущёв выступил со знаменитой речью о развенчании культа личности. Период его правления называют оттепелью. С середины 1950-х до начала 1960-х годов свободу получили сотни тысяч политзаключённых, система трудовых лагерей (ГУЛАГ) была полностью демонтирована.

«Хрущёв смог стать своим для аппарата. Развенчивая сталинизм, он говорил, что под репрессии не должны были попадать деятели большевистской партии. Однако в итоге Хрущёв стал заложником созданной им же самим системы управления», — констатировал Журавлёв.

Как пояснил эксперт, Хрущёв в общении с подчинёнными отличался излишней резкостью. Он много ездил по стране и в личных встречах с первыми секретарями обкомов подвергал их жесточайшей критике, совершая, по сути, те же  самые ошибки, что и Маленков. В октябре 1964 года партийная номенклатура сместила Хрущёва с поста первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совмина.

«Хрущёв предпринял грамотные шаги, чтобы на какое-то время стать лидером СССР. Однако он не собирался кардинально менять  сталинскую систему. Никита Сергеевич ограничился исправлением наиболее явных недостатков предшественника», — отметил Журавлёв.

По мнению эксперта, ключевой проблемой сталинской системы было требование постоянного трудового и боевого подвига от советского человека. Большинство проектов Сталина и Хрущёва шли на пользу СССР, но личным потребностям граждан уделялось катастрофически мало внимания.

«Да, при Хрущёве элита и общество вздохнули свободнее. Однако человек по-прежнему оставался средством достижения грандиозных целей. Люди устали от бесконечно погони за рекордами, им надоели призывы к самопожертвованию и ожидание  наступления коммунистического рая. Эта проблема была одной из ключевых причин последующего развала советской государственности», — подытожил Журавлёв.

1953–1985

Внутренняя политика в 1953–64

Пер­вые 11 лет по­сле смер­ти Ста­ли­на во­шли в ис­то­рию как вре­мя хру­щёв­ской «от­те­пе­ли», от­но­си­тель­ной ли­бе­ра­ли­за­ции во внут­рен­ней и внеш­ней по­ли­ти­ке СССР.

На­след­ни­ки ста­лин­ской вла­сти зая­ви­ли о сво­ей при­вер­жен­но­сти кол­лек­тив­но­му ру­ко­во­дству. Од­на­ко с пер­вых же дней со­вме­ст­ной ра­бо­ты на­ча­лась борь­ба за ли­дер­ст­во в пар­тии. Осн. со­пер­ни­ка­ми в ней бы­ли Бе­рия, Ма­лен­ков и Хру­щёв. Борь­ба стои­ла жиз­ни Бе­рии (дек. 1953), при­ве­ла к сме­ще­нию с наи­бо­лее важ­ных по­стов Ма­лен­ко­ва (в февр. 1955 он по­те­рял пост гла­вы пра­ви­тель­ст­ва), Мо­ло­то­ва (снят с по­ста ми­ни­ст­ра ино­стран­ных дел 1.6.1956). Хру­щёв ук­ре­пил свои по­зи­ции, став в сент. 1953 1-м сек­ре­та­рём ЦК КПСС. Пред­се­да­те­лем СМ СССР в февр. 1955 на­зна­чен Бул­га­нин.

Но­вое ру­ко­во­дство по­пы­та­лось дис­тан­ци­ро­вать­ся от Ста­ли­на. Од­на­ко вплоть до февр. 1956 офи­ци­аль­ное по­ня­тие куль­та лич­но­сти и имя Ста­ли­на как бы не име­ли ме­ж­ду со­бой ни­че­го об­ще­го. Как и рань­ше, не­из­мен­но под­чёр­ки­ва­лась не­оце­ни­мая роль Ста­ли­на в ре­ше­нии всех во­про­сов дея­тель­но­сти пар­тии и го­су­дар­ст­ва.

В 1954 сня­ты ог­ра­ни­че­ния с вы­слан­ных из род­ных мест кресть­ян. В 1955 спец­по­се­лен­цам на­ча­ли вы­да­вать пас­пор­та, их ста­ли при­зы­вать в Сов. Ар­мию. В 1956 по­сле­до­ва­ло сня­тие пра­во­вых ог­ра­ни­че­ний с вы­се­лен­ных в го­ды вой­ны на­ро­дов. В 1956–57 вос­ста­нов­лена го­су­дар­ст­вен­ность че­чен­цев, ин­гу­шей, бал­кар­цев, ка­ра­ча­ев­цев, кал­мы­ков. В 1964 от­ме­нён Указ Пре­зи­диу­ма ВС СССР от 28.8.1941 в от­но­ше­нии сов. нем­цев, в час­ти, со­дер­жа­щей об­ви­не­ния в по­соб­ни­че­ст­ве ок­ку­пан­там, в 1967 по­доб­ное об­ви­не­ние сня­то с крым­ских та­тар, од­на­ко их го­су­дар­ст­вен­ность не бы­ла вос­ста­нов­ле­на. В кон. 60-х гг. про­цесс реа­би­ли­та­ции был свёр­нут.

В нач. 1955 в ла­ге­рях и ко­ло­ни­ях содер­жа­лись 309 тыс. по­ли­ти­че­ских за­клю­чён­ных, к апр. 1959 – 11 тыс. К 1959 чис­ло осу­ж­дён­ных со­кра­ти­лось по срав­не­нию с 1953 бо­лее чем в 2 раза – до 948 тыс. чел. Об­щее со­кра­ще­ние их чис­лен­но­сти бы­ло свя­за­но так­же со смяг­че­ни­ем на­ка­за­ний по уго­лов­ным пре­сту­п­ле­ни­ям. В кон. 1950-х гг. лик­ви­ди­ро­ван ГУЛАГ.

В февр. 1956 со­сто­ял­ся 20-й съезд КПСС, ко­то­рый во­шёл в ис­то­рию в пер­вую оче­редь бла­го­да­ря док­ла­ду Хру­щё­ва «О куль­те лич­но­сти и его по­след­ст­ви­ях» на по­след­нем за­се­да­нии 25 фев­ра­ля.

Док­лад был не­ожи­дан­ным для аб­со­лют­но­го боль­шин­ст­ва де­ле­га­тов. Осн. его мысль сво­ди­лась к то­му, что ре­прес­сии и культ лич­но­сти Ста­ли­на яв­ля­лись след­ст­ви­ем от­ри­ца­тель­ных черт его ха­рак­те­ра, от­сту­п­ле­ний от мар­кси­ст­ско-ле­нин­ско­го по­ни­ма­ния ро­ли лич­но­сти в ис­то­рии. Док­лад не ста­вил под со­мне­ние по­ли­ти­че­ский ре­жим, он был при­зван соз­дать впе­чат­ле­ние, что дос­та­точ­но лишь осу­дить и ис­ко­ре­нить «из­вра­ще­ния» со­циа­лиз­ма – и путь к ком­му­низ­му бу­дет от­крыт. 5 мар­та Пре­зи­ди­ум ЦК при­нял по­ста­нов­ле­ние об оз­на­ком­ле­нии с док­ла­дом всех ком­му­ни­стов и ком­со­моль­цев, а так­же бес­пар­тий­но­го ак­ти­ва и о рас­сыл­ке его парт­ор­га­ни­за­ци­ям с гри­фом «Не для пе­ча­ти». Пол­ный текст док­ла­да в от­кры­той пе­ча­ти впер­вые был опуб­ли­ко­ван в жур­на­ле «Из­вес­тия ЦК КПСС» в 1989. Для ши­ро­ких масс культ лич­но­сти был со­еди­нён с име­нем Ста­ли­на 28.3.1956 в ­статье газ. «Прав­да» под на­зва­ни­ем «По­че­му культ лич­но­сти чужд ду­ху мар­ксиз­ма-ле­ни­низ­ма?». Рам­ки кри­ти­ки куль­та за­да­ва­лись из­дан­ным в ию­не 1956 по­ста­нов­ле­ни­ем ЦК «О пре­одо­ле­нии куль­та лич­но­сти и его по­след­ст­вий». Осо­бый упор де­лал­ся на ут­вер­жде­нии, что культ «не из­ме­нил при­ро­ду со­циа­лиз­ма», не­га­тив­ные яв­ле­ния пре­одо­ле­ны бла­го­да­ря «ле­нин­ско­му яд­ру» пар­тий­ных ру­ко­во­ди­те­лей. Пе­ре­кла­ды­ва­ние ви­ны на Ста­ли­на, Бе­рию и Н. И. Ежо­ва прак­ти­че­ски сни­ма­ло во­прос об от­вет­ст­вен­но­сти со ста­лин­ско­го ок­ру­же­ния, ис­полни­те­лей и ор­га­ни­за­то­ров по­ли­ти­че­ских про­цес­сов.

Тем не ме­нее кри­ти­ка куль­та лич­но­сти раз­ру­ша­ла од­но­мер­ность в вос­при­ятии про­шло­го. Со­дер­жа­ние док­ла­да с се­ре­ди­ны мар­та 1956 пе­ре­ска­зы­ва­лось сред­ст­ва­ми мас­со­вой ин­фор­ма­ции За­па­да. Док­лад по­ло­жил на­ча­ло круп­но­му рас­ко­лу в ме­ж­ду­на­род­ном ком­му­ни­сти­че­ском дви­же­нии. Раз­вен­ча­ние Ста­ли­на ста­ло де­то­на­то­ром для ан­ти­ком­му­ни­сти­че­ских вы­сту­п­ле­ний в Поль­ше и Венг­рии. Кри­зис в Венг­рии был раз­ре­шён с вво­дом сов. войск и по­дав­ле­ни­ем всех оча­гов со­про­тив­ле­ния во­ен­ной си­лой. Ряд пар­тий осу­дил док­лад Хру­щё­ва как ре­ви­зио­ни­ст­ский.

Со­бы­тия 2-й пол. 50-х гг. ока­за­ли су­ще­ст­вен­ное влия­ние на раз­ви­тие оте­че­ст­вен­ной куль­ту­ры. По­сле 20-го съез­да КПСС идео­ло­ги­че­ское дав­ле­ние на дея­те­лей ли­те­ра­ту­ры и ис­кус­ст­ва ос­лаб­ло. Бы­ли вос­ста­нов­ле­ны име­на ре­прес­си­рован­ных дея­те­лей ли­те­ра­ту­ры и ис­кусст­ва, де­за­вуи­ро­ва­ны жё­ст­кие оцен­ки твор­че­ст­ва, дан­ные в по­ста­нов­ле­ни­ях 1946–48. По­те­п­ле­ние об­ще­ст­вен­ной ат­мо­сфе­ры от­ра­зи­лось на рас­ши­ре­нии куль­тур­ных свя­зей с внеш­ним ми­ром в 1957–58.

Не­од­но­знач­ность вос­при­ятия про­ис­хо­див­ших об­ще­ст­вен­но-по­ли­ти­че­ских про­цес­сов твор­че­ской ин­тел­ли­ген­ци­ей при­ве­ла к фор­ми­ро­ва­нию в её сре­де групп ре­фор­ма­то­ров-ан­ти­ста­ли­ни­стов и кон­сер­ва­то­ров-ста­ли­ни­стов. Их дея­тель­ность по­ро­ди­ла в даль­ней­шем мно­го­об­ра­зие на­прав­ле­ний в ли­те­ра­тур­но-ху­до­же­ст­вен­ной и об­ще­ст­вен­ной жиз­ни стра­ны. Зна­чи­тель­ную роль в раз­ви­тии сов. куль­ту­ры сыг­ра­ло об­ра­зо­ва­ние в 1956– 1966 ря­да твор­че­ских сою­зов РСФСР, соз­да­ние но­вых ли­те­ра­тур­но-ху­до­же­ст­вен­ных пе­рио­ди­че­ских из­да­ний. Вме­сте с тем по­пыт­ки рас­ши­рить кри­ти­ку куль­та лич­но­сти за пре­де­лы очер­чен­ных из­вест­ным по­ста­нов­ле­ни­ем ра­мок не до­пус­ка­лись. Дис­кус­сии на те­мы кол­лек­ти­ви­за­ции, ре­прес­сий, не­удач пер­во­го пе­рио­да Вел. Отеч. вой­ны и др. пре­се­ка­лись, не­ред­ко с под­клю­че­ни­ем ор­га­нов КГБ.

В кон. 1950-х гг. воз­ник­ло дис­си­дент­ское дви­же­ние. Его уча­ст­ни­ки выступали с критикой сов. строя, в ус­ло­виях стро­гой цен­зу­ры не­ле­галь­но рас­про­стра­няли про­из­ве­де­ния оп­по­зи­ци­он­но­го су­ще­ст­вую­ще­му ре­жи­му ха­рак­те­ра.

В нач. 1957 Хру­щёв пред­ло­жил ре­орга­ни­зо­вать управ­ле­ние про­мыш­лен­но­стью и строи­тель­ст­вом, соз­дав со­ве­ты на­род­но­го хо­зяй­ст­ва (сов­нар­хо­зы) на мес­тах вме­сто от­рас­ле­вых ми­ни­стерств. На­ру­шая ус­та­нов­лен­ный по­ря­док со­гла­со­ва­ний, Хру­щёв до­бил­ся ут­вер­жде­ния сво­их пред­ло­же­ний на сес­сии ВС СССР. Схо­жим об­ра­зом он до­бил­ся при­ня­тия ре­ше­ния об от­ме­не внут­рен­них гос. зай­мов и вы­плат по ним. 22.5.1957 от име­ни ЦК и пра­ви­тель­ст­ва Хру­щёв по­ста­вил пе­ред стра­ной за­да­чу дог­нать и пе­ре­гнать США по надоям мо­ло­ка в 1958, по про­из­вод­ст­ву мя­са на ду­шу на­се­ле­ния в 1960–61. Спе­циа­ли­стам бы­ла яс­на не­ре­аль­ность вы­дви­ну­той за­да­чи, т. к. в 1956 США про­из­во­ди­ли 16 млн.т мя­са, а СССР – 7,5 млн.т, и для со­краще­ния та­ко­го раз­ры­ва ус­ло­вий яв­но не бы­ло.

