Политика ,
01 апр 2022, 21:24
0
В реестр СМИ-иноагентов попали основательница The Bell Елизавета Осетинская и главред издания Ирина Малкова, журналистка «Дождя» Мария Борзунова и другие
Елизавета Осетинская
Минюст внес в реестр СМИ-иноагентов основательницу издания The Bell Елизавету Осетинскую и его главного редактора Ирину Малкову, а также публициста Евгения Понасенкова.
Кроме них, в список попали:
- журналистка «Дождя» (Минюст признал издание иноагентом) Мария Борзунова;
- журналист дагестанского еженедельника «Новое дело» Мурад Мурадов;
- Анна Голубева;
- корреспондент «Медиазоны» (Минюст признал издание иноагентом) Алла Константинова;
- Виктор Воробьев.
Елизавета Осетинская с 2010 по 2011 год была главным редактором «Ведомостей», с 2011 по 2013 год — Forbes в России. В 2014–2016 годах руководила редакцией РБК. В 2017 году основала The Bell.
Ирина Малкова занималась расследованиями в Forbes, была в РБК заместителем главного редактора и возглавляла издание Republic (учредитель издания в списке иноагентов).
Журналистка Мария Борзунова сказала РБК, что узнала о внесении в реестр из сообщения друга. «Это было ожидаемо, если честно, мы на «Дожде» ожидали включения нас поименно в этот список намного раньше. В последнее время я перестала об этом думать, потому что параллельно происходят намного более страшные вещи. Единственное, что я могу сказать: я люблю Россию намного больше тех, кто это решение принимал. И это еще одно тому доказательство. Оспаривать это решение, конечно же, буду, хоть и понимаю, что это бесполезно», — сказала Борзунова.
«Прежде всего это абсолютно незаконно, ни копейки я ниоткуда не получал. Я буду оспаривать это в суде, конечно. <…> Конечно, я буду оспаривать это в суде», — заявил РБК Понасенков.
Реестр СМИ-иноагентов существует в России с 2017 года, затем поправки в законодательства позволили признавать иноагентами и физических лиц. Все, кто попал в него, должны маркировать все публикуемые материалы, а также отчитываться о своих расходах и деятельности перед Минюстом.
В марте этого года комитет Госдумы по госстроительству предложил добавить в реестр физлиц-иноагентов людей, аффилированных с признанными иноагентами организациями и СМИ. Если эти изменения будут одобрены, в перечень попадут сотрудники СМИ-иноагентов.
Слышали о некоем издании The Bell? Его создала бывшая журналистка РБК Елизавета Осетинская, известная своей симпатией к алкоголю, наркотикам и жестким эротическим развлечениям.
The Bell появился два года назад, когда Осетинская закончила Стэнфорд и Калифорнийский университет. Поначалу издание позиционировалось как бизнес СМИ, но позже там стали появляться сомнительные расследования о российских бизнесменах.
Вовсе не о таких, как Навальный и Волков, которые живут на широкую ногу, нет. Они ее не интересуют. Подумаешь, Нава ежемесячно платит за съемную квартиру по 200к, а Волков скупает недвижимость. Зачем делать расследования о таких персонажах, да и не заплатят за это.
Вместо этого Осетинская обвиняла «Роснефть» в том, что компания стала монополистом на рынке. Поэтому иностранным организациям в России не развернуться. Более того, она лоббировала интересы British Petroleum. Примечательно, что у Осетинской экономическое образование, а ее отец обучал нефтяников и преподавал в московском институте нефти и газа.
Впрочем, таким, как она легко менять мнение, если дело касается денег. Подобные статьи о бизнесе – это шантаж, за который Лиза тоже получает деньги. Видимо, в случае с «Рофнефтью» Осетинской щедро заплатили в British Petroleum.
Уже не говоря о том, что The Bell активно спонсируют иностранные компании. Например, от Investigative Reporting она получила 100 000 баксов, Европейский фонд поддержки демократии перечислил 220 000 долларов, ну а Polestar Digital Ventures финансирует ее регулярно. Сам сайт The Bell зарегистрирован в Панаме.
