Санаторий школа под руководством кащенко

Одиннадцать лет Всеволод Кащенко (1870–1943), брат знаменитого психиатра Петра Кащенко, был обыкновенным земским врачом, а в 1908 году открыл в Москве частную школу. Официальное ее название – Школа-санаторий для дефективных детей доктора В. П. Кащенко. Именно эта школа стала делом его жизни.

На всякий случай поясним. В то время слово «дефективный» не воспринималось как обидное. Это просто была констатация факта.

Впрочем, тот же Кащенко ввел в обращение гораздо более корректный термин – исключительные дети.

Особняк с садом и три «семьи»

В школу-санаторий принимали мальчиков с «интеллектуальной недостаточностью и трудностями поведения». С самыми разными отклонениями, в возрасте от 4 до 16 лет.

Что за этим стояло? Да все что угодно. Если ребенок не мог обучаться в обычной гимназии, его определяли в санаторий Кащенко. А вот детям с тяжелыми медицинскими проблемами – эпилепсия, идиотизм и прочее, путь в эту школу был закрыт.

Школа занимала приличную территорию в тихой части Москвы, на Погодинской улице. Просторный особняк, вокруг него фруктовый сад с кленовой аллеей и плодоносными деревьями. Кащенко ее арендовал у известных молокопромышленников Бландовых. Заодно учащиеся были обеспечены свежайшим молоком, маслом, кефиром, сыром.

Учеников (они же пациенты) было не так много – всего 22 человека. Их разделяли на три «семьи». Каждая «семья» жила в отдельном дортуаре, вместе с воспитателем. Обедала за одним столом, играла в одни игры.

Арт-терапия как метод воспитания

Главной задачей педагога-дефектолога было пробудить у необычных пациентов интерес к труду. Воспитанники постоянно занимались чем-нибудь интересным и притом доступным. Лепили фигурки из глины, составляли минералогические и ботанические коллекции, делали зарисовки, измеряли размеры и вес. Изготовляли игрушки, предметы домашнего обихода.

Кащенко называл это «методом ручных работ».

Доктор видел здесь не столько медицинскую, сколько социальную проблему. Он писал: «Трудные дети, детская исключительность, умственная, психологическая, физическая недостаточность – такова плата за противоречия исторического прогресса, за несовершенства общественной организации, за дефекты в образовании и воспитании взрослых людей».

А значит, нужно устранить эти несовершенства и противоречия. Хотя бы в рамках школы-санатория.

Коньки, кегли, городки

Занятия ни в коем случае не были массовыми. Только индивидуальный подход. Если ребенок испытывал интерес к рисованию или музыке – то он именно рисованием или же музыкой и занимался.

Один из педагогов-воспитателей, И. Воскобойников, писал в своем отчете: «Работа… – зачастую неблагодарная и всегда сопряженная с преодолением препятствий, неизбежных при занятиях во внеурочное время, которого и без того очень мало, – доставляет Никите истинное наслаждение. Элемент творчества, которое он проявляет при этом, несмотря на свое незнакомство с физикой, заставляет думать, что интересы Никиты целиком направлены на сторону технической деятельности».

Из этого коротенького документа ясно видно, что происходило в школе-санатории.

Много внимания уделялось спорту. Упражнения с трапецией, шведская стенка, коньки, кегли, городки.

Летом все вместе выезжали в Финляндию, на дачу. Там была своя программа: купания, катания на велосипедах и на лодках. Пекли в костре картошку. Ездили смотреть на водопады. Красота.

А на Рождество устраивали елку. Дед Мороз, нарядные ситцевые мешочки с гостинцами, спектакли, танцы, маскарад. Веселились все вместе – не было разделения на воспитанников, персонал и гостей.

В одном из рождественских представлений участвовала – совсем еще ребенком – будущий знаменитый детский режиссер Наталья Сац. Ее отец – виолончелист Илья Александрович Сац – дружил с Всеволодом Кащенко. Маленькая Наташа исполняла роль Моськи из басни Крылова. Стоя на четвереньках, она злобно – а потому особенно забавно – лаяла на слона.

Триумф и упадок

Школа приобретала известность. Видный олигофренопедагог Алексей Граборов восхищается тем, как четко и слаженно все там устроено. Еще больше он впечатлен результатом.

Создается хотя и любительский, но уникальный музей. Известный детский психиатр Адриан Сергеевич Грибоедов пишет: «удивительное музейное собрание, интереснейшие экспонаты».

Кащенко, как говорится, на коне. Невропатолог Филадельф Забугин вспоминал о нем: «Всегда живой, веселый, он обладал интуицией понимать те дефекты растущего организма, которые надлежало дефектологу переработать… Целый ряд наших врачей-невропатологов, психиатров владеет большим мастерством в смысле постановки диагноза, а Всеволод Петрович, кроме того, умел быстро, в течение нескольких часов охарактеризовать дефект ребенка, подлежащий исправлению, начертить ту программу, указать те методы, которые постепенно применялись бы в продолжение длительного времени».

Это был специалист высочайшего уровня квалификации. И прекрасный человек. Одна из современниц так его описывала: «Все в нем было гармонично: и прекрасная внешность, и поступки, достойные истинного интеллектуала. Был он очень собранный человек, его рабочий день был всегда точно регламентирован… Вокруг Всеволода Петровича всегда царило какое-то необыкновенно чистое, детское настроение».

Педагогический институт детской дефективности

Дело в темпе продвигается вперед, но тут приходит революция. Школу реорганизуют в Дом изучения ребенка, при нем открывается Медицинско-педагогическая станция. Правда, Всеволод Петрович продолжает всем этим руководить. Может быть, доктору помогло его «революционное» прошлое. В те времена вопрос: «а что ты делал до 1917 года» был невероятно актуален. И высылка в студенческие годы из Москвы была очень полезной частью биографии.

Но все равно Кащенко превратился из полноправного хозяина в послушного исполнителя чужой воли.

Впрочем, он не унывает. Организует, кроме всего прочего, курсы по подготовке специалистов-дефектологов. Затем на базе этих курсов доктор открывает Педагогический институт детской дефективности. Но уже в 1925 году институт полностью теряет даже ту самостоятельность, которой он еще недавно обладал, и вливается в один из факультетов так называемого Второго МГУ – бывших Московских женских курсов.

Режут, как говорится, по живому.

«Контрреволюционный профессор»

А спустя еще два года Всеволода Петровича неожиданно освобождают вообще от всех руководящих должностей. Впрочем, это громко сказано – «от всех». Институт детской дефективности закрыт в 1925 году, Дом изучения ребенка упразднен еще раньше – в 1921-м. Оставалось только руководство Медицинско-педагогической станции. Вот от него и отстранили. Назвав почему-то «контрреволюционным профессором».