Оп­по­нен­ты Хру­щё­ва в Пре­зи­диу­ме по­пы­та­лись смес­тить его и ли­к­ви­ди­ровать долж­ность 1-го сек­ре­та­ря ЦК. 18 ию­ня 1957, ис­поль­зуя со­зыв Пре­зи­диу­ма ЦК в свя­зи с пред­стоя­щим празд­но­ва­ни­ем 250-ле­тия Ле­нин­гра­да, Ма­лен­ков под­верг рез­кой кри­ти­ке дея­тель­ность Хру­щё­ва и пред­ло­жил от­ре­шить его от долж­но­сти. На соб­ра­нии боль­шин­ст­во при­сут­ство­вав­ших при­над­ле­жа­ло к про­тив­ни­кам Хру­щё­ва. Пред­се­да­тель­ст­во­вав­ший Бул­га­нин пе­ре­нёс соб­ра­ние на сле­дую­щий день. Сто­рон­ни­ки Хру­щё­ва Л. И. Бреж­нев, Ф. Р. Коз­лов, Е. А. Фур­це­ва вы­зва­ли в Мо­ск­ву сек­ре­та­рей рес­пуб­ли­кан­ских, крае­вых и об­ла­ст­ных ко­ми­те­тов пар­тии и с их по­мо­щью на­стоя­ли на пе­ре­но­се об­су­ж­де­ния во­про­са о Хру­щё­ве на Пле­нум ЦК. От­крыв­ший­ся 22 ию­ня Пле­нум ЦК под­дер­жал Хру­щё­ва и ква­ли­фи­ци­ро­вал дея­тель­ность «трой­ки» (Г. М. Ма­лен­ков, Л. М. Ка­га­но­вич, В. М. Мо­ло­тов) и «примк­нув­ше­го» к ней Д. Т. Ше­пи­ло­ва как фрак­ци­он­ную. Про­тив­ни­ков Хру­щё­ва ли­ши­ли всех по­стов и вы­ве­ли из со­ста­ва ЦК. Но­вы­ми чле­на­ми Пре­зи­диу­ма ста­ли Бреж­нев, Жу­ков, Коз­лов, Фур­це­ва, Н. М. Швер­ник и др. 19.10.1957 Пре­зи­ди­ум ЦК в от­сут­ст­вие Жу­ко­ва вы­вел его из Пре­зи­диу­ма и из ЦК с фор­му­ли­ров­кой: за не­дос­тат­ки пар­тий­но-по­ли­ти­че­ской ра­бо­ты в ар­мии, пре­уве­ли­че­ние сво­ей ро­ли в ис­то­рии Вел. Отеч. вой­ны и бо­на­пар­тизм. Ар­мия с но­вым ми­ни­ст­ром обо­ро­ны мар­шалом Р. Я. Ма­ли­нов­ским ста­ла пол­но­стью под­кон­троль­ной пар­тий­но­му ап­па­ра­ту. В кон. 50-х гг. от вла­сти бы­ли отстра­нены и др. уча­ст­ни­ки де­мар­ша про­тив Хру­щё­ва.

В янв. 1959 со­зван вне­оче­ред­ной, 21-й съезд пар­тии, объ­я­вив­ший о пол­ной и окон­ча­тель­ной по­бе­де со­циа­лиз­ма в СССР и о на­ча­ле раз­вёр­ну­то­го строи­тель­ст­ва ком­му­низ­ма.

В кон. 50-х гг. во­зоб­но­ви­лись го­не­ния на Рус. пра­во­слав­ную цер­ковь, счи­тав­шую­ся в пар­тий­ных до­ку­мен­тах «не­тер­пи­мой по­ме­хой на пу­ти к ком­му­низ­му». Про­ти­во­ре­чие ме­ж­ду про­воз­гла­шён­ной в Кон­сти­ту­ции СССР сво­бо­дой со­вес­ти и прак­ти­кой её реа­ли­за­ции не бы­ло сня­то и в по­сле­дую­щем. Од­на­ко с 70-х гг. от­но­ше­ние к ре­ли­гии со сто­ро­ны го­су­дар­ст­ва ста­ло бо­лее тер­пи­мым. В ок­тяб­ре 1961 со­зван 22-й съезд КПСС. На съез­де Ста­лин и его за­щит­ни­ки бы­ли вновь рез­ко осу­ж­де­ны, те­ло Ста­ли­на по ре­ше­нию съез­да вы­не­се­но из Мав­зо­лея и за­хо­ро­не­но у Крем­лёв­ской сте­ны. Ка­га­но­ви­ча, Ма­лен­ко­ва и Мо­ло­то­ва ис­клю­чи­ли из пар­тии. Про­дол­жа­лась ра­бо­та по пе­ре­смот­ру дел ре­прес­си­ро­ван­ных.

Вместе с развенчанием образа Сталина и отказом от созданной им системы жёсткого администрирования в экономической сфере начал обозначаться кризис системы социалистического производства, при которой всеобщим собственником и регулятором производственных отношений было государство. Оно теряло рычаги воздействия на работников. Страх перед репрессиями как стимул к производительному труду постепенно уходил. Мягкие административные меры на производстве (продвижение по служебной лестнице для инженерно-технических работников или получение более высокого разряда для рабочих, премии, моральное поощрение), хотя и продолжали играть определённую роль, но в сочетании с уравнительным в целом принципом распределения теряли значение. В сельском хозяйстве для оказания воздействия остались только призывы и ответственность руководителей перед партийной организацией; крестьяне, которые могли прокормиться с личного подсобного хозяйства, вновь оказались в относительно независимом от государства положении. Внеэкономическая система воздействия на развитие промышленности также базировалась на партийной ответственности руководителей промышленного производства.

В но­яб. 1962 Пле­нум ЦК по на­стоя­нию Хру­щё­ва взял курс на пе­ре­строй­ку по про­из­вод­ст­вен­но­му прин­ци­пу всех ру­ко­во­дя­щих ор­га­нов. Пар­тий­ные ор­га­ни­за­ции де­ли­лись на про­мыш­лен­ные и сель­ские. Вме­сто еди­ных Со­ве­тов и их ис­пол­ко­мов соз­да­ны сель­ские и про­мыш­лен­ные Со­ве­ты и ис­пол­ко­мы, раз­де­ле­ны ор­га­ни­за­ции проф­сою­зов, ком­со­мо­ла. Эти ме­ры при­ве­ли к рос­ту управ­лен­че­ско­го ап­па­ра­та, но бы­ли не­эф­фек­тив­ны.

Не оп­рав­да­лись рас­чё­ты при­дать ус­ко­ре­ние эко­но­ми­че­ско­му раз­ви­тию час­тич­ным вос­ста­нов­ле­ни­ем от­рас­ле­во­го управ­ле­ния хо­зяй­ст­вом по­сред­ст­вом об­ра­зо­ва­ния сис­те­мы от­рас­ле­вых ко­ми­те­тов, ук­руп­не­ни­ем сов­нар­хо­зов и соз­да­ни­ем рес­пуб­ли­кан­ских, об­ще­со­юз­ных сов­нар­хо­зов, об­ра­зо­ва­ни­ем в мар­те 1963 Выс­ше­го СНХ. К кон. 1964 в стра­не на­счи­ты­ва­лось 47 сов­нар­хо­зов (вме­сто 100, имев­ших­ся до но­яб. 1962).

Тем не ме­нее мощ­ный эко­но­ми­чес­кий по­тен­ци­ал, за­ло­жен­ный в ста­лин­ский пе­ри­од уп­рав­ле­ния, инер­ция его раз­ви­тия, а так­же, воз­мож­но, пси­хо­ло­ги­чес­кий подъ­ём в об­щест­ве, свя­зан­ный с окон­ча­ни­ем тя­жёлой вой­ны и мас­штаб­ных реп­рес­сий, оп­ре­де­ли­ли срав­ни­тель­но вы­со­кие тем­пы эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия. За го­ды 5-й пя­ти­лет­ки (1951– 1955) про­мыш­лен­ное про­из­вод­ст­во в СССР уда­лось уве­ли­чить на 85%, за три го­да 6-й пя­ти­лет­ки (1956–58) – на 64%, за се­ми­лет­ку (1959–65) – на 84%.

Во 2-й пол. 50-х гг. упор по-преж­не­му де­лал­ся на раз­ви­тие про­мыш­лен­но­сти. Опе­ре­жаю­щи­ми тем­па­ми раз­ви­ва­лись ма­ши­но­строе­ние, ме­тал­ло­об­ра­бот­ка, хи­мия, неф­те­хи­мия, элек­тро­энер­ге­ти­ка. В 50-х – 1-й пол. 60-х гг. объ­ём их про­из­вод­ст­ва вы­рос в 4–5 раз. Пред­при­ятия лёг­кой, пи­ще­вой, де­ре­во­об­ра­ба­ты­ваю­щей и др. от­рас­лей раз­ви­ва­лись мед­лен­нее, од­на­ко и их тем­пы рос­та уве­ли­чи­лись вдвое.

В 1955–58 всту­пи­ло в строй 2690 круп­ных про­мыш­лен­ных пред­при­ятий, в 1959–65 – 5500. На­и­боль­шие до­сти­же­ния бы­ли свя­за­ны с раз­ви­ти­ем ме­тал­лур­гии, элек­тро­энер­ге­ти­ки, неф­тя­ной и га­зо­вой ин­дуст­рии, внед­ре­ни­ем ав­то­ма­ти­ки. За­вер­ше­ние строи­тель­ст­ва Вол­го­град­ской ГЭС мощ­но­стью св. 2500 мВт по­ло­жи­ло на­ча­ло соз­да­нию еди­ной энер­ге­ти­че­ской сис­те­мы. Сда­ны в экс­плуа­та­цию Ир­кут­ская и Но­во­си­бир­ская ГЭС, Томь-Усин­ская и Верх­не­та­гиль­ская ГРЭС, Се­ров­ский за­вод фер­ро­спла­вов, Са­ра­тов­ский хи­ми­че­ский ком­би­нат, Но­во­горь­ков­ский и Вол­го­град­ский неф­тепе­ре­ра­ба­ты­ваю­щие за­во­ды, вве­дён в строй га­зо­про­вод Став­ро­поль – Мо­ск­ва. Раз­ви­тие га­зо­вой про­мыш­лен­но­сти на Се­вер­ном Кав­ка­зе, в По­вол­жье и др. рай­онах по­зво­ли­ло га­зи­фи­ци­ро­вать бо­лее 160 го­ро­дов. В ию­не 1959 пе­ре­кры­та Ан­га­ра, где воз­во­ди­лась Брат­ская ГЭС, став­шая в 1964 наи­бо­лее мощ­ной в ми­ре. В мар­те 1963 строи­те­ли пе­ре­кры­ли Ени­сей, где ве­лось со­ору­же­ние Крас­но­яр­ской ГЭС на 6000 мВт. В 1963 про­из­ве­дён фи­зи­че­ский пуск пер­вых бло­ков Но­во­во­ро­неж­ской и Бе­ло­яр­ской атом­ных элек­тро­стан­ций. В 1961 за­вер­ше­на элек­три­фи­ка­ция ж.-д. ма­ги­ст­ра­ли Мо­ск­ва – Бай­кал, соз­дан са­мый боль­шой в ми­ре пас­са­жир­ский те­п­ло­ход на под­вод­ных крыль­ях, Аэ­ро­флот обо­гнал все стра­ны ми­ра по тем­пам рос­та авиа­пе­ре­во­зок.

В 1955 до­бы­ча неф­ти в СССР со­став­ля­ла 70,7 млн.т, в 1960 – 147,9 млн.т, а в 1964 пре­вы­си­ла 223 млн. т. В 1962 в Ир­кут­ской обл. до­бы­та пер­вая нефть Си­би­ри.

Уро­вень раз­ви­тия сель­ско­го хо­зяй­ст­ва в нач. 50-х гг. ед­ва пре­вы­шал до­во­ен­ный. В 1952 с.-х. про­из­вод­ст­во со­став­ля­ло 101% уров­ня 1940. На ну­ж­ды се­ла вы­де­ля­лось ок. 20% ка­пи­та­ло­вло­же­ний в про­мыш­лен­ность. В 1953 лишь 22% кол­хо­зов бы­ли элек­три­фи­ци­ро­ва­ны, боль­шин­ст­во кре­сть­ян­ских изб про­дол­жа­ло ос­ве­щать­ся ке­ро­си­но­вы­ми лам­па­ми и све­ча­ми.

Ос­но­вы но­вой аг­рар­ной по­ли­ти­ки ут­вер­жде­ны Сен­тябрь­ским (1953) пле­ну­мом ЦК. При­чи­на­ми от­ста­ва­ния де­рев­ни на­зва­ны ма­те­ри­аль­ная не­за­ин­те­ре­со­ван­ность кол­хоз­ни­ков, низ­кий уро­вень ме­ха­ни­за­ции тру­да, от­сут­ст­вие тол­ко­вого ру­ко­во­дства. Для оз­до­ров­ле­ния сель­ской эко­но­ми­ки ре­ше­но в 2–5 раз по­вы­сить за­ку­поч­ные це­ны и сни­зить на­ло­го­об­ло­же­ние кол­хоз­ни­ков. В 1954 на­ло­ги на кре­сть­ян­ст­во умень­ше­ны вдвое по срав­не­нию с 1952, за­ку­поч­ные це­ны в сле­дую­щее пя­ти­ле­тие вы­рос­ли в 3 раза, де­неж­ные до­хо­ды кол­хо­зов в рас­чё­те на двор – в 2,3 раза, вы­да­ча де­нег на тру­до­день – в 3 раза. Уве­ли­чи­ва­лось фи­нан­си­ро­ва­ние от­рас­ли. В 1954–55 МТС, сов­хо­зы и кол­хо­зы по­лу­чи­ли св. 400 тыс. трак­то­ров, 227 тыс. гру­зо­вых ма­шин, св. 80 тыс. ком­бай­нов. Про­из­во­ди­тель­ность тру­да в сель­ском хо­зяй­ст­ве в 1955 вы­рос­ла на 38% по срав­не­нию с 1940. Од­на­ко это не поз­во­ли­ло пре­о­до­леть кри­зис­ную си­ту­а­цию в аг­рар­ной сфе­ре.

На Фев­раль­ско-мар­тов­ском (1954) пле­ну­ме ЦК ре­ше­но для бы­ст­ро­го уве­ли­че­ния про­из­вод­ст­ва зер­на в те­че­ние бли­жай­ших лет ос­во­ить в рай­онах Ка­зах­ста­на, Си­би­ри, Ура­ла, По­вол­жья 13 млн.га це­лин­ных и за­леж­ных зе­мель, соз­дать там зер­но­вые сов­хо­зы. Бо­лее 500 тыс. юно­шей и де­ву­шек из раз­ных го­ро­дов и сёл стра­ны от­пра­ви­лось на ос­вое­ние це­ли­ны. Опи­ра­ясь на их эн­ту­зи­азм, за пер­вые 3 го­да уда­лось ос­во­ить 32 млн.га но­вых зе­мель и уве­ли­чить ва­ло­вой сбор зер­на в стра­не с 82,5 млн. до 125 млн. т. В 1956–58 це­ли­на обес­пе­чи­ва­ла стра­не за­го­тов­ку ка­ж­дой вто­рой, а по­том – ка­ж­дой чет­вёр­той тон­ны хле­ба. Из-за вет­ро­вой эро­зии почв в 60-е гг. часть ос­во­ен­ных зе­мель при­шлось пе­ре­вес­ти в па­ст­би­ща.

