Руководства театра ленком

В «Ленкоме» назвали имя нового главного режиссера

В одном из самых знаменитых российских театров решили, что пост главного режиссера должен занять трехкратных обладатель «Золотой маски» 38-летний режиссер и актер Алексей Франдетти

Главным режиссером московского театра «Ленком Марка Захарова» выбрали Алексея Франдетти, сообщил ТАСС директор театра Марк Варшавер.

«Место художественного руководителя, которое было свободно в штатном расписании театра, теперь аннулировано. И вместо художественного руководителя ввели должность главного режиссера. Главный режиссер подчиняется директору театра. Меня сохраняют в качестве директора. И я с Алексеем Франдетти заключаю срочный договор на работу в театре главным режиссером», — сказал Варшавер.

Он уточнил, что пока договор заключается на год. «Пока мы это делаем на год, а дальше время покажет. И руководство города примет решение, что дальше», — отметил директор.

Франдетти был трижды удостоен премии «Золотая маска» как режиссер-постановщик в 2016, 2018 и в 2010 годах.

Новым художественным руководителем «Школы современной пьесы» стал режиссер театра и кино, заслуженный деятель искусств Дмитрий Астрахан. Он сменил на этой должности одного из основателей театра, режиссера Иосифа Райхельгауза.

На должность директора театра «Современник» назначен «опытный управленец и педагог» Юрий Кравец. «Творческую составляющую театра» теперь будет определять художественный совет. С января 2020 года художественным руководителем «Современника» являлся Виктор Рыжаков, который занял эту должность после смерти Галины Волчек.

Режиссер Марк Захаров, именем которого был назван «Ленком», руководил этим театром с 1973 года до своей смерти в 2019 году. Его дочь Александра Захарова в интервью журналисту Андрею Караулову обвинила директора театра Марка Варшавера в попытках вычеркнуть имя ее отца из театра и снятии с репертуара его спектаклей. Караулов также заявил об офшорах у Варшавера и нарушениях при госзакупках. Варшавер назвал эти обвинения ложью.

В январе 2022 года глава СК Александр Бастрыкин поручил проверить обращение Караулова о коррупции в «Ленкоме».

После смерти в 2019-м легендарного режиссера Марка Захарова в «Ленкоме» сложилась непростая ситуация. Театр продолжает работу, однако вместе с тем актриса Александра Захарова конфликтует с его руководителем Марком Варшавером, обвиняя в заполучении авторских прав на спектакли покойного отца, в отсутствии внимания к хозяйственным делам, разрухе и том, что он ожидал смерти ее папы, чтобы поскорее взять под контроль не только административную, но и художественную часть театра. В эксклюзивном комментарии 5-tv.ru актеры культурного учреждения рассказали, как на самом деле сейчас обстоят дела.

Так, народный артист РСФСР Александр Збруев, отдавший театру более 60 лет, застал пять художественных руководителей. И может честно оценивать работу Варшавера.

«Марк Борисович очень уверенно занимает свой пост и добивается того, чтобы в нашем театре все было на 100-150%, и мы все очень благодарны ему за это», — отметил Збруев.

По мнению Збруева, Варшавер всегда готов прийти на помощь и открыт для предоставления новых возможностей актерам. Те, кому когда-то доставалось лишь эпизодические роли, теперь пробуют себя в более серьезных ролях. Сейчас театр по-прежнему продолжает двигаться вперед, спектакли собирают полные залы.

«Главное, чтобы нам не мешали изнутри те люди, которые находятся среди нас. Они нам просто вредят, настраивают труппу, говорят чушь, вредные вещи о нашем театре, и люди начинают плохо думать о нас. Зачем это?» — задался вопросом Збруев.

С изменениями в театре при Варшавере согласен и народный артист России Александр Лазарев. Однако в этом всем важно, на что больше всего обращать свой взор. Тем более когда путь уже проложен Захаровым.

«В театре выходят достаточно успешные премьеры, с успехом идут спектакли. Марка Захарова, к которым мы очень бережно относимся. Молодежь теперь очень плотно занята в спектаклях, играет главные, крупные роли», — отметил актер.