На место Кащенко назначили Льва Семеновича Выготского, известного марксиста от психологии. Он первым делом – абсолютно по-марксистски – уничтожил все, что было сделано Всеволодом Петровичем и его подопечными еще со времен школы-санатория. Фотографии, учебные пособия, макеты, всяческие стенды – все это оказалось выброшено на помойку. В том числе и уникальная коллекция портретов известных дефектологов всего мира – начиная от времен зарождения профессии.

Эту коллекцию собрал сам Кащенко, потратив на нее немало времени.

Разумеется, погиб музей. Хотя еще недавно его ставили в пример другим музеям.

Первая книга о реабилитации особых детей

В принципе, Всеволод Петрович еще легко отделался. Могли и посадить. Удар держал достойно. Никому не жаловался. Читал лекции в клубах, консультировал в поликлиниках. И работал над главным научным трудом своей жизни – книгой «Педагогическая коррекция: исправление недостатков характера у детей и подростков». Это была одна из первых книг, написанных в нашей стране и посвященных реабилитации детей с отклонениями в развитии.

Правда, ее издали только в 1992 году. Тогда, в тридцатые, она была «несвоевременной». Впрочем, своей актуальности этот труд не утратил. Автор это предвидел: «Когда я пишу эти строки, то вижу глаза не только сегодняшних читателей, но и тех, кто раскроет мой труд завтра… я не сомневаюсь, что вдумчивый читатель и в будущем извлечет из написанного мною поучительный смысл».

Умер Всеволод Кащенко в Москве в 1943 году. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Обновлено: 20.05.2023

Интересным, положительным было в школе-санатории В. П. Кащенко то, что здесь обеспечивалась тесная, органическая связь между всеми предметами (историей и арифметикой, русским языком и географией, географией и историей и т. д.). Это повышало интерес учащихся к усвоению знаний и придавало им особенно жизненный характер.

Активность учащихся в процессе обучения, интерес к учению обеспечивались также максимальной конкретизацией учебного материала на основе использования большого числа наглядных пособий. В этих же целях в ходе учебного процесса использовалась игра.

Следующим принципом, характеризующим систему учебно-воспитательной работы школы-санатория В. П. Кащенко, является максимальная индивидуализация педагогического воздействия на учащихся на основе систематического, глубокого изучения ребенка и учета индивидуальных различий.

При этом педагоги всегда опирались на положительные стороны личности ученика. Выявление этих сторон личности становилось одной из центральных задач при изучении ученика. В основе такого изучения лежало длительное планомерное наблюдение за деятельностью учащихся и их врачебное исследование. Наблюдение за деятельностью учащихся осуществляли педагоги и воспитатели.

Сотрудники В. П. Кащенко отстаивали принципы целостного изучения личности ребенка в процессе его развития. Они выступали против кратковременных, стандартизированных методов изучения ребенка.

Составленные работниками школы-санатория характеристики учащихся отличались тщательностью, яркостью. В них хорошо отражалась динамика развития учащихся и содержались конкретные педагогические выводы. Характеристики, как правило, обсуждались на конференциях работников школы-санатория.

Родился 21 марта 1870 г. в г. Ейске Кубанской губернии в многодетной семье военного врача. В 1897 году закончил Киевский университет. Работает врачом, участвует в революционном движении. Под руководством А. Н. Бернштейна и Г. И. Россолимо изучает психологию и приобретает практические навыки в области психологии. Организовал в 1908 году в Москве частную школу-санаторий — одно из первых в России учреждений для детей с интеллектуальной недостаточностью и трудностями поведения. После 1917 г. руководил учреждениями, созданными на базе этой школы: Дом изучения ребёнка (1918—1921), Медицинско-педагогическая станция (1920—1924), ректор и профессор Педагогического института детской дефективности с 1920 по 1924. Умер в Москве 30 ноября 1943. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Санаторий-школа под руководством В. П. Кащенко

Активность учащихся в процессе обучения, интерес к учению обеспечивались также максимальной конкретизацией учебного материала на основе использования большого числа наглядных пособий. В этих же целях в ходе учебного процесса использовалась игра.

Следующим принципом, характеризующим систему учебно-воспитательной работы школы-санатория В. П. Кащенко, является максимальная индивидуализация педагогического воздействия на учащихся на основе систематического, глубокого изучения ребенка и учета индивидуальных различий.

При этом педагоги всегда опирались на положительные стороны личности ученика. Выявление этих сторон личности становилось одной из центральных задач при изучении ученика. В основе такого изучения лежало длительное планомерное наблюдение за деятельностью учащихся и их врачебное исследование. Наблюдение за деятельностью учащихся осуществляли педагоги и воспитатели.

Сотрудники В. П. Кащенко отстаивали принципы целостного изучения личности ребенка в процессе его развития. Они выступали против кратковременных, стандартизированных методов изучения ребенка.

Составленные работниками школы-санатория характеристики учащихся отличались тщательностью, яркостью. В них хорошо отражалась динамика развития учащихся и содержались конкретные педагогические выводы. Характеристики, как правило, обсуждались на конференциях работников школы-санатория.

Семья В.П.Кащенко осталась жить в комнате при Медико-педагогической станции. Сама же станция, претерпев множество усовершенствований и переименований, в 1929 году стала Экспериментальным дефектологическим институтом (ЭДИ), с 1934 по 1943 гг. — Научно-практическим институтом специальных школ и детских домов, с 1943 по 1992 гг. — Научно-исследовательским институтом дефектологии, с 1992 г. — Институтом коррекционной педагогики. Перед самой войной при институте в специально построенном на участке здании была открыта экспериментальная школа, но в годы войны в ее помещениях расположилась какая-то «военная» фабрика. И все равно места отчаянно не хватало: на лекции, дискуссии, доклады собиралось столько слушателей, что летом приходилось открывать все окна в «лекционном зале» — и жаждущие послушать, но не поместившиеся в зал, толпились на улице у окон.

Группы красителей для волос: В индустрии красоты колористами все красители для волос принято разделять на четыре группы.

Педагогические, лечебные и исследовательские цели школы-санатория Кащенко. «Метод ручных работ» как основной учебно-воспитательный прием. Методическая сторона учебно-воспитательного процесса. Научные основы воспитания и обучения «исключительных детей».

