Стиль руководства в благотворительном фонде

24 Марта 2016


647



В избр.
Сохранено

О руководителе / менеджере благотворительного направления (о редкой профессии)

Расскажу о профессии, представители которой умеют работать с благотворительными спецпроектами компании так, что довольны все — и благодетели, и компания, и благотворительные фонды (win-win подход).

Профессия важная и интересная, но количество позиций стремится к нулю.

Почему? — прежде всего потому, что преобладает мнение: благотворительность это как реклама, только реклама эффективнее. Так и есть, но при условии что благотворительность ограничивается переводом в фонд, подготовкой пресс-релиза и мечтами о публикациях в СМИ. В такой форме благотворительность это чистый альтруизм без продолжения — средних размеров компания один-два раза попробует, руководство посмотрит на статистику и решит свернуть благотворительные дела в пользу традиционной рекламы (и это нормально).

Задача руководителя направления внедрить такую форму добрых дел, благодаря которой:

  • клиенты и сотрудники компании будут мотивированы и удовлетворены участием;
  • фонды — помощи (средства и сотрудники-волонтеры);
  • компания — хоть какой-то отдачи вложений (новые клиенты, партнеры, увеличение среднего чека и количества платежей / заказов).

Понятное дело, что в идеальном мире от добрых дел ничего не ждут взамен — сделали и хорошо. Но если говорить о благотворительности в контексте среднего и малого бизнеса, то «сделали и хорошо» закончится после первой-второй попытки. Чтобы такого не случилось и компания занималась благотворительностью на постоянной основе, нужен сотрудник, который после закрытия первого доброго дела докажет руководству на цифрах, что добрые дела помогают компании расти.

Этот сотрудник немного маркетолог, почти PR-специалист и отчасти менеджер спецпроектов, он должен:

  • работать с фондами;
  • разрабатывать концепции благотворительных спецпроектов;
  • управлять подрядчиками, которые реализуют и поддерживают благотворительные проекты;
  • мотивировать клиентов компании участвовать в добрых делах;
  • вести базу благодетелей;
  • организовать волонтерское движение среди сотрудников компании;
  • отчитываться после закрытия каждого проекта (перед руководством цифрами, перед участниками благодарностью);
  • вывести направление на косвенную самоокупаемость (за счет новых клиентов, партнеров, увеличения среднего чека и количества платежей / заказов);
  • подружиться со СМИ (особенно отраслевыми).

Стоит уточнить, что один благотворительный спецпроект это:

  • лояльность, репутация, имидж;
  • работа с фондом;
  • конкретное доброе дело;
  • посадочная страница с прогрессом сборов и рейтингом благодетелей;
  • персональная рассылка благодетелям;
  • группы в социальных сетях;
  • промежуточные отчеты (например, через каждые 25% прогресса);
  • итоговый отчет;
  • PR-активность;
  • анализ профита компании.

Пожалуй, если бы не ДоброМаркт, я бы попытался трудоустроится на подобную позицию. Но вряд ли бы получилось — подобных вакансий я не нашел (или плохо искал). Да, недавно, SELA искали руководителя благотворительного фонда, и фонд Содействие искали менеджера благотворительных программа, но, по-моему, это несколько другие позиции.

Я понимаю, что благотворительность не массовое явление (особенно в кризис), тем не менее, спрошу: как вы думаете, насколько целесообразен отдельный сотрудник для добрых дел и может ли благотворительное направление выйти на косвенную самоокупаемость?

По теме: недавно, я задавал вопрос «Благотворительность в розничной торговле», если вы пропустили, то добро пожаловать.

В следующем блоге я расскажу про анализ комментариев для точечного маркетинга на примере ДоброМаркта (статья будет вводная, посев был на малом количестве ресурсов с разной целевой аудиторией). Или про беспрецедентную студию благотворительных проектов.

Что с ДоброМарктом? — все хорошо: стартовый скромный капитал найден, с поставщиками определились, я верстаю шаблон витрины товаров, после возьмусь за шаблон карточки конкретного товара и информационных страниц.

Спасибо за внимание.

Сегодня в России зарегистрировано несколько тысяч благотворительных организаций, но в обществе все еще мало знают о некоммерческой сфере и ее работниках. Вместе с сотрудниками НКО рассказываем о популярных стереотипах вокруг их работы, и объясняем, почему эти убеждения не имеют почти ничего общего с реальностью.

Как возникли мифы о работниках благотворительных фондов?

По мнению Алёны Удаленковой, менеджера по работе с частными донорами в фонде «Нужна помощь», большую роль в формировании образа сотрудника НКО сыграла история благотворительности в России.

Первые благотворительные организации появились еще в царской России, тогда в их деятельности участвовали светские дамы, которые делали это на филантропических началах. В Советском Союзе существовали добровольно-принудительные взносы во всякие общества, поэтому нельзя сказать, что это была благотворительность в том виде, в каком мы сейчас ее понимаем. По сути крупные благотворительные фонды начали открываться только в 90-х. Некоторые из них были филиалами зарубежных организаций и получали деньги от них. Какие-то НКО создали энтузиасты, которые по своей инициативе работали безвозмездно. 

Так в обществе сложилось представление, что сотрудники благотворительных фондов — либо обеспеченные филантропы, либо волонтеры, которые руководствуются принципом «добрые дела нужно делать тихо и безвозмездно». Кроме того, в России до сих пор нет профильного образования — нельзя выучиться и стать профессиональным благотворителем, а потому многие относится к некоммерческий сфере несерьезно. 

А из-за того, что информации о работниках некоммерческих организаций было очень мало, сформировались стереотипы даже об их внешнем виде: например, детям помогают сердобольные бабушки, а природоохраной занимаются странные ученые в больших очках и свитерах, которые постоянно ходят в походы.

Миф: сотрудники благотворительных организаций должны работать бесплатно

Некоторые люди убеждены, что все пожертвования должны идти на программы и подопечных НКО, а развивать благотворительный фонд можно только силами волонтеров.

Владимир Омелин

Владимир Омелин

менеджер по работе с частными сторонниками в Фонде борьбы с лейкемией

У нас в фонде есть возможность помочь конкретному подопечному, и люди в большинстве случаев так и делают. А вот убедить людей жертвовать не адресно, а на системную работу фонда значительно сложнее. Тут возникают вопросы: «Почему я должен жертвовать на зарплаты сотрудников? Я не хочу платить вашим работникам, я хочу людям помогать».

Во многом этот стереотип сформировался из-за характера благотворительных сборов.  

Алёна Удаленкова

Алёна Удаленкова

менеджер по работе с частными донорами в фонде «Нужна помощь»

Ещё лет 15 назад многие НКО давили на жалость: мы бедные и несчастные, нам не хватает денег на операцию ребенку или на корм собаке, и никто не рассказывал о том, что это не разовая потребность, а системная проблема. Но когда тебе постоянно говорят, что деньги кончаются, не на что купить бинты или лекарство, мало кому придет в голову, что в фонде надо еще и выплачивать зарплату работникам — ведь как же сотрудник может писать, что организация считает последние копейки, и при этом сам жить нормально? 

Правда

В благотворительных фондах есть много разных направлений, которые нужно постоянно совершенствовать — фандрайзинг, пиар, программная деятельность. Для этого необходимы профессионалы, и их работа не может быть бесплатна. Волонтеры занимаются помощью благотворительным организациям в свободное от работы время, но для сотрудников НКО развитие благотворительной сферы и есть работа. 

Если фонды будут работать на волонтерских началах, то не смогут никому помочь. 

Анна Евина

Анна Евина

ведущий координатор направления «Фонды и специальные проекты» Всемирного фонда дикой природы

Благотворительность — это про улучшение качества жизни, системный подход, эффективность и экспертность. Все эти вещи невозможны без полного вовлечения. Во все наши проекты включены зарплаты сотрудников, которые их реализуют, и доноры это прекрасно понимают.

Надя Янкелевич

Надя Янкелевич

директор по внешним коммуникациям фонда «Нужна помощь»

Если зарплата будет рыночной, то в благотворительность будут приходить люди с хорошим образованием и релевантным опытом работы. Они помогут качественно развиваться благотворительности, и социальные изменения произойдут гораздо быстрее. По сути люди, которые могли бы стать сотрудниками НКО, выбирают компании, которые дают возможность получать нормальную зарплату. 

Миф: в благотворительности работают только женщины

Правда

В НКО действительно трудится больше женщин, чем мужчин. Возможно, это связано с патриархальным обществом и определенными ожиданиями: содержание семьи обычно ложится на мужчину, поскольку социальный гнет в профессиональном плане на него выше. В благотворительной сфере зарплата ниже, чем в коммерческой на тех же должностях, и мужчины делают выбор в пользу более высокооплачиваемой работы.

Владимир Омелин

Владимир Омелин

менеджер по работе с частными сторонниками в Фонде борьбы с лейкемией

Кому-то кажется, что мужчине непрестижно работать в НКО, ведь он должен быть кормильцем, а в фонде он ничего не заработает. Также распространен миф, что благотворительность — больше про жалость и эмоции, чем про системную работу, и сюда наслаивается стереотип, что жалостливые эмоциональные люди у нас только женщины.

Тем не менее в фондах немало сотрудников-мужчин.

Владимир Омелин

Владимир Омелин

менеджер по работе с частными сторонниками в Фонде борьбы с лейкемией

Мне кажется, процент мужчин действительно ниже, но не то чтобы соотношение женщин и мужчин было 90/10. Совершенно точно мужчин в благотворительности полно — они работают и с подопечными, и с документами, и с деньгами. У нас в отделе фандрайзинга вообще четверо мужчин, и некоторые в шутку говорят, что нам завидует вся благотворительность. При этом я не помню, чтобы мне говорили, что я занимаюсь не мужским делом.

Анна Евина из Всемирного фонда дикой природы поделилась, что в финансово-административном департаменте и департаменте развития больше женщин, а вот среди экспертов-природоохранников преобладают мужчины. 

