Руководство мао цзэдуна

People’s leader Mao Zedong
毛泽东
Official portrait, 1959
Chairman of the Communist Party of China
In office 20 March 1943 – 9 September 1976
Deputy	Liu Shaoqi Lin Biao Zhou Enlai Hua Guofeng
Preceded by	Zhang Wentian (as General Secretary)
Succeeded by	Hua Guofeng
1st Chairman of the People’s Republic of China
In office 27 September 1954 – 27 April 1959
Premier	Zhou Enlai
Deputy	Zhu De
Succeeded by	Liu Shaoqi
Chairman of the Central Military Commission
In office 8 September 1954 – 9 September 1976
Deputy	Zhu De Lin Biao Ye Jianying
Succeeded by	Hua Guofeng
Chairman of the Central People’s Government
In office 1 October 1949 – 27 September 1954
Premier	Zhou Enlai
Personal details
Born	26 December 1893 Shaoshan, Hunan, China
Died	9 September 1976 (aged 82) Beijing, China
Resting place	Chairman Mao Memorial Hall, Beijing
Political party	Communist Party of China (1921–1976)
Other political affiliations	Kuomintang (1925–1926)
Spouses	Luo Yixiu ​ ​ (m. 1907; died )​ Yang Kaihui ​ ​ (m. ; died  )​ He Zizhen ​ ​ (m. 1928; div. 1937)​ Jiang Qing ​ (m. )​
Children	10, including: Mao Anying Mao Anqing Mao Anlong Yang Yuehua Li Min Li Na
Parents	Mao Yichang (father) Wen Qimei (mother)
Alma mater	Hunan First Normal University
Signature
Chinese name
Simplified Chinese	毛泽东
Traditional Chinese	毛澤東
Transcriptions Standard Mandarin Hanyu Pinyin Máo Zédōng Bopomofo ㄇㄠˊ   ㄗㄜˊ   ㄉㄨㄥ Gwoyeu Romatzyh Mau Tzerdong Wade–Giles Mao² Tsê²-tung¹ IPA [mǎʊ tsɤ̌.tʊ́ŋ] (listen) Wu Suzhounese Máu Zéh-ton Hakka Romanization Mô Chhe̍t-tûng Yue: Cantonese Yale Romanization Mòuh Jaahk-dūng Jyutping Mou4 Zaak6-dung1 IPA [mȍu tsàːk̚.tóŋ] Southern Min Hokkien POJ Mô͘ Te̍k-tong Tâi-lô Môo Ti̍k-tang
Courtesy name
Simplified Chinese	润之
Traditional Chinese	潤之
Transcriptions Standard Mandarin Hanyu Pinyin Rùnzhī Wade–Giles Jun4-chih1 Yue: Cantonese Jyutping Jeon6-zi1 Southern Min Hokkien POJ Lūn-chi
Central institution membership 1964–1976: Member, National People’s Congress 1954–1959: Member, National People’s Congress 1938–1976: Member, 6th, 7th, 8th, 9th, 10th Politburo 1938–1976: Member, 6th, 7th, 8th, 9th, 10th Central Committee Other offices held 1954–1959: Chairman of the People’s Republic of China 1954–1976: Chairman, CPC Central Military Commission 1954–1959: President and Chairman, National Defence Council 1954–1976: Honorary Chairman, CPPCC National Committee 1949–1954: Chairman, Central People’s Revolutionary Military Commission 1949–1954: Chairman, CPPCC National Committee 1949–1954: Chairman, PRC Central People’s Government 1943–1956: Chairman, CPC Central Secretariat 1936–1949: Chairman, CPC Central Military Commission Paramount Leader of the People’s Republic of China (Inaugural holder) Hua Guofeng →

Mao Zedong^[a] (26 December 1893 – 9 September 1976), also known as Chairman Mao, was a Chinese politician, political theorist, poet, and communist revolutionary who was the founder of the People’s Republic of China (PRC), which he led as the chairman of the Chinese Communist Party from the establishment of the PRC in 1949 until his death in 1976. Ideologically a Marxist–Leninist, his theories, military strategies, and political policies are collectively known as Maoism.

Mao was the son of a prosperous peasant in Shaoshan, Hunan. He supported Chinese nationalism and had an anti-imperialist outlook early in his life, and was particularly influenced by the events of the Xinhai Revolution of 1911 and May Fourth Movement of 1919. He later adopted Marxism–Leninism while working at Peking University as a librarian and became a founding member of the Chinese Communist Party (CCP), leading the Autumn Harvest Uprising in 1927. During the Chinese Civil War between the Kuomintang (KMT) and the CCP, Mao helped to found the Chinese Workers’ and Peasants’ Red Army, led the Jiangxi Soviet’s radical land reform policies, and ultimately became head of the CCP during the Long March. Although the CCP temporarily allied with the KMT under the Second United Front during the Second Sino-Japanese War (1937–1945), China’s civil war resumed after Japan’s surrender, and Mao’s forces defeated the Nationalist government, which withdrew to Taiwan in 1949.

On 1 October 1949, Mao proclaimed the foundation of the PRC, a Marxist–Leninist single-party state controlled by the CCP. In the following years he solidified his control through the Chinese Land Reform against landlords, the Campaign to Suppress Counterrevolutionaries, the «Three-anti and Five-anti Campaigns», and through a truce in the Korean War, which altogether resulted in the deaths of several million Chinese. From 1953 to 1958, Mao played an important role in enforcing command economy in China, constructing the first Constitution of the PRC, launching the industrialisation program, and initiating military projects such as the «Two Bombs, One Satellite» project and Project 523. His foreign policies during this time were dominated by the Sino-Soviet split which drove a wedge between China and the Soviet Union. In 1955, Mao launched the Sufan movement, and in 1957 he launched the Anti-Rightist Campaign, in which at least 550,000 people, mostly intellectuals and dissidents, were persecuted.^[2] In 1958, he launched the Great Leap Forward that aimed to rapidly transform China’s economy from agrarian to industrial, which led to the deadliest famine in history and the deaths of 15–55 million people between 1958 and 1962. In 1963, Mao launched the Socialist Education Movement, and in 1966 he initiated the Cultural Revolution, a program to remove «counter-revolutionary» elements in Chinese society which lasted 10 years and was marked by violent class struggle, widespread destruction of cultural artifacts, and an unprecedented elevation of Mao’s cult of personality. Tens of millions of people were persecuted during the Revolution, while the estimated number of deaths ranges from hundreds of thousands to millions. After years of ill health, Mao suffered a series of heart attacks in 1976 and died at the age of 82. During the Mao era, China’s population grew from around 550 million to over 900 million while the government did not strictly enforce its family planning policy.

Widely regarded as one of the most influential figures of the twentieth century, Mao remains a controversial figure within and outside China. Beyond politics, Mao is also known as a theorist, military strategist, and poet. Mao has been credited with transforming China from a semi-colony to a leading world power, with greatly advanced literacy, women’s rights, basic healthcare, primary education and life expectancy.^[3][4][5][6] However, Mao’s government was responsible for vast numbers of deaths, with estimates ranging from 40 to 80 million victims through starvation, persecution, prison labour, and mass executions.^{[7][8][9][10]} During his leadership tenure, China was heavily involved with other Asian communist conflicts such as the Korean War, the Vietnam War, and the Cambodian Civil War.

English romanisation of name

During Mao’s lifetime, the English-language media universally rendered his name as Mao Tse-tung, using the Wade–Giles system of transliteration for Standard Chinese though with the circumflex accent in the syllable Tsê dropped. Due to its recognizability, the spelling was used widely, even by the Foreign Ministry of the PRC after Hanyu Pinyin became the PRC’s official romanisation system for Mandarin Chinese in 1958; the well-known booklet of Mao’s political statements, The Little Red Book, was officially entitled Quotations from Chairman Mao Tse-tung in English translations. While the pinyin-derived spelling Mao Zedong is increasingly common, the Wade–Giles-derived spelling Mao Tse-tung continues to be used in modern publications to some extent.^[11]

Early life

Youth and the Xinhai Revolution: 1893–1911

Mao Zedong was born on 26 December 1893, in Shaoshan village, Hunan.^[12] His father, Mao Yichang, was a formerly impoverished peasant who had become one of the wealthiest farmers in Shaoshan. Growing up in rural Hunan, Mao described his father as a stern disciplinarian, who would beat him and his three siblings, the boys Zemin and Zetan, as well as an adopted girl, Zejian.^[13] Mao’s mother, Wen Qimei, was a devout Buddhist who tried to temper her husband’s strict attitude.^[14] Mao too became a Buddhist, but abandoned this faith in his mid-teenage years.^[14] At age 8, Mao was sent to Shaoshan Primary School. Learning the value systems of Confucianism, he later admitted that he did not enjoy the classical Chinese texts preaching Confucian morals, instead favouring classic novels like Romance of the Three Kingdoms and Water Margin.^[15] At age 13, Mao finished primary education, and his father united him in an arranged marriage to the 17-year-old Luo Yixiu, thereby uniting their land-owning families. Mao refused to recognise her as his wife, becoming a fierce critic of arranged marriage and temporarily moving away. Luo was locally disgraced and died in 1910 at 21 years old.^[16]

While working on his father’s farm, Mao read voraciously^[17] and developed a «political consciousness» from Zheng Guanying’s booklet which lamented the deterioration of Chinese power and argued for the adoption of representative democracy.^[18] Mao also read translations of works by Western authors including Adam Smith, Montesquieu, Jean-Jacques Rosseau, Charles Darwin, and Aldous Huxley.^[19]: 34 Interested in history, Mao was inspired by the military prowess and nationalistic fervour of George Washington and Napoleon Bonaparte.^[20] His political views were shaped by Gelaohui-led protests which erupted following a famine in Changsha, the capital of Hunan; Mao supported the protesters’ demands, but the armed forces suppressed the dissenters and executed their leaders.^[21] The famine spread to Shaoshan, where starving peasants seized his father’s grain. He disapproved of their actions as morally wrong, but claimed sympathy for their situation.^[22] At age 16, Mao moved to a higher primary school in nearby Dongshan,^[23] where he was bullied for his peasant background.^[24]

In 1911, Mao began middle school in Changsha.^[25] Revolutionary sentiment was strong in the city, where there was widespread animosity towards Emperor Puyi’s absolute monarchy and many were advocating republicanism. The republicans’ figurehead was Sun Yat-sen, an American-educated Christian who led the Tongmenghui society.^[26] In Changsha, Mao was influenced by Sun’s newspaper, The People’s Independence (Minli bao),^[27] and called for Sun to become president in a school essay.^[28] As a symbol of rebellion against the Manchu monarch, Mao and a friend cut off their queue pigtails, a sign of subservience to the emperor.^[29]

Inspired by Sun’s republicanism, the army rose up across southern China, sparking the Xinhai Revolution. Changsha’s governor fled, leaving the city in republican control.^[30] Supporting the revolution, Mao joined the rebel army as a private soldier, but was not involved in fighting. The northern provinces remained loyal to the emperor, and hoping to avoid a civil war, Sun—proclaimed «provisional president» by his supporters—compromised with the monarchist general Yuan Shikai. The monarchy was abolished, creating the Republic of China, but the monarchist Yuan became president. The revolution over, Mao resigned from the army in 1912, after six months as a soldier.^[31] Around this time, Mao discovered socialism from a newspaper article; proceeding to read pamphlets by Jiang Kanghu, the student founder of the Chinese Socialist Party, Mao remained interested yet unconvinced by the idea.^[32]

Fourth Normal School of Changsha: 1912–1919

Over the next few years, Mao Zedong enrolled and dropped out of a police academy, a soap-production school, a law school, an economics school, and the government-run Changsha Middle School.^[33] Studying independently, he spent much time in Changsha’s library, reading core works of classical liberalism such as Adam Smith’s The Wealth of Nations and Montesquieu’s The Spirit of the Laws, as well as the works of western scientists and philosophers such as Darwin, Mill, Rousseau, and Spencer.^[34] Viewing himself as an intellectual, years later he admitted that at this time he thought himself better than working people.^[35] He was inspired by Friedrich Paulsen, a neo-Kantian philosopher and educator whose emphasis on the achievement of a carefully defined goal as the highest value led Mao to believe that strong individuals were not bound by moral codes but should strive for a great goal.^[36] His father saw no use in his son’s intellectual pursuits, cut off his allowance and forced him to move into a hostel for the destitute.^[37]

Mao desired to become a teacher and enrolled at the Fourth Normal School of Changsha, which soon merged with the First Normal School of Hunan, widely seen as the best in Hunan.^[38] Befriending Mao, professor Yang Changji urged him to read a radical newspaper, New Youth (Xin qingnian), the creation of his friend Chen Duxiu, a dean at Peking University. Although he was a supporter of Chinese nationalism, Chen argued that China must look to the west to cleanse itself of superstition and autocracy.^[39]
In his first school year, Mao befriended an older student, Xiao Zisheng; together they went on a walking tour of Hunan, begging and writing literary couplets to obtain food.^[40]

A popular student, in 1915 Mao was elected secretary of the Students Society. He organised the Association for Student Self-Government and led protests against school rules.^[41] Mao published his first article in New Youth in April 1917, instructing readers to increase their physical strength to serve the revolution.^[42] He joined the Society for the Study of Wang Fuzhi (Chuan-shan Hsüeh-she), a revolutionary group founded by Changsha literati who wished to emulate the philosopher Wang Fuzhi.^[43] In spring 1917, he was elected to command the students’ volunteer army, set up to defend the school from marauding soldiers.^[44] Increasingly interested in the techniques of war, he took a keen interest in World War I, and also began to develop a sense of solidarity with workers.^[45] Mao undertook feats of physical endurance with Xiao Zisheng and Cai Hesen, and with other young revolutionaries they formed the Renovation of the People Study Society in April 1918 to debate Chen Duxiu’s ideas. Desiring personal and societal transformation, the Society gained 70–80 members, many of whom would later join the Communist Party.^[46] Mao graduated in June 1919, ranked third in the year.^[47]

Early revolutionary activity

Beijing, anarchism, and Marxism: 1917–1919

Mao moved to Beijing, where his mentor Yang Changji had taken a job at Peking University.^[48] Yang thought Mao exceptionally «intelligent and handsome»,^[49] securing him a job as assistant to the university librarian Li Dazhao, who would become an early Chinese Communist.^[50] Li authored a series of New Youth articles on the October Revolution in Russia, during which the Communist Bolshevik Party under the leadership of Vladimir Lenin had seized power. Lenin was an advocate of the socio-political theory of Marxism, first developed by the German sociologists Karl Marx and Friedrich Engels, and Li’s articles added Marxism to the doctrines in Chinese revolutionary movement.^[51]

Becoming «more and more radical», Mao was initially influenced by Peter Kropotkin’s anarchism, which was the most prominent radical doctrine of the day. Chinese anarchists, such as Cai Yuanpei, Chancellor of Peking University, called for complete social revolution in social relations, family structure, and women’s equality, rather than the simple change in the form of government called for by earlier revolutionaries. He joined Li’s Study Group and «developed rapidly toward Marxism» during the winter of 1919.^[52] Paid a low wage, Mao lived in a cramped room with seven other Hunanese students, but believed that Beijing’s beauty offered «vivid and living compensation».^[53] A number of his friends took advantage of the anarchist-organised Mouvement Travail-Études to study in France, but Mao declined, perhaps because of an inability to learn languages.^[54] Mao raised funds for the movement, however.^[19]: 35

At the university, Mao was snubbed by other students due to his rural Hunanese accent and lowly position. He joined the university’s Philosophy and Journalism Societies and attended lectures and seminars by the likes of Chen Duxiu, Hu Shih, and Qian Xuantong.^[55] Mao’s time in Beijing ended in the spring of 1919, when he travelled to Shanghai with friends who were preparing to leave for France.^[56] He did not return to Shaoshan, where his mother was terminally ill. She died in October 1919 and her husband died in January 1920.^[57]

New Culture and political protests: 1919–1920

On 4 May 1919, students in Beijing gathered at the Tiananmen to protest the Chinese government’s weak resistance to Japanese expansion in China. Patriots were outraged at the influence given to Japan in the Twenty-One Demands in 1915, the complicity of Duan Qirui’s Beiyang Government, and the betrayal of China in the Treaty of Versailles, wherein Japan was allowed to receive territories in Shandong which had been surrendered by Germany. These demonstrations ignited the nationwide May Fourth Movement and fuelled the New Culture Movement which blamed China’s diplomatic defeats on social and cultural backwardness.^[58]

In Changsha, Mao had begun teaching history at the Xiuye Primary School^[59] and organising protests against the pro-Duan Governor of Hunan Province, Zhang Jingyao, popularly known as «Zhang the Venomous» due to his corrupt and violent rule.^[60] In late May, Mao co-founded the Hunanese Student Association with He Shuheng and Deng Zhongxia, organising a student strike for June and in July 1919 began production of a weekly radical magazine, Xiang River Review. Using vernacular language that would be understandable to the majority of China’s populace, he advocated the need for a «Great Union of the Popular Masses», strengthened trade unions able to wage non-violent revolution.^{[clarification needed]} His ideas were not Marxist, but heavily influenced by Kropotkin’s concept of mutual aid.^[61]

Zhang banned the Student Association, but Mao continued publishing after assuming editorship of the liberal magazine New Hunan (Xin Hunan) and offered articles in popular local newspaper Ta Kung Pao. Several of these advocated feminist views, calling for the liberation of women in Chinese society; Mao was influenced by his forced arranged-marriage.^[62] In fall 1919, Mao organized a seminar in Changsha studying economic and political issues, as well as ways to unite the people, the feasibility of socialism, and issues regarding Confucianism.^[63] During this period, Mao involved himself in political work with manual laborers, setting up night schools and trade unions.^[63] In December 1919, Mao helped organise a general strike in Hunan, securing some concessions, but Mao and other student leaders felt threatened by Zhang, and Mao returned to Beijing, visiting the terminally ill Yang Changji.^[64] Mao found that his articles had achieved a level of fame among the revolutionary movement, and set about soliciting support in overthrowing Zhang.^[65] Coming across newly translated Marxist literature by Thomas Kirkup, Karl Kautsky, and Marx and Engels—notably The Communist Manifesto—he came under their increasing influence, but was still eclectic in his views.^[66]

Mao visited Tianjin, Jinan, and Qufu,^[67] before moving to Shanghai, where he worked as a laundryman and met Chen Duxiu, noting that Chen’s adoption of Marxism «deeply impressed me at what was probably a critical period in my life». In Shanghai, Mao met an old teacher of his, Yi Peiji, a revolutionary and member of the Kuomintang (KMT), or Chinese Nationalist Party, which was gaining increasing support and influence. Yi introduced Mao to General Tan Yankai, a senior KMT member who held the loyalty of troops stationed along the Hunanese border with Guangdong. Tan was plotting to overthrow Zhang, and Mao aided him by organising the Changsha students. In June 1920, Tan led his troops into Changsha, and Zhang fled. In the subsequent reorganisation of the provincial administration, Mao was appointed headmaster of the junior section of the First Normal School. Now receiving a large income, he married Yang Kaihui, daughter of Yang Changji, in the winter of 1920.^[68][69]

Founding the Chinese Communist Party: 1921–1922

The Chinese Communist Party was founded by Chen Duxiu and Li Dazhao in the French concession of Shanghai in 1921 as a study society and informal network. Mao set up a Changsha branch, also establishing a branch of the Socialist Youth Corps and a Cultural Book Society which opened a bookstore to propagate revolutionary literature throughout Hunan.^[70] He was involved in the movement for Hunan autonomy, in the hope that a Hunanese constitution would increase civil liberties and make his revolutionary activity easier. When the movement was successful in establishing provincial autonomy under a new warlord, Mao forgot his involvement.^[71] By 1921, small Marxist groups existed in Shanghai, Beijing, Changsha, Wuhan, Guangzhou, and Jinan; it was decided to hold a central meeting, which began in Shanghai on 23 July 1921. The first session of the National Congress of the Chinese Communist Party was attended by 13 delegates, Mao included. After the authorities sent a police spy to the congress, the delegates moved to a boat on South Lake near Jiaxing, in Zhejiang, to escape detection. Although Soviet and Comintern delegates attended, the first congress ignored Lenin’s advice to accept a temporary alliance between the Communists and the «bourgeois democrats» who also advocated national revolution; instead they stuck to the orthodox Marxist belief that only the urban proletariat could lead a socialist revolution.^[72]

Mao was now party secretary for Hunan stationed in Changsha, and to build the party there he followed a variety of tactics.^[73] In August 1921, he founded the Self-Study University, through which readers could gain access to revolutionary literature, housed in the premises of the Society for the Study of Wang Fuzhi, a Qing dynasty Hunanese philosopher who had resisted the Manchus.^[73] He joined the YMCA Mass Education Movement to fight illiteracy, though he edited the textbooks to include radical sentiments.^[74] He continued organising workers to strike against the administration of Hunan Governor Zhao Hengti.^[75] Yet labour issues remained central. The successful and famous Anyuan coal mines strikes [zh] (contrary to later Party historians) depended on both «proletarian» and «bourgeois» strategies. Liu Shaoqi and Li Lisan and Mao not only mobilised the miners, but formed schools and cooperatives and engaged local intellectuals, gentry, military officers, merchants, Red Gang dragon heads and even church clergy.^[76] Mao’s labour organizing work in the Anyuan mines also involved his wife Yang Kaihui, who worked for women’s rights, including literacy and educational issues, in the nearby peasant communities.^[77] Although Mao and Yang were not the originators of this political organizing method of combining labor organizing among male workers with a focus on women’s rights issues in their communities, they were among the most effective at using this method.^[77] Mao’s political organizing success in the Anyuan mines resulted in Chen Duxiu inviting him to become a member of the Communist Party’s Central Committee.^[78]

Mao claimed that he missed the July 1922 Second Congress of the Communist Party in Shanghai because he lost the address. Adopting Lenin’s advice, the delegates agreed to an alliance with the «bourgeois democrats» of the KMT for the good of the «national revolution». Communist Party members joined the KMT, hoping to push its politics leftward.^[79]
Mao enthusiastically agreed with this decision, arguing for an alliance across China’s socio-economic classes, and eventually rose to become propaganda chief of the KMT.^[69] Mao was a vocal anti-imperialist and in his writings he lambasted the governments of Japan, the UK and US, describing the latter as «the most murderous of hangmen».^[80]

Collaboration with the Kuomintang: 1922–1927

At the Third Congress of the Communist Party in Shanghai in June 1923, the delegates reaffirmed their commitment to working with the KMT. Supporting this position, Mao was elected to the Party Committee, taking up residence in Shanghai.^[81] At the First KMT Congress, held in Guangzhou in early 1924, Mao was elected an alternate member of the KMT Central Executive Committee, and put forward four resolutions to decentralise power to urban and rural bureaus. His enthusiastic support for the KMT earned him the suspicion of Li Li-san, his Hunan comrade.^[82]

In late 1924, Mao returned to Shaoshan, perhaps to recuperate from an illness. He found that the peasantry were increasingly restless and some had seized land from wealthy landowners to found communes. This convinced him of the revolutionary potential of the peasantry, an idea advocated by the KMT leftists but not the Communists.^[83] Mao and many of his colleagues also proposed the end of cooperation with the KMT, which was rejected by the Comintern representative Mikhail Borodin.^[84] In the winter of 1925, Mao fled to Guangzhou after his revolutionary activities attracted the attention of Zhao’s regional authorities.^[85] There, he ran the 6th term of the KMT’s Peasant Movement Training Institute from May to September 1926.^[86][87] The Peasant Movement Training Institute under Mao trained cadre and prepared them for militant activity, taking them through military training exercises and getting them to study basic left-wing texts.^[88]

When party leader Sun Yat-sen died in May 1925, he was succeeded by Chiang Kai-shek, who moved to marginalise the left-KMT and the Communists.^[89] Mao nevertheless supported Chiang’s National Revolutionary Army, who embarked on the Northern Expedition attack in 1926 on warlords.^[90] In the wake of this expedition, peasants rose up, appropriating the land of the wealthy landowners, who were in many cases killed. Such uprisings angered senior KMT figures, who were themselves landowners, emphasising the growing class and ideological divide within the revolutionary movement.^[91]

In March 1927, Mao appeared at the Third Plenum of the KMT Central Executive Committee in Wuhan, which sought to strip General Chiang of his power by appointing Wang Jingwei leader. There, Mao played an active role in the discussions regarding the peasant issue, defending a set of «Regulations for the Repression of Local Bullies and Bad Gentry», which advocated the death penalty or life imprisonment for anyone found guilty of counter-revolutionary activity, arguing that in a revolutionary situation, «peaceful methods cannot suffice».^[92][93] In April 1927, Mao was appointed to the KMT’s five-member Central Land Committee, urging peasants to refuse to pay rent. Mao led another group to put together a «Draft Resolution on the Land Question», which called for the confiscation of land belonging to «local bullies and bad gentry, corrupt officials, militarists and all counter-revolutionary elements in the villages». Proceeding to carry out a «Land Survey», he stated that anyone owning over 30 mou (four and a half acres), constituting 13% of the population, were uniformly counter-revolutionary. He accepted that there was great variation in revolutionary enthusiasm across the country, and that a flexible policy of land redistribution was necessary.^[94] Presenting his conclusions at the Enlarged Land Committee meeting, many expressed reservations, some believing that it went too far, and others not far enough. Ultimately, his suggestions were only partially implemented.^[95]

Civil War

Nanchang and Autumn Harvest Uprisings: 1927

Fresh from the success of the Northern Expedition against the warlords, Chiang turned on the Communists, who by now numbered in the tens of thousands across China. Chiang ignored the orders of the Wuhan-based left KMT government and marched on Shanghai, a city controlled by Communist militias. As the Communists awaited Chiang’s arrival, he loosed the White Terror, massacring 5000 with the aid of the Green Gang.^[93][96] In Beijing, 19 leading Communists were killed by Zhang Zuolin.^[97][98] That May, tens of thousands of Communists and those suspected of being communists were killed, and the CCP lost approximately 15,000 of its 25,000 members.^[98]

The CCP continued supporting the Wuhan KMT government, a position Mao initially supported,^[98] but by the time of the CCP’s Fifth Congress he had changed his mind, deciding to stake all hope on the peasant militia.^[99] The question was rendered moot when the Wuhan government expelled all Communists from the KMT on 15 July.^[99] The CCP founded the Workers’ and Peasants’ Red Army of China, better known as the «Red Army», to battle Chiang. A battalion led by General Zhu De was ordered to take the city of Nanchang on 1 August 1927, in what became known as the Nanchang Uprising. They were initially successful, but were forced into retreat after five days, marching south to Shantou, and from there they were driven into the wilderness of Fujian.^[99] Mao was appointed commander-in-chief of the Red Army and led four regiments against Changsha in the Autumn Harvest Uprising, in the hope of sparking peasant uprisings across Hunan. On the eve of the attack, Mao composed a poem—the earliest of his to survive—titled «Changsha». His plan was to attack the KMT-held city from three directions on 9 September, but the Fourth Regiment deserted to the KMT cause, attacking the Third Regiment. Mao’s army made it to Changsha, but could not take it; by 15 September, he accepted defeat and with 1000 survivors marched east to the Jinggang Mountains of Jiangxi.^[100]

