В конце прошлой недели Владимир Путин своим указом произвел ряд изменений в комиссии по вопросам совершенствования госуправления. В интервью «НГ» член президентской комиссии и один из авторов административной реформы Ярослав Кузьминов объясняет, почему реформа буксует, а также рассматривает возможности ее продолжения.
Кузьминов полон решимости спасти административную реформу.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
– Ярослав Иванович, может ли общая неудовлетворенность ходом реформы побудить власть приступить к новой перестройке госаппарата? Кто мог бы возглавить работу над ошибками?
– Твердо уверен, что никакой ломки не будет. Любая перестройка – в том числе и официальное возвращение к «дореформенному состоянию», это огромная трата усилий. Сейчас сил просто ни у кого нет, чтобы еще раз все это ложкой мешать. Да и нет таких героев сейчас в руководстве страны. Дмитрий Козак, который мог бы реализовать реформу, отправлен на Кавказ. А люди, которые занимаются этим сейчас, реализуют гораздо более скромный набор задач. Будут постепенные изменения, направленные на устранение очевидных несообразностей. Общее решение и Михаила Фрадкова, и Сергея Нарышкина, и Германа Грефа – сосредоточиться на введении административных регламентов. К этому фактически свелась вся деятельность комиссии по административной реформе. Их принятие, которое рассчитано на пятилетний срок, не исправит сложившегося положения. Это лишь позволит нам спасти административную реформу: регламенты – необходимый элемент реформы, без которого все остальные ее составляющие работать просто не будут. Построив основу этой системы, через год-два можно будет вернуться заново к построению кубиков управления, которые сейчас легли не самым удачным образом.
– Только что вышел указ президента о новом составе комиссии по вопросам совершенствования госуправления. Может ли Сергей Собянин стать автором нового этапа реформы?
– Об этом надо Собянина спрашивать, а не меня. Я наблюдал, что он как губернатор сделал в Тюмени, и могу сделать вывод, что у Собянина есть воля к проведению необходимых реформ. Не просто видение проблемы, оно есть у многих, но еще и воля – ключевой элемент успеха любой государственной деятельности. Мне кажется, что какие-то изменения могут быть в будущем им порождены. А будут эти изменения или нет, не знаю. В политической элите есть люди, нацеленные на изменения, а есть нацеленые на сохранение равновесия. Все эти «роли» в государственной машине востребованы и необходимы. Но если госмашину нужно чинить, этим должны заниматься не водители, не пассажиры, а механики.
– Почему нет согласия в элите относительно схемы проведения административной реформы?
– Нет единодушия относительно того, как реформе развиваться дальше. Есть те, кто хочет вернуться назад. Есть те, кто хочет идти вперед, понимая, что возвращаться назад бессмысленно, да и политически опасно. Но и в результате все стоят на месте, потому что одни туда, а другие сюда.
Основная проблема – отсутствие единой команды в правительстве и вокруг президента. Не считаю, что президент должен обеспечить вокруг себя единую команду по всем вопросам. Политически это неверно – он должны балансировать разные интересы. Но если речь идет о конкретном проекте, то для того, чтобы дело двигалось, его нужно поручить команде единомышленников. Хотя бы для того, чтобы было с кого спросить за результат. Этого не было сделано в 2004 году. И административная реформа зависла в состоянии, когда в кулуарах говорят, что она провалилась. В то же самое время это официально не произносится. И соответственно не делается никаких выводов, не предлагается никакой программы движения.
– Как вы оцениваете результаты первого этапа реформы – в том числе самой скандальной ее части – перестройки правительства? Сейчас ведь пошел обратный процесс – Минсельхоз поглотил выделенное два года назад агентство. Новая структура оказалась менее эффективной?
– В 2003-04 годах Греф и Козак подготовили концепцию административной реформы, идеи которой были приняты президентом. Но она стала ареной подковерной политической борьбы. В результате концепцию приняли, но реализовали с очень многими компромиссами. Из-за них административная реформа пожрала самое себя.