Миф: сотрудники НКО — идеальные люди

У тех, кто работает в благотворительной сфере, нет вредных привычек, татуировок и хорошей машины. Они не ругаются матом, не выкладывают фото в купальнике, не ходят на вечеринки и никогда не злятся. 

Правда

Конечно, в благотворительность редко приходят без желания помогать, это ценностный выбор — человек готов трудиться за меньшие деньги, но при этом быть причастным к социальным изменениям. Тем не менее профессиональная благотворительность — это работа, а не желание помогать в свободное время. Это такой же сектор экономики, как и другие, и в нем работают обыкновенные люди.

Надя Янкелевич

Надя Янкелевич

директор по внешним коммуникациям фонда «Нужна помощь»

Я не встречала в некоммерческом секторе святых людей. Сотрудники НКО ездят в отпуск, матерятся, шутят и делают все, что делают обычные люди. Мне кажется, это один из самых вредных мифов, потому что он закрывает путь многим людям, которые хотят пойти в благотворительность, но считают, что не дотягивают до каких-то моральных стандартов. Это дистанцирует людей, которые работают в благотворительности, от всего остального общества. 

Владимир Омелин

Владимир Омелин

менеджер по работе с частными сторонниками в Фонде борьбы с лейкемией

Честно говоря, я не видел ни одного идеального человека в благотворительности за всю свою жизнь. Помню, кто-то из сотрудников WWF выложил фото со стаканом и с подписью: «Ну за тебя, WWFушка родной!», и в соцсетях был жуткий скандал по этому поводу. Многие люди по-прежнему считают, что если человек работает в благотворительном фонде, то он должен быть если не совсем святым, то хотя бы где-то на пути к этому.

Часто этот миф касается сотрудников некоммерческих организаций, помогающих людям с различными заболеваниями. Владимир Омелин привел пример: если ты работаешь в фонде, и твои подопечные — пациенты с раком, то когда люди узнают об этом, начинают сравнивать себя с тобой: «Я туда никогда не пойду работать, мне неловко, страшно, этим занимаются сверхлюди».

Однако часть благотворительного сообщества поддерживает идеализированный образ своих работников.

Алёна Удаленкова

Алёна Удаленкова

менеджер по работе с частными донорами в фонде «Нужна помощь»

Многие фонды сознательно выстраивают имидж сотрудников как святых людей и просят не выкладывать фото с вечеринки или с отдыха на курортах — мы ведь благотворительный фонд, доноры могут подумать, что мы живем как обычные люди якобы на их деньги. В короткой перспективе, может быть, это кому-то облегчит жизнь — на тебя лишний раз не нападут в социальных сетях из-за того,  что у тебя сотрудник пьет вино в дорогом ресторане, но в перспективе эта стратегия совершенно не рабочая. Если ты говоришь, что сотрудники у тебя едят чуть ли не солнечную энергию (а это по умолчанию невозможно), то как ты объяснишь те же самые административные расходы?

Миф: команда благотворительной организации каждый день взаимодействует с подопечными

Правда

В благотворительных фондах много направлений: есть отдел фандрайзинга, пиар-специалисты, маркетинг, бухгалтеры, юристы. Все эти сотрудники помогают подопечным, но опосредованно, и работают в офисе. 

Владимир Омелин

Владимир Омелин

менеджер по работе с частными сторонниками в Фонде борьбы с лейкемией

Мне говорили: «Ой, у вас же такая тяжелая работа, это же каждый день встречаться с людьми, которые болеют раком, а зачем это нужно…». Я действительно общаюсь с подопечными, пишу про них тексты, но не сижу с ними в палате. Даже ни разу не был в НМИЦ гематологии, где лечатся большинство наших подопечных. Каждый день с ними взаимодействуют координаторы программ, но, мне кажется, это 15-20% от всех сотрудников фонда. Все остальное — операционная, невидимая часть, и она огромная.

Анна Евина

Анна Евина

ведущий координатор направления «Фонды и специальные проекты» Всемирного фонда дикой природы

Да-да, с утра встал, погладил тигра. Мои друзья и родственники представляли себе, что раз я устроилась работать в фонд, то теперь и в Москве-то не бываю — постоянно в экспедициях с животными в обнимку. У нас в фонде даже есть смешная картинка «чем я занимаюсь по мнению родителей, друзей, родственников», и там фотографии красивых видов природы, а на самом деле я сижу в офисе перед компьютером и бумажки анализирую. Встреч с нашими подопечными не происходит, но на самом деле это хорошо, потому что дикая природа и люди не очень хорошо сосуществуют вместе, поэтому чем меньше мы взаимодействуем, тем лучше. Но моя работа сильно повлияла на характер моих путешествий, я была в очень многих уголках нашей страны, в заповедниках и национальных парках.

Как избавляться от стереотипов про сотрудников НКО?

Владимир Омелин из Фонда борьбы с лейкемией считает, что все дело в незнании. Люди начинают фантазировать на основании того, что они где-то видели, слышали. Чем больше рассказывать о том, как обстоит дело на самом деле, тем меньше будет пространства что-то додумывать.

Алёна Удаленкова

Алёна Удаленкова

менеджер по работе с частными донорами в фонде «Нужна помощь»

Сотрудники фондов могут сами рассказывать о себе и свой жизни. Вот, например, Лида Мониава (учредитель фонда «Дом с маяком» — прим.ред.) ведет блог, ее очень многие знают, и не только из благотворительной сферы. Лида молодая женщина, которая получает нормальную зарплату, не стесняется об этом писать, ходит на тусовки, путешествует и старается влить жизнь в подопечных а не закрыть их в ПНИ или где-то еще. 

Надя Янкелевич

Надя Янкелевич

директор по внешним коммуникациям фонда «Нужна помощь»

Важно поддерживать имидж благотворительного фонда как профессиональной организации — если НКО делает классные штуки, я понимаю, что и люди там такие же. С другой стороны — рассказывать о сотрудниках, делать их более человечными. У hh.ru есть замечательный проект про сотрудников благотворительных фондов. Такие материалы отлично борются с мифами и привлекают новых людей в благотворительную сферу. Когда ты видишь, что в НКО работают совершенно обычные люди, начинаешь рассматривать себя на эту роль. Можно делать рассылки о работниках благотворительной организации, рассказывать о них в соцсетях — какую музыку слушают, что любят читать, какие фильмы смотрят, —  это очень сближает аудиторию и фонд.

Спасибо, что дочитали до конца!

  • Теги:
  • Онкология

  • Про НКО

  • Экология


Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Благотворительным фондом развития филантропии, либо касается деятельности иностранного агента Благотворительного фонда развития филантропии

Элина Полухина, директор по персоналу рекламной группы компаний RCG, бизнес-тренер, интеллектуальный волонтер платформы социальных изменений Todogood, рассказала «Филантропу» об опыте использования бизнес-подходов в работе НКО. 

Я работаю с сектором НКО уже три года. Форматы работы разные: как HR-директор я внедряла в корпоративную культуру нашей компании социально-благотворительные проекты как ее неотъемлемую часть; наша копания  реализуется свой КСО-проект – Программа социальной адаптации и профориентации воспитанников детского дома «Семья и дом» в г. Орехово-Зуево в партнерстве с Межрегиональной общественной организацией «Старшие Братья Старшие Сестры» (за этот проект мы получили награду в номинации «Гуманитарная миссия» на премии «Создавая будущее», и я разрабатывала и я же реализую этот проект); я провела три стратегические сессии для  фондов по вопросу их стратегического развития (два благотворительных фонда, занимающихся проблемами детей, и один общественный фонд); как интеллектуальный волонтер платформы Todogood я в настоящий момент являюсь членом рабочей группы по разработке стратегии развития еще одного фонда, на этой же платформе (Todogood) я модерировала сессию по разработке позиционирования НКО в области культуры и проводила мини-тренинг по мотивирующим коммуникациям для НКО и т.д.

Я убеждена что современные тенденции ведут нас к принципиально другой парадигме взаимодействия бизнес и НКО, чем все предыдущие годы.

Эти тенденции все настойчивее и настойчивее подталкивают фонды на взаимодействие с бизнесом не по принципу «Дайте пожалуйста нам денег», а по принципу «Предлагаем делать совместные взаимовыгодные проекты». То есть самой рабочей моделью  их сотрудничества является стратегия win-win, когда в ходе ее реализации свои выгоды получают обе стороны. Пока такая стратегия не стала повсеместной, не все НКО умеют работать в такой модели, не все коммерческие компании осознают ее потенциал. Но будущее – именно за такой формой сотрудничества. Что же дает каждой из сторон такой формат взаимодействия?

Элина Полухина

Что дает коммерческим организациям сотрудничество с НКО?

  • Дополнительная возможность для реализации своих целей устойчивого развития, а также своей миссии (конечно если миссия и ЦУР – не просто строчки на стене переговорной или на официальном сайте, а компания реально ими живет и работу строит исходя из этих принципов)

  • Повышение лояльности и мотивации сотрудников, а также улучшение HR-бренда. Это измеримый показатель, который может быть вынесен в KPI как HR-директора, так и топ-менеджмента

На примере нашей компании покажу эти результаты. Мы внедряли социально-благотворительные проекты как часть корп.культуры с 2016 года. По итогам 2017 года сделали замеры. Вот какие получили результаты (все замеры проводились по 10-бальной шкале):

Результаты по внедрению социально-благотворительных проектов как части корпоративной культуры: сотрудники оценивали соответствие своего внутреннего ощущения и следующего высказывания: «Для меня важно и ценно что в моей компании развивается направление социально-благотворительных проектов». Результат — 7,93 баллов.