Такая же история и у «Проекта» Романа Баданина, известного алкоголика. По рекомендации Осетинской он тоже поехал учиться в США, а потом создал свой как бы расследовательский сайт.
Ну, а что касается дамочки, то со временем она избавилась от всех сооснователей, кинула их и теперь руководит The Bell в одно лицо под кураторством американских спецслужб. Вот только то, что публикуется на этом сайте, просто лживый шлак.
Например, там вышла статья о том, что часть акций «Яндекса» купит «Сбербанк». На деле это не так, но после такой новости компания понесла убытки. Вот только Осетинская не извинилась, видимо, находилась в наркотическом угаре.
О ее сомнительных пристрастиях рассказал один из журналистов The Bell. По его словам, Осетинская пьет, наркоманит и состоит в американских секс-клубах. И ладно бы это не отражалось на других людях, но во время отходняков она срывается на своих же сотрудников.
В общем, какой руководитель, такое и издание. Осетинская – неадекватная извращенка и наркоманка, а ее The Bell – лживая шарашка, на которой она нехило зарабатывает, чтобы тратиться на Sex, Drugs, Rock & Roll.
Новостной сайт E-News.su | E-News.pro. Используя материалы, размещайте обратную ссылку.
Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter (не выделяйте 1 знак)
Издание рассказало, как «спецоперация» разделила сотрудников компании и какие активы смогут «переехать» за границу.
Что обсуждали в компании 24 февраля
- После начала «спецоперации» Владимир Путин пригласил в Кремль десятки крупных предпринимателей и топ-менеджеров, в числе которых было и руководство «Яндекса». Трое собеседников The Bell говорят, что в компании несколько часов шла дискуссия перед тем, как принять приглашение президента.
- Поскольку основатель «Яндекса» Аркадий Волож был за границей, идти предстояло управляющему директору группы Тиграну Худавердяну. Часть коллег отговаривала его, а сам он склонялся к тому, что идти нужно. У Воложа на этот счёт не было ответа.
- В итоге руководство компании решило идти на встречу. Многие сотрудники «Яндекса» сочли это решение ошибкой: по их мнению, от визита в Кремль можно было отказаться — например, туда звали «Тинькофф», но Оливер Хьюз не пришёл, рассказал изданию один из менеджеров.
-
В марте из-за участия во встрече Худавердян попал под санкции ЕС. По той же причине в «чёрном списке» оказался также Александр Шульгин — гендиректор Ozon и бывший топ-менеджер «Яндекса».
Как начался раскол среди сотрудников
- Начало «спецоперации» топ-менеджмент «Яндекса» застал в разных местах — кто-то в Москве, кто-то в отпусках, а Аркадий Волож в этот момент находился в Израиле, куда переехал несколько лет назад. 24 февраля Елена Бунина, занимавшая пост гендиректора российского «Яндекса», была на Кипре, а затем улетела в Израиль и в Россию решила не возвращаться. В начале апреля она покинула должность гендиректора.
- В Израиль переехали также глава геосервисов Роман Чернин, руководитель беспилотников Дмитрий Полищук и директор по рекламным продуктам Вера Лейзерович.
- Худавердян тоже уезжал из России, но вскоре вернулся и продолжил руководить компанией, говорят два источника, близких к «Яндексу». Он считал, что без него «Яндекс» развалится, а у него есть сервисы, в которых нуждаются люди, и тысячи сотрудников с семьями, говорят источники.
- По словам собеседников издания, после февраля в «Яндексе» начал расти разрыв между тем, кто покинул страну и теми, кто решил остаться.
Довольно быстро мы оказались в ситуации, где каждая сторона начинает оправдывать себя и свой выбор. Те, кто остались, говорят про давление и политику и встречаются с постоянным осуждением. Те, кто уехал, — оказываются в своем пузыре, отрываются от реальности. В целом это получается такая история человеческих трагедий.