Рубрика	Педагогика
Вид	реферат
Язык	русский
Дата добавления	19.10.2012
Размер файла	24,6 K

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Лечебно-педагогический опыт В.П. Кащенко

Список использованной литературы

исключительный дети кащенко обучение

Вопросы изучения аномальных и исключительных детей, их компенсаторных возможностей, научной обоснованности системы воспитания и обучения детей с отклонениями в умственном и физическом развитии все более заботят специалистов.

По данным Всемирной организации здравоохранения к концу ХХ столетия 14 % детей в мире будут страдать серьезными психическими заболеваниями. Чтобы не сбылся этот печальный прогноз, требуются усилия не только ученых и родителей, но и общества в целом. На этом настаивал в свое время Всеволод Петрович Кащенко.

Предложено также ускорить принятие Закона Российской Федерации о благотворительных и некоммерческих организациях, что позволило бы расширить деятельность негосударственных структур, оказывающих помощь детям.

Лечебно-педагогический опыт В.П. Кащенко

Наконец, еще один аспект — сугубо гуманистический. Недостатки, с которыми приходится иметь дело детскому невро- или психопатологу, как правило, не означают социальной неполноценности будущего взрослого человека. Исходная установка врача и педагога, неоднократно подчеркивал В.П.Кащенко, должна быть ориентирована на потенциальную социально-психологическую полноценность формируемой личности. Мера медико-педагогических усилий зависит от степени отклонения от нормы. Поэтому надо идти не о дефективности, а от ситуации, имея в виду, чертами в характере и в поведении следует сделать достойным членом общества и не травмировать его сознание заведомым штампом, предохранить от ложного предубеждения окружающих его людей. Кащенко В.П. Очерк деятельности Педагогического института детской дефективности в 1920-1924 гг. // Проблемы изучения и воспитания ребенка — М . 1926.-С. 194

Основательно изучив детскую психологию, психопатологию и лечебную педагогику, как они были тогда представлены в России, он отправился в 1908 году за границу, чтобы познакомиться там с лучшими специалистами и их учреждениями по интересующим его вопросам. Побывал в Германии, Швейцарии, Италии и Бельгии. Эта поездка заняла у него полгода.

По возвращении Кащенко тотчас же приступил к осуществлению своей идеи. Он подыскал в уютном зеленом уголке Москвы подходящий деревянный двухэтажный дом, взял его в аренду и приступил к формированию по задуманному плану лечебно-воспитательного коллектива, оповестив об условиях приема в санаторий-школу для дефективных детей. Так возникло оригинальное детское учреждение, сочетавшее в себе педагогические, лечебные и исследовательские цели. По своим задачам и постановке дела оно было новым не только для России, но и вообще в мире. История педагогики.//Под ред. М.Ф. Шабаевой. — М.: Просвещение, 1981

Опыт обучения детей с нарушениями центральной нервной системы и задержкой в развитии был еще довольно скромен как у нас в стране, так и за рубежом. В основном дело сводилось к отдельным, попыткам создания специальных вспомогательных классов и вспомогательных школ для умственно отсталых, к разрозненным усилиям по обеспечению призрения и воспитания ненормальных детей. Царское правительство относилось к подобного рода инициативам равнодушно.

В своей пропаганде и практической работе Кащенко особый акцент делал на методической стороне учебно-воспитательного процесса, подчеркивая, что не ребенок должен приспособляться к системе воспитания и программе обучения, но последние должны быть приноровлены к нему. Отсюда вытекало требование, чтобы школа везде, где только имеются к тому условия, принимала во внимание индивидуальные особенности каждого отдельного ребенка. В противном случае школа рискует переутомлять своего питомца, предъявляя к нему непосильные требования, оставляя неиспользованными или недоразвитыми те или иные способности и склонности ребенка, и провоцирует возникновение, укоренение и развитие индивидуальных сторон, вовсе нежелательных. В связи с этим возникла необходимость изучать ребенка по возможности во всей полноте его особенностей и черт.

В основу такого изучения были положены достижения современных наук, главным образом психологии и физиологии, имея при этом в виду, что, как бы ни были значимы отдельные элементы сложных проявлений индивида, каждое из них — проявление личности, то есть носит качественный характер и несводимо к простой арифметической сумме аналитически выделяемых слагаемых.

Большая ответственность в таком совместном исследовании ложится и на врача, и на педагога, от их совокупного вывода зависит точность постановки диагноза, безошибочность выбора необходимых средств и мер, ясность в представлении прогнозируемого будущего.

Свет положительных эмоций пронизывал атмосферу жизни санатория-школы Кащенко. Его коллеги рассказывали, что Всеволод Петрович неизменно настаивал на том, что следует всегда помнить о потребности ребенка в радости, значит, все его пребывание в школе нужно сделать интересным, привлекательным, вызывающим возвышенные чувства. При всем этом он предостерегал от отрыва от жизни — воспитание ребенка должно быть трудовым.

В области умственного воспитания Кащенко ставил задачу не столько дать детям те или иные сведения, сколько приохотить их к знаниям, повысить общий уровень их интеллектуального развития. Вопрос о том, как знает воспитанник, точнее — как проработал он тот или иной материал, несравненно важнее вопросов, много ли он знает и что именно. Всех знаний, которые понадобятся в жизни, никогда никакая школа не будет в состоянии дать. Задача санатория-школы была иная. Педагогический коллектив заботился о том, чтобы создать для детей такую среду, в которой свободно и полно развивались бы их умственные силы и они постепенно научились бы пользоваться своими способностями, знаниями, навыками, удовлетворяя присущую им пытливость, упражняя свою личную самодеятельность, находя новые сферы для приложения своих творческих сил. История педагогики.//Под ред. М.Ф. Шабаевой. — М.: Просвещение, 1981

На всех, кто посещал санаторий-школу, производила большое впечатление глубоко и всесторонне продуманная постановка дела в санатории-школе, исследовательский творческий дух, которым была пронизана вся работа, но еще более — замечательная способность Всеволода Петровича побуждать своих сотрудников к целеустремленному педагогическому творчеству. Специфика школьного контингента требовала своеобразия воспитательных мер, чрезвычайной гибкости, изобретательности, выдумки, действия высокой общей и педагогической культуры.

Общеобразовательная работа предполагала, прежде всего, проявление активности в ней самих детей. Не путем логического метода, не путем пассивного изучения науки, а личным опытом учащегося прорабатывался и осознавался имеющийся в его распоряжении материал, который преодолевался самим ребенком путем приложения личной силы.