Вовлеченность персонала: +0,75 балла

HR-бренд глазами сотрудников: +0,19 балла

Удовлетворенность сотрудников: +0,23 балла

Лояльность: +0,1 балл

Кандидаты, приходящие на собеседование, все чаще говорят что им понравилась наша компания не только своими проектами и кейсами, но также своей активной социальной позицией и благотворительными акциями и проектами

  • Укрепление репутации компании как социально ответственной организации,  усиление коммуникационной стратегии бренда, повышение эффективности взаимодействия со СМИ. Это в зоне интересов PR-директора/отдела внешних коммуникаций и это тоже измеримый показатель

  • Стимулирование продаж, вывод на рынок нового товара (продукта или услуги). Это в зоне ответственности директоров по маркетингу и продажам

61% потребителей в России готовы платить больше за продукцию компаний, ответственно относящихся к обществу и окружающей среде, показало исследование за 2015 год компании Nielsen, мирового источника информации о том, что люди смотрят и покупают. В 2014 году таких было 38%. В мире желание платить за заботу о социуме и экологии выразили 66% (+11 п.п. к 2014 году). Данные ритейл-аудита подтверждают вклад социальной ответственности в рост продаж: реализация продукции компаний, популяризующих свои программы устойчивого развития, в среднем в мире за 2014 год выросла на 4%, в то время как у производителей без подобных кампаний – менее чем на 1%*.

  • Укрепление взаимодействия и связей с органами региональной и федеральной власти (GR)

5 нефинансовых инструментов эффективной благотворительности

Что дает некоммерческим организациям сотрудничество с бизнесом?

  • Финансовую поддержку для реализации своего основного предназначения

  • Доступ к ресурсам (не только финансовым, но к целому ряду других, например профессиональные компетенции интеллектуальных волонтеров, бесплатные «руки» волонтеров на мероприятиях и пр.)

  • Выход на новые целевые аудитории – доноров (бизнес), волонтеров (люди)  через реализацию взаимовыгодных проектов

  • Дополнительные возможности для продвижения своего бренда

  • Повышение эффективности своей деятельности, качества и масштабов

Но для этого и бизнес, и некоммерческие организации должны пройти определенный этап изменений и развития.  С чего начать? Ну конечно же с обучения и получения недостающих знаний и навыков. И конечно же с пересмотра/аудита стратегии развития фонда, если она у вас существует, или с ее разработки, если по какой-то причине ее у вас до сих пор нет. В данной статье я расскажу свое видение, основанное на знаниях и личной практике – что должно получится в итоге этой работы по разработке стратегии развития.

Истина в win-win: как сделать благотворительность частью корпоративной культуры

В результате проделанной работы у  фонда должны быть описаны следующие пункты. Они должны быть именно описаны и зафиксированы на бумаге, а не просто где-то кем-то устно обсуждены или еще хуже, если они существуют только в голове учредителя фонда:

  1. Миссия (возможно вам пора ее пересмотреть/переформулировать?):  

Ради чего или ради кого мы ведем свою деятельность? Какую высшую цель, полезную для общества, преследуем?

  1. Видение:

Как мы представляем свой фонд  на горизонте 3-5-10 лет?

  1. Стратегия:

 Каковы результаты аудита текущей ситуации – «где мы сейчас?» И где мы хотим быть через 1-3-5-10 лет – «куда хотим прийти»? Каковы  стратегические цели? Как мы будем реализовывать свою миссию и видение, как достигать целей (это и есть стратегический план.

  1. KPI (ключевые показатели эффективности и результативности):

Как поймем что успешны в достижении своих целей, по каким критериям, показателям? Какие KPI будут стратегическими, а какие – тактическими?

  1. Тактический (операционный) план:

Пошаговый план реализации, которые описывает кратковременные ежедневные цели и задачи для всех направлений деятельности фонда и всех должностей.

Почему я начинаю с миссии? На моем опыте было например два фонда, которые на рынке существуют уже довольно давно, около 10 лет. На первой установочной встрече на вопрос «а какая у вас миссия?» они ответили как под копирку что-то скучно-формальное и ответили тоже скучно-формально, без особого блеска в глазах. Зато видели бы вы этих людей спустя три-четыре часа после начала сессии, когда мы докопались-таки до их истинной миссии, как она звучит сейчас, спустя 10 лет,  в их сердцах, как она ведет их по жизни и в их работе.

«Да-да, как верно, я именно ради этого работаю, и хочу дальше заниматься этим! Это вдохновляет! Хочется немедленно идти и горы свернуть!» — вот такие отзывы были от них, а видели бы вы их глаза – в них было вдохновение, воодушевление и счастье.

Итак, возвращаясь к разработке стратегии развития фонда. В итоге у вас будет стратегическое и тактическое планирование (куда идем? как идем? как оцениваем эффективность и результативность?) по трем большим блокам:

Организационная стратегия

Она будет включать в себя миссию, видение, стратегические цели, текущие/планируемые позиции в отрасли и позиционирование в целом, бизнес-модель (целевые аудитории, направления деятельности, ключевые партнеры, ключевые ресурсы, система коммуникации с целевыми аудиториями, источники поступления средств, структура расходов), стратегические KPI фонда.

В этом блоке как правило тоже происходят чудесные метаморфозы, особенно с таким понятием как KPI. Почти все фонды изначально пытались меня уверить что сухие цифры, которыми я предлагаю оцифровать их деятельность, никак им не подходят и даже невозможно их подобрать. В результате мы находим приемлемые показатели, которые с одной стороны помогут объективно оцифровать основную деятельность фонда – в количественных и качественных показателях. С другой стороны, они, эти показатели,  будут достаточно убедительны для учредителя/правления, чтобы он дал свободу действий директору, не вмешивался в операционку и получал устраивающие его отчеты по основным показателям деятельности фонда. Это бывает актуально в том случае если например в фонде есть исполнительный директор, а учредитель все время пытается вмешиваться в его работу. Ну и наконец эти отчеты с KPI будут убедительно для внешней отчетности – для СМИ, для бизнеса, для доноров-физлиц.

Секреты успеха движений Ice Bucket Challenge, MeToo и Щедрый Вторник: примеры из книги «Новая власть»

Программная стратегия

Здесь будут описаны (предварительно проаудированные) программы фонда (их цели, задачи, наполнение), их количество, оценка эффективности и результативности (KPI программ), прозрачная система отчетности по ним, включая социальный результат и социальный эффект.

У меня был случай, когда фонд, достаточно продвинутый, хотел выйти к бизнесу с предложением о совместном большом проекте, требующем серьезных вложений от бизнеса в качестве донора.

Фонд рассказал мне о большом количестве проводимых ими программ и мероприятий. Но на мой вопрос — «Да, согласна, у вас много мероприятий проводится, а каков социальные результат ваших программ, и каков социальный эффект?» — выяснилось что таких KPI у них нет ни в одной программе и нет в фонде вообще, ни социальный результат, ни социальный эффект они никак не измеряли, и в общем-то до сих по не ставили себе такой цели. У меня, как у представителя коммерческой организации, возник вопрос: «Коллеги, вы хотите получить от корпорации серьезные деньги на совместный проект, как вы будете аргументировать важность ваших программ, какой прогнозируемые социальный результат и социальный эффект будете показывать потенциальным партнерам-донорам из бизнеса?».

Поэтому, если вы планируете развиваться как современный и прогрессивный фонд, который приходит к бизнесу не с просьбой «Дайте денег», а с предложением совместных проектов, то при стратегическом планировании деятельности фонда я бы подходила к этой работе исходя из цепочки достижения социального эффекта: «деятельность фонда – непосредственный результат деятельности – социальный результат – социальный эффект».  По большому счету это и есть план реализации миссии фонда.

Большой вопрос: что такое технологии Big data и чем они полезны НКО

В нашем корпоративном КСО-проекте «Программа социальной адаптации и проф.ориентации воспитанников детского дома «Семья и дом», который ы реализуем совместно с МОО «Старшие Братья Старшие Сесты» у нас закреплены вот такие KPI на 2017/2019 г.г.

  1. Количество организованных и проведенных нами мероприятий для детей/ Количество детей-участников на мероприятиях

  2. Эффект от мероприятий:

  • замеры психологов и результаты тестирования на начало программы и в конце программы

  • количество определившихся с профессией по своему желанию (есть понимание что из себя представляет профессия, какие возможности и перспективы, что профессия действительно подходит под личностные особенности, желания и устремления подростка)

  • количество поступивших  в учебные заведения по выбранной специальности

  1. Количество детей, которые получат наставника / Количество наставников, которых мы привлечем, и которые пройдут обучение и получат психологическое сопровождение от БФ

  2. Количество сотрудников RCG, которые вовлеклись в проект в разных ролях (волонтер и пр.)

Если говорить о стремлении к социальному эффекту, то вот такое видение мы запланировали в начале нашего проекта:

Операционная стратегия (стратегии по функциональным направлениям)

Здесь разместится вся ваша операционка: стратегия фандрайзинга, кадровая стратегия, маркетинговая /коммуникационная и пр. – каждая со своими KPI.

На данный момент далеко не все НКО умеют (и хотят) работать на основе такого бизнес-подхода.  Хотя эти бизнес-подходы, как показывает практика, прекрасно накладываются на этот вид деятельности и адаптируются под специфику НКО. Но спросите сейчас у любого фонда (возможно за исключением входящих в топ-10), есть ли у них в наличии:  стратегия развития, операционный тактический план, внятная и оцифрованная коммуникационная и фандрайзинговая стратегия, оценка деятельности фонда в целом и эффективности отдельных программ и проектов (как краткосрочных, так и долгосрочных), KPI, понятная и прозрачная система отчетности (перед учредителями, перед донорами, перед обществом и СМИ), системная работа с партнерами, волонтерами, донорами. А бизнес-этика? Вовремя приходить на встречи и переговоры с представителями бизнеса, соблюдать дедлайны, вести статусы совместных проектов, вовремя отвечать на письма и  непрерывно поддерживать коммуникацию. Поэтому зачастую эмоциональность на переговорах с бизнесом — есть, а системности, понятного для коммерческих компаний бизнес-подхода, рациональных бизнес- доводов и аргументов, оперирования не только непосредственными результатами, но и достигаемым социальным эффектом – недостаточно.