сотрудник «Яндекса»
Как решалась судьба российских активов
-
Команда «Яндекса», которая осталась в России, пыталась скорее избавиться от токсичных активов — в первую очередь, «Новостей» и «Дзена». От их продажи зависело само дальнейшее существование компании, говорит источник.
Когда я пришёл в «Яндекс», «Новости» не воспринимались внутри такой уж проблемой, хотя, конечно, уже тогда это сильно било по репутации. Но это работало только в реальности, где ***** не будет. А когда она началась, призывать закрывать «Новости» было то же самое, что говорить «выходите на протесты». Раньше надо было.
сотрудник «Яндекса»
-
15 марта стало известно, что «Яндекс» ведёт переговоры о продаже «Новостей» и «Дзена» холдингу VK. В тот же день Худавердян попал под санкции, а внутри компании сокрушались: «надо было раньше начинать», говорит один из сотрудников. Условия продажи сервисов стороны не раскрыли. Вероятно, часть сделки отсрочили, так как новостной блок ещё остаётся на главной странице «Яндекса», отмечает издание.
Почему Волож не делает публичных заявлений
- В мае двое знакомых Аркадия Воложа рассказали изданию, что тот был «морально готов» продать все активы в России, если бы смог это сделать: мешало политическое давление, к тому же оценка компании постоянно менялась.
Актив, который генерит $1 млрд в год, — это лакомый кусок. Вопрос, кому его продавать.
источник The Bell, знакомый Воложа
- С начала «спецоперации» основатель «Яндекса» не высказывался публично, хотя в компании по этому поводу возникали дискуссии: кто-то считал, что его заявление помогло бы избежать санкций, а другие оценивали риски национализации и преследования топ-менеджмента. Сам Волож публичные высказывания воспринимал как самопиар: «ему это некомфортно, неловко», говорит один из его знакомых. «Выйти с интервью, чтобы отмазаться, — не его стиль», — отмечает ещё один собеседник.
- По словам двух источников, из России Воложа просили потерпеть и «не делать резких движений» — в том числе и член совета директоров «Яндекса», бывший глава администрации президента Александр Волошин.
- Волож всё же пытался предотвратить санкции: «шла разъяснительная работа» с чиновниками и журналистам из США и ЕС. Один из собеседников издания сказал, что компания объясняла им, как работают «Новости», какие в России действуют законы и что такое Роскомнадзор. Избежать санкций это не помогло: 3 июня Волож попал в «чёрный список» ЕС.
Возможное разделение «Яндекса»
-
Со временем раскол между уехавшими и оставшимися руководителями «Яндекса» нарастал. На оставшихся обрушились проблемы в виде политического давления, угрозы дефолта и срывов поставок из-за санкций. А Волож в это время хотел как можно быстрее «перевести» активы «Яндекса», которые могут выжить и развиваться за рубежом.
- В мае в «Яндексе» пришли к компромиссу: решили, что нынешнюю структуру управления компанией придётся поменять. Руководство обсуждало до 18 вариантов реструктуризации, но в итоге решило ничего не менять, пока компания не договорится с держателями облигаций — это удалось сделать в июне.
- В апреле «Медуза» писала, что один из вариантов реструктуризации— разделение компании на российскую и международную. The Bell утверждает, что сделать это будет сложно: больше 90% интеллектуальной собственности «Яндекса» находится в России, а зарубежные проекты не приносят компании прибыли. Кроме того, раздел компании «вряд ли бы нашёл понимание в Кремле», а сделку должны одобрить иностранные инвесторы.
- Сейчас часть сотрудников «Яндекса» работает из-за рубежа. В нескольких странах компания собирается открыть «хабы» — офисы за границей. Переговоры о реструктуризации продолжаются, но идут тяжело — из-за «сломанной коммуникации» и нарастающего недоверия.
- Если такой раздел «Яндекса» всё-таки состоится, в международную компанию могут войти беспилотники, облачный сервис и образовательный проект «Яндекс Практикум», рассказали двое собеседников издания. Они предположили, что активами будет руководить сам Волож, по пока неизвестно, как он сможет финансировать развитие сервисов из-за санкций.