Отдельные предметы учебного курса здесь не стояли изолированно друг от друга — между ними поддерживалась тесная связь в целях системного объединения учебного материала в сознании воспитанников, а также для еще большего расширения и распространения проявившегося у них интереса к отдельному школьному предмету на другие предметы. Так, на уроках истории в связи с хронологическими датами производились математические вычисления, а математика заимствовала наглядный материал для своих упражнений и задач из истории, географии или природоведения. Темы диктантов, изложений и сочинений, а также упражнений в устной речи заимствовались из наиболее занимательных для детей областей знания. На всех уроках подчеркивалась их связь с окружающей жизнью. Учителя помогали учащимся самим отыскивать и осмысливать параллели и противопоставления. Кащенко В.П., Крюков С.Н. Воспитание-обучение трудных детей. — М., 1914. — С. 42.

Важной особенностью санатория-школы явился семейный характер обстановки. Таков был общий дух воспитания, значительный тон которому задавала жена Всеволода Петровича Анна Владимировна, имевшая фельдшерское образование, человек широкой культуры, обретенной непрерывным самообразованием, участием во всех творческих делах и планах мужа. Со своей добросердечностью и душевной мягкостью, с необычайно развитым чувством материнства, она была буквально душой всего коллектива. Целительность ее влияния на окружающих была столь же велика, сколь и интеллектуальное воздействие на них самого Кащенко. Не потому ли в санатории-школе никогда за всю историю его существования не наблюдалось тех резких, тяжелых внешних проявлений дефективности, которые случались у тех же детей в домашних условиях?

Как важный воспитывающий и психотерапевтический фактор рассматривался здесь повседневный режим — ровный, действительно санаторный. Всему было определено строгое время и место. Расписание неукоснительно выполнялось. Часы занятий, отдыха, развлечений строго подчинялись гигиеническому расписанию, ритм его не нарушался. Но тут не было ни тени казарменности — в рамках структуры режима, исходя из интересов детей, могли быть разного рода частные отклонения

В безусловности, категоричности требований для всех, как известно, заложена дисциплинирующая сила, но общий порядок не должен иметь для воспитанников лишь внешне принудительную силу, и в санатории-школе старались любые требования сделать понятными и естественными для каждого. История педагогики.//Под ред. М.Ф. Шабаевой. — М.: Просвещение, 1981

В самом деле, без внутреннего согласия подчиняющихся получился бы лишь кажущийся порядок — только добровольное повиновение ведет к самодисциплине, к выработке устойчивого характера, нравственного сознания. Повиновение порядку воспитывает необходимые навыки, привычки поступать так, а не иначе. Но это повиновение одухотворяется собственным сознанием ребенка, и здесь надо искать первые, самые важные основы нравственного воспитания.

Санаторий-школа Кащенко быстро приобрел известность. Дети, пробывшие здесь необходимое время в возрасте, когда закладываются основы нравственной конституции личности, возвращались в прежнюю среду — семью и школу — достаточно окрепшими, обретя нужную устойчивость поведения.

Его выступления пользовались неизменным успехом в отделе изучения и воспитания ненормальных детей при Московском педагогическом кружке. Он принимал активное участие в деятельности детской психологии и неврологии, здесь по его вышеупомянутому докладу в 1911 году была принята резолюция: а) ходатайствовать перед членами Государственной думы о рациональной постановке воспитания и образования дефективных детей; б) созвать Всероссийский съезд деятелей по образованию и воспитанию дефективных детей в специальных лечебно-воспитательных заведениях.

Заключение

Семья, школа, клиника, безусловно, ответственны за подрастающее поколение, но это — совместная ответственность буквально всех, общества в целом. Было бы странно проблему рационального воспитания рассматривать, скажем, в стороне от задач экономики, так как эффективность труда, совершенные машины, миллионы пудов хлеба и сырья самым непосредственным образом связаны с главной производительной силой общества — человеком.

Однако парадоксально следующее: прекрасно зная сложнейшие технические устройства, вникая в глубинные процессы и явления материального мира, мы меньше всего понимаем то, с чем более всего имеем дело ежедневно, ежечасно и чем подчас озабочены сверх головы

Для понимания нужны знания. Мы должны знать ребенка — знать больше и лучше, чем знаем устройства машин, которыми работаем, мы должны знать методы, приемы его воспитания, как мы знаем способы управления машиной.

Дело воспитания ребенка есть дело величайшей сложности и трудности. Задача подготовки способных, знающих, опытных, теоретически мыслящих педагогов — труднейшая из задач, какие только стоят перед нашим обществом. Но не надо забывать и того, что профессионал-педагог не является единственным лицом, ответственным за будущее наших детей. Воспитывает не учитель, а все общество в целом, вся атмосфера и вся обстановка нашей культуры и быта, вся живая повседневность, в которой нет мелочей. Каждый наш поступок, который видят или слышат дети, каждое наше слово и даже более того — интонация, которой оно произносится, являются капельками, падающими в тот поток, который мы называем жизнью ребенка, формированием его личности.

Педагогическое наследие человечества колоссально. Оно рассеяно в массе печатных изданий. К сожалению, большинство людей относится к ним как к специальной литературе, в то время как многое из этого богатства в качестве настольных книг должно бы войти в каждую семью.

Конечно, лучший способ борьбы с исключительной ситуацией — ее предупреждение, профилактика. Совершенствование общества, несомненно, способствует сокращению численности исключительных детей. Но проблема таких детей вряд ли будет снята с повестки дня и в отдаленном будущем.

Список использованной литературы

1. Кащенко В.П. Очерк деятельности Педагогического института детской дефективности в 1920-1924 гг. // Проблемы изучения и воспитания ребенка — М . 1926.-С. 194.

2. Кащенко В.П., Крюков С.Н. Воспитание-обучение трудных детей. — М., 1914. — С. 42.

3. Кащенко В.П.. Мурашов Г.В. Исключительные дети: Их изучение и воспитание. — М., 1929. — С.23

4. Проблема изучения и воспитания ребенка / Пол ред. В.П. Кащенко.- М.. 1926. -С.5.

5. История педагогики.//Под ред. М.Ф. Шабаевой. — М.: Просвещение, 1981.—367 с

Ключевые слова

Об авторе

Список литературы

1. Азбукин, Д. И. Общественно-педагогическая деятельность В. П. Кащенко / Д. И. Азбукин // Уч. зап. МГПИ им. В. И. Ленина. — 1947. — Т. 49. — Вып. 3. — С. 101-109.

2. Дефективные дети и школа / под ред. В. П. Кащенко. — М. : Книгоиздательство К. И. Тихомирова, 1912.