Справедливости ради следует сказать что пока понимания сути той самой стратегии win-win, когда выгоду получают все стороны, не хватает у НКО и у бизнеса  почти в одинаковой степени, может быть за исключением самых крупных корпораций и фондов.

Таким образом зон развития и у бизнеса, и у НКО более чем достаточно, и многие из них, осознавая последние тенденции в экономике, активно ищут возможности для этого. Что будет далее с теми, кто этого не хочет, покажет жизнь.

Добрый старт: можно ли построить карьеру в благотворительности

Мы привыкли думать о благотворительных фондах как об организациях, которые помогают тем, кто уязвим: больным детям, сиротам, пожилым людям. Предполагается, что почти всю работу в фондах делают волонтеры. Однако любая волонтерская группа, когда у нее становится слишком много подопечных и слишком много задач, перестает справляться с работой только за счет добровольного труда. Тогда группа регистрирует юридическое лицо и начинает нанимать персонал. И становится работодателем.

Между тем, в рейтингах работодателей, да и просто в публикациях о работе с персоналом, упоминаний о благотворительных фондах не встретишь. Соискатели вакансий редко думают о трудоустройстве в фонды. Да и сами фонды, в подавляющем большинстве, еще не осознают себя в этой роли.

Наш фонд «Подари жизнь», наверное, одним из первых стал заниматься развитием потенциала своих сотрудников. И мы можем рассказать, в чем специфика работы в благотворительном секторе вообще и в нашем фонде, в частности. Речь идет о фандрайзинговых фондах, существующих на массовые пожертвования. О корпоративных фондах и частных фондах мы сейчас не говорим.

Что такое должность в благотворительном фонде? Создаваясь на волне энтузиазма и желания помогать, фонды растут и развиваются часто без четко продуманного плана, нанимая все новых и новых людей под конкретные задачи, без четко прописанных планов и должностных инструкций. За счет того, что в фондах зачастую очень мало сотрудников, функционал каждой позиции часто бывает очень широким и не укладывается в стандарты, принятые в коммерческих организациях.

Например, ивент-менеджер фонда может также выполнять обязанности менеджера по связям с общественностью, юрист — работать заодно и GR-специалистом, а еще каждый сотрудник фонда должен быть немного фандрайзером и чуть-чуть психологом.

Размытость должностных границ создает определенные сложности, но одновременно позволяет приобрести новые компетенции.

«Работа в благотворительном фонде помогает расти профессионально. Количество задач огромное, требуется самоорганизованность и контроль, умение работать в кризисных ситуациях», — отмечает Евгений Глаголев, сотрудник фонда «Вера». Однако по мере развития организации должностные инструкции становятся четкими, а работа — более упорядоченной.

Еще одна особенность состоит в том, что выучиться для работы в благотворительном фонде на должности, например, фандрайзера, специалиста по работе с волонтерами или больничного координатора невозможно ни в одном учебном заведении страны. Еще недавно и в западных странах негде было получить профильное образование. Но теперь фандрайзингу, например, можно учиться в США. В России эту и другие специальности можно освоить, только работая в некоммерческом секторе. В «Подари жизнь» мы понимаем, что обучения только в процессе работы недостаточно и поэтому находим возможности направлять наших сотрудников на международные конференции или на тренинги внутри России, которые могут помочь развить необходимые компетенции. Тратить деньги на обучение персонала фонды, как правило, не могут, поэтому постоянно ищут партнеров, которые могли бы предоставить для их сотрудников места на образовательных мероприятиях.

Основная мотивация, которая приводит соискателя вакансии на работу в фонд, — желание помогать, делать что-то хорошее и полезное. Сохранить эту мотивацию на долгие годы получается не всегда.

Бухгалтеру, например, сложно почувствовать свою вовлеченность в благородное дело, ведь на рабочем месте он чаще видит платежки и проводки, чем тех, кому он помогает. У тех, кто работает непосредственно с подопечными, желание помогать иногда затмевается масштабами горя, с которым приходится работать. В этой ситуации очень важно, чтобы коллеги и руководитель помогали не потерять из виду цель работы и те достижения, которых общими усилиями добивается фонд. Если это удается, то ощущение причастности к правильному и благородному делу поддерживает персонал. Моя коллега по фонду Елена Цеплик говорит: «Ты работаешь на конкретную цель, на ощутимый, измеряемый и реально нужный результат. Это не просто удерживает, а вдохновляет».

Еще один мотиватор — вызов, желание попробовать что-то новое и решить те задачи, которые до вас еще никто не решал.

Я сама пришла в благотворительность, потому что хотела решить проблему дефицита донорской крови в одной больнице. У меня получилось. Но работа в выбранной сфере каждый день ставит новые интересные задачи.

Но, конечно, фонд не может удержать сотрудника одной только нацеленностью на результат. Нужна зарплата. Зарплаты в фондах, как правило, ниже, чем на аналогичных должностях в коммерческих организациях. Фонды существуют на благотворительные пожертвования самых разных, часто очень небогатых людей. И благотворители обычно хотят, чтобы деньги в максимальном объеме дошли до подопечных фонда. По закону фонды имеют право тратить на административные расходы, в том числе и на заработную плату персонала, до 20% от всех поступающих пожертвований. На практике наш фонд тратит значительно меньше этой доли. Мы стараемся поддерживать конкурентный в рамках некоммерческого сектора уровень заработных плат, но, конечно, проигрываем коммерческим организациям. По этой причине фондам сложно конкурировать с бизнесом за специалистов, но бывают счастливые исключения. В ряде случаев удается найти благотворителя, готового оплачивать высокую зарплату конкретному специалисту фонда (как правило, управленцу высокого уровня).

В западных фондах зарплаты персонала тоже обычно ниже, чем в бизнесе. Но в США и в Европе на руководящие должности в фондах часто приходят бывшие топ-менеджеры компаний, завершившие карьеру, которые имеют колоссальный опыт и возможность работать уже не ради денег, а за идею. В России мне такие случаи, к сожалению, не известны.

Мы понимаем, что невысокая заработная плата может оттолкнуть от нас многих профессионалов.

Поэтому мы привлекаем благотворителей, помогающих нам предоставлять сотрудникам очень неплохой соцпакет, который может посоперничать наполнением с некоторыми госструктурами. Также плюсом работы в фонде является огромное количество контактов и связей в самых разных сферах бизнеса, искусства, спорта и т.д.

Объем работы, которую должен выполнять сотрудник любого фонда, большой. Приходится задерживаться на работе по вечерам или работать в выходные. Однако работодатели лояльно относятся к человеческим потребностям сотрудников: можно иногда прийти на работу с ребенком или отпроситься с работы для решения домашних проблем.

Отношения в коллективах обычно почти семейные. И очень дружеские. Размолвки, конечно, бывают. Но никто никого не подставляет и не подсиживает. В фондах нет конкуренции за бонусы или за должности. Всегда можно получить совет и поддержку от коллег.

Возможности карьерного роста внутри растущих фондов, как правило, есть. В «Подари жизнь» многие нынешние руководители направлений выросли из волонтеров фонда, начав с рядовых позиций. Опыт работы в крупном профессиональном фонде позволяет стать экспертом в своей области и обеспечивает специалисту востребованность со стороны других организаций внутри сектора. Для работодателей извне запись в резюме о работе в благотворительном фонде будет являться, скорее всего, нейтральной.

Способность сотрудника фонда работать в режиме «человека-оркестра» делает его просто находкой для небольшого стартапа.

Также выходцы из фондов бывают востребованы в отделах благотворительности и КСО и на других позициях в компаниях. Начальник отдела маркетинга и рекламы химического холдинга (в прошлом сотрудник «Отказников») Мария Доброславская считает: «Опыт, приобретенный в благотворительности, очень помогает в работе. Вот это самое гиперобщение с самыми разными людьми развивает такие навыки, которым эффективных менеджеров учат на специальных курсах».

Одним словом, на рынке труда появился новый тип работодателя — благотворительный фонд. Это растущий сектор, экстремально заинтересованный профессиональных и компетентных сотрудниках. Потенциальным работникам следует присмотреться к открывающимся возможностям.

Источник

Профессии в благотворительности: на какие деньги живут организаторы фондов?

Благотворительность сегодня становится положительным трендом. Но что, если хочется не только поддерживать со стороны, но и получить работу в благотворительном фонде? Разбираемся, как работать в благотворительности и получать зарплату.

Какие фонды есть в России?

Сегодня в России насчитывается более 10 000 благотворительных организаций. Основными направлениями их работы является поддержка детей, религиозных организаций и помощь бедным. В последние годы набирают популярность фонды в поддержку окружающей среды, инвалидов и экологии.

За списком благотворительных организаций следит «Русфонд». Так, согласно выпуску «Русфонд.Навигатора» крупнейшими благотворительными организациями страны за 2019 год являются:

Суммарно за 2019 год благотворительные организации собрали почти 20 миллиардов рублей.

Работа в благотворительном фонде: на какие деньги живут организаторы?

Россия занимает 110 место в рейтинге благотворительности — за последние 10 лет удалось подняться с 138 места. Положительная тенденция будет продолжаться: уже сейчас почти треть населения оказывалаблаготворительную деятельность в течение последних 5 лет.

Как зарабатывают фонды?

Благотворительные организации имеют несколько каналов для привлечения средств. Для фонда важно выбрать стратегию, которая поможет рассчитать траты и позволит продолжить деятельность.

Источники финансирования могут быть следующими:

Государство также не проходит мимо благотворительных организаций. Каждый год Крупнейшая государственная грантодающая организация России — Фонд Президентских грантов (ФПГ) – выдает гранты организациями. Поддержка фондов регулируется Распоряжением Правительства РФ от 15 ноября 2019 г. № 2705-р о Концепции содействия развитию благотворительной деятельности в РФ на период до 2025 г.