Об участии Кудрина в переговорах
- Убедить Кремль в легитимности такой реструктуризации Воложу помогает глава Счётной палаты Алексей Кудрин, говорит один из его знакомых. 1 июня источники «Медузы» рассказали, что последний может войти в руководство «Яндекса», а собеседник The Bell в правительстве считает, что Кудрин, вероятно, войдёт в совет директоров. В самой компании эти слухи опровергли.
- После начала «военной операции» Кудрин несколько раз летал в Израиль, где живёт Волож, а в июне встречался с Путиным. Один из собеседников The Bell допускает, что глава Счётной палаты говорил с президентом о судьбе «Яндекса».
-
Тот факт, что Волож обратился за помощью к Кудрину, может говорить о том, что предприниматель как минимум частично утратил доверие к оставшимся в России, отмечает издание. Сможет ли Кудрин успешно справиться с этой задачей, неизвестно, поскольку в Кремле у «Яндекса» есть свой «куратор» — замглавы администрации президента Сергей Кириенко, говорит один из собеседников.
Что с опционами
- До февраля доход многих сотрудников «Яндекса» состоял из рублёвого оклада и долларовых опционов, рассказывали два источника. Чем выше была позиция сотрудника в компании, тем большую часть дохода занимали опционы — «часто это было сильно больше половины», объяснял один из них.
- После того, как в феврале американские биржи приостановили торги акциями «Яндекса», опционы его сотрудников «сгорели».
Когда всё случилось, часть дохода просто испарилась, в том числе у самых дорогих разработчиков, на которых охотятся крупнейшие компании в мире и у которых всегда есть в запасе два-три офера.
сотрудник «Яндекса»
- Больше других пострадали сотрудники, которые жили на рублёвую зарплату, держали акции и работали на рост компании, отмечает другой источник. В качестве компенсации в марте «Яндекс» выплатил сотрудникам дополнительную зарплату: согласно отчетности, в первом квартале на это ушло почти 6 млрд рублей.
- Сейчас компания заменила опционы денежными выплатами. «Расчёт производится по зафиксированному курсу доллара (выше текущего) и цене акций в долларах, которая использовалась во время выплаты гранта конкретному сотруднику», — объясняли в компании.
Медиастартап The Bell был запущен бывшим шеф-редактором РБК Елизаветой Осетинской в июне 2017 года и позднее привлек $600 тыс инвестиций. С разрешения сооснователя The Bell Павла Миледина Sostav публикует историю создания медиа, которую он разместил в своем канале на Яндекс.Дзене. Итак, с чего начинался медиапроект The Bell, какая команда за ним стояла и как в итоге распределились доли его участников.
История, которой не было на бумаге
Я хотел бы рассказать вам полезную, поучительную и немного грустную историю про The Bell, бизнес, работу команды и отношения людей. Итак, устраивайтесь поудобнее, запасайтесь попкорном и слушайте.
Первые эксперименты
Разрабатывать идею The Bell мы начали в октябре 2016 года с подачи Елизаветы Осетинской, которая тогда училась в Стенфорде. Собралась группа выходцев из РБК — Осетинская и еще семь человек, которых она пригласила поучаствовать в проекте. В нее входили главред Republic Ира Малкова, ее заместитель Петя Мироненко и я, работавший тогда в РБК.
По инициативе Осетинской мы использовали для создания нового медиа метод «дизайн мышления». Это, если совсем просто, глубинные интервью с целью понять, что нужно аудитории и сформулировать продукт.
Мы провели около 20 интервью с потенциальными читателями и придумали основную идею нового делового медиа: «Мост между Россией и Западом». По этому поводу даже думали в шутку назвать его «Медиа-мост». Чуть позже появилось четыре основных темы, развивающие эту идею в практическую плоскость: Новости, Расследования, Inspiring (вдохновляющие тексты про предпринимателей) и Knowledge (знания о том, как делать бизнес в России и за рубежом).