Мень­ший эф­фект да­ла по­пыт­ка ус­корить раз­ре­ше­ние про­до­воль­ст­вен­ной про­бле­мы в стра­не пу­тём по­все­ме­ст­но­го по­се­ва ку­ку­ру­зы. Со­кра­ще­ние по­се­вов пше­ни­цы и ржи ра­ди ку­ку­ру­зы при­ве­ло к об­ще­му сни­же­нию сбо­ра зер­но­вых.

Со­рев­но­ва­ние с США в про­из­вод­ст­ве мя­са, мо­ло­ка и мас­ла окон­чи­лось неуда­чей. В 1964 про­из­вод­ст­во мя­са в СССР дос­тиг­ло лишь 8,3 млн. т. С 1963 на­де­ж­ды на подъ­ём с.-х. про­из­вод­ст­ва ста­ли свя­зы­вать с раз­ви­ти­ем про­мыш­лен­но­сти ми­не­раль­ных удоб­ре­ний. От­да­ча от хи­ми­за­ции при­шлась на 70-е гг.

Не да­ла ожи­дае­мо­го ре­зуль­та­та осу­ще­ст­в­лён­ная в со­от­вет­ст­вии с по­ста­нов­ле­ни­ем Фев­раль­ско­го (1958) пле­ну­ма ЦК ре­ор­га­ни­за­ция МТС в ре­монт­но-трак­тор­ные стан­ции (РТС). Тех­ни­ку про­да­ва­ли кол­хо­зам. Пред­по­ла­га­лось, что эта ме­ра ук­ре­пит ма­те­ри­аль­ную ба­зу кол­хо­зов, раз­бу­дит ини­циа­ти­ву кол­хоз­ни­ков. Од­на­ко для кол­хо­зов рас­ходы на при­об­ре­те­ние тех­ни­ки бы­ли не­по­силь­ны­ми, ре­монт­ная ба­за в сель­ском хо­зяй­ст­ве ока­за­лась по­дор­ван­ной, зна­чи­тель­ная часть ме­ха­ни­за­то­ров и спе­циа­ли­стов не за­хо­те­ла пре­вра­щать­ся в кол­хоз­ни­ков и от­пра­ви­лась в го­ро­да.

Гу­би­тель­ным для де­рев­ни ста­ло на­чав­шее­ся во 2-й пол. 50-х гг. ссе­ле­ние «не­пер­спек­тив­ных» де­ре­вень. В ре­зуль­та­те в Рос­сии к 1964 ис­чез­ло 139 тыс. де­ре­вень. Не ме­нее па­губ­ным ока­за­лось свёр­ты­ва­ние лич­но­го под­соб­но­го хо­зяй­ст­ва. Про­из­вод­ст­во мя­са и мо­ло­ка в лич­ном под­соб­ном хо­зяй­ст­ве упа­ло на 20%. Све­де­ние к ми­ни­му­му мел­ко­го кре­сть­ян­ско­го хо­зяй­ст­ва опус­то­ша­ло важ­ней­ший ис­точ­ник по­сту­п­ле­ния про­до­воль­ст­вия, не­га­тив­но от­ра­жа­лось на об­щем на­строе жи­те­лей де­рев­ни. 7 млн. сель­чан, вклю­чая 6 млн. мо­ло­дых лю­дей (до 29 лет), пе­ре­бра­лись в 1960–64 на жи­тель­ст­во в го­ро­да. С от­став­кой Хру­щё­ва ог­ра­ни­че­ния, ка­сав­шие­ся под­соб­ных хо­зяйств, бы­ли от­ме­не­ны.

Сред­не­го­до­вые тем­пы при­рос­та ва­ло­вой про­дук­ции сель­ско­го хо­зяй­ст­ва были зна­чи­тель­но ни­же, чем в про­мыш­лен­но­сти. Пла­ны подъ­ё­ма сель­ско­го хо­зяй­ст­ва вы­пол­нить не уда­лось. По­вы­ше­ние в ию­не 1962 роз­нич­ных цен на мя­со и мас­ло выз­ва­ло вол­не­ния в ря­де го­ро­дов. В Но­во­чер­кас­ске они бы­ли по­дав­ле­ны си­лой (по­гиб­ли 24 чел.).

Низ­кие тем­пы раз­ви­тия сель­ско­го хо­зяй­ства за­мед­ля­ли рост на­цио­наль­но­го до­хо­да стра­ны. Тем не ме­нее 1951–60 ока­за­лись ре­корд­ны­ми по по­ка­за­те­лям сред­не­го­до­во­го при­рос­та на­цио­наль­но­го до­хо­да в оте­че­ст­вен­ной ис­то­рии 20 в. – 10,3%. В сле­дую­щем де­ся­ти­ле­тии они со­ста­ви­ли 7% в год. В це­лом хру­щёв­ский пе­ри­од прав­ле­ния ха­рак­те­ри­зу­ет­ся еже­год­ным при­ум­но­же­ни­ем на­цио­наль­но­го бо­гат­ст­ва на 9,3%.

С февр. 1958 на­ча­лась по­сте­пен­ная пас­пор­ти­за­ция кол­хоз­ни­ков, что оз­на­ча­ло окон­ча­ние их при­ну­ди­тель­но­го удер­жа­ния на се­ле. Пас­порт­ный ре­жим в го­ро­де и де­рев­не был окон­ча­тель­но уни­фи­ци­ро­ван толь­ко в 1974. Пер­вая после­во­ен­ная пе­ре­пись на­се­ле­ния СССР, про­ве­дён­ная в 1959, от­ра­зи­ла рост чис­лен­но­сти жи­те­лей стра­ны до 208,8 млн. чел. про­тив 196,7 млн. в 1941. До­ля го­ро­жан со­став­ля­ла 48%, че­рез год на­се­ле­ние СССР ста­ло пре­иму­ще­ст­вен­но го­род­ским.

Го­су­дар­ст­во на­прав­ля­ло часть на­цио­наль­но­го до­хо­да на со­ци­аль­ные ну­ж­ды. С янв. 1957 по­вы­ша­лась ми­ни­маль­ная за­ра­бот­ная пла­та на про­из­вод­ст­ве, в строи­тель­ст­ве и на транс­пор­те, был ус­та­нов­лен не­об­ла­гае­мый ми­ни­мум за­ра­бот­ной пла­ты, в мар­те 1957 сни­же­ны на­ло­ги на ра­бо­чих и слу­жа­щих, пре­кра­ти­лись внут­рен­ние зай­мы, ра­нее но­сив­шие при­ну­ди­тель­ный ха­рак­тер. В том же го­ду на­чал­ся пе­ре­ход на 7-ча­со­вой ра­бо­чий день. Ре­аль­ные до­хо­ды ра­бо­чих и слу­жа­щих с 1950 по 1958 вы­рос­ли в 1,6 раза и уве­ли­чи­ва­лись в по­сле­дую­щем.

Рост до­хо­дов был свя­зан так­же и с ра­ди­каль­ной ре­фор­мой пен­си­он­но­го за­ко­но­да­тель­ст­ва. С ию­ля 1956 пен­сию мог­ли по­лу­чать муж­чи­ны с 60 лет и жен­щи­ны с 55 лет. Раз­мер гос. пен­сии со­став­лял от 55 до 100% сред­ней за­ра­бот­ной пла­ты, что при­ве­ло к уве­ли­че­нию пен­сий по от­дель­ным груп­пам в 2 раза и бо­лее. За­ко­ном о пен­си­ях и по­со­би­ях чле­нам кол­хо­зов (июль 1964) впер­вые ус­та­нав­ли­ва­лась гос. сис­те­ма со­ци­аль­но­го обес­пе­че­ния кол­хоз­ни­ков. До 1964 пре­ста­ре­лые кол­хоз­ни­ки и ин­ва­ли­ды по­лу­ча­ли пен­сии от кол­хо­зов. Сум­мы еже­ме­сяч­ной пен­сии ра­бо­чих и слу­жа­щих ко­ле­ба­лись от 30 до 120 руб. (в мас­шта­бе цен 1961), кол­хоз­ни­ков – от 12 до 15 руб. К 1980 пен­си­он­ные вы­пла­ты кол­хоз­ни­кам бы­ли уве­ли­че­ны до 28 руб. Счи­та­лось, что ос­таль­ные сред­ст­ва для жиз­ни вы­шед­шие на пен­сию кол­хоз­ни­ки мо­гут по­лу­чить от сво­его под­соб­но­го хо­зяй­ст­ва.

Раз­ви­тие про­мыш­лен­но­сти строи­тель­ных ма­те­риа­лов по­зво­ли­ло пе­ре­вес­ти жи­лищ­ное строи­тель­ст­во на ин­ду­ст­ри­аль­ную ос­но­ву и мно­го­крат­но рас­ши­рить его мас­шта­бы. В 1956–60 в но­вые квар­ти­ры пе­ре­се­ли­лись поч­ти 54 млн. чел. И хо­тя со вре­ме­нем де­шё­вое жи­льё пе­ре­ста­ло от­ве­чать воз­рос­шим по­треб­но­стям лю­дей, его зна­чи­мость для сво­е­го вре­ме­ни труд­но пе­ре­оце­нить. Об­щее улуч­ше­ние ус­ло­вий жиз­ни в стра­не вы­ра­зи­лось в уве­ли­че­нии про­дол­жи­тель­но­сти жиз­ни. В сред­нем по СССР в 1953–54 она со­став­ля­ла 63 го­да, в 1958– 1959 – 68 лет.

Не­об­хо­ди­мость раз­ре­ше­ния атом­ной и ра­кет­ной про­бле­мы во 2-й пол. 40-х гг. по­ро­ди­ла осо­бое от­но­ше­ние ру­ко­вод­ства стра­ны к учё­ным и нау­ке в це­лом. Ус­пе­хи сов. нау­ки, в ря­де при­ори­тет­ных на­прав­ле­ний пре­вос­хо­див­шей ми­ро­вой уро­вень, ещё боль­ше под­ня­ли пре­стиж учё­ных в об­ще­ст­ве. В 50-х гг. СССР осу­ще­ст­вил пер­вый этап на­уч­но-тех­ни­че­ской ре­во­лю­ции, вы­ра­зив­шей­ся в раз­ви­тии та­ких прин­ци­пи­аль­но но­вых на­уч­но-тех­ни­че­ских на­прав­ле­ний, как элек­тро­ни­ка, атом­ная энер­ге­ти­ка, кос­мо­нав­ти­ка (см. раздел «На­у­ка»). В 1951 соз­да­ны элек­трон­но-вы­чис­ли­тель­ные ма­ши­ны. В ию­не 1954 да­ла ток пер­вая в ми­ре атом­ная элек­тро­стан­ция в Об­нин­ске. Ши­ро­кая про­па­ган­да на­уч­ных и тех­ни­че­ских дос­ти­же­ний СССР де­ла­ли на­уч­ную сте­зю при­вле­ка­тель­ной для мо­ло­дё­жи. В 50–60-х гг. рас­хо­ды на нау­ку вы­рос­ли поч­ти в 12 раз. К этим го­дам от­но­сят­ся св. половины сов. ра­бот, удо­сто­ен­ных Но­бе­лев­ских пре­мий в об­лас­ти точ­ных и ес­те­ст­вен­ных на­ук – изы­ска­ния Н. Н. Се­мё­но­ва (1956), П. А. Че­рен­ко­ва, И. М. Фран­ка и И. Е. Там­ма (1958), Л. Д. Лан­дау (1962), Н. Г. Ба­со­ва и А. М. Про­хо­ро­ва (1964). Про­ис­хо­ди­ло рас­ши­ре­ние се­ти на­уч­но-ис­сле­до­ва­тель­ских ин­сти­ту­тов. Толь­ко в сис­те­ме АН СССР в 1956–58 ор­га­ни­зова­но 48 научно-исследовательских ин­сти­ту­тов. В 1957 ос­но­ван Но­во­си­бир­ский ака­демго­ро­док, за­няв­ший ве­ду­щие по­зи­ции в об­лас­ти при­клад­ной ма­те­ма­ти­ки и фи­зи­ки. Соз­да­но СО АН с Даль­не­восточ­ным, За­пад­но-Си­бир­ским и Вос­точ­но-Си­бир­ским фи­лиа­ла­ми, НИИ в Крас­но­яр­ске и на Са­ха­ли­не. При­ори­тет в на­учных раз­ра­бот­ках в 50-е гг., как и в 40-е гг., от­да­вал­ся ин­те­ре­сам ВПК. С его ну­ж­да­ми бы­ла свя­за­на ра­бо­та вы­даю­щих­ся учё­ных Кур­ча­то­ва, Ко­ро­лё­ва, М. В. Кел­ды­ша, Ха­ри­то­на, кон­ст­рук­то­ров В. П. Глуш­ко, П. Д. Гру­ши­на, Н. А. Пи­лю­ги­на, В. Н. Че­ло­мея, М. К. Ян­ге­ля и др. Круп­ней­ши­ми до­сти­же­ния­ми нау­ки и тех­ни­ки это­го вре­ме­ни ста­ли соз­да­ние тур­бо­ре­ак­тив­но­го пас­са­жир­ско­го лай­не­ра Ту-104 (1955); за­пуск са­мо­го мощ­но­го в ми­ре син­хро­фа­зо­тро­на (1957); ис­пы­та­ние на кос­мо­дро­ме Бай­ко­нур (авг. 1957) меж­кон­ти­нен­таль­ной бал­ли­сти­че­ской ра­ке­ты Р-7, по­зво­лив­шей осу­ще­ст­вить за­пуск в кос­мос пер­во­го ис­кус­ст­вен­но­го спут­ни­ка Зем­ли (4.10.1957); спуск на во­ду атом­но­го ле­до­ко­ла «Ле­нин» (1957); по­лёт Ю. А. Га­га­ри­на в кос­мос (12.4.1961); пуск Бе­ло­яр­ской и Но­во­во­ро­неж­ской АЭС (1964).