Base in Jinggangshan: 1927–1928

The CCP Central Committee, hiding in Shanghai, expelled Mao from their ranks and from the Hunan Provincial Committee, as punishment for his «military opportunism», for his focus on rural activity, and for being too lenient with «bad gentry». The more orthodox Communists especially regarded the peasants as backward and ridiculed Mao’s idea of mobilizing them.^[69] They nevertheless adopted three policies he had long championed: the immediate formation of Workers’ councils, the confiscation of all land without exemption, and the rejection of the KMT. Mao’s response was to ignore them.^[102] He established a base in Jinggangshan City, an area of the Jinggang Mountains, where he united five villages as a self-governing state, and supported the confiscation of land from rich landlords, who were «re-educated» and sometimes executed. He ensured that no massacres took place in the region, and pursued a more lenient approach than that advocated by the Central Committee.^[103] In addition to land redistribution, Mao promoted literacy and non-hierarchical organizational relationships in Jinggangshan, transforming the area’s social and economic life and attracted many local supporters.^[104]

Mao proclaimed that «Even the lame, the deaf and the blind could all come in useful for the revolutionary struggle», he boosted the army’s numbers,^[105] incorporating two groups of bandits into his army, building a force of around 1,800 troops.^[106] He laid down rules for his soldiers: prompt obedience to orders, all confiscations were to be turned over to the government, and nothing was to be confiscated from poorer peasants. In doing so, he moulded his men into a disciplined, efficient fighting force.^[105]

In spring 1928, the Central Committee ordered Mao’s troops to southern Hunan, hoping to spark peasant uprisings. Mao was skeptical, but complied. They reached Hunan, where they were attacked by the KMT and fled after heavy losses. Meanwhile, KMT troops had invaded Jinggangshan, leaving them without a base.^[109] Wandering the countryside, Mao’s forces came across a CCP regiment led by General Zhu De and Lin Biao; they united, and attempted to retake Jinggangshan. They were initially successful, but the KMT counter-attacked, and pushed the CCP back; over the next few weeks, they fought an entrenched guerrilla war in the mountains.^[107][110] The Central Committee again ordered Mao to march to south Hunan, but he refused, and remained at his base. Contrastingly, Zhu complied, and led his armies away. Mao’s troops fended the KMT off for 25 days while he left the camp at night to find reinforcements. He reunited with the decimated Zhu’s army, and together they returned to Jinggangshan and retook the base. There they were joined by a defecting KMT regiment and Peng Dehuai’s Fifth Red Army. In the mountainous area they were unable to grow enough crops to feed everyone, leading to food shortages throughout the winter.^[111]

In 1928, Mao met and married He Zizhen, an 18-year-old revolutionary who would bear him six children.^[112][113]

Jiangxi Soviet Republic of China: 1929–1934

In January 1929, Mao and Zhu evacuated the base with 2,000 men and a further 800 provided by Peng, and took their armies south, to the area around Tonggu and Xinfeng in Jiangxi.^[114] The evacuation led to a drop in morale, and many troops became disobedient and began thieving; this worried Li Lisan and the Central Committee, who saw Mao’s army as lumpenproletariat, that were unable to share in proletariat class consciousness.^[115][116] In keeping with orthodox Marxist thought, Li believed that only the urban proletariat could lead a successful revolution, and saw little need for Mao’s peasant guerrillas; he ordered Mao to disband his army into units to be sent out to spread the revolutionary message. Mao replied that while he concurred with Li’s theoretical position, he would not disband his army nor abandon his base.^[116][117] Both Li and Mao saw the Chinese revolution as the key to world revolution, believing that a CCP victory would spark the overthrow of global imperialism and capitalism. In this, they disagreed with the official line of the Soviet government and Comintern. Officials in Moscow desired greater control over the CCP and removed Li from power by calling him to Russia for an inquest into his errors.^[118] They replaced him with Soviet-educated Chinese Communists, known as the «28 Bolsheviks», two of whom, Bo Gu and Zhang Wentian, took control of the Central Committee. Mao disagreed with the new leadership, believing they grasped little of the Chinese situation, and he soon emerged as their key rival.^[119][120]

In February 1930, Mao created the Southwest Jiangxi Provincial Soviet Government in the region under his control.^[121] In November, he suffered emotional trauma after his second wife Yang Kaihui and sister were captured and beheaded by KMT general He Jian.^[122] Facing internal problems, members of the Jiangxi Soviet accused him of being too moderate, and hence anti-revolutionary. In December, they tried to overthrow Mao, resulting in the Futian incident, during which Mao’s loyalists tortured many and executed between 2000 and 3000 dissenters.^[123] The CCP Central Committee moved to Jiangxi which it saw as a secure area. In November, it proclaimed Jiangxi to be the Soviet Republic of China, an independent Communist-governed state. Although he was proclaimed Chairman of the Council of People’s Commissars, Mao’s power was diminished, as his control of the Red Army was allocated to Zhou Enlai. Meanwhile, Mao recovered from tuberculosis.^[124]

The KMT armies adopted a policy of encirclement and annihilation of the Red armies. Outnumbered, Mao responded with guerrilla tactics influenced by the works of ancient military strategists like Sun Tzu, but Zhou and the new leadership followed a policy of open confrontation and conventional warfare. In doing so, the Red Army successfully defeated the first and second encirclements.^[125][126] Angered at his armies’ failure, Chiang Kai-shek personally arrived to lead the operation. He too faced setbacks and retreated to deal with the further Japanese incursions into China.^[127] As a result of the KMT’s change of focus to the defence of China against Japanese expansionism, the Red Army was able to expand its area of control, eventually encompassing a population of 3 million.^[126] Mao proceeded with his land reform program. In November 1931 he announced the start of a «land verification project» which was expanded in June 1933. He also orchestrated education programs and implemented measures to increase female political participation.^[128] Chiang viewed the Communists as a greater threat than the Japanese and returned to Jiangxi, where he initiated the fifth encirclement campaign, which involved the construction of a concrete and barbed wire «wall of fire» around the state, which was accompanied by aerial bombardment, to which Zhou’s tactics proved ineffective. Trapped inside, morale among the Red Army dropped as food and medicine became scarce. The leadership decided to evacuate.^[129]

Long March: 1934–1935

On 14 October 1934, the Red Army broke through the KMT line on the Jiangxi Soviet’s south-west corner at Xinfeng with 85,000 soldiers and 15,000 party cadres and embarked on the «Long March». In order to make the escape, many of the wounded and the ill, as well as women and children, were left behind, defended by a group of guerrilla fighters whom the KMT massacred.^[130] The 100,000 who escaped headed to southern Hunan, first crossing the Xiang River after heavy fighting,^[131] and then the Wu River, in Guizhou where they took Zunyi in January 1935. Temporarily resting in the city, they held a conference; here, Mao was elected to a position of leadership, becoming Chairman of the Politburo, and de facto leader of both Party and Red Army, in part because his candidacy was supported by Soviet Premier Joseph Stalin. Insisting that they operate as a guerrilla force, he laid out a destination: the Shenshi Soviet in Shaanxi, Northern China, from where the Communists could focus on fighting the Japanese. Mao believed that in focusing on the anti-imperialist struggle, the Communists would earn the trust of the Chinese people, who in turn would renounce the KMT.^[132]

From Zunyi, Mao led his troops to Loushan Pass, where they faced armed opposition but successfully crossed the river. Chiang flew into the area to lead his armies against Mao, but the Communists outmanoeuvred him and crossed the Jinsha River.^[133] Faced with the more difficult task of crossing the Tatu River, they managed it by fighting a battle over the Luding Bridge in May, taking Luding.^[134] Marching through the mountain ranges around Ma’anshan,^[135] in Moukung, Western Sichuan, they encountered the 50,000-strong CCP Fourth Front Army of Zhang Guotao, and together proceeded to Maoerhkai and then Gansu. Zhang and Mao disagreed over what to do; the latter wished to proceed to Shaanxi, while Zhang wanted to retreat west to Tibet or Sikkim, far from the KMT threat. It was agreed that they would go their separate ways, with Zhu De joining Zhang.^[136] Mao’s forces proceeded north, through hundreds of kilometres of Grasslands, an area of quagmire where they were attacked by Manchu tribesman and where many soldiers succumbed to famine and disease.^[137] Finally reaching Shaanxi, they fought off both the KMT and an Islamic cavalry militia before crossing the Min Mountains and Mount Liupan and reaching the Shenshi Soviet; only 7,000–8000 had survived.^[138] The Long March cemented Mao’s status as the dominant figure in the party. In November 1935, he was named chairman of the Military Commission. From this point onward, Mao was the Communist Party’s undisputed leader, even though he would not become party chairman until 1943.^[139]

Alliance with the Kuomintang: 1935–1940

Mao’s troops arrived at the Yan’an Soviet during October 1935 and settled in Pao An, until spring 1936. While there, they developed links with local communities, redistributed and farmed the land, offered medical treatment, and began literacy programs.^[140] Mao now commanded 15,000 soldiers, boosted by the arrival of He Long’s men from Hunan and the armies of Zhu De and Zhang Guotao returned from Tibet.^[141] In February 1936, they established the North West Anti-Japanese Red Army University in Yan’an, through which they trained increasing numbers of new recruits.^[142] In January 1937, they began the «anti-Japanese expedition», that sent groups of guerrilla fighters into Japanese-controlled territory to undertake sporadic attacks.^[143] In May 1937, a Communist Conference was held in Yan’an to discuss the situation.^[144] Western reporters also arrived in the «Border Region» (as the Soviet had been renamed); most notable were Edgar Snow, who used his experiences as a basis for Red Star Over China, and Agnes Smedley, whose accounts brought international attention to Mao’s cause.^[145]

On the Long March, Mao’s wife He Zizen had been injured by a shrapnel wound to the head. She travelled to Moscow for medical treatment; Mao proceeded to divorce her and marry an actress, Jiang Qing.^[146][147] He Zizhen was reportedly «dispatched to a mental asylum in Moscow to make room» for Qing.^[148] Mao moved into a cave-house and spent much of his time reading, tending his garden and theorising.^[149] He came to believe that the Red Army alone was unable to defeat the Japanese, and that a Communist-led «government of national defence» should be formed with the KMT and other «bourgeois nationalist» elements to achieve this goal.^[150] Although despising Chiang Kai-shek as a «traitor to the nation»,^[151] on 5 May, he telegrammed the Military Council of the Nanking National Government proposing a military alliance, a course of action advocated by Stalin.^[152] Although Chiang intended to ignore Mao’s message and continue the civil war, he was arrested by one of his own generals, Zhang Xueliang, in Xi’an, leading to the Xi’an Incident; Zhang forced Chiang to discuss the issue with the Communists, resulting in the formation of a United Front with concessions on both sides on 25 December 1937.^[153]

The Japanese had taken both Shanghai and Nanking (Nanjing)—resulting in the Nanking Massacre, an atrocity Mao never spoke of all his life—and was pushing the Kuomintang government inland to Chungking.^[154] The Japanese’s brutality led to increasing numbers of Chinese joining the fight, and the Red Army grew from 50,000 to 500,000.^[155][156] In August 1938, the Red Army formed the New Fourth Army and the Eighth Route Army, which were nominally under the command of Chiang’s National Revolutionary Army.^[157] In August 1940, the Red Army initiated the Hundred Regiments Campaign, in which 400,000 troops attacked the Japanese simultaneously in five provinces. It was a military success that resulted in the death of 20,000 Japanese, the disruption of railways and the loss of a coal mine.^[156][158] From his base in Yan’an, Mao authored several texts for his troops, including Philosophy of Revolution, which offered an introduction to the Marxist theory of knowledge; Protracted Warfare, which dealt with guerrilla and mobile military tactics; and New Democracy, which laid forward ideas for China’s future.^[159]

Resuming civil war: 1940–1949

In 1944, the U.S. sent a special diplomatic envoy, called the Dixie Mission, to the Chinese Communist Party. The American soldiers who were sent to the mission were favourably impressed. The party seemed less corrupt, more unified, and more vigorous in its resistance to Japan than the Kuomintang. The soldiers confirmed to their superiors that the party was both strong and popular over a broad area.^[160] In the end of the mission, the contacts which the U.S. developed with the Chinese Communist Party led to very little.^[160] After the end of World War II, the U.S. continued their diplomatic and military assistance to Chiang Kai-shek and his KMT government forces against the People’s Liberation Army (PLA) led by Mao Zedong during the civil war and abandoned the idea of a coalition government which would include the CCP.^[161] Likewise, the Soviet Union gave support to Mao by occupying north-eastern China, and secretly giving it to the Chinese communists in March 1946.^[162]

In 1948, under direct orders from Mao, the People’s Liberation Army starved out the Kuomintang forces occupying the city of Changchun. At least 160,000 civilians are believed to have perished during the siege, which lasted from June until October. PLA lieutenant colonel Zhang Zhenglu, who documented the siege in his book White Snow, Red Blood, compared it to Hiroshima: «The casualties were about the same. Hiroshima took nine seconds; Changchun took five months.»^[163] On 21 January 1949, Kuomintang forces suffered great losses in decisive battles against Mao’s forces.^[164] In the early morning of 10 December 1949, PLA troops laid siege to Chongqing and Chengdu on mainland China, and Chiang Kai-shek fled from the mainland to Formosa (Taiwan).^[164][165]

Leadership of China

Mao proclaimed the establishment of the People’s Republic of China from the Gate of Heavenly Peace (Tian’anmen) on 1 October 1949, and later that week declared «The Chinese people have stood up» (中国人民从此站起来了).^[166] Mao went to Moscow for long talks in the winter of 1949–50. Mao initiated the talks which focused on the political and economic revolution in China, foreign policy, railways, naval bases, and Soviet economic and technical aid. The resulting treaty reflected Stalin’s dominance and his willingness to help Mao.^[167][168]

Mao’s views as a Marxist were strongly influenced by Lenin, particularly with regard to the vanguardism.^[169] Mao believed that only the correct leadership of the Communist Party could advance China into socialism.^[169] Conversely, Mao also believed that mass movements and mass criticism were necessary in order to check the bureaucracy.^[169]

Mao pushed the Party to organise campaigns to reform society and extend control. These campaigns were given urgency in October 1950, when Mao made the decision to send the People’s Volunteer Army, a special unit of the People’s Liberation Army, into the Korean War and fight as well as to reinforce the armed forces of North Korea, the Korean People’s Army, which had been in full retreat. The United States placed a trade embargo on the People’s Republic as a result of its involvement in the Korean War, lasting until Richard Nixon’s improvements of relations. At least 180 thousand Chinese troops died during the war.^[170]

Mao directed operations to the minutest detail. As the Chairman of the Central Military Commission (CMC), he was also the Supreme Commander in Chief of the PLA and the People’s Republic and Chairman of the Party. Chinese troops in Korea were under the overall command of then newly installed Premier Zhou Enlai, with General Peng Dehuai as field commander and political commissar.^[171]

During the land reform campaigns, large numbers of landlords and rich peasants were beaten to death at mass meetings organised by the Communist Party as land was taken from them and given to poorer peasants, which significantly reduced economic inequality.^[172][173] The Campaign to Suppress Counter-revolutionaries^[174] targeted bureaucratic bourgeoisie, such as compradors, merchants and Kuomintang officials who were seen by the party as economic parasites or political enemies.^[175] In 1976, the U.S. State department estimated as many as a million were killed in the land reform, and 800,000 killed in the counter-revolutionary campaign.^[176]

Mao himself claimed that a total of 700,000 people were killed in attacks on «counter-revolutionaries» during the years 1950–1952.^[177] Because there was a policy to select «at least one landlord, and usually several, in virtually every village for public execution»,^[178] the number of deaths range between 2 million^{[178][179][174]} and 5 million.^[180][181] In addition, at least 1.5 million people,^[182] perhaps as many as 4 to 6 million,^[183] were sent to «reform through labour» camps where many perished.^[183] Mao played a personal role in organising the mass repressions and established a system of execution quotas,^[184] which were often exceeded.^[174] He defended these killings as necessary for the securing of power.^[185]

The Mao government is credited with eradicating both consumption and production of opium during the 1950s using unrestrained repression and social reform.^[3][186] Ten million addicts were forced into compulsory treatment, dealers were executed, and opium-producing regions were planted with new crops. Remaining opium production shifted south of the Chinese border into the Golden Triangle region.^[186]

Starting in 1951, Mao initiated two successive movements in an effort to rid urban areas of corruption by targeting wealthy capitalists and political opponents, known as the three-anti/five-anti campaigns. Whereas the three-anti campaign was a focused purge of government, industrial and party officials, the five-anti campaign set its sights slightly broader, targeting capitalist elements in general.^[187] Workers denounced their bosses, spouses turned on their spouses, and children informed on their parents; the victims were often humiliated at struggle sessions, where a targeted person would be verbally and physically abused until they confessed to crimes. Mao insisted that minor offenders be criticised and reformed or sent to labour camps, «while the worst among them should be shot». These campaigns took several hundred thousand additional lives, the vast majority via suicide.^[188]

In Shanghai, suicide by jumping from tall buildings became so commonplace that residents avoided walking on the pavement near skyscrapers for fear that suicides might land on them.^[189] Some biographers have pointed out that driving those perceived as enemies to suicide was a common tactic during the Mao-era. In his biography of Mao, Philip Short notes that Mao gave explicit instructions in the Yan’an Rectification Movement that «no cadre is to be killed» but in practice allowed security chief Kang Sheng to drive opponents to suicide and that «this pattern was repeated throughout his leadership of the People’s Republic».^[190]

Following the consolidation of power, Mao launched the First Five-Year Plan (1953–1958), which emphasised rapid industrial development. Within industry, iron and steel, electric power, coal, heavy engineering, building materials, and basic chemicals were prioritised with the aim of constructing large and highly capital-intensive plants. Many of these plants were built with Soviet assistance and heavy industry grew rapidly.^[191] Agriculture, industry and trade was organised on a collective basis (socialist cooperatives).^[192] This period marked the beginning of China’s rapid industrialisation and it resulted in an enormous success.^[193]

Despite being initially sympathetic towards the reformist government of Imre Nagy, Mao feared the «reactionary restoration» in Hungary as the Hungarian crisis continued and became more hardline. Mao opposed the withdrawal of Soviet troops by asking Liu Shaoqi to inform the Soviet representatives to maintain a hardline stance against «western imperialist-backed» protestors and Nagy’s government. However, it was unclear if Mao’s stance played a crucial role, if any role, in Khrushchev’s decision to invade Hungary. It was also unclear if China was forced to conform to the Soviet position due to economic concerns and China’s poor power projections compared to the USSR. Despite his disagreements with Moscow’s hegemony in the Socialist Camp, Mao viewed the integrity of the international communist movement as more important than the national autonomy of the countries in the Soviet sphere of influence. The Hungarian Revolution also influenced Mao’s Hundred Flowers Campaign. Mao decided to soften his stance on Chinese intelligentsia and allow them to express their social dissatisfaction and criticisms of the errors of the government. Mao wanted to use this movement to prevent a similar uprising in China.^[194]

Programs pursued during this time include the Hundred Flowers Campaign, in which Mao indicated his supposed willingness to consider different opinions about how China should be governed. Given the freedom to express themselves, liberal and intellectual Chinese began opposing the Communist Party and questioning its leadership. This was initially tolerated and encouraged. After a few months, Mao’s government reversed its policy and persecuted those who had criticised the party, totalling perhaps 500,000,^[195] as well as those who were merely alleged to have been critical, in what is called the Anti-Rightist Movement.

Li Zhisui, Mao’s physician, suggested that Mao had initially seen the policy as a way of weakening opposition to him within the party and that he was surprised by the extent of criticism and the fact that it came to be directed at his own leadership.^[196]

Great Leap Forward

In January 1958, Mao launched the second Five-Year Plan, known as the Great Leap Forward, a plan intended to turn China from an agrarian nation to an industrialised one^[197] and as an alternative model for economic growth to the Soviet model focusing on heavy industry that was advocated by others in the party. Under this economic program, the relatively small agricultural collectives that had been formed to date were rapidly merged into far larger people’s communes, and many of the peasants were ordered to work on massive infrastructure projects and on the production of iron and steel. Some private food production was banned, and livestock and farm implements were brought under collective ownership.^{[198][page needed]}

Under the Great Leap Forward, Mao and other party leaders ordered the implementation of a variety of unproven and unscientific new agricultural techniques by the new communes. The combined effect of the diversion of labour to steel production and infrastructure projects, and cyclical natural disasters led to an approximately 15% drop in grain production in 1959 followed by a further 10% decline in 1960 and no recovery in 1961.^[199]

In an effort to win favour with their superiors and avoid being purged, each layer in the party exaggerated the amount of grain produced under them. Based upon the falsely reported success, party cadres were ordered to requisition a disproportionately high amount of that fictitious harvest for state use, primarily for use in the cities and urban areas but also for export. The result, compounded in some areas by drought and in others by floods, was that farmers were left with little food for themselves and many millions starved to death in the Great Chinese Famine. The people of urban areas in China were given food stamps each month, but the people of rural areas were expected to grow their own crops and give some of the crops back to the government. The death count in rural parts of China surpassed the deaths in the urban centers. Additionally, the Chinese government continued to export food that could have been allocated to the country’s starving citizens.^[200] The famine was a direct cause of the death of some 30 million Chinese peasants between 1959 and 1962.^[201] Furthermore, many children who became malnourished during years of hardship died after the Great Leap Forward came to an end in 1962.^[199]

In late autumn 1958, Mao condemned the practices that were being used during Great Leap Forward such as forcing peasants to do exhausting labour without enough food or rest which resulted in epidemics and starvation. He also acknowledged that anti-rightist campaigns were a major cause of «production at the expense of livelihood.» He refused to abandon the Great Leap Forward to solve these difficulties, but he did demand that they be confronted. After the July 1959 clash at Lushan Conference with Peng Dehuai, Mao launched a new anti-rightist campaign along with the radical policies that he previously abandoned. It wasn’t until the spring of 1960, that Mao would again express concern about abnormal deaths and other abuses, but he did not move to stop them. Bernstein concludes that the Chairman «wilfully ignored the lessons of the first radical phase for the sake of achieving extreme ideological and developmental goals».^[202]

Jasper Becker notes that Mao was dismissive of reports he received of food shortages in the countryside and refused to change course, believing that peasants were lying and that rightists and kulaks were hoarding grain. He refused to open state granaries,^[203] and instead launched a series of «anti-grain concealment» drives that resulted in numerous purges and suicides.^[204] Other violent campaigns followed in which party leaders went from village to village in search of hidden food reserves, and not only grain, as Mao issued quotas for pigs, chickens, ducks and eggs. Many peasants accused of hiding food were tortured and beaten to death.^[205]

The extent of Mao’s knowledge of the severity of the situation has been disputed. Mao’s personal physician, Li Zhisui, said that Mao may have been unaware of the extent of the famine, partly due to a reluctance of local officials to criticise his policies, and the willingness of his staff to exaggerate or outright fake reports.^[206] Li writes that upon learning of the extent of the starvation, Mao vowed to stop eating meat, an action followed by his staff.^[207]

Mao stepped down as President of China on 27 April 1959; however, he retained other top positions such as Chairman of the Communist Party and of the Central Military Commission.^[208] The Presidency was transferred to Liu Shaoqi.^[208] He was eventually forced to abandon the policy in 1962, and he lost political power to Liu Shaoqi and Deng Xiaoping.^[209]

The Great Leap Forward was a tragedy for the vast majority of the Chinese. Although the steel quotas were officially reached, almost all of the supposed steel made in the countryside was iron, as it had been made from assorted scrap metal in home-made furnaces with no reliable source of fuel such as coal. This meant that proper smelting conditions could not be achieved. According to Zhang Rongmei, a geometry teacher in rural Shanghai during the Great Leap Forward: «We took all the furniture, pots, and pans we had in our house, and all our neighbours did likewise. We put everything in a big fire and melted down all the metal».^{[citation needed]} The worst of the famine was steered towards enemies of the state.^[210] Jasper Becker explains: «The most vulnerable section of China’s population, around five percent, were those whom Mao called ‘enemies of the people’. Anyone who had in previous campaigns of repression been labeled a ‘black element’ was given the lowest priority in the allocation of food. Landlords, rich peasants, former members of the nationalist regime, religious leaders, rightists, counter-revolutionaries and the families of such individuals died in the greatest numbers.»^[211]

According to official Chinese statistics for Second Five-Year Plan (1958–1962):»industrial output value value had doubled; the gross value of agricultural products increased by 35 percent; steel production in 1962 was between 10.6 million tons or 12 million tons; investment in capital construction rose to 40 percent from 35 percent in the First Five-Year Plan period; the investment in capital construction was doubled; and the average income of workers and farmers increased by up to 30 percent.»^[212]

At a large Communist Party conference in Beijing in January 1962, dubbed the «Seven Thousand Cadres Conference», State Chairman Liu Shaoqi denounced the Great Leap Forward, attributing the project to widespread famine in China.^[213] The overwhelming majority of delegates expressed agreement, but Defense Minister Lin Biao staunchly defended Mao.^[213] A brief period of liberalisation followed while Mao and Lin plotted a comeback.^[213] Liu Shaoqi and Deng Xiaoping rescued the economy by disbanding the people’s communes, introducing elements of private control of peasant smallholdings and importing grain from Canada and Australia to mitigate the worst effects of famine.^[214]

Consequences

At the Lushan Conference in July/August 1959, several ministers expressed concern that the Great Leap Forward had not proved as successful as planned. The most direct of these was Minister of Defence and Korean War veteran General Peng Dehuai. Following Peng’s criticism of the Great Leap Forward, Mao orchestrated a purge of Peng and his supporters, stifling criticism of the Great Leap policies. Senior officials who reported the truth of the famine to Mao were branded as «right opportunists.»^[215] A campaign against right-wing opportunism was launched and resulted in party members and ordinary peasants being sent to prison labour camps where many would subsequently die in the famine. Years later the CCP would conclude that as many as six million people were wrongly punished in the campaign.^[216]

The number of deaths by starvation during the Great Leap Forward is deeply controversial. Until the mid-1980s, when official census figures were finally published by the Chinese Government, little was known about the scale of the disaster in the Chinese countryside, as the handful of Western observers allowed access during this time had been restricted to model villages where they were deceived into believing that the Great Leap Forward had been a great success. There was also an assumption that the flow of individual reports of starvation that had been reaching the West, primarily through Hong Kong and Taiwan, must have been localised or exaggerated as China was continuing to claim record harvests and was a net exporter of grain through the period. Because Mao wanted to pay back early to the Soviets debts totalling 1.973 billion yuan from 1960 to 1962,^[217] exports increased by 50%, and fellow Communist regimes in North Korea, North Vietnam and Albania were provided grain free of charge.^[203]

