Руководство правовое средство

Библиографическое описание:

Агишева, Ю. Р. Сущность правовых средств, их признаки и виды / Ю. Р. Агишева. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2020. — № 39 (329). — С. 101-102. — URL: https://moluch.ru/archive/329/73763/ (дата обращения: 19.05.2023).



Термин «правовые средства» имеет известную неопределенность, однако достаточно часто используется в юридической науке. Понятие «правовые средства» упоминаются еще во времена дореволюционного периода. Как самостоятельная категория юридические средства становятся предметом исследования к концу 70-х годов прошлого столетия. Однако данный факт не препятствует тому, что «правовые средства» являются предметом дискуссии и в наши дни, оставаясь открытым вопросом. Дело в том, что до сих пор нет единства в толковании данного термина. Впрочем, единство отсутствует и в том, какое многообразие юридических явлений или феноменов следует относить к правовым средствам.

По мнению многих авторов, правовое средство следует изучать в качестве правового приема или способа в целях для достижения правового результата. В своих работах С. С. Алексеев определяет правовые средства как «институционные явления правовой действительности, воплощающие регулятивную силу права, его энергию, которым принадлежит роль ее активным центров» [1].

В. А. Сапун в своей диссертации определяет «правовые средства» как «институционные образования (установления, формы) правовой действительности, которые в своем реальном функционировании, использовании в процессе специальной правовой деятельности приводят к достижению определенного результата в решении социально-экономических, политических, нравственных и иных задач и проблем, стоящих перед обществом и государством на современном этапе» [6]. Однако в другом месте диссертации нормы права, правоотношения, договоры и меры защиты автор относит к категории «иных правовых явлений», что отделяет их от категории «правовых средств» и противоречит сформулированному им определению [3].

В общем виде в теории права выделяют такие элементы правового механизма, как нормы права, правоотношение, юридический факт или фактический состав, меры защиты, реализация прав и обязанностей. При этом набор правовых средств воздействия в том числе и гражданское правовых в каждом рассматриваемом случае могут отличаться. Доктор юридических наук М. Ю. Челышев в своих работах определяет в качестве гражданско-правовых средств в исполнительном производстве: правосубъектные, сделочные, вещно-правовые инструменты и гражданско-правовую ответственность

Подход, в соответствии с которым правовое средство определяют в качестве особого правового явления, феномена возможности следует также признать достаточно устоявшимся в науке. В своих трудах Н. А. Баринов совместно с Ю. Х. Калмыковым имеют схожую точку зрения и определяют правовые средства «как юридические возможности, заложенные в нормах гражданского законодательства, которые используются в процессе реализации этих норм».

По данному вопросу оставляет своё мнение известный профессор в сфере юриспруденции А. В. Малько. По его мнению, на ряду с определением «правовые средства» вполне можно поставить слова «правовые явления», «правовые факторы», «правовые феномены», «правовые условия», которые могут считаться взаимозаменяемыми [5].

В связи с огромным количеством определений к слову «правовые средства», которые в разные времена давали различные деятели эпохи, по нашему мнению, стоит определить наиболее общие признаки правовых средств.

Основным признаком является то, что правовое средство, как отмечает А.В Малько связывает идеальное с реальным, т. е. цель с результатом.

По сути тот же самый признак в своих трудах использует и Б. И. Пугинский, делая вывод о том, что использование функционального блока «задача-правовое средство-результат» дает возможность выявить способы выбора средств для поставленных задач.

С. С. Алексеев определяет к числу «показателей, с опорой на которые разнообразные юридические феномены могут быть охарактеризованы в качестве правовых средств относить: во-первых, субстанциональность правовых явлений; во вторых возможность их использования субъектами, в третьих наличие в правовых явлениях социальной силы, своего рода юридической энергии» [2].

А. В. Малько перечисляет пять общих признаков правовых средств:

1. представляют собой все обобщающие юридические способы обеспечения интересов субъектов права, достижения поставленных целей (в чем проявляется социальная ценность данных образований и в целом права);
2. сочетаясь определенным образом, являются главными работающими частями (элементами) действия права, механизма правового регулирования — МПР, правовых режимов (т. е. функциональной стороны права);
3. относятся к юридическим последствиям, конкретным результатам, той или иной степени эффективности правового регулирования;
4. отражают информационно-энергетические качества и ресурсы права, что дает им особую юридическую силу, направленную на преодоление препятствий, стоящих на пути удовлетворения интересов участников правоотношений;
5. обеспечиваются государством.

Правовые средства разделяются на несколько видов: зависимости от степени сложности: элементарные и составные; по выполняемой функции: охранительные и регулятивные; по времени действия: временные и постоянные; по характеру: процессуальные и материально-правовые; по виду правового регулирования: индивидуальные и нормативные; по предмету правового регулирования: конституционные, гражданские, уголовные, административные; по информационно-психологической направленности: стимулирующие и ограничивающие; по значимости последствий: обычные и исключительные.

Таким образом, правовые средства — это правовые явления, выражающиеся в юридически значимых действиях субъектов права, разрешенные законодательством и охраняемые мерами государственного принуждения, с помощью которых удовлетворяются интересы субъектов права и обеспечивается достижение практически значимых правовых задач.

Однако, учитывая столь большую неопределенность в толковании термина «юридических средств» у различных исследователей, можно заметить, что новые формулировки лишь пополняют существующие ранее новым набором слов с неоднозначным смыслом, что в результате, по мнению А. В. Милькова, «может привести к присвоению понятию «правовые средства» статуса «неопределимого» и поставить вопрос о целесообразности его использования» [4].

Литература:

1. Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М., 1966.
2. Алексеев С.С. Теория права с.152
3. Мильков А.В. Заметки к вопросу о разработке теории правовых средств // Пробелы в российском законодательстве. М.: Издательский дом «Юр-ВАК», 2009. № 1. С. 46.
4. Мильков А.В. К определению понятия «правовые средства» // Бизнес в законе. М.: Издательский дом «Юр-ВАК», 2009. № 1. С. 115.
5. Проблемы теории государства и права: Учеб. Пособие / Под ред. М.Н. Марченко. М., 2001. С. 358-359
6. Сапун В.А. Теория правовых средств и механизм реализации права: диссертация … доктора юридических наук: 12.00.01. М.: РГБ, 2003. С. 56.

Выбор модели управления для каждой компании индивидуален. Чтобы выбранная модель соответствовала интересам компании, нужно знать преимущества и недостатки управления руководителем и управляющим (управляющей компанией или управляющим — индивидуальным предпринимателем). В статье расскажем о двух моделях управления, покажем их положительные и отрицательные стороны с точки зрения норм законодательства, бухгалтерского и налогового учета.