Нельзя было министерствам подчинять агентства и службы, делать эти структуры маленькими министерствами. Естественно, у нас появились старшие министерства и младшие, им подчиненные. Учитывая то, что младшие имели у себя все деньги, то старшие министерства захотели оттянуть все решения на себя. Из этого получились затяжные бюрократические войны, многие из которых мы с вами наблюдали. Могу назвать только одно министерство Леонида Реймана, где не было таких конфликтов: у него все заточено под одно лицо. Но для этого не надо было делить министерство. Мы получили ситуацию, в которой самое лучшее и логичное, что можно сделать, – вернуться в старое состояние. Меньше будет бумагооборота и развозки. Как сейчас говорят: раньше в одно министерство ходил, а теперь должен и министерство, и агентство, и контрольную службу обежать и каждому занести.
Реформа была проведена половинчато, и получилась ситуация, которая описана Лесковым в известном рассказе «Как немец бульдогу хвост рубил». Немец купил щенка боксера, выращивал его, песик его радовал, но потом ему сказали, что у щенка хвост надо обрубить, потому как-то не полагается боксеру с хвостом. Он задумался: да, конечно, хвост надо обрубить, но как же вот так сразу целый хвост? Решил немец подойти к делу исподволь. И начал он с первого сустава, на третьем суставе собака сдохла. У нас реформа пошла по тому же самому принципу.
– Не хватило политической воли, чтобы реализовать реформу до конца?
– Политическая воля, конечно, зависела от президента: это ответственность верховной власти. Есть президент, он отвечает за все действия той команды, которая принимала решение. Но сторонники концепции радикальной реформы оказались не в силах убедить своих товарищей в том, что получится, если эту концепцию принять не полностью.
– На чем споткнулась реформа? Была ли она изначально обречена или же в ходе ее реализации были допущены ошибки, которых можно было избежать?
– Административную реформу надо было начинать не с обрезания, а с упорядочения. Вместо систематической работы на изменение генного кода системы – правил поведения чиновника, планирования его работы, ведения измеримых показателей – сразу начали со структурной перестройки правительства. Это основная проблема реализации административной реформы. Именно поэтому абсолютно все остальные задумки сейчас просто радостно не исполняются. И никто не виноват, потому что никого невозможно проконтролировать.
– Президент не доверил правительственным чиновникам реализацию нацпроектов, а создал специальный совет. Все дело в неэффективных кадрах?
– Движение к эффективному контракту с чиновниками, заложенное в концепцию реформы, было реализовано одним из первых – очень существенно была повышена оплата труда чиновников. Чем выше чиновник, тем больше ему повышается зарплата. В бизнесе точно так же. На тот момент мы приблизились к рыночным зарплатам. Например, директор департамента стал получать вместо 10 порядка 50 тысяч рублей. Но денег для повышения зарплат чиновникам было отпущено недостаточно. Мы не могли поднять всем одновременно, потому что огромные массы чиновников-исполнителей, особенно в регионах, около 400 тысяч, съели бы все деньги. В результате мы сейчас имеем эффект, противоположный тому, которого ждали. Мы спасли чиновников от позорной бедности, но все равно не платим чиновникам столько, сколько они стоят.
Прошло уже два года. Зарплаты в коммерческом секторе выросли. Если сейчас замминистра получает 2500 долларов, то его визави в коммерческом секторе – в 8–10 раз больше. Таким образом, вместо того, чтобы мы могли брать людей на рынке труда наряду с коммерческими предприятиями, на государственную службу идут люди, либо ориентированные на то, чтобы набрать связи и перейти в коммерческий сектор, либо те, кого в бизнес просто не возьмут, потому что они малоэффективны. Согласитесь, и то, и другое – вещь довольно печальная. Конечно, в каждом государстве в государственном аппарате есть группа людей, которая работает не за деньги. Думаю, она составляет около трети чиновников. Но они не определяют качество среды. У нас народ менее сытый. Надо учитывать это обстоятельство, потому что есть коммерческие структуры, которые заинтересованы как раз в том, чтобы чиновник у нас получал мало, тогда «приватизация государства» будет им обходиться дешевле.
– В дальнейшем возможно изменение этой ситуации?
– Уверен, что возможно. Общество уже преодолело психологический барьер. Надо просто продолжать повышать зарплаты чиновникам до достижения эффективного контракта. Но главный ограничитель – это армия: у нас около 500 тыс. офицеров, которые в отличие от гражданских чиновников рискуют жизнью. Президент всегда настаивал, чтобы повышение обеим категориям происходило одновременно. А это более сложная задача с финансовой точки зрения. Это экономическая проблема. Что касается политических барьеров, то сейчас отношение людей к тому, что чиновнику надо нормальные деньги платить, изменилось.