Censuses were carried out in China in 1953, 1964 and 1982. The first attempt to analyse this data to estimate the number of famine deaths was carried out by American demographer Dr. Judith Banister and published in 1984. Given the lengthy gaps between the censuses and doubts over the reliability of the data, an accurate figure is difficult to ascertain. Nevertheless, Banister concluded that the official data implied that around 15 million excess deaths incurred in China during 1958–61, and that based on her modelling of Chinese demographics during the period and taking account of assumed under-reporting during the famine years, the figure was around 30 million. Hu Yaobang, a high-ranking official of the CCP, states that 20 million people died according to official government statistics.^[218] Yang Jisheng, a former Xinhua News Agency reporter who had privileged access and connections available to no other scholars, estimates a death toll of 36 million.^[217] Frank Dikötter estimates that there were at least 45 million premature deaths attributable to the Great Leap Forward from 1958 to 1962.^[219] Various other sources have put the figure at between 20 and 46 million.^{[220][221][222]}

Split from Soviet Union

On the international front, the period was dominated by the further isolation of China. The Sino-Soviet split resulted in Nikita Khrushchev’s withdrawal of all Soviet technical experts and aid from the country. The split concerned the leadership of world communism. The USSR had a network of Communist parties it supported; China now created its own rival network to battle it out for local control of the left in numerous countries.^[223] Lorenz M. Lüthi writes: «The Sino-Soviet split was one of the key events of the Cold War, equal in importance to the construction of the Berlin Wall, the Cuban Missile Crisis, the Second Vietnam War, and Sino-American rapprochement. The split helped to determine the framework of the Second Cold War in general, and influenced the course of the Second Vietnam War in particular.»^[224]

The split resulted from Khrushchev’s more moderate Soviet leadership after the death of Stalin in March 1953. Only Albania openly sided with China, thereby forming an alliance between the two countries which would last until after Mao’s death in 1976. Warned that the Soviets had nuclear weapons, Mao minimised the threat. Becker says that «Mao believed that the bomb was a ‘paper tiger’, declaring to Khrushchev that it would not matter if China lost 300 million people in a nuclear war: the other half of the population would survive to ensure victory».^[225] Struggle against Soviet revisionism and U.S. imperialism was an important aspect of Mao’s attempt to direct the revolution in the right direction.^[226]

According to historian Mingjiang Li, Mao deliberately escalated Sino-Soviet diplomatic tensions as part of his attempt to reassert his domestic political power and limit that of his rivals by showcasing his commitment to revolution and his hardline stance against what he deemed Soviet revisionism.^[227]

Great Proletarian Cultural Revolution

During the early 1960s, Mao became concerned with the nature of post-1959 China. He saw that the revolution and Great Leap Forward had replaced the old ruling elite with a new one. He was concerned that those in power were becoming estranged from the people they were to serve. Mao believed that a revolution of culture would unseat and unsettle the «ruling class» and keep China in a state of «continuous revolution» that, theoretically, would serve the interests of the majority, rather than a tiny and privileged elite.^[228] State Chairman Liu Shaoqi and General Secretary Deng Xiaoping favoured the idea that Mao be removed from actual power as China’s head of state and government but maintain his ceremonial and symbolic role as Chairman of the Chinese Communist Party, with the party upholding all of his positive contributions to the revolution. They attempted to marginalise Mao by taking control of economic policy and asserting themselves politically as well. Many claim that Mao responded to Liu and Deng’s movements by launching the Great Proletarian Cultural Revolution in 1966. Some scholars, such as Mobo Gao, claim the case for this is overstated.^[229] Others, such as Frank Dikötter, hold that Mao launched the Cultural Revolution to wreak revenge on those who had dared to challenge him over the Great Leap Forward.^[230]

The Cultural Revolution led to the destruction of much of China’s traditional cultural heritage and the imprisonment of a huge number of Chinese citizens, as well as the creation of general economic and social chaos in the country. Millions of lives were ruined during this period, as the Cultural Revolution pierced into every part of Chinese life, depicted by such Chinese films as To Live, The Blue Kite and Farewell My Concubine. It is estimated that hundreds of thousands of people, perhaps millions, perished in the violence of the Cultural Revolution.^[222] This included prominent figures such as Liu Shaoqi.^{[231][232][233]}

When Mao was informed of such losses, particularly that people had been driven to suicide, he is alleged to have commented: «People who try to commit suicide—don’t attempt to save them! … China is such a populous nation, it is not as if we cannot do without a few people.»^[234] The authorities allowed the Red Guards to abuse and kill opponents of the regime. Said Xie Fuzhi, national police chief: «Don’t say it is wrong of them to beat up bad persons: if in anger they beat someone to death, then so be it.»^[235] In August and September 1966, there were a reported 1,772 people murdered by the Red Guards in Beijing alone.^[236]

It was during this period that Mao chose Lin Biao, who seemed to echo all of Mao’s ideas, to become his successor. Lin was later officially named as Mao’s successor. By 1971, a divide between the two men had become apparent. Official history in China states that Lin was planning a military coup or an assassination attempt on Mao. Lin Biao died on 13 September 1971, in a plane crash over the air space of Mongolia, presumably as he fled China, probably anticipating his arrest. The CCP declared that Lin was planning to depose Mao and posthumously expelled Lin from the party. At this time, Mao lost trust in many of the top CCP figures. The highest-ranking Soviet Bloc intelligence defector, Lt. Gen. Ion Mihai Pacepa claimed he had a conversation with Nicolae Ceaușescu, who told him about a plot to kill Mao with the help of Lin Biao organised by the KGB.^[237]

Despite being considered a feminist figure by some and a supporter of women’s rights, documents released by the US Department of State in 2008 show that Mao declared women to be a «nonsense» in 1973, in conversation with Henry Kissinger, joking that «China is a very poor country. We don’t have much. What we have in excess is women. … Let them go to your place. They will create disasters. That way you can lessen our burdens.»^[238] When Mao offered 10 million women, Kissinger replied by saying that Mao was «improving his offer».^[239] Mao and Kissinger then agreed that their comments on women be removed from public records, prompted by a Chinese official who feared that Mao’s comments might incur public anger if released.^[240]

In 1969, Mao declared the Cultural Revolution to be over, although various historians in and outside of China mark the end of the Cultural Revolution—as a whole or in part—in 1976, following Mao’s death and the arrest of the Gang of Four.^[241] The Central Committee in 1981 officially declared the Cultural Revolution a «severe setback» for the PRC.^[242] It is often looked at in all scholarly circles as a greatly disruptive period for China.^[243] Despite the pro-poor rhetoric of Mao’s regime, his economic policies led to substantial poverty.^[244]

Estimates of the death toll during the Cultural Revolution, including civilians and Red Guards, vary greatly. An estimate of around 400,000 deaths is a widely accepted minimum figure, according to Maurice Meisner.^[245] MacFarquhar and Schoenhals assert that in rural China alone some 36 million people were persecuted, of whom between 750,000 and 1.5 million were killed, with roughly the same number permanently injured.^[246]

Historian Daniel Leese writes that in the 1950s, Mao’s personality was hardening: «The impression of Mao’s personality that emerges from the literature is disturbing. It reveals a certain temporal development from a down-to-earth leader, who was amicable when uncontested and occasionally reflected on the limits of his power, to an increasingly ruthless and self-indulgent dictator. Mao’s preparedness to accept criticism decreased continuously.»^[247]

State visits

Country	Date	Host
Soviet Union	16 December 1949	Joseph Stalin
Soviet Union	2–19 November 1957	Nikita Khrushchev

During his leadership, Mao travelled outside China on only two occasions, both state visits to the Soviet Union. His first visit abroad was to celebrate the 70th birthday of Soviet leader Joseph Stalin, which was also attended by East German Deputy Chairman of the Council of Ministers Walter Ulbricht and Mongolian communist General Secretary Yumjaagiin Tsedenbal.^[248] The second visit to Moscow was a two-week state visit of which the highlights included Mao’s attendance at the 40th anniversary (Ruby Jubilee) celebrations of the October Revolution (he attended the annual military parade of the Moscow Garrison on Red Square as well as a banquet in the Moscow Kremlin) and the International Meeting of Communist and Workers Parties, where he met with other communist leaders such as North Korea’s Kim Il-Sung^[249] and Albania’s Enver Hoxha. When Mao stepped down as head of state on 27 April 1959, further diplomatic state visits and travels abroad were undertaken by President Liu Shaoqi, Premier Zhou Enlai and Deputy Premier Deng Xiaoping rather than Mao personally.^{[citation needed]}

Death and aftermath

Mao’s health declined in his last years, probably aggravated by his chain-smoking.^[250] It became a state secret that he suffered from multiple lung and heart ailments during his later years.^[251] There are unconfirmed reports that he possibly had Parkinson’s disease^[252] in addition to amyotrophic lateral sclerosis, also known as Lou Gehrig’s disease.^[253]
His final public appearance—and the last known photograph of him alive—had been on 27 May 1976, when he met the visiting Pakistani Prime Minister Zulfikar Ali Bhutto.^[254] He suffered two major heart attacks, one in March and another in July, then a third on 5 September, rendering him an invalid. He died nearly four days later, at 00:10 on 9 September 1976, at the age of 82. The Communist Party delayed the announcement of his death until 16:00, when a national radio broadcast announced the news and appealed for party unity.^[255]

Mao’s embalmed body, draped in the CCP flag, lay in state at the Great Hall of the People for one week.^[256] One million Chinese filed past to pay their final respects, many crying openly or displaying sadness, while foreigners watched on television.^[257][258] Mao’s official portrait hung on the wall with a banner reading: «Carry on the cause left by Chairman Mao and carry on the cause of proletarian revolution to the end».^[256] On 17 September the body was taken in a minibus to the 305 Hospital, where his internal organs were preserved in formaldehyde.^[256]

On 18 September, guns, sirens, whistles and horns across China were simultaneously blown and a mandatory three-minute silence was observed.^[259] Tiananmen Square was packed with millions of people and a military band played «The Internationale». Hua Guofeng concluded the service with a 20-minute-long eulogy atop Tiananmen Gate.^[260][261] Despite Mao’s request to be cremated, his body was later permanently put on display in the Mausoleum of Mao Zedong, in order for the Chinese nation to pay its respects.^[262]

Legacy

Mao remains a controversial figure and there is little agreement over his legacy both in China and abroad. He is regarded as one of the most important and influential individuals in the twentieth century.^[265][266] He is also known as a political intellect, theorist, military strategist, poet, and visionary.^[267] He was credited and praised for driving imperialism out of China,^[268] having unified China and for ending the previous decades of civil war. He is also credited with having improved the status of women in China and for improving literacy and education. In December 2013, a poll from the state-run Global Times indicated that roughly 85% of the 1,045 respondents surveyed felt that Mao’s achievements outweighed his mistakes.^[269] It is a common observation in China that Mao was 70 percent right and 30 percent wrong.^[19]: 55

His policies resulted in the deaths of tens of millions of people in China during his 27-year reign, more than any other 20th-century leader; estimates of the number of people who died under his regime range from 40 million to as many as 80 million,^[270][271] done through starvation, persecution, prison labour in laogai, and mass executions.^[190][270] Mao rarely gave direct instruction for peoples’ physical elimination.^[b][272] According to biographer Philip Short, the overwhelming majority of those killed by Mao’s policies were unintended casualties of famine, while the other three or four million, in Mao’s view, were the necessary victim’s in the struggle to transform China.^[273] Many sources describe Mao’s China as an autocratic and totalitarian regime responsible for mass repression, as well as the destruction of religious and cultural artifacts and sites (particularly during the Cultural Revolution).^[274]

China’s population grew from around 550 million to over 900 million under his rule while the government did not strictly enforce its family planning policy, leading his successors such as Deng Xiaoping to take a strict one-child policy to cope with human overpopulation.^[275][276] Mao’s revolutionary tactics continue to be used by insurgents, and his political ideology continues to be embraced by many Communist organisations around the world.^[277]

In mainland China, Mao is revered by many members and supporters of the Chinese Communist Party and respected by a great number of the general population. Mobo Gao, in his 2008 book The Battle for China’s Past: Mao and the Cultural Revolution, credits him for raising the average life expectancy from 35 in 1949 to 63 by 1975, bringing «unity and stability to a country that had been plagued by civil wars and foreign invasions», and laying the foundation for China to «become the equal of the great global powers».^[279] Gao also lauds him for carrying out massive land reform, promoting the status of women, improving popular literacy, and positively «transform(ing) Chinese society beyond recognition.»^[279] Mao is credited for boosting literacy (only 20% of the population could read in 1949, compared to 65.5% thirty years later), doubling life expectancy, a near doubling of the population, and developing China’s industry and infrastructure, paving the way for its position as a world power.^[280][5][6]

Mao also has Chinese critics. Opposition to him can lead to censorship or professional repercussions in mainland China,^[281] and is often done in private settings such as the Internet.^[282] When a video of Bi Fujian insulting him at a private dinner in 2015 went viral, Bi garnered the support of Weibo users, with 80% of them saying in a poll that Bi should not apologize amidst backlash from state affiliates.^[283][284] In the West, Mao has a bad reputation. He is known for the deaths during the Great Leap Forward and for persecutions during the Cultural Revolution. Chinese citizens are aware of Mao’s mistakes, but nonetheless, many see Mao as a national hero. He is seen as someone who successfully liberated the country from Japanese occupation and from Western imperialist exploitation dating back to the Opium Wars.^[285] A 2019 study showed that a sizeable amount of the Chinese population, when asked about the Maoist era, described a world of purity and simplicity, where life had clear meaning, people trusted and helped one another and inequality was minimal.^[285] According to the study, older people felt some degree of nostalgia for the past and expressed support for Mao even while acknowledging negative experiences.^[285]

Though the Chinese Communist Party, which Mao led to power, has rejected in practice the economic fundamentals of much of Mao’s ideology, it retains for itself many of the powers established under Mao’s reign: it controls the Chinese army, police, courts and media and does not permit multi-party elections at the national or local level, except in Hong Kong and Macau. Thus it is difficult to gauge the true extent of support for the Chinese Communist Party and Mao’s legacy within mainland China. For its part, the Chinese government continues to officially regard Mao as a national hero. On 25 December 2008, China opened the Mao Zedong Square to visitors in his home town of central Hunan Province to mark the 115th anniversary of his birth.^[286]

There continue to be disagreements on Mao’s legacy. Former party official Su Shachi has opined that «he was a great historical criminal, but he was also a great force for good.»^[288] In a similar vein, journalist Liu Binyan has described Mao as «both monster and a genius.»^[288] Some historians argue that Mao was «one of the great tyrants of the twentieth century», and a dictator comparable to Adolf Hitler and Joseph Stalin,^[289][290] with a death toll surpassing both.^[190][270] In The Black Book of Communism, Jean Louis Margolin writes that «Mao Zedong was so powerful that he was often known as the Red Emperor. … the violence he erected into a whole system far exceeds any national tradition of violence that we might find in China.»^[291] Mao was frequently likened to the First Emperor of a unified China, Qin Shi Huang, and personally enjoyed the comparison.^[292] During a speech to party cadre in 1958, Mao said he had far outdone Qin Shi Huang in his policy against intellectuals: «What did he amount to? He only buried alive 460 scholars, while we buried 46,000. In our suppression of the counter-revolutionaries, did we not kill some counter-revolutionary intellectuals? I once debated with the democratic people: You accuse us of acting like Ch’in-shih-huang, but you are wrong; we surpass him 100 times.»^[293][294] As a result of such tactics, critics have compared it to Nazi Germany.^[290][c]

External video
Booknotes interview with Philip Short on Mao: A Life, April 2, 2000, C-SPAN

Philip Short reject comparisons by saying that whereas the deaths caused by Nazi Germany and Soviet Russia were largely systematic and deliberate, the overwhelming majority of the deaths under Mao were unintended consequences of famine.^[273] Short stated that landlord class were not exterminated as a people due to Mao’s belief in redemption through thought reform,^[273] and compared Mao with 19th-century Chinese reformers who challenged China’s traditional beliefs in the era of China’s clashes with Western colonial powers. Short writes that «Mao’s tragedy and his grandeur were that he remained to the end in thrall to his own revolutionary dreams. … He freed China from the straitjacket of its Confucian past, but the bright Red future he promised turned out to be a sterile purgatory.^[273] In their 2013 biography, Mao: The Real Story, Alexander V. Pantsov and Steven I. Levine assert that Mao was both «a successful creator and ultimately an evil destroyer» but also argue that he was a complicated figure who should not be lionised as a saint or reduced to a demon, as he «indeed tried his best to bring about prosperity and gain international respect for his country.»^[295]

Mao’s English interpreter Sidney Rittenberg wrote in his memoir The Man Who Stayed Behind that whilst Mao «was a great leader in history», he was also «a great criminal because, not that he wanted to, not that he intended to, but in fact, his wild fantasies led to the deaths of tens of millions of people.»^[297] Dikötter argues that CCP leaders «glorified violence and were inured to massive loss of life. And all of them shared an ideology in which the end justified the means. In 1962, having lost millions of people in his province, Li Jingquan compared the Great Leap Forward to the Long March in which only one in ten had made it to the end: ‘We are not weak, we are stronger, we have kept the backbone.‘«^[298] Regarding the large-scale irrigation projects, Dikötter stresses that, in spite of Mao being in a good position to see the human cost, they continued unabated for several years, and ultimately claimed the lives of hundreds of thousands of exhausted villagers. He also writes: «In a chilling precursor of Cambodia under the Khmer Rouge, villagers in Qingshui and Gansu called these projects the ‘killing fields.‘«^[299]

The United States placed a trade embargo on the People’s Republic as a result of its involvement in the Korean War, lasting until Richard Nixon decided that developing relations with the PRC would be useful in dealing with the Soviet Union.^[300] The television series Biography stated: «[Mao] turned China from a feudal backwater into one of the most powerful countries in the World. … The Chinese system he overthrew was backward and corrupt; few would argue the fact that he dragged China into the 20th century. But at a cost in human lives that is staggering.»^[288] In the book China in the 21st Century: What Everyone Needs to Know published in 2010, Professor Jeffrey Wasserstrom of the University of California, Irvine compares China’s relationship to Mao to Americans’ remembrance of Andrew Jackson; both countries regard the leaders in a positive light, despite their respective roles in devastating policies. Jackson forcibly moved Native Americans through the Trail of Tears, resulting in thousands of deaths, while Mao was at the helm during the violent years of the Cultural Revolution and the Great Leap Forward.^[301][d]

The ideology of Maoism has influenced many Communists, mainly in the Third World, including revolutionary movements such as Cambodia’s Khmer Rouge,^[303] Peru’s Shining Path, and the Nepalese revolutionary movement. Under the influence of Mao’s agrarian socialism and Cultural Revolution, Cambodia’s Pol Pot conceived of his disastrous Year Zero policies which purged the nation of its teachers, artists and intellectuals and emptied its cities, resulting in the Cambodian genocide.^[304] The Revolutionary Communist Party, USA, also claims Marxism–Leninism-Maoism as its ideology, as do other Communist Parties around the world which are part of the Revolutionary Internationalist Movement. China itself has moved sharply away from Maoism since Mao’s death, and most people outside of China who describe themselves as Maoist regard the Deng Xiaoping reforms to be a betrayal of Maoism, in line with Mao’s view of «Capitalist roaders» within the Communist Party.^[305] As the Chinese government instituted market economic reforms starting in the late 1970s and as later Chinese leaders took power, less recognition was given to the status of Mao. This accompanied a decline in state recognition of Mao in later years in contrast to previous years when the state organised numerous events and seminars commemorating Mao’s 100th birthday. Nevertheless, the Chinese government has never officially repudiated the tactics of Mao. Deng Xiaoping, who was opposed to the Great Leap Forward and the Cultural Revolution, stated that «when we write about his mistakes we should not exaggerate, for otherwise we shall be discrediting Chairman Mao Zedong and this would mean discrediting our party and state.»^[306]

Mao’s military writings continue to have a large amount of influence both among those who seek to create an insurgency and those who seek to crush one, especially in manners of guerrilla warfare, at which Mao is popularly regarded as a genius.^[307] The Nepali Maoists were highly influenced by Mao’s views on protracted war, new democracy, support of masses, permanency of revolution and the Great Proletarian Cultural Revolution.^[308] Mao’s major contribution to the military science is his theory of People’s War, with not only guerrilla warfare but more importantly, Mobile Warfare methodologies. Mao had successfully applied Mobile Warfare in the Korean War, and was able to encircle, push back and then halt the UN forces in Korea, despite the clear superiority of UN firepower.^[309] In 1957, Mao also gave the impression that he might even welcome a nuclear war.^[310][e]

Mao’s poems and writings are frequently cited by both Chinese and non-Chinese. The official Chinese translation of President Barack Obama’s inauguration speech used a famous line from one of Mao’s poems.^[314] In the mid-1990s, Mao’s picture began to appear on all new renminbi currency from the People’s Republic of China. This was officially instituted as an anti-counterfeiting measure as Mao’s face is widely recognised in contrast to the generic figures that appear in older currency. On 13 March 2006, a story in the People’s Daily reported that a proposal had been made to print the portraits of Sun Yat-sen and Deng Xiaoping.^[315]

Public image

Mao gave contradicting statements on the subject of personality cults. In 1955, as a response to the Khrushchev Report that criticised Joseph Stalin, Mao stated that personality cults are «poisonous ideological survivals of the old society», and reaffirmed China’s commitment to collective leadership.^[316] At the 1958 party congress in Chengdu, Mao expressed support for the personality cults of people whom he labelled as genuinely worthy figures, not those that expressed «blind worship».^[317]

In 1962, Mao proposed the Socialist Education Movement (SEM) in an attempt to educate the peasants to resist the «temptations» of feudalism and the sprouts of capitalism that he saw re-emerging in the countryside from Liu’s economic reforms.^[318] Large quantities of politicised art were produced and circulated—with Mao at the centre. Numerous posters, badges, and musical compositions referenced Mao in the phrase «Chairman Mao is the red sun in our hearts» (毛主席是我們心中的紅太陽; Máo Zhǔxí Shì Wǒmen Xīnzhōng De Hóng Tàiyáng)^[319] and a «Savior of the people» (人民的大救星; Rénmín De Dà Jiùxīng).^[319]

In October 1966, Mao’s Quotations from Chairman Mao Tse-tung, known as the Little Red Book, was published. Party members were encouraged to carry a copy with them, and possession was almost mandatory as a criterion for membership. According to Mao: The Unknown Story by Jun Yang, the mass publication and sale of this text contributed to making Mao the only millionaire created in 1950s China (332). Over the years, Mao’s image became displayed almost everywhere, present in homes, offices and shops. His quotations were typographically emphasised by putting them in boldface or red type in even the most obscure writings. Music from the period emphasised Mao’s stature, as did children’s rhymes. The phrase «Long Live Chairman Mao for ten thousand years» was commonly heard during the era.^[320]

Mao also has a presence in China and around the world in popular culture, where his face adorns everything from T-shirts to coffee cups. Mao’s granddaughter, Kong Dongmei, defended the phenomenon, stating that «it shows his influence, that he exists in people’s consciousness and has influenced several generations of Chinese people’s way of life. Just like Che Guevara’s image, his has become a symbol of revolutionary culture.»^[297] Since 1950, over 40 million people have visited Mao’s birthplace in Shaoshan, Hunan.^[321]

A 2016 survey by YouGov survey found that 42% of American millennials have never heard of Mao.^[322][323] According to the CIS poll, in 2019 only 21% of Australian millennials were familiar with Mao Zedong.^[324] In 2020s China, members of Generation Z are embracing Mao’s revolutionary ideas, including violence against the capitalist class, amid rising social inequality, long working hours, and decreasing economic opportunities.^[325] As of the early 2020s, surveys conducted on Zhihu frequently rank Mao as one of the greatest and most influential figures in Chinese history.^[19]: 58

Foreign honours

• Grand Cross of the Royal Order of Cambodia (Cambodia, 1956)^[326]

Genealogy

Ancestors

Mao’s ancestors were:

• Máo Yíchāng (毛貽昌, born Xiangtan 1870, died Shaoshan 1920), father, courtesy name Máo Shùnshēng (毛順生) or also known as Mao Jen-sheng
• Wén Qīmèi (文七妹, born Xiangxiang 1867, died 1919), mother. She was illiterate and a devout Buddhist. She was a descendant of Wen Tianxiang.
• Máo Ēnpǔ (毛恩普, born 1846, died 1904), paternal grandfather
• Liú (劉/刘, given name not recorded, born 1847, died 1884),^[327] paternal grandmother
• Máo Zǔrén (毛祖人), paternal great-grandfather

Wives

Mao had four wives who gave birth to a total of 10 children, among them:

1. Luo Yixiu (1889–1910) of Shaoshan: married 1907 to 1910
2. Yang Kaihui (1901–1930) of Changsha: married 1921 to 1927, executed by the KMT in 1930; mother to Mao Anying, Mao Anqing, and Mao Anlong
3. He Zizhen (1910–1984) of Jiangxi: married May 1928 to 1937; mother to 6 children
4. Jiang Qing (1914–1991), married 1939 until Mao’s death; mother to Li Na

Siblings

Mao had several siblings:

• Mao Zemin (1895–1943), younger brother, executed by a warlord
• Mao Zetan (1905–1935), younger brother, executed by the KMT
• Mao Zejian (1905–1929), adopted sister, executed by the KMT

Mao’s parents altogether had five sons and two daughters. Two of the sons and both daughters died young, leaving the three brothers Mao Zedong, Mao Zemin, and Mao Zetan. Like all three of Mao Zedong’s wives, Mao Zemin and Mao Zetan were communists. Like Yang Kaihui, both Mao Zemin and Mao Zetan were killed in warfare during Mao Zedong’s lifetime. Note that the character zé (澤) appears in all of the siblings’ given names; this is a common Chinese naming convention.