4. Замский, Х. С. Врачебно-педагогическая деятельность профессора Всеволода Петровича Кащенко и ее роль в развитии вспомогательной школы СССР / Х. С. Замский // Уч. зап. МГПИ им. В. И. Ленина. — 1959. — Т. 131. — Вып. 7. — С. 95-108.

8. Кащенко, В. П. Педагогическая коррекция / В. П. Кащенко. — М. : Просвещение, 1992.

9. Кащенко, В. П. Воспитание и обучение трудных детей / В. П. Кащенко, С. Н. Крюков. — М. : [б. и.], 1914.

10. Кащенко, В. П. Исключительные дети. Их изучение и воспитание / В. П. Кащенко, Г. В. Мурашев ; с предисл. Н. А. Семашко. — М. : Работник просвещения, 1929.

11. Кащенко, В. П. Педология исключительного детства / В. П. Кащенко, Г. В. Мурашев // Педагогическая энциклопедия / под ред. А. Г. Калашникова при участии М. С. Эпштейна. — М. : Работник просвещения, 1927. — Т. 1. — С. 192-214.

13. Музей педологии и педагогики // Научно-прикладные и естественно-исторические музеи Москвы. Путеводитель. — М. : Изд-во Моск. комм. хоз-ва, 1926. — С. 71-73.

14. Новик, Ф. М. История воспитания и обучения умственно-отсталых детей / Ф. М. Новик. — М. : Учпедгиз, 1939.

15. Санаторий-школа для дефективных детей в заведывании доктора В. П. Кащенко. — М. : Городская типография, 1911.

16. Степанова, М. А. В. П. Кащенко и Л. С. Выготский: к истории названия науки о дефективном ребенке / М. А. Степанова // Вопросы психологии. — 2017. — № 3. — С. 119-136.

17. Трошин, Г. Я. Детская ненормальность за последние сто лет / Г. Я. Трошин // Вопросы педагогической патологии в семье и школе / под ред. А. Владимирского, А. Оршанского и Г. Фальборка. — СПб., 1912. — Вып. 2. — С. 3-68.

18. McCagg, W. The origins of defectology / W. Cagg // The Disabled in the Soviet Union: Past and Present, Theory and Practice / W. McCagg, L. Siegelbaum (eds). — Pittsburg, PA : Univ. of Pittsburg Pr., 1989. — P. 39-62.

Читайте также:

  

• Циклическая теория развития истории кратко

  

• Андреевская н в бернадский в н методика преподавания истории в семилетней школе

  

• Профессиональные качества музыкального руководителя детского сада

  

• Сценарий вступления в юнармию в школе

  

• Система коллективной безопасности кратко

Исключительная школа для «исключительных» детей (лечебно-воспитательное учреждение в.П. Кащенко)

Так по праву могло
называться лечебно-воспитательное
учреждение для дефективных детей
Всеволода Петровича Кащенко (1870— 1943).
Данный термин был введен в научный
обиход в начале века как раз автором
этого учреждения. Потом он предпочитал
называть таких детей «исключительными»,
подчеркивая, что врачи и педагоги имеют
дело с анома­лиями, обусловленными
прежде всего социальными условиями.

127

Исключительность
же самой школы определялась не только
уникальностью создателя ее воспитательной
си­стемы — ученого, педагога, врача
и общественного деятеля В.П. Кащенко, —
но и тем, что по своим задачам и поста­новке
дела эта система была новой не только
для России, но и вообще в мире.

Замысел создания
лечебно-воспитательного учрежде­ния
для «дефективных, нервных и трудных
детей» по­явился у В.П. Кащенко в
1905 году, когда он лишился права где-либо
служить за то, что возглавлял Московский
комитет помощи раненым революционерам.
Изучив дет­скую психологию,
психопатологию, познакомившись с
работами Г.И. Россолимо, А.Н.Нечаева,
А.Ф. Лазурского, А.С. Грибоедова, побывав
за границей в лучших дефектологических
учреждениях, В.П. Кащенко открывает в
1908 году в Москве санаторий-школу. Это
было оригинальное детское учреждение,
сочетавшее в себе педагогические,
лечебнсые и исследовательские цели.

Основу концепции
воспитательной системы Кащен­ко
составила развивавшаяся в рамках
педологии лечебная педагогика, которая
понималась ученым как синтез
ме­дико-терапевтических и
учебно-воспитательных приемов, имеющих
целью выправление характера и личности
в целом.

В санатории было
22 воспитанника. Все они были мальчиками
школьного возраста, находились здесь
от двух-трех месяцев до года. Они были
разделены на «семьи» — группы по
10—12 человек. Во главе группы стояла
воспитательница, которая по существу
станови­лась м атерью вверенных ей
учеников. Ее комната распо­лагалась
рядом с комнатами детей, и весь день, за
исклю­чением учебных часов, дети
находились под ее непосредственнгым
наблюдением. Она определяла как внешний
порядок жизни, так и духовную атмосферу.

Отношение числа
педагогов к числу учащихся было
необычным:
кроме 14 постоянных сотрудников, три
человека приглашались для воскресных
экскурсий с детьми. Большое количество
персонала объяснялось индивидуа­лизацией
учебно-воспитательной работы и
необходи­мостью смены педагогов в
течение дня. Такая смена, с одной стороны,
повышала интерес учеников к занятиям:

128

новое лицо вносило
свою особую струю в урок. С другой
стороны, смена педагогов облегчала
работу персоналу, давая ему необходимый
отдых и другие, «внешкольные»
впечатления.

Врачебный персонал
санатория-школы состоял из самого В.П.
Кащенко, консультанта Г.И. Россолимо и
зубного врача. В случае надобности
приглашались и другие специалисты.

Находился
санаторий-школа в деревянном двухэтаж­ном
доме на Погодинской улице, дом № 8 (к
настоящему времени дом не сохранился).
Тогда это была окраина, тихий зеленый
уголок. Дом располагался посреди
боль­шого сада. Лестница делила дом
на четыре части. В од­ной из них
помещались классы и школьный музей, в
остальных трех — комнаты воспитанников.
Все помеще­ния и коридоры были уютны
и красивы. В школе было много зелени и
цветов. Стены украшали картины в про­стых,
но изящных рамах, поделки из дерева.
Причем в основном это были работы самих
воспитанников. Краси­вая обстановка
и собственные усилия детей по ее созда­нию
являлись, по мысли В.П. Кащенко, необходимыми
условиями воспитания «изящества
духа», которое «будет впоследствии
одним из могущественных хранителей
об­новленной души дефективного
ребенка».