Новый политический курс

Повышение в 1962 розничных цен на продукты питания, которые к этому времени оказались в несколько раз ниже оптовых закупочных цен (последние регулярно увеличивались с 1947), рассматривалось как результат необдуманных действий Хрущёва. Недовольство им возросло. Им­порт зер­на в 1963–64 оз­на­чал крах аг­рар­ной по­ли­ти­ки. Не­до­воль­ст­во чле­нов Пре­зи­диу­ма ЦК к нач. 1964 ста­ло оформ­лять­ся в за­го­вор про­тив Хру­щё­ва. Со­бы­тия бы­ли ус­ко­ре­ны пла­на­ми но­вых ре­ор­га­ни­за­ций. Пред­ла­га­лось соз­дать глав­ки, от­вет­ст­вен­ные за про­из­вод­ст­во зер­на, са­хар­ной свёк­лы, хлоп­ка и т. д., пе­ре­вес­ти с.-х. на­уч­ные уч­ре­ж­де­ния из Мо­ск­вы и Ле­нин­гра­да в про­вин­цию, пе­рей­ти к вось­ми­лет­ним на­род­но-хо­зяй­ст­вен­ным пла­нам.

Во вре­мя от­ды­ха Хру­щё­ва на юге в окт. 1964 кол­ле­ги по Пре­зи­диу­му ЦК за­вер­ши­ли при­го­тов­ле­ния к его от­став­ке. Глав­ные ро­ли иг­ра­ли А. Н. Ше­ле­пин (пред­се­да­тель Ко­ми­те­та пар­тий­но-го­су­дар­ст­вен­но­го кон­тро­ля ЦК), Д. С. По­лян­ский (за­мес­ти­тель пред­се­да­те­ля пра­ви­тель­ст­ва СССР), В. Е. Се­ми­ча­ст­ный (пред­се­да­тель КГБ). В цен­тре за­го­во­ра ока­зал­ся Л. И. Бреж­нев. 12 окт. ос­та­вав­шие­ся в Мо­ск­ве чле­ны Пре­зи­диу­ма ЦК при­ня­ли ре­ше­ние о со­зы­ве Пле­ну­ма для об­су­ж­де­ния во­про­сов раз­ра­бот­ки но­во­го на­род­но-хо­зяй­ст­вен­но­го пла­на. 13 окт. в Мо­ск­ву при­был Хру­щёв, на­чалось за­се­да­ние, на ко­то­ром во­прос о пла­не сра­зу же пре­вра­тил­ся в во­прос о по­ли­ти­ке Хру­щё­ва. По­пыт­ки смяг­чить кри­ти­ку де­лал лишь Ми­ко­ян (пред­се­да­тель Пре­зи­диу­ма ВС СССР с ию­ля 1964). На сле­дую­щий день Хру­щёв под­пи­сал за­яв­ле­ние об от­став­ке. Пле­нум ЦК ос­во­бо­дил его от занимаемых по­стов «в свя­зи с пре­клон­ным воз­рас­том и ухуд­ше­ни­ем со­стоя­ния здо­ро­вья». 1-м сек­ре­та­рём ЦК из­бран Бреж­нев, на пост пред­се­да­те­ля СМ СССР ре­ко­мен­до­ван А. Н. Ко­сы­гин.

По­зи­ция но­во­го 1-го сек­ре­та­ря ЦК КПСС в со­че­та­нии с его лич­ны­ми ка­че­ст­ва­ми (от­сут­ст­вие ра­ди­ка­лиз­ма, ос­то­рож­ное поль­зо­ва­ние вла­стью) ока­за­лась наи­бо­лее при­ем­ле­мой для боль­шин­ст­ва чле­нов но­во­го ру­ко­вод­ства. Пер­вые ша­ги Брежнева дик­то­ва­лись стрем­ле­ни­ем по­кон­чить с во­люн­та­риз­мом. Имен­но так бы­ла оха­рак­те­ри­зо­ва­на по­ли­ти­ка Хру­щё­ва, пы­тав­ше­го­ся в усло­ви­ях от­сут­ствия ры­ноч­ных, эко­но­ми­чес­ких, сти­му­лов к тру­ду за­ме­нить преж­ний, реп­рес­сив­ный, спо­соб уп­рав­ле­ния эко­но­ми­кой уве­ли­че­ни­ем чис­ла ад­ми­ни­стри­ру­ю­щих ор­га­нов с ме­нее си­ло­вы­ми пол­но­мо­чи­ями. На Но­ябрь­ском (1964) пле­ну­ме ЦК бы­ло ре­ше­но объ­еди­нить про­мыш­лен­ные и сель­ские об­ла­ст­ные, крае­вые пар­тий­ные ор­га­ни­за­ции и сов. ор­га­ны, ком­со­моль­ские и проф­со­юз­ные уч­ре­ж­де­ния. На Сен­тябрь­ском (1965) пле­ну­ме ЦК объ­яв­ле­но о ли­к­ви­да­ции сов­нар­хо­зов и вос­ста­нов­ле­нии с на­ча­ла но­вой пя­ти­лет­ки от­рас­ле­вых ми­ни­стерств. Од­на­ко в ад­рес Ко­сы­ги­на, вы­сту­пив­шего на Пле­ну­ме с про­грам­мой эко­но­ми­че­ских пре­об­ра­зо­ва­ний, Бреж­не­вым вы­ска­зы­ва­лись кри­ти­че­ские за­ме­ча­ния. В даль­ней­шем не­при­ятие ре­форм ста­ло од­ной из су­ще­ст­вен­ных ха­рак­те­ри­стик но­во­го по­ли­ти­че­ско­го кур­са.

Сим­во­ли­че­ский шаг к пе­ре­хо­ду на кон­сер­ва­тив­ный курс сде­лан в мае 1965 на празд­но­ва­нии 20-ле­тия По­бе­ды в Вел. Отеч. вой­не. В док­ла­де Бреж­не­ва впер­вые по­сле мно­гих лет бы­ло ска­за­но о вкла­де Ста­ли­на в по­бе­ду над фа­ши­ст­ской Гер­ма­ни­ей. Про­ста­лин­ским на­строе­ни­ям от­ве­ча­ло и из­бра­ние Бреж­не­ва ге­не­раль­ным (как Ста­ли­на) сек­ре­та­рём ЦК КПСС на пленуме ЦК, сфор­ми­ро­ван­ном 23-м съез­дом пар­тии в мар­те – ап­ре­ле 1966. Пре­зи­диу­му ЦК бы­ло воз­вра­ще­но на­зва­ние По­лит­бю­ро.

Важ­ной со­став­ляю­щей по­ли­ти­че­ско­го кур­са ста­ла но­вая кон­цеп­ция о ста­ди­ях раз­ви­тия сов. об­ще­ст­ва. В 1967 в ре­чи по слу­чаю 50-ле­тия Окт. ре­во­лю­ции Бреж­нев объ­я­вил, что в СССР по­строе­но раз­ви­тое со­циа­ли­сти­че­ское об­ще­ст­во. Офи­ци­аль­но это по­ло­же­ние за­кре­п­ле­но ре­ше­ния­ми 24-го съез­да КПСС (март – апр. 1971). Кон­цеп­ция раз­ви­то­го со­циа­лиз­ма ока­за­лась весь­ма удоб­ной тем, что пе­ре­во­ди­ла строи­тель­ст­во ком­му­низ­ма из кон­крет­но-ис­то­ри­че­ской за­да­чи в тео­ре­ти­че­скую.

С фор­ми­ро­ва­ни­ем но­во­го по­ли­ти­че­ско­го кур­са ме­нял­ся и со­став выс­ше­го ру­ко­во­дства стра­ны. На Но­ябрь­ском (1964) пле­ну­ме ЦК чле­на­ми его Пре­зи­диу­ма из­бра­ны П. Е. Ше­лест и Ше­ле­пин. В 1965 при­ня­та от­став­ка пред­се­да­те­ля Пре­зи­диу­ма ВС СССР Ми­коя­на. На этот пост из­бран Н. В. Под­гор­ный. Вмес­те с тем на Де­кабрь­ском (1965) пле­ну­ме ЦК ре­фор­ми­ро­ван Ко­ми­тет пар­тий­но-го­су­дар­ст­вен­но­го кон­тро­ля. Это бы­ло сде­ла­но ра­ди ума­ле­ния вла­сти соз­да­те­ля ко­ми­те­та Ше­ле­пи­на. В сент. 1967 ему по­ру­че­но воз­гла­вить ВЦСПС. В этой свя­зи он ос­во­бо­ж­дал­ся от обя­зан­но­стей сек­ре­та­ря ЦК, в 1975 его вы­ве­ли из со­ста­ва По­лит­бю­ро. Та­кая же участь по­стиг­ла гла­ву КГБ Се­ми­ча­ст­но­го, за­ме­нён­но­го Ю. В. Ан­д­ро­по­вым. Вер­ны­ми со­рат­ни­ка­ми Бреж­не­ва ос­та­ва­лись М. А. Су­слов, А. А. Гро­мы­ко, А. А. Греч­ко и сме­нив­ший его в 1976 Д. Ф. Ус­ти­нов, Н. А. Щё­ло­ков (с 1966 гла­ва Мин-ва ох­ра­ны об­ще­ст­вен­но­го по­ряд­ка, с 1968 – МВД), Н. А. Ти­хо­нов (с 1965 за­мес­ти­тель, с 1976 пер­вый за­мес­ти­тель пред­се­да­те­ля СМ СССР).

Экономическая реформа 2-й пол. 1960-х гг

Ко­сы­гин соз­на­вал, что од­ним пе­ре­хо­дом от тер­ри­то­ри­аль­но­го прин­ци­па управ­ле­ния к от­рас­ле­во­му пре­одо­леть не­га­тив­ные тен­ден­ции в раз­ви­тии эко­но­ми­ки не уда­ст­ся. В ос­но­ве его под­хо­да к ру­ко­во­дству на­род­ным хо­зяй­ст­вом ле­жа­ла идея о не­об­хо­ди­мо­сти до­пол­не­ния ад­ми­ни­ст­ра­тив­ных ры­ча­гов эле­мен­та­ми ры­ноч­ной эко­но­ми­ки. Но­вый курс был обо­зна­чен в 1965 ре­ше­ния­ми Мар­тов­ско­го и Сен­тябрь­ско­го пле­ну­мов ЦК.

Был на­ме­чен ряд мер, при­зван­ных ре­фор­ми­ро­вать сель­ское хо­зяй­ст­во на ос­но­ве уси­ле­ния ма­те­ри­аль­ной за­ин­те­ре­со­ван­но­сти кол­хоз­ни­ков и ра­бот­ни­ков сов­хо­зов в рос­те про­из­вод­ст­ва. План обя­за­тель­ных за­ку­пок зер­на был сни­жен и объ­яв­лен не­из­мен­ным на пред­стоя­щие 10 лет. За­ку­поч­ные це­ны на с.-х. про­дук­цию по­вы­ша­лись в 1,5– 2 раза. Сверх­пла­но­вые за­куп­ки осу­ще­ст­в­ля­лись по по­вы­шен­ным це­нам (150% к осн. це­не). Сни­жа­лись це­ны на тех­ни­ку и зап­ча­сти. С кол­хо­зов и сов­хо­зов спи­са­ны дол­ги го­су­дар­ст­ву. Умень­ша­лись став­ки по­до­ход­но­го на­ло­га на кре­сть­ян. Ко­ли­че­ст­во ус­та­нав­ли­вае­мых для хо­зяйств от­чёт­ных по­ка­за­те­лей ог­ра­ни­чи­ва­лось. В пре­де­лах гос. за­да­ний хо­зяй­ст­вам пре­дос­тав­ля­лась пол­ная са­мо­стоя­тель­ность пла­ни­ро­ва­ния про­из­вод­ст­ва. Ме­ро­прия­тия при­нес­ли кол­хо­зам и сов­хо­зам вы­го­ду уже в 1965. За сдан­ную в этом го­ду про­дук­цию они вы­ру­чи­ли поч­ти на 15% боль­ше, чем в пре­ды­ду­щем.

Обос­но­вы­вая не­об­хо­ди­мость вос­ста­нов­ле­ния от­рас­ле­во­го прин­ци­па управ­ле­ния в про­мыш­лен­нос­ти, Ко­сы­гин под­чёр­ки­вал, что речь идёт не о про­стом вос­ста­нов­ле­нии ми­ни­стерств, а о со­че­та­нии цен­тра­ли­за­ции ру­ко­во­дства с рас­ши­ре­ни­ем хо­зяй­ст­вен­ной са­мо­стоя­тель­но­сти пред­при­ятий. До­бить­ся это­го пред­по­ла­га­лось пу­тём со­кра­ще­ния (с 30 до 9) обя­за­тель­ных пла­но­вых по­ка­за­те­лей. Глав­ным по­ка­за­те­лем ра­бо­ты пред­при­ятий вме­сто объ­ё­ма ва­ло­вой про­дук­ции ста­но­вил­ся объ­ём реа­ли­зо­ван­ной про­дук­ции, ста­вив­ший про­из­во­ди­те­ля в не­по­сред­ст­вен­ную за­ви­си­мость от спро­са. На­ту­раль­ные пла­но­вые по­ка­за­те­ли за­ме­ня­лись стои­мо­ст­ны­ми. Для по­вы­ше­ния за­ин­те­ре­со­ван­но­сти кол­лек­ти­вов в луч­шем ис­поль­зо­ва­нии про­из­вод­ст­вен­ных фон­дов вво­ди­лась пла­та за эти фон­ды. За­ра­бот­ная пла­та оп­ре­де­ля­лась уров­нем рен­та­бель­но­сти, при­бы­лью, пе­ре­вы­пол­не­ни­ем пла­нов, чем дос­ти­га­лась бо́­льшая за­ин­те­ре­со­ван­ность про­из­во­ди­те­лей в ре­зуль­та­тах сво­его тру­да. В окт. 1965 соз­да­ны 11 об­ще­со­юз­ных и 17 со­юз­но-рес­пуб­ли­кан­ских ми­ни­стерств, ут­вер­жде­но По­ло­же­ние о со­циа­ли­сти­че­ском го­су­дар­ст­вен­ном про­из­вод­ст­вен­ном пред­при­ятии, где из­ла­га­лись но­вые пра­ва и обя­зан­но­сти пред­при­ятий.

Ра­бо­та по-но­во­му по­зво­ли­ла ус­пеш­но вы­пол­нить 8-й пя­ти­лет­ний план (1966– 1970), уве­ли­чить вы­пуск про­мыш­лен­ной про­дук­ции на 50,5% и при­ос­та­но­вить па­де­ние сред­не­го­до­вых тем­пов рос­та про­мыш­лен­но­го про­из­вод­ст­ва. Бы­ло воз­ве­де­но 1900 но­вых про­мыш­лен­ных пред­при­ятий и объ­ек­тов, за­кон­че­но фор­ми­ро­ва­ние еди­ной энер­ге­ти­че­ской сис­те­мы Ев­ро­пей­ской час­ти стра­ны, соз­да­на объ­е­ди­нён­ная энер­го­сис­те­ма Цен­траль­ной Си­би­ри.