Александр Лазарев. Фото: www.globallookpress.com / Genrietta Peryan

Среднее поколение также не обижено Варшавером. Поэтому поведение и действия Александры Захаровой актер воспринимает как способ лишь раскачать лодку, которая лишь недавно начала восстанавливаться после потери режиссера и пытаться плыть дальше.

Как отметил народный артист России Виктор Раков, якобы разоблачающие театр интервью Захаровой нагнетают пока еще шаткую обстановку внутри коллектива. Если бы место руководителя «Ленкома» занял бы не Варшавер, а человек со стороны, от театра спустя три года не осталось бы ничего.

«Да, он принимает волевые решения по поводу новых постановок. Их не так много, но, скажем, спектакль „Поминальная молитва“, который по крупицам восстановил Александр Лазарев, это, на мой взгляд, серьезное достижение в постзахаровский период», — сказал Раков.

Виктор Раков. Фото: www.globallookpress.com / Genrietta Peryan

При этом Раков уверен — невозможно руководить театром, не имея хороших взаимоотношений с коллективом. Захарова эту важную ниточку с актерами потеряла.

О предоставляемых молодым актерам возможностям говорит и народный артист России Сергей Степанченко. Во многих старых спектаклях именно их — только начинающих свой творческий путь — задействуют. Что только лучшим образом сказывается на отношении к театру в целом.

«У нас в театре сегодня у всех равные права что-то сделать. А вот как ты дальше себя проявишь, как ты будешь реализовать это право — это уже твое личное дело, дело твоего таланта, дарования», — заключил Степанченко.

Сергей Степанченко. Фото: www.globallookpress.com / Anatoly Lomokhov

Народная артистка России Анна Якунина, которая пришла в театр по приглашению Марка Захарова в 2003 году, позицию его дочери полностью не разделяет. Конечно, уход легендарного режиссера — огромная потеря, с которой справиться не так-то и просто. Но пытаться создать интриги в театре не стоит.

«Если у Александры есть какие-то претензии, надо, наверное, выходить к труппе. Мы только и слышим, что о каком-то грязном белье, но это же не разговор о театре», — осудила поведение Захаровой Якунина.

Анна Якунина. Фото: © РИА Новости / Алексей Майшев

Заслуженный артист России Игорь Миркурбанов уверен — многочисленные обвинения Захаровой связаны с нестабильным эмоциональным состоянием в связи с потерей близкого человека.

«Я могу только посочувствовать и с болью отнестись к тому, что написано в интервью Александры Марковны, потому что это разрушительно, прежде всего, для Александры. Мне кажется, она стала орудием манипуляций людей, которые преследуют свои далеко идущие цели. Мне хотелось бы ей это сказать», — считает Миркурбанов.

Игорь Миркурбанов. Фото: ИЗВЕСТИЯ / Павел Бедняков

Он убежден — Захаров был бы огорчен узнав, на какую тропу войну вышла дочка с его соратником, которым он работал бок о бок на протяжении 40 лет…

Ранее 5-tv.ru рассказывал, что думает об обстановке в «Ленкоме» Татьяна Кравченко.

Было ли приглашение театра для вас неожиданным? Случались ли прежде какие-то отношения с «Ленкомом»? Как зрителя, актера, режиссера?

Алексей Франдетти: Профессиональных отношений с этим театром не было. Хотя было уже три предложения сблизиться с «Ленкомом», но каждый раз мы не сходились по срокам, по названию пьесы и т.д. Так что предложение занять пост главного режиссера стало неожиданным, но я его принял. Понял, что мне интересно прийти в этот театр и сказать там свое слово. Осуществить свое видение театра, не разрушая его традиции музыкальных спектаклей с драматическими артистами.

Какие условия вам предложены как главному режиссеру? Я имею в виду структуру будущего руководства — что входит в ваши полномочия?

Алексей Франдетти: Совместное с директором формирование репертуарной политики, возможные дополнения в труппу в связи с поставленными мною задачами и задачами режиссеров, которых мы пригласим. Мы с Марком Варшавером уже составили план на два сезона вперед, определены имена успешных, востребованных режиссеров, которые будут ставить эти спектакли. Естественно, будут премьеры и у меня — первый спектакль выпущу под конец будущего сезона, второй выйдет в середине второго года моей работы в театре. Какие именно, пока не скажу: названия обнародуем на сборе труппы 2 сентября.

