Таможенный тариф 1891 года разработан специально созданной рабочей группой под руководством

11 июня 1891 г. в период царствования Александра III на смену тарифа 1868 г. «с целью как фискальной, так и главнейшей покровительственной» был принят новый таможенный тариф. К его разработке в 1889 г. министр финансов И. А. Вышнеградский привлек Д. И. Менделеева. «Толковый тариф, или исследование о развитии промышленности России в связи с ее общим таможенным тарифом 1891 года», составленный великим ученым, содержал подробные комментарии к таможенному тарифу с экономическим обоснованием принятых в нем ставок обложения по отдельным видам товаров, описанием состояния основных отраслей и выяснением перспектив их развития. Современники и исследователи отечественной экономической истории не без оснований называли тариф 1891 г. «менделеевским». Работе по тарифным делам Менделеев придавал большое значение и занимался ей весьма увлеченно. «Какой я химик, я – политико-эконом; что там «Основы», вот «Толковый тариф», это – другое дело», – говорил он полушутя.

Тариф 1891 года носил строго протекционистский характер для всей русской промышленности и добывающих производств, т. е. содержал покровительственные ставки как на сырье, так и на готовую продукцию. Практически данный тариф положил начало новому подходу к таможенной политике. Менделеев видел сущность протекционизма не в высоте пошлин на ввозимые товары и, тем более, не в запрете ввоза, а в создании экономических условий для развития промышленности.

Из общего числа ставок только 14 были беспошлинными: не облагались пошлинами хлеб, домашний скот, дрова, мел, камень для мощения улиц и др. Но эти товары не вообще не ввозились в Россию. На многие товары, например такие как машины, химические товары, хлопок, сахар, пошлины, в сравнении с тарифом 1868 г., возросли от двух до десяти раз.

Согласно таможенному тарифу все импортные товары были разбиты на группы по статьям: первую группу (39 статей) составили продовольственные товары (хлеб, овощи, фрукты, чай, сахар, и пр.); вторую группу (40 – 57 статьи) – животные, продукты животноводства (сало, кость, рога, кожа, меха, кожаные изделия и пр.); третью группу (58 – 64 статьи) – продукты растениеводства и лесного хозяйства (дерево, растения, изделия из дерева и др.).

Многие страны в ответ на протекционистский тариф России предприняли меры блокады русской торговли.

Годы, прошедшие после принятия тарифа 1891 г., показали правильность избранного курса в таможенной политике: объем импорта не уменьшился, таможенные доходы возросли, а вместе с ними возросли и общие доходы государства.

Протекционистский таможенный тариф, принятый в России 11 июня 1891 г. в царствование Александра III взамен тарифа 1868 г. «с целью как фискальной, так и главнейшей покровительственной».^[1] К разработке тарифа министр финансов И. А. Вышнеградский привлек не позднее сентября 1889 г. Д. И. Менделеева. Главное произведение Менделеева по этой проблеме — «Толковый тариф, или исследование о развитии промышленности России в связи с ее общим таможенным тарифом 1891 года» (1891—1892 гг.).^[2] В связи с обострением проблемы контрабандного ввоза в 1892 г. последовало введение таможенного устава.^[1]

Доля таможенных пошлин в стоимости импорта в разные годы составляла следующие значения:^[2]

• 1857—1868 гг. — 18 %,
• 1869—1876 гг. — 13 %,
• 1877—1880 гг. — 16 %,
• 1881—1884 гг. — 19 %,
• 1884—1890 гг. — 28 %,^[2]
• 1895 — 31 %^[3]
• 1906—1910 гг. — 30,5 % ^[4]

В тарифе 1891 г. Менделеев предлагал учитывать каждый вид и род товаров в отдельности, не прибегая при этом к теоретическим абстракциям — фритредерству или протекционизму. В словаре Брокгауза и Ефрона отмечалось по этому поводу, что такая система «ведет к чрезвычайно сложной тарификации товаров, вызывая разделение статей привоза на множество подразделений, с указанием признаков пропускаемого по этому подразделению товара».^[5]

Менделеев считал основной задачей протекционизма не запретительные пошлины, а создание экономических условий для развития отечественной промышленности. ^[2] В июне 1897 г. в письме Николаю II он писал: ^[6]

Когда тариф чрезмерно высок, как бывало при введение меркантильных и запретительных пошлин у нас и всюду, иностранный ввоз естественно падает, а уменьшение числа иностранных образцов лишает страну возможности правильно совершенствовать свои произведения. Тариф 1891 г. внимательно соображен в этих отношениях, рассчитан на рост как внутреннего производства, так и внешнего ввоза.