Сов­хо­зы пе­ре­хо­ди­ли на пол­ный хоз­рас­чёт. К кон­цу пя­ти­лет­ки на но­вых ус­ло­ви­ях ра­бо­та­ло св. 40% сов­хо­зов. Эко­но­ми­че­ская ре­фор­ма по­зво­ли­ла от­ка­зать­ся от сис­те­мы оп­ла­ты тру­да кол­хоз­ни­ков по тру­до­дням. С мая 1966 вво­ди­лась еже­ме­сяч­ная оп­ла­та тру­да день­га­ми по та­риф­ным став­кам со­от­вет­ст­вую­щих ка­те­го­рий ра­бо­чих сов­хо­зов. Для это­го соз­да­вал­ся осо­бый фонд, фор­ми­руе­мый из до­хо­дов кол­хо­зов (рань­ше на оп­ла­ту тру­да шли сред­ст­ва, ос­та­вав­шие­ся в кол­хо­зах по­сле рас­чё­тов с го­су­дар­ст­вом). При не­дос­тат­ке соб­ст­вен­ных средств для фор­ми­ро­ва­ния фон­да го­су­дар­ст­во пре­дос­тав­ля­ло кол­хо­зу кре­дит. В кон. 1966 еже­ме­сяч­ная га­ран­ти­ро­ван­ная оп­ла­та тру­да вве­де­на в боль­шин­ст­ве кол­хо­зов. За счёт гос. бюд­же­та про­во­ди­лись ра­бо­ты по ме­лио­ра­ции зе­мель. При­ня­ты ме­ры по уве­ли­че­нию по­ста­вок кол­хо­зам и сов­хо­зам ма­шин, ми­не­раль­ных удоб­ре­ний. К кон­цу пя­ти­лет­ки на по­лях стра­ны ра­бо­та­ло ок. 2 млн. трак­то­ров, 623 тыс. зер­но­убо­роч­ных ком­бай­нов, поч­ти все кол­хо­зы и сов­хо­зы поль­зо­ва­лись элек­тро­энер­ги­ей от го­су­дар­ст­вен­ных энер­ге­ти­че­ских се­тей.

По­лу­чил даль­ней­шее раз­ви­тие про­цесс пре­об­ра­зо­ва­ния кол­хо­зов в сов­хо­зы. В 1970 в стра­не на­счи­ты­ва­лось 15 тыс. сов­хо­зов, а чис­ло кол­хо­зов за пять лет со­кра­ти­лось с 36,9 тыс. до 33,6 тыс. На до­лю сов­хо­зов при­хо­ди­лось 40% то­вар­ной про­дук­ции сель­ско­го хо­зяй­ст­ва. Ши­ро­ко прак­ти­ко­ва­лось соз­да­ние кол­хоз­но-сов­хоз­ных про­из­вод­ст­вен­ных объ­е­ди­не­ний, аг­рар­но-про­мыш­лен­ных ком­плек­сов с пред­при­ятия­ми по пе­ре­ра­ботке с.-х. про­дук­ции, про­из­вод­ст­ву строй­ма­те­риа­лов и т. д. Улуч­шал­ся со­став ру­ко­во­дя­щих кад­ров. К кон­цу пя­ти­лет­ки 95,5% ди­рек­то­ров сов­хо­зов, бо­лее 80% пред­се­да­те­лей кол­хо­зов име­ли выс­шее или сред­нее спе­ци­аль­ное об­ра­зо­ва­ние, чис­лен­ность спе­циа­ли­стов сель­ско­го хо­зяй­ст­ва вы­рос­ла на 400 тыс. чел. Ре­зуль­та­том тру­да кол­хоз­ни­ков и ра­бот­ни­ков сов­хо­зов бы­ло уве­ли­че­ние про­из­вод­ст­ва с.-х. про­дук­ции в 1966–70 на 21% вме­сто 12% в пре­ды­ду­щем пя­ти­ле­тии. Од­на­ко и в эту пя­ти­лет­ку пла­но­вые за­да­ния ока­за­лись не­вы­пол­нен­ны­ми.

Социально-экономическое и политическое развитие в 1970-х – сер. 1980-х гг

Со­ци­аль­но-эко­но­ми­че­ское раз­ви­тие СССР в 70-е гг. про­хо­ди­ло под зна­ком уси­ле­ния цен­тра­ли­зо­ван­но­го уп­рав­ле­ния и па­де­ния тем­пов рос­та осн. со­ци­аль­но-эко­но­ми­че­ских по­ка­за­те­лей. Упор де­лал­ся на соз­да­ние ги­гант­ских тер­ри­то­ри­аль­но-про­из­вод­ст­вен­ных ком­плек­сов (ТПК). Глав­ное вни­ма­ние уде­ля­лось За­пад­но-Си­бир­ско­му ТПК. В Тю­мен­ской обл. ещё в 60-е гг. бы­ли об­на­ру­же­ны ог­ром­ные за­ле­жи неф­ти и га­за. На ос­вое­ние неф­те- и га­зо­до­бы­ваю­щих рай­онов За­пад­ной Си­би­ри (Са­мо­тлор, Сур­гут, Урен­гой, Ям­бург и др.) бы­ли бро­ше­ны люд­ские ре­сур­сы из всех рес­пуб­лик. В ре­зуль­та­те за 70-е гг. до­бы­ча неф­ти вы­рос­ла в 10 раз. В 80-х гг. За­пад­ная Си­бирь ста­ла да­вать бо­лее 10% ми­ро­во­го объ­ё­ма до­бы­чи неф­ти и га­за. В сель­ском хо­зяй­ст­ве осу­щест­вля­лась аг­ро­про­мыш­лен­ная ин­те­гра­ция, объ­еди­не­ние сель­ско­го хо­зяй­ст­ва с об­слу­жи­ваю­щи­ми от­рас­ля­ми. Строи­лись круп­ные ка­на­лы (Боль­шой Став­ро­поль­ский, Се­ве­ро-Крым­ский, Ка­ра­кум­ский) и сис­те­мы для об­вод­не­ния и оро­ше­ния. Но су­ще­ст­вен­но­го улуч­ше­ния си­туа­ции в де­рев­не не на­сту­па­ло. Чис­лен­ность сель­ских по­се­ле­ний в 1959–79 со­кра­ти­лась с 294 тыс. до 177 тыс. Не­смот­ря на про­ти­во­ре­чия эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия, эко­но­ми­че­ский по­тен­ци­ал 1966–75 ока­зал­ся ра­вен по­тен­циа­лу, на соз­да­ние ко­то­ро­го в стра­не уш­ли пре­ды­ду­щие пол­ве­ка. Ес­ли в 1922 до­ля СССР в ми­ро­вом про­мыш­лен­ном про­из­вод­ст­ве со­став­ля­ла 1%, то в 1975 она вы­рос­ла до 12,6%. Во­ен­ные рас­хо­ды по­гло­ща­ли ок. 20% ва­ло­во­го на­цио­наль­но­го про­дук­та (ВНП). Сов. Ар­мия уве­ли­чи­лась за 1965– 1977 с 3,68 млн. до 4,19 млн.во­ен­но­слу­жа­щих. При уве­ли­че­нии в 60–70-е гг. нац. до­хо­да в 3,2 раза ре­аль­ные до­хо­ды на­се­ле­ния вы­рос­ли лишь в 2,3 раза. Чис­ло пен­сио­не­ров в СССР вы­рос­ло с 32 млн. (1966) до 46 млн. чел. (1977).

В 1977 в Со­вет­ском Сою­зе был при­нят но­вый Ос­нов­ной за­кон. В пре­ам­бу­ле Кон­сти­ту­ции кон­ста­ти­ро­ва­лось по­строе­ние «раз­ви­то­го со­циа­лиз­ма» и соз­да­ние «об­ще­на­род­но­го го­су­дар­ст­ва». «От­ми­ра­ние го­су­дар­ст­ва» ото­дви­га­лось на не­оп­ре­де­лён­ный срок, при­ори­тет­ной ста­но­ви­лась за­да­ча все­сто­рон­не­го ук­реп­ле­ния за­кон­но­сти и пра­во­по­ряд­ка. В ка­че­ст­ве выс­шей це­ли ука­зы­ва­лось по­строе­ние «бес­клас­со­во­го ком­му­ни­сти­че­ско­го об­ще­ст­ва». Ос­но­вой эко­но­ми­че­ской сис­те­мы Сою­за ССР вновь при­зна­ва­лась со­циа­ли­сти­че­ская соб­ст­вен­ность на сред­ст­ва про­из­вод­ст­ва, ос­но­вой по­ли­ти­че­ской сис­те­мы – Со­ве­ты, со­ци­аль­ной ос­но­вой – со­юз ра­бо­чих, кре­сть­ян и ин­тел­ли­ген­ции. Кон­сти­ту­ция за­кре­пи­ла уси­лив­шую­ся эко­но­ми­че­скую и по­ли­ти­че­скую роль со­юз­но­го цен­тра за счёт со­от­вет­ст­вую­щих прав рес­пуб­лик. По­ло­же­ния, от­но­ся­щие­ся к сфе­ре на­цио­наль­но-го­су­дар­ст­вен­но­го уст­рой­ст­ва Сою­за, нац. от­но­ше­ний и их ре­гу­ли­ро­ва­ния, ос­та­ва­лись во мно­гом про­ти­во­ре­чи­вы­ми и ма­ло спо­соб­ст­во­ва­ли ре­аль­но­му уп­ро­че­нию гос. един­ст­ва и спло­че­нию на­ро­дов стра­ны. Ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия на­зы­ва­лась «ру­ко­во­дя­щей и на­прав­ляю­щей си­лой со­вет­ско­го об­ще­ст­ва, ядром его по­ли­ти­че­ской сис­те­мы, го­су­дар­ст­вен­ных и об­ще­ст­вен­ных ор­га­ни­за­ций».

Уза­ко­не­ние ре­аль­ной ро­ли пар­тии рез­ко по­вы­ша­ло зна­че­ние пар­тий­но­го ап­па­ра­та во вла­ст­ной вер­ти­ка­ли. Сред­ний воз­раст чле­нов и кан­ди­да­тов в чле­ны По­лит­бю­ро, сек­ре­та­рей ЦК за 1971– 1981 воз­рос с 60 до 68 лет. По этой при­чи­не за­се­да­ния По­лит­бю­ро, при­ни­мав­шие важ­ней­шие ре­ше­ния, за­час­тую дли­лись не бо­лее 15–20 мин. С за­ме­ной кад­ров не спе­ши­ли.

В 1976–85 про­ис­хо­ди­ло даль­ней­шее сни­же­ние тем­пов эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия, это вре­мя впо­след­ствии по­лу­чи­ло наз­ва­ние «за­стоя». Вме­сте с тем тем­пы рос­та нац. до­хо­да на про­тя­же­нии всех 70-х гг. со­хра­ня­лись на уров­не 4,9% еже­год­но, и да­же в са­мую «за­стой­ную» 11-ю пя­ти­лет­ку (1981–85) обес­пе­чи­вал­ся при­рост в сред­нем на 3,6% в год. Нац. бо­гат­ст­во стра­ны в 1970–80 при­рас­та­ло в сред­нем на 7,5% в год про­тив 10,5% в 60-е гг.

С кон. 70-х гг. на­рас­та­ло влия­ние ря­да объ­ек­тив­ных фак­то­ров, пре­пят­ст­во­вав­ших раз­ви­тию эко­но­ми­ки экс­тен­сив­ны­ми ме­то­да­ми. Ос­лож­ни­лась де­мо­гра­фи­че­ская си­туа­ция. Умень­ше­ние ро­ж­дае­мо­сти на­се­ле­ния в 60-х гг. при­ве­ло к со­кра­ще­нию при­то­ка тру­до­вых ре­сур­сов. Пе­ре­ме­ще­ние цен­тров до­бы­ваю­щей про­мыш­лен­но­сти в вост. рай­оны по­вы­си­ло се­бе­стои­мость то­п­лив­но-энер­ге­ти­че­ско­го сы­рья. В сер. 80-х гг. две тре­ти об­ще­со­юз­ной до­бы­чи неф­ти и бо­лее 60% га­за обес­пе­чи­ва­ла За­пад­ная Си­бирь. До­бы­вать то­п­ли­во в сев. рай­онах стра­ны ста­но­ви­лось всё труд­нее, и в 1984 впер­вые за го­ды сов. вла­сти го­до­вая до­бы­ча неф­ти сни­зи­лась.

До­ля то­п­ли­ва и энер­го­но­си­те­лей в об­щем объ­ё­ме сов. экс­пор­та вы­рос­ла с 15,6% в 1970 до 54,4% в 1984. За 1965– 1982 об­щая ва­лют­ная вы­руч­ка СССР от экс­пор­та неф­ти и га­за со­ста­ви­ла ок. 170 млрд.долл. Мак­си­мум про­даж неф­ти был дос­тиг­нут в 1983 – 91,1 млрд. долл. Па­де­ние цен на уголь и нефть на ми­ро­вом рын­ке ста­ло важ­ней­шей при­чи­ной бюд­жет­но­го кри­зи­са сер. 80-х гг.

Де­рев­не, тра­ди­ци­он­но вы­сту­пав­шей до­но­ром раз­ви­тия про­мыш­лен­но­сти, с го­да­ми всё труд­нее бы­ло иг­рать преж­нюю роль. Жизнь и труд в де­рев­не ос­та­ва­лись не­при­вле­ка­тель­ны­ми, мо­ло­дёжь про­дол­жа­ла уез­жать в го­род. С 1967 по 1985 де­рев­ню еже­год­но по­ки­да­ло в сред­нем 700 тыс. чел. Осо­бен­но тя­жё­лое по­ло­же­ние скла­ды­ва­лось в рос. Не­чер­но­зе­мье. Не­со­мнен­ным дос­ти­же­ни­ем ста­ло за­вер­ше­ние элек­три­фи­ка­ции се­ла, стро­итель­ство ря­да круп­ных про­из­вод­ствен­ных ком­плек­сов. Од­на­ко на раз­ви­тие со­ци­аль­ной сфе­ры и на ин­фра­струк­ту­ру средств вы­де­ля­лось зна­чи­тель­но мень­ше, сель­ский быт про­дол­жал ос­та­вать­ся тя­жё­лым. В ре­зуль­та­те жизнь в «не­пер­спек­тив­ных» де­рев­нях за­ми­ра­ла. За­кры­ва­лись шко­лы, боль­ни­цы, ма­га­зи­ны, пред­при­ятия служ­бы бы­та. Воз­ник­ла и об­на­ру­жи­ла тен­ден­цию к рос­ту ка­те­го­рия сель­ских по­се­ле­ний, не имев­ших тру­до­спо­соб­но­го на­се­ле­ния.