После ухода Марка Захарова его «театр-дом» оказался в кризисной ситуации: возникли трения внутри некогда сильной и дружной команды. Как вы собираетесь нормализовать ситуацию?

Алексей Франдетти: Мне кажется, единственный способ нормализовать ситуацию — загрузить театр большим количеством интересной работы. Когда люди много работают, им некогда выяснять отношения. Это для меня главный стимул: с теми, кто хотят и любят работать, мы найдем общий язык вне зависимости от их вероисповедания, убеждений и т.д. С теми же, кто будут искать какие-то причины, чтобы не работать, мы общий язык, естественно, не найдем. Но пока мне кажется, что мы сработаемся.

Этот театр всегда возглавляли крупные личности, мастера, единолично определявшие его репертуар, курс, стиль, сам дух театрального дома: это был театр Берсенева, театр Эфроса, театр Захарова. Теперь театр режиссерский становится директорским: бразды правления Марк Варшавер сохраняет за собой. Как вы надеетесь в этих условиях реализовать свое художественное видение театра, влиять на его курс?

Алексей Франдетти: Так же, как я влияю на художественный курс своего спектакля. Есть режиссеры, которые мне интересны, есть названия, которые мне симпатичны. Я изложил все это Марку Борисовичу и не встретил никакого противодействия. В нескольких фамилиях мы совпали, я получил полную поддержку, и мне кажется, мы смотрим в одном направлении. Надеюсь, так будет и дальше. Вы правильно сказали: это театр личностей, крупных режиссеров и резонансных спектаклей, и мне кажется, что сейчас главная задача, которая стоит передо мной, — сделать с этой труппой несколько спектаклей, наладить с ней диалог и найти общий язык.

«Ленком» ставил рок-оперы, но преимущественно это театр драматический. Ваш конек — мюзикл, и вы как-то сказали, что без музыки не можете, — это язык, на котором вы разговариваете. Собираетесь ли вы менять курс театра в этом направлении?

Алексей Франдетти: Думаю, ничего кардинально меняться не будет. Там по-прежнему будут появляться музыкально-драматические спектакли, которые буду ставить я. А через несколько сезонов, возможно, я рискну поставить и драму с актерами, которых к тому моменту можно будет назвать моими единомышленниками.

Но крен в сторону музыкального театра увеличится?

Алексей Франдетти: С моим приходом — безусловно. Но ведь из трех премьер года только одна — музыкальная, остальные две — драматические. Я бы не назвал это креном.

Вы уже говорили с актерами театра, или все отложено до официального представления труппе в сентябре?

Алексей Франдетти: Официальные контакты начнутся на сборе труппы, а потом я буду в течение двух недель ежедневно встречаться с каждым из артистов — чтобы почувствовать людей. Иногда двухминутный диалог наедине может сказать о человеке больше, чем долгая работа над трехчасовым спектаклем.

Единственный способ вывести театр из кризиса — загрузить интересной работой. Когда люди много работают, им некогда конфликтовать и выяснять отношения

Вы человек креативный и наверняка предложите театру новые для него вызовы. Какие?

Алексей Франдетти: До сентября я бы не хотел говорить о конкретных названиях — боюсь сглазить. Ведутся переговоры с композитором, который мне очень интересен и, надеюсь, создаст музыку для нашего будущего спектакля. Пока мы не ударили по рукам, не могу его назвать, но если это произойдет, ручаюсь, это будет новое слово не только для театра «Ленком».

Каждый из мастеров, возглавлявших этот театр, приводил с собой целую плеяду блестящих артистов. Каждый формировал свою команду. Ожидать ли перемен в труппе на этот раз?

Алексей Франдетти: В чем-то поменять вектор — возможно. Но перемены не будут глобальными: там работают замечательные актеры, и разрушать такой коллектив ни в коем случае нельзя. Я там видел блистательные спектакли — «Варвар и еретик», «Мистификация», «Чайка» и многие другие. Они мне очень дороги. Их играли многие из артистов, которые сегодня составляют труппу. Своих кумиров не прогоняют! Я — за созидание.