From the next generation, Mao Zemin’s son Mao Yuanxin was raised by Mao Zedong’s family, and he became Mao Zedong’s liaison with the Politburo in 1975. In Li Zhisui’s The Private Life of Chairman Mao, Mao Yuanxin played a role in the final power-struggles.^[328]

Children

Mao had a total of ten children,^{[329][page needed]} including:

• Mao Anying (1922–1950): son to Yang, married to Liú Sīqí (劉思齊), killed in action during the Korean War
• Mao Anqing (1923–2007): son to Yang, married to Shao Hua, son Mao Xinyu, grandson Mao Dongdong
• Mao Anlong (1927–1931): son to Yang, died during the Chinese Civil War
• Mao Anhong: son to He, left to Mao’s younger brother Zetan and then to one of Zetan’s guards when he went off to war, was never heard of again
• Li Min (b. 1936): daughter to He, married to Kǒng Lìnghuá (孔令華), son Kǒng Jìníng (孔繼寧), daughter Kong Dongmei (孔冬梅)
• Li Na (b. 1940): daughter to Jiang (whose birth surname was Lǐ, a name also used by Mao while evading the KMT), married to Wáng Jǐngqīng (王景清), son Wáng Xiàozhī (王效芝)

Mao’s first and second daughters were left to local villagers because it was too dangerous to raise them while fighting the Kuomintang and later the Japanese. Their youngest daughter (born in early 1938 in Moscow after Mao separated) and one other child (born 1933) died in infancy. Two English researchers who retraced the entire Long March route in 2002–2003^[330] located a woman whom they believe might well be one of the missing children abandoned by Mao to peasants in 1935. Ed Jocelyn and Andrew McEwen hope a member of the Mao family will respond to requests for a DNA test.^[331]

Through his ten children, Mao became grandfather to twelve grandchildren, many of whom he never knew. He has many great-grandchildren alive today. One of his granddaughters is businesswoman Kong Dongmei, one of the richest people in China.^[332] His grandson Mao Xinyu is a general in the Chinese army.^[333] Both he and Kong have written books about their grandfather.^[334]

Personal life

Mao’s private life was kept very secret at the time of his rule. After Mao’s death, Li Zhisui, his personal physician, published The Private Life of Chairman Mao, a memoir which mentions some aspects of Mao’s private life, such as chain-smoking cigarettes, addiction to powerful sleeping pills and large number of sexual partners.^[335] Some scholars and others who knew Mao personally have disputed the accuracy of these characterisations.^[336]

Having grown up in Hunan, Mao spoke Mandarin with a marked Hunanese accent.^[337] Ross Terrill wrote Mao was a «son of the soil … rural and unsophisticated» in origins,^[338] while Clare Hollingworth said that Mao was proud of his «peasant ways and manners», having a strong Hunanese accent and providing «earthy» comments on sexual matters.^[337] Lee Feigon said that Mao’s «earthiness» meant that he remained connected to «everyday Chinese life.»^[339]

Sinologist Stuart Schram emphasised Mao’s ruthlessness but also noted that he showed no sign of taking pleasure in torture or killing in the revolutionary cause.^[340] Lee Feigon considered Mao «draconian and authoritarian» when threatened but opined that he was not the «kind of villain that his mentor Stalin was».^[341] Alexander Pantsov and Steven I. Levine wrote that Mao was a «man of complex moods», who «tried his best to bring about prosperity and gain international respect» for China, being «neither a saint nor a demon.»^[342] They noted that in early life, he strove to be «a strong, wilful, and purposeful hero, not bound by any moral chains», and that he «passionately desired fame and power».^[343]

Mao learned to speak some English, particularly through Zhang Hanzhi, his English teacher, interpreter and diplomat who later married Qiao Guanhua, Foreign Minister of China and the head of China’s UN delegation.^[344] His spoken English was limited to a few single words, phrases, and some short sentences. He first chose to systematically learn English in the 1950s, which was very unusual as the main foreign language first taught in Chinese schools at that time was Russian.^[345]

Writings and calligraphy

Mao was a prolific writer of political and philosophical literature.^[347] The main repository of his pre-1949 writings is the Selected Works of Mao Zedong, published in four volumes by the People’s Publishing House since 1951. A fifth volume, which brought the timeline up to 1957, was briefly issued during the leadership of Hua Guofeng, but subsequently withdrawn from circulation for its perceived ideological errors. There has never been an official «Complete Works of Mao Zedong» collecting all his known publications.^[348] Mao is the attributed author of Quotations from Chairman Mao Tse-tung, known in the West as the «Little Red Book» and in Cultural Revolution China as the «Red Treasure Book» (紅寶書). First published in January 1964, this is a collection of short extracts from his many speeches and articles (most found in the Selected Works), edited by Lin Biao, and ordered topically. The Little Red Book contains some of Mao’s most widely known quotes.^[f]

Mao wrote prolifically on political strategy, commentary, and philosophy both before and after he assumed power.^[g] Mao was also a skilled Chinese calligrapher with a highly personal style. In China, Mao was considered a master calligrapher during his lifetime.^[349] His calligraphy can be seen today throughout mainland China.^[350] His work gave rise to a new form of Chinese calligraphy called «Mao-style» or Maoti, which has gained increasing popularity since his death. There exist various competitions specialising in Mao-style calligraphy.^[351]

Literary works

As did most Chinese intellectuals of his generation, Mao’s education began with Chinese classical literature. Mao told Edgar Snow in 1936 that he had started the study of the Confucian Analects and the Four Books at a village school when he was eight, but that the books he most enjoyed reading were Water Margin, Journey to the West, the Romance of the Three Kingdoms and Dream of the Red Chamber.^[352] Mao published poems in classical forms starting in his youth and his abilities as a poet contributed to his image in China after he came to power in 1949. His style was influenced by the great Tang dynasty poets Li Bai and Li He.^[353]

Some of his best known poems are «Changsha» (1925), «The Double Ninth» (October 1929), «Loushan Pass» (1935), «The Long March» (1935), «Snow» (February 1936), «The PLA Captures Nanjing» (1949), «Reply to Li Shuyi» (11 May 1957), and «Ode to the Plum Blossom» (December 1961).

Portrayal in film and television

Mao has been portrayed in film and television numerous times. Some notable actors include: Han Shi, the first actor ever to have portrayed Mao, in a 1978 drama Dielianhua and later again in a 1980 film Cross the Dadu River;^[354] Gu Yue, who had portrayed Mao 84 times on screen throughout his 27-year career and had won the Best Actor title at the Hundred Flowers Awards in 1990 and 1993;^[355][356] Liu Ye, who played a young Mao in The Founding of a Party (2011);^[357] Tang Guoqiang, who has frequently portrayed Mao in more recent times, in the films The Long March (1996) and The Founding of a Republic (2009), and the television series Huang Yanpei (2010), among others.^[358] Mao is a principal character in American composer John Adams’ opera Nixon in China (1987). The Beatles’ song «Revolution» refers to Mao in the verse «but if you go carrying pictures of Chairman Mao you ain’t going to make it with anyone anyhow…»;^[359] John Lennon expressed regret over including these lines in the song in 1972.^[360]

See also

• Chinese tunic suit

Notes

References

Bibliography

Further reading

External links

General

• «Foundations of Chinese Foreign Policy online documents in English from the Wilson Center in Washington
• Asia Source biography
• ChineseMao.com: Extensive resources about Mao Zedong Archived 6 September 2013 at the Wayback Machine
• CNN profile
• Collected Works of Mao at the Maoist Internationalist Movement
• Collected Works of Mao Tse-tung (1917–1949) Joint Publications Research Service
• Mao quotations
• Mao Zedong Reference Archive at marxists.org
• Oxford Companion to World Politics: Mao Zedong
• Bio of Mao at the official Communist Party of China web site

• Discusses the life, military influence and writings of Chairman Mao ZeDong.
• What Maoism Has Contributed Archived 12 August 2021 at the Wayback Machine by Samir Amin (21 September 2006)
• China must confront dark past, says Mao confidant
• Mao was cruel – but also laid the ground for today’s China
• On the Role of Mao Zedong by William Hinton. Monthly Review Foundation 2004 Volume 56, Issue 04 (September)
• Propaganda paintings showing Mao as the great leader of China
• Remembering Mao’s Victims
• Mao’s Great Leap to Famine
• Finding the Facts About Mao’s Victims
• Remembering China’s Great Helmsman
• Did Mao Really Kill Millions in the Great Leap Forward? Archived 11 October 2019 at the Wayback Machine
• Mao Tse Tung: China’s Peasant Emperor

Party political offices
Communist Party of China
Preceded by Zhu De	Chairman of the CPC Central Military Commission 1936–1949	Succeeded by Himself as Post re-established
Preceded by Deng Fa	President of the CPC Central Party School 1943–1947	Succeeded by Liu Shaoqi
Preceded by Zhang Wentian as General Secretary	Leader of the Communist Party of China 1943–1976	Succeeded by Hua Guofeng
Post established	Chairman of the Central Committee of the Communist Party of China 1945–1976
Preceded by Himself as Post re-established	Chairman of the CPC Central Military Commission 1954–1976	Succeeded by Hua Guofeng
Political offices
Chinese Soviet Republic
New title	Chairman of the Central Executive Committee of the Chinese Soviet Republic 1931–1937	Chinese Soviet Republic disbanded
Chairman of the Council of People’s Commissars of the Chinese Soviet Republic 1931–1934	Succeeded by Zhang Wentian
People’s Republic of China
New title	Chairman of the National Committee of the Chinese People’s Political Consultative Conference 1949–1954	Succeeded by Zhou Enlai
Chairman of the Central People’s Government of the People’s Republic of China 1949–1954	Succeeded by Himself as Chairman of the People’s Republic of China
Chairman of the People’s Revolutionary Military Council of the Central People’s Government 1949–1954	Succeeded by Himself as Chairman of the National Defence Commission
Preceded by Himself as Chairman of the Central People’s Government	Chairman of the People’s Republic of China 1954–1959	Succeeded by Liu Shaoqi

Новое руководство

Новое руководство

Мао Цзэдун не оставил завещания, которое дало бы напутствие новым руководителям, и, судя по всему, не остановил своего выбора ни на ком из них.

Вопрос о преемственности всегда был ахиллесовой пятой режимов личной власти. Не составил исключения и Мао Цзэдун. Вот что он говорил о преемственности руководства в одной из своих бесед, не предназначавшихся для печати.

«Перед своей смертью я хотел создать авторитет „преемников“, я не рассчитывал, что все может получиться наоборот. Первоначально у нас было намерение позаботиться о государственной безопасности; мы создали первую и вторую линии. Я был на второй линии. Другие товарищи — на первой линии. С сегодняшних позиций это было не очень удачно, результатом было большое раздробление. Я был на второй линии и не руководил повседневными делами; я предоставлял другим решать множество проблем, создавая другим людям авторитет, чтобы, когда я предстану перед богом, в нашем государстве дело не дошло до слишком больших потрясений.

Все были согласны с этой точкой зрения. Впоследствии оказалось, что товарищи, которые были на первой линии, не очень удачно уладили кое-какие дела. Отдельные дела, за которые я сам должен был взяться, не были улажены, и за это я несу ответственность. Нельзя все целиком взваливать на них».

Эго говорилось по поводу ухода Мао с поста председателя КНР. В качестве возможного преемника в ту пору выдвигался Лю Шаоци. Нам известно, какая судьба его вскоре постигла.

Затем, несмотря на неудачный опыт Лю Шаоци, на роль преемника выдвинулся Линь Бяо. Мао Цзэдун сам официально заявил об этом всему китайскому народу. Однако и этот кандидат в наследники был повержен, послужил очередным объектом проработок и поношений.

Кто же должен был быть следующим? И рискнул ли кто-либо включиться в эту игру, где шансы выигрыша устремлены к нулю?

Быть может, Мао рассчитывал на установление коллективного руководства после своего естественного ухода с политической арены? Или, быть может, он вообще не задумывался над этим? Трудно сказать. Опыт диктаторов прошлого и современности говорит о том, что это самая невыносимая для них тема, которая вызывает иной раз невероятные сдвиги в сознании и спонтанные решения.

Уж очень это болезненный вопрос — самоограничение диктатора, пускай даже отнесенное к будущему времени. Болезненный для него самого и весьма щекотливый для окружающих. Это значит признать кого-то равным себе, также способным нести великое бремя власти. В пьесе А. К. Толстого «Смерть Иоанна Грозного» есть такая сцена: царь отказывается от трона, грозится принять схиму и уйти в монастырь. Грозит-то грозит, а сам в глаза боярам смотрит, как они реагируют на это: кто соглашается, а кто в ноги валится и молит не оставить народ без великого царя, который один только может удержать народ в повиновении. И вот начинается скольжение бояр вокруг этой темы, как во время гололедицы: пока стоишь на месте — ничего, как сдвинулся — того и гляди поскользнешься, а там и упасть недолго.

Но дело, конечно, не в выборе преемника. Должность председателя КПК отнюдь не равнозначна роли наследственного монарха. Дело в другом — в отсутствии сколько-нибудь отработанного механизма избрания или выдвижения преемника Мао Цзэдуна. Принятые в свое время в КПК нормы избрания руководителей уже давно были растоптаны самим Мао Цзэдуном. Сложилась новая традиция — групповой, верхушечной борьбы за власть, где все средства были хороши. Именно этой традиции и предстояло сказать свое слово в переходный период становления нового руководства партии и страны.

Был ли на самом деле прямой заговор в пользу Цзян Цин после кончины председателя КПК, а если был, то в какой форме? Сообщения китайской и зарубежной печати изобиловали слухами, почерпнутыми из резных источников.

В начале октября 1976 года Хуа Гофэн заявил на заседании Политбюро, что интервью Цзян Цин Р. Уитке привели Председателя в ярость, и с осени 1975 года, когда слухи о гневе Председателя впервые получили международную огласку, его здоровье ухудшилось. Цзян Цин якобы была столь назойливой, что Мао передал ей записку следующего содержания: «Мне уже 80 лет. Несмотря на это, ты беспокоишь меня разными вещами. Почему ты не проявляешь никакого сочувствия? Я завидую Чжоу Эньлаю и его жене».

Хуа сообщил также, что он вынудил Цзян Цин вернуть некоторые документы Мао, которые она будто бы сразу после кончины супруга захватила и фальсифицировала, намереваясь изобразить их в качестве его завещания в пользу Цзян Цин. После этого акта, как пишет Р. Уитке, она якобы позвонила Хуа по телефону и закричала: «Еще не остыл прах Председателя Мао, а вы уже хотите выбросить меня! Неужели вы хотите подобным способом выразить свою благодарность за всю доброту, проявленную к вам Председателем Мао, который выдвинул вас на высокий пост?» Он ответил: «Я никогда не забуду доброту Председателя Мао… И я вовсе не собираюсь выбрасывать вас. Вы можете спокойно жить в собственном доме, и никто не посмеет выгнать вас».

Многие специалисты по Китаю предсказывали, что смерть человека, который сконцентрировал в своих руках всю полноту власти и управлял по принципу разъединения групп, должна резко обострить борьбу среди руководства. Однако вряд ли кто ожидал, что события развернутся так стремительно, что враждующие силы схлестнутся так быстро, что одна из них за короткий срок потерпит поражение.

Основная расстановка соперничающих сил в КПК сложилась еще до кончины Мао Цзэдуна. Борьба за наследие Мао разгорелась уже при жизни слабеющего председателя КПК.

Эта борьба развернулась в основном между двумя группировками. Первая — это «леваки», или экстремисты, знаменем которых явилась идеология «культурной революции»; их лидер — Цзян Цин. Вторая — это «прагматики», выступающие за стабилизацию обстановки в стране и проявляющие заботу о развитии производства. Их духовным вождем был Чжоу Эньлай. Самостоятельную группу составляли военные, которые действовали в своих интересах и чаще всего поддерживали «прагматиков». На роль их лидера еще при жизни Мао выдвинулся член Политбюро, министр обороны Е Цзяньии.

8 января 1976 г. умер Чжоу Эньлай — один из ветеранов китайской Компартии, который с 20-х годов входил в состав высшего руководства. Хотя Чжоу никогда не претендовал на роль человека № 1 в партии, именно он потенциально мог бы стать наиболее вероятным претендентом на наследование руководства после смерти Мао. Потому-то ему была уготована та же участь, что и другим свергнутым или убиенным (Линь Бяо) претендентам на руководство партией.

После смерти Чжоу в зарубежной печати появилось сообщение о том, что Чжоу Эньлай сам отказался от лечения болезни — рака легких. Ему стало известно, что Мао на одном из закрытых совещаний выступил с критикой по его адресу. Лечивший Чжоу врач, приглашенный из-за границы специалист китайского происхождения, за несколько дней до смерти сказал ему, что Мао критикует одного из героев древнего романа «Речные заводи» Суп Цзяна как капитулянта. Зная методы Мао, Чжоу расценил это как косвенные нападки на него самого. В ответ Чжоу сказал: «В Китае самая ужасная болезнь — политическая. Если кто-нибудь болен в политическом смысле, он обречен». Чжоу заметил также, что его болезнь только на 30% физическая и на 70% — политическая. В сообщении также говорилось, что жена Чжоу Эньлая опасалась, ч;о ее мужа отравят. Всю еду, которую приносили ему, она сначала пробовала сама.

В китайской печати последнее время утверждают, что Чжоу пал жертвой «четырех». Больше того, упоминается персонально Цзян Цин, которая будто бы приказала подмешать отраву в его лекарства. Так ли это? Пока неизвестно. Но без>словно, что смерть Чжоу Эньлая объективно означала устранение главного претендента на наследование руководящего поста на политическом Олимпе Китая.

Вскоре скончался еще один представитель «старой гвардии» — Чжу Дэ, герой «великого похода», легендарный командующий армией китайских коммунистов в период гражданской войны. Наиболее видным представителем этой генерации руководителей оставался, в сущности, Дэн Сяопин.

Как выяснилось впоследствии, именно при поддержке Чжоу Эньлая он стал первым заместителем премьера Китая в 1974 году, а во время болезни Чжоу Эньлая фактически исполнял обязанности премьера. Он-то и был избран главной мишенью кампании, которая развернулась после смерти Чжоу Эньлая. Сейчас эту кампанию все чаще приписывают «четверке» и лично Цзян Цин. Он, видите ли, имел неосторожность скептически отозваться о новых китайских операх, сочиненных под ее непосредственным руководством.

Но дело, конечно, не в расхождении эстетических вкусов. Дэн оставался едва ли не единственной крупной фигурой из «старой гвардии», которая могла реально претендовать на роль преемника Мао. Его надо было устранить еще до кончины последнего. И вот 1976 год прошел под лозунгом борьбы против Дэн Сяопина.

Непосредственным поводом для этого послужили беспорядки в Пекине на площади Тяньаньмэнь 5 апреля 1976 г., в день поминовения. В результате этих событий Дэн Сяопин был снят со всех своих постов и отправлен в изгнание.

Совсем недавно стала известна действительная картина того, что произошло во время беспорядков, получивших в то время название «контрреволюционного инцидента». Теперь, по-видимому под давлением Дэн Сяопина, это событие сравнивается с поджогом рейхстага в Берлине в 1933 году, который позволил Гитлеру развернуть кампанию антикоммунистического террора и укрепить свою власть.

В новом гонконгском журнале «Чжэн Мин», который, вероятно, создан по распоряжению нынешних руководителей Китая, опубликована серия статей, озаглавленных: «Я присутствовал при инциденте на площади Тяньаньмэнь»¹.

Журнал возлагает вину за беспорядки на «банду четырех», и особенно на Ван Хунвэня. Он также утверждает, что Чжан Чуньцяо наблюдал за ходом беспорядков из осажденного Большого дома народных собраний и помогал их провоцировать.

Один из очевидцев этих событий приводит подробное описание того, как начались беспорядки. Он рассказывает, что он был на площади холодным вечером 4 апреля, после того как целый день толпы мирно настроенных людей несли венки к подножию Памятника жертвам и наклеивали листки стихотворений и дацзыбао, прославляющих покойного премьера Чжоу Эньлая. Неожиданно на площадь с шумом въехал десяток грузовиков, из которых начали выгружаться люди. Приехавшие убирали венки и кидали их в кузова машин. Некоторые из присутствующих на площади стали выражать протест по поводу этого, однако на них не обращали внимания.

Утром следующего дня люди, идущие на работу или возвращавшиеся с ночной смены на велосипедах, с удивлением останавливались, не видя венков. Группа старших школьников положила новый венок на ступеньки монумента, несмотря на противодействие нескольких лиц, одетых в гражданское. Число людей на площади начало расти.

Вскоре приехал пропагандистский автофургон с громкоговорителем и призвал толпу разойтись. Некоторые протестовали, и женщина-милиционер в автофургоне казалась смущенной: «Ничего не поделаешь, у нас приказ». Толпа, приведенная в ярость тем, что ей отказывают в возможности отдать дань уважения Чжоу, опрокинула автофургон.

Группа народных ополченцев во главе с «высоким и худым человеком» попыталась вмешаться. Затем, преследуемый толпой, которая была остановлена цепью солдат у здания, он скрылся в Большом доме народных собраний. Вскоре появились народное ополчение и милиция, вооруженные железными прутьями, среди которых были головорезы, привезенные из Шанхая Ван Хунвэнем. Полилась кровь.

После этого толпа сожгла штаб службы общественной безопасности на площади, а также подожгла несколько автомашин официальных лиц у здания Исторического музея. Мэр Пекина У Дэ выступил с призывом соблюдать спокойствие и осудил Дэн Сяопина как якобы тайного зачинщика этих событий. В то же время министр обороны Е Цзяньин и заместитель премьера Ли Сяньнянь отмежевались от расследования причин беспорядков. Впоследствии, после крушения «банды», все арестованные в связи с беспорядками (около 500 человек) были освобождены, и их приветствовали как героев.

Отстранение Дэн Сяопина в 1976 году оказалось в центре острой борьбы за право наследования Мао Цзэдуну еще при жизни последнего. Оно произошло сразу же после событий 5 апреля 1976 г. Дело в том, что участники митинга не ограничились демонстрацией в пользу Чжоу, а стали выступать также в поддержку Дэн Сяопина, который уже подвергался в то время проработке в печати.

Немедленно после этого инцидента было опубликовано два решения ЦК КПК. По первому решению Дэн Сяопин был освобожден от всех занимаемых постов, хотя и не был исключен из партии. Второе решение объявляло Хуа Гофэна премьером и первым заместителем председателя ЦК КПК. Китайская печать в ту пору сообщала, что Дэн Сяопин имеет шансы остаться в руководстве, если он раскается, но вскоре появились сообщения, что он отказался признать свои ошибки, и тогда кампания развернулась в полную силу, приобретя общенациональные масштабы.

Па роль претендента выдвинулся новый человек — Хуа Гофэн. Его выдвижение поставило в тупик западных синологов. Лихорадочно листались справочники «Кто есть кто в Кигае» в поисках элементарных сведений о новом лидере.

Хуа Гофэн родился в 1922 году в провинции Хунань. Там же работал в партийном аппарате. В 1958–1967 годах был заместителем председателя Народного комитета провинции Хунань. Тогда же выступил в печати с восхвалением «большого скачка» и осуждением сторонников Пэн Дэхуая в провинции Хунань. В 1967 году стал заместителем председателя Революционного совета провинции Хунань. В апреле 1969 года Хуа Гофэн был избран членом ЦК КПК. В декабре 1970 года стал первым секретарем партии в Хунани. В 1972 году был назначен политкомиссаром Кантонского военного округа. С августа 1973 года — член Политбюро ЦК КПК.

В январе 1975 года Хуа Гофэн был назначен заместителем премьера Госсовета и министром общественной безопасности. Это — результат его участия в ликвидации наследника Мао — Линь Бяо. Хуа Гофэн выступил с основным докладом на Всекитайском совещании по распространению передового опыта Дачжая (15 сентября 1975 г.).

Через месяц после смерти Чжоу Эньлая, 7 февраля 1976 г., он стал исполняющим обязанности премьера Госсовета, к величайшему удивлению всех, кто был уверен, что это место будет занято преемником Чжоу Эньлая Дэн Сяопином. 7 апреля 1976 г., после разгона массовых манифестаций, связанных с именем Чжоу Эньлая. Хуа Гофэн выдвинулся на посты, которые занимал Чжоу в государстве и в партии.

В сообщении агентства Синьхуа от 17 мая 1977 г. приводились следующие подробности внутрипартийной борьбы, наступившей вскоре после кончины Председателя Мао Цзэдуна. Здесь говорилось, что на другой день после смерти Мао, то есть 10 сентября, за спиной Хуа Гофэна и других членов Политбюро Ван Хунвэнь незаконно от имени канцелярии ЦК КПК дал приказ местным парткомам, чтобы те обращались по важным вопросам непосредственно к нему, пытаясь таким образом прервать связь ЦК партии с провинциальными парткомами.

4 октября 1976 г. «четверка» опубликовала в газете «Гуанминь жибао» статью, в которой говорилось, что «плохо кончит тот, кто посмеет извратить курс, установленный Председателем Мао Цзэдуном». По словам агентства Синьхуа, это был прямой намек на Хуа Гофэна. В те дни «четверка» отдала приказ своим сообщникам в Шанхае немедленно вооружить ополченцев. Уже на второй день после кончины Мао Цзэдуна они раздали 6 млн. патронов шанхайским ополченцам. 27 сентября Чжан Чуньцяо послал в Шанхай своего человека с устным приказом об организации вооруженного мятежа. «Шанхай перед большим испытанием, — сказал он, — надо готовиться воевать». Если верить сообщениям агентств, в начале октября Чжан в своих тезисах открыто выдвинул план «подавления контрреволюции». Он имел в виду нанести удар по Хуа Гофэну и его сторонникам. Он сосредоточил в своих руках весь пропагандистский аппарат. «Четверка» использовала печать, радио, кино, информационные агентства, телевидение, театр и другие средства воздействия на общественное мнение, нападая на бывшего премьера Чжоу Эньлая, председателя Хуа Гофэна и других партийных, военных, административных руководителей.

«Четверка» самовольно организовала так называемую «авторскую группу» по массовой критике при Пекинском университете, Политехническом институте Цинхуа и «авторскую группу» по массовой критике при шанхайском горкоме партии. Мы уже имели случай разбирать статьи этих авторских групп выше. Теперь выясняется, что они были прямой креатурой «четверки». Агентства сообщают, что авторская группа по массовой критике при Пекинском университете и Политехническом институте Цинхуа опубликовала в печати 168 статей. Среди них по прямому указанию Цзян Цин напечатана была статья «Что за человек Конфуций», где в завуалированной форме содержались нападки на Чжоу Эиьлая, и статья «У Цзэтянь — выдающаяся политическая деятельница Древнего Китая», цель которой состояла в том, чтобы подготовить общественное мнение к возможному переходу власти к Цзян Цин. За несколько дней до разгрома «четверки» ее сообщники в Шанхае самовольно стали перебрасывать войска, создавать командные пункты, разрабатывали «план», формулировали лозунги. По сообщению агентств, они намеревались взорвать мосты, сорвать снабжение и прекратить электроснабжение, пытаясь таким образом инспирировать вооруженный переворот. Однако оперативные меры, принятые Хуа Гофэном и его сторонниками, положили конец всем этим действиям².

Через два месяца после кончины Мао в Пекинском университете была вывешена дацзыбао со следующими словами по поводу Цзян Цин: «За свои грехи она заслуживает десяти тысяч смертей, но даже смертью она не смоет своих прегрешений. Она — худший враг».

В Пекине и Шанхае, как и во многих других городах Китая, участники демонстраций с радостными лицами предавались ритуалу казни чучела Цзян Цин и трех ее приспешников. В чем только не обвиняют эту женщину, в течение 37 лет являвшуюся женой и личным секретарем человека, которому до сих пор воздают все почести обожествляемого вождя!

