Руководство рабочей партии курдистана

Kurdistan Workers’ Party (PKK)
Partiya Karkerên Kurdistanê
Leaders	Abdullah Öcalan (POW) Murat Karayılan Cemîl Bayik Duran Kalkan Besê Hozat Sozdar Avesta Bahoz Erdal Mustafa Karasu
Dates of operation	1978; 45 years ago
Allegiance	People’s Defence Forces (HPG) Free Women’s Units (YJA-STAR) Civil Defense Units (YPS) Kurdistan Communities Union (KCK) Peoples’ United Revolutionary Movement (HBDH)
Headquarters	Qandil Mountains
Ideology	Kurdish nationalism[1][2][3][4] (disputed) Democratic confederalism[5] Libertarian socialism[5] Anti-capitalism Communalism Jineology Historical: Communism Marxism–Leninism
Political position	Left-wing
Size	5,000 (estimate)[note 1]
Allies	PYD YPG YPJ PJAK YBŞ YJÊ MUB[9] IFB BÖG MLKP[10] TİKKO PUK
Opponents	Turkey Turkey’s Village Guards Islamic State
Battles and wars	Kurdish–Turkish conflict 1982 Lebanon War Kurdistan Region–PKK conflict Iraqi Kurdish Civil War Syrian Civil War 2017 Iraqi–Kurdish conflict
Designated as a terrorist group by	Turkey[11]  EU[12]  United States[13]  Canada[14]  Japan[15]  Australia[16]  United Kingdom[17]  New Zealand[18]

The Kurdistan Workers’ Party^[a] or PKK is a Kurdish militant political organization and armed guerrilla movement which historically operated throughout Kurdistan but is now primarily based in the mountainous Kurdish-majority regions of southeastern Turkey and northern Iraq. Since 1984, the PKK has utilized asymmetric warfare in the Kurdish–Turkish conflict (with several ceasefires between 1993 and 2013–2015). Although the PKK initially sought an independent Kurdish state, in the 1990s its goals changed to seeking autonomy and increased political and cultural rights for Kurds within Turkey.^[19]

The PKK is designated as a terrorist organization by Turkey,^[20] the United States,^[21] the EU^[22] and some other countries;^[23][24] however, the labeling of the PKK as a terrorist organization is controversial,^[25] and some analysts and organizations contend that the PKK no longer engages in organized terrorist activities or systemically targets civilians.^{[26][27][28][29][30][31]} Turkey has often viewed the demand for education in Kurdish as supporting terrorist activities by the PKK.^[32][33][34] Both in 2008 and 2018 the Court of Justice of the European Union ruled that the PKK was classified as a terror organization without due process.^[35][36] Nevertheless, the EU has maintained the designation.^[37]

The PKK’s ideology was originally a fusion of revolutionary socialism and Marxism–Leninism with Kurdish nationalism, seeking the foundation of an independent Kurdistan.^[38] The PKK was formed as part of a growing discontent over the suppression of Turkey’s Kurds, in an effort to establish linguistic, cultural, and political rights for the Kurdish minority.^[39] Following the military coup of 1980, the Kurdish language was officially prohibited in public and private life.^[40] Many who spoke, published, or sang in Kurdish were arrested and imprisoned.^[41] The Turkish government denied the existence of Kurds and the PKK was portrayed trying to convince Turks of being Kurds.^[42]

The PKK has been involved in armed clashes with Turkish security forces since 1979, but the full-scale insurgency did not begin until 15 August 1984, when the PKK announced a Kurdish uprising. Since the conflict began, more than 40,000 people have died, most of whom were Kurdish civilians.^[43][44] In 1999, PKK leader Abdullah Öcalan was captured and imprisoned.^[45] In May 2007, serving and former members of the PKK set up the Kurdistan Communities Union (KCK), an umbrella organisation of Kurdish organisations in Turkish, Iraqi, Iranian, and Syrian Kurdistan. In 2013, the PKK declared a ceasefire and began slowly withdrawing its fighters to Iraqi Kurdistan as part of a peace process with the Turkish state. The ceasefire broke down in July 2015.^[46] Both the PKK and the Turkish state have been accused of engaging in terror tactics and targeting civilians. The PKK has bombed city centres and recruited child soldiers,^[47][48][49] while Turkey has depopulated and burned down thousands of Kurdish villages and massacred Kurdish civilians in an attempt to root out PKK militants.^{[note 2]}

Background

As a result of the military coup of 1971, many militants of the revolutionary left were deprived of a public appearance, movements like the People’s Liberation Army of Turkey (THKO) or the Communist Party of Turkey/Marxist–Leninist (TKP-ML) were cracked down upon and forbidden.^[38] Following, several of the resting political actors of the Turkish left organized away from the public in university dorms or in meetings in shared apartments.^[38] In 1972–1973 the organization’s core ideological group was made up largely of students led by Abdullah Öcalan («Apo») in Ankara who made themselves known as the Kurdistan Revolutionaries.^[38] The new group focused on the oppressed Kurdish population of Turkish Kurdistan in a capitalist world.^[38] In 1973, several students who later would become founders of the PKK established the student organization ADYÖD, which would be banned the next year.^[55] Then a group around Öcalan split from the Turkish left and held extensive discussions focusing on the colonization of Kurdistan by Turkey.^[56] Following the military coup of 1980, the Kurdish language was officially prohibited in public and private life.^[40] Many who spoke, published, or sang in Kurdish were arrested and imprisoned.^[41] At this time, expressions of Kurdish culture, including the use of the Kurdish language, dress, folklore, and names, were banned in Turkey.^[57] In an attempt to deny their separate existence from Turkish people, the Turkish government categorized Kurds as «Mountain Turks» until 1991.^{[57][58][59][60]} The PKK was then formed, as part of a growing discontent over the suppression of Kurds in Turkey, in an effort to establish linguistic, cultural, and political rights for Turkey’s Kurdish minority.^[39]

Following several years of preparation, the Kurdistan Workers Party was established during a foundation congress on 26 and 27 November 1978 in a rural village called Fis in Kurdish and Ziyaret in Turkish. On 27 November 1978,^[61] a central committee consisting of seven people was elected, with Abdullah Öcalan as its head. Other members were: Şahin Dönmez, Mazlûm Dogan, Baki Karer, Mehmet Hayri Durmuş [ku], Mehmet Karasungur [tr], Cemil Bayık.^[61] The party program Kürdistan Devrimci Yolu drew on Marxism^[62] and saw Kurdistan as a colonized entity.^[63] Initially the PKK concealed its existence and only announced their existence in a propaganda stunt when they attempted to assassinate a politician of the Justice Party, Mehmet Celal Bucak,^[61] in July 1979. Bucak was a Kurdish tribal leader accused by the PKK of exploiting peasants and collaborating with the Turkish state to oppress Kurds.^[61]

Ideology and aims

The organization originated in the early 1970s from the radical left and drew its membership from other existing leftist groups, mainly Dev-Genç.^[64]: 127 During the 1980s, the movement included and cooperated with other ethnic groups, including ethnic Turks, who were following the radical left.^{[64]: 127 [64]: 129} The organization initially presented itself as part of the worldwide communist revolution. Its aims and objectives have evolved over time towards the goals of national autonomy^[65] a federation similar the one of Switzerland, Germany or the United States^[19] and democratic confederalism.^[66][67][68]

Around 1995, the PKK ostensibly changed its aim from independence to a demand for equal rights and Kurdish autonomy within the Turkish state,^[69][19][70] though all the while hardly suspending their military attacks on the Turkish state except for ceasefires in 1999–2004 and 2013–2015. In 1995, Öcalan said: «We are not insisting on a separate state under any condition. What we are calling for very openly is a state model where a people’s basic economic, cultural, social, and political rights are guaranteed».^[19]

Whilst this shift in the mid-nineties has been interpreted as one from a call for independence to an autonomous republic,^[71] some scholars have concluded that the PKK still maintains independence as the ultimate goal, but through society-building rather than state-building.^[72][73]

The PKK has in March 2016 also vowed to overthrow the Turkish government of Recep Tayyip Erdoğan, through the ‘Peoples’ United Revolutionary Movement’.^{[74][circular reference]}

The organization has adapted the new democratic confederalist views of its arrested leader, which aim to replace the United Nations, capitalism and nation state with the democratic confederalism which is described as a system of popularly elected administrative councils, allowing local communities to exercise autonomous control over their assets while linking to other communities via a network of confederal councils.^[75] Followers of Öcalan and members of the PKK are known, after his honorary name, as Apocu (Apo-ites) under his movement, Apoculuk (Apoism).^[76] The slogan Bijî Serok Apo, which translates into Long Live leader Apo, is often chanted by his sympathizers.^[77][78][79]

Religion

While the PKK has no known Islamist or practicing religious member among its leadership, it has supported the creation of religious organizations.^[80] It has also supported Friday prayers to be in Kurdish instead of the Turkish language.^[81] Öcalans early writings did not have a positive view of Islam, but later works had a more favorable tone, specifically regarding the revolutionary activity of Muhammad against an established order.^[82] The PKK was accused of having a presence in mosques in Germany to attract religious Muslim Kurds into their ranks.^[83] Öcalan viewed Zoroastrianism as the original religion of the Kurds.^[84]

Organization

Even though the PKK has several prominent representatives in various countries such as Iraq, Iran, Syria, Russia, and West European countries^[85] Abdullah Öcalan stayed the unchallenged leader of the organization. Today, though serving life imprisonment, Öcalan is still considered the honorary leader and figurehead of the organization.^[86]

Murat Karayılan led the organization from 1999 to 2013. In 2013 Cemil Bayik and Besê Hozat assumed as the first joint leadership.^[87] Cemil Bayik was one of the core leaders since its foundation. The organization appointed «Doctor Bahoz,» nom de guerre of Fehman Huseyin, a Syrian Kurd, in charge of the movement’s military operations signifying the long-standing solidarity among Kurds from all parts of Kurdistan.^[88]

Political and popular wing

In 1985, the National Liberation Front of Kurdistan (Kurdish: Eniye Rizgariye Navata Kurdistan, ERNK) was established by the PKK as its popular front wing, with the role of both creating propaganda for the party, and as an umbrella organization for PKK organizations in different segments of the Kurdish population, such as the peasantry, workers, youth, and women. It was dissolved in 1999, after the capture of Abdullah Öcalan.^[89][90]

Cultural branch

In 1983, the Association of Artists (Hunerkom [ku]) was established in Germany under the lead of the music group Koma Berxwedan [ku]. Its activities spread over Kurdish community centers in France, Germany and the Netherlands. In 1994 the Hunerkom was renamed into the ‘Kurdish Academy of Culture and Arts’. Koma Berxwedans songs, which often were about the PKK resistance, were forbidden in Turkey and had to be smuggled over the border.^[91]

Armed wing

The PKK has an armed wing, originally formed in 1984 as the Kurdistan Freedom Brigades (Kurdish: Hêzên Rizgariya Kurdistan, HRK),^[92] renamed to the People’s Liberation Army of Kurdistan (Kurdish: Arteşa Rizgariya Gelî Kurdistan, ARGK) in 1986,^[89] and again renamed to the People’s Defense Forces (Kurdish: Hêzên Parastina Gel, HPG) in 1999.^[93]

Women’s armed wing

The Free Women’s Units of Star (Kurdish: Yekîneyên Jinên Azad ên Star,^[94] YJA-STAR) was established in 2004 as the women’s armed wing of the PKK, emphasizing the issue of women’s liberation.^[95]

Youth wing

The Civil Protections Units (YPS) is the successor of the Patriotic Revolutionary Youth Movement (YDG-H), the youth wing of the PKK.^[96] In February 2016 the ANF news agency reported the establishment of the women’s branch of the YPS, the YPS-Jin.^[97]

Training camps

The first training camps were established in 1982 in Turkey, Iraq, Syria, Iran and also in Beqaa Valley with the support of the Syrian government.^[98][99] In the third party congress of October 1986, the PKK established the Mahsum Korkmaz Academy in the Beqaa Valley.^[100] After Turkey pressured Syria to enforce its closure in 1992, the academy moved to Damascus.^[101] After the Iran-Iraq War and the Kurdish Civil War, the PKK moved all its camps to Northern Iraq in 1998. The PKK had also completely moved to Qandil Mountains from Beqaa Valley, under intensive pressure, after Syria expelled Öcalan and shut down all camps established in the region.^[99] At the time, Northern Iraq was experiencing a vacuum of control after the Gulf War-related Operation Provide Comfort. Instead of a single training camp that could be easily destroyed, the organization created many small camps. During this period the organization set up a fully functioning enclave with training camps, storage facilities, and reconnaissance and communications centers.

In 2007, the organization was reported to have camps strung out through the mountains that straddle the border between Turkey and Iraq, including in Sinaht, Haftanin, Kanimasi and Zap.^[102] The organization developed two types of camps. The mountain camps, located in Turkey, Iraq and Iran, are used as forward bases from which militants carry out attacks against Turkish military bases. The units deployed there are highly mobile and the camps have only minimal infrastructure.^[102] The other permanent camps, in the Qandil Mountains of Iraq, have more developed infrastructure—including a field hospital, electricity generators and a large proportion of the PKK’s lethal and non-lethal supplies.^[102] The organization is also using the Qandil mountain camps for its political activities. It was reported in 2004 that there was another political training camp in Belgium, evidence that the organization had used training camps in Europe for political and ideological training.^[103]

Political representation

The PKK could count on support from protests and demonstrations often directed against policies of the Turkish government.^[105] The PKK also fought a turf war against other radical Islamist Kurdish and Turkish organizations in Turkey. Turkish newspapers said that the PKK effectively used the prison force to gain appeal among the population which PKK has denied.^[106][107]

Alleged political presentation

The organization had sympathizer parties in the Grand National Assembly of Turkey since the beginning of the early 1990s. The existence of direct links between the parties and the PKK have several times been a question in Turkish politics but also in Turkish and European courts.^[108][105] In sequence HEP/DEP/HADEP/DEHAP/DTP and the BDP, which later changed its name to Democratic Regions Party (DBP) on 11 July 2014,^[109] as well as the HDP have been criticized of sympathizing with the PKK, since they have refused to brand it as a terrorist group.

Political organizations established in Turkey are banned from propagating or supporting separatism. Several political parties supporting Kurdish rights have been reportedly banned on this pretext. The constitutional court stated to find direct links between the HEP/DEP/HADEP and the PKK. In 2007 against the DTP was initiated a closure case before the constitutional court^[110] which resulted in its closure on 11 December 2009.^[111] In 2021, against the HDP was also initiated a closure case during which the HDP is accused of being linked to the PKK.^[112] It is reported that Turkey has used the PKK as an excuse to close Kurdish political parties. Senior DTP leaders maintained that they support a unified Turkey within a democratic framework. In May 2007, the co-president of DTP Aysel Tuğluk, published an article in Radikal in support of this policy.^[113]

Several parliamentarians and other elected representatives have been jailed for speaking in Kurdish, carrying Kurdish colors or otherwise allegedly «promoting separatism», most famous among them being Leyla Zana.^[114] The European Court of Human Rights has condemned Turkey for arresting and executing Kurdish writers, journalists and politicians in numerous occasions. Between 1990 and 2006 Turkey was condemned to pay 33 million euros in damages in 567 cases. The majority of the cases were related to events that took place in southeastern Anatolia.^[115] In Iraq the political party Tevgera Azadî is said to have close to the PKK.^[116]

Reported links with Turkish intelligence

During the controversial Ergenekon trials in Turkey, allegations have been made that the PKK is linked to elements of the Turkish intelligence community.^[117]

Şamil Tayyar, author and member of the ruling AK Party, said that Öcalan was released in 1972 after just three months’ detention on the initiative of the National Intelligence Organization (Millî İstihbarat Teşkilatı, MİT), and that his 1979 escape to Syria was aided by elements in MİT.^[118] Öcalan has admitted making use of money given by the MIT to the PKK, which he says was provided as part of MIT efforts to control him.^[119]

Former police special forces member Ayhan Çarkın said that the state, using the clandestine Ergenekon network, colluded with militant groups such as the PKK, Dev-Sol and Turkish Hezbollah, with the goal of profiting from the war.^[120]

The secret witness «First Step» testified that General Levent Ersöz, former head of JITEM, had frequent contact with PKK commander Cemîl Bayik.^[121]

Status in Turkey

In Turkey, anything which could be perceived as a support of the PKK is deemed unsuitable to be shown to the public. Turkey views the demand for education in Kurdish language or the teaching of the Kurdish language as supporting terrorist activities by the PKK.^[32][33][34] The fact that both the HDP and the PKK support education in Kurdish language was included in the indictment in the Peoples Democratic closure case.^[32] In January 2016, the Academics for Peace who signed a declaration in support of peace in the Kurdish–Turkish conflict were labelled and prosecuted for «spreading terrorist propaganda» on behalf of the PKK.^[122] In November 2020, a playground for children in Istanbul was dismantled after the municipality decided its design too closely resembled the symbol of the PKK.^[123] Politicians of pro-Kurdish like the Peace and Democracy Party (BDP)^[124] or the HDP were often prosecuted and sentenced to prison term for their alleged support of the PKK.^[125] The possession of Devran, a book authored by the political prisoner Selahattin Demirtaş, was viewed as an evidence for a membership in a terrorist organization in 2019 because according to the prosecution it described events involving the PKK.^[126][127]

Status in Germany

The PKK could count with a strong support from the diaspora in Germany where the Hunerkom, its cultural branch was based.^[91] During the 1990s, the PKK was able to organize blockades of highways and its sympathizers self-immolated for which the PKK official Cemil Bayik apologized in 2015 ^[128] after sympathizers of the PKK launched several waves of attacks against Turkish institutions in Germany.^[129] The PKK’s activities were banned by the Minister of the Interior Manfred Kanther in November 1993.^[130] In a meeting between German MP Heinrich Lummer of the Christian Democratic Union of Germany (CDU) and Abdullah Öcalan in Damascus in 1996, Öcalan assured Lummer that it was the PKKs aim to find a peaceful solution for their activities in Germany.^[131] The PKK also demanded that it should be recognized as a legitimate entity and not as a terrorist organization in Germany,^[132] a demand to which Germany did not accede to. In Germany several Kurdish entities such as the Association of Students from Kurdistan (YXK),^[133] the Mesopotamia publishing house or the Mir Multimedia music label were deemed to be close to the PKK.^[134] The latter two were eventually closed down by Interior Minister Horst Seehofer who accused them of acting as a forefront of the PKK^[134] and to support the PKKs activities in Europe with its revenue.^[135] The Kurdish satellite channel Roj TV was also accused of being a branch of the PKK by Interior Minister Wolfgang Schäuble and had to end its activities in Germany in 2008.^[136] The PKK has received political support for a lift of its prohibition by the Die Linke and its party leader Bernd Riexinger in 2016.^[137]

Status in Israel

Relations between Israel and PKK have always been complex. During the 1982 Lebanon War the several PKK fighters in Lebanon fought against Israel for the Palestine Liberation Organization and other affiliated groups which they were training with at the time. In February 16, 1999, fugitive Kurdish rebel leader Abdullah Öcalan was arrested at the Greek embassy in Nairobi, Kenya. After a news report claimed that Israel’s Mossad agency helped Turkey track Ocalan, protests erupted in Europe. On February 17, 1999, three Kurdish protesters were shot and killed while trying to occupy the Israeli consulate in Germany.^[138] In September 2017 IDF chief of staff, Yair Golan, said at The Washington Institute:

«I very much like the idea of an independent Kurdistan. Well, basically, I like the Kurdish people. And you know we’ve had good cooperation with the Kurdish people since the early 1960s. And looking at the Middle East today, I would say that the only positive development concerning the destiny of the Middle East is the emergence of some sort of Kurdish entity—independent entity.»^[139]

Shortly after that Israeli PM Benjamin Netanyahu tweeted:

«Israel rejects the PKK and considers it a terrorist organization, as opposed to Turkey, which supports the terror org. Hamas. While Israel rejects terror in any form, it supports the legitimate efforts of the Kurdish people to attain a state of its own.»^[140]

Netanyahu also replayed it on his state visit to Argentina.^[141] In May 2018, Kurdish Peoples’ Democratic Party and Kurdistan Workers Party condemned the killings of Palestinians during Gaza border protests with Israeli troops after the US moved its embassy to Jerusalem. They also invited the involved sides to negotiate and compromise.^[142] In October 2019, at the onset of Operation Peace Spring, Benjamin Netanyahu tweeted:

“Israel strongly condemns the Turkish invasion of the Kurdish areas in Syria and warns against the ethnic cleansing of the Kurds by Turkey and its proxies. Israel is prepared to extend humanitarian assistance to the gallant Kurdish people.”^[143]

He also offered the People’s Defense Units (YPG) Israeli assistance. During the offensive, Israel’s deputy foreign minister, Tzipi Hotovely, stated: Israel indeed has a salient interest in preserving the strength of the Kurds and the additional minorities in the north Syria area as moderate and pro-Western elements, The possible collapse of the Kurdish hold in north Syria is a negative and dangerous scenario as far as Israel is concerned.^[144] The Turkish Army used 170 M60-A1 tanks upgraded by Israeli IMI Systems during the operation. These tanks were upgraded between 2003 and 2010 during the military cooperation between Israel and Turkey at a cost of $687 million.^[145] Seymour Hersh said that the U.S. and Israel supported PJAK, the Iranian branch of the PKK.^[146] The head of the PKK’s militant arm, Murat Karayılan, said that Iran attempted to recruit the PKK to attack coalition forces, adding that Kurdish guerrillas had launched a clandestine war in north-western Iran, ambushing Iranian troops.^[147] In 2022, During the peace negotiations of Turkey and Israel, Informed sources said that a delegation from Israel’s Mossad spy agency had met with Turkish intelligence officials to discuss security issues. The Mossad agents told their Turkish counterparts that Israel is ready to cooperate with the PKK should Ankara continue its support for the Hamas military wing. Turkey admitted that it was concerned about the potential for Israel to back the Kurdish PKK militia in response to Ankara’s alleged support for the military wing of the Palestinian Islamic Resistance Movement, Hamas, Rai Al-Youm reported on Tuesday.^[148]

Despite these statements from Israeli officials, several PKK leaders including Abdullah Öcalan,^[149] Mustafa Karasu,^[150][151] Duran Kalkan,^[152] Cemîl Bayik, and Besê Hozat have made negative statements towards Israel and Zionism, even in recent years. Murat Karayilan, however, in an interview with The Jerusalem Post in 2020 said that the PKK supports a Two-state Solution when asked about the PKK’s attitude towards Israel.^[153]

Tactics

The organization said that its violent actions against the government forces were used by «the need to defend Kurds in the context of what it calls as the massive cultural suppression of Kurdish identity (including the 1983 Turkish Language Act Ban) and cultural rights carried out by other governments of the region».^[154] The areas in which the group operates are generally mountainous rural areas and dense urban areas. The mountainous terrain offers an advantage to members of the PKK by allowing them to hide in a network of caves.^{[citation needed]} In 1995 the PKK declared that it would comply with Geneva Conventions of 1949 and also its amendment of 1977.^[155] The PKK divides the combat area within Turkey into several regions which comprise a number of Turkish provinces, of which each one is headed by its commander.^[156] A province is further also divided into several sub regions, in which a number of fighting battalions of between 100 and 170 militants are stationed.^[156] The battalions are again divided into companies of 60 to 70 fighters of which at least one needs to constituted by female and two by male militants.^[156]

Criticism

The PKK has faced condemnation by some countries and human rights organizations for the killing of teachers and civil servants,^[47][157] using suicide bombers,^[158][159] and recruiting child soldiers.^[49][160] According to the TEPAV, an Ankara-based think tank, a survey conducted using data from 1,362 PKK fighters who lost their lives between 2001 and 2011 estimated that 42% of the militants were recruited under 18, with roughly 9% under 15 at the time of recruitment.^{[161][better source needed]} In 2013 the PKK stated it would prohibit the recruitment of children under the age of 16 as well as keep 16-18 year olds away from combat.^[162][163] Human Rights Watch has documented 29 cases of children being recruited into the HPG (the PKK’s armed wing) and the YBŞ since 2013. Some children were recruited under the age of 15, constituting a war crime according to international law.^[160]

Recruitment

Since its foundation, the PKK has recruited new fighters mainly from Turkey, but also from Syria, Iraq, Iran, and Western countries^[which?] using various recruitment methods, such as using nationalist propaganda and its gender equality ideology. At its establishment, it included a small number of female fighters but over time the number increased significantly and by the early 1990s, 30 percent of its 17,000 armed fighting forces were women.^{[164][better source needed]} While in 1989 the PKKs armed wing issued a so-called «Compulsory Military Service Law», the PKK had to temporarily suspend recruitment several times since the early 1990s, as the PKK had difficulties to provide training to the large number of volunteers, which wanted to join their ranks.^[165]