Труд занимал в
жизни воспитанников важное место. Каждый
день по два часа дети вырезали,
раскрашивали, клеили, выпиливали,
строгали и так далее. Кроме специ­альных
уроков ручного труда, подобные работы
выполня­лись на всех утренних, занятиях
как в младших, так и в старших классах.
Сюда же относились различные по­стройки,
выполненные самостоятельно и под
руковод­ством учителей: печь для
обжигания изделий из глины, пещера в
земле, ледяная гора и так далее. Поручались
детям и различные хозяйственные работы:
подметание двора, уборка сада, расчистка
катка, топка бани.

Несмотря на обилие
занятий у учеников не бывало переутомления.
Это достигалось благодаря рационально­му
питанию (в частности, в рационе было
мало мяса), чередованию занятий умственным
и физическим трудом и полноценному
отдыху. Ночью воспитанники спали 10— 11
часов, а кроме того в школе был введен
послеобеден-129

ный отдых. Часть
детей в течение 1—1,5 часа могла спо­койно
сидеть в саду на скамьях, за столами,
читая, рисуя, но не бегая. Другие дети
(нервные, физически ослаблен­ные)
полулежали на особых кушетках, зимой —
укутанные в меховые одеяла.

Физическое здоровье
школьников находилось под пристальным
наблюдением персонала. Вновь посту­пающие
воспитанники проходили тщательное
медицин­ское обследование. Именно
его результаты определяли необходимость
того или иного режима для данного
школьника.

Весь уклад жизни
санатория-школы был рассчитан на то,
чтобы все основные потребности
развивающегося организма были
удовлетворены. Так, большое значение
придавалось тому, чтобы дети дышали
чистым, свежим воздухом. Помещения
санатория тщательно проветри­вались.
Все перемены, время утром до завтрака,
днем после обеда и вечером после ужина
воспитанники прово­дили во дворе или
в саду.

Ребята носили
особую одежду, рассчитанную на
то, чтобы
дать возможность свободно двигаться и
в то же время избежать простуд. Весной
и осенью это были плотные хлопчатобумажные
фуфайки и вязаные брюки до колен. Зимой
такая же одежда, только фуфайки были из
шерсти. Летом дети ходили в легких
фуфайках с от­крытыми руками и таких
же штанах. Причем нередко весной, осенью
и даже зимой в сухие морозные дни
вос­питанники ходили на улице без
верхней одежды, а «необходимая для
тела теплота поддерживалась движением».

Одним из основных
гигиенических требований и вместе с
тем воспитательным и психотерапевтическим
фактором выступал режим дня. Всему было
определено строгое время и место.
Расписание неукоснительно вы­полнялось.
Часы занятий, отдыха, развлечений
подчиня­лись гигиеническому
распределению, ритм его не нару­шался.
Таким образом, детям не нужно было
тратить психическую энергию на
приспособление к новым усло­виям.

В безусловности
требований была заложена дисци­плинирующая
сила, особенно для слабовольных,
каприз­ных детей.

130

Что было не менее
важно, требования к детям были одни и
те же у всех учителей и воспитателей.
Что было запрещено однажды, то запрещали
одинаково все. Педа­гоги санатория-школы
были очень осторожны в предъяв­лении
к воспитанникам требований и запретов,
но одна­жды выставленное требование
должно было быть выпол­нено. Причем
общий порядок не должен был иметь для
детей лишь принудительную силу, и в
санатории-школе старались любые
требования сделать понятными и
есте­ственными для каждого. «Добровольное
повиновение нашему режиму в наших глазах
— путь, который ведет к самодисциплине,
к выработке устойчивого характера,
самостоятельной нравственной личности.
Повиновение порядку воспитывает
необходимые навыки, привычки поступать
так, а не иначе. Но это повиновение
одухотво­ряется собственным сознанием
ребенка…»

Педагогический
коллектив под руководством Кащен­ко
использовал любой повод, чтобы оказать
доверие ре­бенку, вселить в его сознание
уверенность не только в своих способностях,
но и в нравственной силе. С этой целью
была выработана целая программа
поручений, раз­вивающих чувство
ответственности. Начиналось с не­большого:
мальчика просили опустить письмо в
почто­вый ящик, сходить в магазин
неподалеку и купить вещь определенной
стоимости и т.п. Потом поручения
стано­вились все сложнее и ответственнее.

Во внутренней
жизни санатория-школы детям также с
течением времени оказывали все большее
доверие, им предоставлялась все большая
самостоятельность. Воспи­танники
получали больше времени для себя, им
поруча­лись небольшие отрасли школьного
хозяйства, например, заведование учебными
принадлежностями и выдача их детям,
заведование школьным музеем, мастерскими,
би­блиотекой. В других случаях ученикам
поручались подго­товка к вечеру,
украшение санатория к школьному
празднику.

Различными мелочами
повседневной, жизни стреми­лись
развить в детях товарищеские чувства,
готовность к взаимопомощи. Так, приносимые
воспитанникам из дома лакомства поступали
в общий буфет и разделялись между всеми.
Имеющиеся у каждого ученика книги для
чтения, 131

краски, мячи,
велосипеды и т.д. поступали в общее
поль­зование. Зимой все по очереди
поливали каток, со­вместными усилиями
строили
гору. Летом
участники игр вместе собирали крокет,
городки.

Воспитанию чувства
товарищеской солидарности способствовали
и подвижные игры. Крокет, лапта, фут­бол
(тщательно дозируемые) Предоставляли
для этого множество возможностей. В них
ребенок приучался со­гласовывать
свои желания с желаниями других членов
команды, поступаться личным интересом
во имя интере­са общественного. Особо
ценным в таких играх В.П. Ка­щенко
считал то, что ребенок воспитывался
здесь «однородной ему средой товарищей,
а такое воспитание прочнее и успешнее,
чем все ухищрения педагогов».

Важными средствами
социальной коррекции явля­лись хор
и оркестр школьников. Хор, по мнению
педаго­гов школы, представляет собой
«примитивную форму организации
детского коллектива, где нет еще
разделения труда, но есть уже выполнение
общеколлективного зада­ния, требующее
известной согласованности всех
испол­нителей». Оркестр предполагал
более высокую ступень организации
детского коллектива — «начатки
разделения труда». В школе были
испробованы различные подборы инструментов
для детского оркестра: старинные русские
инструменты, домбры, гармоники. Оркестр
давал воз­можность активного участия
всем детям, даже неспособ­ным в
музыкальном отношении.

Задаче приложения
детьми своих творческих сил подчинялась
и организация обучения в санатории-школе.
Педагоги стремились не столько научить
детей чему-то, сколько приохотить их к
знанию, научить учиться.