ЮРИДИЧЕСКИЕ ЛИЦА: ФОРМЫ, ПРЕДУСМОТРЕННЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ

Российское гражданское законодательство предусматривает две категории участников правовых отношений: физические лица (ФЛ) и юридические лица (ЮЛ). По отношению к участию в предпринимательстве у них есть права на извлечение дохода от собственных трудовых вложений. При этом юридические лица, которыми являются организации, априори имеют сложную структуру управления.

Основополагающее определение юридического лица и нормативное описание всех видов организаций содержит ст. 48 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ):

«Юридическим лицом признается организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде».

Государство обеспечивает контроль за всеми организациями, зарегистрированными на территории Российской Федерации. Для этого каждая организация подлежит государственной регистрации в Едином государственном реестре юридических лиц (ЕГРЮЛ) в одной из организационно-правовых форм, предусмотренных ГК РФ.

Информация ЕГРЮЛ является публичной. Любое заинтересованное лицо вправе получить определенные сведения об организации (например, на сайте налогового органа www.nalog.ru). В реестре есть информация о дате регистрации, организационной форме, собственниках и исполнительном органе на текущую дату.

Учредительным документом может быть предусмотрено, что полномочия выступать от имени юридического лица предоставлены нескольким лицам, действующим совместно или независимо друг от друга. Сведения об этом также включены в ЕГРЮЛ.

Для утверждения схемы управления создаваемого юридического лица должна быть выбрана форма ЮЛ. Предусмотренные законом формы юридического лица отражены в ГК РФ. Каждую форму создания юридического лица регламентирует отдельный федеральный закон.

Федеральные законы, регламентирующие отдельные формы создания юридического лица:

1. Федеральный закон от 08.02.1998 № 14-ФЗ (в ред. от 31.07.2020, с изм. от 24.02.2021) «Об обществах с ограниченной ответственностью».

2. Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ (в ред. от 31.07.2020, с изм. от 24.02.2021) «Об акционерных обществах».

3. Федеральный закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ (в ред. от 30.12.2020) «О некоммерческих организациях».

4. Федеральный закон от 14.11.2002 № 161-ФЗ (в ред. от 23.11.2020) «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях».

Выбранную форму юридического лица учредители организации должны закрепить в Уставе организации.

Наибольшее число вариантов форм управлений присутствует в законодательстве об обществе с ограниченной ответственностью (ООО) и акционерном обществе (АО). Рассмотрим их подробнее.

ОРГАНЫ УПРАВЛЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ

В Обществе с ограниченной ответственностью действует следующая система управления.

Общее собрание участников ООО — высший орган управления общества. Каждый участник общества имеет на общем собрании участников общества число голосов, пропорциональное его доле в уставном капитале.

К компетенции общего собрания участников ООО относятся самые важные вопросы функционирования общества:

• определение основных направлений деятельности общества;
• утверждение Устава общества;
• образование исполнительных органов общества и досрочное прекращение их полномочий;
• принятие решения о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющему, утверждение такого управляющего и условий договора с ним, если уставом общества решение указанных вопросов не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества.

Совет директоров (наблюдательный совет) ООО — его образование в обществе с ограниченной ответственностью не обязательно.

Коллегиальный исполнительный орган ООО — осуществляет руководство текущей деятельностью общества. Чаще всего он именуется правлением или дирекцией, подотчетен общему собранию участников ООО и совету директоров. Формируется одновременно с избранием единоличного исполнительного органа.

Единоличный исполнительный орган ООО — осуществляет руководство текущей деятельностью общества. Как правило, это генеральный директор (директор, президент), который подотчетен общему собранию участников ООО и совету директоров (наблюдательному совету).

На практике часто возникает вопрос по правилам оформления трудовых отношений общества с генеральным директором (директором, президентом). Договор между ними от имени ООО может подписать:

• лицо, председательствовавшее на общем собрании участников общества, на котором избрано лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа общества;
• участник общества, уполномоченный решением общего собрания участников общества;
• председатель совета директоров (наблюдательного совета) общества.

В качестве единоличного исполнительного органа общества может выступать физическое лицо.

Полномочия единоличного исполнительного органа ООО могут быть переданы управляющей организации или управляющему — индивидуальному предпринимателю, которые действуют как законные представители общества (ст. 42 Федерального закона № 14-ФЗ). На них в полной мере распространяются нормы, на основании которых действует единоличный исполнительный орган общества.

ОРГАНЫ УПРАВЛЕНИЯ В АКЦИОНЕРНОМ ОБЩЕСТВЕ

Рассмотрим систему управления в акционерном обществе.

Общее собрание акционеров является высшим органом управления общества (проводится ежегодно).

Совет директоров (наблюдательный совет) АО осуществляет общее руководство деятельностью общества, за исключением решения вопросов, отнесенных Федеральным законом № 208-ФЗ к компетенции общего собрания акционеров.

Председатель совета директоров организует его работу, созывает заседания совета директоров акционерного общества.

Коллегиальный исполнительный орган осуществляет руководство текущей деятельностью АО. Исполнительный орган подотчетен совету директоров (наблюдательному совету) АО и общему собранию акционеров.

Уставом общества, предусматривающим одновременное наличие единоличного и коллегиального исполнительных органов, должна быть определена компетенция коллегиального органа.

Единоличный исполнительный орган осуществляет руководство текущей деятельностью АО. Как правило, это директор, генеральный директор, президент. Он подотчетен совету директоров и общему собранию акционеров, без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы, совершает сделки, утверждает штаты, издает приказы, дает указания, обязательные для исполнения всеми работниками общества.

Извлечение из Федерального закона № 208-ФЗ

Статья 69. Исполнительный орган общества. Единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор)

[…]

По решению общего собрания акционеров полномочия единоличного исполнительного органа общества могут быть переданы по договору коммерческой организации (управляющей организации) или индивидуальному предпринимателю (управляющему). Решение о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации или управляющему принимается общим собранием акционеров только по предложению совета директоров (наблюдательного совета) общества.

ВАРИАНТЫ ПЕРЕДАЧИ ПОЛНОМОЧИЙ ПО УПРАВЛЕНИЮ

Наряду с единоличным исполнительным органом управления, в лице которого выступает избираемое физическое лицо, общества (ООО и АО) вправе принять решение о передаче полномочий стороннему управляющему — коммерческой организации или индивидуальному предпринимателю (далее — Управляющему).