Перед самой кончиной Мао в печати Китая одна за другой стали появляться статьи, имевшие прямой целью подготовить «платформу» для внутрисемейной преемственности власти в стране. Делалось это не прямо, а, как принято в Китае, обиняком, намеками на события древней и новой истории Китая. В официальной печати партии проводились достаточно прозрачные параллели с древними императрицами, которые наследовали своим мужьям и стали верными проводниками их заветов. Печать утверждает, что Цзян Цин примеряла специально приготовленную одежду по образцу той, которую в свое время носила императрица У Цзэтянь.

В Китае любят ссылаться на прецеденты, быть может, больше, чем в английском судопроизводстве. В этом духе официальная печать проводит исторические параллели между Цзян Цин и наложницами, которые незаконным путем узурпировали власть. Приводят пример из истории VII века нашей эры, когда наложница императора Таиской династии Тай Цзуна после его смерти в течение 15 лет правила страной под именем императрицы.

Почему, собственно, Цзян Цин изображается наложницей? Потому-де, что она незаконно заменила прежнюю (уважаемую) супругу Мао.

В полном соответствии с другим стереотипом публикуются материалы о постоянном недовольстве Мао Цзян Цин, а также другими членами ее группы. В редакционной статье, опубликованной в октябре 1976 года в «Жэньминь жибао», приводятся следующие четыре высказывания Мао, адресованные Цзян Цин и ее группе. «Не сколачивайте узкосектантскую четверку», — будто бы говорил Мао 17 июля 1974 г. «Не занимайтесь сектантством. На сектантстве споткнетесь», — повторял он и 24 декабря того же года. В ноябре или декабре 1974 года шла подготовка к созыву Всекитайского собрания народных представителей. Мао как будто заявлял: «У Цзян Цин карьеристские устремления: она фактически хочет сделать Ван Хунвэня председателем Постоянного комитета ВСНП, а себя председателем партии». 3 мая того же года на заседании Политбюро Мао, если верить китайской печати, предупреждал «леваков»: «Не сколачивайте банду четырех! Не делайте этого! Почему вы упорно стремитесь к этому?».

В самом деле, почему? Остается не очень понятным, почему Цзян Цин, несмотря на это, оставалась при жизни Мао одним из самых влиятельных членов высшего руководства и даже выступала в роли главного толкователя его предначертаний?

Как сообщило 20 марта 1977 г. агентство Синьхуа, группа массовой критики при ЦК КПК выступила в столичной печати со статьей, которая «разоблачила и подвергла критике злонамеренные нападки Цзян Цин на доктора Сунь Ятсена» и «отрицание разработанной Мао Цзэдуном политики».

Как реагирует китайское население на нынешние поношения вдовы «великого кормчего»? Судя по сообщениям, идущим со всех сторон, простые китайцы не только удовлетворены, но даже радуются этому. Не исключено, что многие из них таким образом психологически расправляются с надоевшими атрибутами поклонения старым богам…

Личная компрометация Цзян Цин сопровождается острой критикой политических взглядов и деятельности всей злополучной «четверки».

В зарубежной печати был опубликован разосланный ЦК КПК всем партийным организациям на местах служебный циркуляр «чжунфа» № 24 от 10 декабря 1976 г. В этом циркуляре, озаглавленном «Доказательства преступлений антипартийной группы Ван Хунвэня, Чжан Чуньцяо, Цзян Цин и Яо Вэньюаня (сборник документов № 1)», в качестве приложения приводятся отрывки из выступлений, статей «четверки», их личные письма, распоряжения, резолюции на официальных документах, показания личных секретарей Мао Цзэдуна, Чжана, Вана, Цзян и Яо, группы врачей, лечивших Мао, отдельных должностных лиц и др., свидетельствующие о «преступных действиях» этой «банды четырех», а также комментарии к ним³.

Цель этих материалов в том, чтобы подтвердить виновность «банды четырех» в стремлении узурпировать власть и се скрытую борьбу против Мао Цзэдуна. Ведь до сих пор остается неясным главный вопрос — действовала ли Цзян Цин и ее группировка в соответствии с его волей или даже в соответствий с его завещанием или она действительно жаждала узурпировать власть, завещанную Хуа Гофэну? Если Мао «завещал» власть Цзян Цин, то, по китайским партийным понятиям, ее борьбу никак нельзя квалифицировать как преступные действия.

Более 30 документов относятся к периоду после смерти Чжоу Эньлая (январь 1976 г.), когда «банда четырех», как утверждается в комментариях, развернула активную подготовку к захвату власти. Основная цель всех включенных в этот раздел документов и комментариев к ним состоит в том, чтобы показать, будто Хуа Гофэна действительно назначил лично Мао Цзэдун своим преемником, а «четверка» пыталась занять место Хуа и выступала против этого решения Мао. В этом разделе приведены также «доказательства» намерения «четверки» расправиться с большой группой руководителей в ЦК КПК и на местах— в партии, государственном аппарате и в армии.

Но все приведенные «доказательства» преступной деятельности «четверки» не могут служить свидетельством действий, направленных против Мао.

В одном из документов, например, рассказано, что спустя лишь месяц после смерти Чжоу Эньлая, в первой декаде февраля 1976 года, было принято решение ЦК КПК о созыве совещания «критики Дэна», на которое приглашались секретари провинций, городов центрального подчинения и автономных районов со всего Китая. Кто дал это указание? Вряд ли могут быть сомнения, что оно могло исходить только от Мао, даже если инициатива принадлежала Цзян Цин.

Мао поручил Хуа Гофэну председательствовать на совещании «критики Дэна», зная, что сопротивление этому решению будет большим. Положение Хуа было сложным. На совещании ему противостояли старые кадры, преисполненные решимости противодействовать критике Дэна. В конечном счете вопрос о критике Дэн Сяопина был решен в том смысле, что эта критика должна носить характер «противоречий внутри народа», а не «противоречий между нами и нашими врагами». Судя по документам, итоги этого совещания вызвали раздражение Цзян Цин и самого Мао. Возможно, тогда и наметился отход Хуа Гофэна от группы Цзян Цин и сближение со «старой гвардией».

Вслед за завершением этого совещания сама Цзян Цин, разумеется, не без одобрения Мао, немедленно собрала руководителей 12 провинций, городов и автономных районов с целью пересмотра решения предыдущего совещания с таким расчетом, чтобы квалифицировать критику Дэна не как «противоречия внутри народа», а как «противоречия между нами и нашими врагами».

В одном из документов приводится следующее критическое высказывание Мао в адрес Цзян Цин: «Цзян Цин слишком много вмешивается, самостоятельно собрала совещание 12 провинций и выступила на нем». Но это малоправдоподобно. Дело в том, что сразу после совещания с участием Цзян Цин Мао Цзэдун лично выступил с критикой Дэна. Как раз в момент, когда шло совещание, созванное Цзян Цин, газета «Жэньминь жибао» выступила с передовой статьей, в заголовок которой были вынесены слова Мао: «Не давать хода пересмотру дела». Сосредоточив огонь на «том, кто следует по капиталистическому пути и не желает раскаяться», газета призывала «сорвать замыслы представителя правоуклонистского поветрия пересмотра дел, которые направлены против Председателя Мао, против революционной линии Мао Цзэдуна». В печати приводились слова Мао о том, что Дэн Сяопин «никогда не говорит о классовой борьбе». Отсюда можно видеть, что Цзян Цин получила прямую поддержку Мао в своих действиях против Дэн Сяопина.

Выдвинув Хуа на пост и. о. премьера, Мао Цзэдун создал условия для того, чтобы Дэн Сяопин сошел со сцены.

Возможно, что значение этого акта состояло не в том, чтобы возвысить Хуа, а в том, чтобы низложить Дэна. Вероятно, назначение Хуа было задумано как переходная мера, которая должна была расчистить дорогу «банде четырех». Иначе, почему Хуа Гофэн сразу же не был назначен премьером и не получил руководящего поста в ЦК КПК? В пользу таких выводов говорит и тот факт, что Цзян Цин в своем выступлении на «совещании провинций» основной упор делала на критике Дэн Сяопина и приветствовала решение о назначении Хуа Гофэна.

Приведенные в сборнике документы говорят как раз о том, что именно Мао начал кампанию против Дэна; показательно, что доклад был поручен не Ван Хунвэню и не Хуа Гофэну, а Цзян Цин. Также неубедительно выглядят и другие документы, которые должны свидетельствовать о недовольстве Мао группой Цзян Цин. Нет, эха группа была проводником его воли, и борьба против старых кадров, несомненно, исходила от самого Председателя КПК.

В статье газет «Жэньминь жибао» и «Цзефанцзюнь бао» от 27 апреля 1977 года сообщались данные о ходе расследования дела участников «группы четырех». Особое внимание уделяется здесь их «контрреволюционному прошлому»⁴.

Остановимся на некоторых из этих «сенсационных» разоблачений, которые интересны не сами по себе (их достоверность невозможно проверить), а с точки зрения преемственности методов политической борьбы.

В статье сообщается, что Чжан Чуньцяо — выходец из семьи богатого помещика — еще в начале 30-х годов, обучаясь в средней школе, стал гоминьдановским агентом. Весной 1933 года, когда на его родине была создана первичная фашистская организация, Чжан Чуньцяо был одним из ее основателей. В 1938 году он проникает в Яньань будто бы по прямому указанию гоминьдановских разведчиков. Здесь он «скрыл свое контрреволюционное прошлое и пролез в партию».

Газеты сообщают, что Цзян Цин также происходит из помещиков. Она начала свою «контрреволюционную деятельность» в феврале 1933 года, когда вступила в КПК., однако вскоре утратила связь с партией. В то время Цзян Цин играла роли в пьесах и кинофильмах национального кино и старалась всячески выслужиться перед гоминьданом. В 1937 году она пробирается в Яньань и там «вновь проникает в партию».

Выясняется также, что отец Яо Вэньюаня — Яо Пэнцзю, будучи арестован в 1934 году, предал партию, а выйдя из тюрьмы, действовал под руководством главы контрольной службы гоминьдана, куда постепенно был втяну г и его сын Яо Вэньюань. В 1948 году Яо Вэньюань «скрыл, что знал об отце, о своей деятельности спецагента, о своем буржуазном происхождении и пролез в партию». Газета сообщает, что Ван Хунвэнь, хотя и писал, что он происходит из трудящихся и сам был рабочим, показал себя «с плохой стороны» на заводе. Выясняется, что он «не читал работ Мао Цзэдуна». Будучи в Шанхае, он пировал с самыми отъявленными элементами, братался с ними и проявлял ярко выраженные хулиганские манеры. В период «культурной революции» он сколотил в Шанхае шайку «маленькие братья», затем, пользуясь своим положением спецагента, сколачивал карьеристскую клику.

Нынешние китайские руководители продолжают упорно настаивать на том, что «четверка» — это «правые» элементы. Любопытно рассмотреть, какие доводы они используют для доказательства этих сомнительных утверждений. В этом отношении одну из самых пространных мотивировок высказал Ли Сяньнянь— заместитель премьера в интервью, которое он дал «Таймс ньюспейперс лимитед» весной 1977 года. «Некоторые люди на Западе, — говорил он, — были введены в заблуждение тем, что о „банде четырех“ говорили как об „ультраправой группировке“, а о ее действиях — как об „ультралевых“. Они опирались на поддержку таких людей, как феодалы и богатые крестьяне, контрреволюционеры и правые, так как же о них можно говорить, что они левые?»

Чувствуя шаткость подобного рода аргументов, поскольку хорошо известно, что «четверка» проводила самую экстремистскую, «левацкую» линию, Ли Сяньнянь попытался обосновать официальную оценку их действий методом «от противного».

«Иностранные друзья пришли к странному выводу, — говорил он, — будто они настоящие радикалы и левые, а премьер Государственного совета — умеренный прагматист!» Говоря это, Ли Сяньнянь ударил по ручке кресла: «Я знал Чжоу Эньлая более 20 лет. Если они говорят, что он был умеренным, то они также обвиняют в умеренности Председателя Мао. Председатель Мао и Чжоу Эньлай возглавили революцию, они изгнали капиталистов, выгнали Чан Кайши и феодалов. Как можно называть их умеренными?»

Но кого могут убедить такого рода доводы? Прежде всего известны определенные расхождения во взглядах Мао Цзэдуна и Чжоу Эньлая, особенно в последний период, когда Чжоу Эньлай делал упор на необходимость развития производства, а не на шумные политические кампании. Нетрудно также доказать, что и Мао, и Чжоу занимали левую позицию в сравнении с чанкайшистами. Ведь речь идет совершенно о другом: о соотношении политики нынешних руководителей с линией свергнутой «четверки». Речь идет о внутреннем размежевании сил в КПК в последние десятилетия.

Конечно, нынешним китайским руководителям не хочется примириться с тем, что кто-то «левее», чем они, поскольку «левизна» всегда была признаком хорошего тона в КПК, а «правизна» всегда означала прямое братание с буржуазией и помещиками. Но они напрасно хлопочут. В истории освободительного движения очень часто бывало, что крайние «леваки» выступали с самых реакционных позиций. Не случайно крупнейшая ленинская работа, написанная после победы Октябрьской революции, — «Детская болезнь „левизны“ в коммунизме» — была направлена не против правой, а против левацкой опасности.

Если представители «четверки» — это «правые», то кто же тогда «левые» в КПК? Нет, это группа «леваков», и критикуют ее за «левачество» и экстремизм.

Знамя «четверки» — «культурная революция» со всеми известными ее аксессуарами. В газете «Жэньминь жибао» из номера в номер публиковались материалы представителей различных партийных организаций, министерств, ведомств, университетов, школ, театров, больниц о «зловредных» вмешательствах «четверки» в деятельность этих учреждений.

В чем обвиняется «группа четырех»? Она обвиняется в том, что вела якобы скрытую борьбу против линии Мао и пыталась отравить Чжоу, что после смерти Мао выступила против назначения Хуа Гофэна и добивалась, чтобы преемником Мао стала Цзян Цин; систематически занималась избиением кадров, собирала «порочащие материалы», составляя досье на всех руководящих работников; стремилась захватить власть в народном ополчении и противопоставить его армии; отрицала первостепенное значение развития экономики и противопоставляла этому «углубление революции»; выработала теорию о «бесполезности знаний» и разрушала систему образования и научно-исследовательской деятельности; объявила многих представителей интеллигенции, особенно деятелей литературы и искусства, «ядовитыми травами» и подвергла их преследованиям.

Иными словами, на «четверку» возлагается вина за все неудачи и пороки политики прошедших лет. Но хотят или не хотят этого новые руководители КПК, тем самым заодно ставится под сомнение основное направление всей внутренней политики в прошлый период.

«Банде четырех» приписывается попытка изменить коренным образом самые основы КПК, ее идеологию и политику. Это одно из наиболее симптоматичных обвинений, поскольку оно косвенно отражает действительные установки «культурной революции», направленной на окончательное превращение марксистской партии в маоистскую.

В статье «Жэньминь жибао» (12 июля 1977 г.), озаглавленной «Какую партию хотела вновь создать „банда четырех“?», говорится, что, хотя «великая славная правильная Компартия Китая была лично создана и выпестована» Председателем Мао, «банда четырех» стремилась разрушить КПК. «На протяжении 10 лет они заявляли», что надо «реорганизовать и изменить характер нашей партии, разрушить организационную структуру партии». Эту работу оппозиция вела под лозунгом «смены династий».

Чжан Чуньцяо еще в 1967 году, если верить статье, заявил, что «на нынешние партийные организации нельзя положиться», «партию необходимо реорганизовать», «можно обойтись без парткомов провинций и городов». А в январе 1968 года он уже прямо поставил вопрос: «В конце концов, нужна или не нужна партия? Могут ли ее заменить массовые организации?» Когда началось восстановление партийных организаций в 1969 году, Чжан предложил свой проект реорганизации партии: «В центре необходимо создать ревком, а в низах поручить нескольким лицам вести партийные дела. Шанхай — главный пункт связи цзаофаней; ревком должен подменить горком, а в низах пусть отряды цзаофаней играют роль партийных организаций».

Чжан Чуньцяо исходил из того, что именно отряды цзаофаней должны взять на себя руководящую роль, а не партия. Он утверждал, что КПК превратилась в старый государственный аппарат, который «надо разрушить, начиная с ЦК и кончая исполнительными органами».

Когда эта наиболее экстремистская из установок «культурной революции» была отвергнута (надо думать, Мао Цзэдуном), Чжан Чуньцяо стал утверждать, что «партия, по-видимому, еще нужна, однако надо вновь построить партию». Интересно, на каких же основах предполагалось перестроить партию? Речь шла о том, чтобы вычистить из партии старые кадры, пришедшие еще из освобожденных районов, которые «все стали каппутистами». Одновременно предлагалось подвергнуть чистке «от 50 до 80% членов партии из интеллигенции».

Кого же предлагалось принимать в партию взамен? Прежде всего цзаофаней, которые должны «получить превосходство в силах». При наличии отрядов цзаофаней «все вопросы будут разрешены». Под таким лозунгом, по словам газеты, Чжан Чуньцяо вел наступление на организационные принципы партии. В статье делается вывод, что лозунг о создании партии «означал ее превращение в фашистскую партию», «меньшевистскую троцкистскую организацию».

Сейчас становится явным то, что тщательно скрывалось во время «культурной революции». Главные ее организаторы действительно посягали на коренное изменение не только идеологических, но и социальных и организационных основ партии, а вероятно, и всей политической системы КНР. Конечно, как мы и предполагали, они и не собирались отказаться от опоры на партию как инструмент власти Мао Цзэдуна и его сторонников. Но они стремились видоизменить партию таким образом, чтобы она была абсолютно послушным инструментом группировки «леваков» и экстремистов во главе с. Мао Цзэдуном.

Однако сил для осуществления этой акции у них не хватило. Противостоящее им умеренное крыло, представлявшее свергаемое старое поколение кадров, которое было активно поддержано военными, сумело не допустить полного разгрома самой партии и старых кадров в период «культурной революции». Видимо, в этом состояла одна из основных заслуг Чжоу Эньлая перед нынешними преемниками Мао Цзэдуна. Сохранив Дэн Сяопина, Е Цзяньина и многих других старых деятелей в партии, армии, государственном аппарате, Чжоу Эньлай создал условия для победы над «леваками» после смерти Мао Цзэдуна. Цзян Цин, Чжан Чуньцяо и другие члены «четверки» могут лишь с тоской вспоминать о незавершенной работе по полной реконструкции КПК и уничтожении «старой гвардии».

Что касается Мао Цзэдуна, то он, по-видимому, не ставил перед собой столь далеко идущих целей, как его ретивые приближенные из числа «четверки». Он довольствовался полным утверждением собственного культа и своей власти, а главное — устранением всех, кого он только мог заподозрить в измене или отклонении от его идеологии и политики. Сильно «хромая на левую ногу» и активно поддерживая «экстремистов», Мао в то же время, верный принципу «шагать на двух ногах», не отказывался опираться и на более умеренное крыло в партии, демонстрирующее свою покорность его власти.

Китайская печать отмечает, что «четверка» придавала особое значение утверждению своего идеологического влияния в партии. Одним из методов ее работы в этой области было создание так называемой «авторской группы» в шанхайском горкоме партии. Теперь газета «Жэньминь жибао» называет эту авторскую группу штурмовым отрядом «банды четырех» в борьбе за узурпацию власти в партии и государстве⁵. «С помощью лиц из этой группы и еще нескольких лиц они публиковали черный материал, направленный против отдельных китайских руководителей». Чжан Чуньцяо, по утверждению газеты, ставил задачу создать в Шанхае многочисленный «теоретический костяк». Он говорил: «Как Чан Кайши создал лушаньское офицерское училище, так надо создать и воспитать собственную группу теоретических работников».

Еще при жизни Чжоу Эньлая «авторская группа» при шанхайском горкоме партии выступала с нападками против Чжоу, а после его смерти обрушилась на Дэн Сяопина и на Хуа Гофэна. Особенно реакционным было то, отмечается в упомянутой статье, что, следуя указаниям Чжан Чуньцяо, сторонники «четверки» из бывших членов авторской группы в августе 1976 года подготовили к изданию так называемый «Дневник нэпмана» об обстановке в Советском Союзе в конце 50-х годов, где «протаскивались нападки на товарища Хуа Гофэна». Под предлогом «извлечения уроков из советского опыта» они стали называть руководящие кадры, прилагавшие все силы для осуществления модернизации, ревизионистскими элементами, проповедовавшими теорию примата производительных сил.

Борьба против сторонников «четверки» носила весьма ожесточенный характер. На Западе полагают, что более 30% всех мест в ЦК КПК было занято «леваками» и их сторонниками. Кроме того, существовали многочисленные опорные базы в городском ополчении, а также среди миллионов наследников хунвэйбинов в среде китайской молодежи.

Во многих провинциях вспыхнуло активное сопротивление Пекину. В октябре 1977 года в провинции Шаньдун произошло более 150 крупных вооруженных столкновений, сопровождавшихся большими жертвами. По сообщениям партийного комитета провинции Шаньдун, было убито и ранено более 1600 человек «военных кадров». Аналогичные сообщения поступали из других районов страны. В Шанхае, Гуанчжоу (Кантоне), по сообщению агентства Рейтер, были приговорены к смертной казни 29 человек — «активных контрреволюционеров».

Параллельно с этим развернулась кампания по реабилитации и восстановлению на партийных и государственных постах многих прежде отстраненных деятелей. Речь идет не только о наиболее известных в Китае руководителях, которые ранее подвергались гонениям. В печати постоянно сообщается о деятелях среднего звена — партийных, государственных, военных, которые были в свое время незаслуженно ошельмованы, сняты с постов.

Волна реабилитации жертв «четверки» поднималась все выше, подкатываясь к вершинам власти в КНР.

В первое время после смерти Мао по инерции продолжалась кампания против Дэн Сяопина. Однако вскоре она пошла на убыль. В неофициальных беседах все чаще высказывалось мнение, что эта кампания была не вполне справедливой. Затем стали осторожно говорить о возможной реабилитации Дэна, а потом и о предстоящем возвращении его на руководящие посты.

В зарубежную печать проникло сообщение о беседе Чжоу Эньлая с командующими военных округов НОАК 6 января 1976 г., за несколько дней до его смерти. В этой беседе Чжоу призвал военных сплотиться, поскольку «предстоит острая борьба против карьеристов. Вы должны быть непреклонными и сплачиваться снизу доверху».

Особое внимание Чжоу отвел Дэн Сяопину. Он говорил, что армия Лю Бочэня и Дэн Сяопина (2-я полевая армия) имеет большие заслуги перед страной. Чжоу отметил, что вместе с Дэн Сяопином он работал много десятилетий и легко находил с ним общий язык. «Вы должны поддержать Дэн Сяопина, заботиться о нем. Вы должны до конца заботиться о старых товарищах». И дальше: «Возможно, это наша последняя встреча. Не надо плакать. Слезы не помогут — бог не смилостивится. Моя смерть, возможно, приведет к политической смерти Дэн Сяопина и ряда других товарищей. Не нужно бояться. Нужно бороться. Можно сказать, что это мое завещание».

Можно ли верить этому сообщению? Оно правдоподобно. И уж, во всяком случае, несомненно, что вопрос о реабилитации Дэн Сяопина и о его возвращении на руководящие посты был не только персональным вопросом. Это вопрос о «старой гвардии», о кадрах, которые пришли к руководству партией еще в 30-х годах, об участниках гражданской войны, словом, о всех тех, против которых была направлена вакханалия «культурной революции». В отличие от партийных руководителей, подавляющее большинство военных кадров старой генерации сумело избежать чистки. Они-то и выступали в качестве основной силы, борющейся за возвращение свергнутых руководителей, знаменем которых явился Дэн Сяопин.

Как формировалось новое руководство КПК и КНР? Выполнявший обязанности премьер-министра Хуа Гофэн за короткий срок после смерти Мао сосредоточил в своих руках основные посты в партии, армии и в государстве.

9 октября 1976 г. газета «Жэньминь жибао» впервые стала писать о Хуа Гофэне как о главе Политбюро.

10 октября в редакционной статье, опубликованной в этой газете, его назвали руководителем Центрального Комитета партии. 21 октября во время митинга на площади Тяньаньмэнь он был впервые назван председателем ЦК КПК и Военного совета при ЦК.

Переводчики испытали некоторое затруднение в связи с переводом глагола «жэнь», который, был употреблен в сообщении об этом событии. Газета «Жэньминь жибао» 31 октября 1977 г. писала: «Сегодня полтора миллиона военнослужащих и гражданских лиц собрались на митинг, чтобы радостно отметить занятие товарищем Хуа Гофэном поста председателя ЦК и председателя Военного совета при ЦК». Этот иероглиф «жэнь» повсеместно переводится как «занятие поста», а не как «избрание» или «назначение». Мотивируя именно такой подход к процедуре выдвижения нового руководителя, та же газета высказала следующее соображение: «Руководитель пролетарской партии не назначается, его выдвигают массы в ходе борьбы и действий».

Менее чем через месяц после назначения Хуа Гофэна на новые посты армейская газета «Цзэфанцзюнь бао» поместила редакционную статью, озаглавленную «Товарищ Хуа Гофэн — достойный вождь нашей партии». В ней говорилось: «Товарищ Хуа Гофэн по достоинству является преемником, выбранным лично Мао Цзэдуном, рулевым, ведущим вперед дело Председателя Мао Цзэдуна, мудрым вождем Коммунистической партии Китая, основанной Председателем Мао Цзэдуном». И далее: «То, что Хуа Гофэн стал вождем нашей партии, есть требование революции, историческая необходимость, общее чаяние многомиллионного народа, надежный залог дальнейшего триумфального шествия вперед нашей партии и государства, согласно пролетарской революционной линии Председателя Мао Цзэдуна».

Позднее (в сентябре 1977 г.) агентство Синьхуа передало текст неизвестной прежде директивы Мао от 1963 года руководителям КПК. В этой директиве Мао Цзэдун якобы призывал изучать доклад, подготовленный Хуа Гофэном, который в ту пору был одним из секретарей парткома в провинции Хунань. Мао с похвалой отзывается о деятельности Хуа Гофэна и других членов хунаньского провинциального комитета партии за их усилия по изучению передовых методов ведения сельского хозяйства в провинции Гуандун. Мао Цзэдуну приписываются следующие слова, высказанные в этой связи: «Такое отношение, такое скромное изучение успешного опыта других провинций следует похвалить. Это важный способ содействия нашей экономической, политической, идеологической, военной, культурной и партийной работе». Публикация этого документа, приписываемого Мао, несомненно направлена на поднятие авторитета Хуа Гофэна как его преемника.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Мао Цзэдун — биография

---

Мао Цзэдун – китайский революционер, политический, государственный и партийный деятель Китая, главный теоретик маоизма.

Мао Цзэдуна считают самым противоречивым и неоднозначным политиком в истории современного мира. Кто-то видит в нем аналог Наполеона и Гитлера, кому-то он кажется милостивейшим вождем народа. Однако и те и другие уверены в его неординарности и невероятном влиянии на мировые события 20-го века. В молодости он мечтал сделать свою страну великой, и потом очень гордился тем, что ему это удалось.