При том, что такая
задача вообще сложна, в школе для детей,
многие из которых были исключены ранее
из гимназий, реальных училищ и кадетских
корпусов за не­успеваемость, она
представлялась особенно трудно
до­стижимой. Каким же образом педагогам
удавалось с ней справиться?

Важным шагом в
этом направлении был отказ от четкого
следования обязательной программе.
Неважно было, сколько пройдет класс в
течение данного года, -внимание обращалось
на то, чтобы этот материал был 132

.проработан
самостоятельно, вдумчиво и основательно.
Поэтому по каждому предмету вырабатывались
подроб­ные учебные планы. Но и по
отношению к этим планам педагоги были
свободны в своих действиях.

. Важным принципом
обучения в школе являлась са­мостоятельная
работа над учебным материалом.
Препода­ватели не давали готовых
формул, правил, выводов. На­ходясь в
позиции наблюдателей и исследователей,
учени­ки сами приходили к ним. Это
позволяло ребенку «почувствовать
интерес и величайшее счастье познания,
связать школьные занятия с основными
нитями его су­щества, с основными
потребностями его маленькой лич­ности».

Творческий,
критический подход педагогов школы к
теории обучения и воспитания приводил
к тому, что даже самые «устоявшиеся»
положения педагогики подверга­лись
сомнению, а следовательно, развитию.
Так, недоста­точным и односторонним
было названо традиционное понимание
принципа наглядности. Педагогов
санатория-школы «уже не могли
удовлетворить одни картинки».

В качестве наглядного
пособия была взята «дей­ствительная
жизнь с ее вещами, явлениями и детским
к ним отношением». Так, при обучении
письму учитель принес на урок живого
кота и дети его описывали. А во время
перемены один из учеников, увидя петуха,
пред­ложил описать и его. Учителю
оставалось только привет­ствовать
это желание.

На всех занятиях
большое внимание уделялось инди­видуальным
особенностям каждого ребенка: различиям
в работоспособности, сообразительности,
творческих задат­ках и так далее.
Более того. индивидуализация определя­ла
всю учебно-воспитательную работу в
школе. Обнару­жив у ребенка интерес
к чему-либо, учителя расширяли его,
углубляли и от него вели ученика к
смежным темам. Так, если ученик не любил
русского языка, но интересо­вался
насекомыми, то и занятия русским языком
строи­лись на материале из жизни
насекомых.

Классы в школе
были небольшие (до 6-7 воспитан­ников),
что также обеспечивало индивидуализацию
обу­чения. При этом, если дети обладали
неодинаковым уровнем знаний по отдельным
предметам, то они груп-133

пировались для
занятий не по обычной классной систе­ме,
а исходя из этого уровня. В результате
ученик мог заниматься арифметикой в
одном классе, а русским язы­ком в
другом.

Отличительной
чертой учебно-воспитательного процесса
в школе В.П. Кащенко были также
междисципли­нарные связи. Они
поддерживались в целях «системного
объединения учебного материала в
сознании воспитан­ников», а также
для распространения проявившегося у
них интереса к отдельному школьному
предмету на дру­гие. Так, на уроках
истории в связи с хронологическими
датами происходили математические
вычисления, темы для математических
задач заимствовались из географии и
истории и т.д. На уроках природоведения
обращалось внимание на связь органической
и неорганической при­роды.

Особого интереса
заслуживает широко применяв­шийся в
школе «метод ручных работ». Он
состоял в том, что на всех уроках дети
что-то исследовали, взвешивали, измеряли,
зарисовывали, составляли таблицы,
чертежи, коллекции, делали приборы,
модели из глины и других материалов. Во
время таких занятий изучаемое станови­лось
«собственным переживанием»
воспитанников, не­отъемлемой частью
их личного опыта.

Так протекала
работа в классе. А как же домашние
задания? В начале обучения ребенка в
школе они вообще не задавались. По мере
того как доля самостоятельной работы
воспитанника постепенно увеличивалась,
насту­пал момент «пробного»
домашнего задания. Если в тече­ние
определенного времени уроки, заданные
на дом, вы­полнялись без напоминаний,
то они становились посто­янными.

По четвергам в
первую половину дня уроков не бы­ло,
и дети совершали маленькими группами
«общеобра­зовательные экскурсии»,
целью которых было «наблю­дение и
изучение действительности» — посещение
двор­цов, музеев, выставок, мастерских,
фабрик, заводов.
По воскресеньям
устраивались «большие», или
«кис­лородные», экскурсии, имевшие
уже релаксационную задачу. Во время
таких экскурсий дети пешком, на лодке

134

или на лыжах
посещали разные интересные места —
та­кие, как Кутузовская изба в Филях,
парк и дворец в Останкино.

Поскольку
переутомление у детей никогда не
наблю­далось, надобности в каникулах
не было. Но их отсут­ствие определялось
не только этой причиной. В. П. Ка­щенко
считал порочной такую практику, когда
летом ребенок получает полную свободу.
Неумеренность в пользовании солнцем,
купании, беге, неправильное пи­тание
и изобилие разнообразных впечатлений,
результа­том которого становится
скука, считал В.П. Кащенко, приводят к
тому, что ребенок летом не может отдохнуть,
а вернувшись в город, в школу, долго не
может втянуться в работу.

На летние месяцы
школа переселялась в Финлян­дию, на
взморье, где продолжались обычные
занятия. Дети собирали коллекции растений
и насекомых, наблю­дали за жизнью птиц
и рыб в их естественном окруже­нии.
Из больших плит гранита они устроили
аквариум в земле и населили его рыбами,
водяными жуками и ля­гушками. Кроме
обычных экскурсий, у воспитанников были
поездки на целый день на остров или в
лес, где после игр и прогулок из привезенных
с собой запасов устраивался «пир».

Раза два за лето
предпринимались отдаленные экс­курсии
на 3—5 дней. Такие путешествия, помимо
зна­комства с природой и культурой
другой страны, имели большую воспитательную
ценность. Дети приучались к самостоятельности,
привыкали мужественно переносить
усталость и неудобства, в них развивался
дух товари­щества, взаимопомощи. Эти
экскурсии долго вспоминали их участники
с особенным удовольствием и теплотой.

В конце лета
устраивались Олимпийские игры. При­мерно
за две недели начиналась подготовка к
Олимпиаде -упражнения, приготовления
к иллюминации и другому украшению места
праздника. Тренировки проходили под
наблюдением и руководством учителей.
Накануне выра­батывался порядок игр,
и дети распределялись на группы
соответственно их силам. Вначале
проходили состязания в легкой атлетике
— беге, прыжках, метании, гребле. Главной
заботой воспитателей при этом было
получение 135

приза в том или
ином соревновании каждым мальчиком.
Потом проходили конкурсы художественного
и литера­турного творчества. Здесь
же устраивались выставки уче­нических
работ.

