Руководство союзом советских писателей

Рубрика в газете: ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ, № 2018 / 44, 30.11.2018, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО

1. Как всё начиналось

Впервые публично идеи о возможном создании Союза писателей РСФСР прозвучали в декабре 1956 года на совещании в ЦК КПСС по вопросам литературы.

Начну с того, что это совещание для того времени во многом было необычно. Мало кто из писательского сообщества знал о том, что литературный генералитет уже давно просил Кремль о встрече с партийной верхушкой. Самое главное – литначальство хотело непосредственно из уст первых руководителей страны услышать, что ждать писателям после двадцатого съезда КПСС и осуждения культа личности Сталина. Ещё 23 мая 1956 года первый секретарь Союза писателей СССР Алексей Сурков обратился лично к Хрущёву с просьбой принять группу литфункционеров «для беседы о задачах советской литературы после ХХ съезда партии и о деятельности Союза писателей» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 191, л. 57). Поэт предлагал позвать на приём, помимо литначальства, и других писателей, «представляющих все оттенки мнений и творческих литературных течений». Возможно, он рассчитывал, что партруководство в ходе встречи окончательно определится с тем, какие литгруппы стоило поддерживать и дальше, а от каких надо было бы отмежеваться. Ему не терпелось узнать, кому Хрущёв больше доверял – Михаилу Шолохову или Константину Симонову. Его очень волновало, упали ли в Кремле акции Семёна Бабаевского, Михаила Бубеннова и Аркадия Первенцева и возросли ли шансы на неформальное лидерство у Ильи Эренбурга, Константина Паустовского или Александра Твардовского. Тут ещё на Суркова с разных сторон давили то Сергей Михалков, то Александр Чаковский, то Анатолий Софронов с Николаем Грибачёвым, а то даже и Валентин Катаев. Все хотели одного – власти и только власти, желательно полной и ничем не ограниченной.

Получив обращение главного литначальника Хрущёву, один из руководителей всесильной канцелярии ЦК КПСС В.Чернуха тут же дал указание:

«Разослать <текст письма> членам Президиума ЦК, кандидатам в члены Президиума ЦК, секретарям ЦК КПСС».

25 мая письмо Суркова было рассмотрено на заседании Президиума ЦК. Высшее партруководство постановило:

«Провести встречу членов Президиума ЦК КПСС с писателями после июньского Пленума ЦК КПСС»
(РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 191, л. 56).

Однако время шло, а обещанная встреча всё откладывалась. Потом литгенералам пообещали, что с писателями встретится очередной фаворит Хрущёва – новый секретарь ЦК Дмитрий Шепилов, который с азартом взялся курировать отдел культуры ЦК и вроде как бы стал отвечать за формирование политики партии в области литературы. Затем литфункционерам сказали, что к ним придёт всего лишь заведующий отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам Фёдор Константинов. Правда, этот партчиновник, незаслуженно имевший репутацию крупного философа, глубоко писательскими делами никогда не занимался (крупным специалистом по литературе считался его предшественник Владимир Кружков, который, кстати, тоже успел отметиться какими-то поверхностными трудами и в области философии, но из партаппарата его в 1955 году удалили не из-за любви к наукам и искусству, а за то, что в своё время не проинформировал ЦК о хождениях по борделям бывших руководителей Агитпропа Александрова и Еголина и долго скрывал то, что студенток этим донжуанам поставлял не кто-нибудь, а директор Литинститута критик Сергей Петров). Тут уж логичней было отправить на встречу с «инженерами человеческих душ» заведующего отделом культуры ЦК Дмитрия Поликарпова, слывшего ещё тем пуританином (хотя, с другой стороны, у этого аскета, вышедшего из шинели Андрея Жданова, был другой огромны недостаток – он страшно ненавидел либералов, а заодно и евреев).

Устав ждать, 23 ноября 1956 года 24 деятеля советской культуры обратились в Президиум ЦК с просьбой рассмотреть возможность созыва специального совещания по назревшим проблемам литературы и искусства (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 191, лл. 161–167). От писателей это обращение подписали Ф.Гладков, М.Исаковский, Ф.Панфёров, С.Бабаевский, М.Бубеннов, Т.Сёмушкин, С.Васильев, А.Марков и С.Смирнов. А непосредственно в ЦК это письмо передал скульптор Е.Вучетич. Якобы только после этого Никита Хрущёв и Михаил Суслов дали партаппарату команду готовить серию встреч – с писателями, композиторами и художниками. Но это не совсем так.

Подстегнули партаппарпат к организации серии встреч с деятелями культуры другие вещи. Как показалось некоторым партийным бонзам, ситуация в сфере литературы и искусства стала выходить из-под партийного контроля.

Во-первых, резко ожесточилась борьба за власть в Союзе писателей. В этом союзе насмерть переругались охранители и либералы. С одной стороны, группировка Константина Симонова всё делала для того, чтобы дискредитировать команду второго секретаря Василия Смирнова и захватить в организации все ключевые посты. С другой – усилила неистовство команда нового главного редактора «Литгазеты» Всеволода Кочетова. Но пока паны выясняли меж собой отношения, у хлопцев, то бишь у многих писателей, не занимавших никакие посты, начали лететь чубы. А как прекратить драки и дрязги в писательской верхушке, партаппарат не знал. Не завинчивать же вновь, как при Сталине, гайки.

Во-вторых, в писательском сообществе усилились требования об отмене цензуры и даже института редакторов в издательствах.  Появились лозунги за полную свободу творчества и печати. А партия пойти на это ну никак не могла.

В третьих, целый ряд именитых авторов стал настойчиво добиваться пересмотра принятых после войны партийных решений о литературе и, в частности, выступил с инициативой отмены постановления ЦК 1946 года о ленинградских журналах. Особенно упорствовал Константин Симонов, отославший 21 ноября 1956 года Хрущёву письмо на 26 страницах «О некоторых вопросах истории нашей послевоенной литературы».

А в-четвёртых, Хрущёва очень возмутил опубликованный осенью 1956 года в «Новом мире» роман Владимира Дудинцева «Не хлебом единым».

2. Острый спор Бориса Полевого и Георгия Маркова в ЦК КПСС

Уловив раздражение Хрущёва, окружение советского лидера срочно погрузилось в изучение дел на культурном фронте и начало готовить серию встреч партийной верхушки с начальниками творческих союзов.

Первой прошла встреча с писателями. К сожалению, полной стенограммы этого совещания я пока ни в одном архиве не обнаружил. В РГАНИ, в фонде «Аппарат ЦК КПСС» сохранилась стенограмма без первых выступлений (ф. 5, оп. 36, д. 12). Из этого документа следует, что совещание проходило три дня: 6, 7 и 10 декабря 1956 года. Но Сурков, когда 19 декабря 1956 года отчитывался перед коллегами в Союзе писателей СССР, утверждал, что совещание длилось четыре дня: «началось 1 декабря и закончилось 9 декабря» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 589, л. 2).

Одна из особенностей этого совещания была в том, что на нём присутствовали сразу пять секретарей ЦК КПСС: Леонид Брежнев, Пётр Поспелов, Михаил Суслов, Екатерина Фурцева и Дмитрий Шепилов. Не было лишь Аверкия Аристова, Николая Беляева и Никиты Хрущёва. Первый и последний раз в таком формате проходила встреча летом 1940 года, когда Сталин в присутствии всего советского руководства и верхушки Союза писателей устроил порку Александру Авдеенко.

Конкретно на совещании в ЦК о возможной организации Союза писателей России речь зашла 7 декабря 1956 года на третьем заседании, которое проходило под председательством недавно возвращённого из Казахстана в Москву нового секретаря ЦК – Леонида Брежнева. Начал дискуссию Борис Полевой, в своё время отвечавший в Союзе писателей СССР за международную деятельность (пока этот участок работы не был передан Сергею Михалкову), а потом ушедший в длительный творческий отпуск. Он выдвинул несколько тезисов. Первый – писатели плохо показали себя на 20-м съезде партии, особенно Шолохов. Второй – наша литература не погасла в 30-х годах, как утверждал Шолохов. И третье – нужны регулярные встречи писателей с партруководством.

«У нас долгое время ходил слух, – жаловался Полевой, – и все готовились слушать доклад тов. Шепилова, но он не прозвучал. Потом готовились слушать доклад т. Константинова, то же самое, этот доклад не прозвучал. А честное слово, стоило бы руководящим работникам Центрального Комитета и может быть секретарям ЦК т.т. Шепилову и Поспелову с нами потолковать на эту тему откровенно, рассказать, как и что и ответить на записки писателей. Это было бы полезно и ещё не поздно это сделать» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 12, л. 28).