By 2020, 40% of the fighting force were women.^[166] In much of rural Turkey, where male-dominated tribal structures, and conservative Muslim norms were commonplace, the organization increased its number of members through the recruitment of women from different social structures and environments, also from families that migrated to several European countries after 1960 as guest workers.^{[164][better source needed]} It was reported by a Turkish university that 88% of the subjects initially reported that equality was a key objective, and that they joined the organization based on this statement.^[167] In 2007, approximately 1,100 of 4,500–5,000 total members were women.^{[164][better source needed]}

According to the Jamestown Foundation, in the early years of the PKK existence, it recruited young women by abducting them.^{[164][better source needed]} Families would also encourage family members to join the PKK in order to avenge relatives killed by the Turkish army.^{[164][better source needed]}

Weapons

In July 2007, the weapons captured between 1984 and 2007 from the PKK operatives and their origins published by the Turkish General Staff indicates that the operatives erased some of the serial numbers from their weapons. The total number of weapons and the origins for traceable ones were:^[168]

The choice and origin of the traceable weapons (July 2007)[168]
Type	Quantity	Sources
AK-47 Kalashnikovs	4,500	71.6% from the USSR, 14.7% from China, 3.6% from Hungary, 3.6% from Bulgaria
Rifles[note 3]	5,713 (959 traceable)	45.2% from Russia, 13.2% from United Kingdom, and 9.4% from United States.
Rocket launchers	1,610 (313 traceable)	85% from Russia, 5.4% from Iraq, and 2.5% from China in origin.
Pistols	2,885 (2,208 traceable)	21.9% from Czechoslovakia, 20.2% from Spain, 19.8% from Italy
Grenades	3,490 (136 traceable)	72% from Russia, 19.8% from United States, 8% from Germany,
Land mines	11,568 (8,015 traceable)	60.8% from Italy, 28.3% from Russia, 6.2% from Germany

Resources

Funding

Parties and concerts are organized by branch groups.^[169] According to the European Police Office (EUROPOL), the organization collects money from its members, using labels like ‘donations’ and ‘membership fees’ which are seen as a fact extortion and illegal taxation by the authorities. There are also indications that the organization is actively involving in money laundering, illicit drugs and human trafficking, as well as illegal immigration inside and outside the EU for funding and running its activities.^[170]

Involvement in drug trafficking

PKK’s involvement in drug trafficking has been documented since the 1990s.^[171][172] A report by Interpol published in 1992 states that the PKK, along with nearly 178 Kurdish organizations were suspected of illegal drug trade involvement. Members of the PKK have been designated narcotics traffickers by the U.S. Department of the Treasury.^[173] The Federal Office for the Protection of the Constitution, Germany’s domestic security agency, echoed this report in its 2011 Annual Report on the Protection of the Constitution, stating that despite the U.S. Department of Treasury designation, there was «no evidence that the organizational structures of the PKK are directly involved in drug trafficking».^[174]

On 14 October 2009, the U.S. Department of the Treasury’s Office of Foreign Assets Control (OFAC) targeted the senior leadership of the PKK, designating Murat Karayılan, the head of the PKK, and high-ranking members Ali Riza Altun and Zübeyir Aydar as foreign narcotics traffickers at the request of Turkey.^[173] On 20 April 2011, the U.S. Department of the Treasury announced the designation of PKK founders Cemîl Bayik and Duran Kalkan and other high-ranking members as Specially Designated Narcotics Traffickers (SDNT) pursuant to the Foreign Narcotics Kingpin Designation Act (Kingpin Act). Pursuant to the Kingpin Act, the designation freezes any assets the designees may have under U.S. jurisdiction and prohibits U.S. persons from conducting financial or commercial transactions with these individuals.^[175] On 1 January 2012, the U.S. Department of the Treasury’s Office of Foreign Assets Control (OFAC) announced the designation of Moldovan-based individuals Zeyneddin Geleri, Cerkez Akbulut, and Omer Boztepe as specially designated narcotics traffickers for drug trafficking on behalf of the PKK in Europe. According to the OFAC, Zeynedding Geleri was identified as a high-ranking member of the PKK while two others were activists. The OFAC stated that the drug trafficking is still one of the organization’s criminal activities it uses to obtain weapons and materials.^[176]

According to research conducted by journalist Aliza Marcus, the PKK accepted the support of smugglers in the region. Aliza Marcus stated that some of those Kurdish smugglers who were involved in the drug trade, either because they truly believed in the PKK—or because they thought it a good business practice (avoid conflicts)—frequently donated money to the PKK rebels. However, according to Aliza Marcus, it does not seem that the PKK, as an organization, directly produced or traded in narcotics.^[177]

The EUROPOL which has monitored the organization’s activities inside the EU has also claimed the organization’s involvement in the trafficking of drugs.^[170]

Human resources

In 2008, according to information provided by the Intelligence Resource Program of the Federation of American Scientists the strength of the organization in terms of human resources consists of approximately 4,000 to 5,000 militants of whom 3,000 to 3,500 are located in northern Iraq.^[179] With the new wave of fighting from 2015 onwards, observers said that active support for the PKK had become a «mass phenomenon» in majority ethnic Kurdish cities in the southeast of the Republic of Turkey, with large numbers of local youth joining PKK-affiliated local militant groups.^[180]

Alleged international support

At the height of its campaign, it is alleged that the organization received support from a range of countries. According to Turkey, those countries the PKK previously or currently received support from include: Greece,^[181][182] Cyprus,^[183] Iran,^[184] Iraq,^[185] Russia,^[186] Syria,^[184] Finland,^[187] Sweden^[187] and the United States.^[188] The level of support given has changed throughout this period. Between the PKK and the Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia (ASALA) a cooperation has been agreed on in April 1980 in Sidon, Lebanon.^[189]

Greece

According to Ali Külebi, president of an Ankara-based nationalist think tank TUSAM, «It is obvious that the PKK is supported by Greece, considering the PKK’s historical development with major support from Greece.» Külebi said in 2007 that PKK militants received training at a base in Lavrion, near Athens.^[190] Retired Greek L.T. General Dimitris Matafias and retired Greek Navy Admiral Antonis Naxakis had visited the organization’s Mahsun Korkmaz base camp in Lebanon’s Beqaa Valley in October 1988 along with parliamentarians from the center-left PASOK.^[191] At the time it was reported that the general had assumed responsibility for training. Greeks also dispatched arms through the Republic of Cyprus.^[191] During his trial, Öcalan admitted, as quoted in Hürriyet, that «Greece has for years supported the PKK movement. They even gave us arms and rockets. Greek officers gave guerrilla training and explosives training to our militants» at a camp in Lavrion, Greece.^[192]

Republic of Cyprus

The Republic of Cyprus has been instrumental in helping Greece supply arms to the PKK.^[193] Further suspicion of support was stated when Abdullah Öcalan was caught with a diplomatic Cypriot passport issued under the name of Mavros Lazaros, a nationalist reporter.^[194][195]

Syria

From early 1979 to 1999, Syria had provided valuable safe havens to PKK in the region of Beqaa Valley. However, after the undeclared war between Turkey and Syria, Syria placed restrictions on PKK activity on its soil such as not allowing the PKK to establish camps and other facilities for training and shelter or to have commercial activities on its territory. Syria recognized the PKK as a terrorist organization in 1998.^[196] Turkey was expecting positive developments in its cooperation with Syria in the long term, but even during the course of 2005, there were PKK operatives of Syrian nationality operating in Turkey.^[169][197]

Libya

In the 1990s Abdullah Öcalan appreciated the support for the «Kurdish Cause» by Muammar Gaddafi.^[198]

Soviet Union and Russia

Former KGB-FSB officer Alexander Litvinenko said that PKK’s leader Abdullah Öcalan was trained by KGB-FSB.^[199] As of 2008, Russia is still not among the states that list PKK as a terrorist group despite intense Turkish pressure.

Support of various European states

The Dutch police reportedly raided the ‘PKK paramilitary camp’ in the Dutch village of Liempde and arrested 29 people in November 2004, but all were soon released.^[200]

Various PKK leaders, including Hidir Yalcin, Riza Altun, Zubeyir Aydar, and Ali Haydar Kaytan all lived in Europe and moved freely. The free movement was achieved by strong ties with influential persons. Danielle Mitterrand, the wife of the former President of France François Mitterrand, had active connections during the 1990s with elements of the organization’s leadership that forced a downgrade in relationships between the two states.^[201] After harboring Ali Riza Altun, Austria arranged a flight to Iraq for him, a suspected key figure with an Interpol arrest warrant on his name. Turkish foreign minister Abdullah Gül summoned the Austrian ambassador and condemned Austria’s action.^[202] On 30 September 1995, while Öcalan was in Syria, Damascus initiated contact with high-ranking German CDU MP Heinrich Lummer and German intelligence officials. Sedat Laçiner, of the Turkish think tank ISRO, says that US support of the PKK undermines the US War on Terror.^[203]

Designation as a terrorist group

The PKK has been placed on Turkey’s terrorist list, as well as a number of allied governments and organizations.^[20] It is often referred as «Separatist terrorist organization» (Turkish: Bölücü terör örgütü) by the Turkish authorities.^{[204][205][206]}

In the 1980s, the PKK was labeled as a terror organization by the Swedish government of Olof Palme.^[207] After Palme was murdered in 1986, the PKK was considered a potential suspect – however, this theory was soon abandoned and in September 2020, the state prosecutor Krister Petersson announced he believed he had found the murderer^[208] and closed the case as that person was no longer alive.^[209]

In 1994, Germany prohibited the activities of the PKK.^[210]

The PKK has been designated as a Foreign Terrorist Organization by the US State Department since 1997.^[211] In 2016, US Vice-president Joe Biden called the PKK a terrorist group «plain and simple» and compared it to the Islamic State.^[212] In 2018, the United States also offered a $12 million reward for information on three PKK leaders.^[213]

First designated as a terror organization by the European Union in 2002, the PKK was ordered to be removed from the EU terror list on 3 April 2008 by the European Court of First Instance on the grounds that the EU had failed to give a proper justification for listing it in the first place.^[214] However, EU officials dismissed the ruling, stating that the PKK would remain on the list regardless of the legal decision.^[35] The EU in 2011 renewed its official listing of the PKK as group or entity subject to «specific [EU] measures to combat terrorism» under its Common Foreign and Security Policy.^[215] In 2018, Prakken d’Oliveira Human Rights Lawyers reported that the PKK won another case against its listing as a terror organization by the EU, but the EU kept the PKK on the list as the ruling only concerned the years from 2014 until 2017.^[36]

The PKK is also a Proscribed Organisation in the United Kingdom under the Terrorism Act 2000;^[216] the then British Prime Minister Theresa May used the phrase «Kurdish terrorism» in 2018.^[217]

France prosecutes Kurdish-French activists and bans organizations connected to the PKK on terrorism-related charges,^[218] having listed the group as a terrorist organization since 1993.^[219] However, French courts often refuse to extradite captured individuals criticized of PKK connections to Turkey due to technicalities in French law, frustrating Turkish authorities.^{[failed verification][220]}

The following other countries and organizations have listed or otherwise labelled the PKK in an official capacity as a terrorist organization:

Australia,^[221][222] Austria,^[223] Azerbaijan,^[224] Canada,^[225] Czech Republic,^[226] Iran,^[227] Japan,^[228] Kazakhstan,^[229] Kyrgyzstan,^[230] New Zealand,^[231] Spain,^[232] Syria.^[196]

In May 2022, Finland and Sweden submitted applications to join the NATO alliance as a response to the invasion of Ukraine, Turkey has opposed their admission to the alliance unless they crack down on local PKK, PYD and YPG networks. On 28 June, the first day of the 2022 NATO summit in Madrid, the Turkish delegation softened their opposition to Finland and Sweden’s NATO membership applications and signed a tripartite memorandum addressing Turkey’s concerns regarding arms exports and Kurdish relations. Finland and Sweden affirmed that the PKK is «a terrorist organization».^[233] On 30 June 2022, Turkish President Recep Tayyip Erdoğan said that Sweden made a «promise» to extradite «73 terrorists» wanted by Turkey.^[234]

Refusal to designate PKK as a terrorist group

Russia has long ignored Turkish pressure to ban the PKK.^[235] The government of Switzerland has also rejected Turkish demands to blacklist the PKK.^[236] Switzerland does not have a list of terrorist organizations,^[237] but it has taken its own measures to monitor and restrict the group’s activities on Swiss soil, including banning the collection of funds for the group in November 2008.^[238]

In 2020, the supreme court of Belgium ruled that the PKK was not a terrorist organization, instead labeling the group as an actor in an internal armed conflict.^[239][240] Following this, the Belgian Government announced that the ruling would not affect the current designation of the PKK as a terrorist organization.^[241]

Flags

Party flags

Flags of wings

History

1970s

During the 1970s, the PKK was involved in urban warfare. PKK tactics were based on ambush, sabotage, riots, protests, and demonstrations against the Turkish government. During these years, the PKK also fought a turf war against Kurdish and Turkish radical Islamist organisations in Turkey. Turkish newspapers said that the PKK effectively used the prison force to appeal to the general population, which the PKK has denied.^[106][107] In Turkey, this period was characterized by violent clashes that culminated in the 1980 military coup.

1980s

The 1980 Turkish coup d’état brought a difficult environment for the PKK, with members being executed, or being jailed. Other fled to Syria, where they were allowed to establish bases by Hafez al-Assad.^[249] The PKK also managed to come to agreements with the Democratic Front for the Liberation of Palestine (DFLP),^[250] the Fatah of Yassir Arafat or the Palestinian Popular Struggle Front (PPSF) of Samir Ghawshah^[251] and also with Masoud Barzani’s Kurdistan Democratic Party (KDP) in Iraqi Kurdistan^[252] which would facilitate their activities.

In a second phase, which followed the return of civilian rule in 1983, escalating attacks were made on the government’s military and vital institutions all over the country. The objective was to destabilize the Turkish authority through a long, low-intensity confrontation. The establishment of the Kurdistan Liberation Force (Hêzên Rizgariya Kurdistan – HRK) was announced on 15 August 1984.^[253] From 1984, the PKK became a paramilitary group with training camps in Turkish Kurdistan, Iraqi Kurdistan, Syria, Lebanon and France. The PKK received significant support from the Syrian government, which allowed it to maintain headquarters in Damascus, as well as some support from the governments of Iran, Iraq, and Libya. It began to launch attacks and bombings against Turkish governmental installations, the military, and various institutions of the state. The organization focused on attacks against Turkish military targets, although civilian targets were also hit.^{[254][255][256]}

In addition to skirmishing with Turkish military, police forces and local village guards, the PKK has conducted bomb attacks on government and police installations.^[257] Kidnapping and assassination against government and military officials and Kurdish tribal leaders who were named as puppets of the state were performed as well. Widespread sabotages were continued from the first stage. Turkish sources had also stated that the PKK carried out kidnappings of tourists, primarily in Istanbul, but also at different resorts. However, the PKK had in its history arrested 4 tourists and released them all after warning them to not enter the war zone. The vast majority of PKK’s actions have taken place mainly in Turkey against the Turkish military, although it has on occasions co-operated with other Kurdish nationalist paramilitary groups in neighboring states, such as Iraq and Iran.^[258] The PKK has also attacked Turkish diplomatic and commercial facilities across Western Europe in the late 1980s. In effect, the Turkish state has led a series of counter-insurgency operations against the PKK, accompanied by political measures, starting with an explicit denunciation of separatism in the 1982 Constitution, and including proclamation of the state of emergency in various PKK-controlled territories starting in 1983 (when the military relinquished political control to the civilians). This series of administrative reforms against terrorism included in 1985 the creation of village guard system by the then prime minister Turgut Özal. The establishment of the Village Guards resulted into a change of policy by the PKK, who reorganized its military wing at the 3rd party congress in October 1986 and made the joining of its military wing the Kurdistan People’s Liberation Force compulsory.^[259]

1990s

From the mid-1990s, the organization began to lose the upper hand in its operations as a consequence of a change of tactics by Turkey and Syria’s steady abandonment of support for the group. The group also had lost its support from Saddam Hussein.^[260] As during the international operation Poised Hammer the collaboration between Barzani and Turkey embittered, the situation for the PKK became even more difficult, with Barzani condemning terrorist attacks by the PKK during a Newroz festival.^[261] At the same time, the Turkish government started to use more violent methods to counter Kurdish militants. After in 1992 a high profile Turkish Delegation visited Damascus, the Syrian Government seemed to have ordered the closure of the PKK camp in the Bekaa valley and told the PKK to keep a low profile for some time.^[262]

In March 1993 Öcalan, in presence of PUK leader Jalal Talabani declared a unilateral ceasefire for a month in order to facilitate peace negotiations with Turkey. At an other press conference which took place on 16 April 1993 in Bar Elias, Lebanon, the ceasefire was prolonged indefinitely. To this event, the Kurdish politicians Jamal Talabani, Ahmet Türk from the People’s Labor Party (HEP) and also Kemal Burkay also attended and declared their support for the ceasefire.^[263] The ceasefire ended after the Turkish army killed 13 PKK members in Kulp, Diyarbakir province in May 1993.^[264]

The fighting and violence augmented significantly following the presidential elections of June 1993 after which Tansu Çiller was elected prime minister.^[265][266] In December 1995 the PKK announced another unilateral ceasefire to give a new Government an opportunity to articulate a more peaceful approach towards the conflict. The government elected in December 1995 did not initiate negotiations and kept on evacuating Kurdish populated villages. Despite the violent approach of the Government to the ceasefire, it was upheld by the PKK until August 1996.^[265] Turkey was involved in serious human rights violations during the 1990s.

From 1996 to 1999, the organization began to use suicide bombers, VBIED, and ambush attacks against military and police bases. The role of suicide bombers, especially female ones were encouraged and mythologised by giving them the status of a «goddess of freedom», and shown as role models for other women after their death. On 30 July 1996, Zeynep Kınacı, a female PKK fighter, carried out the organization’s first suicide attack, killing 8 soldiers and injuring 29 others. The attacks against the civilians, especially the Kurdish citizens who refused to cooperate with them were also reported at the same years. On 20 January 1999, a report published by HRW, stated that the PKK was reported to have been responsible for more than 768 executions. The organization had also reportedly committed 25 massacres, killing more than 300 people. More than a hundred victims were children and women.^{[267][268][269][270]}

In the late 1980s and early 1990s, in an effort to win increased support from the Kurdish peasantry, the PKK altered its leftist secular ideology to better accommodate and accept Islamic beliefs. The group also abandoned its previous strategy of attacking Kurdish and Turkish civilians who were against them, focusing instead on government and military targets.^[271] In its campaign, the organization has been criticized of carrying out atrocities against both Turkish and Kurdish civilians and its actions have been criticised by human rights groups such as Amnesty International^[272] and Human Rights Watch.^[273] Similar actions of the Turkish state have also been criticized by these same groups. The ECHR has investigated Turkey for executions of Kurdish civilians, torturing, forced displacements and massive arrests.^[274] In 1998 Turkey increased the pressure on Syria and ended its support for the PKK.^{[275][276][277]} The leader of the organization, Abdullah Öcalan, was captured, prosecuted and sentenced to death, but this was later commuted to life imprisonment as part of the government’s seeking European Union membership.^[278]

2000s

The European Court of Human Rights has condemned Turkey for human rights abuses during the conflict.^[279][280] Some judgements are related to executions of Kurdish civilians,^[281] torturing,^[282] forced displacements,^[283] destroyed villages,^{[284][285][286]} arbitrary arrests,^[287] murdered and disappeared Kurdish journalists, activists and politicians.^{[288][289][290]} As a result of increasing Kurdish population and activism, the Turkish parliament began a controlled process of dismantling some anti-Kurdish legislation, using the term «normalization» or «rapprochement,» depending on the sides of the issue. It partially relaxed the bans on broadcasting and publishing in the Kurdish language, although significant barriers remain.^[291] At the same time, the PKK was blacklisted in many countries. On 2 April 2004, the Council of the European Union added the PKK to its list of terrorist organizations. Later that year, the US Treasury moved to freeze assets of branches of the organization. The PKK went through a series of changes, and in 2003 it ended the unilateral truce declared when Öcalan was captured.^[292]

Cease fire 1999–2004

The third phase (1999–2012), after the capture of Öcalan, PKK reorganized itself and new leaders were chosen by its members. The organization made radical changes to survive, such as changing its ideology and setting new goals. During the 7th Party congress in January 2000, the former military wing the Peoples Liberation Army of Kurdistan (Artêşa Rizgariya Gelê Kurdistan – ARGK) was succeeded by the People’s Defense Forces (Hêzên Parastina Gel – HPG) and also declared that it wanted to aim for a democratic solution for the conflict.^[293] At the same time, the PKK continued to recruit new members and sustain its fighting force.

According to Paul White, in April 2002, the PKK changed its name to the Kurdistan Freedom and Democracy Congress (KADEK) and proclaimed a commitment to nonviolent activities.^[293] A PKK/KADEK spokesman stated that its armed wing, the HPG, would not disband or surrender its weapons for reasons of self-defense. This statement by the PKK/KADEK avowing it would not lay down its arms underscores that the organization maintained its capability to carry out armed operations. PKK/KADEK established a new ruling council in April, its membership virtually identical to the PKK’s Presidential Council. The PKK/KADEK did not conduct an armed attack in 2002; however, the group periodically issued veiled threats that it will resume violence if the conditions of its imprisoned leader are not improved and its forces are attacked by Turkish military, and it continued its military training like before.

In November 2003, another congress was held which lead to renaming itself as the People’s Congress of Kurdistan or Kongra-Gel (KGK). The stated purpose of the organizational change was to leave behind nationalistic and state-building goals, in favor of creating a political structure to work within the existing nation-states.^[294] Through further internal conflict during this period, it is reported that 1500 militants left the organization,^[294] along with many of the leading reformists, including Nizamettin Taş and Abdullah Öcalan’s younger brother Osman Öcalan.^[295]

Second insurgency 2004–2006

Kongra-Gel called off the cease-fire at the start of June 2004, saying Turkish security forces had refused to respect the truce. Turkish security forces were increasingly involved in clashes with Kurdish separatist fighters. Ankara stated that about 2,000 Kurdish fighters had crossed into Turkey from hideouts in mountainous northern Iraq in early June 2004.

While the fight against the Turkish security forces between 2004 and 2010 continued, the PKK and its ancillary organizations continued to enjoy substantial support among the Kurds of Turkey. In 2005, the original name of the organization PKK was restored, while the Kongra-Gel became the legislature of the Kurdistan Communities Union (KCK).^[296][297] Turkey’s struggle against the Kongra-Gel/PKK was marked by increased clashes across Turkey in 2005. In the southeast, Turkish security forces were active in the struggle against the Kongra-Gel/PKK. There were bombings and attempted bombings in resort areas in western Turkey and Istanbul, some of which resulted in civilian casualties. A radical Kurdish separatist group calling itself the Kurdish Freedom Hawks (TAK) claimed responsibility for many of these attacks. The TAK is a rival to PKK that since 2006 repeatedly damaged the PKK’s efforts to negotiate cease-fires and unlike the PKK, is seeking to establish independent Kurdistan.^[298] In 2006 alone, the PKK claimed over 500 victims. On 1 October 2006, the PKK reportedly declared a unilateral cease-fire^[299] that slowed the intensity and pace of its attacks, but attacks continued in response to Turkish security forces significant counterinsurgency operations, especially in the southeast.

Cease-fire and renewed conflict

On 13 April 2009, the PKK declared a cease fire after the DTP won 99 municipalities and negotiations were spoken about. The AKP first spoke of the «Kurdish Opening», then it was renamed in the «Democratic Opening» to appease nationalist interests and then the «National Unity Project.»^[300]

On 21 October 2011 Iranian foreign minister Ali Akbar Salehi announced Iran would co-operate with Turkey in some military operations against the PKK.^[301]

2012 was the most violent year in the armed conflict between the Turkish State and PKK since 1999. At least 541 individuals lost their lives as a result of the clashes including 316 militants and 282 soldiers. In contrast, 152 individuals lost their lives in 2009 until the Turkish government initiated negotiations with the PKK leadership.^[302] The failure of this negotiations contributed to violence that were particularly intensified in 2012. The PKK encouraged by the rising power of the Syrian Kurds increased its attacks in the same year.