Общество вправе привлекать на договорных началах Управляющего для выполнения функций своего исполнительного органа, устанавливать размеры выплачиваемых ему вознаграждений и компенсаций.

Если организация принимает решение об управлении единоличным исполнительным органом — физическим лицом (далее — Руководителем), с ним заключают трудовой договор с учетом всех требований, предъявляемых ТК РФ к такому типу трудовых отношений.

Важный момент: органы пенсионного обеспечения рекомендуют заключать данный договор независимо от принадлежности руководителя к числу собственников компании. То есть этот субъект может быть одновременно директором и собственником организации.

Это объясняется тем, что статус собственника отражает его права и обязанности по отношению к результатам деятельности общества, а его деятельность руководителя сопряжена с выполнением трудовых функций, что выражается в заключаемом трудовом договоре.

Права и обязанности Управляющего и Руководителя перед собственниками имеют определенные различия, которые лежат в основе выбора варианта управления фирмой. В части ответственности за свои действия закон уравнивает эти категории управления.

К СВЕДЕНИЮ

Единоличный исполнительный орган общества, управляющая организация или управляющий при осуществлении своих прав, исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно (ст. 71 Федерального закона № 208-ФЗ).

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску (абз. 2 п. 1 ст. 53.1 ГК РФ).

УПРАВЛЕНИЕ РУКОВОДИТЕЛЕМ (ЕДИНОЛИЧНЫМ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫМ ОРГАНОМ): ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ, СПЕЦИФИКА ТРУДОВОГО ДОГОВОРА

Единоличный исполнительный орган (Руководитель) имеет достаточно широкие полномочия (п. 3 ст. 40 Федерального закона № 14-ФЗ):

• без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы и совершает сделки;
• выдает доверенности на право представительства от имени общества, в том числе доверенности с правом передоверия;
• издает приказы о назначении на должности работников общества, об их переводе и увольнении, применяет меры поощрения и налагает дисциплинарные взыскания;
• осуществляет иные полномочия, не отнесенные Федеральным законом № 14-ФЗ или уставом общества к компетенции общего собрания участников общества, совета директоров (наблюдательного совета) общества и коллегиального исполнительного органа общества.

Важный момент: наличие этих прав у Руководителя нужно учитывать собственникам, принимая решение о такой форме управления компанией.

Уставом общества может быть предусмотрена необходимость получения согласия совета директоров (наблюдательного совета) общества или общего собрания участников общества на совершение определенных сделок. При отсутствии такого согласия сделка может быть оспорена.

Поэтому при определении собственниками суммы сделки, не требующей согласования с ними, нужно проанализировать возможный объем последствий от ошибочных действий Руководителя, которые могут нанести компании ущерб.

Полномочия Руководителя могут одновременно определять Трудовой кодекс РФ (далее — ТК РФ), другие законы и нормативные правовые акты РФ, учредительные документы и локальные нормативные акты организации.

ЭТО ВАЖНО

На должность Руководителя может быть назначен один из собственников общества или наемный менеджер, не связанный с компанией имущественными отношениями. При заключении трудового договора с наемным менеджером необходимо учитывать специфику применения норм гл. 43 ГК РФ.

Согласно ст. 273–281 ГК РФ Руководитель сочетает в себе функции представителя организации в гражданско-правовых отношениях и, являясь стороной трудовых отношений, осуществляет функцию руководства организации.

Глава 43 ТК РФ не распространяется на трудовые отношения Руководителей в следующих случаях:

• Руководитель является единственным участником (учредителем), членом организации, собственником ее имущества. В этом случае руководитель осуществляет функцию единоличного исполнительного органа на основании закрепленного в учредительных документах соответствующего положения, и заключение с ним трудового договора не требуется (Постановление ФАС Дальневосточного округа от 25.08.2010 № Ф03-5775/2010 по делу № А24-457/2010);
• управление организацией осуществляется Управляющим, то есть на основании гражданско-правового договора. Трудовой договор при этом не заключается.

В трудовом договоре с Руководителем могут предусматриваться специфические права и обязанности:

• возможность заключения договоров, в том числе трудовых;
• открытие в банках расчетных и других счетов;
• утверждение штатного расписания;
• применение к работникам организации мер дисциплинарного взыскания и поощрения в соответствии с действующим законодательством РФ;
• утверждение положения о представительствах и филиалах, уставов дочерних организаций.

Не допускается наделение Руководителей организаций правами и полномочиями, реализация которых может ухудшить положение работников данной организации по сравнению с законодательством о труде.

Любая человеческая деятельность
немыслима не только без постановки
целей, но и без использования для их
достижения определенных средств. В
широком смысле под средством можно
понимать любое явление, которое
опосредует процесс претворения идеальной,
мысленной модели (цели) в реальный
материальный результат.

Этимологически слово «средство»
происходит от слова «средний», «срединный»,
«посредник». Средство 
связующее звено между субъектом и
объектом деятельности, между идеальной,
мысленной моделью и материальным
результатом.

Когда мы говорим о средствах достижения
целей, то в широком, наиболее общем
смысле слова под средством можно понимать
саму общественно-историческую возможность
реализации потребностей человека,
материальные и духовные условия,
необходимые для достижения поставленных
целей. В качестве средства можно
рассматривать и самого человека, его
сознание, волю, интеллектуальные и
физические способности, таланты, трудовую
активность, его преобразующее воздействие
на природу¹.

Наконец средствами достижения определенных
результатов являются конкретные
инструменты, механизмы, орудия труда,
используемые человеком на практике.

Средствами могут выступать различные
природные явления, а также социальные
процессы (политические, экономические,
научно-технические, культурно-нравственные
и др.).

Термин «средство» отличается
многозначностью, своеобразной
универсальностью, является общенаучным
и используется различных отраслях
знания, для обозначения самых различных
явлений. Так, достаточно устоявшимися
являются такие термины как «лекарственные
средства», «наркотические средства»,
«транспортные средства», «денежные
средства», «средства массовой информации»,
«средства платежа» и т. п.

В правовой сфере жизни общества должны
очевидно «работать» особые средства,
которые можно обозначить как юридические.
Однако к настоящему моменту единство
взглядов по вопросу о сущности юридических
средств не достигнуто и признаваемое
всеми научное определение данных
феноменов до сих пор не выработано.

Отчасти это связано с тем, что в
правоведении понятие «средство» имеет
некоторую неопределенность, ибо под
определенным углом зрения любые модули
правовой системы общества выступают
средством, посредником между социально
значимыми целями, с одной стороны, и
желаемыми результатами, с другой. Рядом
с понятием «правовые средства» вполне
можно поставить термины «правовые
явления», «правовые феномены», «правовые
факторы», «правовые условия» и т.п.,
которые в самом широком смысле
взаимозаменяемы.