А дальше Полевой заявил о вредности создания Союза писателей России.

«Мне кажется, – отметил он, – эта идея неперспективная. У нас во время съезда писателей был разговор о Московской организации, причём те же слова и те же аргументы приводились, что будет Московская организация, Секретариат займётся нашими творческими вопросами, кардинальными вопросами и т.д. Были голоса, что не нужна такая организация, не нужно создавать ещё одну промежуточную инстанцию. Что достигнуто сейчас? Улучшилась работа Московской организации писателей? Нет. Книг больше написали и хорошего качества? Нет. Сплочённее стали ряды московских писателей? Нет. Зато сколько произошло всяких событий, что с трибуны этой организации прозвучали все те вещи, о которых мы со скорбью в сердце говорим. Оказалось, что Секретариат от этого ничего не выиграл; лучше не руководим, идеологической стороной дела не занимаемся, большими творческими дискуссиями не балуем себя, и товарищи резонно говорят, зачем создавали Московскую организацию. Выходит, что ещё одна организация, ещё несколько столов, а совмещать большую организационную работу с творчеством нельзя. Есть у нас Симонов, который может и писать, и заниматься руководящей работой, и редактировать журнал. Больше я таких людей не знаю. Поэтому это нецелесообразно, а надо сейчас укрепить партийную работу в Союзе писателей» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 12, лл. 29–30).

Закончил же Полевой тем, что попросил руководителей ЦК прислать в Союз советских писателей авторитетного партийного комиссара с обширными связями в коридорах власти.

«Больше того, – заявил он, – надо дать туда, если хотите, комиссара. Был Д.А. Поликарпов, хороший коммунист, твёрдый коммунист, которого все мы уважали. Он был как раз таким человеком, который быстро ликвидировал возникающие споры и разногласия. Его выдвинули на больший пост, и это хорошо, но если хотите знать моё мнение – его надо вернуть, или дать аналогичную фигуру. Я знаю, что работа у нас не сахар. Если партийный работник пойдёт, это значит, что без трусов сядет на муравейник. Но во имя укрепления большого идейного фронта, стоит послать такого человека, ибо это было традицией. Там сидели Щербаков, Юдин, Поликарпов. Нам надо сейчас оставить все споры и всё ненужное либеральничание, которое, как ни вертись, является отрыжкой Запада, надо всем мобилизоваться и переходить от коварной круговой обороны в настоящее генеральное идеологическое наступление по всему фронту» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 12, л. 30).

Полевой, когда делал это предложение, надеялся потеснить второго секретаря Союза писателей СССР Василия Смирнова, который отличался ненавистью к либералам, и протащить в оргсекретари кого-нибудь из близких и нужных ему людей, а получилось так, что вскоре место парткомиссара занял бывший комсомольский функционер Константин Воронков, в своё время сильно погоревший на симпатиях к православным священникам и который никогда не питал никаких симпатий к «прогрессистам».

Взявший слово следом новый переведённый из Иркутска в Москву секретарь Союза писателей СССР Георгий Марков тут же возразил Полевому в вопросе о том, надо или не надо создавать Союз писателей России. Он специально подробно остановился на положении русской литературы, особенно в регионах, чтобы подчеркнуть острую необходимость образования нового творческого союза.

«Я, – заявил Марков, – считаю необходимым сказать ещё об одном важном деле в развитии русской советской литературы, об её развитии на местах и об её существовании на периферии. Развитие русской советской литературы немыслимо только как развитие её в центре. У нас происходят колоссальные экономические изменения, меняющие облик целых краёв и областей. В этих условиях культурный процесс будет идти всё стремительнее, всё лучше будет постановка издательского дела, журнального и газетного дела в областях и краях. Издательское дело требует к себе повседневного и пристального внимания. Мы высоко ценим помощь Центрального Комитета нашей партии, который разрешил выпустить ряд новых литературных журналов, в том числе 2 журнала в областях РСФСР. К нам стучатся и напоминают о своих нуждах писатели Урала

и Поволжья, где созрела необходимость иметь литературные журналы. Необходимо в связи с общим ростом культуры населения, ростом экономики решить вопрос о переходе на ежемесячный выход журналов «Сибирские огни» и «Дальний Восток», которые существуют по 30–35 лет.

Эти вопросы далеко не всегда волнуют наших писателей, живущих и в столице и на периферии, поэтому я не согласен с тем, что говорил Борис Полевой, что якобы в областях и краях всё сильнее слышатся голоса за создание республиканского союза писателей, как одного из отрядов Союза писателей нашей многонациональной страны.

Кстати о распределении наших писательских кадров по территории страны. В Российской Федерации сосредоточены значительные литературные силы. По данным на 1 октября 1956 года в Союзе писателей числится 4073 члена и кандидата, из них 2140 чел. живут в Российской Федерации, причём в Москве – 1194, в Ленинграде – 296; в краях и областях – 260 человек, в автономных республиках и областях – 393 чел. Помимо общеизвестных всесоюзных журналов, которые выходят в Москве и Ленинграде, в РСФСР существует 5 литературных журналов, более 20 литературно-художественных альманахов, во многих автономных республиках выходят журналы на национальных и русском языках. Таким образом существует большое литературное хозяйство в Российской Федерации, в котором нужно заниматься тщательно, глубоко и по-настоящему. Кроме этого, я должен сообщить Секретарям ЦК, что многие наши писатели живут на периферии страны и они высказываются также за создание Российского центрального издательства, так как издательство советских писателей призвано широко издавать книги, касающиеся братских республик, не в состоянии справиться с большим потоком рукописей, которые поступают от писателей, живущих в Федерации. Фактически произошёл разрыв между возможностями и предложением рукописей. Тов. Сурков говорил, что сейчас 115 книг находятся за пределами возможностей на 1957 г. Я убеждён, что мысль о создании Союза писателей Российской Федерации положительно оценит значительная часть писателей, работающих в нашем Советском Союзе. Борис Николаевич высказал свои сомнения и эти сомнения возникают не только у него, но и у многих других.

Думается, что сомнение т. Полевого также, как и других людей, отрицающих мысль о создании этого союза, опирается лишь на одну сторону существования Союза писателей, на его недостатки. Но у Союза писателей есть и достоинства свои, и, мне кажется, нужно при мысли о создании Союза писателей Российской Федерации, именно опираться на достоинства нашей писательской общественной организации, так как я пока не вижу других форм общественной организации, которая могла бы заменить Союз писателей, работающий в настоящее время и ряд лет под руководством нашей партии. А поскольку это так, не нужно отказываться от работы в условиях Союза писателей по совершенствованию форм и методов деятельности Союза писателей и тем содействовать созданию новых произведений, глубоко и страстно отражающих борьбу народа и партии за победу коммунизма. Это принесёт пользу. К сожалению, этого нельзя вывести арифметическим подсчётом, но это даст, несомненно, глубокие сдвиги в итоге» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 12, лл. 33–35).

Интересно, что никто из пяти секретарей ЦК КПСС полемику между Полевым и Марковым никак не прокомментировал.

Спустя же неделю с лишним, после совещания, 19 декабря Сурков, отчитываясь на собрании москвичей – членов правления СП, дал краткую информацию о встрече, посчитав нужным отдельно сказать и об этой дискуссии. Сначала он сообщил о своей позиции.

«Я, – отметил Сурков, – ставил вопрос так, что нам (мне, во всяком случае) кажется, что создание Союза писателей Российской Федерации нужно и своевременно по двум причинам:

Во-первых, потому, что отсутствие такого союза ставит в странное положение русских писателей в отношении писателей других братских национальностей, в какое-то положение отсутствующих или сверхприсутствующих в братской семье советской литературы.

Во-вторых, потому, что из-за такого странного положения многие, очень серьёзные проблемы, касающиеся русской литературы, не решаются у нас в должной мере серьёзно и глубоко, по-деловому, такие проблемы, которые для всех обязательны, проблема развития социалистической по содержанию, национальной по форме русской литературы и связанные с этим вопросы современного литературного языка, современной системы образного вооружения литературы, современной задачи отображения быта и национальной психологии, и многие и многие другие вопросы, которые нуждаются в серьёзном, глубоком и разностороннем обговорении» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 589, лл. 4 об., 5).

Касаясь полемики Полевого с Марковым, Сурков отметил:

«Чего требовал Полевой. Тов. Полевой говорил, что Союза писателей РСФСР не нужно, что это приведёт к тому, что ещё одна группа литераторов будет оторвана от своего писательского станка. И это мероприятие ничего, кроме бюрократизма, не принесёт. Я ничего не могу сказать против этого, только могу, скрипя зубами, пройти мимо. Я только сожалею, что не проявилась у тов. Полевого на совещании та энергия над вопросами, которыми мы так активно с ним и другими здесь бились в течение многого времени» (РГАЛИ,
ф. 631, оп. 30, д. 589, л. 10).