Санаторий-школа
быстро приобрел известность. Де­ти,
пробывшие здесь необходимое время,
возвращались в прежнюю среду — семью
и школу — окрепшими, обретя нужную
устойчивость поведения.

В 1918 году санаторий
В.П. Кащенко был превращен в государственное
учреждение. На основе его в том же году
был организован Дом изучения ребенка,
аналогов которому не было ни в одной
стране. Это был комплекс, выполнявший
функции лечебно-педагогического,
иссле­довательского и учебно-просветительского
заведения. Тут же в 1919 году возник Музей
детской дефектологии (позднее названный
Музеем педологии и исключительно­го
детства).

В 1921 году школа
Кащенко была преобразована в соответствии
с рекомендациями Первого Всероссийского
съезда деятелей по борьбе с детской
дефективностью в Медико-педагогическую
станцию во главе с ее создате­лем.
Можно было бы назвать ее головным
учреждением, если бы оно не было
единственным центральным и
опытно-показательным в системе
Главсоцвоса. Сюда по­тянулись со всех
концов страны и из-за рубежа специа­листы
разного уровня, озабоченные исследованием
и устранением причин детской
исключительности.

Станция набирала
силу, расширялась, популярность ее
росла. Этому способствовало и личное
обаяние Всево­лода Петровича. Его
бывшая сотрудница А.А. Мурашко писала:
«Все в нем было гармонично: и прекрасная
внешность, и поступки, достойные истинного
интеллек­туала. Был он очень собранный
человек, его рабочий день всегда был
точно регламентирован… Вокруг Всево­лода
Петровича всегда царило какое-то
необыкновенно чистое, детское настроение».

Осенью 1926 года
ученый был освобожден от зани­маемой
должности ведомственным решением. В
тогдаш­них условиях мотивировок в
подобных случаях подчас и не требовалось.
Никаких обвинений или критических
замечаний высказано Всеволоду Петровичу
не было. 136

Пришел новый
руководитель Медико-педагогической
станции — довольно молодой человек,
достаточно само­уверенный и высокомерный.

Одним из первых
его решительных действий было уничтожение
ставшего популярным в стране Музея
ис­ключительного детства. Все экспонаты,
стенды, макеты, фотографии, документы
были выброшены на мусорную свалку.
Погибла, в частности, собранная Всеволодом
Петровичем уникальная коллекция
портретов всех из­вестных дефектологов
мира — прошлого и современности.
Восстановить ее уже никогда не удалось…

Специальное образование. 2018; : 158-177

Аннотация

Предпринята попытка восстановить историю одного из первых в России лечебно-воспитательных учреждений для детей с нарушениями развития — санатория-школы для дефективных детей Всеволода Петровича Кащенко (1870-1943). Это частное учреждение было открыто в Москве в 1908 г. и предназначалось для детей, испытывающих трудности социальной адаптации различной природы. Среди воспитанников санатория были как умственно отсталые дети, так и эмоционально неустойчивые; кроме того, в санатории находились педагогически запущенные дети, воспитывающиеся в неблагоприятных семейных условиях. С опорой на исторические документы (изданные В. П. Кащенко информационные, методические и научно-практические пособия) дана общая характеристика детей, принимавшихся в санаторий; подробно описана система их обучения-воспитания: условия жизни, режим дня, содержание и форма учебных занятий и досуговых мероприятий; подчеркнута особая воспитывающая роль ручного труда. Наряду с трудами В. П. Кащенко, восстановлению царившего в санатории духа и способствующей успешной социализации детей атмосфере в немалой степени помогли воспоминания дочери Всеволода Петровича — Анны Всеволодовны Кащенко (1908-2016), бережно хранившей все материалы, связанные с профессиональной деятельностью своего отца. Прослежено изменение статуса санатория на протяжении периода руководства им В. П. Кащенко, вплоть до его отстранения от заведования в 1926 г. Специальное внимание уделено описанию проводившейся под руководством В. П. Кащенко в санатории-школе научно-методической работы, в частности, приводятся данные, касающиеся создания первого и единственного в истории психолого-педагогической науки музея педологии и педагогики исключительного детства. Показан вклад В. П. Кащенко в разработку принципов лечебной педагогики, сформулированных на основе обобщения врачебно-педагогической деятельности санатория и результатов исследовательской работы.

Special Education. 2018; : 158-177

HISTORY OF SPECIAL PEDAGOGY IN FACTS AND FIGURES. TO THE 110^TH ANNIVERSARY OF THE V. P. KASHCHENKO SANATORIUM SCHOOL FOR CHILDREN WITH DISABILITIES

Stepanova M. A.

Abstract

The paper attempts to reconstruct the history of one of the first medico-educational institutions for children with developmental disorders in Russia — sanatorium school for children with disabilities founded by Vsevolod Petrovich Kashchenko (1870-1943). This private institution was opened in Moscow in 1908 for children who had problems with social adaptation of different nature. The pupils of the sanatorium school included both children with intellectually disability and those with emotional instability; in addition, there were pedagogically neglected children brought up under unfavorable family conditions. Based on historical documentation (information, methodological and scientific-practical guidelines published by V. P. Kashchenko), the author gives a general characteristic of the children enrolled at the sanatorium. She provides a detailed description of the system of their teaching and upbringing: living conditions, daily routine, upkeep and forms of academic and out-of-class activities. The author emphasizes the special educational role of manual labor. Alongside with the works by V. P. Kashchenko, the reconstruction of the spirit of the sanatorium and of the atmosphere facilitating successful socialization of the children to a great extent benefited from the memoires of V. P. Kashchenko’s daughter Anna Vsevolodovna Kashchenko (1908-2016), who carefully preserved all the materials connected with professional activity of her father.The article traces the change of the sanatorium status during the whole period when V.P. Kashchenko was its headmaster, until he was dismissed from office in 1926. Special attention is paid to the description of the scientific-methodological work carried out under the guidance of V.P. Kashchenko in the sanatorium school. Specifically, the author reports the data related to the creation of the first and only in the history of psycho-pedagogical science museum of pedology and pedagogy of special childhood. The article demonstrates the contribution of V. P. Kashchenko to elaboration of the principles of medical pedagogy formulated on the basis of generalization of the medico-pedagogical activity of the sanatorium and the results of scientific research.