– Сколько стоит для государства административная реформа?
– До этого года ничего, ноль! Если реально приступить к ее реализации, ее стоимость будет исчисляться суммой в 10–12 миллиарадов долларов. Но если даже КПД от нее составит 10% – она себя уже окупит. И мы видим результат реформы без денег. Взять, например, проект бюджетирования по результатам деятельности ведомств, введение которых сейчас активно обсуждается. Все это вылилось в ряд новых аббревиатур, например, появились дронды министерств (доклады о результатах и направлениях деятельности). И честно говоря, мне кажется, что дело зашло в тупик.
Комментарии для элемента не найдены.
«Всегда развиваться и ничего не бояться»: как школьнику стать жителем «Стра — Национальные проекты России
На протяжении последних 15 лет в нашей стране принято ругать западную толерантность. Очень часто (особенно по телевидению) можно услышать рассуждения в духе, что на самом деле в Европе и США бал правит не демократия, а тоталитаризм и весьма жёсткая идеология, которая давит любое инакомыслие.
В результате человек на Западе может пострадать за высказывание несогласия с мейнстримом. Однако и в нашем обществе существует немалое количество неписанных табу и запретных тем, разговор о которых редко происходит публично. Правда, отечественный информационный фронт периодически прорывают весьма нетолерантные высказывания, причём происходит это, в том числе в федеральных СМИ.
Награда для всех
17 января в эфире программы «Час милитариста» на радио «Вести ФМ» полковник Генштаба в отставке Михаил Ходарёнок позволил себе высказать ряд небезынтересных мыслей. В частности, военный эксперт похвалил наградную систему, существовавшую в нацистской Германии, и отметил недостатки отечественной.
«Я не занимаюсь, упаси Бог, прославлением нацизма, но у них была очень разумная наградная система. Во-первых, у немцев было сравнительно немного боевых наград… Все эти награды давались исключительно за отличия на полях сражений. Невозможно было получить Железный или Рыцарский крест за успехи в тылу или в карательных операциях. Например, у такого влиятельного человека, как рейхсфюрер СС Гиммлер, не было железного креста даже второй степени. У него вообще на кителе было только две награды», — подчеркнул Ходарёнок.
Казалось бы, к чему уважаемый всеми эксперт так положительно отзывается о наградной системе Третьего рейха? Через подобное (может и не совсем корректное сравнение) Ходарёнок обратил внимание на неуёмную страсть наших людей к навешиванию на себя всевозможных наград и раздариванию званий Героя России.
Эксперт напомнил, что героем России можно стать за «пыхтение на борцовском ковре» (явный намёк на олимпийского чемпиона, депутата Госдумы Александра Карелина, получившего Золотую Звезду в 1996 году за спортивные успехи) или за «наматывание на лыжне соплей на кулак» (отсылка к женщинам-лыжницам, ставшими «героями» в 1990-х годах).
«Но опять-таки: шашками на полях сражения не махал, под градом пуль не стоял, ничем не отличился, и ходит гордый — герой Российской Федерации», — заметил Ходарёнок.
С полковником сложно не согласиться. За минувшую четверть века Золотые Звезды Героев РФ получили более тысячи человек, причём почти 20% из них гражданские лица, включая спортсменов, учёных, политиков, общественных деятелей. При всём уважении к их заслугам, совершенно непонятно, что же такого героического сделали они для Родины, чем пожертвовали, что удостоились такой высокой чести?
К космонавтам и лётчикам–испытателям вопросов нет. Также очевидны мотивы Администрации президента РФ, когда Золотая Звезда присваивается посмертно. Однако чем объяснить логику Кремля в присвоении феерического количества наград чиновникам, пусть даже тем, за кого народу не было стыдно.
Например, Сергей Шойгу получил Золотую Звезду ещё в 1999 году, когда работал главой МЧС. В общей сложности сейчас у него более 35 отечественных наград! Да при всём желании нынешний министр обороны не сможет нацепить их на пиджак.