В этом же письме он называл таможенный тариф 1891 г. «знаменем самостоятельности и немечтательного прогресса России». Значение тарифа, по его мнению, несмотря на малость срока, к этому моменту уже сказалось на экономике России и способствовало развитию науки и народного образования. Он писал: «Без промышленного развития — народ мало нуждается в просвещении, ему некуда его прилагать, и расходы, для него необходимые, не выдержать стране». Менделеев полагал, что «промышленность и истинная наука друг без друга не живут, друг от друга получают силу, и этот союз родит блага, без него не веданные, обеспеченность, самобытность и спокойную уверенность в предстоящем».^[6]

В 1897 г. вышла статья Менделеева «Оправдание протекционизма».^[3] В этой работе он подчеркивал, что «государство обязано возбуждать, содействовать и охранять промышленность и торговлю своей страны всеми возможными способами». По его мнению, в период после 1891 г. тариф не уменьшил ввоза, однако, увеличил общие доходы государства (от 903 до 1140 млн руб.). Как утверждал Менделеев, тариф 1891 г. не изменил бывшего строя, повысив оклады от 28,5 % от стоимости товаров до 31 % в среднем в 1891 г.

В своей деятельности Менделеев пользовался поддержкой сторонников курса на индустриализацию и, в частности, С. Ю. Витте. В 1899 г. Витте утверждал: «Создание своей собственной промышленности — это и есть та коренная, не только экономическая, но и политическая задача, которая составляет краеугольное основание нашей протекционной системы». ^[2]

Критика

• Н. Н. Шапошников видел в торговой политике России 1880-х гг. «рецидив меркантилизма и огульный протекционизм». ^[2][4]
• П. Б. Струве полагал, что таможенная система, окончательно оформившаяся в 1891 г., представляет собой взаимодействие фискализма и протекционизма.^[2]
• М. Н. Соболев считал, что доминирующая фискальная цель была «блестяще осуществлена при величайшем напряжении платежных сил народной массы». ^[2]

Ссылки

1. ↑ ^{1 2} Таможенный кодекс
2. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8} Д. И. Менделеев и таможенный тариф (из истории разработки и осуществления таможенно-тарифной политики России) М. М. Савченко, кандидат исторических наук (Российская таможенная академия).
3. ↑ ^{1 2} Оправдание протекционизма (Д. И. Менделеев), 1897 г.
4. ↑ ^{1 2} Шапошников Н. Н. Протекционизм и свобода торговли (М.-Л., 1924)
5. ↑ Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон. Энциклопедический словарь. — Тариф таможенный
6. ↑ ^{1 2} О покровительственной системе (Д. И. Менделеев), 1897 г.

Первая общественная организация в Российской империи – Вольно-экономическое общество – было учреждено через три года после прихода к власти Екатерины Второй и через девять лет после упразднения последней в России внутренней таможни: в 1765 году. Одной из первых рекомендаций Вольно-экономического общества стало введение протекционистского тарифа для защиты не столько внутреннего рынка ( внешняя торговля России была незначительной), сколько одних производителей перед другими. Попытка взломать внутренний рынок за счет внедрения мощного корпоративного еврейского капитала (после раздела Польши Российской империи достались территории, на которых плотность еврейского населения была самой высокой в Европе)  была осуществлена отнюдь не экономическими методами: введением черты еврейской оседлости, внутри которой был установлен свой торговый тариф и система налогообложения.

После Великой Французской революции  у таможенного тарифа появляется еще одно качество: именно с его помощью формировались антинаполеоновские коалиции, именно при помощи торговых и таможенных тарифов Наполеон намеревался изолировать и обескровить Англию. Павел Первый, сторонник Наполеона, в 1797 году ввел очень высокий тариф на торговлю с Англией, в 1800 году – сделал его еще более высоким. Обороты на рынке корабельного леса резко упали, англичане несли значительные убытки. Положение было исправлено лишь после убийства Павла Первого и воцарения Александра Первого: в 1801 году последовало значительное  снижение торговых тарифов с Англией. Но ненадолго.