Добавлю: в том же РГАЛИ, в фонде Союза писателей СССР сохранился ещё один документ под названием «Краткая запись выступлений на совещании в ЦК КПСС». Но он вплоть до 2012 года имел секретный гриф и не подлежал огласке. В нём о полемике двух литгенералов сказано лишь двумя предложениями. Первое предложение: «Он [Полевой. – В.О.] считает, что идея создания Союза писателей РСФСР неправильна, что её реализация ничего не даст» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 43, д. 140, л. 65). И второе: «т. Марков говорит что он за то, чтобы создать Союз писателей РСФСР» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 43, д. 140, л. 66).

Тут что ещё интересно! И Полевой, и Марков, когда рассуждали о том, нужен или не нужен России свой Союз писателей, показали себя как опытные демагоги. Никто из них не коснулся реальных причин. Вы что – действительно думаете, что Полевой выступал против раздувания в писательских сообществах бюрократического аппарата? Его беспокоило совсем другое. Он боялся, что власть могла безвозвратно перетечь из секретариата Союза писателей СССР в секретариат Союза писателей РСФСР к охранителям и что тогда либералы бы остались с носом. Ведь после создания Союза писателей России чиновники из федерального союза уже не могли бы напрямую управлять москвичами или ленинградцами и указывать, как себя вести Михаилу Шолохову или Леониду Леонову. Получалось, чтоб секретариату Союза писателей СССР пришлось бы сосредоточиться лишь на координации деятельности республиканских союзов. Но ни Полевого, ни Симонова, ни их союзников по большому счёту никогда не волновало, чем занимались писатели в Казахстане или Эстонии. Им нужен был контроль за литераторами-россиянами и особенно москвичами. Ведь общественное мнение в стране всегда во многом формировалось именно в Москве и не в рабочих коллективах, а в среде интеллигенции.

Итоги встречи с писателями, естественно, потом не раз обсуждались в аппарате ЦК. Судя по всему, Хрущёв, получив подробную информацию о настроениях в писательском сообществе, дал команду плотней заняться вопросами создания нового творческого Союза.

3. Первые шаги партийного аппарата

Поначалу главным куратором нового процесса был назначен, видимо, секретарь ЦК КПСС Пётр Поспелов, в ведении которого находился отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР. Как говорили, его считали в партаппарате главным ортодоксом. А на роли рабочих лошадок власть определила заведующего этим отделом Николая Казьмина и инструктора ЦК Михаила Колядича, к которым в июне 1958 года присоединилась новый заместитель Казьмина – Зоя Туманова, до этого занимавшая пост секретаря ЦК комсомола. Сразу отмечу: вся эта возглавляемая Поспеловым троица всегда отличалась реакционностью. Либерализм означал для них страшное ругательство. Эти партфункционеры хотели всё держать в ежовых рукавицах. Они тщательно в каждом номере любого литературного издания выискивал крамолу, готовые немедленно расправиться со всеми инакомыслящими. По их мнению, главные угрозы для отечественной литературы исходили от Эренбурга, Паустовского, Симонова и даже от Твардовского. Эти люди предпочитали ориентироваться на Кочетова, Панфёрова, одиозных критиков Ермилова и Друзина и на некоторых других охранителей.

2 февраля 1957 года Казьмин и Колядич направили в Бюро ЦК КПСС по РСФСР записку «О создании Союза писателей РСФСР». Они сообщили:

«Писатели Российской Федерации представляют самый крупный коллектив литераторов в нашей стране. В Российской Федерации сосредоточено 40 краевых, областных и республиканских отделений Союза писателей СССР с общим составом 2200 человек, т.е. больше половины советских писателей. В республике выходит 13 литературно-художественных журналов и 59 альманахов, работает 16 научно-исследовательских институтов языка и литературы, 54 издательства занимаются выпуском художественной литературы, в том числе 36 издательств в областных и краевых центрах и 18 в автономных республиках. В РСФСР ежегодно выпускается свыше 3000 книг художественной литературы тиражом около 225000 тыс. экземпляров. Между тем, в РСФСР, в отличие от остальных союзных республик, не имеется единого Союза писателей республики, который бы направлял литературный процесс на местах, борясь за коммунистическую идейность, высокое мастерство и национальное своеобразие творчества российских литераторов, в частности, за развитие и обогащение традиций в области языка и стиля. Союз писателей СССР, занятый вопросами развития всех братских литератур народов СССР, поддерживанием связей с зарубежными литераторами, не обеспечивает должным образом руководство литературным процессом в РСФСР.

Как отдельными литераторами, так и писательскими организациями на местах поднимается вопрос о создании Союза писателей РСФСР. Местные партийные органы также вносят предложение о создании Союза писателей РСФСР.

Создание Союза писателей РСФСР положительно скажется на творческом процессе в республике, явится большим политическим фактом, поможет устранить ненормальное положение литераторов РСФСР в Союзе писателей СССР. Организационная неоформленность литераторов РСФСР в единый Союз писателей ставит их как бы над остальными братскими писателям. Создание Союза писателей РСФСР поможет также разрядить ненормальную обстановку в Московской писательской организации, взяв на себя и функции Правления данной организации, как это сделано на Украине в отношении писателей Киева.

Высказывается мнение, что создание Союза писателей РСФСР должно быть подкреплено организацией специального издательства художественной литературы, литературных журналов и литературной газеты. Выражается пожелание, чтобы вновь создаваемые коллективы были укреплены крупными партийными работниками, не являющимися писателями, но способными заниматься организационно-творческими вопросами. Кроме того, вносится предложение, чтобы вопрос о перестройке руководства Союза писателей СССР его отделениями в РСФСР был решён непосредственно самими писателями при активном вмешательстве партийных органов и без выделения новых штатов (за счёт штатов, предусмотренных для Союза писателей СССР и Московского отделения СП).

Следует отметить, что отдельными писателями высказывается сомнение в целесообразности создания Союза писателей РСФСР – не явится ли вновь организуемый Союз надстройкой учрежденческого типа, не обескровит ли это Союз писателей СССР. Однако большинство литераторов, сомневающихся в создании Союза писателей РСФСР, убеждено в необходимости коренной перестройки стиля и метода руководства Союза писателей СССР творческим процессом на местах, прежде всего в Российской Федерации.

Отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР считает целесообразным рекомендовать Союзу писателей СССР во время проведения очередного пленума Правления СП СССР поставить на обсуждение фракции писателей Российской Федерации вопрос о создании Союза писателей РСФСР с последующим вынесением его на Пленум Правления. После обмена мнений в Союзе писателей СССР о создании творческой организации Российской Федерации Отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР намерен внести конкретные предложения по данному вопросу в Бюро ЦК КПСС по РСФСР» (РГАНИ, ф. 5, оп. 37, д. 21, лл. 4–5).

Однако секретаря ЦК КПСС Поспелова далеко не всё устроило в этой записке. Он захотел узнать подробности.
11 февраля его помощник Соловьёв передал Казьмину указание шефа: «Просьба доложить лично».

Доклад, судя по оставленной на записке помете, состоялся 28 февраля 1957 года. «Дано, – подчеркнул Казьмин, – указание переделать». Но в каком ключе Казьмину поручили переработать записку, нигде не сказано.

4. После вмешательства секретаря ЦК Дмитрия Шепилова

Важно отметить, что в те дни Хрущёв решил вновь усилить Шепилова. Вспомним: 24 декабря 1956 года Шепилов был освобождён от должности секретаря ЦК (власть захотела, чтобы он сосредоточился больше на выполнении обязанностей министра иностранных дел). А через полтора месяца, 14 февраля 1957 года его вновь избрали секретарём ЦК с очень большими полномочиями. Хрущёв хотел отдать своему фавориту на откуп всю идеологию. Не случайно именно Шепилов дирижировал в феврале 1957 года на совещании в ЦК с художниками и в марте на встрече партруководства с композиторами.

Судя по всему, у Шепилова имелась в отношении Союза писателей своя, отличавшаяся от мнения Поспелова, точка зрения. В какой-то момент он пришёл к выводу, что не стоило организовывать в Российской Федерации новые творческие союзы, а достаточно ограничиться созданием в существующих союзных объединениях бюро по РСФСР (вероятно, по типу Бюро ЦК КПСС по РСФСР).