Понятие «правовые средства», таким
образом, можно употреблять достаточно
широко, обозначая им самые разнообразные
элементы и блоки юридической сферы:
правовую систему в целом, правотворческую
деятельность либо ее отдельные элементы,
методы юридической техники, разнообразные
юридические формы и установления,
нормативные и правоприменительные
акты, методы правореализационной
практики, способы правового толкования
и др. Его можно использовать и для
характеристики некоторых форм субъективной
сферы правовой жизни (идеологические
и психологические феномены).

Ситуация осложняется тем, что средства,
действующие в правовой системе, не
ограничены собственно средствами
юридического характера, ибо правовая
деятельность осуществляется также
путем широкого использования политических,
экономических, идеологических,
научно-технических и других инструментов.
Последние также в определенном смысле
могут быть охарактеризованы как правовые,
ибо работают в правовой сфере и содействуют
достижению юридически значимых
результатов.

Юридические (правовые) средства –
это взятая в единстве совокупность
правовых установлений (инструментов)
и форм правореализационной практики,
с помощью которых удовлетворяются
интересы субъектов права и обеспечивается
достижение социально полезных целей.

Рассмотрим специфические признаки
юридических средств.

1. Они обладают специально-юридической
природой, являются феноменами сугубо
правового характера: они основаны на
правовых нормах, обличены в юридическую
форму, их применение влечет правовые
последствия. Это наиболее характерный
признак, отличающий их от всех иных
средств (экономических, политических,
культурных, научно-технических,
идеологических, субъективно-психологических
и др.)

Особая природа правовых средств не
исключает их диалектического взаимодействия
в процессе правового регулирования с
инструментами неюридического характера.
Наиболее тесно правовые средства
переплетаются с политическими и
экономическими механизмами. Право,
будучи непосредственно связанным с
государственной властью, само является
одним из инструментов политического
руководства обществом, правовая политика
есть часть общей политики государства,
основанной в первую очередь на
экономических интересах. С этой точки
зрения, юридические средства зачастую
выступают одновременно как политические
либо экономические феномены.

Особенно отчетливо политико-экономическая
сущность средств права проявляется на
уровне их наиболее крупных блоков –
правовых институтов, правовых режимов,
механизма правового регулирования и
т.п. Так, режим чрезвычайного положения,
помимо чисто юридических характеристик,
всегда отчетливо проявляет свои
политические аспекты: политические
цели и задачи, политическая обстановка,
субъекты и др. Вполне очевидной является
политическая природа некоторых актов
Президента и Парламента, документов
международного характера. Не случайно
нередко говорят, что в том или ином
документе «больше политики, чем закона».
Такое важное в современный период
правовое средство как налог, одновременно
является и универсальным экономическим
инструментом.

2. Юридические средства неразрывно
связаны с юридическими целями. Они
выражают собой все обобщающие правовые
способы обеспечения интересов субъектов
общественных отношений, достижения
поставленных в праве целей, они создаются
и функционируют для достижения этих
ориентиров (в этом проявляется социальная
ценность данных образований).

Одновременно средства права, представляют
собой форму институализации правовых
ориентиров, их материальную «оболочку»,
ибо цель в правовой сфере выражается,
в первую очередь, в средствах своей
реализации. В логически сбалансированной
правовой системе каждая цель должна
быть обеспечена реальным инструментарием,
причем подобное обеспечение необходимо
как на уровне правовых установлений,
так и на уровне юридической практики.
Юридические же средства, должны быть
четко целенаправленны, сориентированы
на достижение конкретных целей, ибо
целенаправленность средства – одно из
важнейших условий его эффективной
работы, при отсутствии которого оно
превращается в «мертвый» механизм,
использование которого способно привести
к «неожиданным» нежелательным результатам.

Как правило, каждое юридическое средство
имеет не одну, а несколько целей, не
противоречащих друг другу. Одни из них
имеют ближайший характер, другие
перспективный, конечный.

3. Юридические средства выражают
информационно-энергетические качества
и регулятивные ресурсы права, что
придает им особую силу, своеобразную
«юридическую энергию», направленную
на преодоление препятствий, стоящих на
пути удовлетворения интересов участников
правоотношений. Юридические средства
как бы аккумулируют в себе возможности
права, и благодаря этому, являются
основными «работающими частями» правовой
системы. В них потенциально «заложены»
такие способности, которые позволяют
им справляться с различного рода
препятствиями, обеспечивать разрешение
необходимых задач. Своим действием
правовые средства демонстрируют
потенциал права в регулировании
общественных связей, в удовлетворении
правомерных потребностей и интересов
субъектов правоотношений и тем самым
придают праву социальную ценность.

4. Сочетаясь определенным образом,
правовые средства выступают основными
работающими частями (элементами) действия
права, механизма правового регулирования,
правовых режимов (то есть функциональной
стороны права).

5. Юридические средства обеспечиваются
государством, их отличает гарантированность
мерами властного воздействия, ибо
реализация регулятивных возможностей
права предполагает известную поддержку,
требует использования различного рода
стимулирующих, защитных, охранительных
и карательных механизмов.

1. Правовые средства приводят к
   определенным юридически значимым
   последствиям, конкретным результатам,
   той или иной степени эффективности
   либо дефектности правового регулирования.

Понятие «юридические средства» охватывает
довольно широкий класс правовых
регуляторов, многообразный спектр
феноменов, отличающихся спецификой
природы и структуры, а также конкретными
задачами и функциями. Это нормы права,
правовые принципы и презумпции,
субъективные права и юридические
обязанности, запреты и санкции, льготы
и поощрения, юридические факты, правовые
отношения, правовые институты, процедуры,
режимы и механизмы, договоры и
правоприменительные акты, разнообразные
правореализационные действия и операции
и пр.

В связи с подобным многообразием правовых
средств, важное значение в деле их
теоретического исследования имеет их
научная классификация, позволяющая
отразить одновременно и единство и
дифференциацию системы исследуемых
объектов.

Прежде всего, все юридические средства
в зависимости от особенностей их природы
и сферы функционирования можно разделить
на средства права (инструменты) и
средства правореализационной практики.

Средства-инструменты –
это разнообразные юридические
установления, составляющие в своей
совокупности «правовую материю», и
отличающиеся институциональностью
(публичностью, обозримостью). Свойство
институциональности присуще как праву
в целом, так и отдельным его инструментам.