Политика континентальной  блокады, осуществлявшаяся Наполеоном, в общем сводилась к одной, но крайне эффективной мере: «разорить торговлю врага, чтобы лишить его возможности воевать». Главный противник – Англия. Ее экспортные товары – колониальные товары и хлопок облагаются гигантским  ( в десятки раз большим по сравнению с первоначальным) таможенным тарифом. Обложению подлежали какао, кофе, тонкие полотна, сахар, хлопок-сырец  и другие товары. В конечном счете такая политика принесла Наполеону доход в 150 млн. франков (за счет таможенных конфискаций и борьбы с контрабандой), но в значительной степени ослабила собственную экономику Франции.

Россия была вынуждена присоединиться к континентальной блокаде в 1807 году. Три года Александру удавалось лавировать с торговыми тарифами, но в 1810 году были приняты строго запретительные тарифы. Лишь в 1815 году, после Венского конгресса, который подвел итоги Наполеоновским войнам, тарифы на торговлю с европейскими странами были значительно снижены.

К 20-30-м годам XIX века относится и первая в России «финансовая революция», известная также как реформа Канкрина. Егор Францевич Канкрин, министр финансов Александра I и Николая I, восстановил финансовую систему страны после войны с Наполеоном, ввел серебряное денежное обращение, наконец, ввел протекционистский тариф, направленный на развитие собственной промышленности внутри страны. К сожалению, наиболее экономически прибыльной промышленностью  в то время было винокурение, и поощрение этой деятельности оказалось палкой о двух концах. Тем не менее, доходы от этой политики обращались в бюджет, что позволило уйти от дефицита уже через год после назначения Канкрина на эту должность, в 1824 году.

В 20-е годы XIX века Россия училась использовать торговые и таможенные тарифы для развития окраинных территорий. Речь идет о введении системы порто-франко в Одессе, что позволило настолько продвинуть развитие территории, что Одесса уже к концу 20-х годов была четвертым по величине городом Империи после Москвы, Петербурга и Варшавы. Впоследствии этот же опыт был использован во Владивостоке.

До Крымской войны вся российская внешняя торговля разделялась на два пространства: Европейская и Американская. В европейской торговле вся тарифная политика осуществлялась Министерством финансов по согласованию с различными заинтересованными ведомствами (или придворными группировками, из песни слова не выкинешь). Американская торговля велась Российско-Американской компанией, ставшей ко времени своего расцвета в тридцатых годах девятнадцатого века крупнейшей  корпорацией мира. Российско-Американской компания не была государством, поэтому не устанавливала тарифов. Она очень гибко вела целевую политику в зависимости от спроса на главный товар – пушнину. Однако отсутствие долговременной политики развития и устраненность государства от управления компанией привели ее к краху после почти 60 лет существования. После чего вся Российско – американская торговля замерла почти на сорок лет.

После Крымской войны тарифная политика России направлена прежде всего на защиту собственного производителя, по сути говоря – рынка труда. Очень высокими пошлинами облагались товары идентичные тем, которые производились в самой России, тарифом пониже – те, которые не могли составить реальной конкуренции произведенным в стране. Политика потерпела крах: реально Россия ни в чем соперничать с Европой не могла.

Поэтому таможенный тариф 1868 года был выстроен по другому принципу: уменьшены пошлины по 152 статьям, уравнены пошлины по морской и сухопутной границам. Наименьшей пошлиной на ввоз облагалось сырье, наивысшей – готовых фабрикатов. Однако и эта политика не дала ожидаемого результата: уже с середины семидесятых Россия опять возвращается к протекционизму. С 1877 года таможенные пошлины начали взимать золотой валютой, что сразу увеличило их номинальную стоимость на 25%.  До 1891 года все таможенные пошлины были направлены на поддержание развития собственной индустрии, таможенная политика была на особом контроле у Александра III.

Новые принципы тарифной политики были закреплены в Государственном тарифе 1891 года, предоставленном Министерством финансов. Этот тариф соединял систематизировал все положительно себя зарекомендовавшие изменения предшествующих лет и был нацелен на поддержание тех отраслей промышленности, которым существовавшей поддержки было недостаточно: в первую очередь торговому мореплаванию, сельскому хозяйству и металлургии.  Так, пошлины на ввозимые сельскохозяйственные машины были снижены до минимальных, — и через два года Россия стала самым крупным импортером немецких косилок и паровых молотилок.