Мы долго думали над названием. Каких идей тут только не было. Начиная от Bridge и заканчивая Iskra. «Колокол» предложила Осетинская. Помню, нам показалось это очень сильным. Петя пошел читать репринт старого «Колокола», а я — крутил песню «Время колокольчиков» в исполнении «Калинова моста» (Башлачева что-то сложно много слушать). В общем, в итоге так и решили — The Bell.
В феврале мы уже рисовали первые наброски дизайна и прототипа с названием по-русски: «Колокол». От русской транскрипции потом решили отказаться, чтобы не вызывать слишком уж прямых ассоциаций, да и цвета поменяли.
И все бы хорошо, но денег на все наши идеи не было. И было неясно, есть ли в этом продукт или нет. Где-то весной Осетинская предложила в рамках свойственных всем стартапам экспериментов попробовать это обкатать в виде рассылки. Так и возникла рассылка The Bell — якобы студенческий эксперимент, затянувшийся более чем на год. Мы запустили рассылку в начале мая, вот первая:
Первая рассылка The Bell 2 мая 2017 года. Канал в Яндекс.Дзене Павла Миледина
Акционерное соглашение
Весной, еще до запуска рассылки, мы начали разговаривать о том, кто станет кофаундером проекта. Мы все (без Осетинской) встретились в «Венской кофейне» на Третьяковке, чтобы ответить для себя на вопрос: «кофаундер ты или нет». Прыгать без парашюта в эту историю согласились трое, один обещал подумать, трое отказались. Так и вышло, что сооснователями проекта стало всего четыре человека: Елизавета Осетинская, Ира Малкова, Петя Мироненко и я.
Разговоры о создании The Bell, январь 2017 года. Канал в Яндекс.Дзене Павла Миледина
На последовавших за этим переговорах оставшихся членов концессии Елизавета предложила разделить доли в проекте на четверых. Так, чтобы у нас была мотивация развивать его и дальше. Я помню, что сказал что-то вроде: Лиза ты все это придумала, ты можешь забрать себе все 100%. На что был ответ: Нет, так вы будете недостаточно мотивированы.
Где-то в апреле или мае мы договорились о том, что у Осетинской будет 50%, а у меня, Иры и Пети — по 15% долей в проекте у каждого. Оставшиеся 5% были предложены тому члену команды, который обещал подумать. Но он в итоге тоже отказался, и эти 5% по умолчанию остались болтаться как резерв.
По акционерным долям в итоге договорились так:
1) Осетинская — 50%, Малкова — 15%, Мироненко — 15%, я -15%, резерв — 5%
2) Вестинг на 4 года (схема постепенного получения долей). Это значит, что каждый год кофаундеру записывается ¼ закрепленного за ним пакета.
3) Клифф на 1 год. Мы договорились, что тот, кто выйдет из проекта в течение первого года, не получает ничего.
К июлю 2017 года ситуация складывалась так, что медлить с выходом в наш проект было уже нельзя — и мы вышли.
И да! Мы совершили эту классическую ошибку. Мы не подписали соглашение на бумаге до выхода в проект. Все это было на словах. Это критически повлияло на дальнейшие события.
«Командная» игра
Прежде важная ремарка: 1 августа 2017 года я подписал трудовой договор с компанией нашего издания, по которому не могу разглашать никакие подробности ее деятельности, бизнес-показателей, имен партнеров и т. д. Но, это соглашение относится к моему статусу сотрудника. Оно, не касаются статуса кофаундера и акционерных договоренностей. Тем более, эти договоренности были достигнуты еще до создания самой компании. Поэтому позволю себе рассказать в общих чертах то, что происходило дальше.
Копия годового налогового отчета компании Polestar публично доступна на сайте https://icis.corp.delaware.gov/eCorp/ и у компании — регистратора NRAI. Канал в Яндекс.Дзене Павла Миледина
При старте мы как совладельцы предприятия распределили роли так: Осетинская как CEO занимается привлечением финансирования, стратегией и глобальным продвижением, Ира — главный редактор, расследования, Петя — заместитель, рассылка и соцсети. Я — продакт, который совмещает еще и функцию CTO (разработки у нас тогда не было).