Кстати, в официальной биографии Шойгу, размещённой на сайте Минобороны, не указано, что он проходил срочную или какую-либо иную военную службу. При этом Сергей Кужугетович успешно рос по военной линии, работая в МЧС, и в 2003 году получил погоны генерала армии. Но ходил ли он под пулями? Может, воевал или командовал боевым подразделением?
Шойгу — один из самых успешных госдеятелей РФ, что красноречиво подтверждается авторитетом его личности среди народа. Наверное, он заслужил немало наград за заслуги перед Родиной. Тем не менее, государство должно знать меру в поощрении талантливых управленцев. Недопустимо раздавать звания Героя России и погоны генерала армии тем, у кого нет реальных боевых заслуг. Необходимо искать способы отблагодарить госдеятеля как-то иначе, не присваивая ему званий, которых не заслужил потом и кровью.
Берите пример с Путина
Что происходит из-за безумной страсти к награждению? Ордена и медали просто-напросто теряют свою ценность. Как можно присуждать Золотую Звезду погибшему на войне офицеру, борцу, лыжнице, министру по чрезвычайным ситуациям и руководителю северокавказской республики? Не лучше ли ограничить круг «претендентов» военнослужащими, которые погибли или отличились на полях сражений?
В России часто приводятся в пример личные и профессиональные качества президента Владимира Путина. Так почему бы чиновникам, депутатам, спортсменам, а также управлению АП, которое ведает системой награждения, не брать пример со своего кумира? У Путина нет даже Ордена за заслуги перед Отечеством, и земля от этого из-под ног не ушла. Хотя дождь из наград вполне мог пролиться на Владимира Владимировича, когда он пребывал на должности премьера (2008-2012). И вряд ли это бы смотрелось как что-то неестественное.
В связи с этим сложно не вспомнить недавний скандал, связанный с присвоением Героев России закрытым приказом президента РФ (по информации «Коммерсанта») первому замглавы АП РФ Сергею Кириенко и вице-премьеру Юрию Борисову. Конечно, Кириенко и Борисов — вполне компетентные функционеры. Но что такого они совершили героического, чем пожертвовали ради блага и безопасности России?
Положение дел, сложившееся в системе награждения РФ, не может не вызывать недоумения. Однако об этом в отечественных СМИ практически не говорится. Ведь человек, получивший звание Героя России указом президента, автоматически зачисляется в эдакий элитарный клуб, к членам которого априори не может быть претензий со стороны общества. Он Герой РФ! Как вы можете сомневаться в его заслугах перед страной!
Скромность среди руководства России в принципе не была когда-то в почёте. За звания и награды всегда была жуткая борьба. Видимо, очень уж льстило нашей элите присутствие на плечах генеральских погон или несметное количество орденов на пиджаке. В советское время среди боссов ЦК КПСС творилась самая настоящая вакханалия, которая даже перекочевала в анекдоты.
В демократической России ситуацию с наградной системой нельзя назвать полностью абсурдной, но поползновения в направлении возврата к порочной коммунистической практике невозможно не замечать. Девальвация значения наград и неуёмное самолюбие российской элиты лишний раз свидетельствуют об отсутствии политической и моральной дисциплины в нашем государстве.
Александр Кочан
Источник
Генералы победы: Кадровый состав, который может выиграть украинскую кампанию
История России, да и других государств, показывает, что войны, как правило, выигрываются молодыми полководцами. Царьград изучил, есть ли сейчас у нашей страны перспективные военачальники. Ответ положительный.
Великая Отечественная война была выиграна беспримерным подвигом народа и умом относительно молодых военачальников. Например, один из самых известных полководцев Второй мировой — Георгий Жуков — начал войну в возрасте 44 лет. Маршалу Борису Шапошникову, возглавившему Генеральный штаб в июле 1941 года, было 59. При этом для Шапошникова это было уже второе назначение на должность: в первый раз он руководил мозгом Красной Армии в 1928-1931 годах, то есть в возрасте 46-49 лет.
Приняв управление Генштабом в июле 1941-го, он провёл Вооружённые силы через самый критический период, когда одно катастрофическое поражение сменялось другим. Тем не менее к маю 1942 года, когда Шапошников передал полномочия Александру Василевскому, проигранные сражения так и не конвертировались в проигранную войну. Более того, Советскому Союзу удалось сорвать блицкриг.