По­иск вы­хо­да из кри­зи­са, пред­при­ня­тый в кон. 70-х гг., был тра­ди­ци­он­ным. Гор­ба­чёв, став­ший в 1978 сек­ре­та­рём ЦК по сель­ско­му хо­зяй­ст­ву, воз­гла­вил раз­ра­бот­ку оче­ред­но­го про­ек­та оз­до­ров­ле­ния аг­рар­ной сфе­ры. Про­ект по­лу­чил на­зва­ние «Про­до­воль­ст­вен­ная про­грам­ма СССР на пе­ри­од до 1990 г.». До­ку­мент был одоб­рен по­ста­нов­ле­ни­ем пле­ну­ма ЦК 24.5.1982. Суть про­грам­мы со­стоя­ла в ком­плекс­ном ис­поль­зо­ва­нии адм. мер для ре­ше­ния про­до­воль­ст­вен­ной про­бле­мы к 1990.

Не­за­ви­си­мо от это­го в це­лях ус­ко­ре­ния раз­ви­тия сель­ско­го хо­зяй­ст­ва в юж. рай­онах стра­ны в нач. 80-х гг. раз­ра­бо­та­ны про­ек­ты пе­ре­бро­ски час­ти сто­ка сев. рек на юг: си­бир­ских – в Сред­нюю Азию, ев­ро­пей­ских – в Кас­пий­ское м. че­рез Вол­гу. Эти про­ек­ты ши­ро­ко об­су­ж­да­лись в пра­ви­тель­ст­ве. Бла­го­да­ря рез­кой кри­ти­ке об­ще­ст­вен­но­сти, пре­ж­де все­го пи­са­те­лей и учё­ных, осу­ще­ст­в­ле­ние это­го про­ек­та в 1986 бы­ло от­ло­же­но.

Бес­спор­ными были ус­пе­хи в раз­ви­тии об­ра­зо­ва­ния и нау­ки. В 1979 выс­шее и сред­нее (пол­ное и не­пол­ное) об­ра­зо­ва­ние име­ло 80,5% за­ня­то­го на­се­ле­ния, в 1989 – 92,1%. К нач. 80-х гг. ок. 40% го­род­ских жи­те­лей име­ли ву­зов­ские дип­ло­мы. Про­дол­жал­ся рост чис­лен­но­сти на­уч­ных уч­ре­ж­де­ний (в 1985 бы­ло 2607 НИИ) и на­уч­ных ра­бот­ни­ков (1 млн. 491 тыс.). На фи­нан­си­ро­ва­ние нау­ки вы­де­ля­лось 5% нац. до­хо­да. Од­на­ко к нач. 80-х гг. ста­но­ви­лось за­мет­ным от­ста­ва­ние СССР от США в при­клад­ных об­лас­тях нау­ки, осо­бен­но в ком­пь­ю­те­ри­за­ции.

Мно­го­крат­но воз­рос­ли рас­хо­ды на куль­ту­ру, уве­ли­чи­лись ти­ра­жи книг, пе­рио­ди­че­ских из­да­ний, ук­ре­пи­лась ма­те­ри­аль­ная ба­за СМИ. Сов. об­ще­ст­во, пре­ж­де все­го ин­тел­ли­ген­ция, по­лу­ча­ло всё боль­ше ин­фор­ма­ции не толь­ко о сво­ей стра­не, но и о жиз­ни за ру­бежом. И срав­не­ние бы­ло за­час­тую не в поль­зу «раз­ви­то­го со­циа­лиз­ма».

В 60–80-е гг. осу­ще­ст­в­лял­ся курс на по­вы­ше­ние де­неж­ных до­хо­дов на­се­ле­ния, уве­ли­чи­ва­лась га­ран­ти­ро­ван­ная за­ра­бот­ная пла­та кол­хоз­ни­ков, ок­ла­ды низ­ко­оп­ла­чи­вае­мых сло­ёв на­се­ле­ния под­тя­ги­ва­лись к оп­ла­те сред­не­оп­ла­чи­вае­мых. Эта тен­ден­ция при­во­ди­ла к то­му, что ущем­лён­ны­ми ока­зы­ва­лись спе­циа­ли­сты вы­со­кой ква­ли­фи­ка­ции. Ес­ли в кон. 50-х гг. ин­же­нер­но-тех­ни­че­ские ра­бот­ни­ки в це­лом по­лу­ча­ли на 70% боль­ше, чем ра­бо­чие, то к сер. 80-х гг. раз­рыв со­ста­вил лишь 10%, что сни­жа­ло пре­стиж ин­же­нер­ной про­фес­сии.

Ре­аль­ные до­хо­ды в рас­чё­те на ду­шу на­се­ле­ния за 1965–75 вы­рос­ли на 46%, в 1976–80 – на 18%, в 1981–85 – на 10%. В 70-х гг. в стра­не еже­год­но вво­ди­лось св. 100 млн. м² жи­лья, что по­зво­ли­ло улуч­шить жи­лищ­ные ус­ло­вия бо­лее чем 107 млн.чел., в 11-й пя­ти­лет­ке но­вое жи­льё по­лу­чи­ли 50 млн. чел. Со­хра­нял­ся го­род­ской ха­рак­тер со­ци­аль­ной струк­ту­ры об­щест­ва.

С нач. 70-х гг. в стра­не на­ча­лось мас­со­вое при­об­ре­те­ние ав­то­мо­би­лей на­се­ле­ни­ем. Се­мей­ный ав­то­мо­биль ло­мал сте­рео­ти­пы «со­вет­ской ци­ви­ли­за­ции», спо­соб­ст­во­вал ин­ди­ви­дуа­ли­за­ции по­все­днев­ной жиз­ни, до­су­га. Од­на­ко ку­пить его мог да­ле­ко не каж­дый граж­да­нин, ко­то­рый рас­по­ла­гал не­об­хо­ди­мы­ми для это­го сред­ства­ми. Пра­во на по­куп­ку ав­то­мо­би­ля пре­дос­тав­ля­лось со­от­вет­ству­ющи­ми гос. уч­реж­де­ни­я­ми, что ве­ло к зло­упот­реб­ле­ни­ям чи­нов­ни­ков сво­им слу­жеб­ным по­ло­же­ни­ем. Обы­ден­ны­ми ста­ли вы­ра­же­ния «дос­тал по бла­ту» или «ку­пил по зна­ком­ству». Жиз­нен­ным ори­ен­ти­ром сов. че­ло­ве­ка ста­но­вят­ся от­дель­ная квар­ти­ра для се­мьи и при­об­ре­те­ние бы­то­вых то­ва­ров дли­тель­но­го поль­зо­ва­ния: хо­ло­диль­ни­ков, сти­раль­ных ма­шин, ра­дио- и ви­део­ап­па­ра­ту­ры, ме­бе­ли. Ожи­да­ние квар­ти­ры «в оче­ре­ди» рас­тя­ги­ва­лось на мно­гие го­ды.

Со­вет­ские лю­ди поль­зо­ва­лись бес­плат­ным об­ра­зо­ва­ни­ем, ме­ди­цин­ским об­слу­жи­ва­ни­ем, го­су­дар­ст­во не­сло боль­шие рас­хо­ды на со­дер­жа­ние жи­лищ­но­го фон­да. Вы­пла­ты и льго­ты, по­лу­чен­ные на­се­ле­ни­ем из об­ще­ст­вен­ных фон­дов по­треб­ле­ния, в 1979 со­став­ля­ли 4,9 млрд. руб., а в 1985 – 9,3 млрд.В нач. 80-х гг. про­ис­хо­ди­ли бла­го­при­ят­ные сдви­ги в струк­ту­ре пи­та­ния на­се­ле­ния: воз­рос­ло по­треб­ле­ние мя­са, ово­щей, фрук­тов, ягод, со­кра­ща­лось по­треб­ле­ние хле­бо­про­дук­тов, кар­то­фе­ля. Про­из­вод­ст­во осн. про­дук­тов пи­та­ния в ки­ло­ка­ло­ри­ях на ду­шу на­се­ле­ния со­ста­ви­ло в СССР в 1976–80 поч­ти 3,5 млн.ки­ло­ка­ло­рий (наи­выс­ший по­ка­за­тель за всю ис­то­рию Рос­сии). При этом поч­ти пов­се­мест­но в стра­не от­ме­чал­ся де­фи­цит мя­са, кол­бас­ных из­де­лий, ры­бы и др. В Моск­ве, где де­фи­цит на про­дук­ты пи­та­ния ощу­щал­ся не так ост­ро, за ни­ми вы­стра­ива­лись длин­ные оче­ре­ди. В Моск­ву за про­дук­та­ми при­ез­жа­ли жи­те­ли всех близ­ле­жа­щих об­лас­тей. Во 2-й пол. 60-х – 1-й пол. 80-х гг. в СССР под­дер­жи­ва­лось бла­го­сос­тоя­ние на уров­не сред­не­раз­ви­тых стран. Од­на­ко до­ля гос. средств, вы­де­ляе­мых на со­ци­аль­ные и об­ра­зо­ва­тель­ные ну­ж­ды, со­кра­ща­лась.

В це­лом пе­ри­од 1964–85 ха­рак­те­ри­зу­ет­ся еже­год­ным при­ум­но­же­ни­ем нац. бо­гат­ст­ва на 6,5%, за­тем по­ка­за­тель сни­зил­ся до 4,2% в год. Об­щая ди­на­ми­ка ва­ло­во­го внут­рен­не­го про­дук­та (ВВП) в Рос­сий­ской им­пе­рии и СССР в 20 в. ха­рак­те­ри­зу­ет­ся дан­ны­ми табл. 2.

Изменения в политическом руководстве 1-й пол. 1980-х годов

В но­яб. 1982, че­рез два дня по­сле смер­ти Бреж­не­ва, пле­нум ЦК пар­тии на­зна­чил ге­не­раль­ным сек­ре­та­рём ЦК 68-лет­не­го Ю. В. Ан­д­ро­по­ва. С нач. 1983 со­труд­ни­ки КГБ про­во­ди­ли рей­ды по ма­га­зи­нам, ки­но­те­ат­рам, ба­ням и т. п., вы­яв­ля­ли про­гуль­щи­ков. Был дан ход де­лам о кор­руп­ции, объ­яв­ле­на борь­ба с не­тру­до­вы­ми до­хо­да­ми, спе­ку­ля­ци­ей. За вре­мя ру­ко­во­д­ства Ан­д­ро­по­ва в Мо­ск­ве и ря­де рес­пуб­лик бы­ло сме­не­но до тре­ти пар­тий­ных ру­ко­во­ди­те­лей.

Од­но­вре­мен­но на­ча­лась под­го­тов­ка серь­ёз­ных мер в сфе­ре эко­но­ми­ки. В 1983 на­чат ши­ро­ко­мас­штаб­ный эко­но­ми­че­ский экс­пе­ри­мент в 3 рес­пуб­ли­кан­ских и 2 со­юз­ных (Мин­тяж­ма­ше и Мин­элек­тро­про­ме) ми­ни­стер­ст­вах. Не­ко­то­рое усиление дис­ци­п­ли­ны и др. ме­ро­прия­тия, про­во­див­ши­еся Ан­д­ро­по­вым, да­ли за­мет­ный эко­но­ми­че­ский эф­фект: тем­пы рос­та эко­но­ми­ки в 1983 со­ста­ви­ли 4,2% про­тив 3,1% в 1982.

Опи­ра­ясь пре­ж­де все­го на Д. Ф. Ус­ти­но­ва и А. А. Гро­мы­ко, Ан­д­ро­пов «омо­ло­дил» По­лит­бю­ро и Сек­ре­та­ри­ат ЦК. В По­лит­бю­ро бы­ли вве­де­ны Г. А. Али­ев, В. И. Во­рот­ни­ков, М. С. Со­ло­мен­цев. Но­вым кан­ди­да­том в чле­ны По­лит­бю­ро стал В. М. Чеб­ри­ков (пред­се­да­тель КГБ). Сек­ре­та­ря­ми ЦК из­бра­ны Н. И. Рыж­ков (зав. эко­но­ми­че­ским от­де­лом ЦК), Г. В. Ро­ма­нов (1-й сек­ре­тарь Ле­нин­град­ско­го об­ко­ма пар­тии), Е. К. Ли­га­чёв (зав. от­де­лом орг­парт­ра­бо­ты ЦК).

В статье «Уче­ние Кар­ла Марк­са и не­ко­то­рые во­про­сы со­циа­ли­сти­че­ско­го строи­тель­ст­ва в СССР» (1983) ген­сек пре­дос­те­ре­гал «от воз­мож­ных пре­уве­ли­че­ний в по­ни­ма­нии сте­пе­ни при­бли­же­ния стра­ны к выс­шей фа­зе ком­му­низма». При­зна­ние про­ти­во­ре­чий и труд­но­стей «раз­ви­то­го со­циа­лиз­ма» рас­смат­ри­ва­лось как не­об­хо­ди­мая пред­по­сыл­ка для даль­ней­ше­го са­мо­по­зна­ния и ре­фор­ми­ро­ва­ния об­ще­ст­ва.

Пос­ле смер­ти Ан­д­ро­по­ва (9.2.1984) его сменил на по­сту ге­не­раль­но­го сек­ре­та­ря ЦК и пред­се­да­те­ля Пре­зи­диу­ма ВС СССР 73-лет­ний К. У. Чер­нен­ко (умер 10.3.1985). При­ход Чер­нен­ко к вла­сти обер­нул­ся от­ка­зом от ря­да ан­д­ро­пов­ских но­ва­ций. Но­вых на­зна­че­ний в По­лит­бю­ро и Сек­ре­та­ри­ат ЦК при Чер­нен­ко не про­изош­ло, но на ме­сто Н. А. Ти­хо­но­ва был вы­дви­нут Гор­ба­чёв. Зна­ко­вым для пе­рио­да на­хо­ж­де­ния у вла­сти Чер­нен­ко ста­ло вос­ста­нов­ле­ние в пар­тии Мо­ло­то­ва и пред­ло­же­ние вос­ста­но­вить в её ря­дах Ма­лен­ко­ва и Ка­га­но­ви­ча.

Не­бла­го­при­ят­ные тен­ден­ции об­ще­ст­вен­но­го раз­ви­тия, скеп­ти­че­ское от­но­ше­ние на­се­ле­ния к офи­ци­аль­ной про­па­ган­де ста­ли при­чи­ной на­рас­тав­ше­го от­чу­ж­де­ния масс от вла­сти, уси­ле­ния оп­по­зи­ци­он­ных на­строе­ний в об­ще­ст­ве. По­сто­ян­но да­ва­ло о се­бе знать не­до­воль­ст­во нац. по­ли­ти­кой. Вы­сту­п­ле­ния на поч­ве меж­на­цио­наль­ных от­но­ше­ний про­ис­хо­ди­ли в Ка­зах­ста­не и Сред­ней Азии, При­бал­ти­ке и За­кав­ка­зье, ав­то­но­ми­ях Рос­сии.