Почти сразу после выхода в проект Осетинская предприняла первую попытку поменять распределение долей. В частности, речь шла о том, что (чисто теоретически) мы можем привлечь в проект сильного издателя, и тогда было бы неплохо предложить ему долю. И ее мы должны бы выделить из своих.
Ближе к осени мы не знали подробностей, которые обычно доступны совладельцам — финансирования, бизнес-планирования, состояние средств на счетах, не были в курсе деталей параллельных видео-проектов и т. д. Мне стало очевидно, что эта история не про партнерство, а про что-то иное.
Разговоры про акционерное соглашение возникали с лета неоднократно, но по сути никаких шагов к его подписанию Елизавета не сделала. История затягивалась. В итоге команда (Ира, Петя и я) в декабре 2017 года предложила ей все-же начать оформление наших договоренностей по долям на бумаге.
В ответ мы получили фактически отзыв данных обещаний. Нам было сказано, что Осетинская оценивает свой вклад в The Bell 75%-80% и хотела бы именно это количество акций. Мы не получили внятного ответа на вопрос, с чем связано это желание. Не было, по словам Елизаветы, никакого нового инвестора, нового члена команды или чего-то существенного, предполагающего изменение базового соглашения. Ответ звучал как «хочу и все». Несмотря на это, мы предложили варианты, которые учли бы ее интересы, но позволили сохранить распределение в виде 50/15/15/15. К сожалению, они ее не устроили.
Важные детали: никто из акционеров своих денег в проект не вкладывал. И да, мы как кофаундеры получали зарплату. Это, в общем, считается нормальным.
Развод на процентах
Для меня изменение изначальных договоренности на фоне всего происходящего, послужило основанием для ухода из The Bell. Ира Малкова и Петя Мироненко заняли менее жесткую позицию и, в результате, остались. Если говорить просто, Ира и Петя приняли новое предложение и стали работать с Осетинской исходя из новой реальности, а я — нет.
Как распределились доли после этого, я не знаю, но предполагаю, что мой выход позволил Ире и Пете сохранить свой статус — по 15%. Доля Осетинской как бы увеличилась до 70%. За счет прав на мои 15% и за счет тех 5%, что болтались в резерве. Но так как мы никаких бумаг не подписывали, с юридической точки зрения ничего этого не было в принципе. По крайней мере так теперь утверждает Осетинская. Я не знаю, подписали ли в итоге Петя и Ира акционерный договор.
После моего ухода из The Bell, я предложил Осетинской выделить мне долю в размере около 5% исходя из того, что все прежние договоренности (распределение долей, вестинг и клифф) не действуют, а я участвовал в проекте в той или иной форме с октября 2016 года. Ну или компенсировать мне мою долю деньгами. Понимания эта позиция не нашла. Полугодовые попытки переговоров успехом не увенчались. Зато The Bell нанял адвоката, который звонит мне периодически и рассказывает про риски разглашения информации. Теперь, возможно, у него прибавится работы.
Ответ Осетинской по поводу долей в проекте. Канал в Яндекс.Дзене Павла Миледина
Что мне с этого?
То, что произошло в The Bell, до сих пор не укладывается у меня в голове, мешает мне развиваться и смотреть в будущее. Для меня этот пост своего рода терапия, которая позволит мне поставить в этой истории точку и больше не думать о ней.
Я считаю, что мы в деловых медиа всегда боролись за честный и чистый бизнес. На этом построены The Bell и проект «Русские Норм». Выяснилось, что не совсем «норм», точнее даже совсем не «норм». На мой взгляд, это обычное «кидалово». Если журналисты, которые пропагандируют определенные ценности, сами не в состоянии вести дела в соответствии с заявленными принципами, это должны знать читатели и партнеры издания.