Данные средства образуют нормативную
базу правового регулирования, выступают
теми модельными орудиями, с помощью
которых субъектам предписывается либо
предлагается удовлетворить свои
интересы. К средствам–инструментам
относятся сами юридические нормы,
правовые институты, субъективные права,
юридические обязанности, запреты,
поощрения, санкции, льготы, принципы и
презумпции права, правовые режимы и
механизмы и многие другие «регуляторы»
общественных отношений, установленные
в законодательстве.

Средства правореализации –
это различные акты практической
реализации установленных в законе
положений, прав и обязанностей субъектов.
Такие акты могут выражаться как в форме
средств-документов (иски, приговоры,
заявления, распоряжения и пр.), так и в
виде средств-деяний –
различных форм деятельности субъектов,
основанных на праве и влекущих юридически
значимые последствия. Последние, в
наиболее общем виде, можно представить
в четырех формах реализации права:
соблюдение, исполнение, использование
и применение.

Каждая из этих форм выражается в каждом
отдельном случае в виде конкретного
юридически значимого действия
(бездействия): воздержание от совершения
какого-либо запрещаемого деяния,
выполнение возложенной обязанности,
заключение соглашения, подписание
договора, подача иска, проведение
следственного действия и т.п.

Нередко реализация прав и обязанностей
имеет документально выраженную форму,
однако достаточно большой массив
правовых отношений связан непосредственно
с процессом, с действием, с юридически
значимым поведением их участников. Так,
в соответствии с нормами трудового
законодательства России, фактическое
выполнение работы рабочим при отсутствии
приказа о заключении трудового договора
– важное юридическое средство, позволяющее
человеку реализовать его право на труд
и его оплату. Юридическим средством
выступают и действия работника милиции,
регулирующего дорожное движение при
помощи известных жестов. Самостоятельное
регулятивное значение имеют такие
средства правореализационной практики
как оперативные, следственные и судебные
действия и иные юридические процедуры.

Очевидно, что правовые инструменты не
отделимы от деяний, ибо на практике
техника и технология только в единстве
выступают механизмом реального
преобразования действительности.

Система юридических средств 
многоуровневое образование и, в связи
с этим, среди них можно выделить первичные
(простые, элементарные) и комплексные
(составные) феномены.

Первичные юридические средства
функционируют на уровне отдельных,
базовых элементов механизма правового
регулирования. Это прежде всего
дозволения, запреты, обязывания, меры
поощрения, меры ответственности и др.
Данные средства представляют собой
первичные регулятивные юридические
сущности, базовые структурные элементы
«регулятивного вещества» права.

Комплексные юридические средства
складываются из первичных и
представляют собой своеобразные блоки,
узлы правового инструментария.
Примерами таких составных средств могут
служить юридические нормы и институты,
правоотношения, нормативные и
правоприменительные акты, правовые
механизмы и режимы, договоры,
правореализационные операции и др.

По значимости все юридические средства
подразделяются на основные и
вспомогательные. Данная классификация
построена на понимании правового
инструментария как системы, в которой
жизнеспособность и эффективная работа
одних средств поддерживается и
гарантируется применением других.

Основные правовые средства «напрямую»
используются субъектами права для
достижения своих интересов,
вспомогательные же «обслуживают»
основные, содействуя их реализации.
К последней группе средств можно отнести
правовые принципы, презумпции, аксиомы,
дефинитивные и декларативные нормы,
нормы-цели и т.п.

В зависимости от функциональной роли
средства права можно разграничить на
регулятивные и охранительные.
Первая группа является ведущей, ибо
главное назначение права 
быть регулятором социальных отношений,
способствовать их прогрессивному
развитию. Регулятивные юридические
средства (дозволения, запреты,
обязывания и пр.) инструменты
конструктивно-созидательного характера.

Охранительные правовые средства
(санкции, меры пресечения, меры
наказания, иски и т.д.) производны от
регулятивных инструментов, ибо начинают
действовать лишь при возникновении
препятствий. Предназначение данной
группы средств –
обеспечить достижение правовых целей
при помощи принудительного воздействия
в случаях, когда возникает или реально
может возникнуть угроза сбоя в работе
механизма действия права. Блок
охранительных средств придает регулятивным
инструментам дополнительную силу и
ценность, гарантирует их результативность.

Охранительные юридические средства в
свою очередь делятся на средства
обеспечения (средства-гарантии),
средства предупреждения, средства
защиты, средства наказания. Так,
иск является ярким примером процессуального
средства защиты, предназначенное для
обеспечения реального действия других
юридических средств. Охранительную
роль выполняют такие средства
предупреждения (пресечения) как заключение
под стражу, личное поручительство и др.

Юридические средства можно классифицировать
по предмету правового регулирования
на уголовно-правовые, гражданско-правовые,
административно-правовые, финансово-правовые
и т.п. Конкретное средство всегда
«привязано» к какой-либо отрасли права.
Так, существуют гражданско-правовые и
уголовно-правовые нормы, хотя норма как
средство права вообще носит «межотраслевой»,
универсальный характер. Меры ответственности
также присущи всем отраслям права, но
каждая конкретная мера представляет
собой инструмент той или иной отрасли.
Существуют и правовые средства,
относящиеся преимущественно к какой-то
одной (либо нескольким) отраслям.
Например, договор 
средство, используемое в сферах
государственного, административного,
гражданского, трудового, семейно-брачного
и международного права. Штраф как вид
наказания характерен для гражданского,
уголовного, административного, трудового
права.

По характеру юридические средства могут
быть материально-правовые (запреты,
рекомендации, обязанности, поощрения
и пр.) и процессуальные (иск,
следственные действия).

Юридические средства можно дифференцировать
в зависимости от использующих их
субъектов. Исходя из данного критерия,
выделяются средства граждан, должностных
лиц, организаций, государственных
органов и др.

По виду правового регулирования средства
бывают нормативные (установленные
в нормах права запреты, поощрения,
обязанности и т.п.) и индивидуальные
(акт применения права).

По характеру использования средства
права могут быть однократного (приговор)
и многократного (принцип права)
применения, по времени действия 
постоянные (гражданство) и временные
(премия). По значимости последствий их
можно разделить на обычные (штраф)
и исключительные (смертная казнь).

Закон.Ру – официально зарегистрированное СМИ. Ссылка на настоящую статью будет выглядеть следующим образом: Рожкова М.А. Нормативное регулирование (правовое, техническое, этическое) – что это такое и каким образом его разграничивать? [Электронный ресурс] // Закон.ру. 2020. 21 апреля. URL: https://zakon.ru/blog/2020/4/21/normativnoe_regulirovanie_pravovoe_tehnicheskoe_eticheskoe__chto_eto_takoe_i_kakim_obrazom_ego_razgr

(настоящая работа представляет собой первую часть статьи: Рожкова М.А. О правовых аспектах использования технологий: RegTech и SupTech // Хозяйство и право. 2020. № 6).