Учитывая пожелания фаворита Хрущёва, Казьмин 15 апреля 1957 года подал Шепилову другую записку, но уже под названием «О руководстве творческими организациями Российской Федерации» именно в этом духе. Он писал:

«В Российской Федерации работает 2200 писателей, 628 композиторов, 4800 художников, т.е. больше половины всего состава творческих работников Советского Союза. В областях, краях и автономных республиках Российской Федерации сосредоточено 40 отделений Союза писателей, 14 отделений Союза композиторов и 54 отделения Союза художников. Творческие организации РСФСР являются не только многочисленными по своему составу, но и наиболее активными в создании произведений литературы и искусства.

Секретариаты Союза писателей, Союза композиторов и Союза художников СССР, занятые многочисленными вопросами развития литературы и искусства союзных республик, установлением и поддержанием связей с зарубежными деятелями литературы и искусства, не в состоянии систематически руководить творческими организациями областей, краёв и автономных республик РСФСР. Многие местные творческие организации РСФСР не получают постоянного руководства и помощи со стороны центральных творческих организаций. Во всех союзных республиках, за исключением РСФСР, уже давно существуют свои союзы писателей, композиторов и художников, которые направляют творческий процесс в республиках.

В ЦК КПСС поступают предложения о создании творческих Союзов Российской Федерации. В письмах указывается, что писатели, композиторы и художники Российской Федерации поставлены в неравное положение по отношению к творческим работникам союзных республик.

На прошедших недавно съездах композиторов и художников вносились предложения о создании в Союзе композиторов, в Союзе художников и в Союзе писателей СССР Бюро по руководству писателями, композиторами и художниками Российской Федерации. Во главе Бюро, избираемого в составе 3–5 человек на Правлений Союза, должен стоять один из секретарей Правления Союза. Бюро возглавит всю организационную и творческую работу в Российской Федерации.

Ростовский, Воронежский, Новосибирский обкомы КПСС также считают необходимым создание органа, который направлял бы деятельность писателей. композиторов и художников РСФСР.

Организация же специальных Союзов писателей, композиторов и художников по Российской Федерации признана нецелесообразной.

Правления Союза писателей, Союза композиторов, Союза художников СССР, а также Министерство культуры СССР и Министерство культуры РСФСР поддерживают предложение о создании отдельных Бюро по руководству писателями, композиторами и художниками Российской Федерации.

Отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР считает целесообразным рекомендовать Союзу писателей, Союзу композиторов и Союзу художников СССР во время проведения очередных пленумов Правлений Союзов поставить и решить вопрос о создании Бюро по Российской Федерации» (РГАНИ, ф. 5, оп. 37, д. 21, лл. 27–28).

Ближайший очередной пленум правления Союза писателей СССР был намечен на 14 мая 1957 года. Неожиданно к этому мероприятию проявил интерес лично Хрущёв. Шепилову было поручено организовать за день до пленума встречу в здании ЦК советского лидера с группой ведущих писателей.

5. Где идёт живая жизнь: в творческих союзах или журналах?
или Что дала встреча  с Хрущёвым

Понятно, что на встрече в ЦК с вождём были подняты вопросы о том, всё-таки чем следует заниматься творческим союзам и какой должна быть роль конкретно Союза писателей. Я приведу здесь фрагмент из выступления Сергея Михалкова.

«История показывает, что наши классики писали очень много и неклассики тоже. Мы знаем писателей, которые почти забыты, но это были писатели, которые имели на своём счету 20–30 романов, например, Мамин-Сибиряк и Немирович-Данченко. Очень много было русских писателей, а союза у них не было, а у нас есть союз. У нас, главным образом, большинство писателей – это писатели – авторы 2–3, а то и одной книги. Вот в чём дело. Может быть условия плохие? Неправда. Советский народ и правительство поставили советских писателей в такие условия, что они получают не такой гонорар, как получал Всеволод Иванов в 1926 г., которого ему хватило на две буханки хлеба.

Писатель, который даровит, у него есть что сказать. Такой писатель может спокойно жить на свой литературный заработок в нашей стране. За границей он не может жить долго на свой заработок, он должен работать учителем или ещё кем-нибудь.

Но почему же мы так мало пишем? Я, конечно, не могу здесь ответить за всех потому, что у каждого своя голова на плечах, они могут сказать. Но огромная затрата творческих сил, энергии, т.е. того, что должно уходить на литературный процесс, требующий времени, глубоких раздумий, какого-то душевного спокойствия и в то же время взволнованности для изучения жизни, – всё это у нас уходит на суету сует. Мы всё говорим вокруг литературного процесса и очень мало в нём непосредственно участвуем. Нас отрывают от писательского стола, и это у нас вошло в быт, в кровь, в жизнь. Писателя можно оторвать. А мне кажется, что для писателя это не та жизнь, которую он ведёт в стенах канцелярии Союза писателей. Он должен писать. Я за общественную работу писателей, писатель ещё должен активно участвовать в общественной жизни, но это должна быть творческая общественная жизнь, такая, которая была у наших старых писателей – у Максима Горького и у других.

Я понимаю смысл существования Союза писателей именно в таком плане, в каком существует конструкторское бюро или лаборатория, когда конструктор может рассчитывать на творческую помощь в осуществлении своих замыслов, проектов и вместе с тем на моральную и конкретно деловую поддержку.

Нельзя двигать литературу, не экспериментируя и не идя какими-то новыми путями. Вот получит ли писатель такую поддержку сразу в Союзе писателей, может ли он спокойно работать и не думать только о том, как ему выступить на том или ином заседании. Я не знаю, не уверен.

Когда был жив Горький, писатели ходили к нему, просили совета, получали совет, получали не только совет, но получали моральную поддержку.

Скольких он людей вытащил за уши в литературу. И ругал, и критиковал. Когда умер Горький, мы думали, что у нас будет коллективный Горький. Но Союз не перенял горьковского метода воспитания писателей, горьковской заинтересованности в раскрытии ошибок и в удачах писателей. Мы не переняли этого бережного отношения к писателям. А в орбите Горького были не только писатели, но селькоры, рабкоры и все живые силы, которые занимались литературой. Он был энциклопедией в полном смысле этого слова и он думал, завещая эти принципы, что они будут также проводиться в жизнь, как это делал он.

Можем ли мы сказать, что у нас есть коллективный Горький в руководстве? Нет, я думаю, что не можем так сказать. Больше того, в ЦК на примере можно сказать, что руководство Союза писателей мало связано с писательской массой. Вот тут собраны крупные писатели, если же взять средних писателей, которых больше, которые тоже пишут, если их спросить, то, я думаю, что они скажут то же, что руководство в силу обстоятельств, в которые оно поставлено, оно не связано тесно с писательской массой, с её интересами. Каждый отдельный член Союза прекрасный писатель, но об этом я скажу немножко дальше. У нас есть, к сожалению, надо прямо сказать об этом, что в административном порядке навязывают свои личные приязни, неприязни, вкусы, рассуждения, мнения, влияющие на судьбу писателя, на судьбу книги, на его авторитет» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 33, лл. 56–58).

Особо Михалков подчеркнул:

«По-настоящему живая жизнь идёт только в литературных журналах, потому что, несмотря на отдельные ошибки редакторов, несмотря на то, что там вкусы разные, там жизнь идёт. Там редактор заинтересован в том, чтобы напечатать хорошее произведение. Он работает с авторами, помогает им, там живая жизнь.

Писатель – это фабрика: один даёт парфюмерию, другой – станки, третий пуговицы, но и пуговицы нужны. Но у каждого писателя должен быть свой пятилетний план. И Союз писателей должен иметь свой пятилетний план. Он должен следить, должен быть заинтересован, чтобы эти фабрики давали то, что нужно народу» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 33, л. 60).

А что Хрущёв? Его впечатлили идеи Суркова.

«Здесь выступал тов. Сурков, – заявил он, – говорил о Российской Федерации. Надо подумать, а почему бы не создать Союз писателей Российской Федерации. Российская Федерация была не в выгодном положении. Россия лица не имела».

Отдельно Хрущёв остановился на вопросе о новой писательской газете.

«И вот, может быть, надо подумать о каком-то органе Союза писателей Российской Федерации, чтобы этот орган проявил заботу о городах Российской Федерации, и дать возможность городам РСФСР воздействовать на Москву, на московских писателей» (РГАНИ, ф. 52, оп. 1, д. 255, л. 86).

Кстати, спустя шесть дней Хрущёв счёл необходимым вновь встретиться с писателями. Однако общественность в течение нескольких месяцев ничего не знала о многих положениях, прозвучавших в речах вождя. Лишь 16 августа Михаил Суслов предложил обнародовать мысли Хрущёва.