During the Syrian Civil War, the Kurds in Syria have established control over their own region with the help of the PKK as well as with support from the Kurdistan Regional Government in Erbil, under President Masoud Barzani.^[303]

2010s

2013–2015 peace process

In late 2012, the Turkish government began secret talks with Öcalan for a ceasefire.^[304] To facilitate talks, government officials transmitted letters between Öcalan in jail to PKK leaders in northern Iraq.^[305][306] On 21 March 2013, a ceasefire was announced.^[307] On 25 April, it was announced that the PKK would leave Turkey. Commander Murat Karayılan remarked «As part of ongoing preparations, the withdrawal will begin on May 8, 2013. Our forces will use their right to retaliate in the event of an attack, operation or bombing against our withdrawing guerrilla forces and the withdrawal will immediately stop.»^[308] The semi-autonomous Kurdish region of Iraq welcomed the idea of refugees from its northern neighbor.^[309] The BDP held meetings across the region to state the pending withdrawal to concerned citizens. «The 8th of May is a day we both anticipate and fear,» said party leader Pinar Yilmaz. «We don’t trust the government at all. Many people here are afraid that once the guerrillas are gone, the Turkish military will crack down on us again.»^[310]

The withdrawal began as planned with groups of fighters crossing the border from southeastern Turkey to northern Iraq.^[304] Iraqi leadership in Baghdad, however, declared that it would not accept armed groups into its territory. «The Iraqi government welcomes any political and peaceful settlement», read an official statement. «[But] it does not accept the entry of armed groups to its territories that can be used to harm Iraq’s security and stability.»^[309] The prospect of armed Kurdish forces in northern Iraq threatens to increase tensions between the region and Baghdad who are already at odds over certain oil producing territory. PKK spokesman Ahmet Deniz sought to ease concerns stating the plan would boost democracy. «The [peace] process is not aimed against anyone,» he said «and there is no need for concerns that the struggle will take on another format and pose a threat to others.»^[309]

It is estimated that between 1,500 and 2,000 PKK fighters resided in Turkey at the time.^{[citation needed]} The withdrawal process was expected to take several months even if Iraq does not intervene to try to stop it.^[309] On 14 May 2013, the first groups of 13 male and female fighters entered Iraq’s Heror area near the Metina mountain after leaving Turkey. They carried with them Kalashnikov assault rifles, light machine guns and rocket-propelled grenade launchers before a welcoming ceremony.^[311]

On 29 July 2013, the PKK issued an ultimatum in saying that the peace deal would fail if reforms were not begun to be implemented within a month.^[312] In October, Cemil Bayik warned that unless Turkey resumed the peace process, the PKK would resume operations to defend itself against it. He also criticized Turkey of waging a proxy war against Kurds during the Syrian Civil War by supporting other extremist rebels who were fighting them.^[313]

Iraqi Kurdistan President Masoud Barzani backed the initiative saying, alongside Erdogan: «This is a historic visit for me … We all know it would have been impossible to speak here 15 or 20 years ago. Prime Minister Tayyip Erdogan has taken a very brave step towards peace. I want my Kurdish and Turkish brothers to support the peace process.»^[314]

2014 action against Islamic State and renewed tensions in Turkey

The PKK engaged the Islamic State of Iraq and the Levant (ISIL) forces in Syria in mid-July 2014^[315] as part of the Syrian Civil War. In August the PKK engaged IS in Northern Iraq and pressured the Government of Turkey to take a stand against IS.^[316][317] PKK forces helped tens of thousands of Yazidis escape an encircled Mount Sinjar.^[318] In September 2014, during the Siege of Kobanî, some PKK fighters engaged with Islamic State forces in Syria who were attacking Kurdish city Kobane, which resulted in conflicts with Turks on the border and an end to a cease-fire that had been in place over a year.^[319] The PKK said Turkey was supporting ISIS. The PKK participated in many offensives against ISIS in Iraq and Syria.^[320]

A number of Turkish Kurds rallied in large-scale street protests, demanding that the government in Ankara take more forceful action to combat IS and to enable Kurdish militants already engaged against IS to more freely move and resupply. These protests included a PKK call for its supporters to turn out.^[321] Clashes between police and protesters killed at least 31 people. The Turkish government continued to restrict PKK-associated fighters’ movement across its borders, arresting 260 People’s Protection Units fighters who were moving back into Turkey. On 14 October, Turkish Air Force fighter-bombers attacked PKK positions in the vicinity of Daglica, Hakkari Province.^[322]

Turkish military statements stated that the bombings were in response to PKK attacks on a Turkish military outpost in the area. The Firat news agency, which Al Jazeera describes as «close to the PKK», stated that Turkish forces had been shelling the PKK positions for days beforehand and that the PKK action had itself been retaliation for those artillery strikes.^[323] The PKK had already reported several Turkish attacks against their troops months before Turkish bombing started.

July 2015–present: Third insurgency

This section needs to be updated. Please help update this article to reflect recent events or newly available information. (January 2021)

In the months before the parliamentary election of 2015, as the «Kurdish-focused» HDP’s likelihood of crossing the 10% threshold for entry into the government seemed more likely, Erdogan gave speeches and made comments that repudiated the settlement process and the existence of a Kurdish problem and refusing to recognize the HDP as having any role to play despite their long participation as intermediaries.^[324] These announcements increased distrust of the government’s good faith among Kurdish leaders.
In July 2015, Turkey finally became involved in the war against ISIL. While they were doing so, they decided to bomb PKK targets in Iraq.^[325] The bombings came a few days after PKK was suspected of assassinating two Turkish police officers in Ceylanpınar, Şanlıurfa, criticized by the PKK of having links with ISIS after the 2015 Suruç bombing.^[326][327] The PKK has blamed Turkey for breaking the truce by bombing the PKK in 2014 and 2015 continuously.^{[citation needed]}

In August 2015, the PKK announced that they would accept another ceasefire with Turkey only under US guarantees.^[328] The leadership of Iraqi Kurdistan has condemned the Turkish airstrikes in its autonomous region in the north of Iraq.^[329]

The number of casualties since 23 July was stated by Turkish government to be 150 Turkish officers and over 2,000 Kurdish rebels killed (by September).^[330] In December 2015, Turkish military operation in southeastern Turkey has killed hundreds of civilians, displaced hundreds of thousands and caused massive destruction in residential areas.^[331][332]

In March 2016, the PKK helped to launch the Peoples’ United Revolutionary Movement with nine other Kurdish and Turkish revolutionary leftist, socialist and communist groups (including the TKP/ML, THKP-C/MLSPB, MKP, TKEP/L, TİKB [de; fr; tr; zh], DKP, DK and MLKP) with the aim of overthrowing the Turkish government of Recep Tayyip Erdoğan.^[333]

In November 2022, an explosion took place on İstiklal Avenue in Istanbul’s Beyoğlu district that left at least six people dead and 81 injured. Minister of Interior Süleyman Soylu formally accused the PKK of being behind the attack and announced the arrest of the bomber who had alleged links to the organization and twenty-one others.^[334]

See also

• Peshmerga
• List of armed groups in the Syrian Civil War

Related and/or associated organizations

Notes

References

Further reading

• Arin, Kubilay Yado, Turkey and the Kurds – From War to Reconciliation? UC Berkeley Center for Right Wing Studies Working Paper Series, 26 March 2015
• Öcalan, Abdullah. Interviews and Speeches [about P.K.K.’s Kurdish cause]. London: Published jointly by Kurdistan Solidarity Committee and Kurdistan Information Centre, 1991. 46 p.^{[ISBN missing]}

С приближением референдума о независимости, намеченного к проведению Иракским региональным правительством Курдистана 25 сентября 2017, из уст различных представителей турецкого правительства друг за другом посыпались замечания различной тональности против референдума. Позиция Турции особенно в отношении иракских и сирийских курдов напоминает политический стиль, в дипломатии называемый «кто кого» (zero-sum). Перед нами предстает профиль Партии справедливости и развития», которая, с одной стороны, налаживает «личные взаимоотношения» с «Демократической партией Курдистана», которой в Ираке руководит Масуд Барзани, и в то же время отчуждает партию Джаляля Талабани «Патриотический союз Курдистана» против Турции. С другой стороны, ни в грош не ставит исходящую от Барзани критику курдского политического движения «Горан», требующего изменений. Более того, особо стоит отметить, что если и есть у ПСР какая-либо политика в отношении иракских курдов, кроме семьи Барзани и «Демократической партии Курдистана» то она проявляется чрезвычайно поверхностно и в виде установления официальных взаимоотношений с курдскими группами. В свете подобного подхода мы должны отметить также, что все проекции Турции, направленные на иракских курдов, в большей степени ориентированы только на ДПК и даже на одного человека — Барзани.

Вместе с этим, позиция Турции применительно к региональному правительству Курдистана, к сожалению, чрезвычайно реакционная, лишенная среднесрочных и долгосрочных перспектив, состоящая из однодневных, даже мгновенных реакций. Для того, чтобы проверить данное утверждение, достаточным будет рассмотреть заявления таких лиц, как президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, премьер-министра Бинали Йылдырыма, министра энергетики Берата Албайрака, министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу, сделанные ими сразу после высказываний представителей регионального правительства Курдистана относительно предстоящего референдума. Практически все эти лица перед лицом общественности заявляют, что референдум нарушит территориальную целостность Ирака, и, следовательно, Турция не признает референдум. Однако эти заявления не имеют под собой никаких дипломатически, экономически или военно подкрепленных шагов.

Мы вынуждены признаться, что эта запутанная позиция Партии справедливости и развития по отношению к иракским курдам приобретает еще более очевидную угловатую форму, когда речь заходит о сирийских курдах. В какой бы мере Анкара со временем не переварила существование регионального правительства Курдистана, ставшего возможным после завоевания Кувейта президентом Ирака Саддамом Хусейном и политических и военных гарантий США, какие бы сложные отношения она не выстраивала с Эрбилем, ввиду исторических рефлексов, приобретенных в отношении Рабочая партия Курдистана, Турция с самого начала выступает против любого курдского образования, которое будет создано на севере Сирии. И поскольку она считает, что — как это произошло на примере регионального правительства Курдистана — подобное образование выйдет из-под ее контроля, Анкара воспринимает это как чрезвычайно важную проблему, угрожающую национальной безопасности.

В таких странах как Турция, где демократия сводится к своего рода «подсчету голов», взаимоотношения курдских племен с турецкими политическими партиями на протяжении долгих лет сводится к практике «складирования голосов». Однако наличие решений курдского вопроса в программе «Рабочей партии Турции», созданной в 1961 году, было лишь началом. В 1970-е годы появилось много людей из числа курдов, симпатизировавших левым формированиям. Начиная с 1980 года, превалирующей идеей становится вооруженное сопротивление партизан. Несмотря на это, в 1990-е годы представители курдов преуспели в части вхождения в состав «Социал-демократической народной партии» в турецком парламенте. Позже стали появляться партии с преобладанием курдов, чья политическая линия совпадала с Рабочей партией Курдистана. Однако вместе с этим стремительное ускорение получила политика «уничтожения» бюрократии безопасности. Причины этого всем хорошо известны. Поскольку структура, созданная в Анкаре, не шла на уступки, вооруженная борьба Рабочая партия Курдистанатакже честно не поддержала надежду на какое-либо «решение». По этой причине считалось, что всегда существовала связь между «глубинным государством» и РПК.

Некоторые заявления лидера РПК Абдуллаха Оджалана (в его защиту в суде в 1999 г.) откровенно говоря, подтвердили это предположение. Таким образом, практика мировых террористических группировок показывала, что эти группировки хотят они того или нет, могут быть связаны с разведывательными структурами. Например, в недавнем прошлом, после проигрыша ПСР на выборах 7 июня 2015 года PПK почувствовала необходимость сыграть активную роль на арене и самым активным образом способствовала увеличению голосов Дворца и его окружения до 50%. Поскольку ПСР после проигранных ею выборов настолько увеличила количество терактов, что общество, обеспокоенное возможным началом гражданской войны, снова одобрило деятельность Партии справедливости и развития ради выживания государства и страны. И так всякий раз, даже с момента своего создания, Рабочая партия Курдистанапоявлялась по мере потребности в ней «глубинного государства», а после того, как она обеспечивала достижение «глубинными» своих целей, приостанавливала дела. Именно это и произошло после выборов 7 июня 2015 года. Подоспев на помощь проигравшим на тех выборах Дворцу и его окружению, она заставила пережить период вплоть до выборов 1 ноября (2015), который мог бы привести к уничтожению городов страны, где преимущественно проживало курдское население. После того, как погибли сотни военных, полицейских и гражданских лиц, Дворец добился своего, увеличив 1 ноября количество голосов примерно на 10%. Рабочая партия Крдистанадобилась своей первой цели.

Второй целью была Демократическая партия народов, набравшая 13% голосов в большей степени благодаря турецким избирателям, проживающим в городах. Поддерживаемая курдским народом ДПН, впервые взяла курс на политический процесс, выходивший за рамки политики идентичности, и предпочла выстраивать политику не столько на этнической идентичности, а сквозь призму Турции. Подобный дискурс, затрагивавший все проблемы Турции, убедил и городских оппозиционных избирателей. Партия получила голоса от широкого слоя избирателей, никогда прежде не питавших симпатии к Демократической партии народов. Рабочая партия Курдистана в полном смысле этого слова совершило покушение на этот процесс и воспрепятствовала развитию ДПН. Группировка, обеспечившая возвращение целеуказания в сторону Дворца на выборах 1 ноября 2015, после выборов вновь заняла стабильное положение. Обеспечившая уничтожение городов с курдским населением своей бессмысленной стратегией РПК создала таким образом большой объем работ по реконструкции городов для подрядчиков от ПСР, предоставив им возможность еще большего обогащения. Польза для Дворца не ограничилась лишь этим. Был предоставлен удобный случай для столь желаемого назначения внешних управляющих на все административные посты, которые ранее занимали выходцы от ДПН.

Накануне референдума 16 апреля 2017 года РПК снова в действии. В то время как на дворцовых митингах выкрикивались фразы о том, что если проголосуют за изменения, то Рабочая партия Курдистана будет полностью истреблена, соответствующие этим высказываниям видеоролики руководителей РПК как нельзя кстати получили широкое распространение в сети. Сложилось впечатление, что Рабочая партия Курдистана заняла сторону невинного народа, но ее ведущие представители внесли большой вклад в результат референдума с преобладанием «за», в котором было заинтересовано правительство. Когда «Марш справедливости», организованный председателем Республиканской народной партией стал все больше беспокоить власть, вновь на сцене появилась Рабочая партия Курдистана. Поддержка марша РНП наряду с представителями всех слоев общества, включая приверженцев Демократической партии народов, представляло серьезную проблему для правительства как в настоящем, так и применительно к будущему. Этому можно было помешать только посредством РПК. В целях формирования мнения о том, что этот марш является маршем терроризма, были сделаны заявления о поддержке его Рабочей партией Курдистана.

Заметив эту функцию РПК, курды выступили в защиту Демократической партии народов. Часть курдов, представляющая далеко не меньшинство, все время полагала, что Рабочая партия Курдистана воюет во имя собственных интересов. Государство же различными способами предъявляло доказательства того, что это не так. По мере увеличения «цены за поддержку РПК», вызванной уничтожением деревень и изгнанием людей, симпатия среди курдов к партии не уменьшилась, а напротив, лишь возросла. В результате Рабочая партия Курдистана, представляющая собой самую «обширную и сильную» в Турции крышу для курдов, разбросанных по четырем странам, смогла «защитить» от государства часть курдов, посредством слияния марксистского партизанского движения, кровного племенного родства и этнической националистической политики. Осталось только интегрировать в «систему» курдов, которые приобрели идентичность и культуру.

Таким образом «процесс поиска решения», начатый по инициативе Эрдогана и Оджалана, был принят обществом и начал трансформировать восприятие курдов обществом. Однако в результате «опрокидывания стола» все свелось к конфликту. На этот раз города сровняли с землей. Сотрудничество Эрдогана с националистами в армии стало причиной выдвижения вперед самых успешных в курдском вопросе командиров-«соколов». Это как раз то, что президенту удается лучше всего — предоставить вам возможность для воплощения в жизнь ваших «мечтаний». До тех пор, пока с вами имеют дело. После того, как дело сделано, остается взвалить всю вину на вас и уйти. Подтверждением этого служат десятки примеров, среди которых случай с флотилией «Mavi Marmara» (конфликт у берегов Газы-2010), отстранение премьер-министра Ахмета Давутоглу и другие.

Несмотря на то, что на протяжении многих лет это казалось своего рода «внутренним вопросом», начиная с 2003 года, курдский вопрос достиг международного масштаба. Преследуемые в течение многих лет в Ираке и Сирии курды, вместе с оккупацией Ирака в 2003 году наконец почувствовали, что стал виден «свет в конце тоннеля», которого они ждали сто лет. Иракские курды, представляющие род Барзани, в настоящий момент готовятся к проведению референдума о независимости. В Сирии также прослеживался подобный метод. Между Барзани и Оджаланом существует существенная разница, что отражается на политике в отношении курдов в этих двух странах. Однако Салих Муслим, занимающий лидирующую позицию среди курдов в Сирии, руководит непосредственным ответвлением РПК — партией «Демократический союз» (PYD). Большое количество молодежи из Турции присоединяется к рядам «Отрядов народной самообороны» (YPG), составляющую армию PYD (Демократический союз). Поддержка США, полученная посредством внедрения Пешмерги в Ирак в 2003 году, на этот раз проводится через YPG.

Однако семья Эрдогана, подружившаяся с семьей Барзани в процессе установления деловых взаимоотношений, испытывает дискомфорт ввиду наличия «Демократического союза» в Сирии. Стремившийся поставить «палки в колеса» PYD посредством операции «Щит Евфрата», Эрдоган на сей раз навострил глаз на Роява и другие территории Отрядов народной самообороны. Все стремятся «завладеть территориями» в Сирии, которую очистят от джихадистов, однако единственной целью Турции, похоже, является желание не позволить оставить в покое PYD. Из этого становится понятным следующее: обретение PYD независимости в регионе приведет к укреплению РПК в Турции, и не сегодня-завтра подобная автономность/независимость может стать еще более «применимой». Логика Эрдогана и его военных советников в части уничтожения Ближнего Востока представляет собой сказку «о заложнике переговоров». Если «Демократический союз» откажется от своих требований по Сирии, вероятно, станет возможным даже «сесть за стол переговоров» с РПК.

Настойчивость Турции в отношении PYD открывает пространство для «джихадистов» в Сирии. YPG является практически единственной военной силой, напрямую сражающейся с производными ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каиды» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) на севере Сирии. Угрозы для Отрядов народной самообороны на границе с Турцией напрямую укрепляют позиции местных «джихадистов». Таким образом, и США, и Россия недовольны подобным отношением Турции. Как бы ни пытались близкие к Эрдогану источники обвинять «запутанную политику Запада», торг по YPG, который затеяла Анкара с США, все чаще воспринимаемый как «прикидывание дурачком», ведет к росту неопределенности на севере Сирии.

Кажется, что приобретение независимости курдов в Ираке зависит от референдума, однако всем любопытно, что это будет за «независимость», в то время как все устремлены в Сирию и возрастают возражения в первую очередь со стороны правительства Ирака. В Сирии же, кажется, существует много путей, которые можно выбрать. Однако в краткосрочной перспективе от Турции ждут подтверждения своего присутствия в Сирии посредством новой военной операции. В регионе проводят работу не только военные, но и другие министерства, управления по делам религий. В долгосрочной перспективе в регион планируется перебросить находящихся в Турции сирийцев с предоставлением территории для «оппозиции». Остается тайной, сколько времени Анкара сможет просидеть за столом, определяющим будущее Сирии. Посмотрим, насколько действенной во внешней политике окажется тактика Эрдогана по созданию фактической ситуации, успешно внедряемая во внутренних делах.

Идеология и цели

У этого термина существуют и другие значения, см. Рабочая партия.

Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности.

Рабочая партия Курдистана
Partiya Karkerên Kurdistan, (PKK)
Лидер:	Абдулла Оджалан
Дата основания:	27 ноября 1978
Штаб-квартира:	Иракский Курдистан
Идеология:	Апоизм, Демократический Aвтономизм
Союзники и блоки:	легальные курдские партии, Патриотический союз Курдистана (1991-1994), PJAK, MKP, TKP/ML, MLKP
Девиз:	Демократическая Aвтономия народов Ближнего Востока
Гимн:	Эй, Ракиб!
Сайт:	Официальный web-сайт

Рабочая партия Курдистана (РПК, также Курдская рабочая партия; курд. Partiya Karkerên Kurdistan — PKK, тур. Kürdistan İşçi Partisi, с января 2000 года — Демократический народный союз, в 4 апреля 2002 года именовалась Конгрессом свободы и демократии Курдистана (KADEK)), с 4 апреля 2004 снова продолжила деятельность под наименованием Рабочая партия Курдистана) — курдская политическая, повстанческая организация, борющаяся за политические права курдов в Tурции и создание курдской aвтономии в составе Турецкой республики.

История

Рабочая партия Курдистана первоначально образована 27 ноября 1978 года как левая социалистическая партия. После военного переворота 1980 года почти всё руководство партии было арестовано, однако Абдулле Оджалану (основателю Рабочей партии Курдистана) и ряду однопартийцев удалось найти убежище в Сирии.

С середины 1980-х годов РПК имела уже многотысячную партизанскую армию (получившую наименование Армия освобождения народов Курдистана — (Artêşa Rizgariya gelên Kurdistan — ARGK)), и разветвленные политические структуры, объединённые в Фронт национального освобождения Курдистана (Eniya Rizgariya Netewên Kurdistan — ERNK). В 1999 году Армия освобождения народов Курдистана преобразована в Народные силы самообороны (НСС), которые состоят из профессиональных партизан (герила), с обустроенными базами в труднодоступных высокогорных областях Курдистана. Политические структуры контролируют курдское общество как в самой Турции, так и в европейской диаспоре. РПК располагает крупным бюджетом, который пускает в оборот через подконтрольные партии бизнесменов. Основными боевыми целями являляются правительственные силы безопасности Турции.

Для борьбы против РПК турецкое правительство не только использовало военную силу. Считается, что турецкая разведка стоит за созданием альтернативной группировки — «Курдская Хизболла» — которая совершала убийства и похищения активистов РПК^[1].

В 1998 году РПК лишилась поддержки Сирии, а ее лидер Абдулла Оджалан вынужден был покинуть страну и искать убежище в других странах. 4 ноября 1998 года Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации абсолютным большинством голосов утвердила обращение Государственной Думы ФС РФ «К Президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину о предоставлении политического убежища в Российской Федерации лидеру Рабочей партии Курдистана Абдулле Оджалану» и направило Постановление и указанное Обращение Президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину[1], однако обращение Государственной Думы было оставлено без рассмотрения.

4 октября 1999 году Гражданский суд Рима постановил предоставить лидеру Рабочей партии Курдистана Абдулле Оджалану политическое убежище в Италии. Однако практического значения это постановление уже не имело, поскольку приговоренный к смертной казни курдский лидер ожидал решения своей участи в турецкой тюрьме. [2]

В августе 1999 года РПК объявила о перемирии и провозгласила проект Демократической Конфедерации, представляющей собой внегосударственное образование, объединяющее курдские автономные республики, которые должны быть созданы в составе стран, разделивших Курдистан.

Объявленные перемирия

За 30 лет курдско-турецкого противостояния Рабочей партией Курдистана были объявлены 5 односторонних перемирий.

Первое перемирие

19 марта 1993 года на пресс-конференции в ливанской провинции Бекаа лидер Рабочей партии Курдистана, в присутствии лидера Патриотического союза Курдистана (нынешнего президента Ирака) Джаляля Талабани объявил об одностороннем перемирии. Перемирие было объявлено в ответ на многочисленные тайные обращения турецкого руководства и продлилось до 15 апреля 1993 года. Взаимная скрытая договоренность была достигнута в ходе посреднической деятельности Джаляля Талабани между Абдуллой Оджаланом и президентом Турции Тургутом Озалом. 15 апреля 1993 года РПК объявила о продлении перемирия сроком на один месяц. 17 апреля президент Турции Тургут Озал умер от инфаркта. В восточных и юго-восточных районах Турции против курдских партизан были развернуты широкомасштабные операции. РПК объявила о прекращении перемирия с Турцией.

Второе перемирие

Было объявлено 15 декабря 1995 года в ответ на письмо турецкого премьер-министра Тансу Чиллер, отправленному лидеру РПК Абдулле Оджалану. Однако 16 января 1996 года, после того, как близ городка Гючлюконак на юго-востоке Турции турецкими военными был обстрелян гражданский микроавтобус с 11 пассажирами, и ответственность была возложена на РПК перемирие было прекращено. Покушение на жизнь лидера РПК Абдуллы Оджалана 6 мая 1995 года, организованное турецким руководством во главе с Тансу Чиллер, Доганом Гюрешом и Мехметом Агаром окончательно поставило точку в переговорах.

Третье перемирие

1 сентября 1998 года по просьбе премьер-министра Турции Неджметтина Эрбакана РПК в третий раз объявила о перемирии. Перемирие сохранилось и после вынужденного выезда лидера РПК Абдуллы Оджалана из Сирии, которой со стороны Турции был объявлен ультиматум о введении войск. Арест Абдуллы Оджалана 15 февраля 1999 года положил конец перемирию.