Занимаясь разработкой цифрового права[1] и его особенностей, не могу обойти вниманием вопрос разновидностей нормативного регулирования. К сожалению, сегодня не только технические специалисты, но и юристы нередко затрудняются в том, чтобы четко разграничить правовое, техническое и этическое регулирование. Это приводит к горячим спорам там, где они не возникли бы, будь у спорящих более-менее единообразное понимание того, о чем идет речь.

Нормативное регулирование в широком смысле представляет собой установление общеобязательных правил (требований, стандартов) для целенаправленного воздействия на определенную сферу. Причем на сегодняшний день выделяют, прежде всего, две основные разновидности нормативного регулирования – социальное и техническое.

1. Под социальным (нормативным) регулированием принято понимать установление обязательных для применения правил, воздействующих на поведение людей. К средствам такого регулирования относят различные социальные нормы: это не только правовые, но и корпоративные нормы, и нормы морали, и обычаи, и судебные правовые позиции, и т.д.[2]

При этом основная роль в системе социального регулирования традиционно признается за правовым регулированием. Говоря о правовом (нормативном) регулировании, под ним обычно понимают установление общеобязательных правовых норм, которые призваны упорядочить общественные отношения, возникающие между гражданами, юридическими лицами и государством. И ключевыми здесь являются несколько общеизвестных постулатов: во-первых, правовое регулирование рассчитано на неопределенный круг субъектов права (граждан, юридических лиц, государство); во-вторых, это регулирование предназначено для регламентации отношений между субъектами права; в-третьих, они разрабатываются государством, которое обеспечивает их принудительной силой.

Примечательно, что бурное развитие технологий все чаще создает ловушки отступлений от перечисленных постулатов.

Попытки отступления от первого постулата наблюдались на заре становления Интернета вещей (The Internet of Things, IoT), под которым понимается технология объединения сетью физических предметов («вещей»), техническое и программное оснащение которых позволяет им взаимодействовать друг с другом и внешней средой. При описании этой технологии особо отмечалось, что посредством Интернета теперь связываются не только и не столько люди, сколько неодушевленные предметы: можно подключить к сети Интернет любую вещь, «научить» ее отправлять sms-сообщения, электронные письма или твитты. Отсюда делался вывод о том, что в сфере технологий взамен «устаревшего» взаимодействия «человек – человек» приходит новое взаимодействие «человек – физический объект», причем не за горами переход к системе межмашинной коммуникации «физический объект – физический объект», в рамках которой различные устройства будут включаться, выключаться, отслеживаться, контролироваться вовсе без вмешательства человека. Следствием широкого обсуждения техническими специалистами этого заключения стала сумятица в правовой среде, повлекшая утверждения, что физические объекты, включенные в Интернет вещей, становятся таким образом квази-субъектами права.

Между тем возможность подключения физических объектов к сети Интернет и их электронное взаимодействие в сети никоим образом не влияют на правовой постулат, допускающий возникновение правовых отношений только между субъектами права, но никак не объектами прав. Отклонение от этого постулата, исходя только из технической возможности взаимодействия «человек – физический объект», способно привести к абсурдным попыткам возложения деликтной ответственности на объекты прав и, например, взыскания компенсации причиненного вреда непосредственно с «умной» стиральной машины, которая, отвлекшись на отправление sms-сообщений своему владельцу, не уследила за сливом воды, что привело к заливу соседской квартиры[3].

Еще более резонансной попыткой отступления от обозначенного постулата о субъектном составе правоотношения стало предложение признать искусственный интеллект (далее – ИИ) и интеллектуальных роботов самостоятельными субъектами права. В 2017 г. Европейский парламент[4] инициировал разработку нормативных актов, регулирующих использование и создание ИИ, а также наиболее «продвинутых» роботов, озвучив предложение о введении нового субъекта права – «электронной личности» – для обеспечения прав и обязанностей ИИ[5]. При этом было оставлено без внимания то, что ИИ – это информационно-вычислительная система (включающая в свой состав базы данных, решатель (специальную компьютерную программу, призванную разрешать поставленные задачи) и интеллектуальный интерфейс, представляющий собой совокупность средств, позволяющих ИИ общаться с человеком), а интеллектуальный робот – устройство, управляемое все тем же ИИ[6].

2. Под техническим (нормативным) регулированием следует понимать установление технических требований и стандартов, которые предъявляются к продукции, а также к производственным, технологическим, логистическим и иным процессам. То есть в отличие от правового регулирования, рассчитанного на субъектов права, здесь регламентации подвергаются объекты: в технических нормах раскрывается терминология и содержится описание свойств и характеристик продуктов и процессов.

Так, для биометрических технологий на сегодняшний день разработан большой массив регламентирующих документов, включающий более 80 действующих международных стандартов (более 20 проектов находятся в разработке), более 40 действующих национальных стандартов (более 20 проектов находятся в разработке), три действующих межгосударственных стандарта (один проект в разработке)[7]. К областям стандартизации в этой сфере отнесены, в частности, терминология, форматы обмена биометрическими данными, биометрические интерфейсы и проч. И, например, с 1 июля 2017 г. на территории РФ действует стандарт на термины и определения в области биометрии ГОСТ ISO/IEC 2382-37–2016 «Информационные технологии. Словарь. Часть 37.
Биометрия». При этом на уровне федерального законодательства отношения по поводу биометрических технологий урегулированы довольно скромно: в частности, первое упоминание о биометрии содержалось в Федеральном законе от 15 августа 1996 г. № 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию», где говорилось, что паспорта граждан «могут содержать электронные носители информации с записанными на них персональными данными владельца паспорта, включая биометрические персональные данные»; Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» в 2017 г. пополнился ст. 14.1 «Применение информационных технологий в целях идентификации граждан Российской Федерации»; самим биометрическим персональным данным посвящена ст. 11 Федерального закона от 27.07.2006 № 152-ФЗ «О персональных данных».

Не будучи правовыми, технические нормы, содержащиеся в требованиях или стандартах, разрабатываются и утверждаются в соответствующих случаях государственными органами (обязательные стандарты и технические регламенты) или неправительственными организациями (причем нередко добровольные отраслевые стандарты применяются в качестве обязательных). В современных публикациях специально отмечается, что требования и стандарты для продуктов и процессов имеют различные функции – это может быть безопасность окружающей среды, здоровье человека, взаимозаменяемость и совместимость продуктов и программ, распространение и передача технологий, улучшение управлением процессами и проч.[8], но «фактически речь идет об установлении минимально необходимых требований, обеспечивающих различные виды безопасности продукции и процессов»[9].