Сменившему маршала Шапошникова генерал-майору Василевскому было 46 лет. Под его руководством Советская Армия довоевала до февраля 1945-го, пройдя через все великие сражения и битвы, принесшие русскому народу главную победу XX века.
Старый конь борозды не портит?
Сейчас ситуация принципиально иная. Министру обороны России Сергею Шойгу и начальнику Генштаба Валерию Герасимову — по 67 лет. Более того: по данным открытых источников, средний возраст высшего генералитета нашей страны колеблется в пределах 63-64 лет. В отечественной истории был только один период, когда наша страна вступала в вооружённый конфликт со столь же возрастным военным руководством: Первая мировая война.
Значительная часть тогдашних командующих армиями и корпусами родились в 50-е годы XIX века, и к началу смертельной схватки с Германией они были старше 60 лет.
Притом нельзя сказать, что сложившаяся ситуация является нормальной и по стандартам недавнего прошлого. До 2014 года генералы армии и адмиралы флота, генерал-полковники и адмиралы могли служить только до 60 лет, после чего по закону подлежали увольнению в связи с достижением предельного возраста.
В год Русской весны был принят закон, повышающий предельный возраст службы высшего офицерского состава до 65 лет.
В 2021-м тенденция получила развитие: новый закон позволил маршалам, генералам армии и адмиралам флота служить столько, сколько разрешит верховный главнокомандующий, без учёта предельного возраста.
«У англичан-то ружья кирпичом не чистят!..»
В самой агрессивной стране планеты — Соединённых Штатах — генералы и адмиралы отправляются в отставку в 62 года. В некоторых случаях порог увольнения может быть повышен до 64 лет, — как правило, это касается сотрудников центральных органов управления и преподавателей военных академий. Соответствующее решение принимается не только Пентагоном, но и утверждается Конгрессом, то есть фактически требует общенационального консенсуса.
Нынешний председатель Объединённого комитета начальников штабов Марк Милли как раз достиг предельного возраста. Главе министерства обороны США Ллойду Остину сейчас 69, так что может показаться, что он нарушает вышеприведенное правило. На самом же деле — нет: дело в том, что в Штатах министром обороны (точнее, секретарём департамента обороны — United States Secretary of Defense) не может быть назначен офицер, вышедший в отставку с военной службы менее чем за семь лет до назначения главой ведомства. Поэтому глава минобороны в США — всегда или сугубо гражданский человек, или бывший военнослужащий.
Ближе к отечественной практике находятся немецкие и китайские порядки. В Германии генералы увольняются со службы по достижении ими 67 лет, в КНР — в 60 лет. Однако стоит понимать, что Германия не воевала последние 70 лет, и, судя по всему, не собирается этим заниматься в ближайшем будущем. Поэтому качество немецкого генералитета — вопрос десятой степени важности для Берлина. Что касается Китая, то он последний раз воевал в 1979 году с Вьетнамом и потерпел поражение (война продлилась меньше месяца).
Поэтому пример Берлина и Пекина — иллюстрация на тему того, что вы можете себе позволить, если не собираетесь воевать с опасным врагом.
Геополитическое положение России является совершенно другим. Поэтому и релевантные примеры стоит искать среди стран, которые хотя бы время от времени вступают в вооружённые конфликты с опасными соперниками.
К примеру, стоит посмотреть в сторону Израиля, — государства, которое систематически побеждает своих соседей. Трое последних начальников генштаба ЦАХАЛ — Бени Ганц, Гади Айзенкот и Авив Кохави — приходили на должность в возрасте 50-55 лет, и только последний из них имеет шансы встретить 60-й день рождения на посту действующего главы генштаба.
Иными словами, сейчас сложилась ситуация, когда Россия сочетает кадровую политику в отношении высшего офицерского состава, характерную для невоюющих государств, вроде Китая и Германии, но при этом активно нейтрализует внешние угрозы с помощью вооружённой силы, подобно тому, как действуют в отношении своих недругов США и Израиль.
Исторический опыт показывает, что добром такие системные противоречия не заканчиваются.