Четвертое перемирие

2 августа 1999 года РПК объявила о выводе войск из турецкой части Курдистана в иракскую часть. И 1 сентября объявила об очередном перемирии. Самое продолжительное в истории курдско-турецкого военного противостояния перемирие сохранялось на протяжении почти 5 лет. Игнорирование курдской проблемы в Турции вынудило руководство РПК 1 июня 2004 года объявить о прекращении перемирия.

Пятое перемирие

Было объявлено 1 сентября 2006 года в ответ на многочисленные просьбы курдской и турецкой интеллигенции, Партии демократического общества, Соединенных штатов Америки и Европейского союза. На Х Съезде Рабочей партии Курдистана утверждены понятия «активная» и «пассивная» самооборона, подразумевающие ведение вынужденных атак, в случае нападения со стороны агрессора, в отношении которого объявлено перемирие.

Мораторий

29 марта 2009 года, с целью поддержания благоприятной атмосферы внутри Турции, активно обсуждающей способы политического решения курдской проблемы, РПК объявила о введении моратория на ведение боевых действий сроком до 1 июня 2009 года. 1 июня 2009 года РПК продлила мораторий до 15 июля 2009 года, затем до 1 сентября 2009 года. 29 сентября 2009 года односторонний мораторий продлен на неопределенный срок.

Решение Европейского суда об исключении РПК из списка террористических организаций

В 2002 году РПК была включена в список террористических организаций ЕС, однако 3 апреля 2008 года Европейский суд отменил решение о включении «курдской повстанческой группы РПК и ее политического крыла Конгра-гел в список террористических организаций Европейского союза». (Дело № 2008/C 142/40 [3])

Люксембургский Суд первой инстанции отметил, что решения, принятые правительствами стран ЕС в 2002 и 2004, на основании которых в черный список ЕС были включены обе организации и заморожены их активы были незаконными в соответствии с законодательством ЕС.[4] [5]

См. также

• Турецко-курдский конфликт

Примечания

Ссылки

•  Видеоканал Канал Рабочей партии Курдистана на сервисе видеохостинга YouTube
• Курдский центр в Москве
• Немецкая волна

Путь борца

Не только день, но и год рождения Абдуллы Оджалана определён приблизительно. В большинстве документов фигурирует 4 апреля 1948 года, однако в средствах массовой информации можно найти упоминания о том, что на самом деле будущий курдский вождь родился в 1947 или даже 1946 году. Появился на свет Абдулла (также известный как Апо) в бедной крестьянской семье в деревне Омерли на юго-востоке Турции.

Окончив школу в соседнем селе, Оджалан переехал жить к родственникам в город Низина, где за копейки занимался тяжёлым физическим трудом на полях и пытался заработать на продолжение учёбы. Он мечтал о военном образовании, но в итоге поступил в ремесленный колледж, после окончания которого устроился работать в отдел земельного кадастра. Со временем Абдулла сумел поступить на юридический факультет университета в Стамбуле, откуда перевёлся в Анкару, чтобы изучать политические науки. В университете он сблизился с левыми молодёжными группировками и за участие в политических протестах попал на семь месяцев в тюрьму.

Выйдя на свободу, Оджалан не отказался от своих взглядов и принял активное участие в деятельности «Анкарского демократического общества высшей школы», а также написал «Манифест курдистанской революции». В ноябре 1978 года он объявил о создании социалистической Рабочей партии Курдистана (РПК), стремительно набиравшей популярность среди курдов. Уже через год турецкие власти провели массовые аресты активистов РПК, однако Оджалану удалось бежать в Сирию, откуда он развернул партизанскую войну против официальной Анкары. В середине 1980-х силовое крыло РПК — Армия освобождения народов Курдистана — уже насчитывало тысячи бойцов.

Вскоре у РПК появились многочисленные ячейки на территории Европы и стабильные источники финансирования: в перспективу создания независимого государства стали вкладывать деньги курдские бизнесмены из разных стран.

Спецоперация на полмира

Действия партизан РПК стали сильно тревожить Турцию, и в 1998 году Дамаск под сильным давлением официальной Анкары, перебросившей на южную границу 50-тысячную армию и ракетные части, вынужден был отказать Абдулле Оджалану в дальнейшем пребывании на сирийской территории.

К преследованию Оджалана также подключились Вашингтон и Тель-Авив, объявившие лидера Рабочей партии Курдистана террористом за его левые взгляды и постоянную социалистическую агитацию. По одной из версий, именно американские спецслужбы запустили дезинформацию о причастности РПК к убийству премьер-министра Швеции Улофа Пальме, чтобы не дать главе партии укрыться в Скандинавских странах, у которых были достаточно прохладные отношения с Анкарой.

С целью получить политическое убежище лидер РПК посетил несколько стран, в том числе Италию, где его попытались арестовать, и Россию, однако официальный статус беженца ему никто не предоставил.

Германия, объявившая Рабочую партию Курдистана террористической организацией, выписала ордер на арест курдского лидера, однако когда того задержали в Риме и предложили немцам забрать его, Берлин отказался, спрогнозировав бурную реакцию многотысячной курдской диаспоры.

В итоге временное пристанище Оджалан получил в Греции, которая, с одной стороны, не хотела портить отношения с США, и поэтому формально не предоставила Оджалану политического убежища, а с другой — поддержала одного из главных врагов Турции, с которой у Афин, как известно, всегда были прохладные отношения. Поэтому греческие власти тайно переправили лидера РПК в посольство Греции в Кении и стали помогать ему в поиске страны, которая была бы готова дать ему официальное убежище.

Однако на кенийские власти вышли представители США и Израиля, проинформировавшие Найроби о том, что в греческом посольстве укрывается «беглый преступник». Кенийцы стали оказывать давление на дипломатов.

15 февраля 1999 года Оджалан на автомобиле греческого посольства покинул дипломатическое представительство, чтобы вылететь в Нидерланды. Однако к этому времени в Найроби уже высадились турецкие коммандос, которые захватили греческую машину, похитили Оджалана и вывезли его из Кении на личном самолёте миллионера Джефита Каглара.

Под давлением общественности итальянские власти объявили, что готовы предоставить Оджалану политическое убежище, однако было уже поздно. Лидер РПК находился к этому времени в турецкой тюрьме, где его ожидал суд и смертный приговор, заменённый впоследствии на пожизненное лишение свободы.

По словам экспертов, у Оджалана было много возможностей перейти на нелегальное положение и затаиться. Однако лидер РПК считал, что это ниже его достоинства, поэтому он требовал для себя официального статуса во всех странах, которые посещал, благодаря чему турецким и американским силовикам и удалось до него добраться.

Туманное будущее

В начале 2000-х Абдулла Оджалан оказался единственным узником турецкой тюрьмы на острове Имралы в Мраморном море под охраной тысячи турецких военных. К 2009 году под давлением ЕС для Оджалана построили новую тюрьму, в которую для общения с лидером РПК перевели нескольких его соратников.

Находясь в тюрьме, Оджалан вплоть до 2013 года проводил от имени РПК переговоры о мире с турецкими властями.

«Если ещё в 2013 году Анкара была готова к переговорам, то после уверенной победы на президентских выборах Эрдогана, а на последних парламентских — его партии Турция снова перешла к силовому подавлению курдского сопротивления», — рассказал в интервью RT политолог Вадим Макаренко.

По словам директора Института стратегических исследований и прогнозов РУДН Дмитрия Егорченкова, какие-то переговоры у Оджалана с Турцией ещё идут, но они сугубо ситуативны и не приносят конкретных результатов.

«Демонстрируя участие в курдском политическом процессе, Анкара, возможно, показывает США свой в хорошем смысле слова гонор»,  — предположил эксперт.

При этом, по словам Егорченкова, Оджалан продолжает делать политические заявления, но они не приносят должного эффекта.

«Роль Оджалана в курдском движении в целом очень велика. Он создал РПК и начал новый этап борьбы курдов за независимость. Однако с момента заключения влияние Оджалана ослабло, и задачи, которые он ставил ранее, сегодня не решаются», — считает Макаренко.

Эксперты скептически смотрят на перспективу освобождения Оджалана и его дальнейшую политическую деятельность.

«Абдулла Оджалан сегодня в первую очередь символ для сторонников РПК, которых очень немало не только в Турции, но и в Сирии, Ираке. Однако я не думаю, что его освободят. Это в сегодняшней ситуации было бы фиаско для Турции», — сказал Егорченков.

Политологи также считают, что образование единого курдского государства  — пока утопия.

«Хотя курды и создали в глазах мировой общественности представление о себе как об отдельной нации, нужно понимать, что они разделены на две части свыше пятисот лет, и на четыре — около столетия назад. И каждая часть уже привыкла жить своей жизнью. Курдское движение в известном смысле напоминает сиамских близнецов, единство которых мешает им самим нормально жить», — считает Макаренко.

По его словам, идеалы у живущих в собственной автономии иракских курдов и у подпольщиков-марксистов на юго-востоке Турции слишком разные. А их национальное единство служит дополнительным раздражающим фактором для Дамаска, Анкары и Багдада.

По мнению Егорченкова, наиболее реальная перспектива для курдов сегодня — это приобретение широкой автономии в составе Сирии и Ирака. В Турции же в обозримом будущем всё останется как есть. Заселённые курдами районы в экономическом плане зависимы. Даже если курды будут контролировать какие-то природные ресурсы, без одобрения Сирии, Турции или Ирака они всё равно не смогут наладить экспорт. Егорченков уверен, что американцам в Сирии и Ираке курды нужны исключительно как дополнительный инструмент давления на Дамаск и Багдад.

«В прошлом году в Ираке курды уже попытались провести референдум о независимости, однако его результаты проигнорировали как официальный Багдад, так и мировое сообщество. Руководство Турции считает практически любые вооружённые курдские отряды террористами. А другие страны не хотят идти наперекор Ираку, Сирии и Турции», — заявил в интервью RT чрезвычайный и полномочный посланник 2-го класса, старший научный сотрудник Центра партнёрства цивилизаций МГИМО Александр Вавилов.

Эксперт считает, что политическая будущность курдов сегодня туманна, как и будущее самого Абдуллы Оджалана.

Рабочая партия Курдистана — политическое движение, основанное курдами. По сути, это повстанческая организация, которая борется за обретение курдами политических прав и свобод в Турции. Также ее целью является создание в Турции курдской автономии. Организация действует не только мирными методами. В ее составе есть военное крыло — Народные силы обороны.

История партии

Рабочая партия Курдистана в разное время имела различные названия. Она называлась Демократическим народным союзом, а также Конгрессом свободы и демократии Курдистана. Свое нынешнее наименование движение вернуло в 2005 году. Вообще же партия появилась в 1978 году. Изначально она себя позиционировала как левое социалистическое движение. В 1980 году в Турции произошел военный переворот, после которого большинство руководителей движения были арестованы. Лишь немногочисленной части членов РПК удалось сбежать. Правда, среди них оказался лидер движения Абдулле Оджалану.

К середине 80-х годов Рабочая партия Курдистана имела уже большую и разветвленную партизанскую армию, которая насчитывала несколько тысяч человек. Также имелись свои политические структуры, объединенные во Фронт национального освобождения Курдистана.

В 1999 году армия была преобразована в Народные силы самообороны, которые существуют до сих пор. В их состав входят профессиональные партизаны, которые базируются в высокогорных труднодоступных частях Курдистана. Деятельность Рабочей партии Курдистана направлена на контроль курдского общества, проживающего как непосредственно в Турции, так и в европейских странах. У РПК весьма большой бюджет. Партия его использует через подконтрольных крупных бизнесменов. Основными целями являются правоохранительные турецкие органы.

Борьба против РПК

Рабочая партия Курдистана — один из самых главных противников турецкого правительства на сегодняшний день. Против них используется военная сила. Есть мнение, что турецкие разведчики стоят за организацией альтернативной РПК-группировки, которая называется «Курдская Хизболла». Ее члены регулярно совершают похищения и убийства активистов РПК. Рабочая партия Курдистана пытается им оказывать сопротивление.

До 1998 года поддержку курдам оказывали сирийцы. Однако затем они лишились этой помощи, и лидеру РПК пришлось искать убежища в другой стране. В том же 1998 году вопрос предоставления политического убежища Оджалану всерьез рассматривался в России. С этой инициативой к президенту даже обратились депутаты Государственной думы. Однако Ельцин оставил обращение парламентариев без рассмотрения. Только через год Оджалан наконец получил политическое убежище в Италии, но к тому времени он уже находился в турецкой тюрьме, ожидая смертной казни. В 1999 году Рабочая партия Курдистана, фото лидера которой к тому времени все чаще появлялись в мировой прессе, объявила о перемирии. За 30 лет противостояния с Турцией курды объявляли перемирие пять раз в одностороннем порядке.

Первое перемирие

Деятельность Рабочей партии Курдистана Турции очень мешала, она тормозила планомерное развитие страны. Поэтому турецкие власти неоднократно тайно обращались с просьбой заключить перемирие. В 1993 году лидер РПК Джаляля Талабани на пресс-конференции официально сообщил о перемирии в одностороннем порядке. Договориться между собой смогли Оджалан и турецкий лидер Тургут Озал. Первоначально было объявлено перемирие до 15 апреля. После этого мирное время продлили еще на один месяц. Правда, уже через два дня Озал умер от инфаркта.

Операции против курдских партизан сразу же возобновились. Особенно массовыми они были в восточных и юго-восточных районах. РПК была вынуждена объявить о прекращении перемирия. По другим сведениям, активисты курдской партии сами сорвали перемирие, захватив автобус с турецкими рекрутами. Три десятка безоружных солдат были убиты на месте.

Второе перемирие

Во второй раз Рабочая партия Курдистана, численность которой насчитывает несколько тысяч боевиков, объявила о перемирии в декабре 1995 года. Это стало реакцией на обращение турецкого премьер-министра Тансу Чиллер к Аджалану. И на этот раз режим без огня продержался только месяц. В середине января 1996-го на юго-востоке Турции был обстрелян автобус с гражданскими лицами. Всего в нем находилось 11 человек. Турецкие власти возложили ответственность за стрельбу на РПК, курды обвиняли во всем турецких военных. В мае того же года было организовано неудачное покушение на одного из лидеров турецких курдов Оджалана. Это поставило окончательный крест на мирных переговорах.

Третье перемирие

Следующие попытки найти общий язык между курдами и турецкими властями были сделаны в 1998 году. Новый премьер-министр республики Неджметтин Эрбакан сам обратился с просьбой объявить перемирие. На этот раз стороны сложили оружие на полгода. Спокойствие сохранилось даже после ультиматума о введении турецких войск в Сирию, из-за которого Оджалан покинул страну. Конец перемирию положил арест курдского лидера в середине февраля 1999 года.

Четвертое перемирие

Летом 1999 года Рабочая партия Курдистана официально объявила, что выводит свои войска с турецкой территории. Партизаны переместились в Ирак. С 1 сентября было установлено очередное, уже четвертое по счету перемирие. Оно стало самым продолжительным в истории противостояния турков и курдов. Спокойная и мирная обстановка сохранялась на протяжении почти пяти лет.

Правда, турецкое руководство со временем начало открыто игнорировать курдскую проблему. По этой причине летом 2004 года курдские лидеры приняли решение о возобновлении боевых действий.

Пятое перемирие

В сентябре 2006 года перемирие было объявлено в пятый раз. Это решение стало реакцией воюющих сторон на многочисленные просьбы представителей турецкой и курдской интеллигенции. Также за прекращение огня выступали США и лидеры стран Европейского Союза. На состоявшемся десятом съезде Рабочей партии Курдистана были официально утверждены понятия о пассивной и активной самообороне. Это подразумевало ведение исключительно вынужденных атак в случае непосредственного нападения со стороны агрессора. Во всех остальных случаях рекомендовалось соблюдать условия перемирия.

После пяти перемирий пришло время для объявления моратория на ведение боевых действий. К такому выводу пришли лидеры Рабочей партии Курдистана в 2009 году. Впервые мораторий был введен 1 июня, затем неоднократно продлевался, пока не был продлен на неопределенный срок.

Признание экстремистской организацией

Первой страной, которая признала Рабочую партию Курдистана экстремистской организацией, стала Германия. Это произошло еще в 1993 году, тогда же деятельность партии была запрещена на территории этой страны. Такое решение приняло немецкое Министерство внутренних дел. В 1997 году террористической организацией РПК была признана в США, а через четыре года — в Великобритании, а чуть позже — в Канаде и Австралии. По данным служб безопасности различных стран, деятельность курдской партии также запрещена в Молдове, Нидерландах, Франции, Австрии, Азербайджане, Казахстане, Ираке, Новой Зеландии, на Филиппинах и, конечно, в Турции.

В 2002 году Европейский Союз включил РПК в список террористических организаций. Это автоматически означало запрет ее деятельности во всех странах, входящих в Евросоюз. Причем вне зависимости от того, как к движению относится национальное законодательство.

Через 6 лет Европейский суд принял весьма неожиданное решение, признав включение РПК в список террористических организаций незаконным. Удивительно, но повод для этого был формальный. При рассмотрении дела были допущены процедурные ошибки. Например, представителям курдской партии не предоставили возможности выступить в свою защиту. При этом судьи тут же уточнили, что их решение не призывает исключать КПР из списка террористических организаций. Данное судебное решение носило исключительно формальный характер. К моменту опубликования все ошибки и неточности уже удалось устранить.

Таким образом, Рабочая партия Курдистана так и осталась в перечне запрещенных. Числится она в этом списке и до сих пор. Этой точки зрения придерживаются и многие отечественные публицисты. Михаил Николаевский пишет против Рабочей партии Курдистана. Он считает, что с ней заигрывают американцы, а курдов-езидов прямо обвиняет в участии в боях в составе запрещенного в России «Исламского государства».

Рабочая партия сегодня

Свою деятельность и сегодня продолжает Рабочая партия Курдистана. Март 2017 года ознаменован для нее неоднозначным отношением со стороны международного сообщества. По мнению ряда экспертов, сегодня в рядах КПР служат сотни специальных агентов турецкой службы национальной разведки.

Очевидно, что сейчас на первый план выходит курдский политик Кемаль Буркай, до этого проживший многие годы в изгнании. Он прямо обвиняет руководство РПК в обострении отношений с Турцией при решении курдского вопроса. Он настаивает на том, что в 70-е годы курдское общество пыталось решить проблемы демократическим путем, а когда РПК перешло к активным боевым действиям, все надежды на мирное урегулирование вопроса рухнули. Поэтому в данный момент курдское общество находится в растерянности, они не знают, чего ждать от Рабочей партии Курдистана.

Наркоторговля

Контрабанда

Рэкет и вымогательство

Пожертвования

• ✱ — запрещенная в РФ террористическая организация

Рабочая партия Курдистана Partiya Karkerên Kurdistanê
Сокращенное название	РПК
Лидеры	Абдулла Оджалан  ( военнопленный ) Джемил Байик Бесе Хозат Мурат Карайылан Дуран Калкан Создар Авеста Бахоз Эрдал Мустафа Карасу
Основан	1978 ; 43 года назад
Штаб-квартира	Кандильские горы
Военизированные крылья	Народные силы обороны (HPG) Свободные женские отряды (YJA-STAR) Подразделения гражданской обороны (YPS)
Идеология
Национальная принадлежность	Объединенное революционное движение народов (HBDH)
Международная принадлежность	Союз Сообществ Курдистана (KCK)
Веб-сайт
pkk-online .com

Рабочая партия Курдистана (РПК)
Активные регионы	По всему Большому Курдистану (регионы с курдским большинством в Турции , Ираке , Иране и Сирии ).
Размер	5000 (оценка)
Союзники
Противники
Битвы и войны	Курдско-турецкий конфликт Иракско-курдская гражданская война Гражданская война в Сирии 2017 Иракско-курдский конфликт 1982 Ливанская война

Партия Курдская рабочая или РПК ( курманджи курдский : Partiya Karkerên Kurdistanê ) является курдская воинствующая политическая организация и вооруженные партизанские движения , которое исторически работает на протяжении Большого Курдистана , но в настоящее время в основном базируется в горных районах курдском большинство юго — востоке Турции и северный Ирак . С 1984 года РПК использовала асимметричную войну в курдско-турецком конфликте (с прекращением огня в период с 1999–2004 по 2013–2015 годы). Хотя РПК когда-то стремилась создать независимое курдское государство, в 1990-х годах ее цели сместились в сторону автономии и расширения прав курдов в Турции .

РПК была основана в ноябре 1978 года в деревне Фис (недалеко от Личе ) группой курдских студентов во главе с Абдуллой Оджаланом . Оджалан был избран Генеральным секретарем, а Кемаль Пир , Джемил Байик и Мазлум Доган вошли в состав Центрального комитета. Он объявил о своем существовании в следующем году. Идеология РПК изначально была сплавом революционного социализма и марксизма-ленинизма с курдским национализмом в поисках основы независимого коммунистического Курдистана . Первоначальными причинами, приведенными РПК для этого, были угнетение курдов в Турции и при капитализме . В это время турецкое государство запретило использование курдского языка , одежды, фольклора и имен, включая слова «курды» и «Курдистан». После военного переворота 1980 года курдский язык был официально запрещен в общественной и частной жизни. Многие из тех, кто говорил, публиковались или пели на курдском языке, были арестованы и заключены в тюрьму. РПК была сформирована как часть растущего недовольства подавлением курдов в Турции, в попытке установить языковые, культурные и политические права курдского меньшинства.

РПК участвовала в вооруженных столкновениях с турецкими силами безопасности с момента своего основания, но полномасштабное повстанческое движение началось только 15 августа 1984 года, когда РПК объявила о восстании курдов. С начала конфликта погибло более 40 000 человек, большинство из которых были курдскими гражданами. В 1999 году лидер РПК Оджалан был схвачен и заключен в тюрьму. В мае 2007 года действующие и бывшие члены Рабочей партии Курдистана создали Союз сообществ Курдистана (KCK), головную организацию курдских организаций в Турецком, Ираке, Иранском и Сирийском Курдистане . В 2013 году РПК объявила о прекращении огня и начала медленно выводить своих боевиков в Иракский Курдистан в рамках мирного процесса с турецким государством. Прекращение огня было нарушено в июле 2015 года. В марте 2016 года РПК присоединилась к Объединенному революционному движению народов , альянсу с целью свержения турецкого правительства Реджепа Тайипа Эрдогана .

И РПК, и турецкое государство обвиняются в использовании тактики террора и нападениях на мирных жителей . РПК исторически бомбила центры городов, в то время как Турция обезлюделила и сожгла тысячи курдских деревень и уничтожила курдов в попытке искоренить боевиков РПК. РПК обозначена как террористическая организация в Турции , США , ЕС , Японии , Австралии и других странах; однако навешивание ярлыка на РПК как на террористическую организацию вызывает споры, поскольку многие аналитики и организации утверждают, что РПК не участвует в организованной террористической деятельности и систематически не нацеливается на гражданское население. Хотя в 2008 и 2018 годах Суд ЕС постановил, что РПК классифицируется как террористическая организация с отсутствием надлежащей правовой процедуры, ЕС по-прежнему классифицирует РПК как террористическую организацию. В 2020 году верховный суд Бельгии постановил, что РПК не является террористической организацией, вместо этого назвав группу участником внутреннего вооруженного конфликта.

Фон

В начале 1970-х годов основную группу организации составляли в основном студенты во главе с Абдуллой Оджаланом («Апо») из Анкары . В это время выражения курдской культуры , включая использование курдского языка , одежды, фольклора и имен, были запрещены в Турции. Пытаясь отрицать их отдельное существование от турецкого народа , турецкое правительство классифицировало курдов как «горских турок» до 1991 года. После военного переворота 1980 года курдский язык был официально запрещен в общественной и частной жизни. Многие из тех, кто говорил, публиковались или пели на курдском языке, были арестованы и заключены в тюрьму. Затем была сформирована РПК, как часть растущего недовольства подавлением курдов в Турции , в попытке установить языковые, культурные и политические права для курдского меньшинства Турции. Новая группа сосредоточила свое внимание на большом угнетенном курдском населении Турецкого Курдистана . Поддерживая марксистскую идеологию, группа участвовала в ожесточенных конфликтах с правыми турецкими националистическими группами во время политического насилия 1970-х годов .

История

1970-е

Фонд

После нескольких лет подготовки Рабочая партия Курдистана была создана во время учредительного конгресса 26 и 27 ноября 1978 года в сельской деревне под названием Фис на курдском языке и Зиярет на турецком языке. 27 ноября 1978 г. был избран центральный комитет, состоящий из семи человек, во главе с Абдуллой Оджаланом. Другими членами были: Шахин Дёнмез, Мазлем Доган, Баки Карер, Мехмет Хайри Дурмуш  [ ку ] , Мехмет Карасунгур  [ тр ] , Джемил Байик. Первоначально РПК скрывала свое существование и широкой публике объявила о своем существовании только в качестве пропагандистского трюка, когда они пытались убить политического деятеля Партии справедливости Мехмета Джелаля Букака в июле 1979 года. Букак был вождем курдского племени, которого РПК обвиняла в эксплуатируя крестьян и сотрудничая с турецким государством в угнетении курдов.