В качестве классического примера можно привести упоминаемые в статье «100-летие Правил устройства электротехнических установок» первые технические стандарты, касающиеся электрической энергии, – «Правила для безопасного общественного и частного пользования электричеством» (1883). В статье указывалось: «Правила состояли из 28 пунктов, разделенных на четыре части. В первой части приведены указания о помещениях (ширина проходов, вентиляция) электрических установок, во второй части – меры пожарной безопасности и защиты людей, в третьей – технические требования к нагреванию и изоляции проводников, к способам их прокладки, в четвертой – требования к «коммутаторам», выключателям, приборам, а также к шкафам, ящиками и колодцам, в которых они размещаются» [10]. Причем нормативные разработки в данной области предполагали создание не только правил безопасности и правил устройств для электротехнических сооружений, но и технических правил и норм для взаимосвязанных сфер (например, правила об измерениях в метрических единицах, в том числе времени, электрических величин, света, температуры; нормы на изоляционные масла и на трансформаторы – выключатели, магнитную сталь), а также поправки и добавления к уже разработанным нормам и правилам.

В то же время является очевидным, что техническое регулирование в целях его соблюдения и исполнения нуждается в обеспечении правовыми нормами. Потребность в законодательной регламентации возникает применительно к отношениям:

– во-первых, по поводу принятия, изменения, отмены, вступления в силу технических стандартов, требований, правил (компетентные органы, сроки действия, порядок принятия, внесения изменений, отмены, вступления в силу, переходные периоды и проч.);

– во-вторых, ответственности за несоблюдение установленных технических стандартов, требований, правил (определение мер и круга субъектов ответственности, контролирующих органов, порядка возложения ответственности и проч.).

И вот тут возникает вероятность смешения собственно технического регулирования с правовым и подмены правовых норм техническими.

Это обстоятельство, к сожалению, было упущено при проведении реформы технического регулирования. И в результате в ст. 1 Федерального закона от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании» (далее – Закон о техническом регулировании) четко очерчен круг отношений, подпадающих под действие этого закона. Это отношения, возникающие: (1) при разработке, принятии, применении и исполнении обязательных требований к продукции или продукции и связанными с ней процессами (производства, эксплуатации, хранения и т.д.); (2) при применении и исполнении на добровольной основе требований к продукции и процессам, а также к выполнению работ или оказанию услуг в целях добровольного подтверждения соответствия; (3) в области оценки соответствия. В то же самое время в ст. 2 Закона о техническом регулировании закреплено, что техническое регулирование – это и есть правовое регулирование обозначенных общественных отношений[11]. Таким образом, по смыслу Закона понятием «техническое регулирование» охватываются и собственно техническое регулирование, и обеспечивающее его исполнение правовое регулирование.

Результатом неразграничения технического и правового регулирования становится то, что многие носящие технический характер вопросы внедрения и использования цифровых технологий в настоящее время стремятся урегулировать в законодательном порядке. Иными словами, технические нормы, в которых раскрывается терминология или описываются свойства и характеристики продуктов и процессов, теперь встраиваются в законодательные акты (причем нередко без учета уже обозначенных в технических регламентах и стандартах определений, свойств и характеристик). Тем самым нарушается второй из названных постулатов правового регулирования, согласно которому правовой регламентации подвергаются общественные отношения субъектов права, но никак не свойства и характеристики объектов.

Например, законопроект об использовании и хранении электронных документов[12] предполагает введение в Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее – Закон об информации) таких положений: «21) реквизит документа – элемент оформления документа, позволяющий отличить документ от другого документа… 22) метаданные электронного документа – данные, которые обеспечивают управление электронными документами, в том числе их учет, хранение и использование, и могут содержать информацию о реквизитах электронного документа… Конвертацией электронного документа является его преобразование из одного формата в другой формат…».

Критически оценивая названный законопроект, нужно отметить, что термин «реквизиты документа» – общеизвестный термин, издавна используемый в делопроизводстве. При этом в п. 36 Национального стандарта РФ ГОСТ Р 7.0.8-2013 «Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения»[13] (далее – ГОСТ Р 7.0.8-2013) реквизит документа определен как «элемент оформления документа». Предложение о введении данного понятия в Закон об информации лишено смысла в силу отсутствия какой-либо специфики реквизитов применительно к электронным документам.

Понятие «метаданные документа» определено в п. 79 ГОСТ Р 7.0.8-2013 как «данные, описывающие контекст, содержание, структуру документов, обеспечивающие управление документами в информационной системе». Как и в первом случае, нельзя не усомниться в необходимости введения дефиниции этого понятия в законопроект об использовании и хранении электронных документов.

Применительно к предложенному законопроектом пониманию конвертации электронных документов надо заметить, что согласно п. 80 ГОСТ Р 7.0.8-2013 под конвертированием (конвертацией) электронных документов понимаются, во-первых, процесс перемещения электронных документов с одного носителя на другой, и, во-вторых, процесс преобразования электронных документов из одного формата в другой. В законопроекте же необоснованно учтен только один из названных аспектов (в условиях существования серьезных сомнений в его надобности в законопроекте).

3. Для большинства отечественных юристов этическое регулирование – не слишком понятное, малозначимое явление. И в отечественном правосознании превалирует, в частности, понимание кодексов этики как неких сводов моральных норм, в которых закреплены представления о справедливости, добре, зле и т.п.

Между тем в зарубежных юрисдикциях практика разработки и использования кодексов этики получила широкое распространение, а само этическое регулирование в системе социального регулирования занимает теперь место, если не равное правовому регулированию, то весьма к нему приближенное. Наибольшее применение получили профессиональные кодексы этики, регулирующие отношения внутри профессиональных сообществ и закрепляющие правила (стандарты) поведения специалистов (известны кодексы бухгалтеров, аудиторов и др.), а также корпоративные кодексы этики, характеризуемые нередко в качестве «конституции» той или иной компании и устанавливающие принципы деятельности компании, стандарты корпоративного поведения сотрудников и т.д. Такие кодексы не дублируют законодательство, но не противоречат ему, устанавливая необходимые регламентирующие правила, далеко не все из которых вообще могут стать правовой нормой.