Незаменимых нет
Никоим образом не причисляем себя к экспертному сообществу, мы лишь проводим исторические параллели и сопоставляем факты. И тут возник вопрос, а есть ли у России потенциальный кадровый военный запас? Кто же может потенциально подставить плечо высшему командованию Минобороны и Генштаба?
Во-первых, это должен быть достаточно молодой военачальник, в возрасте 45-55 лет. Только в этом возрасте офицер сочетает достаточный управленческий опыт и высокую работоспособность и при этом сохраняет гибкость ума и умение адекватно принимать во внимание новые технологии и методы ведения войны.
Собственно, эта возрастная вилка и является золотым временем для генералов. Это подтверждает и советский опыт XX века, и современная кадровая политика Америки и Израиля.
Во-вторых, кандидат должен иметь опыт руководства либо родом войск, либо военным округом. Практика показывает, что слишком стремительный взлёт по карьерной лестнице так же вреден, как и передержка на высоких. То есть офицер должен иметь опыт командования не только дивизией, но и корпусом, и армией. Быть способным не только организовать операцию, но и наладить работу тыловых служб, в идеале — межведомственное взаимодействие.
При всём этом его боевой опыт должен быть релевантен текущим условиям, а не реалиям полувековой давности.
Как вариант, можно пойти по американскому пути, когда военные операции разрабатывают и проводят профессиональные генералы, а минобороны лишь обеспечивает потребности армии в оружии и инфраструктуре, ведёт бухгалтерию, финансирует исследования и занимается прочими хозяйственными вопросами.
В этом случае министром обороны может быть и сугубо гражданский человек, например, имеющий опыт работы в оборонной промышленности. Однако при таком сценарии о докладах министру обороны от командующего СВО, главкомов родов войск и военных округов придётся забыть. Генштаб станет единственной руководящей структурой, и только его начальник должен будет нести ответственность за принимаемые решения.
Генерал Армагеддон
Первым кандидатом, который, на наш взгляд, вполне органично вписался бы в структуры и Минобороны, и Генштаба, является генерал армии Сергей Суровикин. Экс-главнокомандующий СВО, а в настоящее время — заместитель командующего Объединённой группировкой российских войск на Украине.
«Генералу Армагеддону», как его прозвали СМИ, 56 лет. У него есть опыт службы в сухопутных войсках, где он прошёл путь от командира мотострелкового взвода до командующего 20-й гвардейской общевойсковой армией. В 2008-2010 гг. Суровикин возглавлял Главное оперативное управление Генштаба ВС России, позже — служил начальником штаба Приволжско-Уральского военного округа. Более того, с 2017 года Суровикин командует Воздушно-космическими войсками (ВКС) России, с чем многие связывали надежды на улучшение взаимодействия между сухопутными силами и авиацией в период его командования СВО.
Если коротко, именно Суровикин имеет опыт полевой службы и работы в центральных органах управления, в том числе руководства целым родом войск, благодаря чему мог бы подставить плечо и в Министерстве, и в Штабе.
Десант в Генштаб
Кандидатура номер два — 54-летний командующий ВДВ, генерал-полковник Михаил Теплинский. В отличие от Суровикина, который, можно сказать, является универсальным генералом, Теплинский делал карьеру исключительно в рамках Воздушно-десантных войск.
При этом у него богатейший опыт участия в боевых действиях. Достаточно отметить, что в Первую чеченскую войну Теплинский лично уничтожил не менее 30 боевиков. То есть человек реально понюхал пороха и знает цену солдатской крови и солдатскому подвигу. По отзывам информированных источников, Теплинский пользуется огромным авторитетом и глубочайшим уважением среди подчинённых, а это дорогого стоит и за деньги не покупается.
В 2013-м Теплинского назначили командующим 36-й общевойсковой армией Восточного военного округа; два года спустя, в мае 2015-го, перевели на должность начальника штаба в Южном военном округе. В 2019-м он был назначен начальником штаба и первым заместителем командующего войсками Центрального военного округа.
В целом Теплинский имеет комплексный опыт, позволяющий ему понимать ситуацию и на уровне рядового бойца и младшего офицера, и руководителя целого военного округа. Однако трудно отделаться от мысли, что если «генерал Армагеддон» как рыба в воде чувствовал бы себя в Минобороны, то генерал-полковник Теплинский больше видится носителем высокоспециализированного боевого интеллекта, который мог бы раскрыться в полную мощь именно в коридорах Генштаба.