24 августа заместитель заведующего Общим отделом ЦК В.Чернуха разослал вёрстку статьи Н.С. Хрущёва «За тесную связь литературы и искусства с жизнью», предназначенной для журнала «Коммунист», всему советскому руководству. В этой вёрстке подчёркивалось:

«Здесь поднимался вопрос об организации Союза писателей Российской Федерации. Думаю, что это предложение надо поддержать и создать Союз писателей Российской Федерации. Нельзя признать нормальным, что писатели Российской Федерации сейчас не имеют своего Союза <…> Создание Союза писателей РСФСР явится одной из важных мер в ряду осуществляемых Центральным Комитетом партии и Советским правительством мероприятий по дальнейшему расширению прав союзных республик и повышению роли Российской Федерации» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 192, л. 170 об.).

Добавлю, что некоторые замечания по статье Хрущёва из всех членов Президиума ЦК КПСС, судя по листку голосования, высказал один лишь Леонид Брежнев.

6. Смена приоритетов и кураторов

Понятно, что после выступления Хрущёва прежние установки Шепилова, предлагавшие создание в каждой союзной творческой организации отдельного бюро по РСФСР, потеряли всякий смысл. 24 мая 1957 года другой секретарь ЦК – Аверкий Аристов на апрельской записке Казьмина написал:

«Отделу школ, науки и культуры по РСФСР поручено представить в ЦК КПСС свои предложения по организации оргкомитетов российских творческих союзов».

На следующий день, 25 мая указание Аристова воплотилось в постановление Бюро ЦК по РСФСР:

«Поручить Отделу науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР совместно с Союзом писателей, Союзом художников и Союзом композиторов СССР в двухнедельный срок разработать и внести в Бюро ЦК КПСС по РСФСР предложения о создании оргкомитетов писателей, художников и композиторов Российской Федерации в целях учреждения в дальнейшем самостоятельных творческих союзов» (РГАНИ, ф. 13, оп. 1, д. 538, л. 71).

Чуть позже, 13 июня 1957 года секретарь правления Союза советских писателей Василий Смирнов отправил в ЦК свой проект по составу Оргкомитета нового союза. В Отделе науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР представленный документ серьёзных замечаний не вызвал. Утвердить этот список планировалось во второй половине июня. Возглавить новую организацию должен был Константин Федин.

Но партийному руководству вскоре стало не до творческой интеллигенции. 18 июня 1957 года группа Маленкова – Молотова поставила на заседании Президиума ЦК КПСС вопрос об отставке Хрущёва. К неожиданности Хрущёва соратников Маленкова поддержал его недавний фаворит Шепилов, который как раз поначалу курировал все вопросы, связанные с созданием Союза писателей России. Битва за власть продолжалась практически неделю. 22 июня сторонники Хрущёва сумели созвать пленум ЦК. Для Шепилова этот пленум окончился потерей всех партийных постов.

После разгрома группы Маленкова Хрущёв потребовал пересмотреть все документы, связанные с именами своих оппонентов, в том числе и Шепилова. Поэтому партаппарат вынужден был найти любой предлог, чтобы отвести Федина как кандидатуру, прошедшую в середине июня согласование у Шепилова. Суслов ради этого срежиссировал некое противостояние Отдела культуры ЦК с Отделом науки, школ и культуры ЦК по РСФСР, а Федину срочно приписали некий либерализм, который у него отродясь отсутствовал.

7. Поиск нового лидера

Интересно, что в этот момент курирование всех вопросов по созданию Союза писателей России официально вернулось к Поспелову. Однако подобрать новую кандидатуру на пост главного писателя России власть поручила не Поспелову, а Поликарпову.

Во второй половине июля 1957 года завотделом культуры ЦК Поликарпов приступил к консультациям с ведущими писателями. Уже 20 июля он принял своего давнего приятеля Александра Твардовского. Ему было важно услышать мнение по этой теме поэта. Твардовский потом в своём дневнике подробно описал встречу с Поликарповым.

«– Хотел с тобой посоветоваться насчёт создания Союза писателей РСФСР. Помнишь, как ты сказал, что, мол, дойдёт ещё дело и до организации Союза писателей РСФСР – в смысле развития аппаратизма.

Я: дело хорошее, но нужно, чтоб из него возникло что-то продуктивное во всей системе. Нужно, мол, после этого ликвидировать всесоюзное правление и т.д.

– А ты бы всё это сказал, где надо, и т.д.»

После этого Поликарпов лично отвёл Твардовского к Хрущёву. После полуторачасового монолога поэта вождь предложил более подробно обсудить вопрос о будущем Союза писателей РСФСР на новой встрече. Готовясь, поэт 23 июля отметил в дневнике: «Не забыть: <…> 4) О «пужании», «двух центрах и т.п. <…> 6) О необходимости широты, терпимости, спокойствия в решении литературных дел».

26 июля Твардовский добавил в дневник, что надо также обсудить с Хрущёвым вопрос о руководстве создаваемого Союза писателей.

Новая встреча поэта с Хрущёвым состоялась 29 июля. Рассказывая о ней в дневнике, Твардовский отметил, что вождь «предложения насчёт структуры Союзов <писателей РСФСР и СССР> поддержал».

Если верить изложенному в дневнике Твардовского, то получалось, что партаппарат, отвергнув после разгрома антипартийной группы Маленкова и примкнувшего к ней Шепилова кандидатуру Федина, других претендентов на пост председателя Оргкомитета Союза писателей РСФСР больше месяца не имел. Фамилия нового возможного писательского начальника возникла у партийных функционеров, видимо, уже по окончании состоявшейся до обеда 29 июля встречи Хрущёва с Твардовским..

Кстати, Казьмин очень переживал, почему Хрущёв по вопросу о Союзе писателей России несколько раз принимал Поликарпова, но ни разу не встретился с ним. Он боялся, как бы вождь не заподозрил его в симпатиях к опальному Шепилову и не выгнал из ЦК.

Стоит отметить, что Казьмин показал свой непрофессионализм и при формировании Оргкомитета Союза композиторов России. Так, 8 июля 1957 года он внёс в Бюро ЦК КПСС по РСФСР записку с предложением назначить председателем Оргкомитета Т.Хренникова, который уже много лет был первым секретарём Союза композиторов СССР. Получалось, что в руках одного человека могло оказаться два важных поста. 25 июля 1957 года Поликарпов и его заместитель Рюриков вынуждены были внести в ЦК КПСС другое предложение: отклонить кандидатуру Хренникова и заявить А.Г. Новикова. Спустя несколько месяцев, уже в октябре 1957 года сотрудники Отдела культуры ЦК КПСС обратили внимание руководства на то, что Казьмин не учёл все музыкальные течения. Они предложили в качестве заместителя председателя Оргкомитета наряду с намеченными кандидатурами Кухарского и Ковеля утвердить «ещё другого композитора, представляющего другие творческие течения. Возможными кандидатурами могли бы стать тт. Свиридов Г.В., Макаров Е.П., Голубев Е.И» (РГАНИ, ф. 13, оп. 1, д. 538, л. 44). Однако не разбиравшийся в музыке Казьмин поддержать Свиридова побоялся.

29 июля 1957 года руководители отдела культуры Дмитрий Поликарпов и Борис Рюриков в пику Н.Казьмину внесли в ЦК КПСС свою записку. Они сообщили:

«Отдел культуры ЦК КПСС считает, что предложенный Отделом науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР состав Оргкомитета Союза писателей РСФСР можно в основном принять, внеся, однако, следующие изменения:

1. Тов. Федина К.А. не следовало бы утверждать председателем Оргкомитета. Тов. Федин является секретарём Правления СП СССР, председателем Правления Московского Союза писателей СССР и на московском собрании писателей т. Федин подвергался критике за либеральное отношение к имеющимся в Московской писательской организации серьёзным идейным недостаткам. Значительное количество писателей в Москве, Ленинграде и областях республики не поддержали бы кандидатуры т. Федина К.А. на пост председателя Оргкомитета.

2. Можно было бы рекомендовать на пост председателя Оргкомитета тов. Соболева Л.С., известного беспартийного писателя, стоящего на правильных позициях. Вопрос о заместителях председателя следовало бы рассмотреть совместно с тов. Соболевым, если будет принята его кандидатура. В частности, можно было бы рассмотреть кандидатуру секретаря Правления СП СССР тов. Маркова Г.М. на должность первого заместителя председателя Оргкомитета.

3. Следовало бы дополнительно ввести в состав Оргкомитета Соболева Л.С., Гладкова Ф.В., Катаева В.П., Погодина Н.Ф., Маршака С.Я., Маркова Г.М., Антокольского П.Г., Панову В.Ф., Николаеву Г.Е., Коптяеву А.Д.