Стратегия организации определяет, как будут потрачены собранные средства. Важно отметить, что эта стратегия регулируется законом. Согласно Федеральному закону «О благотворительной деятельности и добровольчестве (волонтерстве)» 80% средств, которые привлекают фонды, должны быть направлены на благотворительную деятельность. Оставшиеся 20% организация может потратить на зарплатуадминистративно-управленческого персонала. Такое ограничение не распространяется на оплату труда лиц, участвующих в реализации благотворительных программ.

Кому подойдёт работа в благотворительном фонде?

Работать в социальной сфере – непростая задача. Среди основных качеств, которыми должен обладать специалист, можно выделить:

Работа в благотворительном фонде точно не подойдёт тем, кто близко принимает к сердцу стрессовые ситуации. Лучше поберечь свое здоровье и оставить навыки для более спокойной работы.

Какие профессии нужны в благотворительных фондах?

Часто кажется, что работать в фонде – значит быть волонтером. Однако это миф, так как для деятельности любой компании, пусть и некоммерческой, нужна команда, которая позволит компании оставаться на плаву.Получать зарплату в благотворительной организации возможно – за счет финансовых поступлений.

Специальности такие же, как и в любых других организациях: маркетолог помогает расширить аудиторию, экономист – проследить за бюджетом, аналитик – составить базу данных и спрогнозировать развитие и т.д. На HH.ru при поиске «Работа в области благотворительности» сейчас можно наткнуться на 179 вакансий по всей России:

image 2021 09 01 15 39 12

Вакансии, связанные с областью благотворительности, HH.ru, сентябрь 2021 года

Тем не менее даже привычные должности в благотворительных организациях имеют свои особенности.

Например, менеджер благотворительных проектов, в отличие от обычного, должен обладать рядом важных качеств: умением работать с людьми, доброжелательностью. Такие специалисты должны в первую очередь иметь социальную мотивацию. Основные обязанности: вести переговоры, привлекать новых сотрудников к проектам и договариваться о рекламе. Зарплата таких специалистов может варьироваться от 20 000 до 150 000 рублей:

image 2021 09 01 15 39 39

Средняя зарплата менеджера благотворительных проектов в России, HH.ru, июнь 2021 года

Руководитель фандрайзингового направления — это специалист, который разрабатывает стратегию привлечения средств в фонд. В обязанности в том числе входит анализ данных о поступлениях, который позволит найти способы развития компании. Средняя зарплата составляет около 100 000 рублей:

image 2021 09 01 15 40 03

Средняя зарплата руководителя фандрайзингового направления в России, HH.ru, сентябрь 2021 года

Координатор волонтеров занимается привлечением и обучением волонтеров. Это специалист, который поможет зарядить мотивацией и направить на продуктивную деятельность. Подбор волонтеров и организация работы с ними — вот основная задача координатора. Зарплата такого специалиста — от 30 000 рублей:

Источник

Оформление сотрудников в НКО

Разъясним вопросы правильного оформления сотрудников в некоммерческих организациях во избежание штрафов трудовой инспеции, какой договор нужно заключать (трудовой или договор оказания услуг), какую информацию должны содержать трудовые книжки и кто не вправе получать зарплату в НКО.

Сами готовим, подаем и получаем

Печать и расчетный счет в подарок

*Стоимость в Москве и МО составляет 19500р

Ведение кадрового учета в НКО

Как известно, некоммерческие организации не преследуют извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности, что и отличает их от коммерческих организаций.

Очень часто Некоммерческие организации имеют совсем небольшой штат сотрудников. Бывает, что штат сотрудников НКО состоит из руководителя и нескольких членов, которые действуют добровольно.

Сразу после государственной регистрации Некоммерческой организации обязанности по ведению кадрового учета относятся к руководителю организации (это лицо, имеющее право действовать от имени Некоммерческой организации по доверенности).

Как правило, обязанность по кадровому делопроизводству в НКО, а также всех сопутствующих документов возлагают на бухгалтера на основании приказа руководителя (так как большинство вопросов кадрового учета взаимосвязаны с оплатой труда), но это могут быть и иные сотрудники.

Иногда встает вопрос о необходимости назначения сотрудника, ответственного за ведение кадров. Этот вопрос решает организация самостоятельно, так как зависит это от объема деятельности в Некоммерческой организации, количества программ и проектов, реализуемых НКО, от участия в конкурсах и грантах и в принципе от объема сотрудников в Некоммерческой организации.

Если объемы документов большие и штат сотрудников большой, то вполне целесообразно назначить отдельного сотрудника, ответственного за кадровый учет.

Какие функции можно возложить на сотрудника, который несет ответственность за кадровое делопроизводство?

Все документы, которые составляются сотрудником, ответственным за ведение кадрового делопроизводства, заверяют подписью руководителя организации.

Оформление сотрудников НКО

Для того, чтобы реализовать задуманные программы и проекты Некоммерческим организациям необходимы люди. Бывает, что для этого достаточно волонтеров, а иногда необходимо привлечь к работе высококвалифицированного специалиста, труд которого должен оплачиваться соответствующим образом. Как только Некоммерческая организация получила денежную выплату от государства на реализацию своего проекта она начинает устраивать к себе на работу многочисленное количество сотрудников.

Ошибки при трудоустройстве в НКО

Оформляя в Некоммерческую организацию нового сотрудника по бессрочному трудовому договору нужно не забывать о том, что после завершения проекта сотрудник останется в НКО, его необходимо будет обеспечить работой и заработной платой.

Так как множество НКО получает финансирование нестабильно, то возникают проблемы, которые связаны с нарушением трудовых прав сотрудника.

Наиболее частой ошибкой при трудоустройстве в НКО является прием на работу сотрудника на основании бессрочных трудовых договоров на период действия проекта. В таком случае работодателю рекомендуется заключать срочный трудовой договор, так как Некоммерческие организации обязаны соблюдать все требования действующего законодательства, которые касаются трудоустройства сотрудников и ведения кадровой документации.

Koncultaciya po NKO

Трудовой договор НКО или ГПХ?

Любая организация пользуется двумя вариантами оформления отношений с сотрудниками: трудовой договор и договор возмездного оказания услуг.

Очень часто используют договор возмездного оказания услуг, так как он очень простой, отсутствуют дополнительные обязательства, необходимость соблюдения норм и требований трудового законодательства.

В случае выполнения разовых работ сомнений нет, что оформляется договор возмездного оказания услуг. Но когда речь заходит о постоянных сотрудниках НКО, получается не все так просто.

Трудовое законодательство гласит, что выполнение определенного вида работ на регулярной основе или же осуществление работы на конкретной должности с определенным функционалом однозначно относят к трудовому законодательству, а не гражданскому.

Зачастую сотрудники НКО долгий период работают исключительно на основании договора возмездного оказания услуг. Это связано с тем, что множество Некоммерческих организаций не имеет регулярного финансирования и возможности выплат заработных плат на регулярной основе.

Гражданско-правовой договор предоставляет возможность просто разрешить эту ситуацию — оплату производят по мере поступления финансовых средств в Некоммерческую организацию. Такие выплаты могут осуществляться несколько раз в год или каждый месяц в разных суммах.

Если существуют основания для заключения Трудового договора, но вместо трудового договора заключен договор возмездного оказания услуг, то у государственной трудовой инспекции есть основание рассматривать данную ситуацию как намеренное уклонение от работодателя от выполнения своих обязательств по трудоустройству сотрудников, что повлечёт за собой применение санкций.

Сотрудники НКО в случае заключения договора возмездного оказания услуг не имеют права получения пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, по уходу за ребенком.

Для того, чтобы период деятельности по договору возмездного оказания услуг был внесен в общий трудовой стаж, работник должен предоставлять в Пенсионный фонд Российской Федерации подтверждающие документы.

Альтернативой договора возмездного оказания услуг является срочный трудовой договор, который заключается на период реализации конкретного проекта или другой ограниченный период времени. Данный договор заключается на тот период, когда Ваша НКО имеет средства на выплату регулярной заработной платы.

Нулевая 1500 руб. Деятельность 3500 руб. Деятельность + Зарплата 5000 руб.

• Персональный бухгалтер • Возможно удаленно • 12 лет опыта • 1000+НКО • Все формы • Гранты

Позвонить сразу бухгалтеру: 8(800)100-42-36

Трудовые книжки НКО

В случае заключения с сотрудником трудового договора обязательно вносится запись в трудовую книжку.

По-прежнему трудовая книжка представляет собой обязательный документ (именно на основании трудовой книжки происходит определение общего рабочего стажа сотрудника). В трудовую книжку обязательно вносят запись о приеме и увольнении сотрудника на работу, также в трудовую книжку вносят сведения о поощрениях. Однако все эти моменты относят исключительно к сотрудникам, которые осуществляют трудовую деятельность на основании трудового договора. В трудовые книжки не вносятся сведения о гражданско-правовых договорах.

Особенность, которая связана с работой Некоммерческой организации состоит в том, что при оформлении сотрудника в трудовой книжке может быть указана не только должность, а также наименование проекта. Например, руководитель проекта «_________».

Что должен учитывать специалист, который отвечает за ведение трудовой книжки?

Однозначно, не допускаются исправления в трудовых книжках. В трудовую книжку вносят сведения о приеме, увольнении, изменении должности сотрудника. Даже если сотрудники осуществляют трудовую деятельность на основании срочного трудового договора, то в трудовой книжке должны быть отражены все записи о приеме и увольнении.

В случае, если запись в трудовой книжке была оформлена неверно или трудовая книжка была утеряна, сотрудник вправе требовать внесения исправлений в трудовую книжку или выдачу её дубликата.

Зарплата в НКО

Стоит обратить внимание на то, что не все члены органов управления НКО имеют право на получение заработной платы.

Так, члены высшего органа управления фонда должны выполнять свои функции в качестве добровольцев. Фонд не имеет права выплачивать вознаграждение членам высшего органа управления за выполнение возложенных на них функций, за исключением компенсации расходов, непосредственно связанных с участием в работе высшего органа управления.