В 1970-е годы РПК участвовала в боевых действиях в городах . Тактика РПК была основана на засаде , саботаже , беспорядках, протестах и демонстрациях против турецкого правительства. В эти годы РПК также вела войну против курдских и турецких радикальных исламистских организаций в Турции. Турецкие газеты писали, что РПК эффективно использовала тюремные силы для обращения к населению в целом, что РПК отрицает. В Турции этот период характеризовался ожесточенными столкновениями, кульминацией которых стал военный переворот 1980 года .

1980-е

В результате государственного переворота в Турции в 1980 году РПК перешла на другую стадию , когда ее членов казнили, отбывали тюремное заключение или бежали в Сирию , где Хафез аль-Асад разрешил им создавать базы . 10 ноября 1980 года РПК взорвала турецкое консульство в Страсбурге , Франция, в рамках совместной операции с Армянской секретной армией освобождения Армении , которую они описали как начало «плодотворного сотрудничества» в заявлении об ответственности. Кроме того, Оджалану удалось заставить Кайса Абд аль Карима , лидера Демократического фронта освобождения Палестины (ДФОП), поддержать военную подготовку боевиков РПК в Ливане . В начале 1980-х годов около 300 боевиков РПК прошли обучение методам партизанской войны . Со временем подобные соглашения были встречены с ФАТХ на Ясир Арафат или палестинские народная борьба фронт (PPSF) из Самир Гхоша . Был также достигнут союз с ДПК Масуда Барзани , который разрешил РПК действовать в долинах региона Лолан в Иракском Курдистане недалеко от границ с Ираном и Турцией .

С 1984 года РПК превратилась в военизированную группу с обучением в лагерях в Турецком Курдистане , Иракском Курдистане , Сирии, Ливане и Франции . РПК получила значительную поддержку со стороны сирийского правительства, которое позволило ей сохранить штаб-квартиру в Дамаске, а также некоторую поддержку со стороны правительств Ирана, Ирака и Ливии. Он начал атаковать и бомбить турецкие правительственные объекты, вооруженные силы и различные государственные учреждения. Организация сосредоточила свои усилия на атаках на турецкие военные объекты, хотя были поражены и гражданские объекты.

На втором этапе, который последовал за возвращением гражданского правления в 1983 году, все возрастающие нападения были совершены на военные и жизненно важные институты правительства по всей стране. Цель состояла в том, чтобы дестабилизировать турецкую власть путем длительного противостояния низкой интенсивности. О создании Освободительных сил Курдистана ( Hêzên Rizgariya Kurdistan — HRK) было объявлено 15 августа 1984 года. Помимо перестрелок с турецкими военными, полицейскими силами и местной охраной деревень , РПК провела бомбовые атаки на правительственные и полицейские объекты. Также были совершены похищения и убийства правительственных и военных чиновников и вождей курдских племен, которых называли марионетками государства. Масштабные саботажи продолжались с первого этапа. Турецкие источники также заявили, что РПК похищала туристов, прежде всего в Стамбуле , но также и на различных курортах. Однако за свою историю РПК арестовала 4 туристов и освободила их всех, предупредив их не входить в зону боевых действий. Подавляющее большинство действий РПК имели место в основном в Турции против турецких вооруженных сил, хотя иногда она сотрудничала с другими курдскими националистическими военизированными группировками в соседних государствах, таких как Ирак и Иран. РПК также атаковала турецкие дипломатические и коммерческие объекты по всей Западной Европе в конце 1980-х годов. Фактически, турецкое государство провело серию операций по борьбе с повстанцами против РПК, сопровождавшихся политическими мерами, начиная с явного осуждения сепаратизма в Конституции 1982 года и включая объявление чрезвычайного положения на различных территориях, контролируемых РПК. начиная с 1983 г. (когда военные передали политический контроль гражданскому населению). Эта серия административных реформ по борьбе с терроризмом включала в 1985 году создание системы деревенской охраны тогдашним премьер-министром Тургутом Озалом .

На Третьем партийном съезде в октябре 1986 года была основана Народно-освободительная армия Курдистана ( Artêşa Rizgariye Gelê Kurdistan -ARGK), которая сменила HRK.

1990-е годы

С середины 1990-х годов организация начала терять преимущество в своих операциях в результате смены тактики со стороны Турции и постоянного отказа Сирии от поддержки группы. Группа также потеряла поддержку со стороны Саддама Хусейна . Поскольку во время международной операции Poised Hammer сотрудничество между Барзани и Турцией обострилось, ситуация для РПК стала еще более сложной, поскольку Барзани осудил террористические атаки РПК во время фестиваля Навруз. В то же время турецкое правительство начало использовать более жестокие методы противодействия курдским боевикам. С 1996 по 1999 год организация начала использовать террористов-смертников, ВБИЭД и устраивать нападения из засад на военные и полицейские базы. Роль террористов-смертников, особенно женщин, поощрялась и мифологизировалась, придавая им статус «богини свободы» и показывая им образцы для подражания для других женщин после их смерти. 30 июля 1996 года Зейнеп Кинаджи, боец ​​РПК, совершила первое нападение террориста-смертника, убив 8 солдат и ранив еще 29 человек. Сообщалось также о нападениях на мирных жителей, особенно на курдских граждан, которые отказались с ними сотрудничать. 20 января 1999 года в отчете, опубликованном HRW , говорилось, что РПК, как сообщается, была ответственна за более чем 768 казней. Сообщается также, что организация совершила 25 массовых убийств, в результате чего погибло более 300 человек. Более сотни жертв составили дети и женщины.

В марте 1993 года Оджалан в присутствии лидера ПСК Джалала Талабани объявил одностороннее прекращение огня на месяц, чтобы облегчить мирные переговоры с Турцией. На другой пресс-конференции, состоявшейся 16 апреля 1993 года в Бар-Элиасе , Ливан , прекращение огня было продлено на неопределенный срок. На этом мероприятии также присутствовали курдские политики Джамал Талабани, Ахмет Тюрк из Народной рабочей партии (HEP), а также Кемаль Буркай, которые заявили о своей поддержке прекращения огня. Прекращение огня прекратилось после того, как турецкая армия убила 13 членов РПК в Кулпе , провинция Диярбакыр, в мае 1993 года.

Бои и насилие значительно усилились после президентских выборов в июне 1993 года, после которых Тансу Чиллер был избран премьер-министром. В декабре 1995 года РПК объявила об очередном одностороннем прекращении огня, чтобы дать новому правительству возможность сформулировать более мирный подход к конфликту. Правительство, избранное в декабре 1995 года, не начало переговоры и продолжило эвакуацию курдских населенных пунктов. Несмотря на насильственный подход правительства к прекращению огня, оно поддерживалось РПК до августа 1996 года. Турция была причастна к серьезным нарушениям прав человека в 1990-е годы. ЕСПЧ осудил Турцию за казни курдских мирных жителей, пытки, принудительные перемещения и массовые аресты.

В конце 1980-х — начале 1990-х годов, стремясь заручиться растущей поддержкой курдского крестьянства, РПК изменила свою левую светскую идеологию, чтобы лучше приспособиться к исламским верованиям и принять их. Группа также отказалась от своей предыдущей стратегии нападения на курдских и турецких гражданских лиц, которые были против них, вместо этого сосредоточившись на правительственных и военных целях. В ходе своей кампании организация подвергалась критике за зверства против турецких и курдских мирных жителей, а ее действия подвергались критике со стороны правозащитных групп, таких как Amnesty International и Human Rights Watch . Подобные действия турецкого государства также подвергались критике со стороны тех же групп. В 1998 году Турция усилила давление на Сирию и прекратила поддержку РПК. Лидер организации Абдулла Оджалан был схвачен, подвергнут судебному преследованию и приговорен к смертной казни , но позже этот приговор был заменен пожизненным заключением в рамках стремления правительства стать членом Европейского союза .

2000-е

Европейский суд по правам человека осудил Турцию за нарушения прав человека во время конфликта. Некоторые приговоры касаются казней курдских гражданских лиц, пыток, принудительных перемещений, разрушенных деревень, произвольных арестов , убитых и исчезнувших курдских журналистов, активистов и политиков. В результате увеличения курдского населения и активности турецкий парламент начал контролируемый процесс отмены некоторых антикурдских законов, используя термин «нормализация» или «сближение», в зависимости от сторон вопроса. Он частично ослабил запреты на вещание и публикацию на курдском языке , хотя значительные препятствия сохраняются. В то же время РПК была занесена в черные списки во многих странах. 2 апреля 2004 года Совет Европейского Союза добавил РПК в свой список террористических организаций. Позже в том же году Казначейство США приняло решение о замораживании активов филиалов организации. РПК претерпела ряд изменений и в 2003 году закончила одностороннее перемирие, объявленное при захвате Оджалана.

Прекращение огня 1999–2004 гг.

На третьем этапе (1999–2012 гг.), После захвата Оджалана, РПК реорганизовалась, и ее члены выбрали новых лидеров. Чтобы выжить, организация внесла радикальные изменения, такие как изменение своей идеологии и постановка новых целей. Во время 7-го съезда партии в январе 2000 г. бывшее военное крыло Народно-освободительной армии Курдистана ( Arteşa Rizgariya Gêle Kurdistan -ARGK) сменилось Народными силами обороны ( Hezen Parastine Gêl — HPG), а также заявило, что оно стремится к демократическое решение конфликта. В то же время РПК продолжала вербовать новых членов и поддерживать свои боевые силы.

По словам Пола Уайта, в апреле 2002 года РПК изменила свое название на Конгресс свободы и демократии Курдистана (KADEK) и провозгласила приверженность ненасильственной деятельности. Представитель РПК / КАДЕК заявил, что ее вооруженное крыло, HPG, не будет распускать или сдавать свое оружие из соображений самообороны. Это заявление РПК / КАДЕК о том, что она не сложит оружие, подчеркивает, что организация сохранила свою способность проводить вооруженные операции. В апреле РПК / КАДЕК учредила новый правящий совет, состав которого практически идентичен Президентскому совету РПК. РПК / КАДЕК не совершала вооруженных нападений в 2002 году; однако группа периодически выступала с завуалированными угрозами возобновления насилия, если условия содержания ее лидера в тюрьме не улучшатся и ее силы будут атакованы турецкими вооруженными силами, и она продолжала свою военную подготовку, как и раньше.

В ноябре 2003 года был проведен еще один конгресс, в результате которого он был переименован в Народный конгресс Курдистана или Kongra-Gel (KGK) . Заявленная цель организационных изменений заключалась в том, чтобы оставить позади националистические цели и цели государственного строительства в пользу создания политической структуры для работы в рамках существующих национальных государств. Сообщается, что в результате дальнейшего внутреннего конфликта в этот период организацию покинули 1500 боевиков вместе со многими ведущими реформистами, включая Низаметтина Таша и младшего брата Абдуллы Оджалана Османа Оджалана .

Второе восстание 2004–2006 гг.

Kongra-Gel отменила прекращение огня в начале июня 2004 года, заявив, что турецкие силы безопасности отказались соблюдать перемирие. Силы безопасности Турции все чаще участвовали в столкновениях с курдскими боевиками-сепаратистами. Анкара заявила, что около 2000 курдских боевиков перебрались в Турцию из укрытий в горном северном Ираке в начале июня 2004 года.

В то время как борьба против турецких сил безопасности в период с 2004 по 2010 год продолжалась, РПК и ее вспомогательные организации продолжали пользоваться значительной поддержкой среди курдов Турции. В 2005 году первоначальное название организации PKK было восстановлено, а Kongra-Gel стала законодательным органом Курдистана Кома Комален . Борьба Турции против Kongra-Gel / PKK была отмечена участившимися столкновениями по всей Турции в 2005 году. На юго-востоке турецкие силы безопасности принимали активное участие в борьбе против Kongra-Gel / PKK. Были взрывы и попытки взрыва в курортных районах на западе Турции и в Стамбуле, некоторые из которых привели к жертвам среди гражданского населения. Радикальная курдская сепаратистская группировка, называющая себя Курдскими ястребами свободы (ТАК), взяла на себя ответственность за многие из этих нападений. ТАК является соперником РПК, которая с 2006 года неоднократно наносила ущерб усилиям РПК по переговорам о прекращении огня и, в отличие от РПК, стремится к созданию независимого Курдистана. Только в 2006 году РПК унесла более 500 жертв. 1 октября 2006 года РПК объявила одностороннее прекращение огня, что снизило интенсивность и темп ее атак, но нападения продолжались в ответ на значительные противоповстанческие операции турецких сил безопасности, особенно на юго-востоке.

Прекращение огня и возобновление конфликта

13 апреля 2009 года РПК объявила о прекращении огня после того, как DTP выиграла 99 муниципалитетов, и заговорили о переговорах. ПСР сначала говорила о «Курдском открытии» , затем оно было переименовано в «Демократическое открытие», чтобы удовлетворить националистические интересы, а затем в «Проект национального единства».

21 октября 2011 года министр иностранных дел Ирана Али Акбар Салехи объявил, что Иран будет сотрудничать с Турцией в некоторых военных операциях против РПК.

2012 год был самым жестоким годом в вооруженном конфликте между турецким государством и РПК с 1999 года. В результате столкновений погиб по меньшей мере 541 человек, в том числе 316 боевиков и 282 солдата. Напротив, в 2009 году погибли 152 человека, пока турецкое правительство не начало переговоры с руководством РПК. Провал этих переговоров способствовал насилию, которое особенно усилилось в 2012 году. РПК, воодушевленная растущей мощью сирийских курдов, в том же году усилила свои нападения.

Во время гражданской войны в Сирии курды в Сирии установили контроль над своим регионом с помощью РПК, а также при поддержке регионального правительства Курдистана в Эрбиле при президенте Масуде Барзани.

2010-е

2013-15 Мирный процесс

В конце 2012 года турецкое правительство начало секретные переговоры с Оджаланом о прекращении огня . Чтобы облегчить переговоры, правительственные чиновники передали письма Оджалана в тюрьму лидерам РПК на севере Ирака. 21 марта 2013 года было объявлено о прекращении огня. 25 апреля было объявлено, что РПК покинет Турцию. Командующий Мурат Карайылан отметил: «В рамках продолжающихся приготовлений вывод начнется 8 мая 2013 года. Наши силы будут использовать свое право на ответные меры в случае нападения, операции или бомбардировки наших выводимых партизанских сил, и вывод будет немедленно остановлен. . » Полуавтономный курдский регион Ирака приветствовал идею беженцев от своего северного соседа. БДП провело встречи по всему региону, чтобы сообщить заинтересованным гражданам о предстоящем выходе. «8 мая — это день, которого мы одновременно ожидаем и боимся», — сказал лидер партии Пинар Йилмаз. «Мы совершенно не доверяем правительству. Многие здесь опасаются, что, когда партизаны уйдут, турецкие военные снова нападут на нас».

Отвод начался, как и планировалось, с того, что группы боевиков пересекли границу от юго-востока Турции до северного Ирака. Однако иракское руководство в Багдаде заявило, что не будет принимать вооруженные группы на свою территорию. «Правительство Ирака приветствует любое политическое и мирное урегулирование», — говорится в официальном заявлении. «[Но] он не приемлет проникновения вооруженных групп на свою территорию, которые могут быть использованы для нанесения ущерба безопасности и стабильности Ирака». Перспектива появления вооруженных курдских сил в северном Ираке грозит обострением напряженности между регионом и Багдадом, которые уже не в ладах по поводу некоторых нефтедобывающих территорий. Представитель РПК Ахмет Дениз попытался развеять опасения, заявив, что план будет способствовать развитию демократии. «[Мирный] процесс не направлен против кого-либо, — сказал он, — и нет необходимости беспокоиться о том, что борьба примет другой формат и создаст угрозу для других».

По оценкам, в то время в Турции проживало от 1500 до 2000 боевиков РПК. Ожидалось, что процесс вывода займет несколько месяцев, даже если Ирак не вмешается и не попытается его остановить. 14 мая 2013 года первые группы из 13 бойцов мужского и женского пола вошли в иракский район Херор возле горы Метина после того, как покинули Турцию. Перед церемонией встречи они несли с собой автоматы Калашникова, ручные пулеметы и реактивные гранатометы.

29 июля 2013 года РПК выдвинула ультиматум, заявив, что мирное соглашение потерпит неудачу, если реформы не будут начаты в течение месяца. В октябре Джемиль Байик предупредил, что, если Турция не возобновит мирный процесс, РПК возобновит операции по защите от нее. Он также раскритиковал Турцию за то, что она вела войну против курдов во время гражданской войны в Сирии , поддерживая других экстремистских повстанцев, которые боролись с ними .

Президент Иракского Курдистана Масуд Барзани поддержал инициативу, заявив вместе с Эрдоганом: «Это исторический визит для меня … Мы все знаем, что 15 или 20 лет назад было бы невозможно выступать здесь. Премьер-министр Тайип Эрдоган предпринял очень смелую попытку. шаг к миру. Я хочу, чтобы мои курдские и турецкие братья поддержали мирный процесс ».

Действия 2014 года против Исламского государства и возобновление напряженности в Турции

РПК вступила в бой с силами Исламского Государства Ирака и Леванта (ИГИЛ) в Сирии в середине июля 2014 года в рамках гражданской войны в Сирии. В августе РПК вступила в бой с ИГ в Северном Ираке и оказала давление на правительство Турции, чтобы оно выступило против ИГ. Силы РПК помогли десяткам тысяч езидов покинуть окруженную гору Синджар . В сентябре 2014 года во время осады Кобани некоторые боевики РПК вступили в бой с силами Исламского государства в Сирии, которые атаковали курдский город Кобане, что привело к конфликтам с турками на границе и прекращению перемирия, действовавшего в течение год. РПК заявила, что Турция поддерживает ИГИЛ. РПК участвовала во многих наступлениях против ИГИЛ в Ираке и Сирии.

Ряд турецких курдов собрались на крупномасштабные уличные протесты, требуя от правительства Анкары более решительных действий по борьбе с ИГ и дать курдским боевикам, уже участвующим в борьбе с ИГ, возможность более свободно передвигаться и пополнять запасы. Эти протесты включали призыв РПК к своим сторонникам выйти. В столкновениях между полицией и демонстрантами погиб не менее 31 человека. Турецкое правительство продолжало ограничивать передвижение боевиков, связанных с РПК, через свои границы, арестовав 260 бойцов отрядов народной защиты, которые возвращались в Турцию. 14 октября истребители-бомбардировщики ВВС Турции атаковали позиции РПК в районе Даглицы, провинция Хаккари.

В заявлениях турецких военных говорилось, что взрывы произошли в ответ на нападения РПК на турецкий военный пост в этом районе. Информационное агентство Firat, которое «Аль-Джазира» описывает как «близкое к РПК», заявило, что турецкие силы обстреливали позиции РПК в течение нескольких дней до этого и что действия РПК сами по себе были ответом на эти артиллерийские удары. РПК уже сообщила о нескольких нападениях Турции на их войска за несколько месяцев до начала турецких бомбардировок.

Июль 2015 г. — настоящее время: третье повстанческое движение.

За несколько месяцев до парламентских выборов 2015 года, поскольку вероятность того, что «ориентированная на курдов» ДПН пересечет 10-процентный порог для входа в правительство, Эрдоган выступал с речами и делал комментарии, которые отвергали процесс урегулирования и существование Курдская проблема и отказ признать, что ДПН играет какую-либо роль, несмотря на их длительное участие в качестве посредников. Эти заявления усилили недоверие курдских лидеров к доброй воле правительства. В июле 2015 года Турция наконец оказалась вовлеченной в войну против ИГИЛ. При этом они решили бомбить цели РПК в Ираке. Взрывы произошли через несколько дней после того, как РПК подозревалась в убийстве двух турецких полицейских в Джейланпынаре , Шанлыурфа , которую РПК критиковала за связи с ИГИЛ после взрыва в Суруч в 2015 году . РПК обвинила Турцию в нарушении перемирия путем непрерывных бомбардировок РПК в 2014 и 2015 годах.

В августе 2015 года РПК объявила, что согласится на новое прекращение огня с Турцией только под гарантии США . РПК объявила об одностороннем прекращении огня в октябре 2015 года перед выборами, но правительство отказалось. Руководство Иракского Курдистана осудило авиаудары Турции по его автономному региону на севере Ирака.

По заявлению турецкого правительства, число жертв с 23 июля составляет 150 турецких офицеров и более 2000 курдских повстанцев убитыми (к сентябрю). В декабре 2015 года в результате военной операции Турции на юго-востоке Турции были убиты сотни мирных жителей, сотни тысяч были перемещены и вызваны массовые разрушения в жилых районах.

В марте 2016 года РПК помогла запустить Объединенное революционное движение народов вместе с девятью другими курдскими и турецкими революционными левыми, социалистическими и коммунистическими группами (включая TKP / ML , THKP-C / MLSPB , MKP , TKEP / L , TİKB  [ de ; fr ; tr ; zh ] , DKP , DK и MLKP ) с целью свержения турецкого правительства Реджепа Тайипа Эрдогана .

Идеология, цели

Организация возникла в 1970-х годах из радикальных левых сил и в нее входили другие существующие левые группы, в основном Дев-Генч . В течение 1980-х годов движение включало и сотрудничало с другими этническими группами, включая этнических турок, которые следовали за радикальными левыми. Первоначально организация позиционировала себя как часть всемирной коммунистической революции . Его цели и задачи со временем эволюционировали в сторону национальной автономии и демократического конфедерализма .

Примерно в 1995 году РПК якобы изменила свою цель с независимости на требование равных прав и курдской автономии в турецком государстве, хотя при этом почти не приостанавливала свои военные нападения на турецкое государство, за исключением прекращения огня в 1999–2004 и 2013–2015 годах. В 1995 году Оджалан сказал: «Мы не настаиваем на создании отдельного государства ни при каких условиях. Мы открыто призываем к модели государства, в которой гарантируются основные экономические, культурные, социальные и политические права народа».

Хотя этот сдвиг в середине девяностых годов был интерпретирован как переход от призыва к независимости к автономной республике, некоторые ученые пришли к выводу, что РПК по-прежнему поддерживает независимость как конечную цель, но посредством построения общества, а не государственного строительства.

Тем не менее, в марте 2016 года РПК также пообещала свергнуть турецкое правительство Эрдогана через « Объединенное революционное движение народов ».

Организация адаптировала новые демократические конфедералистские взгляды своего арестованного лидера, которые стремятся заменить Организацию Объединенных Наций , капитализм и национальное государство Демократическим конфедерализмом, который описывается как система всенародно избираемых административных советов, позволяющих местным общинам осуществлять автономный контроль над свои активы, связываясь с другими сообществами через сеть советов конфедерации. Последователи Оджалана и члены РПК известны по его почетному имени как Апоку (Apo-ites) в рамках его движения Apoculuk (Апоизм).

Организация

РПК имеет несколько глав в разных странах, таких как Ирак, Иран, Сирия, Россия и страны Западной Европы. Однако Абдулла Оджалан был бессменным лидером организации. После поимки Оджалана власти убедили его публично призывать к прекращению огня. Несмотря на то, что Оджалан отбывает пожизненное заключение, он по-прежнему считается почетным лидером и номинальным руководителем организации.

Мурат Карайылан руководил организацией с 1999 по 2013 год. В 2013 году Джемиль Байик и Бесе Хозат приняли на себя первое совместное руководство. Джемиль Байик, наряду с Абдуллой Оджаланом, Кесире Йилдирим Оджалан и Хаки Карер, был одним из основных лидеров. Организация назначила «Доктора Бахоза», псевдоним Фехмана Хусейна , сирийского курда , ответственным за военные операции движения, что свидетельствует о давней солидарности курдов со всех частей Курдистана.

Крылья

Зонтичная организация

В 1985 году Фронт национального освобождения Курдистана ( курдский : Eniye Rizgariye Navata Kurdistan , ERNK) был создан РПК в качестве своего народного крыла, с ролью как создания пропаганды для партии, так и зонтичной организации для организаций РПК. в различных слоях курдского населения, таких как крестьянство , рабочие, молодежь и женщины. Он был распущен в 1999 году после захвата Абдуллы Оджалана .

Вооруженное крыло

У РПК есть вооруженное крыло, первоначально сформированное в 1984 году как Бригады свободы Курдистана ( курдский язык : Hêzên Rizgariya Kurdistan , HRK), переименованное в Народно-освободительную армию Курдистана ( курдский язык : Arteşa Rizgariya Gelî Kurdistan , ARGK ) в 1986 году, и снова переименован в Народные силы обороны ( курдский Курманджи : Hêzên Parastina Gel , HPG) в 1999 году.