4. Из литературоведов вместо тов. Щербины В.Р. целесообразнее было бы ввести тов. Дементьева А.Г. – редактора журнала «Вопросы литературы».

5. Что касается вопросов о структуре и штатах Оргкомитета, о печатном органе Российского Союза писателей и создании Литфонда РСФСР, то не следовало бы передавать рассмотрение их в Совет Министров РСФСР. Было бы правильнее руководству Оргкомитета войти с предложениями по этим вопросам, имеющим принципиальное значение, в Бюро
ЦК КПСС по РСФСР» (РГАНИ, ф. 13, оп. 1, д. 554, л. 107).

Впрочем, противостояние Поликарпова и Казьмина по поводу писательского союза длилось недолго. Уже 6 августа 1957 года Поликарпов и Казьмин внесли в Бюро ЦК КПСС по РСФСР совместную записку, в которой уточнили аргументы против кандидатуры Федина, высказавшись за новый тандем Леонид Соболев – Георгий Марков (РГАНИ, ф. 13, on. 1, д. 554, лл. 103–104).

8. Старт нового проекта

Спустя три недели, 17 августа 1957 года Бюро ЦК КПСС по РСФСР приняло специальное постановление «Об Оргкомитете Союза писателей РСФСР». В этом документе было сказано:

«1. Для проведения подготовительной работа по объединению писателей Российской Федерации в творческий Союз писателей РСФСР образовать Оргкомитет Союза писателей РСФСР в составе: председателя оргкомитета –Соболева Л.С., первого заместителя председателя Оргкомитета – т. Маркова Г.М., членов Оргкомитета т.т.: Агашиной М.К., Антокольского П.Г., Бабаевского С.П., Балдано Н.Г., Баширова Г.Б., Боровикова Г.Ф., Бутолина А.С., Вишневского С.А., Воронина И.Д., Воронина С.А., Гладкова Ф.В., Гамзатова Р.Г., Гранина Д.А., Грибачёва Н.М., Гроссмана B.C., Друзина В.П., Дементьева А.Г., Исаковского M.B., Катаева В.П., Кожевникова С.Е,, Коптяевой А.Д., Кожевникова В.М., Кочетова В.А., Лаптева Ю.Г., Леонова Л.М., Маршака С.Я., Молчанова В.М., Мустая Карима, Николаевой Г.Е., Панфёрова Ф.И., Пановой В.Ф., Петрова В.И., Поповой Н.А., Погодина Н.Ф., Полторацкого В.В., Прокофьева А.А., Первенцева А.А., Пришвина А.С., Протодъяконова В.Х., Рыленкова Н.И., Соколова М.Д., Смирнова С.В., Софронова А.В., Сартакова С.В., Суркова А.А., Талвира А.Ф., Твардовского А.Т., Тока С.К., Федина К.А., Фёдорова Г.А., Цагараева М.Н., Шолохова М.А., Шошина М.Д., Шогенцукова А.О.

2. Поручить Союзу писателей ССР совместно с Оргкомитетом Союза писателей РСФСР рассмотреть вопросы о структуре и штатах Оргкомитета и Правления Союза писателей РСФСР, о печатном органе, о создании при творческом Союзе писателей Российской Федерации Литературного фонда РСФСР и другие вопросы, связанные с созданием Союза, и внести свои предложения в Бюро ЦК КПСС по РСФСР.

3. Учредительный съезд Союза писателей РСФСР провести во втором полугодии 1958 года» (РГАНИ, ф. 13, оп. 1, д. 554, л. 102).

В архиве сохранились документы с результатами голосования по этому вопросу:

«За. П.Поспелов.

За. Мыларщиков.

М.Яснов

За. А.Аристов.

тт. Беляев, Чураев – за (на заседании Бюро ЦК 27.VIII.57 г.)».

Однако по тогдашним неписанным правилам данное постановление Бюро ЦК по РСФСР должен был проштамповать (или отклонить) Президиум ЦК КПСС.

24 августа 1957 года Николай Беляев и Пётр Поспелов, которые одновременно входили в секретариат ЦК КПСС и в Бюро ЦК по РСФСР, сообщили в Президиум ЦК:

«На совещании в ЦК КПСС в мае 1957 года писатели поставили вопрос о необходимости организации союза писателей РСФСР. Пожелания писателей были поддержаны товарищем Хрущёвым.

Бюро ЦК КПСС по РСФСР 17 августа с.г. приняло решение об образовании Оргкомитета Союза писателей Российской Федерации для проведения подготовительной работы и созыву учредительного съезда писателей РСФСР.

Председателем Оргкомитета утверждён известный беспартийный писатель Леонид Соболев, который дал согласие возглавить эту работу. Первым заместителем председателя Оргкомитета утверждён писатель-коммунист, секретарь Правления Союза писателей СССР Георгий Марков» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 190, л. 51).

В конце записки Беляев и Поспелов отметили:

«Если не будет возражений, то предполагается в ближайшее время опубликовать в печати указанный состав Оргкомитета Союза писателей РСФСР, причём опубликоваться состав Оргкомитета будет как образованный Правлением Союза писателей РСФСР».

Сохранились материалы голосования по вопросу «О составе Оргкомитета Союза писателей РСФСР». В них отмечено:

«ВОПРОС ПРЕДСТАВЛЕН тт. Беляевым, Поспеловым

ГОЛОСОВАЛИ:

т.т. Аристов

Беляев – за

Брежнев – за

Булганин

Воронков – замечаний нет

Игнатов

Кириченко

Козлов – замечаний нет

Куусинен – за

Микоян

Суслов – замечаний нет

Фурцева

Хрущёв

Шверник» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 190, л. 49).

Дальше началась текучка.

18 сентября 1957 года Василий Смирнов и Леонид Соболев внесли в ЦК КПСС записку с просьбой переподчинить часть журналов Союза писателей СССР Оргкомитету Союза писателей России. Партаппарат частично их предложения поддержал. Но окончательно решение по этому вопросу было принято Секретариатом ЦК КПСС лишь 2 ноября 1957 года (РГАНИ, ф. 4, оп. 16, д. 414, л. 166).

Кстати, 18 сентября руководители Оргкомитета Леонид Соболев и Георгий Марков внесли в Бюро ЦК КПСС по РСФСР ещё одну записку. Они сообщили:

«Для ведения текущей работы по повседневному руководству писательскими организациями в период подготовки к съезду целесообразно из состава Оргкомитета Союза Писателей РСФСР выделить рабочий орган – Бюро Оргкомитета:

В связи е скрывающимся 25 сентября с.г. первым Пленумом Оргкомитета Союза Писателей РСФСР просим санкционировать избрание Бюро Оргкомитета в следующем составе:

1. Соболев Л.С. – Председатель Оргкомитета

2. Марков Г.М. – Первый Заместитель Председателя

3. Смирнов С.В. – Заместитель Председателя

4. Сартаков С.В. – Заместитель Председателя

5. Софронов А.В. – Заместитель Председателя (без освобождения от работы в журнале «Огонёк»)

Члены бюро:

6. Сурков А.А.

7. Федин К.А. (Москва)

8. Прокофьев А.А. (Ленинград)

9. Рыленков Н.И. (Смоленск)

10. Баширов Г.Б. (Татария)

11. Кочетов В.А.

12. Твардовский А.Т.

13. Катаев В.П.» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 43, д. 142, л. 33).

Через несколько дней Н.Казьмин сообщил своему руководству:

«Отдел науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР согласен с данным предложением Оргкомитета Союза писателей РСФСР и просит разрешения сообщить об этом Оргкомитету».

9. Борьба за новые печатные площадки

Затем началась борьба за то, чтобы будущий Союз имел возможность учредить газету «Литература и жизнь» и создать издательство «Современник» (к слову: это издательство одним из первых стал пробивать не охранитель, а либерал Всеволод Иванов, подавший данную идею ещё 13 мая 1957 года во время встречи писателей с Хрущёвым).

4 декабря 1957 года новые планы литфункционеров были рассмотрены на очередном заседании Бюро ЦК КПСС по РСФСР. Но если предложения по газете партийные бонзы утвердили сразу, даже без какого-либо обсуждения, тут же назначив главредом нового издания Виктора Полторацкого, то с издательством возникли проблемы. С первого раза документы о «Современнике» не прошли. С одной стороны, всю обедню литгенералам испортил заместитель заведующего отделом культуры ЦК Борис Рюриков, который, узнав, что на пост директора намечался ретроград Аркадий Первенцев, дал ход компромату на писателя: якобы обнаружилось, что герой одного из романов Первенцева – Кочубей одно время выступал против советской власти, а писатель это скрыл. С другой стороны, литгенералитет сам себе подгадил. Накануне он предлагал на должность главреда нового издательства Юрия Зубкова, которого сразу выгнал вернувшийся в журнал «Октябрь» Фёдор Панфёров. Но в последний момент литгенералы сообщили в ЦК, что хотели бы всё переиграть, и выдвинули другие кандидатуры, в том числе рассмотреть вопрос о Кузьме Горбунове. Но так серьёзные вещи никогда не делались.