Детство

Мао Цзэдун родился 26 декабря 1893 года в одной из южных китайских провинций – Хунань, в небольшом городке Шаошань. Отца звали Мао Шуньшэн, он зарабатывал на жизнь мелкой торговлей, занимался перепродажей риса, собранного в деревне. Мама – Вэнь Цимей, верующая буддистка, вела дом и воспитывала детей. Именно она привила сыну любовь к буддизму, однако после того, как Мао прочел труды передовых политиков тех лет, стал твердым атеистом. В детские годы мальчик учился в школе, где учили основам китайского языка и конфуцианству.

В тринадцать лет Мао бросил школу и начал свою трудовую биографию на ферме отца. В это время отец договаривается о его женитьбе на дочери богатого помещика, но подросток взбунтовался против свадьбы. Девушка была старше его на четыре года. Конфликт с отцом привел к тому, что Мао уходит из дома. В 1911 году в Китае свергли правящую династию Цун, и это событие кардинальным образом изменило судьбу Мао Цзэдуна. Он уходит в армию, и полгода служит связистом.

После того, как в стране установился мир, Мао снова пошел учиться. Сразу он окончил частную школу, потом получил диплом педагогического училища. Одновременно с этим юноша увлеченно штудирует работы известных философов Европы и популярных политиков. Полученные знания сказались на мировоззрении будущего «вождя нации», он принимается за создание общества по обновлению жизни простого народа, руководствуясь идеологией кантианства и конфуцианства.

В 1918-м учитель Мао – кантианец Ян Чанцзи, который в то время занимал должность профессора этики в Пекинском университете, приглашает талантливого юношу к себе. Мао приняли на работу в библиотеку того же университета, и он продолжил свое образование. В это время он встретил Ли Дачжао, одного из создателей Компартии Китая, увлекается его идеями и начинает пропагандировать марксизм и коммунизм. Кроме классической литературы по идеологии, Мао прочел и радикальные труды П.Кропоткина, из которых узнал, что представляет собой анархизм.

В это время изменения коснулись не только его политических предпочтений, но и личной жизни. Мао познакомился с девушкой Ян Кайхуэй, которая спустя некоторое время стала его первой реальной женой.

Революционная борьба

На протяжении нескольких следующих лет Мао много путешествовал по родной стране. И везде он видит классовую несправедливость, которая постепенно влияет на его мировоззрение. Однако полностью коммунистические идеи Мао Цзэдун принял только к 1920 году. Он сделал вывод, что изменить ситуацию в Китае сможет только революция, сродни той, что случилась в России в 1917 году.

После того, как в России к власти пришли большевики, Мао начинает пропагандировать идеи ленинизма. Он инициирует создание ячеек сопротивления в самых больших китайских городах, его назначают на должность секретаря Китайской коммунистической партии. В тот период в стране была еще одна партия – Гоминьдан, и коммунисты активно сблизились с ней, несмотря на то, что ее представители были приверженцами национализма. Однако прошло несколько лет и эти две партии разошлись по «разным сторонам баррикад», стали настоящими врагами.

Первый переворот, организованный Мао Цзэдуном, состоялся в 1927 году, в городе Чанша. Его результатом стало создание Коммунистической Республики, во главе с Мао. Он понимает, что его основная поддержка – это крестьяне и делает упор именно на них. Мао реформировал собственность, дал каждой женщине право на голос и возможность работать. Среди однопартийцев Мао пользуется неоспоримым авторитетом, и, используя свое положение, начинает чистку рядов спустя три года.

Он подверг безжалостным репрессиям всех соратников, которые посмели критиковать партию, а также тех, кто в негативном ключе отзывался о советском лидере – Иосифе Сталине. По сфабрикованному делу расстреляли сотни людей, хотя никакой шпионской организации в стране не было и в помине. После этого Мао возглавил первую Китайскую Советскую Республику. Его главная цель – установить советский порядок на всей территории страны.

Великий переход

На всей территории Китая развернулась кровопролитная гражданская война, унесшая невероятное количество жизней. Она длилась свыше десяти лет и закончилась полной победой коммунистической партии. Это было грандиозное противостояние двух непримиримых партий – Гомильдана, которую возглавлял Чан Кайши и коммунистической, во главе с Мао.

Несколько раз противники встречались в боях под Цзинганем, но в 1934-м Мао потерпел поражение и ушел из этой области, уводя за собой стотысячный отряд приверженцев коммунизма.

Они отправились в длительный переход, проделали путь в десять тысяч километров. Идти пришлось через горы, практически весь отряд погиб, в живых осталось максимум 10% от первоначальной численности. Дойдя до провинции Шаньси, Мао Цзэдун и его соратники создали совершенно новый отдел Компартии Китая.

Становление КНР

Когда началась военная кампания, развязанная Японией с Китаем, две противоборствующие партии ненадолго объединились, но после ее завершения они снова продолжили противостояние друг с другом. Окрепшее войско компартии победило партию Чан Кайши, и последним пришлось отступать на территорию Тайваня.

Это случилось к концу 40-х годов, и привело к тому, что в 1949-м вся территория Китая стала Китайской Народной Республикой, которую возглавил Мао Цзэдун. Именно в тот период Мао сильно сблизился с лидером СССР – Иосифом Сталиным, который оказывал мощную поддержку молодой республике. На работу в КНР были откомандированы лучшие кадры – строители, инженеры, а также военная техника.

Реформы Мао

Свое правление Мао начал с того, что теоретически обосновал собственную идеологию маоизма. Он написал несколько трудов, в которых описана китайская модель построения коммунизма, как строя, основанного на великокитайском национализме и поддержке крестьянства.

Появилось множество лозунгов, целью которых было мотивировать народ на великие свершения. Самой большой популярностью пользовались два из них – «За 15 лет догнать и перегнать Англию», «Три года упорного труда и 10 000 лет благоденствия». Позже историки придумают название этой эпохи – «Сто цветов».

Тотальная национализация всей собственности, находящейся в частных руках – такова была основная политика Мао и его сторонников. Цзэдун призывал к организации коммун, где общим была не только земля и техника, но и одежда и даже еда. Началась кампания по стремительной индустриализации Китая, в стране тут и там возникают доменные печи, занимающиеся выплавкой металла в домашних условиях. Это было самой большой ошибкой коммунистов, аграрный сектор постепенно становился убыточным, и в стране начался тотальный голод. Домашние доменные печи давали некачественный металл, из-за чего происходили крупные поломки, и соответственно, гибель населения.

Однако настоящего положения дел в собственной стране Мао Цзэдун не знал, от него тщательно скрывали все происходящее.

Холодная война

Постепенно в высших правительственных структурах начинается раскол, который стал еще серьезнее после смерти Сталина. Отношения между Китаем и СССР стали более прохладными. Мао критикует нового вождя Советского Союза Никиту Хрущева, выдвигает ему обвинения в шовинизме и не соблюдении коммунистического курса. В свою очередь Хрущев возвращает всех советских специалистов, трудившихся в Китае, прекращает поддерживать финансово компартию этой страны.

Одновременно с этим, Китай становится участником корейского конфликта, таким образом Мао решил оказать поддержку лидеру коммунистической партии Северной Кореи Ким ир Сену. Его действия спровоцировали агрессию Соединенных Штатов против Китая.

«Большой скачок»

После того, как программа «Ста цветов» с позором провалилась, оставив после себя разруху в сельском хозяйстве и массовую гибель (20 миллионов ) граждан КНР, Мао снова занялся большой чисткой. На этот раз пострадали политические и культурные деятели, высказавшие недовольство деятельностью власти. В 50-х годах Китай накрыла новая волна террора.

Правительство перешло ко второму этапу реформирования государственного строя, который назвали «Большой скачок». Его целью было повышение урожайности, используя для этого любые методы и средства.

Уничтожению поддались насекомые, грызуны и маленькие птички – этим занималось все население страны. В правительстве решили, что именно они мешают сохранять зерновые культуры. Однако от массового уничтожения воробьев случился обратный эффект – на следующий год весь урожай съели гусеницы, и продовольственные потери стали еще более масштабными.

Ядерная сверхдержава

Недовольство масс правлением Мао Цзэдуна привело к тому, что в 1959 году он уступает свою должность другому лидеру – Лю Шаоци. Но он по-прежнему возглавлял КПК. Постепенно в Китае началась политика поддержки частной собственности, уничтожалось то, что годами нарабатывал предыдущий лидер. Цзэдун молча наблюдал за происходящим, никак не влияя на происходящее. Его все так же любили простые люди.

В годы холодной войны постепенно растет напряжение между когда-то дружественными странами – СССР и Китаем, несмотря на то, что у них имелся общий враг – Соединенные Штаты. В 1964-м Китай объявил на весь мир, что сумел создать атомную бомбу. На границе с СССР начали формироваться множество китайских военных подразделений, и это вызывало большие опасения у руководства Союза.

Советский Союз передает Китаю Порт-Артур и еще некоторые территории, но Мао все равно не успокоился и организовал военное наступление на остров Даманский. Напряженная ситуация на границе двух стран усиливалась с каждым днем, и разрешилась боями на Дальнем Востоке и близ Семипалатинска.

Вскоре конфликт исчерпался, погибло несколько сотен человек с двух сторон. Однако руководство Советского Союза решило, что нужно укреплять военные подразделения, дислоцирующиеся на протяжении всей границы с КНР. Кроме этого, СССР поддержал Вьетнам, и помог ему победить в противостоянии с Америкой. Теперь на юге Китая появился сторонник СССР – Вьетнам.

Культурная революция

Благодаря либеральным реформам, в стране стабилизировалось экономическое положение. Однако Мао Цзэдун не разделяет эйфории своих противников. Он еще пользуется достаточно высоким авторитетом у населения, и к концу 60-х предпринимает попытку навязать стране новую коммунистическую пропаганду, которая впоследствии получила название «Культурная революция».

Его отряды все так же находятся в состоянии высокой боеспособности, и Мао Цзэдун снова появляется в Пекине. Его намерение простое – познакомить молодежь с основными пунктами нового движения. Активным помощником Мао в борьбе с проявлением буржуазных настроев общества стала четвертая супруга лидера – Цзян Цин. Именно она организовала и контролировала деятельность отрядов хунвэйбинов.

«Культурная революция» унесла миллионы жизней людей, среди которых были не только рабочие и крестьяне, но и партийная, и культурная элита Китая. Молодые бунтари организовывались в отряды, громили все, что попадалось под руку. Жизнь в городах буквально замерла. Было уничтожено множество книг, картин, мебели, произведений искусства.

Со временем к Мао пришло осознание последствий того, что он натворил в стране, но он возложил всю ответственность за то, что случилось, на супругу. Таким образом, ему удалось избежать развенчания культа личности «Председателя Мао».

Мао реабилитировал Дэна Сяопина, своего бывшего однопартийца, приблизил его к себе. После того, как Мао Цзэдун умрет, именно этот политик приложит максимум усилий для дальнейшего развития страны.

Конфронтация с СССР продолжалась, и в начале 70-х Мао начал курс на сближение с Америкой. В 1972-м он первый раз встретился с президентом США Р.Никсоном.

Личная жизнь

В биографии Мао Цзэдуна было место не только политическим баталиям, но и многочисленным романам и нескольким официальным бракам. Китайский лидер выступал за свободную любовь, он был противником понятия традиционная семья. Однако это не стало препятствием для четырех браков и рождению многочисленных наследников, хотя многие из них умерли младенцами.

Первый раз Мао женился на троюродной сестре Ло Игу. На тот момент ей было 18, ему всего 14. Юноша был против этого брака, организованного отцом, поэтому сбежал из дома в первую брачную ночь. Такого позора невеста не выдержала и умерла в 1910 году.

Свою вторую супругу Мао встретил спустя десять лет, когда переехал в Пекин. Девушку звали Ян Кайхуэй, она была дочерью любимого учителя будущего китайского лидера – Яна Чанцзи. Их чувства были взаимными, и после того, как невеста вступила в коммунистическую партию, молодые оформили свои отношения официально. Однопартийцы Мао считали, что это не просто брак, а идеальный революционный союз, потому что влюбленные не получили благословение родителей, и поженились без их согласия. А в те годы в Китае на такое не решался никто.

Вскоре в семье родилось три сына – Аньин, Аньцин, Аньлун. Но кроме рождения детей и ведения дома, жена помогала Мао вести дела партии. Когда в 1930 году возник конфликт между коммунистами и приверженцами партии Гоминьдана, Ян Кайхуэй показала себя храброй и преданной мужу женщиной. Вместе с сыновьями она попала в плен к противникам, ей предлагали жизнь взамен на отказ от мужа, но женщина не приняла этих условий, и ее казнили прямо на глазах у сыновей.

Возможно, если бы она знала об измене своего супруга с новой возлюбленной, то отреклась бы от него, и осталась жива. На тот момент Мао уже год поддерживал свободные отношения с Хэ Цзычжэнь, разница в возрасте с которой составляла 17 лет. Девушка возглавляла небольшое разведывательное подразделение КПК, и сумела покорить любвеобильного китайского лидера. После того, как вторая супругой Мао погибла, он назвал Хэ своей новой супругой.

В этом браке у Мао родилось пятеро детей. Когда борьба за власть в стране стала ожесточенной, супруги приняли решение отдать двух детишек на воспитание абсолютно чужим людям. Трудные условия жизни и постоянные измены Мао измотали женщину, и в 1937-м он сумел отправить ее в Советский Союз на лечение. На протяжении нескольких лет она была пациенткой психиатрической клиники, после выписки осталась жить в СССР, и даже занимала неплохие должности, потом переехала в Шанхай.

Последний раз Мао женился на артистке из Шанхая Лан Пинь. У девушки была довольно сомнительная репутация – несколько браков, многочисленные романы с актерами и режиссерами. Мао впервые увидел ее в китайской опере, где она была задействована в одной из главных ролей. Вождь нации пригласил 24-летнюю красавицу на свое выступление, и она вела себя, как прилежная ученица. Прошло немного времени, они начали совместную жизнь. Актриса быстро сменила свое имя на Цзян Цин, и стала тихой прилежной домохозяйкой.

В 1940-м у них родилась дочь. Супруга очень любила Мао, кроме своей девочки воспитывала двух детей от его предыдущего брака, и никогда не жаловалась на жизнь, хоть она и не была простой.

Смерть

В 70-х годах здоровье «великого кормчего» дало сбой, особенно это касалось сердца. Он и умер в конечном итоге после перенесенных двух инфарктов, существенно повлиявших на его самочувствие.

Мао слабел с каждым днем, и уже не мог держать бразды правления страной в своих руках. Борьба за власть велась между двумя группировками политиков. Радикалы находились под руководством так называемой «банды четверых», в которой состояла и последняя супруга вождя. Противоположным лагерем руководил Дэн Сяопин.

После того, как 9 сентября 1976 года умер Мао Цзэдун, в стране начались гонения его супруги и ее соратников. Их осудили на смерть, помиловали только Цзян Цин, но отправили ее в лечебницу. Через несколько лет женщина наложила на себя руки.

Имя последней супруги вождя запятнано участием в терроре против народа, но зато Мао остался в памяти китайцев великим вождем и учителем. Проститься с великим кормчим пришли миллионы граждан страны, его тело забальзамировали. Через год открыли мавзолей, куда поместили тело Мао Цзэдуна. За все время, что вождь находится в усыпальнице, там побывало более 200 миллионов китайцев и гостей страны.

Так сложилось, что из многочисленных наследников вождя выжило только трое, по одному от каждого брака – Мао Аньцин, Ли Минь, Ли На. Дети воспитывались в строгости, знаменитый отец не разрешал им подписываться его фамилией. Внуки Мао не добились высокого положения в обществе, только одному из них – Мао Синью удалось получить звание генерала китайской армии в довольно молодом возрасте.

Внучка Мао – Кун Дунмэй стала одной из самых богатых женщин страны, но это не ее заслуга. В 2011-м она вышла замуж за состоятельного мужчину.

Интересные факты

Имя Цзэ-дун состоит из 2-х иероглифов, которые в переводе звучат, как милость к Востоку. Когда сыну давали такое имя, то желали, чтобы его судьба сложилась хорошо, и он стал полезен своей родине.

Деятельность Мао в отношении  к своему народу очень неоднозначна. Он сумел добиться повышения грамотности населения, но при этом уничтожил материальные и культурные ценности.

Организовав борьбу с воробьями, Мао Цзэдун думал, что решит проблему с сохранностью урожая. Однако вышло наоборот, после гибели всех птиц урожай пострадал от насекомых, и это привело к гибели множества людей. Птиц потом завезли из-за границы,  только после этого равновесие в природе восстановилось.

Великий вождь не имел привычки чистить зубы. Вместо этого он полоскал рот зеленым чаем, а потом съедал всю заварку. После таких процедур зубы у диктатора приобрели зеленый налет, но он все равно улыбался на снимках, правда, с закрытым ртом.

Избранные труды

• «О практике»
• «Относительно противоречий»
• «Против либерализма»
• «О затяжной войне»
• «О новой демократии»
• «О литературе и искусстве»
• «Служить народу»
• «Методы работы партийных комитетов»
• «О правильном разрешении противоречий внутри народа»
• «Довести революцию до конца»

Ссылки

• Страница в Википедии

Мао Цзэдун 74 Кулак Окончил педучилище Участвовал в I съезде КПК (1921 г.), член ЦК с 1923 г., с 1935 г. руководитель КПК Председатель ЦК КПК, председатель Военного комитета Лю Шаоци 69 Кулак Окончил педучилище Вступил в КПК в 1921 г., член ЦК с 1927 г., член Политбюро ЦК с 1932 г. Отстранён от всех партийных постов и поста председателя КНР Чжоу Эньлай 68 Помещик Учился в Нанькайском университете, учился во Франции, Германии, Японии Вступил в КПК в 1922 г., член Политбюро ЦК КПК с 1927 г. Член ЦК, член Политбюро ЦК, член Постоянного комитета Политбюро ЦК, премьер-министр Линь Бяо 60 Капиталист Окончил военную академию Вступил в КПК в 1925 г., член ЦК с 1945 г., с 1956 г. член Политбюро ЦК КПК Член ЦК, член Политбюро ЦК, член Постоянного комитета Политбюро ЦК, зам. председателя ЦК КПК, министр обороны Чжу Дэ 81 Крестьянин Окончил военную школу, учился в университете в Германии Революционную деятельность начал ещё в 1911 г., в «Революционной лиге» Сунь Ятсена; с 1930 г. член ЦК КПК, с 1931 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК Член ЦК, член Политбюро ЦК; отстранён от политической деятельности Чэнь Юнь 62 Рабочий 6 классов начальной школы Вступил в КПК в 1925 г., с 1931 г. член ЦК КПК, с 1934 г. член Политбюро ЦК Подвергался критике хунвэйбинов, но сохранил посты члена ЦК, члена Политбюро ЦК Дэн Сяопин 63 Интеллигент Образование высшее, учился во Франции и СССР (1924-1927 гг.) С 1945 г. член ЦК КПК, с 1955 г. член Политбюро ЦК, с 1956 г. генеральный секретарь ЦК КПК Смещён со всех партийных постов Кан Шэн 64 Богатый помещик Окончил Шанхайский университет, учился в СССР Вступил в КПК в 1924 г., член ЦК и член Политбюро ЦК с 1938 г. Член ЦК, член Политбюро ЦК и член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, советник группы по делам «культурной революции» Ли Фучунь 67 — Учился во Франции (1924-1925 гг.) Был членом Политбюро ЦК с 1924 г. В 1945-1956 гг. член ЦК КПК, с сентября 1956 г. вновь член Политбюро ЦК Член ЦК, член Политбюро, член Постоянного комитета Политбюро ЦК Тао Чжу 61 — — С 1946 г. член ЦК, с 1966 г. член Политбюро ЦК КПК и член Постоянного комитета Политбюро ЦК Обвинён в попытке антиправительственного переворота Чэнь Бода 63 Служил в армии гоминдана, чиновник, затем работал преподавателем в колледже Окончил Шанхайский университет, учился в СССР (1927-1931 гг.) Вступил в КПК в 1927 г., в 1945 г. кандидат в члены ЦК, с 1946 г. член ЦК, с 1956 г. кандидат в члены Политбюро ЦК Член ЦК, член Постоянного комитета Политбюро ЦК (с 1966 г.), руководитель группы по делам «культурной революции» Дун Биу 81 Мандарин Окончил юридический колледж в Японии, учился в СССР (1928-1932 гг.) Один из основателей КПК, с 1945 г. член Политбюро ЦК Член ЦК, член Политбюро, зам. председателя КНР Кэ Цинши Умер в 1965 г. Работал сельским учителем Окончил среднюю школу В 1936 г. был генсеком ЦК КПК, с 1956 г. член ЦК, с 1958 г. член Политбюро ЦК — Ли Сяньнянь 62 Работал плотником Учился в военной школе Вступил в КПК в 1927 г., с 1945 г. член ЦК, с 1956 г. член Политбюро ЦК, с 1941 по 1947 г. командир дивизии Член ЦК, член Политбюро ЦК, зам. премьера и министр финансов Ли Цзинцюань 59 Окончил антияпонскую школу С 1956 г. член ЦК, с 1958 г. член Политбюро ЦК В ходе «культурной революции» снят с поста первого секретаря Юго-Западного округа ЦК и первого политкомиссара округа Ло Жунхуань Умер в 1963 г.   Учился в университете В 1927 г. вступил в КПК, с 1945 г. член ЦК, в 1956 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК — Лю Бочен 75 Учился в СССР в военной академии им. Фрунзе (1928-1930 гг.) Вступил в КПК в 1926 г., член ЦК с 1945 г., член Политбюро ЦК с 1956 г., маршал НОАК Член ЦК, член политбюро ЦК, подвергался критике хунвэйбинов Пын Дэхуай 69 Работал чернорабочим Окончил военную школу Вступил в КПК в 1927 г., с 1934 г. член ЦК, с 1935 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК В 1959 г. исчез Пын Чжэнь 68 Бедный крестьянин Окончил среднюю школу Член КПК с 1926 г., с 1945 г. член ЦК, с 1956 г. член Политбюро ЦК, секретарь ЦК КПК Арестован в 1966 г. как «главарь чёрной банды» Тан Чжэньлинь 65 Мелкий служащий Окончил частную школу Вступил в КПК в 1926 г., с 1945 г. член ЦК, с 1958 г. член Политбюро ЦК Подвергся критике хунвэйбинов Хэ Лун 71 Военный Окончил начальную школу В 1916 г. руководил крестьянским восстанием, в 1926 г. вступил в КПК, с 1945 г. член ЦК, с 1956 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК «Главарь контрреволюционной банды в армии». Исчез Чэнь И 66 Мандарин Учился в Пекинском и Шанхайском университетах Вступил в КПК в 1923 г., с 1945 г. член ЦК, с 1956 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК Подвергался критике хунвэйбинов Е Цзяньин 70 Родился в сельской местности, работал судьей Окончил военный институт, учился в СССР (1928-1930 гг.) Вступил в КПК в 1924 г., с 1945 г. член ЦК, с 1967 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК Член ЦК, член Политбюро ЦК Не Жунчжень 68 Кулак Учился во Франции в рабочем университете и в СССР (1924-1925 гг.) С 1926 г. секретарь Центрального военного совета, с 1945 г. член ЦК, с 1966 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК Член ЦК, член Политбюро ЦК КПК Сюй Сяньцянь 65 — Учился в военной академии Вступил в КПК в 1927 г., с 1945 г. член ЦК, с 1967 г. член Политбюро ЦК, маршал НОАК Член ЦК, член Политбюро ЦК, руководитель всеармейской группы по делам «культурной революции». Подвергся критике хунвэйбинов Бо Ибо 60 — Образование высшее В 1926 г. вступил в КПК, с 1945 г. член ЦК, в 1956-1966 гг. кандидат в члены Политбюро ЦК Объявлен «предателем». Исчез Лу Динъи 63 — Окончил Шанхайский институт путей сообщения, учился в СССР С 1945 г. член Политбюро ЦК, с 1956 г. кандидат в члены Политбюро ЦК «Главарь горстки ревизионистов в области культуры». Исчез Улань Фу 64 Работал сельским учителем Окончил педучилище, учился в СССР Вступил в КПК в 1925 г., с 1956 г. кандидат в члены Политбюро Снят со всех постов во Внутренней Монголии Чжан Вэньтянь 67 Из зажиточной буржуазной семьи Окончил инженерную школу в Нанкине, Калифорнийский университет в США, учился в СССР (1926-1930 гг.) С 1931 г. член ЦК, в 1935-1940 гг. генеральный секретарь ЦК КПК, с 1945 г. член ЦК и Политбюро ЦК, с 1956 г. кандидат в члены Политбюро, в 1951-1955 гг. посол КНР в СССР Член «предательской группы Пын Дэхуая» Се Фучжи 69 — Окончил училище Красной армии Китая С 1956 г. член ЦК. с 1967 г. кандидат в члены Политбюро ЦК, генерал-полковник НОАК Член ЦК, кандидат в члены Политбюро ЦК, министр общественной безопасности Цзян Цин (жена Мао Цзэдуна) 55 Из семьи торговца Театральный институт, ЦПШ при ЦК КПК В 1938 г. вступила в КПК, с 1967 г. секретарь Постоянного комитета Политбюро ЦК Первый зам. руководителя группы по делам «культурной революции»

Руководство Мао Цзэдуна

Опубликовано Октябрь 1, 2015

Мао Цзэдун управлял Китаем на протяжении нескольких десятилетий. Он стал инициатором масштабных, но неоднозначных реформ в стране, получивших названия «большой скачок» и «культурная революция».

К концу XIX столетия Китай лишь формально являлся суверенным. Его плотно оккупировало сразу несколько иностранных держав, которые не только определяли внешнюю политику государства, но и выкачивали из него ресурсы.

Синьхайская революция 1911 года привела к ликвидации империи, а государство распалось на несколько областей. Но гражданская война не прекратилась, она перешла в вялотекущее состояние. Население прозябало в нищете. Казалось, что хуже уже быть не может. Но в конце 1930-х годов добить соседа решила Япония. И только в 1949 году в Китае установился мир. Произошло это благодаря коммунистической партии, сумевшей захватить власть и объединить огромную страну. А главной звездой стал Мао Цзэдун.

Мао Цзэдун: путь к власти

Мао Цзэдун родился в декабре 1893 года в селе Шаошань в провинции Хунань. Он происходил из обеспеченной семьи землевладельцев, но идти по стопам отца не хотел. С детства Мао отличался бунтарским характером, поэтому часто конфликтовал с учителями, которые не чурались физического воздействия на нерадивого ученика. Главным его ориентиром стала мать-буддистка, перед которой он преклонялся.