Информация о миноритарных собственниках The Bell, к которым я по-человечески очень хорошо и тепло отношусь, позволит им не сдать позиции, если в какой-то момент Осетинская вдруг скажет: «А теперь я хочу 100%». Или опять будет затягивать подписание бумаг. Публичность в этом смысле — хорошая вещь.
Я вынес для себя огромный урок партнерства и трансформации отношений в команде. И главное — понимание того, каким не должен быть лидер ни при каких обстоятельствах. Идеалов больше нет, как нет друзей, врагов. Есть только одно слово, как в анекдоте — «партнеры». Бывшие.
Павел Миледин
P. S. Тут в конце я хотел придумать какую-нибудь жизнеутверждающую шутку, но чет у меня так ничего и придумалось)).
Ответ Елизаветы Осетинской в Facebook на статью Павла Миледина
Заявление в связи с появлением претензий Павла Миледина к The Bell и ко мне лично.
Павел действительно начинал с нами делать The Bell. Мы действительно говорили о долях в проекте и согласились, что обязательным условием для их получения будет работа в проекте как минимум в течение года. Все без исключения обсуждавшиеся варианты мотивационных схем были привязаны ко времени, отработанному в The Bell, обсуждалась также их привязка к определенным KPI, которые могут свидетельствовать о том, что проект успешно развивается. Это нормальная бизнес-практика и логика. Все время работы в проекте Павел получал рыночную зарплату. Все контрактные обязательства перед Павлом неукоснительно соблюдались. Когда мы (по инициативе CEO) снова стали обсуждать мотивационную схему, Павел объявил о решении перейти на работу в Альфа-банк. Это произошло в январе 2018 года, всего через полгода после старта проекта. Никаких претензий на долю в проекте Павел при этом не заявил. Спустя два месяца Павел начал давление: он стал выдвигать ничем не обоснованное на тот момент требование о доле, угрожать раскрытием информации, касающейся проекта. Не хотелось бы ставить это в один ряд с недавним появлением слухов о финансировании The Bell в СМИ.
Это попытка нанести вред репутации проекта — все обязательства перед Павлом были выполнены. Следует отдельно напомнить, что контрактные обязательства Павла предполагали неразглашение информации о проекте в течение и после прекращения работы в The Bell.
Я и другие основатели собираемся и дальше развивать проект The Bell
ПС. Извините, других комментариев пока не будет, пока в Калифорнии не наступит рабочее время
Минюст признал СМИ-иноагентами основательницу The Bell Елизавету Осетинскую и главного редактора издания Ирину Малкову. Помимо них, в списке оказались еще несколько человек, в том числе журналистка признанного СМИ-иноагентом телеканала «Дождь» Мария Борзунова и историк Евгений Понасенков
Минюст признал СМИ-иноагентами основательницу онлайн-издания The Bell Елизавету Осетинскую и его главного редактора Ирину Малкову.
Помимо них, в списке оказались еще несколько человек, в том числе журналистка признанного СМИ-иноагентом телеканала «Дождь» Мария Борзунова и историк Евгений Понасенков.
Минюст 1 апреля также признал СМИ-иностранными агентами журналистку издания «Медиазона» (признано СМИ-иноагентом) Аллу Константинову, Мурада Мурадова и активиста Виктора Воробьева, в списке также оказалась психолог Анна Голубева.
Всего в списке СМИ-иностранных агентов Минюста теперь 127 изданий, журналистов, адвокатов, активистов и организаций.
В середине марта комитет Госдумы по госстроительству и законодательству одобрил поправку, согласно которой в России будет создан единый реестр сведений о физических лицах, признанных иностранными агентами или связанных с ними. Поправка вносится в закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан России» (272-ФЗ).
В него, помимо признанных иноагентами людей, внесут тех, кто был сотрудником организаций с этим статусом, учредителей и руководителей иностранных СМИ — иноагентов. В реестр, согласно поправке, могут быть также включены люди, ведущие политическую деятельность и получавшие деньги или имущественную помощь от иностранных агентов. Предполагается, что реестр будет вести Минюст. Российские власти ранее не вели реестр связанных с иноагентами граждан.