Специалист по общевойсковому бою
Еще одним возможным кандидатом на усиление Генштаба выглядит 54-летний генерал-лейтенант Андрей Сычевой. В отличие от Суровикина и Теплинского, ему пока не доводилось командовать родом войск, и в этом можно усмотреть некоторый недостаток опыта.
Однако при этом у него масса достоинств: как и Суровикин, он является выходцем из мотострелков, соответственно, общевойсковой бой — это его стихия и специализация. И это ровно то, что сейчас составляет основу боевых действий против ВСУ.
С другой стороны, в отличие от Суровикина, который был переведён командовать ВКС, Сычевой шёл по выбранной стезе, не сворачивая (и в этом плане он похож на Теплинского), и дослужился до звания генерал-лейтенанта и должности командующего 8-й гвардейской общевойсковой армией Южного военного округа.
Бросается в глаза, что путь от командующего бригадой до командующего армией Сычевой проделал буквально за 10 лет. А как мы уже отмечали, обладание живым релевантным опытом — одна из критически необходимых черт успешного военачальника.
Возможно, Сычевой и не может претендовать на то, чтобы перестроить военную машину; однако он выглядит военачальником, способным выиграть войну, и уже на основе этого опыта провести действительно нужные реформы.
Гражданский глава Минобороны
В XX веке немцы пришли к понимаю того, что главкомом нужно ставить агрессивного генерала с хорошей фантазией и высокой работоспособностью. А вот в начальники штаба к нему назначать педантичного флегматика, который не упускает мелочей и умеет облечь в цифры смелый замысел шефа.
Там, где эта связка работала, немецкие штабы при меньшей численности демонстрировали большую эффективность, чем штабы союзников. А вот когда дуэт не складывался, вермахт получал и незакрытые «котлы» от холеричного Хайнца Гудериана, и сталинградское сидение от флегматичного Фридриха Паулюса.
Вернувшись к нашим реалиям, можно сказать, что у России есть вполне очевидный кандидат на усиление военных ведомств качестве гражданского лица. Это создатель и руководитель ЧВК «Вагнер», предприниматель Евгений Пригожин.
Пригожин создал самую эффективную в мире частную армию. ЧВК «Вагнер» — единственная частная компания, которая, хоть и с поддержкой государства, но способна вести общевойсковые бои против армии европейской страны. И не просто вести, но и побеждать. Ни одна другая ЧВК мира — хоть американская, хоть британская — на такое не способна. Их удел — вспомогательные операции, организация логистики, патрулирование и охрана отбитых регулярными войсками территорий и объектов.
Делаем выводы
Русский народ всегда был богат талантливыми людьми, мы рассмотрели очень поверхностно, кто мог бы составить кадровый военный резерв. Наверняка в недрах и Минобороны, и Генштаба существует не один десяток талантливых полководцев, которые широкой общественности не известны. Главное, чтобы о них знал Верховный главнокомандующий — в стране есть люди, способные подхватить знамя СВО и поднять его над руинами Верховной Рады, как наши деды водрузили знамя Победы над развалинами Рейхстага. Русский народ — наше самое уникальное и ценное достояние.
Наблюдая периодически за бардаком, который происходит в разных местах нашей Родины, постоянно приходит в голову мысль, что мы, как граждане, очень мало участвуем в процессах контроля и управления. В лучшем случае проголосуем на выборах (а то и не ходим вовсе), а дальше? Все же мировая практика показывает, что без мощных общественных объединений ничего не получится. Именно они должны влиять на процессы происходящие в стране, в том числе и на политические партии.
Недавно только обратил внимание, что наряду с ОНФ у нас в стране есть еще одно крупное движение, которое объединяет в своих рядах офицеров и граждан-патриотов с целью достижения в стране порядка и справедливости – «Сильная Россия».
Это движение на фоне десятков других общественных объединений выделяется очень ярким руководящим составом.
Вместо артистов и политиков здесь офицеры, генералы, герои России и Советского Союза.
Такого количества героев и генералов в руководящем составе, да и даже среди членов организации, нет ни в «Единой России», ни в любой другой политической партии или общественной организации, разве что в сугубо профильной Ассоциации Героев.