Детство и юность Мао пришлись на тяжёлые годы, которые переживала вся страна. Однако благодаря деньгам отца он смог получить достойное образование. Затем в Китае произошла Синьхайская революция. Мао сначала стал сражаться на стороне армии губернатора провинции Хунань, но вскоре понял, что это не для него. Цзэдун продолжил заниматься образованием.

Мао, восхищённый успехом революции в России, проникся идеями большевизма. В 1920-х годах он принялся создавать подпольные ячейки и продвигать новую идеологию. Однако у молодых коммунистов был грозный враг, который не собирался сдаваться. Гоминьдан – консервативная партия Китайской Республики – задействовала все силы, чтобы не допустить распространения большевизма. В 1927 году Мао организовал крестьянское восстание «Осеннего урожая». Но его быстро подавили. Противостояние продолжилось с новой силой. Агентам противника удалось захватить жену Мао — Ян Кайхуэй. И вскоре её казнили. Затем от болезни умер его младший сын Аньлун. Но Цзэдун всё равно уверенно шёл к поставленной цели. В 1931 году появилась Китайская Советская Республика, объединившая территорию десятка районов в центральной части страны. А во главе Временного центрального советского правительства встал Мао.

Гражданская война всё ещё продолжалась, когда на страну напала Япония. В том противостоянии участвовали и большевики и Гоминьдан, из года в год, «красные» продолжали усиливаться. Что же касается армии Гоминьдана, то к концу 1940-х годов она уже не представляла какой-либо серьёзной угрозы.

1 октября 1949 года Мао объявил, что появилась Китайская Народная Республика со столицей в Пекине. «Идеальная» биография Цзэдуна, которая вместила в себя и подполье, и потерю жены, и постоянную борьбу, позволила ему заручиться безоговорочной народной поддержкой. Люди видели в нём лидера, способного коренным образом изменить жизнь многострадальной страны.

«Большой скачок» Китая

Встав у руля государства, лежащего в руинах, Мао попытался его возродить. За ориентир он взял Советский Союз. И в 1958 году в Китае объявили о политике «Большого скачка».

Поскольку Китай являлся аграрной страной, главной действующей силой «скачка» стали крестьяне. По распоряжению властей их начали переселять в «народные коммуны». В них Мао видел «проводников» от социализма к коммунизму. Вообще, на плечи китайских крестьян возложили решение всех многочисленных проблем страны: от борьбы с комарами до производства стали.

Против страны выступила ещё и погода. В 1959 и 1960 годах произошли наводнения. Затем правительство распорядилось увеличить поставки зерна в государственные хранилища. Поскольку его не хватало, то начали забирать продукцию у крестьян. Всё это привело к голоду и массовой гибели людей. По примерным подсчётам, в период с 1958 по 1962 годы погибло свыше 40 миллионов китайцев.

«Большой скачок» обернулся для страны катастрофой. Пришлось в экстренном порядке закупать зерно в Австралии и Канаде. По оценкам экспертов, политика строительства «Нового Китая» обошлась компартии в 70 миллиардов долларов.

Политику «Большого скачка» начали нещадно критиковать. Досталось и Мао. В итоге ему пришлось уйти с занимаемых постов. На пост Председателя КНР взошёл Лю Шаоци. Он вместе с Дэн Сяопином начал устранять последствия «Большого скачка». Коммуны были распущены, появилось частичное землевладение и торговля в сёлах. Страна медленно начала выходить из затяжного кризиса.

Но полностью отказаться от власти Цзэдун не мог. Началась внутрипартийная борьба.

Культурная революция Мао

Мао не мог смириться с тем, что власть перешла к лидерам либеральных позиций в компартии. И в 1966 году Цзэдун объявил о старте культурной революции в Китае, которая должна была прекратить «реставрацию капитализма». Под этим лозунгом Мао скрыл более прозаичную идею – он хотел «почистить» партию от всех несогласных с его политикой. Он видел, как в СССР резко изменилась политика. Пришедший к власти Никита Хрущёв взял курс на либерализацию экономики, объявил разоблачение культа личности Сталина. Всё это не могло не беспокоить Цзэдуна.

Последовал мощный удар по либеральному крылу партии. Главной опорой Мао в той битве стали отряды хунвэйбинов, состоящие из школьников и студентов. И они взялись за уничтожение «классовых врагов». Под удар попали представители духовенства, интеллигенции, торговли. С особой жестокостью «бойцы с врагами пролетариата» расправлялись со своими вчерашними преподавателями, а также чиновниками. Хунвэйбинам был разрешён бесплатный проезд по всей стране и дан полный карт-бланш на устранение неугодных. При этом их нельзя было арестовывать. Понимая свою безнаказанность, толпы агрессивных молодых людей начали превращать страну в руины.

Повсеместно начали закрываться книжные магазины. А в тех, что работали, продавалась только «красная книжечка» — цитатник «Великого кормчего» Цзэдуна. Жёсткой цензуре подверглись театры. Ставить разрешалось только «революционные оперы из современной жизни», которые писала Цзян Цин – новая жена Мао. Декорации и костюмы Пекинской оперы были ликвидированы. Уничтожению подверглись не только произведения искусства, но также монастыри и храмы. Боевые отряды хунвейбинов останавливали людей на улицах в случайном порядке и требовали цитировать Мао. Часто они просто врывались в дома под предлогом обыска, но занимались грабежом. Кампания по «социалистическому перевоспитанию» шла полным ходом.

Ничего не смогли противопоставить Мао и его оппоненты. Дэн Сяопина и Лю Шаоци сместили с постов, исключили из партии. Сяопина, как и многих других чиновников из «либерального крыла», отправили на работу в деревню. В лице Шаоци Мао видел своего главного соперника за власть, поэтому его заключили под стражу. В тюрьме он и умер при невыясненных обстоятельствах. Всего же репрессиям подверглось несколько миллионов человек, состоявших в коммунистической партии. 

Последние годы Мао

В 1967 году Мао объявил, что отряды хунвэйбинов «политически незрелые». Против них выступила армия, что привело к роспуску боевых отрядов. А их лидеров отправили в самые дальние провинции Китая на сельскохозяйственные работы. Некоторых, особо рьяных главарей, публично расстреляли.

Другим этапом культурной революции стала кампания под названием «Ввысь в горы, вниз в сёла». Студентов, рабочих, а также военных в приказном порядке стали отправлять в самое дальнее захолустье Китая. Репрессиям, в основном, подверглись монголы и другие нацменьшинства. Их обвинили в подпольной деятельности, направленной против компартии.

В провинции Юньнань вспыхнуло восстание обеспокоенных своей судьбой национальных меньшинств. Но бунт быстро подавили, казнив более 10 тысяч человек. Мао добился того, чего хотел. Его авторитет значительно укрепился, партия была почищена от неугодных людей.

Во время культурной революции произошёл окончательный разрыв отношений между СССР и Китаем. И в марте 1969 года случился вооружённый конфликт на острове Даманском. Разочаровавшись в северном соседе, Мао сделал разворот во внешней политике. Началось постепенное сближение с США. А в 1972 году в Китае побывал американский президент Никсон. Тогда же начала формироваться экономическая модель взаимодействия двух стран. В Китае производили товар, а Америка стала рынком сбыта.

Однако сам Мао к тому времени был уже болен и слаб. С середины 1970-х годов он практически не вмешивался в новый этап борьбы внутри компартии. 9 сентября 1976 года Цзэдун умер. На похоронах «великого кормчего» собралось несколько миллионов человек.

Мао Цзэдун жёсткими методами сумел превратить страну в независимую державу с атомным оружием, вставшую на рельсы индустриализации. Кроме этого, продолжительность жизни населения значительно увеличилась, а процент неграмотных людей снизился с 80% до 7%. Для самих китайцев он является тем человеком, который смог объединить огромную страну, вывести её на новый уровень развития. А огромное количество жертв – это плата за будущее благополучие.

Характер Мао хорошо демонстрирует один эпизод. В Корейской войне участвовал его старший сын Амьин. Опытный офицер, сражавшийся на стороне СССР в Великой Отечественной войне. В 1950 году Амьин погиб во время американского авиаудара. По легенде, Мао спокойно отреагировал на смерть сына, сказав: «Погиб простой боец, и не надо делать из этого особое событие только потому, что это — мой сын. Неужели от того, что он — мой сын, сын Председателя партии, он не может погибнуть во имя общего дела народов Китая и Кореи!»

Мао Цзэдун (1893-1976) – одна из главных фигур 20-го века, самый влиятельный человек в истории человечества. Войны, революции и политические кампании, которые вел политик, никого не оставили в Китае в стороне. Мао был блестящим политическим тактиком, великим стратегом, умным, харизматичным и убедительным лидером, который снова и снова переигрывал своих соперником, плодовитым автором, описывавшим себя как «неутомимого учителя» (хотя многие из его произведений написаны призраком или в значительной степени отредактированы такими людьми как его секретарь Чэнь Бода).

С другой стороны он был одержим властью и безжалостно устранял своих врагов. Его «крестовые походы» убили больше людей, чем массовые истребления Гитлера и Сталина вместе взятых. Обладая абсолютной властью над жизнями одной четверти населения мира, он несет ответственность за смерти более чем 70 миллионов человек в мирное время, больше, чем любой другой лидер 20-го века. В течение его жизни Мао поклонялись как богу, его книги продавались лучше, чем Библия. После смерти он был демистифицирован, и свергнут с престола, а сегодня является объектом культа поп-культуры. Итак, Мао Цзэдун краткая биография «Великого кормчего».

Ранние годы и образование отца современного Китая

26 декабря 1893 года в опрятном доме с 13 комнатами  семьи мелких землевладельцев, Мао Ичан и Вэнь Цимэй, в живописном месте, селе Шаошань (провинция Хунань), родился сын. Его назвали Мао Цзэдун. Во время Культурной революции Красная Гвардия скандировала «Солнце встает в Шаошане», и многие китайцы меняли свое имя на Шаошань в честь Мао.

Мао описывал своего отца как состоятельного крестьянина. Он продавал излишки риса, скупая его у бедных фермеров и продавая по более высокой цене торговцам рисом. Когда Мао был подростком, его отец совершил «убийство» по деревенским стандартам, скупая закладные у бедных крестьян и получая прибыль от процентов, которые крестьяне платили ему.

Мао был близок с матерью. Она была буддисткой и имела перебинтованные ноги. Согласно одной из легенд, отец обвинял его в том, что он толстый и ленивый и мог побить перед гостями. Как-то Мао пожелал отправиться отцу в ад и подытожил: «Конфуций говорит, что старшие должны быть добрыми и ласковыми с молодыми. Однако я буду преклоняться перед вами, если вы пообещаете больше не избивать меня».

Он вырос в среде, в которой образование ценилось только как обучение ведению учета. С раннего возраста Мао любил читать. Особенно ему нравились исторические романы о восстаниях и популярных героях. Одним из величайших героев для юного Мао был император Цинь Ши Хуанди. Ещё не будучи радикально настроенным, он писал: «Я считал императора, как и большинство чиновников, честными, хорошими и умными людьми». В старшем возрасте любимым романом Мао стал «Речные заводи», о «благородных разбойниках» времен династии Сун.

Непослушного юного Мао исключали из нескольких школ, и даже несколько раз он убегал из дома. С восьми лет он посещал начальную школу в родном селе, где приобрел базовые знания по У-цзин (классика конфуцианства). В 13 лет ему пришлось начать работать в хозяйстве семьи. В 1907 году Мао Ичан организовал брак по договоренности для своего четырнадцатилетнего сына. Мао отказался признать двадцатилетнюю невесту, даже после того, как она переехала в их семейный дом.

Восстав против отцовской власти, Мао оставил семью и начал учиться в начальной школе высшей ступени в соседнем округе, а затем в Первой провинциальной средней школе в столице провинции – Чанша. Там он познакомился с новыми революционными идеями, сформулированными такими политическими и культурными реформаторами как Кан Юйвэй, Сунь Ятсен.

Его восхищение вызывали императоры-воины ранних периодов истории Китая, Мао Цзе, и некоторые западные государственные деятели как Пётр I, Екатерина II, Наполеон, Артур Веллингтон, Уильям Гладстон, Авраам Линкольн.и Джордж Вашингтон, Руссо и Монтескьё. Описывая свои ранние годы в Чанше, Мао писал: «В то время мой разум представлял любопытную смесь идей либерализма, демократического реформизма и утопического социализма…и я определенно был антимилитаристом и антиимпериалистом».

Но настоящая революция происходила на его глазах. 10 октября 1911 года Учанским восстанием начинается Синьхайская революция, против правления последней династии – династии Цин. В течение двух недель восстания и бунты распространились на Чанша.

После краха династии Цин, вступив в подразделение революционной армии в Хунани, Мао провел шесть месяцев в качестве солдата в казармах Чанша. Хотя он, вероятно, еще не осознал ясно того, что, как он позже выразился, «политическая власть вырастает из ствола оружия», его первый краткий военный опыт, по крайней мере, подтвердил его детское восхищение военными лидерами и подвигами.

Между 1913 и 1918 годами Мао учился в Четвёртом провинциальном педагогическом училище города Чанша, где познакомился с революционными идеями, проповедуемыми Сун Ятсеном, особенно очаровываясь русской революцией 1917 года и легизмом – китайской философской школой 4-го века до н.э. Мао призывал Сунь Ятсена стать главой и отрезал свою «маньчжурскую косу» (бань-фа), что символизировало протест против маньчжурской династии.

В 1918 году Мао окончил педагогическое училище и последовал за своим любимым учителем, Ян Чанцзи, отправившись в Пекин. Там он оказался втянутым в интеллектуальную и политическую деятельность Движения 4 мая. Он получил должность ассистента в библиотеке Пекинского университета, где на него огромную роль оказали Чэнь Дусю и библиотекарь Лян Цичао, будущий основатель Коммунистической партии Китая. В 1920 году дочь Ян Чанцзи, Ян Кайхуэй, станет второй женой Мао.

В 1920-х годах будущий китайский лидер основал культурное книжное общество и книжный магазин с целью реформирования академических исследований и внедрения реформаторских китайских и зарубежных публикаций.

Обретение революционной силы

В 1920 году Мао прочитал «Коммунистический манифест» в переводе и становится убежденным марксистом. Вернувшись в Чанша (где год преподавал в педагогическом училище), Мао писал: «Я все больше и больше убеждался, что только массовая политическая власть, обеспеченная массовыми действиями, может гарантировать проведение динамичных реформ». В Чанша Мао становится редактором радикальной студенческой газеты Сянцзян Ревью. Публикуя рекламу, он приглашает «молодых людей, заинтересованных в патриотической работе». Так Мао познакомился с Лю Шаоци.

В 1921 году Мао принимает участие в учредительном собрании Коммунистической партии Китая в Шанхае. В 1922 году он организовывает провинциальное отделение Коммунистической партии в провинции Хунань и создает профсоюзы. Его революционная деятельность вызывает гнев хунаньских помещиков и Мао вынужден бежать в Кантон, где Гоминьдан и Коммунистическая партия Китая поставлены перед необходимостью править в союзе.

После раскола 1927 года между Китайской Национальной партией (Гоминьдан) и Коммунистической партией Китая КПК начинает вооруженную борьбу против режима Чан Кайши. Националисты, уничтожили, по меньшей мере, 5 000 коммунистов в результате неожиданного переворота. Осенью 1927 года Мао возглавил Восстание Осеннего урожая в Чанша против Национальной партии Китая. Но Гоминьдан разгромил крестьянскую армию Мао. Те коммунистические лидеры, которых не убили сразу, вынуждены были покинуть свои базовые территории в городах Китая, где они пытались мобилизовать фабричных рабочих. Безопасной гаванью, куда они бежали, стали горные районы провинции Цзянси.

Оказавшись в отдаленной сельской местности, Мао и его сторонники для своей защиты создали Красную Армию. Именно в контексте борьбы с лучше оснащенными и превосходящими по численности силами Гоминьдан Мао разработал теории партизанской войны, которые использовались и в борьбе против японцев, начавшейся в 1937 году.

Мао Цзэдун, ставший марксистом во время Движения 4-го мая, безгранично верил в революционный потенциал крестьянства. Он выступал за то, чтобы революция в Китае была сосредоточена на них, а не на городском пролетариате, как это предписывалось ортодоксальными марксистско-ленинскими теоретиками. Несмотря на провал восстания Осеннего урожая, Мао продолжал работать среди крестьян провинции Хунань. В те времена Мао описывают как высокого, худого и красивого человека. Он закуривал и смотрел людям прямо в глаза, источая доверие и убеждая крестьян своей логикой и харизмой.

В июне 1928 года Гоминьдан занял Пекин и был признан официальным правительством Китая иностранными державами. Однако Мао, не дожидаясь санкции центра КПК, создает крестьянские советы (коммунистические местные органы власти) вдоль границы между провинциями Хунань и Цзянси. Он закладывал основы маоизма.

В сотрудничестве с военным командиром Чжу Дэ Мао превратил местных крестьян в политизированные партизанские силы. К зиме 1927-28 годов объединенная армия «крестьян и рабочих» насчитывала около 10 000 человек.

Престиж Мао неуклонно рос после провала коммунистических городских восстаний. В конце 1931 года он объявляет о создании Китайской Советской Республики под своим председательством в Жуйцзине, провинция Цзянси. Советское политическое бюро КПК прибыло в Жуйцзинь по приглашению Мао с намерением демонтировать его аппарат. Но, хотя он еще не получил членство в Политбюро, Мао доминировал в процессе.

К 1930 году Совет Цзянси контролировал несколько миллионов человек, а Красная Армия насчитывала 200 000 человек. Тем временем Гоминьдан начал кампанию по уничтожению коммунистов. В начале 1930-х годов, несмотря на продолжающееся противодействие Политбюро его военной и аграрной политике и кампании по уничтожению Красной Армии, проводимые силами Чан Кайши, контроль Мао над коммунистическим движением Китая усиливался.

Великий поход

Многие историки утверждают, что без «сундуков», полных мексиканских серебряных песо, и инструкций Иосифа Сталина, которые получил Мао, его Великий поход был бы невозможен. Говорят, что именно связь Мао Цзэдун и Сталин сыграла главную роль в подъеме китайского лидера.

Все движения – политические, религиозные, социальные – имеют свои основополагающие мифы и истории об их начинаниях, которые со временем достигают колоссальных масштабов и используются для того, чтобы вдохновлять и объединять последователей. Для Коммунистической партии Китая это история Великого похода. 16 октября 1934 года коммунисты покинули свою базу в Жуйцзинь (Цзянси), где были атакованы гоминьдановскими силами, и прошли долгий путь, более чем 12 500 км к северу, прибыв в Уци (провинция Шэньси).

Великий поход описывается как легендарное действо, когда группа преодолевала невероятные трудности, чтобы добиться окончательной победы и основать нацию. В реальности люди, участвовавшие в походе, пытались остаться в живых, преследуемые не только Гоминьданом, но и ополченцами и армиями местных помещиков. Им приходилось идти через сложные местности, заснеженные горы, опасные горные тропы, бескрайние реки и болота. Усталость, голод, болезни унесли много жизней. Из 85 000 человек только 7 000 добрались до Шэньси 19 октября 1935 года.

Этот легендарный поход закрепил позицию Мао как лидера китайских коммунистов. Несмотря на крайне тяжелое положение, он смог сплотить войска. Вопреки советам Мао и его последователей Ли Лисань, лидер Коммунистической партии в то время предал огню 180 000 человек в серии военных сражений в начале 1930-х годов с Гоминьданом. Прусские офицеры обучали Гоминьдан строить форты и укреплять линии снабжения, чтобы заманить противника. Коммунисты проиграли все сражения, и коммунистическое движение почти рухнуло.

Как Мао Цзэдун пришел к власти? Мао взял на себя управление Коммунистической партией после того, как ослушался приказа Ли провести крупное наступление против Чан Кайши. В течение «длинного марта» он укрепил власть над КПК. Вскоре после похода он был избран председателем Коммунистической партии на конференции политбюро в Квейчоу в 1935 году. Под руководством Мао коммунисты продолжали вести партизанскую войну, избегая крупных сражений.

В 1937 году Япония вторглась в Китай. Коммунисты и Гоминьдан остановили гражданскую войну, чтобы противостоять новой угрозе. Япония захватила Пекин и китайское побережье, но никогда не занимала внутренних районов. Обе армии Китая сражались; особенно эффективной оказалась партизанская тактика коммунистов. Между тем, в 1938 году Мао развелся с Хэ Цзычжэнь (третьей женой) и женился на актрисе Цзян Цин, позже известной как «мадам Мао».

Маоизм и маоистские идеи о революции

Придя к власти, китайские коммунисты принесли с собой новый вид марксизма, который стал называться маоизмом в честь Мао Цзэдуна. Официальная китайская версия коммунизма, широко применяемая в качестве политической и военной руководящей идеологии, – маоизм или «мысль Мао Цзэдуна» (Мао Цзэ-дун Сюй-сян) – далека от первоначального видения Маркса. Китайский деятель утверждал, что «творчески» изменил марксистскую теорию и коммунистическую практику, чтобы соответствовать китайским условиям.

Маоизм представлял революционный метод, основанный на особом революционном мировоззрении. Политика Мао кристаллизовалась постепенно. Его менталитет был оппортунистическим и осторожным с идеологическими тонкостями. Если марксистско-ленинская традиция считала крестьян неспособными к революционной инициативе и лишь незначительно полезными для поддержки усилий городского пролетариата, построение революции по Мао основывалось на «бездействующей власти» сотен миллионов китайских крестьян.

В них он видел потенциальную энергию, благодаря тому факту, что они были «бедными и пустыми», и сила присуща их состоянию. Исходя из этого, он предложил привить им пролетарское сознание и сделать так, чтобы одной их силы было достаточно для революции. Существенного китайского пролетариата не существовало, но к 1940-м годам Мао произвел революцию и «пролетаризировал» крестьянство.

СССР и США, Гоминьдан и Союз коммунистов во время Второй мировой войны

Сотрудничество между Гоминьдан и КПК имело благотворные последствия для КПК. Однако недоверие между двумя сторонами едва скрывалось. Альянс начал рушиться с конца 1938 года, несмотря на устойчивые территориальные завоевания Японии в северном Китае, прибрежных районах и богатой долине начал рушиться после конца 1938 года, несмотря на устойчивые территориальные завоевания Японии в северном Китае, прибрежных регионах и богатой долине Янцзы в центральном Китае. После 1940 года конфликты между националистами и коммунистами участились в районах, неподконтрольных Японии. Коммунисты расширяли свое влияние везде, где появлялась возможность, посредством массовых организаций, административных, земельных и налоговых реформ в пользу крестьян, в то время как националисты пытались нейтрализовать распространение коммунистического влияния.

В 1945 году Китай вышел из войны номинально великой военной державой, но фактически страной, находящейся в удручающем экономическом положении и на грани тотальной гражданской войны. Экономика, подорванная военными требованиями внешней войны и внутренних раздоров, растущей инфляцией и спекуляцией националистами, привела к тому, что после войны наступил голод, миллионы людей остались без крова из-за наводнений и нестабильности во многих частях Китая.

Ситуация осложнялась соглашением союзников на Ялтинской конференции в феврале 1945 года, которое ввело советские войска в Маньчжурию, чтобы ускорить прекращение войны против Японии. Хотя китайцы не присутствовали в Ялте, с ними консультировались и они согласились, чтобы Советы вступили в войну, полагая, что Советский Союз будет иметь дело только с националистическим правительством. После войны СССР в рамках Ялтинского соглашения, разрешающего его сферу влияния в Маньчжурии, демонтировал и вывез более половины промышленного оборудования, оставленного там японцами.

Во время Второй мировой войны Соединенные Штаты стали основным игроком в китайских делах. В качестве союзника США начал в конце 1941 года программу крупной военной и финансовой помощи правительству Чан Кайши. В январе 1943 года Соединенные Штаты и Великобритания возглавили процесс пересмотра своих договоров с Китаем, положив конец столетию неравных договорных отношений.

В течение нескольких месяцев между Соединенными Штатами и Китаем было подписано новое соглашение о размещении американских войск в Китае, для совместных военных действий против Японии. В декабре 1943 года были отменены китайский акт об исключении китайцев и последующие законы, принятые Конгрессом США для ограничения китайской иммиграции в Соединенные Штаты.

Одна из величайших операций Второй мировой войны произошла через минуту после полуночи 9 августа 1945 года, когда 11 групп армий СССР, при поддержке 27 000 артиллерийских орудий, 5 500 танков и самоходных орудий и 3700 самолетов – миллион солдат с криками «Смерть самураю!» – вторглась в оккупированную Японией Маньчжурию. Знаменитая Квантунская армия Японии была разгромлена. Но поскольку вторжение произошло через три дня после атомной бомбардировки Хиросимы Соединенными Штатами, оно практически забывается историей. Советская оккупация Маньчжурии, иронично спровоцированная президентом Франклином Рузвельтом и поддерживаемая ленд-лизом, стала доминирующей силой, формирующей Китай и будущие отношения Китая с Соединенными Штатами и Советским Союзом. Сразу после сталинской оккупации силы Мао затопили Маньчжурию. Красная Армия СССР передала сокровищницу японского оружия и позволила коммунистам набирать десятки тысяч солдат, готовясь к гражданской войне с армией Чан Кайши.

«Как только сталинские войска заняли северо-восток Китая, любой шанс, что Мао согласится на сделку с осажденной партией Чан Кайши, испарился, несмотря на усилия Джорджа Маршалла, который был отправлен в Китай президентом Гарри Трумэном. С этого момента Мао знал, что одержит победу и прийти к власти», – пишет Ричард Бернштейн в книге «Китай 1945 г: революция Мао и выбор Америки»

В гражданской войне после поражения Японии во Второй мировой войне Красная Армия, переименованная в Народно-освободительную армию Китая, снова использовала принципы народной войны, следуя политике стратегического ухода, ведения войны на истощение.

Во время войны Мао описал свою деятельность как «70-процентное саморазвитие, 20-процентное угнетение и 10-процентное сражение с японцами». Военная идея Мао выросла из опыта Красной Армии в конце 1930-х и начале 1940-х годов и легла в основу концепции «народной войны», которая стала доктриной Красной Армии и НОАК. Развивая свою мысль, Мао опирался на работы китайского военного стратега 6 века до н.э. Сунь-Цзы, советских теоретиков, а также на знания крестьянских восстаний – историй, найденные в классическом романе «Шуй ху Чжуань» (Речные заводи).

Синтезируя это влияние с уроками, извлеченными из успехов и неудач Красной Армии, Мао создал всеобъемлющую военно-политическую доктрину для ведения революционной войны. Народная война включала политические, экономические и психологические меры с длительной военной борьбой против превосходящего противника.

В качестве военной доктрины народная война подчеркивала:

• мобилизацию населения для поддержки регулярных и партизанских сил;
• первенство людей над оружием, с акцентом на мотивацию, компенсирующую низкие технологии;
• три прогрессивные фазы затяжной войны – стратегическая оборона, стратегический тупик и стратегическое наступление.