Также члены высшего органа управления не имеют права занимать штатные должности в администрации коммерческих и некоммерческих организаций, учредителем которых является такой фонд.

Источник

Органы управления фонда

Для начала стоит сказать, что орган управления фонда – есть не что иное, как лицо либо совокупность лиц, которые в силу закона и учредительных документов осуществляют управление фондом. Важно понимать, что органы фонда не являются обособленными и самостоятельными субъектами гражданских правоотношений. Наоборот, фонд через свои органы принимает на себя гражданские права и несет обязанности. Структура, порядок формирования и состав органов управления определяется уставом фонда в полном соответствии с законами Российской Федерации.
В настоящий момент структура органов управления в фонде выглядит следующим образом:

Совет фонда

Совет фонда (коллегиальный орган) – является высшим органом управления фонда. Совет фонда осуществляет общее руководство деятельностью фонда. Члены совета фонда могут получать вознаграждение за выполнение ими своих обязанностей только в случае, если это предусмотрено уставом фонда. Совет фонда является высшим коллегиальным органом управления фонда, в основные задачи которого входит общее руководство деятельностью фонда. Оговоримся, что лица, входящие в Совет фонда, могут получать денежное вознаграждение за осуществление своих обязанностей, но только в том случае, если это прямо предусмотрено уставом данного фонда. Структура и порядок формирования данного органа должны быть определены в уставе фонда. К примеру, на момент создания Совет фонда может состоять из учредителей или их представителей. Дальнейшие изменения состава совета фонда определяются самим советом фонда. Совет фонда выбирается на определенный срок, который также определен учредительным документом.
Заседание Совета фонда считается правомочным, если на нем присутствуют более 50% от его членов. Решения принимаются большинством голосов, а членами Совета фонда могут быть полностью дееспособные лица, достигшие возраста 18 лет. В компетенцию данного органа входят следующие вопросы:

Сами готовим, подаем и получаем

Печать и расчетный счет в подарок

*Стоимость в Москве и МО составляет 19500р

Попечительский совет фонда

Органом, выполняющим надзорные функции и обеспечивающим общественный контроль за деятельностью фонда – является попечительский совет фонда. Порядок формирования и полномочия попечительского совета определяются уставом фонда. Выполнение обязанностей членов попечительского совета – безвозмездно.В его сферу деятельности входит контрольно-надзорные функции за деятельностью фонда, в том числе обеспечение общественного контроля за осуществлением фондом своей деятельности в пределах целей, заложенных уставом, а также надзор за использованием средств фонда. Решения попечительного совета принимаются большинством голосов. Как правило, полномочия попечительского совета определены в уставе фонда, а затем могут быть конкретизированы и дополнены в положении о попечительском совете, которое принимает Совет фонда. На практике самыми распространенными полномочиями фонда являются:

Основной функцией ревизора является осуществление контроля финансово-хозяйственной деятельности фонда. Ревизор вправе требовать от должностных лиц фонда предоставления необходимой информации, документов или личных объяснений.

Исполнительный орган фонда

Говоря про исполнительный орган, стоит отметить, что он создается для осуществления оперативного управления фондом. В свою очередь исполнительный орган может быть, как единоличным (Председатель/Президент/Директор), так и (при желании) коллегиальным (например, Правление). Его избирает Совет Фонда. К слову, осуществляя текущее руководство деятельностью фонда, подотчетен высшему органу управления, то есть Совету фонда.
Поскольку компетенция исполнительного органа определяется также учредительным документом и, при наличии, специальным положением об исполнительном органе, на практике она [компетенция] сводится ко всему тому, что не входит в исключительную компетенцию других органов управления фонда. Таким образом, будь то Президент фонда или Правление – к его функции обычно относится ведение текущих дел фонда, то есть осуществление текущего руководства деятельностью. Членами коллегиального исполнительного органа либо единоличным исполнительным органом может быть исключительно полностью дееспособное лицо, достигшее возраста 18 лет.
Также не стоит забывать, что лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа – по закону является лицом, которое имеет право выступать от имени фонда без доверенности. Именно единоличный исполнительный орган фонда в лице, предположим, Президента, правомочно представлять интересы фонда в органах государственной власти, а также выступать от лица фонда при контактировании с контрагентами в гражданско-правовых отношениях. Как правило, иными полномочиями исполнительного органа фонда выступают:

Контроль деятельности фонда

Наконец, контроль финансово-хозяйственной деятельности фонда возложена на ревизионный орган в лице Ревизора либо ревизионной комиссии. Данный орган управления независим и самостоятелен в своей деятельности от других органов, что в свою очередь позволяет ему при необходимости запросить у должностных лиц фонда предоставления необходимой информации, документов или личных объяснений. Так или иначе, основной задачей ревизионного органа в фонде является осуществления контроля финансово-хозяйственной деятельности фонда. Более того к компетенции Ревизора в контексте его правомочий относят:

Как уже было сказано ранее, создание ревизионного органа предусмотрено уставом фонда, а в случае, если ревизионный орган присутствует в виде ревизионной комиссии, то, как правило, Председатель ревизионной комиссии назначает Совет фонда. Наконец, ревизионный орган в случае проведения той или иной проверки – докладывает о ее результатах Совету фонда.
Таким образом, мы видим, что все органы управления фонда являются элементами взаимодействующей структуры, где каждый отдельный орган отвечает в своей сфере ответственности для соблюдения баланса внутри некоммерческой организации. Не стоит забывать, что фундаментальные вещи, касающиеся структуры органов управления фондом и их компетенция должны быть определены на момент первичной регистрации в уставе фонда, в последующем – можно дополнять спектр правомочий, путем принятия положений внутри фонда. Таким образом, специалисты Ресурсного Центра НКО считает, что написание качественного с точки зрения закона устава является ключевым фактором для успешного прохождения регистрации и дальнейшего осуществления деятельности.

Пишите или Звоните!

Вам также может быть интересно:

Добрый день, Игорь! Согласно ст 29 ФЗ 7 «О НКО» в фонде высший орган управления это коллегиальный орган.

Может ли член Единоличного исполнительного органа фонда, также быть членом Совета фонда?

Ответ: Добрый день, Данил, да имеет, но в некоторых НКО есть ограничения по составу. Посмотрите ст. 29 ФЗ 7 «О НКО» и ст. 65.3 ГК РФ.

Может ли ИП выполнять функции единоличного исп.органа в Благ.Фонде?

Добрый день, к сожалению, для Фонда это не предусмотрено.

Добрый день! Подскажите, пожалуйста, обязательно ли избирать ревизора в благотворительном фонде?

Добрый день, Георгий! Да, обязательно.

Добрый день. Если учредителем фонда является один человек, обязательно ли создание высшего коллегиального органа (Совет фонда)? Если да, то какое минимальное количество человек мо жет входить в Совет фонда? и могут ли эти же самые люди входит в состав Попечительского совета?

Здравствуйте, будут ли участники фонда нести субсидиарную ответственность?

Добрый день, Александра!
Нет, не будут. В фонде учредители не имеют прав на имущества фонда и не отвечают по его обязательствам, равно как и фонд не отвечает по обязательствам своих учредителей.

Источник

Интервью с Натальей Луговой, генеральным директором фонда «Живи сейчас«, – часть проекта Агентства социальной информации, Благотворительного фонда В. Потанина и «Группы STADA в России». «НКО-профи» — это цикл бесед с профессионалами некоммерческой сферы об их карьере в гражданском секторе. Материал кроссмедийный, выходит в партнерстве с порталом «Вакансии для хороших людей» и Les.Media.

Из бизнеса в благотворительность

Как давно вы пришли в благотворительную сферу? С чего все началось?

В 2013 году я стала исполнительным директором Благотворительного собрания «Все вместе», которое объединяет множество фондов. Тогда и началась моя работа в профессиональной благотворительности. Раньше я по касательной соприкасалась с этой темой. Моя близкая подруга — директор фонда «Помоги.Орг» Сарра Нежельская — периодически меня привлекала как волонтера, мы что-то возили в какие-то деревни, я участвовала в благотворительных ярмарках. Но это было не системно. Именно от Сарры я узнала, что «Все вместе» ищут директора. Она сказала: «Сходи, попробуй, если тебе интересно». В тот момент я как раз находилась в состоянии поиска. До этого много лет работала в бизнесе, основная специализация была кризис-менеджмент.

Наталья Луговая

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Я пришла на собеседование и просто не поняла, куда я попала. Мне казалось, что это какой-то совершенно иной мир, что люди говорят на другом языке. Было не ясно, впишусь ли я в этот мир.

Ну, опыт кризис-менеджмента – именно то, что нужно в НКО.

Я помогала компаниям в тяжелом финансовом состоянии выбираться из кризиса, занималась запуском и раскруткой стартапов. Предложение поработать в НКО было для меня крайне неожиданным. Тогда организация была еще совсем маленькая, кроме меня только один сотрудник работал на полставки, и не было ни одного полноценно действующего проекта. Первые полгода я всех мучила: «Расскажите, зачем вы придумали это «собрание»? Что вообще хотите делать с ним?» Однозначного ответа никто не мог дать. И я поехала знакомиться со всеми фондами. Тогда их было порядка 30-ти. Я просто приезжала, собирала всю команду и говорила: «Мне не интересно разговаривать с директором, тащите всех. Расскажите, что вы ждете от «собрания», зачем оно вообще вам нужно». Исходя из запросов, стали формироваться направления деятельности.

Вам удалось понять и сформулировать, зачем им все это нужно?

Первоочередная задача – поддержка фондов-членов «собрания», помощь им на разных этапах развития. Плюс мы  старались взять на себя какую-то часть административных проблем фондов. Для меня было принципиально, что все фонды равны – не важно, большой «Подари жизнь» или маленький «Кислород». Абсолютно равны в правах и возможностях, которые они получают в «собрании». Когда я уходила, было уже больше 20 сотрудников и пять действующих проектов. Я проработала там четыре с половиной года. Но эта часть жизни закончилась, и я оказалась директором фонда «Живи сейчас».