Таким образом, этическое регулирование сегодня представляет собой установление правил поведения для определенного сообщества, соблюдение которых обеспечивается не государством, а соответствующим сообществом (социальным, профессиональным и др.). При этом средствами такого регулирования становятся различные нормы, кроме действующих правовых, то есть это могут быть упомянутые корпоративные нормы, нормы морали, обычаи и т.д.

Такое регулирование, осуществляемое нередко в виде в виде закрепления основополагающих принципов и общих правил, рассчитано на определенное сообщество граждан и (или) юридических лиц; оно может регламентировать отношения как между участниками этого сообщества, так и вне его, а также иные вопросы, включая технические; оно разрабатывается и принимается соответствующим сообществом.

В качестве примера изложенному можно привести недавно принятый Кодекс этики использования данных[14] (далее – Кодекс данных), в разработке которого я принимала участие в качестве руководителя рабочей группы от Института развития Интернета (ИРИ). Этот Кодекс отличается от упомянутых выше кодексов тем, что он устанавливает общие правила для всей отрасли данных в целом, а не какого-либо профессионального сообщества, осуществляющего деятельность на рынке данных, или отдельных участников рынка данных, агрегирующих, обрабатывающих и иным образом использующих данные при осуществлении своей деятельности. Кодекс закрепляет общие принципы, а также ряд принципов профессиональной этики при сборе, хранении, аналитике и коммерческом использовании данных, в том числе в рекламе и маркетинге. Также Кодекс данных включает положения о порядке присоединения к нему и ответственности за несоблюдение его требований, порядок обобщения лучших практик (Белая книга), порядок изменения и толкования Кодекса. Названные положения были предложены самой отраслью и тщательно проработаны экспертами с целью исключить возможность противоречия / несоответствия предлагаемых правил законодательству, равно как и вероятность их двойного толкования.

Подводя итоги, следует признать, что для адекватного и эффективного применения новых технологий далеко не во всех случаях срочно требуется новое правовое регулирование. Современные технологии прежде всего нуждаются в техническом регулировании (в свою очередь обеспечиваемом правовыми нормами), что позволяет внедрить и полноценно использовать эти технологии. Кроме того, целесообразно обращение и к этическому регулированию – оно способствует тому, чтобы участники того или иного рынка, использующего цифровые технологии, могли выстраивать взаимоотношения с государством, с гражданами, между собой, в том числе и в условиях, пока ведется разработка и принятие соответствующего и необходимого законодательства.

Об авторе. Другие работы автора в открытом доступе – http://rozhkova.com/all.html

P.S. лента новостей IP CLUB в сфере права интеллектуальной собственности и цифрового права (IP & Digital Law) в:

facebook – https://www.facebook.com/ipclubin

Вконтакте – https://vk.com/ipclubin

telegram – https://t.me/ipclubin

---

[1] Рожкова М.А. Цифровое право (Digital Law) — что это такое и чем оно отличается от киберправа / интернет-права / компьютерного права? [Электронный ресурс] // Закон.ру. 2020. 15 марта. URL: https://zakon.ru/blog/2020/3/15/cifrovoe_pravo_digital_law_-_chto_eto_takoe_i_chem_ono_otlichaetsya_ot_kiberpravainternet-pravakompy

[2] Как известно, изначально правила и образцы должного поведения людей складывались на основе обычаев, традиций и заповедей (норм морали), а только затем стали возникать собственно правовые нормы, специально предназначенные для упорядочивания отношений между людьми, а потом и юридическими лицами, государством.

[3] См. об этом: Рожкова М.А. Найти отличия: технические и правовые аспекты Интернета [Электронный ресурс] // сайт Журнала Суда по интеллектуальным правам. 2015.

http://ipcmagazine.ru/legal-issues/find-differences-technical-and-legal-aspects-of-the-internet

[4] Give robots ‘personhood’ status, EU committee argues // URL: https://www.theguardian.com/technology/2017/jan/12/give-robots-personhood-status-eu-committee-argues

[5] Активное обсуждение этой идеи привело к созданию прецедента признания за роботом, управляемым ИИ, правосубъектности – речь идет о известном человекоподобном роботе Софии, получившей гражданство Саудовской Аравии (Morby Alice. Saudi Arabia becomes first country to grant citizenship to a robot // URL: https://www.dezeen.com/2017/10/26/saudi-arabia-first-country-grant-citizenship-robot-sophia-technology-artificial-intelligence-ai/

[6] Подробнее см.: Рожкова М.А. Искусственный интеллект и интеллектуальные роботы – что это такое или кто это такие? [Электронный ресурс] // Закон.ру. 2019. 23 ноября. URL: https://zakon.ru/blog/2019/11/23/iskusstvennyj_intellekt_i_intellektualnye_roboty__chto_eto_takoe_ili_kto_eto_takie   

[7] URL: https://www.secuteck.ru/articles/edinye-biometricheskie-standarty

[8] http://www.intracen.org/Part-3-Difference-between-standards-and-technical-regulations/

[9] Крючкова П.В. Система технического регулирования в РФ: формирование, возможное и ожидаемое воздействие на конкуренцию // https://iq.hse.ru/data/342/610/1233/file3758.pdf

[10] Грудинский П. Г., Фаерман А. Л. 100-летие Правил устройства электротехнических установок // Журнал Электричество. 1983. № 12. С. 64. Данные правила были направлены для утверждения в министерство внутренних дел, которое перенаправило их в министерство почт и телеграфов, которое в свою очередь вместо утверждения разработала свою редакцию правил (так и не получившую поддержку). В итоге названные правила начали действовать в качестве утвержденных Советом Русского технического общества (РТО).

[11] Абзац 24 ст. 2 Закона о техническом регулировании: «Техническое регулирование — правовое регулирование отношений в области установления, применения и исполнения обязательных требований к продукции или к продукции и связанным с требованиями к продукции процессам проектирования (включая изыскания), производства, строительства, монтажа, наладки, эксплуатации, хранения, перевозки, реализации и утилизации, а также в области применения на добровольной основе требований к продукции, процессам проектирования (включая изыскания), производства, строительства, монтажа, наладки, эксплуатации, хранения, перевозки, реализации и утилизации, выполнению работ или оказанию услуг и правовое регулирование отношений в области оценки соответствия».

[12] Проект федерального закона № 657361-7 «О внесении изменений в Федеральный закон “О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма” и иные законодательные акты Российской Федерации» // https://sozd.duma.gov.ru/bill/657361-7

[13] Утв. приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 17 октября 2013 г. N 1185-ст.

[14] См. Кодекс на сайте Аналитического центра при Правительстве РФ  https://ac.gov.ru/projects/project/kodeks-etiki-ispolzovania-dannyh-5