Почему так? Почему все эти без сомнения знаковые люди не в парламентских партиях или партии власти, а в независимом общественном движении?
Судя по всему, по той причине, что «Сильная Россия» – именно независимая организация, которая с одной стороны в диалоге с властью, а с другой – открыто заявляет о проблемах в государстве и делает все для достижения результата и помощи людям. Как раз в этом есть сейчас потребность для состоявшихся и независимых людей.
Общеизвестно, что силовики уважают президента, поэтому «Сильная Россия» открыто декларирует поддержку Владимира Путина. И, видимо, это для них и является стержнем – уважать верховную власть, но иметь право на своё мнение, а оно основано на серьезном опыте, зачастую ещё советской системы, и многие из них взяли из неё именно лучшее.
Надо сказать, что и в целом «Сильная Россия» открыто себя позиционирует как объединение офицеров и граждан-патриотов.
Итак, кто же руководит «Сильной Россией», которая добивается решения многих проблем и отстаивает справедливость для людей?
Антон Цветков, председатель Общероссийского движения «Сильная Россия». Один из ведущих в России экспертов в области безопасности. Профессиональный юрист, управленец, кандидат политических наук. Именно он смог сплотить офицерское сообщество, объединить вокруг себя большинство знаковых генералов, создать и развить самую авторитетную ветеранскую организацию «Офицеры России», а спустя десять лет, в 2017-м году, на её площадке – уже мощное Общероссийское движение «Сильная Россия» с гораздо более широкой повесткой. При этом «Офицеры России» остались самостоятельной структурой с акцентом уже больше на ветеранскую повестку, но при этом всем составом вошли в «Сильную Россию». Цветков дважды включался в состав Общественной палаты РФ указами Президента России и возглавлял там комиссию по безопасности. Для среды генералов и героев Указ президента всегда являлся знаковым событием, ведь генеральские звания и статус Героя присваивается тоже только Указом Президента, а до этого проводятся серьёзные проверки и согласования.
Заместитель Цветкова в «Сильной России» – Сергей Липовой. Председатель Президиума Общероссийской организации «Офицеры России», Герой России, генерал-майор. Участник боевых действий в Афганистане, Таджикистане и Чечне. Один из ближайших соратников Цветкова. Очень авторитетен в офицерской среде.
Помощником председателя «Сильной России» является известный Герой России, спецназовец, полковник Александр Головашкин. В «Сильную Россию» он перешёл из МВД, где оставался последним из действующих Героев России.
Советником председателя является давний друг Цветкова Анатолий Кнышов, лётчик-испытатель, Герой России. Один из лучших специалистов в сфере авиации.
Легендарный разведчик, Герой Советского Союза Владимир Горовой также занимает должность советника председателя «Сильной России». Звезду Героя Горовой получил «закрытым» указом в 1973 году за выполнение особо секретного задания в США. О ценности добытых им сведений говорит тот факт, что его подвиг и сегодня, спустя почти 50 лет, остаётся засекреченным.
Дибиргаджи Магомедов, Герой России, полковник, ещё один советник Цветкова. Звание Героя Магомедов получил за мужество и героизм, проявленные при ликвидации бандформирований в Северо-Кавказском регионе.
Также советниками председателя являются Павел Шевченко, Герой России, и Геннадий Баштанюк, Герой Социалистического труда.
Говоря о руководстве «Сильной России» и соратниках Цветкова, нельзя не упомянуть члена Высшего совета движения, любимца всех журналистов Александра Михайлова, генерал-лейтенанта полиции и генерал-майора ФСБ. Также он был у истоков создания Госнаркоконтроля, где служил в должности заместителя председателя. Острый и точный в оценках, Михайлов всегда говорит правду и вскрывает острые проблемы, вне зависимости от должностей и статусов. Михайлов был правой рукой председателя ФСБ Николая Ковалёва и экс-премьера Сергея Степашина.
И это только часть героев и генералов в руководстве «Сильной России».
Все они – люди, которые вызывают уважение, чьи подвиги – часть истории страны. Самое главное, что их авторитет – бесспорен, и личное участие таких заслуженных и порядочных людей в руководстве общественно-политического движения говорит о том, что «Сильная Россия» имеет серьёзные перспективы.