Этот театр, как никакой другой, сотрясали потери самых любимых артистов, звездная труппа на глазах усыхала и, в сущности, разрушалась. Она нуждается в серьезном укреплении — разве не так?

Алексей Франдетти: Мне кажется, главной звездой театра должен быть спектакль. Как показал опыт, мои спектакли одинаково успешны и с участием, и без участия звездных артистов. Будут звездные названия — ничто не помешает театру сиять так же ярко, как и прежде.

Будут ли продолжены традиции, заложенные Марком Захаровым? Удастся ли их совместить с тем новым, что вы намерены внести в жизнь театра?

Алексей Франдетти: Среди этих традиций главная — традиция успеха. Я намерен ей следовать: как говорил Олег Павлович Табаков, «Я там, где успех!». Традиция успешного спектакля, традиция своей команды: мои спектакли будут делаться руками сценографов и художников по свету, с которыми мы вместе работали.

Что будет с проектами, уже начатыми вами вне «Ленкома»? С видеоциклом «Нелегкий легкий жанр», например. Как вам удастся совмещать работу в театре с этими проектами?

Алексей Франдетти: Первый сезон «Нелегкого легкого жанра» из 26 программ завершен. Будет и второй сезон, где мы намерены больше говорить об отечественном музыкальном театре — там, надеюсь, появятся и отрывки из спектаклей. Здесь есть проблема: спектакли все еще редко качественно снимают на видео. Хотя это необходимо заранее закладывать в бюджет.

Вы начинали работу над фильмом «Она танцует» по сценарию Григория Каковкина и фронтовым мюзиклом «Счастье мое», к которому уже был выпущен многообещающая трейлер…

Алексей Франдетти: Их не будет. Насколько я знаю, продюсеры не нашли дополнительного финансирования и собирались вернуть Министерству культуры полученный грант.

Но вы сможете целиком отдаться работе в «Ленкоме», или какие-то начатые проекты будут развиваться?

Алексей Франдетти: Когда поступило это предложение, у меня уже было около десятка подписанных контрактов до конца 2023 года. Я обязан их выполнить: где-то уже заказаны декорации и костюмы, где-то уже пишется музыка, все это невозможно отмотать назад. От чего успел отказаться — отказался. Выполнив все обязательства, максимально сфокусируюсь на работе в «Ленкоме».

Можете рассказать о некоторых уже запущенных проектах?

Алексей Франдетти: Театры будут анонсировать их только в начале сезона. Но один уже объявлен: 30 октября выйдет «Обыкновенное чудо» с музыкой Геннадия Гладкова в Петербургском тюзе. Уже шьются костюмы, Нонна Гришаева и Иван Ожогин разучивают партии. Кроме того, вернутся в новой версии «Последние пять лет» в Театре на Таганке. В дни пандемии играть спектакль для 30 зрителей было крайне нерентабельно. Теперь можно играть для полного зала — и очень дорогой всем нам мюзикл вернется на сцену.

Я очень удивлюсь, если вы скажете, что не намечалось никаких проектов с телевидением.

Алексей Франдетти: С телевидением придется немного повременить. Но все же надеемся выйти на второй сезон «Большого мюзикла».

Ключевой вопрос

Один из самых громких конфликтов развивается вокруг личности народной артистки Александры Захаровой. Как у вас складываются с ней отношения и есть ли надежда сохранить для театра замечательную актрису?

Алексей Франдетти: Она прекрасная характерная актриса. Но я не влезаю в этот конфликт, потому что не в курсе всех деталей, а погружаться в них нет смысла: нужно погружаться в детали предстоящей работы и творчества. Но если Александра Марковна захочет продолжать свою актерскую деятельность, я буду только рад.

Вереница перестановок в руководстве московских театров городского подчинения продолжилась громким назначением в театре «Ленком»: его главным режиссером стал Алексей Франдетти. Одновременно с этим на посту генерального директора концертного зала «Зарядье» Ольгу Жукову сменил Иван Рудин.