10. Привлечение оппонентов к разработке программных документов

Летом 1958 года началась подготовка программных документов будущего Союза. В архиве сохранились письма литначальства некоторым художникам. Я обращу внимание на письмо Соболева Константину Симонову, который по большинству вопросов всегда занимал иные позиции, нежели охранители.

«Дорогой Константин Михайлович! – писал Соболев Симонову 2 июля 1958 года. – Готовясь к нашему Первому Всероссийскому писательскому съезду в качестве докладчика, я очень нуждаюсь в Вашем добром совете относительно того, каким должен быть доклад: хотелось бы выслушать, во-первых, любые Ваши мысли и предложения на эту тему, а во-вторых – специально поговорить о том, как должен быть поставлен в докладе вопрос о герое нашей современности.

Поэтому сердечно прошу Вас, дорогой Константин Михайлович, приехать к нам в Оргкомитет (ул. Чернышевского 37, второй этаж, моя комната) на такую беседу 8 июля в час дня.

Заранее благодарю за помощь.

С уважением Леонид Соболев» (РГАЛИ, ф. 1814, оп. 9, д. 2236, л. 1).

11. Новое вмешательство партийного надзирателя Поликарпова

Писательская общественность тоже не дремала. Чем ближе подходили сроки съезда, тем больше дрязг в писательской среде возникало. Реагируя на это, 19 июля 1958 года завотделом культуры ЦК Поликарпов подготовил новую, весьма пространную записку для партийной верхушки. Он, в частности, отметил:

«В настоящее время нет необходимой слаженности в работе Секретариата Правления Союза писателей СССР и Оргкомитета Союза писателей РСФСР, не очерчен круг вопросов, не разграничены функции и обязанности между этими органами, что временами порождает взаимные обиды и недоразумения.

На первом плане в деятельности Секретариата Правления Союза писателей СССР должно быть руководство республиканскими писательскими организациями, обобщение литературных процессов и постановка общих проблем развития многонациональной советской литературы.

Необходимо также разграничить функции и более чётко определить профиль газеты «Литература и жизнь» и «Литературной газеты». В настоящее время эти газеты дублируют друг друга. Следовало бы ориентировать «Литературную газету» на постановку вопросов развития литературы всех народов СССР. Газете «Литература и жизнь» надо больше печатать публицистических выступлений писателей по вопросам современной жизни, откликов читателей на книги о современности, интересных материалов о жизни Российской Федерации и о работе писателей и писательских организаций в областях и краях РСФСР.

В Секретариате Правления Союза писателей СССР возникло предложение об изменении срока проведения Всесоюзного съезда. Некоторые товарищи считают, что Всесоюзный съезд должен состояться не ранее чем через год после съезда писателей РСФСР. Мотивируется это тем, что будто бы съезд писателей РСФСР исчерпает все вопросы и Всесоюзный съезд, таким образом, явится простым повторением республиканского съезда.

Такое предложение является нецелесообразным. Жизнь и развитие литератур народов СССР выдвигают много важных и серьёзных вопросов, которые не могут быть поставлены и обсуждены на съезде писателей РСФСР. Интервал во времени между съездом писателей РСФСР и Всесоюзным съездом не должен быть более трёх-четырёх месяцев. За этот период вполне возможно хорошо подготовить Всесоюзный съезд с учётом итогов всех республиканских съездов писателей. Отнесение срока созыва Всесоюзного съезда на целый год неизбежно вызовет возражение писательских организаций союзных республик.

Оргкомитет Союза писателей РСФСР установил разные нормы представительства на учредительный съезд для крупных и более мелких организаций. Московская и Ленинградская писательские организации выбирают одного делегата от семи членов Союза; все остальные организации – одного делегата от пяти членов Союза. Это решение является правильным и целесообразным. Оно имеет целью предоставить возможность участвовать на съезде писателям, живущим в краях и областях, способствует закреплению творческих кадров на постоянной работе на местах.

Некоторые элементы из Московской и Ленинградской писательских организаций пытаются истолковать это решение Оргкомитета, как акт недоверия к писателям Москвы и Ленинграда, возбуждают в связи с этим нездоровые настроения. Позиция Оргкомитету не встречает необходимой поддержки со стороны Секретариата Правления Союза писателей СССР» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 59, лл. 129–130).

Напомню: вообще-то весь ход подготовки к учредительному съезду писателей России должен был контролировать в ЦК не отдел Поликарпова, а отдел Казьмина. Но Казьмин во многих вопросах оказался беспомощен. Не случайно Суслов ещё летом 1958 года попросил Поликарпова не просто подстраховать коллег из другого отдела, а все ключевые вопросы взять под свой личный контроль.

12. Что показали выборы делегатов на съезд

12 ноября 1958 года завотделом культуры ЦК Поликарпов доложил руководству:

«11 ноября состоялось общемосковское собрание писателей, посвящённое выборам делегатов на Первый съезд писателей РСФСР.

Из 1250 литераторов, состоящих на учёте в московской писательской организации, на собрании присутствовало 668 человек. 411 человек отсутствовали по уважительным и 171 по неизвестным причинам.

Во вступительном слове заместителя председателя правления Московского отделения Союза писателей тов. Смирнова (председатель правления К.А. Федин по болезни на собрании не присутствовал) были поставлены вопросы о связи писателя с жизнью народа, о работе московской писательской организации и о дальнейшем сплочении творческих сил.

В обсуждении этих вопросов приняли участие т.т. Н.Грибачёв, А.Штейн, главный редактор журнала «Москва» Е.Поповкин, главный редактор газеты «Литература и жизнь» В.Полторацкий, Л.Соболев и А.Сурков.

Все выступавшие говорили с больших задачах и высокой ответственности московских писателей, о необходимости сплочения сил на принципиальной основе и окончательного преодоления всяких рецидивов групповой борьбы.

Затем состоялись выборы делегатов на Первый съезд писателей РСФСР. В список для тайного голосования, предложенный партийной частью собрания, было включено 179 писателей.

Наряду с такими писателями как т.т. Грибачёв, Кочетов, Софронов, в список были включены и литераторы, допускавшие в прошлом ошибки, подвергнутые острой критике со стороны литературной общественности – Алигер, Яшин, Казакевич, Тендряков, Паустовский.

В голосовании приняло участие 661 человек. Все литераторы, включённые в список, были избраны делегатами на съезд.

Как обсуждение доклада, так и голосование показало, что достигнуты несомненные успехи в преодолении нездоровых настроений и тенденций, которые были в московской писательской организации.

Обстановка в московской организации сейчас значительно отлична от той, какой была она на собрании московских писателей перед Вторым всесоюзным съездом писателей. Партийная организация провела большую работу по сплочению писателей на принципиальной основе.

Однако в скрытой форме нездоровые настроения ещё имеют место среди известной части московских литераторов. Об этом говорят итоги голосования. Наибольшее число голосов против получили те писатели, которые активно выступали с критикой неправильных взглядов и ревизионистских ошибок.

Так, например, против избрания т. Грибачёва на съезд было подано 202 голоса, т. Кочетова – 174, т. Софронова – 214. В то же время значительно больше голосов было подано за писателей, допустивших ошибки и подвергавшихся критике. Так, против избрания на съезд Алигер было подано 37 голосов, Казакевича – 19, Кирсанова – 3, Паустовского – 5, Арбузова – 9.

Из секретарей Правления Союза писателей СССР наибольшее число голосов против получили товарищи Смирнов В.А. – 95, Смирнов С.В. – 89, Сурков – 39, Марков – 29, Полевой – 23. Тихонов, Леонов и Федин получили против лишь по 4–5 голосов. Против председателя Оргбюро Союза писателей РСФСР т. Соболева голосовали 32 человека. Следует отметить, что все члены Оргбюро Союза писателей РСФСР избраны на съезд.

В целом собрание московских писателей прошло хорошо. Делегация на съезд писателей РСФСР от московской писательской организации сформирована вполне удовлетворительно. В её состав входят все известные в стране русские писатели. Среди делегатов от Московской организации 119 членов КПСС» (РГАНИ, ф. 5, оп. 36, д. 59, лл. 195–196).

Судя по оставленным на этом документе пометам, с запиской Поликарпова тут же были ознакомлены секретари ЦК Фурцева, Поспелов, Мухитдинов и Суслов.