Внешняя политика в 1953–85

Смерть Ста­ли­на и ус­пеш­ное ис­пы­та­ние во­до­род­ной бом­бы ста­ли наи­бо­лее зна­чи­мы­ми фак­то­ра­ми, оп­ре­де­лив­ши­ми ко­ле­ба­ния внеш­не­по­ли­ти­че­ско­го кур­са СССР в 1950–60-е гг. В 1953 на­чал­ся пе­ри­од «от­те­пе­ли» в ме­ж­ду­на­род­ных от­но­ше­ни­ях. В ию­не это­го го­да с одоб­ре­ния СССР под­пи­са­но со­гла­ше­ние о пе­ре­ми­рии в Ко­рее. В 1954 СССР всту­пил в ЮНЕСКО. Обо­зна­чив­шее­ся в мае 1953 сбли­же­ние с Юго­сла­ви­ей за­вер­ши­лось под­пи­са­ни­ем в ию­не 1955 со­вет­ско-юго­слав­ской дек­ла­ра­ции, в ко­то­рой вы­ра­жа­лись прин­ци­пы не­де­ли­мо­сти ми­ра, мир­но­го со­су­ще­ст­во­ва­ния го­су­дарств с разл. об­ще­ст­вен­ным стро­ем и т. д. В мае 1955 под­пи­сан До­го­вор о вос­ста­нов­ле­нии су­ве­ре­ни­те­та Ав­ст­рии. Со­вет­ский Со­юз и др. дер­жа­вы-по­бе­ди­тель­ни­цы со­гла­си­лись вы­вес­ти свои вой­ска из этой стра­ны, обя­зав­шей­ся со­блю­дать ней­тра­ли­тет. Июль­ская (1955) встре­ча ли­де­ров дер­жав-по­бе­ди­тель­ниц в Же­не­ве обо­зна­чи­ла по­те­п­ле­ние ми­ро­во­го по­ли­ти­че­ско­го кли­ма­та – «дух Же­не­вы». В сент. 1955 при по­се­ще­нии Мо­ск­вы канц­ле­ром ФРГ К. Аде­нау­эром дос­тиг­ну­та до­го­во­рён­ность о пре­кра­ще­нии со­стоя­ния вой­ны и ус­та­нов­ле­нии ди­пло­ма­ти­че­ских от­но­ше­ний ме­ж­ду СССР и ФРГ. В окт. 1956 по­ло­же­но на­ча­ло нор­ма­ли­за­ции от­но­ше­ний с Япо­ни­ей.

В до­ку­мен­тах 20-го съез­да КПСС сде­ла­ны вы­во­ды о воз­мож­но­сти пре­дот­вра­ще­ния но­вой ми­ро­вой вой­ны и о раз­но­об­ра­зии форм пе­ре­хо­да к со­циа­лиз­му. Ли­ния на тер­пи­мость к раз­ли­чи­ям в соц­ла­ге­ре от­ра­зи­лась в рос­пус­ке в апр. 1956 Ин­фор­ма­ци­он­но­го бю­ро ком­му­ни­сти­че­ских и ра­бо­чих пар­тий, ас­со­ци­иро­вав­ше­го­ся с дик­та­том КПСС в от­но­ше­нии этих пар­тий. С 1955 ру­ко­во­дство СССР вы­сту­па­ло с при­зы­вом пре­кра­тить гон­ку воо­ру­же­ний и со­звать все­мир­ную кон­фе­рен­цию по это­му во­про­су.

В под­твер­жде­ние но­во­го внеш­не­по­ли­ти­че­ско­го кур­са Со­вет­ский Со­юз со­кра­тил чис­лен­ность сво­их воо­ру­жён­ных сил с 5,8 млн. чел. (1955) до 3,6 млн. (1959). В рам­ках это­го со­кра­ще­ния ли­к­ви­ди­ро­ва­ны сов. во­ен­ные ба­зы в Фин­лян­дии, Ки­тае, вы­ве­де­ны вой­ска из Ав­ст­рии, Ру­мы­нии, умень­ше­ны груп­пы войск в Венг­рии, ГДР, Поль­ше. Но­вое со­кра­ще­ние Сов. Ар­мии объ­яв­ле­но в 1960. По зап. оцен­кам, Воо­ру­жён­ные Си­лы СССР дос­тиг­ли ми­ни­маль­ной чис­лен­но­сти в 3 млн. чел. к ию­лю 1961, за­тем в свя­зи с Бер­лин­ским кри­зи­сом она вновь уве­ли­чи­ва­лась.

Вес­ной 1958 в СССР пре­кра­ще­ны ис­пы­та­ния тер­мо­ядер­но­го ору­жия. Смяг­че­нию ме­ж­ду­на­род­ной на­пря­жён­но­сти спо­соб­ст­во­ва­ло раз­ви­тие внеш­ней тор­гов­ли. К кон. 50-х гг. СССР был свя­зан тор­го­вы­ми до­го­во­ра­ми бо­лее чем с 70 стра­на­ми ми­ра.

Од­на­ко в от­вет на вклю­че­ние в окт. 1954 За­пад­ной Гер­ма­нии в во­ен­ную ор­га­ни­за­цию НАТО в мае 1955 по ини­циа­ти­ве СССР соз­да­на Ор­га­ни­за­ция Вар­шав­ско­го до­го­во­ра (ОВД, про­су­ще­ст­во­ва­ла до 1.6.1991) – во­ен­но-по­ли­ти­че­ский со­юз стран со­циа­ли­сти­че­ско­го ла­ге­ря, про­ти­во­сто­яв­ший НАТО и др. во­ен­но-по­ли­ти­че­ским бло­кам, воз­ник­шим под ру­ко­во­дством США.

Воз­мож­ность ядер­но­го от­вет­но­го уда­ра ста­ла но­вым фак­то­ром на пе­ре­го­во­рах со­вет­ских и за­пад­ных ли­де­ров. Во мно­гом бла­го­да­ря это­му осе­нью 1956 уда­лось пре­кра­тить аг­рес­сию Ве­ли­ко­бри­та­нии, Фран­ции и Из­раи­ля про­тив Егип­та в хо­де т. н. Су­эц­ко­го кри­зи­са. Со­вет­ский Со­юз вы­сту­пил с по­сла­ния­ми к пра­ви­тель­ст­вам Ве­ли­ко­бри­та­нии, Фран­ции и Из­раи­ля (5 и 15 но­яб­ря) с серь­ёз­ны­ми пре­ду­пре­ж­де­ния­ми в их ад­рес. По­сла­ния ока­за­ли ре­шаю­щее влия­ние на пре­кра­ще­ние аг­рес­сии. В авг. 1957 в СССР про­шли ус­пеш­ные ис­пы­та­ния меж­кон­ти­нен­таль­ной бал­ли­сти­че­ской ра­ке­ты, спо­соб­ной дос­тичь тер­ри­то­рии США. В 1957–59 в Воо­ру­жён­ных Си­лах СССР фор­ми­ро­ва­лись пер­вые час­ти и со­еди­не­ния, ос­на­щён­ные меж­кон­ти­нен­таль­ны­ми бал­ли­сти­че­ски­ми ра­ке­та­ми, ве­лось строи­тель­ст­во их стар­то­вых пло­ща­док.

В кон. 50-х гг. од­ним из оча­гов на­пря­жён­но­сти в Ев­ро­пе ос­та­вал­ся За­пад­ный Бер­лин. В но­яб. 1958 СССР пред­ло­жил стра­нам-по­бе­ди­тель­ни­цам за­клю­чить мир­ный до­го­вор с дву­мя гер­ман­ски­ми го­су­дар­ст­ва­ми и объ­я­вить За­пад­ный Бер­лин воль­ным го­ро­дом. Пред­ло­же­ние бы­ло от­кло­не­но. Не был ре­шён гер­ман­ский во­прос и на встре­че ми­ни­ст­ров ино­стран­ных дел в Же­не­ве. СССР на­стаи­вал на при­зна­нии ГДР, За­пад – на объ­е­ди­не­нии Гер­ма­нии под эги­дой ФРГ. Не бы­ла дос­тиг­ну­та до­го­во­рён­ность по это­му во­про­су и во вре­мя ви­зи­та Н. С. Хру­щё­ва в США в сент. 1959.

В ию­не 1961 на встре­че Хру­щё­ва с пре­зи­ден­том США Дж. Кен­не­ди в Ве­не гл. во­про­сом вновь ста­ла си­туа­ция во­круг Бер­ли­на. Из-за жё­ст­кой по­зи­ции Хру­щё­ва дос­тичь до­го­во­рён­нос­ти не уда­лось. По ре­ко­мен­да­ции со­ве­ща­ния ру­ко­во­ди­те­лей стран – уча­ст­ниц ОВД в ночь на 13.8.1961 гра­ни­ца ме­ж­ду Вос­точ­ным и За­пад­ным Бер­ли­ном бы­ла за­кры­та ус­та­нов­лен­ны­ми про­во­лоч­ны­ми за­гра­ж­де­ния­ми, за­тем воз­ве­де­на бе­тон­ная сте­на, став­шая сим­во­лом «хо­лод­ной вой­ны».

В 1962 раз­ра­зил­ся т. н. Ка­риб­ский кри­зис в со­вет­ско-аме­ри­кан­ских от­но­ше­ни­ях, воз­ник­ший по­сле вво­за на Ку­бу сов. ядер­ных ра­кет. Пик про­ти­во­стоя­ния при­шёл­ся на 23–28 ок­тяб­ря. Бла­го­ра­зу­мие Хру­щё­ва и Кен­не­ди по­зво­ли­ло из­бе­жать ка­та­ст­ро­фы. СССР со­гла­сил­ся вы­вес­ти ра­ке­ты в об­мен на га­ран­тии без­опас­но­сти Ку­бы со сто­ро­ны США и вы­вод аме­ри­кан­ских ра­кет с баз в Тур­ции.

По­сле кри­зи­са на­ча­лась по­ло­са от­но­си­тель­ной раз­ряд­ки в со­вет­ско-аме­ри­кан­ских от­но­ше­ни­ях. 5 авг. 1963 СССР, США и Ве­ли­ко­бри­та­ния под­пи­са­ли До­го­вор о за­пре­ще­нии ис­пы­та­ний ядер­но­го ору­жия в ат­мо­сфе­ре, кос­мо­се и под во­дой, а 1.7.1968 – До­го­вор о не­рас­про­стра­не­нии ядер­но­го ору­жия.

Со­вет­ский Со­юз про­яв­лял за­ин­те­ре­со­ван­ность в раз­ви­тии взаи­мо­от­но­ше­ний с го­су­дар­ст­ва­ми «третье­го ми­ра» – Ин­дией, Ин­до­не­зи­ей, Бир­мой, Аф­га­ни­ста­ном и др. Им ока­зы­ва­лась по­мощь в строи­тель­ст­ве круп­ных на­род­но-хо­зяй­ст­вен­ных объ­ек­тов. В 1953–64 при фи­нан­со­вой и тех­ни­че­ской по­мо­щи СССР в раз­ных стра­нах бы­ло по­строе­но ок. 6 тыс. пред­при­ятий.

В нач. 60-х гг. СССР по­тер­пел ряд не­удач в от­но­ше­ни­ях со свои­ми со­юз­ни­ка­ми по со­циа­ли­сти­че­ско­му ла­ге­рю, пре­ж­де все­го с КНР. Курс КПСС на ра­зо­бла­че­ние куль­та лич­ности Ста­ли­на вы­звал про­тест ру­ко­во­дства Ки­тая. Со­вет­ско-ки­тай­ские от­но­ше­ния ос­лож­ни­лись в кон. 50-х гг., ко­гда ки­тай­ское ру­ко­во­дство от­верг­ло прось­бу СССР о раз­ме­ще­нии на тер­ри­то­рии КНР сов. во­ен­ных баз. В от­вет Со­вет­ский Со­юз от­ка­зал­ся от вы­пол­не­ния под­пи­сан­но­го ра­нее со­гла­ше­ния о со­труд­ни­че­ст­ве стран в об­лас­ти ядер­ной фи­зи­ки. Вес­ной 1960 из Ки­тая бы­ло ото­зва­но неск. ты­сяч сов. спе­циа­ли­стов. В 1963 от­но­ше­ния ме­ж­ду стра­на­ми пе­ре­шли в фа­зу идео­ло­ги­че­ской вой­ны. Сов. сто­ро­на об­ви­ня­лась в ре­ви­зио­низ­ме, ге­ге­мо­низ­ме, ка­пи­ту­лянт­ст­ве пе­ред аме­ри­кан­ским им­пе­риа­лиз­мом. По­зи­ция Ки­тая в оп­ре­де­лён­ной сте­пе­ни раз­де­ля­лась в Ал­ба­нии, КНДР, Ру­мы­нии, име­ла сто­рон­ни­ков в на­цио­наль­но-ос­во­бо­ди­тель­ном дви­же­нии стран Ла­тин­ской Аме­ри­ки, Азии и Аф­ри­ки. Вско­ре от­но­ше­ния ме­ж­ду СССР и КНР ухуд­ши­лись на­столь­ко, что Ки­тай вы­дви­нул тер­ри­то­ри­аль­ные пре­тен­зии к СССР на 1,5 млн.км² в по­гра­нич­ных рай­онах. Внеш­не­по­ли­ти­че­ские кон­флик­ты нач. 60-х гг. от­ри­ца­тель­но ска­за­лись на пре­сти­же СССР.

От­но­ше­ния СССР со стра­на­ми За­па­да со 2-й пол. 60-х гг. ха­рак­те­ри­зо­ва­лись раз­ряд­кой на­пря­жён­но­сти, явив­шей­ся след­ст­ви­ем дос­тиг­ну­то­го к то­му вре­ме­ни стра­те­ги­че­ско­го па­ри­те­та СССР и США. Во взаи­мо­от­но­ше­ни­ях СССР и стран За­па­да уси­ли­лась тен­ден­ция к нор­ма­ли­за­ции. В 1969 за­пад­ные стра­ны под­дер­жа­ли пред­ло­же­ние стран Вар­шав­ско­го бло­ка о про­ве­де­нии об­ще­ев­ро­пей­ско­го Со­ве­ща­ния по безо­пас­но­сти и со­труд­ни­че­ст­ву в Ев­ро­пе.