Женское вооруженное крыло

В Units Бесплатно Женская СТАР ( курманджи курдский : Yekîneyên Jinên Азад EN Star , YJA-STAR) была создана в 2004 году в качестве вооруженного крыла женского РПК, подчеркивая проблему освобождения женщин.

Молодежное крыло

Подразделения гражданской защиты (YPS) являются преемником Патриотического революционного молодежного движения (YDG-H), молодежного крыла РПК. В феврале 2016 года ANF сообщил о создании женского отделения YPS-Jin .

Тренировочные лагеря

Первые тренировочные лагеря были созданы в 1982 году в Турции, Ираке, Сирии, Иране, а также в долине Бекаа при поддержке сирийского правительства. После ирано-иракской войны и курдской гражданской войны в 1998 году РПК переместила все свои лагеря в Северный Ирак. РПК также полностью переместилась в горы Кандил из долины Бекаа под интенсивным давлением после того, как Сирия изгнала Оджалана и закрыла все лагеря. установлено в регионе. В то время Северный Ирак испытывал вакуум контроля после операции «Обеспечение комфорта», связанной с войной в Персидском заливе . Вместо одного тренировочного лагеря, который можно было легко разрушить, организация создала множество небольших лагерей. За это время организация создала полностью функционирующий анклав с тренировочными лагерями, складскими помещениями, а также центрами разведки и связи.

В 2007 году сообщалось, что организация разбила лагеря в горах, расположенных на границе между Турцией и Ираком, в том числе в Синахте, Хафтанине, Канимаси и Запе. Организация разработала два типа лагерей. Горные лагеря, расположенные в Турции, Ираке и Иране, используются как передовые базы, с которых боевики наносят удары по турецким военным базам. Развернутые там подразделения очень мобильны, а в лагерях минимальная инфраструктура. Другие постоянные лагеря, расположенные в горах Кандиль в Ираке, имеют более развитую инфраструктуру, включая полевой госпиталь, генераторы электроэнергии и значительную часть смертоносных и нелетальных запасов РПК. Организация также использует горные лагеря Кандиль для своей политической деятельности.

В 2004 году сообщалось, что в Бельгии был еще один политический тренировочный лагерь, что свидетельствует о том, что организация использовала тренировочные лагеря в Европе для политической и идеологической подготовки.

Культурная активность

В 1983 году в Германии была создана Ассоциация художников ( Hunerkom ) под руководством Музыкальной группы Koma Berxwedan  [ ku ] . Его деятельность распространилась на курдские общественные центры во Франции, Германии и Нидерландах. В 1994 году Хунерком был переименован в Курдскую академию культуры и искусств ». Песни Koma Berxwedans, в которых часто говорилось о сопротивлении РПК, были запрещены в Турции и должны были переправляться через границу контрабандой.

Политическое представительство

Вначале движение распространяло пропаганду в регионе и пыталось заручиться поддержкой курдского населения для РПК. Тактика РПК была основана на засаде , саботаже , беспорядках, протестах и демонстрациях против турецкого правительства. В эти годы РПК также вела войну за территорию против других радикальных исламистских курдских и турецких организаций в Турции. Турецкие газеты писали, что РПК эффективно использовала тюремные силы для апелляции среди населения, что РПК отрицает. Для всей Турции этот период характеризовался ожесточенными столкновениями, завершившимися военным переворотом 1980 года .

С начала 1990-х у организации были партии, сочувствующие ей в Великом национальном собрании Турции . Установление прямых связей с организацией было под вопросом. Последовательно HEP / DEP / HADEP / DEHAP / DTP и BDP , которая позже 11 июля 2014 года изменила свое название на Демократическую партию регионов (DBP), а также HDP подверглись критике за сочувствие РПК, поскольку они отказались заклеймить его как террористическую группу.

Политическим организациям, созданным в Турции, запрещено пропагандировать или поддерживать сепаратизм. Сообщается, что под этим предлогом были запрещены несколько политических партий, поддерживающих права курдов. Конституционный суд заявил, что установил прямые связи между HEP / DEP / HADEP и РПК. В 2008 году против партии DTP было возбуждено уголовное дело в Конституционном суде. Сообщается, что Турция использовала РПК как предлог для закрытия курдских политических партий.

Турецко-курдский политик и конспиролог Абдулмелик Фират заявил, что Партия демократического общества (ПДС) была основана РПК, и что 80 процентов курдов не голосуют за эту партию. Высокопоставленные лидеры DTP утверждают, что они поддерживают объединенную Турцию в демократических рамках. В мае 2007 года сопредседатель DTP Айсель Туглюк опубликовала в Radikal статью в поддержку этой политики.

Несколько парламентариев и других избранных представителей были заключены в тюрьму за то, что говорили на курдском языке, носили курдский флаг или иным образом якобы «пропагандировали сепаратизм», самая известная из них — Лейла Зана . Европейский суд по правам человека неоднократно осуждал Турцию за аресты и казни курдских писателей, журналистов и политиков. В период с 1990 по 2006 год Турция была приговорена к выплате 33 миллионов евро в качестве компенсации за ущерб в 567 случаях. Большинство случаев было связано с событиями, которые произошли в юго-восточной Анатолии. В Ираке политическая партия Тевгера Азади, как утверждается, близка к РПК.

Сообщается о связях с турецкой разведкой

В ходе спорных процессов над «Эргенеконом» в Турции высказывались обвинения в том, что РПК связана с элементами турецкого разведывательного сообщества.

Чамил Тайяр , автор и член правящей партии AK , сказал, что Оджалан был освобожден в 1972 году после всего трех месяцев содержания под стражей по инициативе Национальной разведывательной организации (Millî İstihbarat Teşkilatı, MİT), и что его побегу в Сирию в 1979 году помогли по элементам в MİT. Оджалан признал, что использовал деньги, предоставленные MIT Рабочей партии Курдистана, которые, по его словам, были предоставлены в рамках усилий MIT по его контролю.

Бывший член полицейского спецназа Айхан Чаркин сказал, что государство, используя тайную сеть «Эргенекон» , вступило в сговор с боевыми группировками, такими как РПК, Дев-Сол и турецкая «Хезболла» , с целью нажиться на войне.

Свидетель судебных процессов показал, что генерал Левент Эрсез , бывший глава JITEM , часто контактировал с командиром РПК Джемилом Байиком .

По официальным данным, было заявлено, что почти 2000 членов РПК стали иирафчи («исповедниками») после их ареста. Некоторых уговорили или заставили играть активную роль в конфликте, особенно под руководством неофициального подразделения JİTEM турецкой жандармерии .

Статус в Турции

В Турции все, что может быть воспринято как поддержка РПК, считается неприемлемым для показа общественности. В январе 2016 года « Академики за мир» , подписавшие декларацию в поддержку мира в курдско-турецком конфликте, подверглись критике и преследованию за «распространение террористической пропаганды» от имени РПК. В ноябре 2020 года детская игровая площадка в Стамбуле была демонтирована после того, как муниципалитет решил, что ее дизайн слишком напоминает символ РПК. Прокурдских политиков, таких как Партия мира и демократии (БДП) или ДПН, часто привлекали к уголовной ответственности и приговаривали к тюремному заключению за их предполагаемую поддержку РПК. Владение Девраном, книгой, автором которой является политический заключенный Селахаттин Демирташ , рассматривалось как доказательство членства в террористической организации в 2019 году, поскольку, по мнению обвинения, в ней описывались события с участием РПК.

В течение этого времени организация заявила, что ее насильственные действия против правительственных сил использовались «необходимостью защиты курдов в контексте того, что она называет массовым культурным подавлением курдской идентичности (включая Закон о запрете на турецкий язык 1983 года) и культурными традициями. права, осуществляемые другими правительствами региона «.

Тактика

Районы, в которых работает группа, — это, как правило, горные сельские районы и густонаселенные городские районы. Гористая местность дает членам РПК преимущество, позволяя им прятаться в сети пещер.

Критика

РПК столкнулась с осуждением со стороны некоторых стран и правозащитных организаций за убийства учителей и государственных служащих, использование террористов-смертников и вербовку детей-солдат . По данным аналитического центра TEPAV, базирующегося в Анкаре, опрос, проведенный с использованием данных 1362 бойцов РПК, погибших в период с 2001 по 2011 год, показал, что 42% боевиков были завербованы в возрасте до 18 лет, а примерно 9% — в возрасте до 15 лет. найма. РПК утверждает, что она соблюдает Женевские конвенции с 1995 года, и заявила в 2013 году, что прекратит вербовку детей в возрасте до 16 лет, а также не позволит 16-18-летним участвовать в боевых действиях. Однако Хьюман Райтс Вотч заявила, что они задокументировали 29 случаев вербовки детей в HPG (вооруженное крыло РПК) и YBŞ с 2013 года. Некоторые дети были завербованы в возрасте до 15 лет, что является военным преступлением согласно международному праву.

Набор персонала

С момента своего основания РПК набирала новых бойцов в основном из Турции, но также из Сирии, Ирака, Ирана и западных стран, используя различные методы вербовки, такие как использование националистической пропаганды и своей идеологии гендерного равенства. На момент своего создания в его состав входило небольшое количество женщин-бойцов, но со временем их число значительно увеличилось, и к началу 1990-х годов 30 процентов из 17 000 вооруженных формирований военнослужащих составляли женщины. К 2020 году 40% боевой силы составляли женщины. В большей части сельских районов Турции, где доминировали мужчины в племенных структурах и консервативные мусульманские нормы были обычным явлением, организация увеличивала число членов за счет набора женщин из разных социальных структур и сред, а также из семей, которые мигрировали в несколько европейских стран после 1960 года. как гастарбайтеры . Турецкий университет сообщил, что 88% испытуемых первоначально заявили, что равенство является ключевой целью, и что они присоединились к организации на основании этого заявления. В 2007 году примерно 1 100 из 4 500–5 000 членов были женщины.

Согласно Джеймстаунскому фонду , РПК должна была вербовать молодых женщин, похищая их. В то время как в 1989 году вооруженное крыло РПК издало так называемый «Закон об обязательной военной службе», РПК вынуждена была временно приостанавливать вербовку несколько раз с начала 1990-х годов, поскольку РПК испытывала трудности с обучением большого числа добровольцев, которые хотели пополнить их ряды.

Оружие

В июле 2007 года оружие, захваченное между 1984 и 2007 годами у боевиков РПК, и его происхождение, опубликованное турецким генеральным штабом, указывает на то, что оперативники стерли некоторые серийные номера со своего оружия. Общее количество оружия и происхождение отслеживаемого были:

Выбор и происхождение отслеживаемого оружия (июль 2007 г.)
Тип	Количество	Источники
АК-47 автоматы Калашникова	4,500	71,6% из СССР , 14,7% из Китая , 3,6% из Венгрии , 3,6% из Болгарии
Винтовки	5713 (959 отслеживаемых)	45,2% из России , 13,2% из Великобритании и 9,4% из США .
Ракетные установки	1610 (313 отслеживаемых)	По происхождению 85% из России, 5,4% из Ирака и 2,5% из Китая.
Пистолеты	2,885 (2,208 отслеживаемых)	21,9% из Чехословакии , 20,2% из Испании , 19,8% из Италии
Гранаты	3490 (136 отслеживаемых)	72% из России, 19,8% из США, 8% из Германии ,
Наземные мины	11,568 (8,015 отслеживаемых)	60,8% из Италии, 28,3% из России, 6,2% из Германии

Турецкие власти заявили, что четыре члена организации, которые сдались властям после побега из лагерей на севере Ирака, заявили, что видели, как два американских бронетранспортера доставляли оружие, что широко освещалось и еще больше усиливало подозрения в отношении политики США в Ираке. Посланник США опроверг эти заявления. Сообщалось, что это оружие было частью отчетов Blackwater Worldwide о контрабанде оружия. Были связаны расследование оружия организации и расследование сотрудников Blackwater. РПК также опровергла эти заявления.

Ресурсы

Финансирование

Вечеринки и концерты организуют отраслевые коллективы. Кроме того, сообщается, что РПК зарабатывает деньги на продаже различных публикаций, а также на получении доходов от законных предприятий, принадлежащих организации, а также от курдских предприятий в Турции, России, Ираке, Иране и Западной Европе. Утверждается, что помимо аффилированных организаций существуют симпатизирующие им организации, такие как Конфедерация курдских ассоциаций в Европе и Международный союз курдских бизнесменов, которые постоянно обмениваются информацией и осуществляют законную коммерческую деятельность и пожертвования.

По данным Европейского полицейского управления (EUROPOL) , организация собирает деньги со своих членов, используя такие ярлыки, как «пожертвования» и «членские взносы», которые рассматриваются властями как вымогательство фактов и незаконное налогообложение. Есть также признаки того, что организация активно занимается отмыванием денег, незаконными наркотиками и торговлей людьми, а также нелегальной иммиграцией внутри и за пределы ЕС для финансирования и ведения своей деятельности.

Предполагаемое участие в незаконном обороте наркотиков

Причастность РПК к незаконному обороту наркотиков документируется с 1990-х годов. В отчете Интерпола, опубликованном в 1992 году, говорится, что РПК вместе с почти 178 курдскими организациями подозревались в причастности к незаконной торговле наркотиками . Британская национальная служба уголовной разведки установила, что РПК получила 75 миллионов долларов от контрабанды наркотиков в Европе только в 1993 году. Члены РПК были объявлены торговцами наркотиками Министерством финансов США. Федеральное ведомство по защите конституции , внутренней безопасности Германии агентства, повторило этот доклад в 2011 году годового отчета по защите Конституции , заявив , что , несмотря на министерстве финансов США назначения, не было «никаких доказательств того, что организационные структуры РПК напрямую участвует в незаконном обороте наркотиков ».

14 октября 2009 года Управление по контролю за иностранными активами Министерства финансов США (OFAC) нацелено на высшее руководство РПК, объявив Мурата Карайылана, главу РПК, и высокопоставленных членов Али Ризу Алтуна и Зубейира Айдара иностранными наркоторговцы по запросу Турции. 20 апреля 2011 года Министерство финансов США объявило о назначении основателей Рабочей партии Курдистана Джемила Байика и Дурана Калкана и других высокопоставленных членов Специально запрещенными торговцами наркотиками (SDNT) в соответствии с Законом о статусе иностранных наркобаронов (Закон о криминальных авторитетах ). В соответствии с Законом о воровстве, определение блокирует любые активы, которые назначенные лица могут иметь под юрисдикцией США, и запрещает лицам из США проводить финансовые или коммерческие операции с этими лицами. 1 января 2012 года Управление по контролю за иностранными активами Министерства финансов США (OFAC) объявило о назначении проживающих в Молдове лиц Зейнеддина Гелери, Черкеза Акбулута и Омера Бозтепе специально назначенными торговцами наркотиками для незаконного оборота наркотиков от имени РПК в Европа . По данным OFAC, Зейнеддинг Гелери был идентифицирован как высокопоставленный член РПК, а двое других были активистами. OFAC заявило, что незаконный оборот наркотиков по-прежнему является одним из видов преступной деятельности организации, которую она использует для получения оружия и материалов.

Согласно исследованию, проведенному журналисткой Ализой Маркус, РПК приняла поддержку контрабандистов в регионе. Ализа Маркус заявила, что некоторые из тех курдских контрабандистов, которые участвовали в торговле наркотиками, либо потому, что они искренне верили в РПК, либо потому, что считали это хорошей деловой практикой (избегать конфликтов), часто жертвовали деньги повстанцам РПК. Однако, по словам Ализы Маркус, не похоже, что РПК как организация напрямую производила или торговала наркотиками.

Европол , который контролировал деятельность организации внутри ЕС также утверждает , участие организации в торговле наркотиками.

Человеческие ресурсы

В 2008 году, согласно информации, предоставленной Программой разведывательных ресурсов Федерации американских ученых, численность организации с точки зрения людских ресурсов насчитывает примерно от 4000 до 5000 боевиков, из которых от 3000 до 3500 находятся в северном Ираке. С новой волной боевых действий с 2015 года наблюдатели заявили, что активная поддержка РПК стала «массовым явлением» в городах с большинством этнических курдов на юго-востоке Турецкой Республики, при этом большое количество местной молодежи присоединяется к местным местам, связанным с РПК. группировки боевиков.

Международная поддержка

Утверждается, что в разгар своей кампании организация получила поддержку из ряда стран. По словам Турции, в число этих стран, от которых РПК ранее или в настоящее время была оказана поддержка, относятся: Греция, Кипр, Иран, Ирак, Россия и Сирия. Уровень оказываемой поддержки за этот период изменился. Официальные турецкие источники также сообщают о сотрудничестве между РПК и Армянской секретной армией освобождения Армении (АСАЛА).

Греция

По словам Али Кюлеби, президента базирующегося в Анкаре националистического аналитического центра TUSAM, «очевидно, что РПК поддерживает Греция, учитывая историческое развитие РПК при значительной поддержке Греции». Кюлеби сказал в 2007 году, что боевики РПК проходили подготовку на базе в Лаврионе , недалеко от Афин. Греческий генерал в отставке Димитрис Матафиас и отставной адмирал ВМС Греции Антонис Наксакис посетили базовый лагерь организации Махсун Коркмаз в ливанской долине Бекаа в октябре 1988 года вместе с парламентариями из левоцентристского ПАСОК . В то время сообщалось, что генерал взял на себя ответственность за обучение. Греки также отправляли оружие через Республику Кипр. В декабре 1993 года министр иностранных дел Греции Теодорос Пангалос заявил, что «мы должны поддержать курдский народ, чтобы он стал свободным». Греция отказалась присоединиться к Германии и Франции, а также к одиннадцати другим членам ЕС, чтобы запретить организацию. Во время судебного процесса Оджалан признал, как цитируется в Hürriyet , что «Греция в течение многих лет поддерживала движение РПК. Они даже давали нам оружие и ракеты. Греческие офицеры проводили партизанскую подготовку и обучение наших боевиков» в лагере в Лаврионе, Греция. .

Сирия

С начала 1979 по 1999 год Сирия предоставляла РПК ценное убежище в районе долины Бекаа . Однако после необъявленной войны между Турцией и Сирией Сирия наложила ограничения на деятельность РПК на своей территории, например, запретив РПК создавать лагеря и другие объекты для обучения и укрытия или вести коммерческую деятельность на своей территории. Сирия признала РПК террористической организацией в 1998 году. Турция ожидала положительных сдвигов в ее сотрудничестве с Сирией в долгосрочной перспективе, но даже в течение 2005 года в Турции действовали боевики РПК сирийской национальности.

Республика Кипр

Поддержка Республики Кипр была заявлена, когда Абдулла Оджалан был пойман с кипрским паспортом на имя Мавроса Лазароса, репортера-националиста.

Ливия

В 1990-е годы Абдулла Оджалан высоко оценил поддержку Муаммара Каддафи «Курдского дела» .

Советский Союз и Россия

Бывший КГБ — ФСБ офицер Александр Литвиненко заявил , что лидер РПК Абдулла Оджалан был обучен КГБ — ФСБ . По состоянию на 2008 год Россия все еще не входит в число государств, которые причисляют РПК к террористической группировке, несмотря на сильное давление со стороны Турции.

Объединенное Королевство

MED TV в течение пяти лет транслировал в Великобритании, пока его лицензия не была отозвана регулирующими органами Независимой телевизионной комиссией (ITC) в 1999 году. РПК была внесена в список террористических организаций с 29 марта 2001 года. В 2008 году Соединенное Королевство задержало ее членов. РПК и конфисковал активы представителя РПК в Великобритании Селмана Бозкура по прозвищу «Доктор Хусейн». Его активы остаются замороженными.

Поддержка различных европейских государств

По сообщениям, в ноябре 2004 года голландская полиция провела рейд в «военизированный лагерь РПК» в голландской деревне Лимпде и арестовала 29 человек, но вскоре все они были освобождены. Дания разрешает курдским спутниковым телевизионным станциям (таким как ROJ-TV), которые, по словам Турции, имеют связи с РПК, работать в Дании и транслировать на Турцию.

Различные лидеры РПК, в том числе Хидир Ялчин, Риза Алтун, Зубейир Айдар и Али Хайдар Кайтан, жили в Европе и свободно передвигались. Свобода передвижения обеспечивалась прочными связями с влиятельными людьми. Даниэль Миттеран , жена бывшего президента Франции Франсуа Миттерана , в 1990-х годах имела активные связи с элементами руководства организации, что привело к ухудшению отношений между двумя государствами. Укрыв его в течение некоторого времени, Австрия организовала рейс в Ирак для Али Ризы Алтуна, подозреваемой ключевой фигуры с ордером на арест Интерпола на его имя. Министр иностранных дел Турции Абдулла Гюль вызвал посла Австрии и осудил действия Австрии. 30 сентября 1995 года, когда Оджалан находился в Сирии, Дамаск установил контакт с высокопоставленным немецким депутатом ХДС Генрихом Люммером и представителями немецкой разведки.

Начальник турецкого генерального штаба в 2007 году генерал Яшар Бююканит заявил, что, хотя международная борьба обсуждалась на всех платформах и даже несмотря на то, что такие организации, как ООН, НАТО и ЕС, сделали заявления о серьезной приверженности, по сей день необходимые меры приняты не были. По словам Бюйюканита; «такое поведение, с одной стороны, воодушевило террористов, с другой — способствовало расширению их деятельности».

Седат Лачинер из турецкого аналитического центра ISRO говорит, что поддержка РПК со стороны США подрывает войну США с террором . Сеймур Херш сказал, что США и Израиль поддерживают PEJAK , иранское отделение РПК. Глава боевого подразделения РПК Мурат Карайылан заявил, что Иран попытался завербовать РПК для нападения на силы коалиции, добавив, что курдские партизаны начали тайную войну на северо-западе Ирана , устроив засаду иранским войскам .

Признание террористической группой

РПК внесена в террористический список Турции, а также ряда союзных правительств и организаций. Турецкие власти часто называют ее «сепаратистской террористической организацией» ( турецкий : Bölücü terör örgütü ).

В 1980-х годах шведское правительство Улофа Пальме заклеймило РПК как террористическую организацию . После убийства Пальме в 1986 году РПК считалась потенциальным подозреваемым, однако в сентябре 2020 года правительство Швеции заявило, что, по его мнению, убийцей был Стиг Энгстрём , сотрудник соседней компании Skandia ; один из первых свидетелей расследования убийства.

В 1994 году Германия запретила деятельность РПК.

РПК был назначен в качестве иностранной террористической организации по Госдепа США с 1997 года В 2016 году вице — президент Джо Байден назвал КРП террористической группировкой «простой и простой» и сравнил его с исламским государством . В 2018 году США также предложили вознаграждение в размере 12 миллионов долларов за информацию о трех лидерах РПК.

РПК, впервые обозначенная Европейским союзом в 2002 году как террористическая организация, 3 апреля 2008 года Европейским судом первой инстанции было приказано исключить ее из списка террористов ЕС на том основании, что ЕС не представил надлежащих оправданий для этого. перечисляя его в первую очередь. Однако официальные лица ЕС отклонили это решение, заявив, что РПК останется в списке независимо от юридического решения. В 2011 году ЕС обновил свой официальный список РПК в качестве группы или образования, подпадающего под «особые [ЕС] меры по борьбе с терроризмом» в соответствии с Общей внешней политикой и политикой безопасности . В 2018 году Адвокаты по правам человека Prakken d’Oliveira сообщили, что РПК выиграла еще одно дело против ее включения в список террористической организации ЕС, но ЕС сохранил РПК в списке, поскольку решение касалось только периода с 2014 по 2017 год.

РПК также является запрещенной организацией в Соединенном Королевстве в соответствии с Законом о терроризме 2000 года ; бывший премьер-министр Великобритании Тереза ​​Мэй использовала фразу «курдский терроризм» в 2018 году в определенном контексте.

Франция преследует курдско-французских активистов и запрещает организации, связанные с РПК, по обвинениям в терроризме, причисляя группу к террористической организации с 1993 года. Однако французские суды часто отказывают в экстрадиции задержанных лиц, подвергшихся критике за связи РПК с Турцией из-за технических особенностей Французский закон, разочаровывающий турецкие власти.

Следующие другие страны и организации перечислили или иным образом обозначили РПК в официальном качестве террористической организации:

Австралия , Австрия , Азербайджан , Канада , Чехия , Иран , Япония , Казахстан , Кыргызстан , Новая Зеландия , Испания , Сирия .