Выбор сердцем

Как вы попали в фонд, помогающий людям с боковым амиотрофическим склерозом (БАС)?

В какой-то момент я объявила, что ухожу, и мне сразу поступило несколько предложений от разных фондов. Я даже растерялась. Не предполагала, что на меня будет такой спрос. Одно из предложений было от фонда «Живи сейчас». Мы встретились, и первое мое впечатление было: какое удивительное скопление прекрасных людей в одном месте!

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

И, конечно, я была озадачена темой. Что такое БАС, на тот момент я, как и большинство людей, не знала. Полезла читать, разбираться, узнавать, что к чему, и поняла, какой это караул. Поняла, что это: а) — не лечится и б) — никто не понимает, почему возникает. Причина неизвестна, профилактики, соответственно, нет, сделать практически ничего нельзя. И что может в этой ситуации фонд? Я их долго мучила всякими вопросами: что они делают, зачем и как. Задача была — построить процессы и все систематизировать. Я совершенно честно сказала: «Ребята, знаете, выстроить структуру, отладить механизмы — с этим, я думаю, справлюсь. Но не знаю, насколько готова работать с паллиативом. С учетом того, что такого опыта у меня нет, а эмпатией я обладаю достаточно высокой… Я очень боюсь, что быстро закончусь. Поэтому давайте так: мы с вами договариваемся на год. Год, я думаю, продержусь точно. За это время можно будет много чего выстроить. А потом мы вернемся с вами к этому вопросу, и я пойму, насколько готова двигаться дальше».

То есть вы себе сделали такую страховку.

Да. Мне часто задавали вопрос: почему я выбрала именно этот фонд? Честно говоря, я отшучивалась фразой о том, что люблю сложные задачи. А здесь сложных задач достаточно много. Один-единственный фонд занимается этой нозологией, и масштабировать помощь никому не нужным пациентам на всю страну, это, мягко говоря, грандиозная задача. Но себе самой я не смогла однозначно ответить на вопрос: почему? Не знаю, может это был «выбор сердцем». И чем больше я работаю в фонде, тем больше понимаю, что это было абсолютно правильное решение. Через год мы вспомнили о моем заявлении и о том, что, может, я сбегу. И посмеялись.

Наталья Луговая

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Изменить качество жизни

Вы для себя ответили на вопрос: что можно сделать в ситуации, когда болезнь не лечится и вроде как ничего не изменить?

Вы знаете, да. Причем я нашла очень много ответов на этот вопрос. У фонда «Вера» есть формулировка: «Если человека нельзя вылечить, это не значит, что ему нельзя помочь». Это абсолютно точно работает в нашем случае. Мы можем сделать очень много: дать человеку возможность жить вполне полноценной жизнью, продлить общение, не замыкаться в себе и в четырех стенах. Многие из нас помнят Стивена Хокинга, который до последнего дня работал, путешествовал, общался с людьми, вел активную социальную жизнь.

Важная вещь — изменение информационного поля вокруг людей с ограниченными возможностями здоровья, людей с неизлечимыми болезнями, изменение отношения общества к ним. Когда большой объем информации начал выходить о нас в СМИ, самые частые вопросы были такие: «Что вы занимаетесь фигней, что вы тратите деньги на каких-то врачей, непонятно на что? Лучше бы эти деньги пустили на то, чтобы продавить введение эвтаназии в России, потому что жить с этим невозможно». Мы пытаемся как можно больше рассказывать, что с этим жить можно. И жить сильно лучше, чем может показаться на первый взгляд.

Понятно, что возможности будут ограничены, но в силу того, что пациенты с этим заболеванием до последнего сохраняют ясность ума, можно много что делать. Если смотреть на европейский опыт, при ранней диагностике и при активном подключении различных специалистов продолжительность жизни большинства пациентов можно существенно увеличить.

Сколько сейчас таких пациентов в России и, соответственно, сколько попадает в зону вашего внимания?

Проблема в том, что в России нет официального регистра и серьезные сложности с диагностикой. Это заболевание, в принципе, относится к трудно диагностируемым. В норме по западным стандартам постановка диагноза занимает от семи до девяти месяцев. Его еще называют «диагнозом исключения», потому что важно исключить другие. Эту нозологию проходят в медвузах, но попробуй ее вспомнить – одну из тысяч редких.

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Тот информационный шум, который мы устроили в прошлом году в связи с нашим возможным умиранием (фонд лишился поддержки постоянного спонсора и был на грани закрытия), сыграл нам на руку и помог, потому что о нас написали более 150 СМИ. С одной стороны, мы напомнили врачам, что такой диагноз есть, а с другой — начался большой приток пациентов.

Если раньше, когда ставили диагноз, говорили: «Мы ничего сделать не можем, идите домой умирать», то теперь говорят: «Идите в фонд «Живи сейчас».

Определить количество людей с БАС в России крайне тяжело. Считается, что в среднем по миру распределение везде одинаковое — по стране должно быть девять, может быть, 11 тысяч человек. Но по последним западным данным, картина сильно меняется и получается, что людей с БАС гораздо больше, чем считалось раньше. Поэтому на сегодняшний день мы предполагаем, что все-таки в России может быть и 12, а может быть и все 15 тысяч человек.

Примерно с каким количеством людей имеет дело фонд?

Сейчас у нас на учете стоят порядка 760 человек. Но могу сказать, что после любого эфира или материала в любом новом СМИ, которое читают не только в Москве, начинается приток людей из регионов.

Насколько флешмоб Ice Bucket Challenge («испытание ведром ледяной воды») сыграл роль в распространении информации о БАС?

Он классно сыграл на сбор денег по всему миру. В России получилось по-другому. Нашего фонда тогда еще не было, но существовала служба помощи людям с БАС при православной службе «Милосердие». Только некоторое количество особенно пытливых людей, которым было очень интересно докопаться, смогли понять, о чем шла речь. Они тогда перечислили деньги в поддержку людей с БАС. Но большинство эту историю восприняло как фан. Я сейчас, когда новому человеку рассказываю про БАС, пытаясь у него ассоциации вызвать, говорю первым делом о Стивене Хокинге. Не все сразу опознают. Тогда я продолжаю: «Ну, это такой ученый в коляске и механическим голосом разговаривает». И в ответ, как правило, слышу: «А…, да, да, да». А когда про Ice Bucket Challenge спрашиваю: «Помните, все ледяной водой обливались?», часто повисает пауза: «Да, было прикольно, весело, интересно, но причем тут БАС?»

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Изначальная идея была в том, чтобы обливание ледяной водой ассоциировалось с этой болезнью. При БАС человек физически становится обездвиженным – возникают проблемы с дыханием и со всем остальным. Когда выливаешь на себя ледяную воду, от шока тоже перехватывает дыхание, и на какой-то момент парализуются все мышцы. Посыл был в том, чтобы заставить человека хотя бы на секунду прочувствовать, что чувствуют пациенты с БАС. В западных СМИ гораздо больше было информации именно про эту цель. А у нас так не получилось, даже несмотря на то, что этот флешмоб подхватил Первый канал.

Перестать бояться

Прошлым летом ваш фонд был на грани выживания — ушел главный спонсор. Как вам удалось разрулить ситуацию?

Во-первых, пока рано говорить о том, что нам удалось ее разрулить: фонд по-прежнему очень нуждается в финансовой поддержке. На вопрос «как?» тоже нет однозначного ответа. Мы, конечно, были к этому не готовы. Фактически с момента регистрации фонда была семья, которая его финансировала больше чем на 90%. А тут вдруг – раз и всё. И не будет финансирования. И, скорее всего, долго не будет: «Мы будем искать возможности к вам вернуться, но когда это произойдет, мы не знаем». Это было обусловлено тем, что у них возникли очень серьезные проблемы с бизнесом. А на наш фонд приходилось тратить, мягко говоря, немало. У нас на тот момент было 87 человек на зарплате, плюс покупка аппаратов ИВЛ, лечебного питания, расходных материалов…

Какой примерно порядок трат?

Около 4,5 миллиона рублей в месяц.

К тому времени у нас уже были президентские гранты и субсидия КОС. И это сыграло нам на руку — психологически. Но при этом требовало от нас гигантской работы по поиску софинансирования. Если бы мы не нашли софинансирование, мы бы их лишились…

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Я периодически вспоминаю свое состояние, когда мне написали, что денег нет, не ждите. Я села и думаю: «Ну, всё…»

Ваш опыт кризис-менеджмента как раз и пригодился.

Знаете, я в тот момент забыла про кризис-менеджмент, вообще забыла про все. Единственная мысль, которая меня посетила: «Как такое может быть: я пришла, и фонд развалился?!»

Когда я только начала работать в фонде, я решила, что складывать все яйца в одну корзину рискованно и что мы будем заниматься фандрайзингом. По моим расчетам получалось, что нам нужно где-то два года на то, чтобы приобрести какую-то финансовую независимость, получить дополнительные средства от доноров и нарастить базу рекуррентов… Двух лет мне не дали, через полгода все закончилось. Это, конечно, был кошмар. А потом в какой-то момент я просто сказала себе: «Слушай, по большому счету все, что можно было потерять, мы уже потеряли. А если нечего терять, значит, можно все».

«Мы уверены, что вы что-нибудь придумаете»

Что вы предприняли?

Первое, что я сделала – рассказала сотрудникам о том, что денег нет и уверенности, что они появятся, тоже нет. И вполне возможно, что зарплаты в этом месяце не будет. Мне непросто было решиться на этот разговор, потому что я отдавала себе отчет в том, что все живые люди, у всех семьи, дети, кредиты, обязательства. Я понимала, что есть высокая вероятность того, что кто-то захочет уйти. Для себя я решила: значит, так тому и быть. И тут началась череда чудес.