В 1970 со­вет­ско-за­пад­но­гер­ман­ским до­го­во­ром при­зна­ва­лись окон­ча­тель­ны­ми по­сле­во­ен­ные гра­ни­цы в Ев­ро­пе. В мае 1972 СССР и США за­клю­чи­ли До­го­вор об ог­ра­ни­че­нии сис­тем про­ти­во­ра­кет­ной обо­ро­ны (ПРО) и Вре­мен­ное со­гла­ше­ние об ог­ра­ни­че­нии стра­те­ги­че­ских на­сту­па­тель­ных воо­ру­же­ний сро­ком на 5 лет (До­го­вор ОСВ-1). До­го­вор ус­та­нав­ли­вал ог­ра­ни­че­ния по ко­ли­че­ст­ву меж­кон­ти­нен­таль­ных бал­ли­сти­че­ских ра­кет, чис­ло ядер­ных за­ря­дов не ого­ва­ри­ва­лось. В но­яб. 1974 уда­лось до­го­во­рить­ся о но­вом со­гла­ше­нии об ог­ра­ни­че­нии стра­те­ги­че­ских на­сту­па­тель­ных воо­ру­же­ний (ОСВ-2). Под­пи­са­ние до­го­во­ра на­ме­ча­лось на 1977, од­на­ко это­го не про­изош­ло из-за по­яв­ле­ния в США но­во­го ти­па воо­ру­же­ний – кры­ла­тых ра­кет и от­ка­за США ус­та­нав­ли­вать ог­ра­ни­че­ния на них. Тем не ме­нее до­го­вор су­жал фронт гон­ки воо­ру­же­ний. Это­му же спо­соб­ст­во­ва­ла под­пи­сан­ная в 1972 и всту­пив­шая в си­лу в мар­те 1975 Кон­вен­ция о за­пре­ще­нии раз­ра­бот­ки, про­из­вод­ст­ва и на­ко­п­ле­ния за­па­сов бак­те­рио­ло­ги­че­ско­го и ток­си­че­ско­го ору­жия и об их унич­то­же­нии. В мае 1976 за­клю­чён со­вет­ско-аме­ри­кан­ский до­го­вор, рег­ла­мен­ти­ро­вав­ший про­ве­де­ние под­зем­ных ядер­ных ис­пы­та­ний в мир­ных це­лях. Раз­ви­тие со­труд­ни­че­ст­ва ме­ж­ду СССР и США сде­ла­ло воз­мож­ным со­вме­ст­ный кос­ми­че­ский по­лёт в ию­ле 1975 ко­раб­лей «Со­юз» и «Апол­лон». До­го­вор ОСВ-2 под­пи­сан в ию­не 1979 во вре­мя встре­чи Л. И. Бреж­не­ва и Дж. Кар­те­ра в Ве­не. Од­на­ко Кон­гресс США не ра­ти­фи­ци­ро­вал до­го­вор, и обе сто­ро­ны вы­пол­ня­ли его по­ло­же­ния до­бро­воль­но.

Куль­ми­на­ци­ей раз­ряд­ки стал За­клю­чи­тель­ный акт Со­ве­ща­ния по безо­пас­но­сти и со­труд­ни­че­ст­ву в Ев­ро­пе, под­пи­сан­ный в Хельсинки 1.8.1975 гла­ва­ми 33 ев­ро­пей­ских го­су­дарств, а так­же США и Ка­на­ды. Акт ус­та­нав­ли­вал, что впредь взаи­мо­от­но­ше­ния стран – уча­ст­ниц Со­ве­ща­ния бу­дут оп­ре­де­лять­ся ря­дом прин­ци­пов (су­ве­рен­ное ра­вен­ст­во, не­при­ме­не­ние си­лы или уг­ро­зы си­лой, не­ру­ши­мость по­сле­во­ен­ных гра­ниц, тер­ри­то­ри­аль­ная це­ло­ст­ность го­су­дарств, мир­ное уре­гу­ли­ро­ва­ние спо­ров, не­вме­ша­тель­ст­во во внут­рен­ние де­ла, ува­же­ние прав че­ло­ве­ка и осн. сво­бод). Од­на­ко СССР рас­смат­ри­вал акт пре­ж­де все­го с точ­ки зре­ния при­зна­ния гра­ниц и сво­его осо­бо­го по­ло­же­ния в Ев­ро­пе. За­пад­ные же стра­ны клю­че­вым счи­та­ли пункт о со­блю­де­нии прав че­ло­ве­ка в СССР и стра­нах Вос­точ­ной Ев­ро­пы. С раз­вёр­ты­ва­ни­ем на За­па­де кам­па­нии в за­щи­ту прав че­ло­ве­ка про­цесс раз­ряд­ки был при­ос­та­нов­лен.

От­но­ше­ния со стра­на­ми «третье­го ­мира» оп­ре­де­ля­лись про­ти­во­бор­ством СССР и США за вли­я­ние в них. СССР вы­сту­пил в под­держ­ку Егип­та и Си­рии в «се­ми­днев­ной вой­не» с Из­раи­лем в ию­не 1967, спо­соб­ст­во­вал по­га­ше­нию во­ен­ной вспыш­ки на Ближ­нем Вос­то­ке осе­нью 1973, под­дер­жи­вал Ин­дию в кон­флик­тах с Па­ки­ста­ном в 1966 и в 1971. В от­но­ше­ни­ях с раз­ви­ваю­щи­ми­ся стра­на­ми при­ори­тет от­да­вал­ся стра­нам со­циа­ли­сти­че­ской ори­ен­та­ции (Кам­пу­чия, Ла­ос, Со­ма­ли, Ан­го­ла, Мо­зам­бик, Ни­ка­ра­гуа). СССР ока­зы­вал под­держ­ку Се­вер­но­му Вьет­на­му в его борь­бе за объ­е­ди­не­ние всей стра­ны под вла­стью ком­му­ни­стов про­тив юж­но­вьет­нам­ско­го ре­жи­ма и вы­сту­пив­ших на его сто­ро­не США.

От­но­ше­ния с соц­стра­на­ми в этот пе­ри­од ис­пы­ты­ва­ли оп­ре­де­лён­ные труд­но­сти. В сто­ро­не от со­гла­со­ван­ной с СССР по­ли­ти­ки на­хо­ди­лись Ки­тай, Ал­ба­ния, Ру­мы­ния, Юго­сла­вия, КНДР. От­но­ше­ния с Ки­та­ем обо­ст­ри­лись из-за его тер­ри­то­ри­аль­ных при­тя­за­ний. В мар­те 1969 про­изош­ли воо­ру­жён­ные столк­но­ве­ния в рай­оне о. Да­ман­ский и на др. уча­ст­ках со­вет­ско-ки­тай­ской гра­ни­цы. С осе­ни 1969 бы­ли на­ча­ты пе­ре­го­во­ры по спор­ным во­про­сам. Они шли тя­же­ло, час­то за­хо­ди­ли в ту­пик.

По­сле при­хо­да к ру­ко­во­дству ком­пар­ти­ей Че­хо­сло­ва­кии (КПЧ) А. Дуб­че­ка (янв. 1968) и при­ня­тия в апр. 1968 про­грам­мы эко­но­ми­че­ских ре­форм и де­мо­кра­ти­за­ции в стра­не обо­зна­чи­лись при­зна­ки кри­зи­са пос­ле­во­ен­но­го об­ще­ст­вен­но-по­ли­ти­че­ско­го ус­трой­ства. Ав­то­ри­тет КПЧ па­дал, не ис­клю­ча­лась веро­ят­ность её по­ра­же­ния на вы­бо­рах в На­цио­наль­ное со­б­ра­ние, на­зна­чен­ных на осень. Ру­ко­во­ди­те­ли ОВД уви­де­ли в этом уг­ро­зу для со­циа­лиз­ма. В авг. 1968 в Че­хо­сло­ва­кию вве­де­ны вой­ска СССР, Поль­ши, Венг­рии, ГДР и Бол­га­рии, оп­по­зи­ция бы­ла по­дав­ле­на, «праж­ская вес­на» за­кон­чи­лась. Эта ак­ция уси­ли­ла рас­кол в со­циа­ли­сти­че­ском ла­ге­ре. Ал­ба­ния вы­шла из Ор­га­ни­за­ции Вар­шав­ско­го до­го­во­ра.

Пря­мо­ли­ней­ность СССР в осу­ще­ст­в­ле­нии кон­сер­ва­тив­но­го кур­са во внеш­ней по­ли­ти­ке ста­ла од­ной из при­чин но­во­го обо­ст­ре­ния ме­ж­ду­на­род­ной на­пря­жён­но­сти.

Ад­ми­ни­ст­ра­ция пре­зи­ден­та США Р. Рей­га­на (1981–88) от­ка­за­лась от по­ис­ков ком­про­мис­сов. В ию­не 1982 Рей­ган про­воз­гла­сил «все­мир­ную де­мо­кра­ти­че­скую ре­во­лю­цию». В но­яб. 1982 вы­шла ди­рек­ти­ва по за­щи­те нац. безо­пас­но­сти, про­воз­гла­шав­шая це­лью по­ли­ти­ки Соединённых Штатов Америки под­рыв сырь­е­во­го ком­плек­са Советского Сою­за. Дру­гая ди­рек­ти­ва (янв. 1983) пре­ду­смат­ри­ва­ла до­пол­ни­тель­ное фи­нан­си­ро­ва­ние оп­по­зи­ци­он­но­го дви­же­ния в стра­нах Вос­точ­но­го бло­ка. В 1983–84 аме­ри­кан­ские ра­ке­ты «Пер­шинг-2» бы­ли раз­ме­ще­ны на тер­ри­то­рии ФРГ, Ве­ли­ко­бри­та­нии и Ита­лии.

Гон­ка воо­ру­же­ний ло­жи­лась тя­жё­лым бре­ме­нем на сов. эко­но­ми­ку, усу­губ­ляя не­га­тив­ные тен­ден­ции её раз­ви­тия. Дру­гим «ис­точ­ни­ком ра­зо­ре­ния» СССР ста­но­ви­лась по­мощь раз­ви­ваю­щим­ся стра­нам. Ес­ли в 1955–68 по­став­ки им ору­жия про­из­ве­де­ны на сум­му в 4,5 млрд. долл., в 1966–75 – 9,2 млрд. долл., то в 1978– 1982 они из­ме­ря­лись сум­мой в 35,4 млрд. долл.

В кон. 70-х – нач. 80-х гг. воз­рос­ли про­ти­во­ре­чия в от­но­ше­ни­ях СССР с его со­юз­ни­ка­ми по ОВД. В го­су­дар­ст­вах Вос­точ­ной Ев­ро­пы уси­ли­лось стрем­ле­ние до­бить­ся са­мо­стоя­тель­но­сти в про­ве­де­нии внут­рен­ней и внеш­ней по­ли­ти­ки. Осо­бен­но ост­рым стал со­ци­аль­но-эко­но­ми­че­ский и по­ли­ти­че­ский кри­зис, раз­ра­зив­ший­ся в кон. 70-х гг. в Поль­ше. В 1980 ра­бо­чий проф­со­юз «Со­ли­дар­ность» ор­га­ни­зо­вал ряд круп­ных ан­ти­пра­ви­тель­ст­вен­ных вы­сту­п­ле­ний, тре­буя про­ве­де­ния эко­но­ми­че­ских и по­ли­ти­че­ских ре­форм. При­шед­ший к ру­ко­во­дству Поль­ской объ­е­ди­нён­ной ра­бо­чей пар­ти­ей ге­не­рал В. Яру­зель­ский ввёл 13.12.1981 во­ен­ное по­ло­же­ние в стра­не. Бреж­нев за­ве­рил ли­де­ра Поль­ши, что он мо­жет рас­счи­ты­вать на твёр­дую по­ли­ти­че­скую и мо­раль­ную под­держ­ку, по­силь­ную эко­но­ми­че­скую по­мощь. «Со­ли­дар­ность» бы­ла за­пре­ще­на, ан­ти­пра­ви­тель­ст­вен­ные си­лы уш­ли в под­по­лье, од­на­ко кри­зис пре­одо­леть не уда­лось.

Кри­зис со­циа­ли­сти­че­ской сис­те­мы про­явил­ся и в во­ен­ном столк­но­ве­нии в 1979 ме­ж­ду Ки­та­ем и Вьет­на­мом, в ко­то­ром СССР под­дер­жи­вал Вьет­нам.

Осо­бен­но не­га­тив­ным по по­след­ст­ви­ям ока­за­лось ре­ше­ние По­лит­бю­ро об ока­за­нии по­мо­щи На­род­но-де­мо­кра­ти­че­ской пар­тии Аф­га­ни­ста­на (НДПА), при­шед­шей к вла­сти в стра­не в ре­зуль­та­те Ап­рель­ской ре­во­лю­ции 1978. По­мощь ока­зы­ва­лась пра­ви­тель­ст­ву Н. М. Та­ра­ки, с сент. 1979 – пра­ви­тель­ст­ву Х. Ами­на, сверг­ше­го Та­ра­ки. По прось­бе Ами­на 25.12.1979 сов. вой­ска во­шли в Аф­га­ни­стан. 27 дек. с по­мо­щью сов. спец­на­за в Ка­бу­ле был со­вер­шён пе­ре­во­рот, к вла­сти при­шёл Баб­рак Кар­маль. Сов. вой­ска ока­за­лись втя­ну­ты в гра­ж­дан­скую вой­ну, ко­то­рая рас­тя­ну­лась на 10 лет и обер­ну­лась для СССР еже­год­ны­ми рас­хо­да­ми в 3–4 млрд. долл. 14,5 тыс. сов. сол­дат по­гиб­ли.

Не­уда­чи во внеш­ней по­ли­ти­ке ста­ли при­чи­на­ми па­де­ния ав­то­ри­те­та СССР и его рас­ту­щей изо­ля­ции на ме­ж­ду­на­род­ной аре­не. Ве­ду­щие ка­пи­та­ли­сти­че­ские стра­ны объ­я­ви­ли на­уч­но-тех­ни­че­ский бой­кот Со­вет­ско­му Сою­зу и его со­юз­ни­кам. По­сле вво­да сов. войск в Аф­га­ни­стан Соединённые Штаты Америки вве­ли тор­го­вые санк­ции про­тив Советского Союза. За этим по­сле­до­ва­ли от­каз се­на­та США ра­ти­фи­ци­ро­вать под­пи­сан­ный в 1979 до­го­вор о даль­ней­шем ог­рани­че­нии гон­ки ядер­ных воо­ру­же­ний (ОСВ-2), бой­кот Олим­пий­ских игр в Мо­ск­ве (1980), от­вет­ный бой­кот соц­стра­на­ми Олим­пий­ских игр в США (1984) и т. д.

Ос­лож­не­ние внеш­не­по­ли­ти­че­ских ус­ло­вий, па­де­ние цен на нефть на ми­ро­вом рын­ке ус­ко­ри­ли на­рас­та­ние кри­зис­ных яв­ле­ний в СССР.