Отказ признать РПК террористической группой

Россия долгое время игнорировала давление Турции с целью запретить РПК, а также правительство Швейцарии отклонило требования Турции о внесении РПК в черный список. В Швейцарии нет списка террористических организаций, однако она приняла собственные меры по мониторингу и ограничению деятельности группы на швейцарской земле, в том числе запретила сбор средств для группы в ноябре 2008 года. В марте 2020 года бельгийский суд постановил, что РПК не следует рассматривать как террористическую организацию. После этого бельгийское правительство объявило, что решение не повлияет на нынешнее определение РПК как террористической организации.

Флаги

Партийные флаги

Флаги крыльев

Смотрите также

• Пешмерга
• Список вооруженных групп в сирийской гражданской войне
• Народные силы обороны
• Бесплатные женские юниты

Родственные и / или ассоциированные организации

Примечания

использованная литература

дальнейшее чтение

• Арин, Кубилай Ядо, Турция и курды — от войны к примирению? Серия рабочих документов Центра исследований правого крыла Калифорнийского университета в Беркли, 26 марта 2015 г.
• Оджалан, Абдулла. Интервью и речи [о курдском деле РПК] . Лондон: Опубликовано совместно Комитетом солидарности Курдистана и Информационным центром Курдистана, 1991. 46 с. Без ISBN

Важная статья Йоста Йонгердена в переводе Максима Лебского, проливающая свет на подробности периода становления Рабочей партии Курдистана в 1970-е годы и на те ключевые тенденции, которые спустя десятилетия определили вектор революционного движения в Турции.

Пространственная перспектива политической группы, сформировавшейся в Турции после переворота 1971 г.: Рабочая партия Курдистана (PKK)

Переворот 1971 г. и конец публичной политики

РПК была создана в период между двумя переворотами 1971 г. и 1980 г., но другой переворот 1961 г. сформировал важный исторический фон процесса возникновения группы («Революционеры Курдистана» и везде далее, где упоминается просто группа – М.Л.). Переворот 1960 г. привнес важные изменения, которые, тем не менее, имели противоречивый характер. Конституция, принятая после переворота 1960 г., давала широкие права населению, но также официально оформила военный надзор. С одной стороны, конституция усилила гражданское общество через прямое признание свободы мысли и объединений, гарантий социальных и экономических прав и отчетливой системы сдержек и баланса исполнительной власти; с другой стороны, она привела к появлению механизма военного контроля над принятием политических решений через создание так называемого консультативного совета – Национального совета безопасности, который включал главу Генерального штаба и командующих сухопутных, воздушных и морских войск (Ahmad, 1993: 11). 1960-е гг. были отмечены не только политическими переменами, но и важным социальным развитием в виде роста индустриального рабочего класса (Zürcher, 2004: 254) главным образом в результате импортозамещающей индустриализации (Bayar, 1996: 777) и увеличения количества студентов вследствие создания программы стипендий, финансируемых государством. Многие студенты, сыгравшие роль в процессе формирования РПК, прибыли в Анкару по программе государственных стипендий.

Арест военными премьер-министра А. Мендереса в ходе военного переворота 1960 г.

Основание профсоюзами в 1961 г. социалистической Рабочей партии Турции («Türkiye İşçi Partisi», TİP) стало символом изменений политических и социальных условий. Оптимизм в отношении перемен, подпитываемый новой конституцией, экономическим ростом и появлением политической сознательности, подталкивал РПТ к идее о том, что капитализм сделал шаг вперед в своем развитии и что в Турции возможен мирный переход к социализму. Люди, защищавшие данную позицию, упоминались в Турции как «революционеры-социалисты» (Lipovsky, 1992; Zürcher, 2004: 255; Jongerden and Akkaya, 2012: 13). Другое течение возникло вокруг Федерации клубов идей («Fikir Kulüpleri Federasyonu») – организации социалистических студентов и молодежи, основанной в Анкарском Университете в 1965 г., а в 1969 г. она была переименована в «Революционную молодежь» («Devrimci Gençlik» или «Dev-Genç»). Внутри этих клубов развивалась идея о том, что Турция оставалась полуфеодальным государством, которое подчиняется империалистическим силам (США). Это движение доказывало, что национально-демократическая революция, основанная на союзе рабочих, крестьян и прогрессивных сил внутри буржуазии, будет антифеодальной и антиимпериалистической по своему характеру. Эти национально-демократические революционеры были убеждены в том, что для осуществления необходимых изменений нужно использовать насилие (Lipovsky, 1992; Zürcher, 2004: 255-6; Jongerden and Akkaya, 2012: 13). Рассматривая кемализм в качестве прогрессивной силы и объединив демократию с авторитаризмом (Örmeci, 2010), национально-демократические революционеры полагали, что революция, скорее всего, осуществится в форме военного переворота со стороны прогрессивного офицерства^[1].

Лидер РПТ (1962-1969 гг.) – Мехмет Али Айбар

Применительно к контексту революционной стратегии и роли военных, в 1960-е гг. развернулись важные дебаты, которые оказали глубокое влияние на РПТ. Эти дебаты концентрировались вокруг следующего вопроса: была ли Османская империя феодальным государством, как европейские страны, или ее необходимо рассматривать в качестве Азиатского деспотического государства? Те, кто доказывал, что Турция была полуфеодальным государством, обосновывали, что следующим необходимым этапом станет буржуазная революция. Однако, если Османскую империю следует характеризовать (вслед за Марксом) как страну с азиатским способом производства (АСП), Турция не была полуфеодальным государством (Ulus, 2011: 76), и из этого следовал вывод о том, что следующая революция не должна быть буржуазной по своему характеру. Если в Турции существовало Азиатское деспотическое государство, то основное противоречие было связанно не с феодальным классом, а с государственной бюрократией, которая была доминирующим классом (Tuncer, 2008: 93). Дискуссия о способе производства представляла собой важную попытку прочтения турецкой истории не по западному пути. Это символизировало идеологический разрыв с кемализмом, который строго ориентировался в западническом направлении (Aydın and Ünüvar, 2007: 1082; Tuncer, 2008: 22).

Соответственно, сторонники тезисов АСП рассматривали кемалистов не в качестве прогрессивной силы, а как угнетающий класс. Первоначально концепция АСП разрабатывалась Сенджером Дивитчиоглу^[2] и Идирисом Кючюкемером (Kayalı, 2007: 1103), но позже Мехмет Али Айбар, возглавлявший РПТ между 1962-1969 гг., стал тем человеком, который продвигал тезисы АСП в противовес тем, кто стремился к переменам через военный переворот и сильное государство. Согласно мнению сторонников АСП, основное противоречие лежало в отношениях между народом и репрессирующим государством. Те, кто считали Османскую империю феодальным государством, выступали за революцию сверху, в которой народ в союзе с прогрессивной бюрократией и военными, с помощью переворота, осуществит перемены. В толковании сторонников АСП бюрократия и военные рассматривались как господствующий класс и поэтому они не были способны играть революционную роль. Таким образом, концепция АСП предоставила турецким левым теоретическую аргументацию для развития собственной независимой позиции в противовес государству, тем самым освобождая их от опеки государственного кемализма. Основное внимание к противоречию между народом и государством в рамках концепции АСП стало причиной того, что курдские политические активисты стали симпатизировать РПТ, которая была первой легальной партией, признавшей существование курдов и курдского вопроса как продукта государственных репрессий, ассимиляции и лишения прав (Ulus, 2011: 75-80). Партия стала автономным пространством, в котором обсуждались разногласия и расхождения, но она была запрещена после переворота 1971 г.

В рамках движения национально-демократических революционеров важное место занял разрыв с кемализмом. В 1970 г. появились две нелегальные организации, возникшие из этого движения, – Народно-освободительная армия Турции («Türkiye Halk Kurtuluş Ordusu», THKO) и Народно-освободительная Партия-Фронт Турции («Türkiye Halk Kurtuluş Partisi-Cephesi», THKP-C). В 1972 г. из маоистского движения возникла Коммунистическая партия Турции (марксистско-ленинская) («Türkiye Komünist Partisi/Marksist-Leninist», TKP/ML). Эти организации верили в то, что только с помощью вооруженной борьбы политическая партия могла осуществить необходимые перемены в стране. Они критиковали идею, согласно которой социалистическая революция могла осуществиться через переворот, который займет то положение, которым должен обладать пролетариат с крестьянством, формируя основную базу поддержки (THKO, 1972; Çayan, 2008). Все три организации, в особенности КПT/МЛ, заняли критическую позицию в отношении кемализма, рассматривая его как форму фашизма, представленную компрадорской буржуазией и крупными феодальным землевладельцами (STMA, 1988: 2194).

Махир Чаян, Ибрагим Кайпаккая, Дениз Гезмиш – лидеры революционного движения Турции в конце 1960-х гг.

Появление левых в 1960-х гг., и их освобождение от кемализма, произошло вместе с возрождением курдского движения, требующего улучшения условий жизни и политических прав (для курдского населения – М.Л). Оно выражалось в двух движениях: 1) Националистическое курдское течение в лице Демократической партии Турецкого Курдистана («Türkiye Kurdistan Demokratik Partisi», TKDP), братская партия для иракской ДПК («Partiya Demokrat a Kurdistanê», PDK). ДПТК возникла в 1965 г. и стала самой влиятельное курдской политической партией до начала 1970-х гг. Возможно, она была единственной курдской партией в то время (Gunes, 2012), вплоть до своего распада вследствие внутренних междоусобиц и нераскрытых убийств своего руководства. Второе движение включало в себя РПТ. Эта партия предоставляла легальную платформу для политических действий. Свой четвертый конгресс РПТ посвятила обсуждению курдского вопроса, который упоминался в виде эвфемизма «Восточный вопрос»^[3]. Эти движения собирались вместе и действовали на «Восточных митингах» – серии демонстраций в курдских городах в 1967 г., на которых озвучивались курдские требования против экономической эксплуатации и государственных репрессий (Gündoğan, 2015: 411). В 1969 г. в качестве легальной платформы для выявления проблем курдов были созданы Революционные Восточные Культурные Очаги («Devrimci Doğu Kültür Ocakları», DDKO)^[4] (Bozarslan, 2009: 346).

В связи с тем, что величие нации определялось кемалистским режимом с точки зрения того, как поданные реагировали на идеал турецкой культурной идентичности, культурные различия и соответствующее их выражение или даже разговоры о курдской идентичности воспринимались как угроза национальной безопасности. В 1970 г. накануне государственного переворота турецкие военные начали спецоперацию на юго-востоке страны для того чтобы, как сегодня принято говорить, нанести превентивный удар против поднимающегося голоса курдов, требующих своих прав. Под предлогом «конфискации оружия», спецназ, использовав насилие и унижение, собирал людей в центре деревни. Здесь они раздевали мужчин и женщин, при этом избив их до крови. Предположительно, некоторые деревни были подвергнуты налетам до девяти раз в течение этого года (Cem, 1971). Однако, военная операция 1970 г. привела только к радикализации курдов, пониманию ими того факта, что Курдистан являлся колонией, и необходимости ведения антиколониальной борьбы в Турции (Bozarslan, 2009: 346-7).

В то время как левые были на подъеме, парламент в Анкаре был разделен, а правительство парализовано. 12 марта 1971 г. военные предъявили премьер-министру Сулейману Демирелю меморандум, в котором генеральный штаб требовал создания сильного правительства, которое бы положило конец социальным волнениям и осуществило бы реформы в духе кемализма (Zürcher, 2004: 257). Военные возлагали на Демиреля ответственность за скатывание страны к «анархии, братоубийственной войне, социально-экономическим беспорядкам», требуя создание на основе демократических принципов сильного и заслуживающего доверия правительства, которое нейтрализует нынешнюю анархию и, вдохновлённое взглядами Ататюрка, осуществит реформы законодательства, предусмотренные конституцией (Ahmad, 1993: 148). Меморандум был плохо завуалированной угрозой военного вмешательства, если правительство не уйдет. Демирель, не имея власти над парламентом, и не будучи способным давать указания своему правительству, ушел в отставку, оставив тем самым вакуум власти, который должны была заполнить армия. Этот период продолжался больше 30 месяцев вплоть до выборов 14 октября 1973 г., когда военные, в конечном счете, сложили с себя полномочия и отдали власть коалиционному правительству (Zürcher, 2004: 258).

Первоначально многие полагали, что переворот был организован радикальными офицерами, теми же, кто поддержал конституцию 1961 г. Как оказалось это было не так; с помощью «меморандумного переворота» генеральный штаб хотел положить конец не только недееспособному правительству Демиреля, но также и предотвратить возможное вмешательство молодых прогрессивных офицеров. Согласно заявлению нового правительства, переворот был необходимо по четырем причинам: левые экстремисты, городская герилья, правые экстремисты и курдский сепаратизм (Olson, 1973: 202). В качестве приоритетной задачи для военных было «восстановление закона и порядка», что на практике означало подавление левых и курдских организаций. Под влиянием вмешательства военных, в конституцию были внесены две поправки, урезающие гражданские права и полномочия судебной власти, в то время как власть военных и исполнительных органов возрастала. Крайние националисты ответственные за большое количество уличного насилия, тем временем оставались нетронутыми. Правые боевики, занимавшие линчеванием, и их публикации перемещались свободно. Важной причиной того, почему правые продолжали свою деятельность, а левые оказались под ударом, был отказ последних обсуждать проблемы Турции в рамках националистического дискурса (Ahmad, 1993: 156).

Восстановление политического пространства

В три года, последующие за переворотом 1971 г., военные усилили власть государства в противовес гражданскому обществу, учредив специальные суды для борьбы с несогласными, и поставив университеты под политический контроль. Запрет собраний и встреч, криминализация забастовок, вместе с закрытием организаций и арестом их лидеров – это все привело к коллапсу левых организаций (Ahmad, 1993: 156; Jongerden and Akkaya, 2012: 18). Джамиль Байык, член нынешнего руководства Рабочей Партии Курдистана, прибыл в Анкару в 1971 г. Он отзывался об этом периоде следующим образом:

«До переворота различные левые группы были активны внутри и за пределами университетов. После переворота, все организации были запрещены, их члены арестованы, а революционное движение было разрушено. Продолжались операции, аресты, судебные преследования, направленные против левых. Организованная деятельность прекратилась. В тот период уровень сознательности молодежи был высок, но люди не смогли действовать организованным образом, так как все левые организации были разрушены вследствие переворота, а все типы политических собраний оказались запрещены»

Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября 2014 г.

Джамиль Байык

Закрытие общественного пространства привело к возникновению политики как частного дела. Выделяя личные отношения в качестве основы существования политической группы после переворота, Байык сказал :

«Политика находилась в контексте личных связей. Существовали группы друзей, школьных товарищей, людей, которых вы знали, из вашего родного города. Они вместе приехали, вместе читали и вели совместные обсуждения. Это продолжалось до конца 1973 г. Таким образом, в период между 1971 г. и 1974 г. связи не были организационно оформлены, а основывались на личной дружбе между людьми, которые встретились в школе, в университете и на факультете».

Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября 2014 г.

Таким образом, период, последующий за переворотом 1971 г. и предшествующий выборам 1973 г., привел к созданию политического пространства, характеризующегося отсутствием публично доступных и действующих организаций на левом фланге, и сохранившегося на основе различных групп друзей. Осколки НОАТ, НОПТ-Ф и КПТ-МЛ продолжали существовать, но были ослаблены и дезориентированы. Али Хайдар Кайтан, как и Джамиль Байык являющийся членом нынешнего руководства РПК, прибыл в Анкару в 1971 г. Он вспоминает : «В 1971 г. я начал свою учебу на факультете политологии [Анкарского университета]. Когда я был еще в старшей школе, у меня были симпатии к левым. Когда я поступил на факультет политологии, перед моими глазами открылось революционное движение. Университет Анкары имел важное значение. Это была школа, где учился Махир Чаян. В результате этого НОПТ-Ф была влиятельной организацией в этот период, как идеологически, так и в плане действий. Но большинство кадров партии находилось в тюрьме; те, кто играл важную роль в движении, находились в заключении. Те левые, которые остались на свободе, были в основном симпатизантами»^[1].

Али Хайдар Кайтан

Левые, как реформисты, так и революционеры, были сокрушены, остались только группы людей (çevreler), которые знали друг друга через семейные и региональные связи (hemşehrilik), а также люди, знавшие друг друга от прежней политической деятельности или кампусов, и занимавшиеся, в основном, совместным чтением и дискуссиями. Однако выборы, запланированные на 14 октября 1973 года, создали новые возможности для политической деятельности. Некоторые левые группы встретились в рамках кампании Народной Республиканской партии, проводимой молодым Бюлентом Эджевитом, который выступал в поддержку всеобщей амнистии для тех, кто был арестован после переворота 1971 г. (Суат Бозкуш, личная беседа, Апрель 24 2010 г.). Группа людей, упоминаемая как «doktorcular» (последователи доктора – М.Л), состояла из последователей политической школы мысли коммунистического лидера и теоретика Хикмета Кывылджимлы, бывшего руководителя Коммунистической партии Турции, который взял на себя инициативу создания легального общества в 1973 г.^[2] Инициатива создания легального общества была встречена некоторыми левыми с большим скепсисом, так как они считали, что формальное создание и регистрации ассоциации приведет на практике к тому, что личность ее участников будет идентифицирована и они будут сданы полиции. Однако «doktorcular» настояли на своем.

«Первоначально мы пытались создать общество для студентов в Ближневосточном Техническом Университетt (METU), но мы не получили разрешения от полиции. Была разрешена только одна ассоциация от одного университета или факультета, правые студенты уже создали свою организацию, так что мы решили создать собственное общество для всех студентов Анкары»

Суат Бозкуш, личная беседа, 24 апрель 2010 г.

В ноябре 1973 г. к удивлению многих было предоставлено разрешение для такой ассоциации. Высшая демократическая образовательная ассоциация Анкары («Ankara Demokratik Yüksek Öğrenim Derneği», ADYÖD) начала свою работу в помещении на Измирском проспекте в Кызылае, в центре Анкары (Суат Бозкуш, личная беседа, 24 апрель 2010 г.). Общество имело совет из семи человек, три из которых были членами группы «doktorcular», а другие четыре – независимыми студентами. Формально учреждая ассоциацию для всех (левых) студентов, тем самым обосновывалась идея о том, что совет должен представлять всех студентов, а не только “doktorcular”. Таким образом, вскоре после формального создания ассоциации было принято решение о превращении ВДОАА в объединённую платформу для всех левых (за исключением радикальной маоистской группы, последователей Догу Перинчека). Были организованы выборы, в которых приняло участие около 200 делегатов, как сообщалось, представляющих в десять раз большую массу студентов, в итоге было выбрано 11 представителей, которые присоединись к совету из 7 членов. Среди новых членов совета были Абдулла Оджалан и Хаки Карер, оба сыгравшие важную роль в процессе формирования группы, на основе которой была создана РПК. В совет также вошли Насух Митап и Танэр Акчам, которые пришли из традиции НОПТ-Ф и в будущем сыгравшие важную роль в создании левого крыла движения «Революционный путь» («Devrimci Yol»), предшественника современной «Партии Свободы и Солидарности» («Özgürlük ve Dayanışma Partisi», ÖDP) (Суат Бозкуш, личная беседа, 24 апрель 2010 г.).

Хикмет Кывылджимлы

Дуран Калкан, входящий в нынешнее руководство РПК, и приехавший в Анкару в 1971 г., следующим образом прокомментировал данное время:

«В этот период у нас были непрерывные дискуссии. Это было частью нашей жизни. После амнистии [в Мае 1974 г.] стало легче находить и читать различную литературу. Мы обсуждали ситуацию в мире и Турции, позицию левых в отношении переворота, веру части левых в армию, то, что, когда армия взяла власть, она атаковала левых. Многие ожидали, что армия осуществит революцию, и они были поражены происходящими событиями. Откуда пришло это ожидание, что революция будет сделана армией? Что это говорит о политической реальности в Турции?»

Дуран Калкан, личная беседа , 28 Октябрь 2014 г.

Национально-демократические революционеры агитировали за насильственное взятие власти путем переворота или вооруженной борьбы. Михри Белли, основной идеолог этого движения, выражал свою поддержку примирению революционного движения с кемализмом через коалицию рабочих и крестьян или организаций, представляющих их, и левориентированной фракции военных. Белли подчеркивал важность наличия независимой (не аффилированной с какой-либо партией) вооруженной студенческой группы, которая, как он надеялся, сможет создать ситуацию, в которой левые офицеры захватят власть и сформируют левую хунту (Kaypakkaya, 2014: 357; Samim, 1981: 70-71). Другие люди внутри левого движения, как Хикмет Кывылджимлы, также полагали что «прогрессивные военные» были естественными партнёрами для левых. Дуран Калкан свидетельствует:

«Хикмет Кывылджимлы полагал, что он сможет отдавать указания лидерам переворота^[3]. С одной стороны, военные осуществляли массовые расправы над курдами, но с другой стороны, он думал, что армия начнет революцию. Михри Белли отправился в Грецию для того чтобы присоединиться к партизанской борьбе, но когда восстали курды, он смотрел на их сопротивление с подозрением. В этом заключается трагедия левых»

Дуран Калкан, личная беседа , 28 Октябрь 2014 г.

Михри Белли

В духе своей радикальной теории и практики, национально-демократические революционеры не стали отказываться от кемализма. Музаффер Эрдост, идеолог национально-демократической революции, заигрывал с турецким национализмом, доказывая, что к ослаблению империализма вело развитие национализма, а не социализма (Lipovsky, 1992: 111-12). Однако военные заняли безжалостную позицию по отношению к левым. По словам Дурана Калкана:

«Они были действительно поражены. Они ожидали левого переворота, однако произошли убийства левых активистов военными в Кызылдере и Мамаке, даже без каких-либо попыток устроить переговоры^[4]. Мы доказывали, что без рассмотрения Курдистана и курдской проблемы, отношений угнетенного и угнетателя, колонизируемого и колонизатора, невозможно понять Турцию и сделать хороший анализ ситуации. Рассмотрев Курдистан, можно лучше понять события в Турции, в частности, переворот. Мы дискутировали по данным темам»

Дуран Калкан, личная беседа , 28 Октябрь 2014 г.

ВДОАА помогла собрать вместе осиротевших левых и предоставила платформу для дискуссий. Однако после года с момента своего создания, 4 декабря 1974 г. полиция провела обыск в ассоциации, арест 16 студентов после силовой конфронтации со студентами-«фашистами». Вслед за этим, 10 декабря последовало закрытие ассоциации после объявления военного положения в Анкаре (Ankara Sıkıyönetim Komutanlığı).

Формирование РПК

Вскоре после закрытия ВДОАА возникла новая организация под названием Ассоциация Высшего Образования Анкары (Ankara Yüksek Öğrenim Derneği, AYÖD). Полагая, что эта организация потеряла свою динамику, Оджалан, Карер и другие не стали принимать участие в ее создании (Sayın, 1997), в то время как для группы, основавшей АВОА, было нежелательным участие группы Оджалана в данной ассоциации; Хаки Кареру, бывшему члену совета ВДОАА, не было позволено присутствовать на собраниях АВОА (Yüce, 1999: 244-46). В 1975 г. группа Оджалана взяла для себя название «Революционеры Курдистана» («Kurdistan Devrimcileri»)^[1]. Другие знали ее как «аpocu» (апочисты), последователи Апо, что было прозвищем Оджалана («aпo» с курдского означает дядя) и также как Национальная освободительная армия («Ulusal Kurtuluş Ordusu», UKO)^[2].

Как подтверждает Дуран Калкан, в 1974 г. цель по-прежнему состояла в восстановлении революционной левой: «В начале левым удавалось оставаться едиными (…) Внутри ВДОАА было много людей, симпатизирующих тем организациям, которые сопротивлялись перевороту, особенно НОПТ-Ф, НОАТ и КПТ-МЛ. Там еще не было отдельных организаций, а присутствовала непостоянная группа симпатизантов» (Дуран Калкан, личная беседа, Октябрь 28 2014 г.)

Несмотря на развитие фракций, там не было организационного разделения. Различные группы находились в тесном сотрудничестве друг с другом, и, несмотря на разногласия, единство левых имело большую ценность.

«Мы уже развивали собственную группу, но у нас также имелись интенсивные связи с другими левыми. Революционные левые включали курдский вопрос в политическую повестку, но они еще не освободили себя полностью от кемализма. Мы критиковали, но уважали их, за исключением «Aydınlık» (группа, ассоциируемая с Догу Перинчеком), который поднял флаг кемализма».

Аноним^[3], 30 декабря 2010 г.