Назначение режиссера Алексея Франдетти главным режиссером театра «Ленком» только на первый взгляд ставит точку в продолжавшейся почти три года борьбе за «наследство» Марка Захарова, ушедшего из жизни в сентябре 2019 года. Наверняка это лишь временный компромисс между многолетним директором театра Марком Варшавером и городскими властями. После смерти Захарова директор-тяжеловес Варшавер, обладающий мощным административным ресурсом, пытался убедить как общественность, так и начальство, что, несмотря на почтенный возраст, сам прекрасно справится не только с хозяйственными, но и с творческими вопросами «Ленкома». Начальство, возможно, было бы и радо, но общественность не могла не заметить, что некогда знаменитейший московский театр, тоже своего рода тяжеловес, явно начал свой «вес» терять.

К тому же в конфликт с директором вступила «наследная принцесса», актриса Александра Захарова, считавшая, что имеет право и возможность — хотя бы временно — поруководить театром имени своего отца (тем более что в последние годы его жизни именно она, как утверждает молва, и так многое решала в «Ленкоме»). Война за захаровское наследство быстро стала достоянием прессы и вскоре превратилась в московскую театральную мыльную оперу. Очевидно, что назначать худруком активную, своенравную и эмоциональную актрису город не хотел. И поэтому вел не слишком энергичные, но все-таки переговоры с разными кандидатами. Правда, все они, как опять же утверждает молва, ставили непременным условием своего прихода смену менеджмента, то есть увольнение Марка Варшавера. По причинам, о которых можно долго гадать, московские власти на столь радикальный шаг решиться не могли — даже сейчас, во время громких и размашистых перетрясок. Кроме того, за кулисами то и дело мелькала тень влиятельного столичного актера-депутата Евгения Герасимова, неизвестно почему имевшего какие-то виды на «Ленком».

И вот теперь все разрешилось. Герасимову накануне выделили одно из самых странных и маргинальных московских культурных учреждений — Театр Луны. А в «Ленком» назначили 38-летнего Алексея Франдетти, одного из главных (и немногих) российских специалистов по постановке мюзиклов, неоднократного лауреата «Золотой маски». Означает ли это, что «Ленком», не чуждый и при Захарове музыкальной стихии, берет очевидный курс на мюзикл, станет ясно, когда Франдетти поделится своими планами. Но кажется, тут дело даже не в творческой программе, а в покладистости. Видимо, Алексей Франдетти, человек сравнительно молодой и откровенно амбициозный, согласился работать с Марком Варшавером. И даже не с ним, а фактически под его началом. Немаловажно, что должность художественного руководителя, которую занимал Марк Захаров, в «Ленкоме» упразднена. Франдетти же станет «главным режиссером», приглашенным, как подчеркивается в пресс-релизах, творческим коллективом театра. А всякий, кто не понаслышке знаком с театральной практикой, знает, что такая конструкция руководства очень нестабильна — и ее утверждение почти всегда является лишь прологом к новым приключениям.

В зале «Зарядье», напротив, ситуация еще в начале нынешнего лета казалась на сторонний взгляд вполне стабильной. С важной оговоркой: это «Ленком» — стародавний и почтенный московский бренд, а «Зарядье» — учреждение совсем юное, зал был открыт только осенью 2018 года. Первоначально патроном будущего зала недвусмысленно выступал Валерий Гергиев, однако форменным филиалом Мариинского театра у стен Кремля (чего многие поначалу ожидали) «Зарядье» не стало.

Генеральным директором зала, который подчинили московскому департаменту культуры, еще на этапе строительства была назначена Ольга Жукова, многолетний сотрудник федерального Минкульта (там она работала в курирующем в том числе и филармоническую жизнь департаменте государственной поддержки профессионального искусства и народного творчества). Ей и ее продюсерской команде удалось, кажется, невозможное: в Москве конца 2010-х, которая и так была избалована первостатейными концертами и именитыми гастролерами, создать в экстремальные сроки с нуля еще одну динамично действующую площадку, востребованную, очень дружелюбную в смысле просветительства, но притом с отменным качеством концертного «контента» и тщательным программированием. Прошедшие именно в «Зарядье» концерты ансамблей Le Poeme Harmonique и Il Giardino Armonico, Жорди Саваля и Джона Элиота Гардинера наверняка многие помнят.