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Почему-то никто не забился в истерике, никто не положил заявление на стол. Я дала время подумать — неделю. А потом мы встречаемся, и я не понимаю, почему все такие спокойные. Я не выдержала и спрашиваю: «Слушайте, почему никто не паникует, никто не возмущается, не истерит?» Одна сотрудница говорит: «А чего паниковать? Мы уверены, что вы что-нибудь придумаете». И это была такая странная ситуация, потому что, с одной стороны, конечно, круто, когда сотрудники верят в своего руководителя, а с другой — я так растерялась. Потому что поняла, что это очень тяжелый груз ответственности и доверия. И я просто не имею права струсить в этот момент.

Это был момент открытия, понимания чего-то. Он и позволил мне принять решение, что я больше ничего не боюсь и готова использовать любые варианты, ломиться в любые двери и не ставить никаких ограничений. И мы пошли по этому пути.

Что стали делать в первую очередь?

Начался период какой-то совершенно бешеной работы, мы забыли о понятии «рабочее время», это реально было круглосуточно, без выходных. В какой-то момент я, правда, поняла, что надо все-таки людей тормозить. Здорово, конечно, что есть такой порыв, но он может просто быстро закончиться. Поэтому периодически я в рабочем чатике в час ночи писала: «Ну-ка всем быстро спать! Ну-ка быстро выключать телефоны!».

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Череда чудес продолжилась. Я сказала: «Будем рассматривать любые варианты. Самая бредовая, самая, казалось бы, идиотская идея, если приходит в голову, говорите». Мы пошли в СМИ, продумали различные форматы, о чем мы можем говорить, как мы можем говорить, какие интервью мы можем давать, каких экспертов мы можем подтянуть. Основной посыл был: фонд может умереть.

Вам удалось уже выйти на прежний финансовый уровень или все-таки пришлось что-то скорректировать?

Скорректировать пришлось, к сожалению. хотя наши попытки фандрайзинга и стали приносить какие-то деньги. Мы потихоньку начали им заниматься весной, еще до кризиса — пытались понять, как собирать средства с помощью рассылок. И у нас там было, может быть, около 70-80 тысяч рублей рекуррентов весной. А после того как мы запустили нашу информационную кампанию, за полтора месяца число рекуррентов выросло до 600 тысяч.

Существенно увеличили.

Да. Мы очень сильно увеличили количество людей в обществе, знающих о БАС. Стали поступать разовые пожертвования. У меня была постоянная паника, что надо делать все, что угодно, но найти деньги на софинансирование грантов. Оказалось, что паниковать иногда очень полезно, в определенном смысле это помогло. Но нам, конечно, пришлось урезать расходы. И с августа до конца ноября с большой частью людей мне пришлось расстаться – я уволила 42 сотрудника.

Это фактически половина.

Это были сотрудники медицинской команды, специалисты, врачи, координаторы. Мы были вынуждены поменять формат работы и с больницей святителя Алексия, в которой располагалась наша медицинская служба в Москве, и с ГАООРДИ в Питере. То есть мы были вынуждены признать, что у нас нет возможности в дальнейшем содержать их в полном объеме, как это было раньше, произошла сепарация. ГАООРДИ продолжают заниматься пациентами с БАС, отношения с нами переросли в партнерские.

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Мы не вышли на предыдущий объем расходов, конечно. Но после того как мы перестали бояться, как-то все стало складываться. И за все это время мы ни разу не задержали ни проплаты по грантам, ни зарплаты сотрудникам.

У нас нет до сих пор уверенности в завтрашнем дне. Хотя угрозы закрытия фонда сейчас нет, мы по-прежнему ищем крупных доноров, которые готовы были бы системно нас поддерживать, чтобы фонд мог развивать свою деятельность, двигаться вперед.

Сейчас мы собираем лишь необходимый минимум. Осенью мы выиграли еще один грант мэра Москвы, благодаря которому осуществляем психологическую поддержку детей из тех семей, где родственник болеет БАС, а также проводим школы волонтеров.

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Господь Бог милостив к нам, видимо, за нас многие молились. И, видимо, наша работа действительно нужна, если мы продолжаем жить. Сейчас мы себя чувствуем более спокойными. Я даже позволила себе в январе уехать в отпуск, наконец, и выключиться из процесса. Наверно, мы просто все очень верили в наш фонд, в нашу работу, в то, что у нас классная команда. А у нас, правда, собралась какая-то фееричная команда. Я смотрю на них и понимаю, что каждый — прямо алмаз.

«Самое важное – человечность и забота друг о друге»

Как у вас строятся внутренние отношения? Какой стиль руководства? Как все распределяется?

Недавно одна сотрудница сообщила мне, что я не совсем нормальный директор. Это, правда, прозвучало в контексте, что «наработалась с этими обычными директорами, сейчас гораздо интереснее». Я говорю: «Ну, нормальный директор вам не светит…»

Стиль руководства? Даже не знаю, как сформулировать… Нам всем пришлось перестраиваться. Во-первых, с моим приходом увеличилась команда – я привела с собой нескольких коллег из «Все вместе». При этом у нас микроскопический офис, малюсенькая комната, и мы совершенно туда не помещались. Во-вторых, в связи с кризисом и переводом работы с больницами в новый формат мы были вынуждены забрать к себе координаторов пациентов. Они раньше сидели в больнице, теперь они сидят у нас – стало еще больше людей в офисе. И мы начали работать удаленно из дома, нам пришлось этому учиться.

Легко получилось перестроиться?

Вначале я попыталась сделать строгое лицо и сказала: «Имейте в виду, если кто-нибудь в течение дня не ответит на телефонный звонок или не будет в почте, или не вернется через 10-15 минут, когда в туалет вышел – вот прямо загрызу». У всех был период адаптации. Кто-то мучился от того, что дома работа расхолаживает. Кто-то говорил: «Слушайте, это совершенно другое ощущение. Потому что, когда ты работаешь в офисе, ты приехал туда к десяти, поработал до семи и пока едешь домой, переключился на другое. А здесь ты проснулся, налил себе кофе и ты уже на работе. Ты работаешь, работаешь, работаешь… Раз… и уже поздний вечер, а ты так и не сдвинулся с места, хорошо, если пижаму снял».

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

Порядок самодисциплины, выстраивание каких-то границ — это была целая эпопея для каждого из нас. И у меня как у руководителя было странное ощущение, что все где-то по городу раскиданы, а некоторые и вообще в другом городе, а нужно как-то контролировать процесс. Мы пробовали разные инструменты, у нас есть закрытая группа в Facebook, какие-то рабочие чатики. Для меня это послужило определенной школой. Я всегда себя считала достаточно жестким руководителем, пугала всех на собеседованиях, что со мной будет непросто. Как у любого жесткого руководителя проблемы с делегированием были серьезные. А здесь я поняла, что у нас высокопрофессиональная команда, и я могу им доверять. Мне совершенно не нужно контролировать каждый шаг, потому что они уже не маленькие дети, они хорошо мотивированы, понимают, ради чего что-либо делают. И совсем неважно, начали они работать в 10 или в 10.30, они сделают в десять раз больше просто потому, что знают, что это нужно, а не потому, что над ними стоит директор с плеткой и контролирует: «Ага, рабочий день еще не закончился!»

Думаю, эта ситуация как раз помогла нам выстроить паритетные отношения. У нас приветствуется, что каждый имеет право высказываться на любую тему. Часто это видение со стороны дает какие-то новые идеи, заставляет о чем-то задуматься.

Что для вас наиболее ценно в вашей команде?

Наверно, самое важное – это человечность и забота друг о друге. Я, например, очень хорошо прочувствовала это, находясь в отпуске. Со своим вечным тревожным чувством «а вдруг без меня все разрушится» после новогодних праздников я начала потихонечку терзать своих сотрудников. В ответ они говорили: «Вы уж отдохните, пожалуйста, отдохните». Они максимально старались не дергать меня. Когда узнали, что я уезжаю в отпуск, сказали: «Ну, наконец-то». Потому что все понимают, что человеческие ресурсы не безграничны. И у меня было ощущение, что я окружена заботой. Они дали мне возможность выключить голову, переключиться и вспомнить о том, что жизнь прекрасна, море, солнце и вообще все чудесно. И совершенно не нужно каждую ночь просыпаться в холодном поту. Потому что за твоей спиной классная команда чудесных людей.

живи сейчас

Фото: Слава Замыслов/АСИ

У нас нет формализованности. Для меня очень важно не потерять людей, сохранить этот костяк, это ощущение, что мы вместе, что мы двигаемся в одном направлении и очень дорожим друг другом. Поэтому я стараюсь максимально внимательно относиться к людям, с которыми работаю. Важно не упустить тот момент, когда человека надо поставить на паузу или пинком отправить в отпуск.

Вы говорили, что придя в благотворительность, думали, что попали в совсем другой мир. Вы и сейчас также считаете?

Сейчас точно нет. Здесь совершенно те же бизнес-процессы — это было для меня открытием. И при взаимодействии с сотрудниками, и при взаимодействии с госорганами, и при взаимодействии с другими партнерскими организациями, и при выстраивании структуры, и при финансировании, и при ведении бухгалтерии, и при ведении отчетности – все абсолютно соответствует тому, как это работает в бизнесе.

***

«НКО-профи» — проект Агентства социальной информации, Благотворительного фонда В. Потанина и «Группы STADA в России». Проект реализуется при поддержке Совета при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере. Информационные партнеры — журнал «Русский репортер», платформа Les.Media, «Новая газета», портал «Афиша Daily», онлайн-журнал Psychologies, порталы «Вакансии для хороших людей» (группы Facebook и «ВКонтакте»),  AlphaOmega.Video, Союз издателей «ГИПП».

Подписывайтесь на канал АСИ в Яндекс.Дзен.

Понравилась статья? Поделить с друзьями:
  • Мебикар 500 инструкция по применению отзывы взрослым
  • Руководство по замене шкворней
  • Следственный отдел москвы руководство
  • Бортовой компьютер multitronics x10 инструкция по эксплуатации
  • Материнская плата asus p5kpl мануал