Однако освобождение старых кадров и симпатизантов, арестованных вскоре после переворота 1971 г., привнесло разногласия:

«В мае 1974 г. правительство Эджевита-Эрбакана объявило всеобщую амнистию, в результате которой были освобождены многие заключенные из состава старых левых кадров. Это в значительной степени способствовало восстановлению различных организаций и партий, что в конечном итоге получило отражение в молодежном движении (…)

Когда ВДОАА была закрыта, возникло новое общество. Эта новая ассоциация не представляла всех нас. Симпатизанты НОПТ-Ф, которых тогда было много, взяли на себя руководство организацией, несмотря на возражения со стороны других течений, которые выступали за создание общей ассоциации. Оджалан был среди тех, кто возражал, говоря, что объединенный совет будет способствовать целостности революционного движения, но эта точка зрения была отброшена симпатизантами НОПТ-Ф (…). АВОА стала организацией «Dev-Yol». Это был важный шаг в направлении формирования отдельных групп внутри левого движения. Мы много раз предупреждали их, говоря им: не делайте этого, вы нанесете вред движению и себе, давайте будем иметь ассоциацию открытую для всех и представляющую все группы, но они отказались»

Дуран Калкан, личная беседа, 28 Октябрь, 2014

После закрытия ВДОАА и создания АВОА как организации «Dev-Yol», другие левые также начали создавать свои собственные объединения и журналы. Так делали все, кроме группы Оджалана, которая продолжала собираться на частных квартирах, формируя группу родственную по духу:

«Пять лет, предшествующие созданию партии, период между 1973 г. и 1978 г. был экзистенцальным, периодом рождения и творчества, временем, в котором появилось руководство. Все что определяет РПК – принципы, нормы, характеристики – сформировалось в этот период. Можно сказать, что это был период, в течение которого был заложен фундамент, период, который сформировал дух, чувства, стандарты, принципы, понимание, стиль борьбы и образ жизни. Это стало, безусловно, результатом огромных усилий и борьбы (…) осуществленных сотнями и тысячами людей (…). Это было основой, на которой могла существовать партия (…), позволяя ей держаться на ногах. Без этого партия существовала бы в вакууме (…). РПК не была партией, созданной за столом»^[4].

В течение этих встреч, «Революционеры Курдистана» обсуждали и анализировали ситуацию в Турции и Курдистане, природу политической борьбы и политическую организацию необходимую для ведения этой борьбы. Группа, близкая к Оджалану, определяла две основные проблемы в левом движении – организационную и идеологическую. На организационном уровне был подвергнут критике настрой левых на необходимость безотлагательных действий и спешного участия в политических действиях (PKK, 1982: 92; Sayın, 1997; Doğan, 1992; личная беседа с анонимным лицом, 30 декабря 2010 г.). «Революционеры Курдистана» были убеждены в том, что поспешная организация и немедленные действия, следовавшие друг за другом, имели плохо продуманный и не спланированный характер. Это сделало левых уязвимыми для государственных репрессий.

Оджалан несколько раз говорил о том, что РПК развивалась на основе опыта, по сути — на ошибках, допущенных в организации вооруженной борьбы революционными левыми в Турции, в частности НОПТ-Ф, НОАТ и КПТ-МЛ. Эти революционные партии, по мнению Оджалана, потерпели поражение вскоре после своего создания, поскольку они вступили в прямую конфронтацию с государством в то время, когда они были еще слабы. С этими знаниями группа Оджалана решила организовать себя, прежде чем приступать к таким действиям (Sayın, 1997: 71-83). Вместо того, чтобы сразу вступить в борьбу с государством, им потребовалось пять лет для того, чтобы создать партию, а затем еще год ожидания, прежде чем публично заявить о своем существовании. И только в 1984 году, спустя одиннадцать лет после начала процесса создания группы Оджалана, РПК, в конце концов, начала свою вооруженную борьбу против государства, но только после того, как она создала пространство, которое позволило ей сохранить себя.

В дополнение к организационной слабости, группой Оджалана обосновывалось, что развитию левых препятствовала идеологическая причина. Отсутствовала четкая политическая и теоретическая линия. Во-первых, кемалистский национализм, или социал-шовинизм, стал препятствием для развития независимых левых (PKK 1978, 1982).

Согласно концепции РПК, социал-шовинизм кемализма пустил глубокие корни в левом движении и не позволил ему функционировать в качестве настоящей оппозиционной силы, поскольку левые не смогли избежать той самой политической реальности, с которой они вели борьбу. Во-вторых, после восстановления в 1970-х годах левые разделились по нескольким сектантским линиям. Как сказал Джамиль Байык:

«В тот период, когда возникла РПК, социализм становится фрагментарным. Советский Союз рассматривал только себя в качестве единственного верного представителя социализма. Китай делал то же самое по отношению к себе. Албания также считала себя единственными верным сторонником социализма. Все смотрели друг на друга как на капиталистов и империалистов. Это оказало огромное влияние на левых в Турции. Часть левых брала для себя в качества примера Россию, другие – Китай или Албанию. В это время люди спрашивали нас: кого мы считаем центром своего движения? Мы отвечали, что для нас не существует такого центра».

Джамиль Байык, личная беседа 30 Октябрь 2014 г.

Как утверждали люди, участвующие в процессе создания группы, которая привела к формированию РПК, левые имели сектантский и некритичный менталитет. Это вызвало острую дискуссию о характере событий в Советском Союзе и Китае и, в меньшей степени в Албании, и привело к политической фрагментации: «Настоящий ад порой мог развернуться на дебатах внутри левого движения по вопросу: кто был более революционен, СССР или Китай? «Революционеры Курдистана» не принимали участия в этом. Они отдавали должное уважение всем, кто вел борьбу, но они не пытались создать черно-белый путь, где кто-то был полностью прав, а другой – нет. Мы пытались учиться на победах и поражениях» (Рыза Алтун, личная беседа, 30 Октябрь 2014).

В течение 1970-х годов было создано несколько курдских организаций. Они были склонны к аналогичным сектантским методам, как и турецкие левые, например, разделение между такими партиями, как Социалистическая партия Турецкого Курдистана («Türkiye Kürdistan Sosyalist Partisi», TKSP), более известная по названию своего журнала – «Путь Свободы» («Özgürlük Yolu; in Kurdish», Riya Azadî), имевшая просоветскую ориентацию и «Кава», которая имела прокитайскую ориентацию. Позже «Кава» раскололась по вопросу теории Мао о трех мирах на прокитайскую фракцию («Dengê-Kawa») и проалбанскую («Kava-Red»). В курдском движении в Ираке также существовали трения, которые затронули курдские партии в Турции, что привело к расколу в организации «Rizgarî». Она раскололась на «Rizgarî», ориентирующаяся на ДПК, и «Ala-Rizgarî», которая, в свою очередь, поддерживала Патриотический союз Курдистана (ПСК).

Эти курдские партии, как и левые, в основном, организовывали себя через создание журналов и ассоциаций. Эти журналы и ассоциации выступали скорее в качестве инструмента идентификации, вызывающего полемику, нежели как средство для организации (Akkaya, 2013). «Революционеры Курдистана» не рассматривали создание ассоциаций или журналов в качестве серьезных политических действий.

«Среди курдов существовали различные организации. Они создавали ассоциации и журналы и говорили о том, что Курдистан является колонией Турции. Однако их понимание организации не соответствовали данному анализу. Вы не можете покончить с колониализмом с помощью ассоциаций и журналов, или любым законным путем. Противоположная сторона подавляет все с помощью насилия. Для борьбы с колониальным государством нужна серьезная идеологическая, политическая, военная, организационная система. Здесь мы видели, что отличаемся от других. Мы не воспринимали очень серьезно создание ассоциаций и журналов. Один военный переворот, и они уничтожат вас. Все находится под их контролем. Такая позиция не способствует курдскому сопротивлению и несовместима с существованием курдов. Это не серьезная революционная борьба»

Дуран Калкан, личная беседа, 28 Октябрь 2014 г.

Дуран Калкан

После закрытия ВДОАА те, кто следовал за Оджаланом, не обратились к созданию новой партии или журнала. Они не считали данные шаги серьезной формой политической борьбы (PKK, 1982: 92; Sayın, 1997; Doğan, 1992).

Политическое пространство организации

Люди в группе, которая, в конечном итоге, станет РПК, решили организовать себя по-другому. Они сформировали плотно структурированную и хорошо дисциплинированную, но полуоткрытую сеть, в основном занимающуюся дискуссиями (Kaytan, 2006; Karasu, 2006; Kalkan, 2008). Для других сеть была открыта по приглашению, главным образом через беседу с Абдуллой Оджаланом. Члены группы встречались тайно на квартирах, где они жили, и вели там долгую и интенсивную дискуссию друг с другом. На турецком языке этот процесс был концептуализирован в понятии «yoğunlaşmak» – типичный термин для РПК, буквально означает «сосредоточиться» (Jongerden and Akkaya, 2012). На практике это был (и действительно продолжает быть) интенсивный процесс размышления, обсуждения, самокритики – своего рода целенаправленное групповое исследование. Иногда проводились два или три собрания в день, в которых участвовало от 10 до 30 человек. Частые, продолжительные и интенсивные дискуссии на этих собраниях способствовали выработке самобытной идеологии, привлечению новобранцев и формированию тесного товарищества (Jongerden and Akkaya, 2012: 22). Кемаль Пир будет позже говорить об этом периоде так: «Мы были вынуждены убеждать людей работать с нами; это была та работа, которой я был занят (…) Если для убеждения людей понадобилось три часа, мы были бы заняты в течение трех часов, если бы потребовалось 300 часов, чтобы убедить их, мы бы занимались этим в течение 300 часов. Мы работали над тем, чтобы убедить людей (…)»^[1].

Новички приглашались в группу через личные контакты. Первоначально, эти контакты устанавливались в университете или через политическую деятельность:

«В Анкаре было очень большое молодежное движение. Каким образом люди встречались? Они встречались на занятиях. В то время в университете происходило размежевание между революционерами и фашистами. Революционно настроенные студенты знакомились с друг другом на факультетах. Когда они встречались на мероприятиях и узнавали о стремлениях друг друга, это создавало ощущение близости. Таким образом, мы узнавали друг друга. Вот таким же путем мы узнали друг друга – «Революционеры Курдистана» вышли из практики».

Дуран Калкан, личная беседа, 28 октября 2014 г.

Университет, общежития, классы и столовые были важными местами для встреч и набора людей. Другие места, где также проводились наборы, были ассоциации и профсоюзы:

«ВДОАА было важным местом, офисы Союза преподавателей Турции, ТМММО (палата архитекторов и инженеров), факультет политологии (Анкарский университет) и общежития юристов, студенческие квартиры, а позже профсоюзные офисы и другие площадки. Это все были общественные места (…) На факультете политологии [Университет Анкары] левые студенты занимали сильные позиции. Рядом с факультетом политологии находился юридический факультет. У них были свои общежития. Посередине находилась журналистско-издательская школа. Все эти места контролировали левые студенты. Это была большая территория, где левые студенты могли собираться вместе»

Дурен Калкан, личная беседа, 28 октября 2014 г.

Таким образом встретились Дуран Калкан, Джамиль Байык и Кемаль Пир. Калкан и Байык совместно проходили подготовительный курс университета в 1971 году, а Байык и Пир начали учиться на факультете языков, истории и географии, где они встретились с левыми группами:

«Мы начали учебу в университете в одни и те же годы. Мы встретились во время драки с фашистами в университетской столовой. Наша дружба начала развиваться с этого момента и превратилась в политические отношения. Поскольку он доверял мне, он однажды сказал мне, что у него были друзья, у которых были соображения по курдскому вопросу. Он спросил меня, хочу ли я встретиться с ними. «Почему бы и нет?» – сказал я (…) Однажды после занятий мы вместе отправились туда (…) После обеда он [Абдулла Оджалан] спросил меня, что я думаю о курдском вопросе. В то время мои мысли о курдском вопросе были крайне ограниченными. «Если в Турции произойдет революция, курды также получат свободу» – сказал я (…) После этого он говорил со мной о курдском вопросе в течение четырех-пяти часов (…) Это изменило мою точку зрения».

Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября 2014 г.

Джамиль Байык присоединился к группе и остался с Абдуллой Оджаланом и Хайдаром Кайтаном жить в одной квартире. Со своей стороны, Джамиль Байык представил группе Дурана Калкана. Хаки Карер рекрутировал, среди прочих, Мазлума Догана^[2].

Фундамент для создания РПК был заложен в октябре или ноябре 1972 г., когда Абдулла Оджалан встретился с Кемалем Пиром и Хаки Карером. Ранее в апреле 1972 г., Оджалан был арестован и заключен в тюрьму за участие в организации университетского бойкота в знак протеста против убийства руководителей НОПТ-Ф в перестрелке в Кызылдере. Он был освобожден в конце октября. До своего заключения Оджалан жил в студенческом общежитии, но в результате его участия в политической деятельности и из-за своих убеждений он не смог вернуться туда (Дуран Калкан, личная беседа, 28 октябрь 2014 г.).

Ища квартиру, он поговорил с Доганом Фыртына, который учился в Анкарском университете с Оджаланом и с которым он был вместе заключен в тюрьму. Фыртына сказал Оджалану, что у него есть два друга, как и он, родом из причерноморского региона Турции, имеющие симпатии к левым. Кемаль Пир был симпатизантом НОПТ-Ф, а Хаки Карер – НОАТ. Фиртина дал Оджалану адрес в районе Эмека Анкары (Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября, 2014 г.).

Абдулла Оджалан в центре, Джемиль Байык – крайний слева

После того, как они встретились, Кемаль Пир, Хаки Карер и Абдулла Оджалан жили в одной квартире около года до конца 1973 года или начала 1974 года, после чего они разошлись по квартирам в других частях Анкары. В первый год после того, как Пир, Карер и Оджалан встретились, в квартире в Эмеке сформировалась группа, занимающаяся самообразованиями и дискуссиями :

«В начале у нас была одна квартира. Позже мы арендовали еще одну. Все кадры получили образование в этих двух квартирах. Мы использовали их как образовательные центры. Конечно, приход и перемещение людей могли привлечь внимание и создать беспокойство среди соседей, которые могли проинформировать полицию. Мы приняли это во внимание. Люди приходили вместе в квартиру не в любое время, когда соседи могли их видеть. Они приходили в то время, когда соседей не было дома или на балконах своих квартир. Мы также сказали соседям, что мы были студентами, и что нам необходимо совместно с друзьями из университета заниматься. Мы также следили за тем, чтобы мы не создавали неприятностей и вели себя скромно. Через год мы сняли новые квартиры».

Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября, 2014 г.

Абдулла Оджалан

К. Пир, М. Доган, Х. Дурмуш.

Встречи проводились ежедневно:

«Мы встречались каждую ночь. Мы обсуждали социализм, а также работу Сталина по национальному вопросу, которая была переведена только на турецкий язык. Мы дискутировали по колониальному статусу Курдистана. Иногда в собрании участвовало 15 человек, иногда 20 или 30. Существовало постоянное ядро людей, а другие присоединились по приглашению постоянных членов. Приглашенными могли быть друзья из университета или дома. Некоторые из них стали членами группы, другие ушли»

Аноним, личная беседа 30 декабря 2010 г.

В период ВДОАА, в 1974 году квартира в Эмеке, где жили Пир, Карер и Оджалан, была оставлена. Затем Абдулла Оджалан, Али Хайдар Кайтан и Джамиль Байык арендовали квартиру в Юкари Айранджи, недалеко от парламента Турции. Хаки Карер, Кемаль Пир и Дуран Калкан переехали в квартиру в Дикимеви. Эти две группы поддерживали связи в ходе регулярных встреч и собраний. В следующем году они снова переехали из квартиры в Дикимеви в новую квартиру в Аниттепе (Аккаya, 2005, 2016: 134). Три квартиры в Эмеке, Юкары Айранджи и Дикимеви были ключевыми объектами для формирования и набора идеологической группы, предоставив пространство для развития группы с конца 1972 года до начала 1975 года. «Революционеры Курдистана» арендовали квартиры недалеко от Анкарского университета, но они предпочитали не жить в тех районах, которые, как известно, были «алевитскими», «курдскими» или «революционными», поскольку это были кварталы, находящиеся под пристальным вниманием турецких сил безопасности и спецслужб:

«Ашагы Айранджы был хорошим районом для того чтобы остаться там. Дикимеви был недалеко от факультета политологии (Анкарского университета). Ближе к Джебеджи. Мы предпочитали квартиры в подвальных этажах. Мы исходили из того, сколько мы могли заплатить. Единственным нашим доходом были стипендии. Наши семьи иногда присылали нам еду. В свою очередь, каждую неделю двое из нас работали носильщиками, чтобы заработать немного денег. Так мы обеспечивали нашу жизнь и делали нашу революционную работу. Мы выбирали квартиры, в которых мы жили на произвольной основе. Это привлекло бы внимание, если бы мы были бы придирчивыми. Мы предпочли не останавливаться в алевитских и революционных кварталах. Эти районы находились под постоянным полицейским наблюдением. Полиция могла бы определить, кто приходит и покидает этот район. Поскольку мы только начали, мы не хотели привлекать внимание со стороны полиции. По этой причине мы не создавали ассоциацию или журнал, и мы не снимали квартиры в местах, которые привлекли бы внимание полиции»

Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября 2014 г.

Анкарский университет

Первоначально «Революционеры Курдистана» не селились в районах, известных как левые, потому что они находились под пристальным наблюдением государства. Тем не менее, эти районы стали важными центрами набора новых людей после первого формирования группы и организации, стремящейся к дальнейшему развитию. Одним из первых районов, где РПК начала развертываться и набирать людей, был Тузлучайир. В 1970-х годах это был район «геджеконду» в Анкаре с большой долей алевитов и курдов среди местных жителей (Аккаya, 2016: 147).

«В Анкаре были такие районы, как Тузлучайир, Абидинпаша и Мамак, где жило много курдов-алевитов и левых. В этих районах развивались фашистские организации при поддержке полиции. Кемаль Пир был первым, кто занимался организационной работой в этих районах. Он организовал борьбу с фашистскими организациями и очистил эти три квартала. В этих кварталах господствовали левые»

Джамиль Байык, личная беседа, 30 октября 2014 г.

Рыза Алтун, который был членом Центрального комитета РПК и Совета председателей и остается высокопоставленным членом РПК, жил в Тузлучайире. В то время он был сторонником НОАТ и часто посещал организацию, близкую к НОАТ, которая находилась по соседству^[3]:

«Наш дом … У нас было курдское прошлое. Дерсим. Но нас изгнали из Дерсима в Кайсери. Дата нашего изгнания неизвестна. Мы не знаем, когда нас депортировали, но мы были переселены в Сарыз, район Кайсери. Однако наша курдская идентичность продолжала существовать. Дома мы всегда говорили на курдском языке. Позднее мы переехали в Анкару. Это было в 1960-х годах.

В Анкаре, в нашей семье, я вырос с симпатией к левому движению. Я симпатизировал НОАТ. По соседству я нашел левые организации и встретился с левыми активистами. В 1975 г. я услышал о группе, называемой «Apocular». Но то, что мы слышали о них было отрицательным. Их сравнивали с [турецкими националистами] МHP и называли курдскими фашистами, т.е. людьми которые были крайне агрессивными, не разговаривали, а дрались. Такой образ и пропаганда были созданы внутри левого движения. Вначале я не уделял им большого внимания, но они постоянно находились на повестке дня. Однажды я встретил Кемаля Пира, а через него остальных. Образ, созданный вокруг них, не соответствовал тому, что я увидел. Они обсуждали право курдов на самоопределение, и я сразу почувствовал симпатию к этому»

Рыза Алтун, личная беседа 30 октября 2014 г.

Рыза Алтун присоединился к движению, и семейный дом, в котором он жил, впоследствии станет одним из мест собраний движения. Эта расширяющаяся сеть домов, часто меняющаяся для предотвращения обнаружения, стала основой для развития группы, которая в конечном итоге создала РПК. Не только в Анкаре, но и в других городах Турции и в Курдистане, частные места стали центрами политического образования, публичные места, такие как университеты, общежития и ассоциации функционировали как места встречи и набора новых членов.

Современная карта Анкары

1. Ближневосточный технический университет
2. Район Эмек, где группа «Революционеры Курдистана» снимала квартиру
3. Анкарский университет
4. Район Аннетепе, где группа «Революционеры Курдистана» снимала квартиру
5. Район Дикимеви, где группа «Революционеры Курдистана» снимала квартиру
6. Район Абидинпаша, где группа «Революционеры Курдистана» рекрутировала людей
7. Район Тузлучайир, где групп «Революционеры Курдистана» рекрутировала людей
8. Район Мамак, где группа «Революционеры Курдистана» рекрутировала людей
9. Айранджы, где группа «Революционеры Курдистана» снимала квартиру
10. Юканджи Айранджы, где группа «Революционеры Курдистана» снимала квартиру

Дискуссия и выводы

В этой статье «пространственный анализ» не просто ссылался на то, как люди производят свою материальную среду, но также и, более конкретно, на общественные отношения, созданные в ходе создания пространства (Lefebvre, 1991). Здесь утверждается, что такая пространственная перспектива способствует нашему пониманию формирования группы, которая привела к появлению РПК. В данной статье обосновывалась идея о том, что для формирования группы частные пространства имели решающее значение

Вместо того чтобы обращаться к «публичному», как это сделали большинство левых и курдских организаций, формируя ассоциации и журналы в качестве средства полемики и политики самоидентификации в отношении того, кто представлял правильную политическую линию, РПК обратилась к «частному» для обсуждения политики и стратегии, прежде всего работая над формированием и организацией ядра группы. Созданное частное пространство позволило установить совместные связи, продемонстрировав соприсутствие других людей, а также привело к развитию и укреплению коллективной идентичности и идеологии (Polletta, 1999: 25).

Хотя общественное пространство обычно воспринимается как «метафорическая концепция, относящаяся к различным средствам, посредством которых граждане могут вести обсуждение» (Kingwell and Turmel, 2009: xiv), в этой статье показано, как политика после переворота в Турции, возникла из частного пространства. После того, как общественное пространство стало секьюритизировано и структурировано в соответствии со строгими правилами государства, не оставляя места для появления оппозиционного голоса и выражения несогласия, политика сопротивления отыскала свое собственное пространство (там же, XIII).

В рассматриваемом здесь случае закрытие общественного пространства сопровождалось использованием частного пространства в качестве места для встреч. Таким образом, частные пространства получили характеристики, обычно приписываемые общественным местам. Эти частные пространства функционировали как центры обсуждений, ассоциации и политические организации, которые были открыты для других по приглашению. В то время как политическое образование происходило в пространствах, имеющих частную форму, а именно в домах; общественные места, такие как общежития, университеты и ассоциации, предоставляли возможности для выявления и набора новых людей.

Таким образом, хотя общественное пространство в целом концептуализируется как открытые и доступные места, отождествляемые с политической деятельностью, личное пространство связано с домом и близкими отношениями, а государственная/частная бинарная система используется для демаркации границы политического, и в этом случае мы видим, что частная форма может получить общественные и политические характеристики, в результате чего различие между частным и общественным становится более перформативным, чем аналитическим.

Процесс формирования группы упоминается членами РПК как «экзистенциальный период». В период между 1973-78 гг. была создана самобытная идеология, выкован ее родственный дух и политическая организация, созданные на основе взаимосвязанной сети частных пространств.

Университетские столовые, студенческие общежития, молодежные ассоциации, а позже и определённые городские районы вместе сформировали важную территорию для выявления и набора потенциальных товарищей; однако политическое образование происходило в частных квартирах и домах. В ситуации отсутствия легальных площадок для появления оппозиции и озвучивания ее голоса, при секьюритизации общественного пространства и попадании общества под военный надзор, политическое сопротивление нашло место для организации в частном пространстве – квартирах и домах.

Поэтому, когда общественное пространство становится «закрытым» или доступным только по «приглашению» со стороны государства, таким образом, исключая и, подавляя недовольство и несогласие, например, как это было в Турции после переворотов 1971 г., 1980 г. и после неудачного государственного переворота 2016 г., тогда частная территория может стать важным политическим пространством и местом встречи, из которого появляется оппозиция и сопротивление (Polletta, 1999: 6). В условиях секьюритизации публичного пространства, где запрещены внешнее появление и свободная речь, частные пространства берут на себя публичные функции: именно в этом частном пространстве, где стало возможным появляться и говорить, была подготовлена политическая и вооруженная борьба за деколонизацию курдов и Курдистана. Хотя название «Революционеры Курдистана» или последователи Апо, распространялось с начала 70-х годов, именно из этого пространственного контекста возникла РПК, в основном незамеченная и невидимая для властей. Без офиса или ассоциации, но с меняющейся сетью частных квартир группа неуловимо перемещалась в Анкаре, которую они использовали в качестве базы и отправной точки для дальнейшего распространения. Обращаясь к утверждению Лефевра, мы могли бы сказать, что существование РПК стало реальным благодаря тому, что она создала свое собственное пространство.

Автор: Йост Йонгерден

Перевод: Максим Лебский

Источник: https://prometej.info/blog/istoriya/nauchnyj-razbor-rannego-perioda-formirovaniya-rabochej-partii-kurdistana/