Усилия коммунистов завоевали поддержку китайского крестьянства, которое составляло 90 процентов населения Китая. Когда НОАК стала национальной вооруженной силой в 1949 году, это была громоздкая крестьянская армия в 5 миллионов человек.

Китай в руках коммунистов

1 октября 1949 г. состоялось провозглашение рождения Китайской Народной Республики перед огромной толпой на площади Тяньаньмэнь. Мао произнес – «Центральное правительство Китайской Народной Республики создано!» – с трибуны Врат Небесного Спокойствия, входа в Императорский Город – символа древней власти. Во время выступления Мао стоял перед своим огромным портретом и начал провозглашать: «Встаньте, те, кто отказывается быть рабами! … Сейчас встали 475 миллионов человек Китая».

После десятилетий гражданской войны и японской оккупации, молодая республика лежала в разрухе. Дороги, железнотранспортные пути, фабрики и фермы находились в шокирующем состоянии, казначейство обанкротились после того, как все золотые запасы националисты вывезли на Тайвань.

При Мао фабрики были поставлены под центральный контроль; значительная реформа – земля была отобрана у помещиков и перераспределена между крестьянами, а население организовано в несколько миллионов рабочих единиц под центральным контролем. В 1953 году, когда инфляция была взята под контроль, а промышленное производство восстановлено, Мао начал построение социализма и запустил первый пятилетний план, который способствовал развитию тяжелой промышленности, но не смог повысить производительность фермерских хозяйств.

Переход к социализму и первая пятилетка Китая

Исторический период, официально обозначенный как «переход к социализму», соответствовал первой пятилетке Китая (1953-57). Он характеризовался усилиями по достижению индустриализации, коллективизации сельского хозяйства и политической централизации. В первой пятилетке подчеркивалось развитие тяжелой промышленности по советскому образцу. Ожидалось, что советская экономическая и техническая помощь сыграет значительную роль в реализации плана; технические соглашения были подписаны с Советами в 1953 и 1954 годах. Для целей экономического планирования в 1953 году провели первую современную перепись. Население материкового Китая составило 583 миллиона человек, что оказалось намного больше, чем ожидалось.

Среди наиболее насущных потребностей Китая в начале 1950-х годов:

• продукты питания для растущего населения;
• внутренний капитал для инвестиций и закупки поставляемых СССР технологий, капитального оборудования и военной техники.

Для удовлетворения этих потребностей правительство начало коллективизацию сельского хозяйства. Несмотря на внутренние разногласия, относительно ее скорости, которая решалась в пользу Мао, предварительная коллективизация завершилась на 90 процентов к концу 1956 года. Кроме того, правительство национализировало банковское дело, промышленность и торговлю. Частное предпринимательство в материковом Китае было практически ликвидировано.

Основные политические события включали централизацию партийного и государственного управления. В разгар крупных правительственных изменений, которые способствовали их ускорению, произошла борьба за власть в КПК. Она привела к чистке 1954 года – члена Политбюро Гао Гана и главы департамента партийной организации Жао Шуши, которых обвиняли в незаконных попытках захвата власти и контроля над партией.

Процесс национальной интеграции также характеризовался усовершенствованием партийной организации под руководством генерального секретаря партии Дэн Сяопина. Особый акцент делался на вербовке интеллектуалов, которые к 1956 году составляли почти 12 процентов от 10,8 миллиона членов партии. Членство крестьян сократилось до 69 процентов, в то время как в партийных рядах росло число «экспертов», необходимых для партийной и правительственной инфраструктуры.

Эксперименты КПК

Победа коммунистов в 1949 году заложила основу для строительства нового общества, построенного по марксистко-ленинской модели, изобилующей классовой борьбой и пролетарской политикой, разработанной и направляемой КПК. Но после того как коммунисты смогли приходить к власти, восстававшие против деспотизма Гоминьдана, они сами стали деспотами. Обученные как бойцы, они оказались плохими менеджерами, превратившись в консервативных, авторитарных, коррумпированных и подозрительных к изменениям.

Повторяя образец, установленный китайскими императорами, Мао вывел Китай из международного сообщества и всемирного рынка. Он создал власть, которая контролировала все и владела всем: от цветочных магазинов до свиноферм и военных заводов.

Периоды консолидации и экономического развития, которым способствовали председатель КНР Лю Шаоци и первый глава Госсовета КНР Чжоу Энлай, серьезно изменились катастрофическими антиинтеллектуальными (как кампания «Сто цветов»), экономическими («Большой скачок») и политическими (Культурная революция) экспериментами, поставленными Мао и его сторонниками. За это время Китай порвал отношения с Советским Союзом (1959), вел пограничную войну с Индией (1962), вступил в перестрелку с советскими войсками (1969).

Коммунистическая партия Китая захватила власть в 1949 году после длительного периода партизанского мятежа, за которым последовала полномасштабная война, но китайская революция только начиналась. Китай при Мао – это взлет и падении маоистского революционного государства с 1949 по 1976 год – эпоха поразительных достижений и катастрофических неудач, управляемых многими силами, но при доминировании, прежде всего, Мао Цзэдуна.

Сто цветов

В рамках усилий по поощрению участия интеллектуалов в новом режиме, в середине 1956 года, КПК инициировала усилия по либерализации политического климата. Культурным и интеллектуальным деятелям предлагалось высказать свое мнение о правилах и программах КПК. Мао лично взял на себя инициативу в движении, основанное под классическим лозунгом «Пусть расцветают сто цветов, пусть борются сотни школ мысли».

Изначально приглашение партии, публично обсуждать спорные вопросы, высказывать конструктивные взгляды, было встречено с осторожностью. Однако к середине 1957 года возникла острая критика в отношении партии в целом и излишков ее кадров в частности. Интеллектуалы оссудили коррупцию, критиковали монополию коммунистической партии на власть. В бессвязной речи на тему «Правильное решение противоречий между людьми» Мао признал, что голодными остаются 15% или более китайского голодны, и он не удивился, что некоторые люди «противны» марксистской недейственности.

Спустя всего лишь пять недель правительство вновь обдумало движение «Сто цветов» и концепцию свободы выражения мнений и развернуло антиправую кампанию, которая продолжалась с 1957 по 1959 год. Началась всенародная охота на предполагаемых либералов, реакционеров и капиталистических захватчиков. Около 550 000 так называемых «правых» обвинялись в жестоких нападках на КПК. Они лишись работы, многих отправили в трудовые лагеря. Позже Мао называл свою тактику «явным заковором», который помог выманить змей из логова, чтобы отрубить им головы. Термин «буржуазные правые» в основном использовался для обозначения интеллектуалов, обвиняемых в том, что они предпочитают капитализм, а не коллективизацию.

Антиправая кампания задала тон молодой Народной Республике и навсегда изменила жизнь всех тех, кто был вынужден надеть «правую шляпу». Она непосредственно привела к последующим политически мотивированным кампаниям, в том числе к «Большому скачку», в ходе которого погибло не менее 20 миллионов человек, и к культурной революции, продолжавшейся десять лет. Репрессивная политика Культурной революции фактически оттачивалась во время антиправого движения.

Некоторым «правым» удалось реабилитироваться – среди них бывший премьер Чжу Жунцзи и известный писатель Ван Мэн, бывший министр культуры. Но для большинства людей, которые ещё живы, остались шрамы – для них и их семей. Антиправую кампанию сложно исследовать из-за продолжающейся цензуры. Китайские историки говорят, что это происходит отчасти из-за центральной роли в идеологических чистках, которую сыграл Дэн Сяопин.

Мао Цзэдун и Дэн Сяопин: Оба – коммунистические ветераны гражданской войны. Оба привержены коммунизму, в частности, маоизму с властью, основанной на крестьянстве, а не на промышленном рабочем классе. Но различия между мировоззрениями двух лидеров Китая можно увидеть как до, так и после смерти Мао. В начале 1960-х Мао отошел на второй план, и Дэн Сяо пин стал тем, кто инициировал некоторые экономические реформы. Мао посчитал это предательством маоизма и развязал культурную революцию, которая привела к 10-летнему хаосу. Ден был унижен и заключен в тюрьму.

После смерти Мао в 1976 году, между реформистами и радикалами во главе с «Бандой четырех», включая вдову Мао, началась нешуточная борьба. Реформисты победили, и Дэн наблюдал за быстрой и масштабной реформой экономики Китая. В отличие от Мао он выбрал внешнеполитический курс – торговлю и внешний опыт, необходимый для модернизации архаичной экономики Китая. Однако в повестке дня не стоял политический вопрос, что подтверждает репрессия после демонстраций на площади Тяньаньмэнь. В этом взгляды Дэн и Мао совпадали.

Большой скачок

В начале пути, после того как КПК пришла к власти, Мао Цзэдун пытался строить социализм по сталинской модели. Однако в середине 1950-х годов он и его советники отреагировали на результаты этой политики, которая включала в себя рост жесткой и бюрократической коммунистической партии и появление управленческих и технократических элит, принятых в других странах, особенно в Советском Союзе, как сопутствующие факторы промышленного роста.

В 1958 году председатель объявил о «Большом скачке», который он изложил в виде пятилетнего плана по улучшению экономического процветания Китайской Народной Республики. Он разработал план после того, как совершил поездку по Китаю и пришел к выводу, что народный энтузиазм способен на все. В целом, план был сконцентрирован на двух основных задачах – коллективизации сельского хозяйства и широкомасштабной индустриализации (увеличение производства зерна и стали).

Большой скачок, как была названа вторая пятилетка (1958-1963), – катастрофическая попытка быстро индустриализировать, колоссализировать сельское хозяйство в огромных масштабах и развить Китай путем строительства масштабных земляных работ и ирригационных проектов. Мао полагал, что «революционное рвение и совместные усилия превратят китайский пейзаж в продуктивный социалистический рай».

Главная цель для Мао во время «Большого скачка» заключалась в том, чтобы Китай превзошел Великобританию по производству стали менее чем за пять лет. Некоторые ученые утверждают, что политика Мао Цзэдуна была вдохновлена фабриками, которые он видел в СССР и Большой скачок был попыткой обогнать Советский Союз и утвердиться в качестве лидера мирового коммунистического движения. Личная конкуренция Мао и Хрущев усиливала унизительную зависимость Китая от Советского Союза в получении кредитов и экспертных рекомендаций и одержимость Мао разработкой уникальной китайской модели социалистической современности.

Мао надеялся добиться этого путем перераспределения рабочей силы от крупных промышленных комплексов к небольшим заводам на заднем дворе, созданным по образцу плавильных печей 8-го века, где крестьяне могли плавить свои кастрюли для производства высококачественной стали. Ожидалось, что последователи Мао будут повторять: «Да здравствуют народные коммуны!» и «Стремимся завершить и превзойти производственную ответственность за 12 миллионов тонн стали!»

Миллионы кастрюль, сковородок, инструментов конфисковывались и плавились для подпитки дополнительного производства (на сталелитейных заводах на заднем дворе производили в основном бесполезный чугун низкого качества). Целые горные склоны обнажали от леса для обеспечивания дровяных заводов. Частное земледелие было упразднено, и сельские фермеры были вынуждены работать в колхозах, где вся добыча, распределение ресурсов и продуктов питания находились под центральным контролем КПК. Урожайность также снизилась, поскольку Мао приказал выращивать зерновые, используя сомнительные методы близкой посадки и глубокой вспашки.

Общенациональная кампания по уничтожению воробьев, которых Мао считал основным вредителем зерновых культур, привела к массовым скоплениям саранчи. Производство зерна резко упало. Голод быстро охватил всю сельскую местность, что привело к гибели миллионов людей. Люди ели кору деревьев и землю, а в некоторых районах практиковали людоедство. Фермеры, не соблюдавшие квоты на зерно, подвергались пыткам вместе с членами своей семьи путем избиений, ошпаривания кипятком, даже погребения заживо.

Большой скачок

В погоне за утопическим раем, где все было коллективизировано, поскольку сельские жители были собраны в гигантские коммуны, что ознаменовало наступление коммунизма, они лишались работы, домов, земли, имущества и средств к существованию. Пища, распределяемая в коллективных столовых по заслугам, стала оружием, заставляющим людей следовать каждому диктату партии. В результате ирригационных кампаний до половины жителей деревни неделями работали над гигантскими проектами по сохранению воды, зачастую вдали от дома, без достаточного питания и отдыха. Эксперимент закончился величайшей катастрофой, которую когда-либо знала страна, уничтожив десятки миллионов жизней.

Культурная революция

Великая пролетарская культурная революция (1966-1976) – десятилетие политического и социального хаоса, вызванного стремлением Мао Цзэдуна использовать массы китайского народа для восстановления своего контроля над коммунистической партией. Поразительная сложность и непостижимая жестокость этого явления таковы, что по сегодняшний день историки пытаются понять, что произошло в тот период. Но решение Мао начать «революцию» в мае 1966 года сегодня интерпретируется, как попытка уничтожить своих врагов, высвободив людей из партии и призвав их очистить свои ряды.

Спустя 17 лет после того как коммунисты захватили власть в стране «Великий рулевой» видел в своей последней политической кампании способ оживления коммунистической революции посредством укрепления идеологии и отсеивания противников.

В начале 1960-х годов напряженность в отношениях с Советским Союзом убедила Мао в том, что русская революция сбилась с пути. Это, в свою очередь, заставило его опасаться, что Китай пойдет по тому же пути. Программы, осуществленные его коллегами по выводу Китая из экономической депрессии, вызванной Большим скачком, заставили Мао усомниться в их революционной приверженности и возмутиться его собственной приуменьшенной ролью. Он особенно боялся социального расслоения в обществе, столь же традиционно элитарном, как Китай. Таким образом, Мао в конечном итоге принял четыре цели культурной революции, таблица для которых:

• заменить назначенных преемников лидерами, более преданными его нынешнему мышлению;
• модернизировать Коммунистическую партию Китая;
• предоставить китайской молодежи революционный опыт;
• добиться некоторых конкретных изменений в политике, чтобы сделать систему образования, здравоохранения и культуры менее элитарной.

Первоначально он преследовал эти цели путем массовой мобилизации городской молодежи страны. Они были организованы в группы под названием «Красная гвардия» (Хунвейбины – красногвардейцы), и Мао приказал партии и армии не подавлять движение. Когда началась массовая мобилизация, партийные газеты изобразили ее как эпохальную борьбу, которая привнесет новую жизнь в социалистическое дело.

Мао также создал коалицию единомышленников, чтобы помочь ему осуществить культурную революцию. Его жена, Цзян Цин, привела группу радикальных интеллектуалов, чтобы управлять «культурным царством». Министр обороны Линь Бяо убедился, что военные остаются маоистами. Давний помощник Мао, Чэнь Бода, работал с Кан Шэном и Ван Дунсином, чтобы выполнить указания Мао относительно идеологии и безопасности. Премьер Чжоу Эньлай сыграл важную роль в обеспечении функционирования страны даже в периоды необычайного хаоса. Тем не менее, среди партнеров были конфликты, и история Культурной революции отражает эти конфликты почти так же, как и собственные реформы Мао Цзэдуна.

Культурная революция началась в середине мая 1966 года, когда партия выпустила документ, известный как уведомление от 16 мая. Он предупреждал, что в партию проникли контрреволлюционные «ревизионисты, которые замышляют создать диктатуру буржуазии.

Спустя две недели, 1 июня, официальная газета партии призвала массы «избавиться от дурных привычек старого общества», начав полномасштабный «культурный поход на монстров и демонов».

Китайские студенты приступили к действиям, создавая подразделения Красной гвардии в классных комнатах и кампусах по всей стране. К августу 1966 года – так называемому «красному августу» – разгорелся беспредел, поскольку союзники Мао призвали красногвардейцев уничтожить «четырех стариков» (старые идеи, старые обычаи, старые привычки и старая культура). Школы и университеты были закрыты, а церкви, храмы, библиотеки, магазины и частные дома разграблены или разрушены, когда началось нападение на «феодальные» традиции.

Фактически, культурная революция Мао Цзэдуна нанесла колоссальный ущерб экономике, разрушила миллионы жизней и ввергла Китай в 10 лет беспорядков, кровопролития, голода и застоя. Когда насилие и кровь захлестнули страну, партия признала, что это была катастрофа, которая не принесла ничего, кроме «серьезных беспорядков, ущерба и регресса».

Китай в Холодной войне

Китай сыграл значительную роль (хотя и роль третьей стороны) в холодной войне. В начале эпохи Китай оставался на стороне Советского Союза. Сталин обратил свое внимание на Дальний Восток, где он увеличивал помощь китайским коммунистам и Ким Ир Сен был принят к власти в Северной Корее (его преемник – Ким Чен Ир).

Но идеологические разногласия положили конец слабому союзу против Запада. Китай стал экономически привязанным к США и Западной Европе, даже до падения железного занавеса, что можно было бы интерпретировать как своего рода нейтралитет, хотя с Японией и Индией все еще продолжалась борьба по пограничным вопросам.

В период холодной войны Китай поддерживал особые отношения с Великобританией и Португалией в отношении Гонконга и Макао соответственно. Несмотря на то, что эти две европейские страны держали территории в пределах досягаемости от Китая, в Гонконге и Макао не было значительного военного присутствия (в поддержку холодной войны). Фактически, после их передачи, Гонконг и Макао стали военизированными с приходом китайских войск.

Частная жизнь председателя Мао: привычки, манеры, танцы и секс

Взгляд на личную жизнь Мао представлен в книге «Частная жизнь председателя Мао», написанной доктором Чжисуй Ли, личным врачом Мао на протяжении почти 22 лет. «Нью-Йорк Таймс» в рецензии описала биографический опус как «чрезвычайно интимный портрет», содержащий много деталей о времени правления Мао и ассоциациях с другими крупными фигурами в правительстве, несколько откровений о политической и  дипломатической истории маоистского Китая.

В обзоре указывалось, что, возможно, никогда не найдется абсолютного потвержденния того, о чем рассказывается в книге, анекдотах, связанных с Мао, ее содержание подтверждается многочисленными фотографиями Ли с Мао во время поездок председателя, а также соответствием подробностей информации китайской истории и политики, известной специалистам.

В книге также подчеркивается лицемерный, часто декадентский образ жизни Мао, при соблюдении строгих политических и светских ограничений, а также вредоносных идеологических изменений для населения.

Несмотря на свои популистские претензии, Мао жил как типичный император со всеми материальными удобствами, какие мог себе позволить Китай. О его физических потребностях заботился обслуживающий персонал, завербованный из молодых необразованных крестьян. Они купали его, одевали, расчесывали ему волосы, но не могли быть собеседниками. «Лишенный человеческих чувств, неспособный к любви, дружбе или теплу», Мао жил одинокой жизнью и страдал бессонницей, что заставляло его постоянно принимать снотворное.

Ожидая «полной и неделимой лояльности», а не принципа, и руководствуясь неконтролируемым поиском власти, Мао был мелочен, хитер и подозрителен. Он всегда пытался собрать любую информацию, постоянно спрашивая членов своего окружения: «Есть новости?», чтобы проверить их лояльность и настроить одного сотрудника против другого.

«В рамках своей искаженной версии марксизма-ленинизма Мао превозносил тяжелую жизнь и заставил нацию принять ее. Но в его личной жизни не было ничего сложного. Он любил комфорт. Он не любил новую обувь, поскольку старые туфли находил более удобными. Но телохранители всегда носили для него новые туфли.

При необходимости ремонта его любимой одежды она доставлялась в Шанхай лучшему мастеру, работа которого обходилась дороже, чем покупка новой. Но это далеко не указывало на аскетизм. Напротив, это были причуды гедонистической мании величия. У Мао не было вкуса к роскоши, но он никогда не скупился на то, что ему нравилось».

Поставивший цель, превратить Китай в военную сверхдержаву, Мао финансировал ряд предприятий, производящих оружие, особенно ядерное, на деньги, полученные от экспорта продуктов питания. Великий голод с 1958 по 1961 год стал результатом этого «оживления»: Мао сознательно уморил от голода до 40 миллионов человек.

Согласно статистике режима Мао, среднесуточное потребление калорий в Китае составляло чуть более 1500 в день. Но сам «Великий кормчий» был гурманом. Любимые блюда доставлялись в Пекин со всех уголков страны, включая экзотическую рыбу из Ухани, которая находилась в пластиковом пакете, наполненном водой, и сопровождалась человеком, ответственным за подачу кислородом.

Простые китайцы могли позволить себе рыбу в крайне редких случаях, в лучшие времена ежемесячный рацион мяса на человека в привилегированных городских районах составлял около 200 грамм. Хотя Мао и объявил во время Великого голода, что он «разделит богатство и горе» с народом, перестанет потреблять мясо, он развил вкус к европейской кухне, богатой разными мясными продуктами и морепродуктами.

Во время правления Мао практически не было построено жилья для среднего городского населения. Семьи из трех поколений часто ютились в одной маленькой комнате. Тогда как у самого Мало было более пятидесяти поместий, в том числе не менее пяти в Пекине. Все они были расположены в красивых местах, где огромные участки гор и озер оцепливалось для исключительного использования председателем.

В годы правления Мао Цзэдуна в Китае режим пригвоздил всех к месту жительства. Для большинства людей перемещение было невозможным. Десятки миллионов женатых пар, оказавшиеся в разных частях Китая, не могли жить вместе. Исключая 12 дней в году, разрешенные для посещения друг друга, они были осуждены на почти круглогодичное сексуальное воздержание. В то время как его люди переносили такие ограничения, Мао потворствовал каждому своему сексуальному капризу.

Возможно, самые привлекательные истории в книге Ли связаны с сексуальной активностью Мао. По словам Ли, Мао проводил в своем поместье каждый день балы, хотя бальные танцы запрещались после революции как декадентские и буржуазные. Девушки, которые танцевали с Мао, отбирались за «внешность, артистический талант и политическую благонадежность» специальными организациями (Бюро по кофиденциальным вопросам и Труппа культурной работы Центрального гарнизонного полка). В 1953 году и в 1957 году Мао обвиняли в том, что он вел себя как император с 3000 наложницами.

В 1962 году в комнате рядом с бальным залом была установлена специальная наклонная кровать, и Мао обычно выбирал женщин, которые ему нравились, и водил их туда после танцевальной ночи. По сообщениям, Мао выгнал трех женщин из своего гарема, потому что стал подозревать, что они были поклонницами Линь Бяо.

Неудержное сексуальное влечение Мао, похоже, увеличилось с возрастом. Он стал приверженцем даосских сексуальных практик, которые давали ему повод заниматься сексом не только ради удовольствия, но и, чтобы продлить его жизнь. Он утверждал, что он нуждается в водах Инь (или вагинальных секрециях), чтобы дополнить его нисходящий ян или мужскую сущность, источник его силы, могущества и долголетия. Мао беспокоился, что его сексуальная энергия начнет резко снижаться после того, как ему исполнилось 60 лет. Врачи делали ему инъекции молотых рогов оленя, традиционного китайского афродизиака.

Многие женщины, с которыми Мао спал, были дочерьми бедняков. По словам Ли, они думали, что спать с председателем – величайший опыт в их жизни. Мао был очень счастливым и удовлетворенным, когда имел несколько молодых женщин, одновременно разделяющих его кровать, и он поощрял своих сексуальных партнерш представлять его другим.

«Сексуальная активность Мао не ограничивалась женщинами», – заявил Ли. «Молодые люди, которые служили при нем, всегда были красивыми и крепко сложенными. Одной из их обязанностей был ночной массаж, в том числе в области паха, чтобы помочь председателю уснуть».

«Некоторые люди могли считать его грубым и вульгарным». Мао любил расчесывать себя и проводить собрания голым, когда было жарко. В рассеянности он мог спустить штаты и чесать в интимных местах. Мао пристрастился к снотворным, он редко чистил зубы (пережевывал чайные листья или полоскал рот зеленым чаем) и мылся, предпочитая, чтобы его обтирали горячим полотенцем.

Жены Мао

Мао был женат четыре раза и произвел на свет как минимум шестерых детей, возможно, намного больше. В любом случае он редко видел их. Первый брак, заключенный в юношестве, так и не состоялся. Второй официальной и первой настоящей женой стала Ян Кайхуэй. Они поженились в 1920 году, когда ей было 25 лет, а ему – 27 лет. Ян и два брата Мао были арестованы Гоминьданом около 1930 года и казнены.

У Мао и Ян родилось трое детей: Старший, Мао Аньин, погиб в Корейской войне в 1950 году; младшего, Мао Аньцин, увезли в Советский Союз после ареста Ян. По сообщениям, он оказался в психиатрической больнице.

Третья жена Мао Хэ Цзычжэнь сопровождала его в Великом походе У пары было пять детей, которые остались в крестьянских семьях во время гражданской войны. Известно только о Ле Мин. После того, как пара развелась, она уехала в Советский Союз, где провела 10 лет, прежде чем вернуться в Китай. По сообщениям, Хэ Цзычжэнь отправили в психиатрическую больницу, чтобы освободить место для четвертой жены Мао Цзян Цин, члена печально известной «Банды четырех». Мао и Цзян Цин поженились в 1938 году. У них была дочь Ли На.

Постоянным спутником Мао в последние годы жизни была Чжан Юйфэн, красивая молодая женщина, которая стала личным секретарем Мао. За годы до его смерти она была единственным человеком, который мог понимать искаженную речь Мао.

Смерть Мао

В последние годы его жизни физическое состояние Мао настолько ухудшилось, что он не мог видеть пальцы перед своим лицом, мог контролировать язык или закрывать рот. Во время последней встречи с Генри Киссинджером его помощники записывали изданные им звуки и показывали их ему перед переводом. Он проводил большую часть своего времени, смотря фильмы о кунг-фу.

Мао скончался 9 сентября 1976 года в возрасте 82 лет. К тому времени он страдал от болезни Лу Герига и перенес три сердечных приступа. Ли и команда из 16 лучших врачей Китая и 24 первоклассных медсестер были рядом с Мао, когда его жизнь завершилась в 0:10 утра.

Несмотря на то, что Мао пожелал, чтобы его тело кремировали, было решено, что его труп будет забальзамирован и выставлен в мавзолей, на обозрение, подобно телам Ленина, Сталина и Хо Ши Мина.

Каждую ночь, в мавзолей Мао Цзэдуна, тело Мао в хрустальном гробу доставляется на лифте в сейсмостойкий бункер, и каждое утро оно возвращается.

После полувековой революции, когда Китай встал на путь экономического развития и социальных перемен, Мао Цзэдун занял решающее место в истории возрождения страны. Безусловно, он не играл доминирующей роли на протяжении всей борьбы.

В первые годы КПК он был второстепенной фигурой, хотя отнюдь не малозначительной, и даже после 1940-х годов (за исключением, возможно, периода культурной революции) ключевые решения исходили не только от него. Тем не менее, глядя на весь период от основания КПК в 1921 году до смерти Мао в 1976 году, можно справедливо считать Мао Цзэдуна главным архитектором нового Китая.

---

Автор: Элла Михайленко, историк