К 90-м годам относится радикальное изменение российской тарифной политики, выразившееся в принятии двойного конвекционного тарифа. До 1890 года таможенный тариф России носил вполне автономный характер: однородные иностранные товары, привозимые в Россию, облагались одинаковыми пошлинами, независимо от страны-производителя. В то же время  таможенная борьба западноевропейских государств привела к системе двойного конвекционного тарифа: договаривающиеся стороны делали взаимные уступки в пошлинах на товары, в получении или сбыте которых они были заинтересованы. Такие договоры были заключены между Германией, Австро-Венгрией, Италией, Швейцарией и Бельгией и вступили в действие с февраля 1892 года. В среднем пошлины были повышены на 30% и с 20 июля 1893 года был установлен двойной таможенный тариф: общий для стран, благоприятствующих нам, и повышенный – для прочих. Первый торговый договор на конвекционных началах был заключен с Францией. Основным его положением было обоюдное пользование правом благоприятствующей нации во всем, что касается ввоза, вывоза, транзита и прочее. Кроме того, обе стороны обязались не допускать в пользу фабрикатов третьего государства никаких льгот, которые не были бы распространены на произведения договаривающейся стороны.  На основании этого договора Франция понизила пошлины на керосин на 50%, открыв тем самым французский рынок для русских нефтепродуктов. Впоследствии такие же договора были заключены с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией, Данией, Португалией, Сербией, Японией, Тунисом. Но! Не с США, Англией и Турцией.

Первым русским теоретиком тарифной политики был Сергей Юльевич Витте (1849-1915), математик по образованию, начинавший карьеру билетным кассиром, а закончивший ее Председателем Совета Министров Российской империи. Именно он написал в 80-е годы книгу «Принципы железнодорожных тарифов», которая выдержала четыре издания только при жизни автора и была переведена на 6 языков. Смысл принципов в следующем:

• Тарифы должны регулировать интересы частного производителя и государственной казны с учетом интересов каждого, причем на длительный срок. Как минимум, на срок окупаемости вложенного капитала.
• Тарифы должны быть явными. То есть их нельзя скрывать ни от конкурентов, ни от государственного фиска.
• Тарифы должны обеспечивать поступления в бюджет, поэтому не могут быть изменяемы произвольно и в угоду коньюктуре рынка.
• Тарифы не могут решить всех проблем защиты собственного рынка и привлечения капиталов извне. Они должны быть частью продуманной и долговременной государственной политики «покровительствования собственной экономике».
• Тариф должен соотноситься с платежеспособностью населения. Вполне возможно начинать с низкого тарифа, повышая его по мере обогащения народа.
• Государственный тариф должен иметь силу закона.

Все эти принципы С.Витте пришлось применить на практике во время российско-германской «таможенной войны из-за 10 копеек с пуда». В течение года 1893-94  Германия пыталась изменить русские тарифы на хлебную торговлю и совсем снять тарифы на поставки сельхозмашин. Ни того, ни другого Витте сделать не дал, и в 1894 году был подписан взаимовыгодный договор между Россией и Германией.

По мере возникновения свободных рынков (хлебного, угольного, затем нефтяного) государственные тарифы постепенно становятся главным рычагом государственного управления экономикой и главным  способом ее защиты. Во многих странах торговые тарифы и тарифы на услуги стали прерогативой специальных государственных органов – как, например, в Германии (специальный департамент Дойче Банка) или во Франции (комиссия по тарифам Министерства торговли). Следует отметить, что практически все страны, вводившие такие органы, со временем пришли к выводу о необходимости привлечения к формированию тарифов законодателей и производителей товаров и услуг. Тарифы как государственный закон видимо впервые появились в Великобритании в начале 80-х годов XIX века.

Сама по себе история тарифа – это история государственного управления экономической системой во всей ее полноте: и в отношении частного бизнеса, и в отношении государственного сектора экономики, и в отношении транснациональных корпораций, первыми из которых были крупнейшие торговые компании – как, например, английская Ост-Индская. Тариф был самым гибким инструментом этой деятельности, позволявшим доводить управление до высокого искусства, в некоторой степени – даже до изощренности. Но вместе с  тем его природа оставалась прежней, такой, какой была со времен Крестовых походов. И в наиболее точном переводе с арабского «тариф» — это то, с чем не спорят…

В Российской империи электроэнергия оплачивалась по разным тарифам в разных городах, однако размер оплаты зависел не от потребленной мощности, а от времени осуществления услуги: понедельно или помесячно. В СССР оплата за потребленную мощность была введена лишь перед войной, когда появились электрические чайники и утюги, «съедавшие» значительную мощность.

Последнее обновление: 4 августа 2021 г., 17:08