Однако при всем том, по сведениям “Ъ”, отношения руководительницы зала с его учредителями и прежде бывали напряженными. До сих пор дело удавалось решить миром. Нынешняя череда перестановок и увольнений, очевидно, подвела к тому, чтобы заодно и в «Зарядье» решить кадровый вопрос радикальным образом, но вряд ли к пользе зала и публики. Управленцев с задатками интенданта, способных тащить на себе в условиях жесткой конкуренции большую концертную институцию, не так много, и пианист и дирижер Иван Рудин (сын маэстро Александра Рудина) пока не выглядит очевидным выбором. Впрочем, есть наработки, предстоящий сезон «Зарядья» уже сверстан при предыдущем руководстве, билеты продаются, а чистосердечно загадывать на годы вперед — как можно было делать в безоблачном доковидном 2019-м — теперь и гению концертного менеджмента было бы тяжеловато.

— Алексей, насколько предложение Департамента культуры стать главным режиссером такого театра, как «Ленком», было для тебя неожиданным? Или все-таки с тобой велись переговоры?

— Это было неожиданно максимально, насколько это возможно. Я сидел на озере с детьми в Завидове, в Тверской области, мочил ноги в воде, смотрел на солнце, радовался жизни, и ничто, как говорится, не предвещало. Как вдруг из воды возникло предложение.

— В виде русалки из Депкультуры?

— Не в виде русалки, а в виде звонка, который оказался для меня судьбоносным.

— Взял паузу, чтобы подумать, или сразу согласился?

— Я взял паузу на… минуты полторы и согласился.

— Ты много ставишь в московских театрах, где тебя хорошо уже знают. Может быть, у тебя была идея войти в знакомый театр, а не в «Ленком», в котором ты никогда не работал?

— Я об этом никогда не задумывался, потому что театр — это люди и стены. А в «Ленкоме» — это замечательные люди и хорошо стоящие стены, в которых можно делать что-то новое и интересное. Я недавно тут прочитал интересную фразу артиста «Ленкома» Виктора Ракова про Марка Анатольевича. Когда его спросили: «А что, Марк Анатольевич, будет после вас?» — он ответил: «Будет какой-то другой театр». Мне невероятно близка его эстетика, поэтому я все равно буду смотреть в эту сторону, а дальше буду идти своей дорогой.

— Насколько ты хорошо знаешь «Ленком»?

— Мне кажется, я довольно неплохо знаю его спектакли: в свое время пересмотрел здесь абсолютно всё, и мой любимый спектакль, «Варвар и еретик», оказал на меня очень сильное влияние. И, безусловно, конечно, «Юнона». Я неплохо знаю работы великого художника Захарова — Олега Ароновича Шейнциса, понимаю, что это за эстетика, и она мне близка.

— Тебе близка эстетика Марка Захарова, но для него в спектаклях всегда главным были актуальная повестка дня, провокативность, а вокал и танцы — лишь инструмент. Твои мюзиклы далеки от какой бы то ни было политической повестки.

— Я считаю, что любой театр — это развлечение. Даже если это 24-часовой Фабр (Ян Фабр — бельгийский художник и режиссер-провокатор, чьи спектакли могли продолжаться сутки. — М.Р.). Это все равно развлечение. Мне скорее близка философия Олега Павловича Табакова: «Веселеньким делом занимаемся». Я не силен в политических высказываниях. Важно, чтобы зрителю, который даже в самое тяжелое время приходит в театр, было хорошо. Я тут недавно прочел цитату у Стругацких, она мне понравилась: «Очень много хирургов и костоломов в последнее время, а терапевтов мало». Вот я и хочу оказывать терапевтическую помощь зрителям.

— Ты получил назначение в конце сезона. Можешь сказать, сколько у тебя в портфеле будущих постановок — две-три, а может быть, ты меня удивишь и скажешь, что твой режиссерский портфель полный?