13. Последние штрихи

К концу ноября 1958 года Соболев наконец подготовил проекты рабочих органов первого съезда и 26 ноября направил их для утверждения в Бюро ЦК КПСС по РСФСР. В ЦК эти проекты ни у кого возражений не вызвали. На письме руководителей Оргкомитета Союза писателей РСФСР остались пометы: «За – Аристов. За – Поспелов» (РГАНИ, ф. 5, оп. 30, д. 281, л. 145).

Проблемы возникли с программными докладами и проектом приветствия съезду. По логике вещей все сомнительные вопросы должны были урегулировать два секретаря ЦК – Поспелов и Аристов. Но они брать на себя всю ответственность не рискнули. 29 ноября Поспелов и Аристов направили в ЦК на одиннадцати машинописных (через два интервала) страницах подробный отчёт

о ходе подготовки к Первому съезду писателей РСФСР. К документу было приложено сопроводительное письмо зав. отделом науки, школ и культуры ЦК КПСС по РСФСР Н.Казьмина от 29 ноября. В письме говорилось:

«Товарищ Аристов А.Б. просил разослать записку и доклад членам и кандидатам в члены Президиума ЦК, а также членам Бюро ЦК КПСС по РСФСР тт. Капитонову И.В., Мыральщикову В.П., Чураеву В.М. и Яснову М.А.» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 2002, л. 2).

Одновременно 29 ноября 1958 года Поспелов представил в Кремль проект приветствия ЦК КПСС учредительному съезду писателей России. Но этот документ, похоже, не устроил самого Хрущёва. Над новым вариантом уже трудились сразу четыре секретаря ЦК – Суслов, Мухитдинов, Поспелов и Фурцева. Но, замечу, к этой работе почему-то не был привлечён другой секретарь – Аристов.

2 декабря 1958 года четвёрка секретарей отозвала прежний документ и представила за своими подписями новый проект приветствия, но уже не от всего ЦК, а от имени лишь Бюро
ЦК КПСС по РСФСР (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 202, л. 87).

Съезд открылся в Кремле 7 декабря. На открытие пришёл сам Хрущёв. А председательствовал на первом заседании, как вы думаете, кто? Федин. Тот самый, чья кандидатура летом 1957 года вызвала возражения у руководителей Отдела культуры ЦК Поликарпова и Рюрикова.

14. Оценки партийных бонз

За ходом съезда пристально следили руководители страны. 13 декабря Аристов и Поспелов подготовили справку в ЦК. Правда, в последний момент они кое-что из неё вычеркнули. Я приведу два вычеркнутых абзаца.

«Весь тон и дух съезда, определившиеся после доклада тов. Соболева, приветствия Бюро ЦК КПСС по РСФСР и первых выступлений, не давали возможности открыто проявиться групповым тенденциям, борьбе обиженных самолюбий, попыткам увести съезд от больших принципиальных вопросов идейности художественного творчества и литературного мастерства к вопросам второстепенным, мелочным, к субъективным оценкам отдельных произведений.

Характерно, что некоторые писатели (в частности т. В.Панова), собиравшиеся выступить на съезде с резкими нападками на «Литературную газету» в связи с её не совсем объективными рецензиями, не стали выступать, видя общую обстановку съезда».

Более подробный документ о первом съезде 18 декабря представили в Бюро ЦК Казьмин и Туманова. Я не буду цитировать все одиннадцать страниц их отчёта. Приведу тот фрагмент, в котором выражалось недовольство партаппаратчиков:

«В выступлениях московских писателей С.Голубова и Ю.Лаптева были допущены неправильные, демагогические высказывания, которые получили отпор со стороны делегатов съезда.

Писатель С.Голубов (автор романа «Когда крепости не сдаются») выступил с речью об исторической теме в современной литературе.

В ходе выступления он подверг критике роман Б.Пастернака «Доктор Живаго». Однако С.Голубов допустил ошибочное утверждение о советской литературе, заявив, что у нас якобы нет художественных произведений, которые можно было бы противопоставить антисоветскому роману Б.Пастернака «Доктор Живаго». Он сказал:

«Мы нашли нужным реагировать на поведение этого человека исключением его из нашей среды. Но принятием нами такой санкции мало что изменилось в существе дела. Существо дела резко бы изменилось только в том случае, если бы могли противопоставить клеветническому роману Пастернака позитивное, подлинно художественное, подлинно историческое произведение, сильное, популярное, способное опрокинуть навзничь «Доктора Живаго» с его злыми измышлениями и клеветой.

Но такого произведения у нас нет. И мы как будто бы даже и не очень-то хотим, чтобы оно было.

…Цветы на асфальте не растут, а петрушка кое-как пробивается в виде хотя бы «Доктора Живаго».

Писатель Ю.Лаптев (автор повести «Заря») по существу выразил несогласие с тем, что на съезде много говорят об обстановке большого творческого подъёма в нашей стране. Ю.Лаптев заявил также, что «я не знаю, как у других товарищей, но у меня создаётся впечатление, не все выступающие выражают свои мысли и говорят не то, что могли бы сказать, и читают по какому-то неписаному закону».

Делегаты съезда В.Саянов (Ленинград), Н.Лесючевский (Москва), Е.Книпович (Москва) и другие дали отпор подобным измышлениям С.Голубова и Ю.Лаптева.

В связи с тем, что Первый съезд писателей РСФСР является учредительным, большое внимание на съезде было уделено организационно-творческим вопросам. Выступающие давали наказ вновь созданному Союзу сосредоточить внимание на тех вопросах, которые выдвинуты в приветствии съезду писателей от Бюро ЦК КПСС по РСФСР. Положительно оценивая плодотворную работу, проделанную Оргкомитетом Союза писателей РСФСР, выступающие внесли ряд предложений по улучшению руководства местными писательскими организациями. Предлагалось расширить творческие связи московских и ленинградских писателей с писательскими организациями краёв, областей и автономных республик; поднять идейно-художественный уровень новых журналов, восстановить ранее существовавший журнал «Литературная учёба», практиковать проведение пленумов Союза писателей РСФСР, а также творческих семинаров в столицах автономных республик и крупных культурных центрах краёв и областей, сосредоточить в одном месте руководство книготорговлей и издание художественной литературы, чаще рецензировать произведения писателей республик и областей в центральной периодической печати и другие предложения.

Ряд известных писателей на съезде не выступили: А.Твардовский, Л.Леонов, М.Шолохов, В.Катаев, Б.Полевой, В.Панова, Д.Гранин, Г.Николаева, В.Овечкин.

A.Твардовский заявил: «Я не стал выступать, потому что моё выступление могло бы явиться диссонансом в работе съезда. Съезд проходит хорошо. Хочу ругаться. Но ругаться буду на Пленуме Союза писателей и на III Всесоюзном съезде писателей».

B.Овечкин говорил: «Со многим не согласен, что происходит в литературе и на съезде, но выступать не буду. Подожду».

Л.Леонов сказал: «К выступлению на съезде не подготовился. Со мной никто не говорил. Съезд идёт нормально. Выступать, не подготовившись, – можно напороть отсебятины. Некоторые мои мысли не совсем сходятся с тем, что там говорят. Я молчу. Я человек дисциплины. Всё, что я хотел сказать, сказано в докладе. Выступающие также это сказали. Зачем я буду повторяться? Надо что-то новое сказать. От меня многое ждут. Вдруг скажут: «Что это он молотит?!» Не могу понять, для чего собрался съезд писателей РСФСР. Не считаю, что он принесёт пользу, как не принёс пользы общий съезд. Надо создавать книги».

Б.Полевой объяснял свой отказ выступить на съезде следующим образом: «Скоро предстоит III Всесоюзный съезд писателей СССР, не хочу повторяться. Зачем нам своими широкими спинами заслонять периферийных авторов».

В.Катаев сказал: «Весь занят новым романом. Моё выступление будет не в тон съезда».

В.Панова говорила: «С рядом явлений я не согласна. У меня есть своя точка зрения. С ней многие не согласны, не согласна и «Литературная газета». Ведь после выступления меня будут травить».

На съезде не выступили те писатели, которые недавно подвергались критике за проявления ревизионистских взглядов (М.Алигер, Э.Казакевич, К.Паустовский, А.Бек и др.)» (РГАНИ, ф. 5, оп. 37, д. 49, лл. 174–176).

На первой странице записки Казьмина и Тумановой остались росписи П.Поспелова, А.Аристова, И.Капитонова, М.Яковлева, Д.Полянского, В.Мыральщикова и В.Чураева.

Ну а потом начались будни со всеми радостями и интригами.