— На сегодняшний момент у меня есть три названия, но эти названия, как мы договорились с Марком Борисовичем Варшавером, я объявлю 2 сентября на сборе труппы. Поэтому пока буду держать интригу. Я беру сезон на то, чтобы со всеми познакомиться, понять, что происходит в театре, и где-то с февраля начну разминать оригинальный материал — его мы представим в конце сезона, а следующая моя постановка будет в сезон-2023/24. И та, и другая постановка имеют отношение, с одной стороны, к мюзиклу и музыкальным постановкам, а с другой — к русской классике. А мюзикл это или музыкальный спектакль — принципиальной разницы нет. Привези мы сегодня на Бродвей или Вест-Энд «Юнону» и «Авось», это назвали бы мюзиклом.

— Марк Анатольевич ставил в сезон один спектакль и практически не приглашал других режиссеров. Ты оставишь такую практику?

— Первое, что мы обсуждали с Марком Варшавером, — это кого из режиссеров будем приглашать на постановки. У меня пока остается одно название в сезон, я не хочу частить. Но есть группа режиссеров, которых хотелось бы видеть в «Ленкоме». С большей частью из них я уже переговорил.

— Тебе сказали «да» или послали?

— Мне редко отказывают.

— Ты успел познакомиться с театром или дальше директорского кабинета не ходил?

— Я уже сходил на сдачу спектакля «Последний поезд» и оказался на художественном совете, в котором принял участие. Я знаю кого-то из артистов, некоторые из них мои однокурсники, а кто-то был соседом по комнате в общежитии, но глобальное знакомство произойдет 2 сентября.

— Вновь назначенные худруки заявляют на будущий сезон много названий — берут числом, а у тебя одна постановка. Это твоя принципиальная позиция? Может быть, это связано с тем, что у тебя много постановок на стороне?

— Во-первых, у меня есть обязательства, и это не просто разговоры, а уже подписанные контракты, строящиеся декорации и так далее. У меня порядка семи спектаклей, которые я должен выпустить, и я это буду совмещать со своей основной работой в «Ленкоме». Но я, как человек, который всегда много работал, понимаю, что в данном случае важно сосредоточиться не на количестве, а на качестве. Рок-опер в России было написано немало, а в истории осталось две — «Юнона» и «Авось» и «Орфей и Эвридика». А уж «Юнона» — особая веха в истории драматического и музыкального театра. Так что не будем сейчас закидывать количеством названий зрителя, а это значит, что для новых названий придется снимать старые спектакли. По-моему, снимать спектакли Мастера неправильно. Если говорить о трендах, то я подумываю о режиссерской лаборатории, но тут важно понять, на каком материале, с кем и в какие сроки ее делать. Мне хочется, чтобы актеры пробовали говорить на разных языках.

— Я думаю, ты отдаешь себе отчет в том, что идешь в театр, где очень сильный директор — как управленец, как хозяйственник, и сильная личность, привыкшая за три сезона работать самостоятельно, без худрука. Ты обсуждал с Варшавером ситуацию, которая может возникнуть в связи с этим?

— Мы существуем в диалоге. И в диалоге, который есть на сегодняшний день по поводу материала, приглашаемых режиссеров, мы сходимся. Мы его выстраиваем, и, как мне кажется, у нас это неплохо получается. А для меня это, безусловно, колоссальный опыт, потому что я понимаю, что если уж учиться управлению, то Марк Борисович один из немногих, у кого можно и нужно учиться.

— В договоре, который с тобой заключил директор, прописано твое право снимать спектакли, которые выпустили совсем недавно? Тот же «Последний поезд» Антона Яковлева.

— Там такой список обязанностей в договоре, написанном еще при советской власти. Что-то мы корректируем, с чем-то соглашаемся, а с чем-то нет. Но я, конечно, имею отношение к репертуарной политике театра. Скажем, мы это сразу проговорили с Антоном Яковлевым и с Марком Борисовичем. Мы все согласились относительно замечаний, и сопротивления я не встретил ни у Антона, ни у Марка Борисовича. Ну а все остальные спектакли я буду смотреть только в новом сезоне.